Текст книги "Журнал «Если», 1995 № 10"

Автор книги: Роберт Сильверберг

Соавторы: Альфред Элтон Ван Вогт,Боб Шоу,Джек Холбрук Вэнс,Льюис Шайнер,Сергей Никифоров,Крис Уиллрич,Лев Исеев,Елена Вроно
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Я вернусь через секунду, солдат. – Генерал вышел в коридор. В гостиной он увидел, что гости столпились вокруг корчившегося на полу человека.

Это оказался Джихейт. Лихорадка, крупные капли пота, судорожные движения – все признаки птертоза были налицо…

Ожидая, пока отвяжут воздушный шар, Далакотт сунул руку в карман и нащупал странный безымянный предмет, который нашел когда-то на берегу Бес-Ундара. Большой палец генерала будто сам собой принялся поглаживать зеркальную поверхность. Далакотт пытался свыкнуться с чудовищными событиями последних девяти дней.

Хэлли умер до исхода малой ночи, в день своего совершеннолетия. Джихейт и Ондобиртр пали жертвами новой страшной формы птертоза к концу того же дня, а на следующее утро скончалась на руках Далакотта и Конна. Так генерал впервые столкнулся с тем, что птертоз стал заразным. В ту же ночь умерло тридцать два человека из сорока присутствовавших на празднике. И на этом наступление смерти не остановилось. Население деревушки Клинтерден и ее окрестностей в три дня сократилось с трехсот до пятидесяти человек, после чего зараза наконец-то отступила…

Гондола слегка накренилась. Далакотт пододвинулся ближе к иллюминатору и посмотрел вниз. Все знакомо до боли: домики с красными крышами, сады, полоски полей. Минувшие девять дней превратили генерала в старика. Неожиданно для себя он постиг, что можно, оказывается, завидовать мертвым.

ЧАСТЬ II ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛЕТ Глава 6

Опытный оружейный завод располагался на юго-западной окраине Ро-Атабри, в старом фабричном районе Мардаванских Набережных.

Район находился в болотистой низине, по которой в свое время проложили канал. Заросшие сорняками пустыри, сточные колодцы, скотомогильники соседствовали с многочисленными заводами и фабриками, мастерскими и складами, поблизости от которых лепились друг к другу хибарки рабочих.

На Толлера Маракайна окружающая обстановка наводила жуткую тоску. Кроме foro, ему не нравилась сама работа, тем более что в глубине души он считал планы Харгета создать новое оружие из заменителя бракки пустой затеей. Ни один из созданных на станции композитов не выдерживал сравнения с браккой – самым твердым и стойким материалом на планете. А если природа столь любезно предлагает идеальный материал, какой смысл искать другой?

Впрочем, хотя нередко и ворчал, работал Толлер усердно, так как твердо решил доказать Лейну, что он тоже на что-то годится.

Однажды утренним днем в складское помещение, где Толлер развешивал нарезанное стекловолокно, вошел Харгет.

– Пошли, Толлер, – позвал он, – нам понадобятся твои крепкие мышцы.

– Зачем?

– Ты вечно жалуешься, что тебе не дают работать с машинами, так? Считай, что твои мольбы услышаны.

Харгет подвел Толлера к небольшому передвижному крану, который установили на площадке между двумя мастерскими. Обычная конструкция из бревен стропильника, за исключением того, что зубчатые колеса, которые у кранов всегда делают из бракки, у этого образца были из созданного на опытной станции сероватого композита.

– Скоро должен прибыть магистр Гло, – сказал Харгет. – Он собирается продемонстрировать эту зубчатую передачу финансовому инспектору принца Пауча. Мы сейчас проведем пробное испытание. Проверь тросы, получше смажь шестерни и нагрузи короб камнями.

Толлер кивнул и начал готовить кран. Не успел он нагрузить короб, как послышался цокот копыт. В ворота станции вкатился красно-оранжевый фаэтон магистра Гло. Магистр вылез из экипажа, поздоровался с Харгетом, о чем-то у него спросил, а затем направился к крану.

– Вот ты где, мой мальчик! – воскликнул Гло, увидев Толлера.

– Здесь шестерни из старого композита номер 18, – сказал Харгет, – которые мы испробовали на низкотемпературную выдержку и получили весьма обнадеживающие результаты. Конечно, на деле этот кран – всего лишь опытный образец, но я уверен, что мы движемся в правильном направлении.

– Конечно, конечно, но позволь мне посмотреть его в работе.

– Разумеется. – Харгет кивнул Толлеру, и тот взялся за рычаг.

Вообще-то по проекту крановщиков должно было быть двое, однако Толлер легко справлялся один. Несколько минут он под командованием Харгета поворачивал стрелу и демонстрировал, с какой точностью машина кладет груз. Все шло гладко, и вдруг, когда Толлер уже заканчивал испытание, собачка храпового механизма дробно застучала и срезала несколько зубьев на главной шестерне. Короб с грузом полетел вниз, затем барабан заклинило, трос перестал разматываться и кран опасно наклонился. Несколько рабочих бросились к машине, навалились на задравшуюся «лапу» и прижали ее к земле. Кран был спасен.

– Поздравляю, – злобно сказал Харгет, когда

Толлер спрыгнул на землю. – Как это ты сумел?

– Если бы ваш кран был из бракки, а не из остывшей каши, ничего бы… – И тут Маракайн заметил за спиной у Харгета магистра Гло, который лежал на земле и не шевелился. Испугавшись, что в Гло попал отлетевший зуб шестерни, Толлер подбежал к магистру и опустился рядом на колени.

– Унеси меня отсюда, мой мальчик, – пробормотал Гло. – Я, кажется, наполовину мертв.

Толлер отвез магистра к нему домой, после чего отправился бродить по городу, чтобы слегка развеяться. Впрочем, ему было не до веселья – уж слишком мрачные мысли его одолевали. Он узнал от Гло, что сразу в нескольких провинциях началось что-то вроде птертовой чумы. Первые сведения о вспышке болезни поступили из воинских частей, расквартированных в провинциях Кейл и Миддак, затем настал черед других – Сорка, Меррил, Падал, Баллин, Ялрофак, Лунгл… Власти, естественно, призывали не поддаваться панике и утверждали, что столице не грозит никакая опасность. Толлер Маракайн отнюдь не разделял оптимизма властей имущих. Если птерта и впрямь стала гораздо агрессивнее, что помешает ей напасть на главный город Колкоррона?

Вдруг Толлер заметил, что прохожие на улице все как один уставились вверх. Он поднял голову. В небе виднелись пурпурные шары. Птерта!

Как ни странно, люди не спешили прятаться под крыши. Хотя что же тут странного? Все твердо верили, что птерта не меняет своих-привычек и не нападает среди бела дня.

Где-то поблизости взвизгнула женщина. Толлер резко обернулся и увидел, что один из шаров опускается на многолюдную площадь. Затрубили горны, раздались испуганные вопли. Птерта лопнула в метре от земли.

Толлер метнулся к ближайшему зданию. Краем глаза он заметил, что площадь буквально усеяна птертой.

То, что происходило в городе в течение часа, напоминало кошмарный сон. Птерта вела себя с небывалой дерзостью. Шары наводняли сады и дворики, неспешно пересекали городские площади, ныряли в проходы между домами, под арки и колоннады. Их уничтожали, однако казалось, что меньше шаров не становится. Толлер не сомневался, что видит птерту-мутанта.

Чума пришла и в столицу.

Те, кто утверждал, что птерта отчасти разумна, всегда подкрепляли свои слова будто бы неоспоримым доводом: шары избегали нападать на крупные города, словно понимали, что там их перебьют в мгновение ока. Так оно и было, пока не появились мутанты – багровые шары, которые разносят чуму. Да, эти шары можно уничтожить, однако ядовитая пыльца наверняка успеет погубить множество людей. Вдобавок, всякий, кто ее вдохнет, становится не менее опасен, чем птерта, ибо превращается в разносчика заразы.

Наконец ветер переменился, и птерта отступила. Но радоваться было нечему: ведь теперь следовало опасаться едва ли не каждого встречного. Судя по всему, этот кошмарный сон никогда не кончится.

С того дня, как птерта впервые напала на Ро-Атабри, минуло без малого два года.

Толлер Маракайн проснулся рано. С недавних пор его сон стал беспокойным. Он встал и вышел наружу, решив прогуляться в одиночестве по территории Башни.

Сначала Толлер проверил, надежно ли закреплены сетки внутреннего защитного экрана. До нашествия чумы экраны устанавливали только в сельской местности, и в те времена достаточно было простых сеток. Теперь же и в городах, и в деревнях появи-лись новые конструкции – двойные, с крепкими подпорками.

Магистр Гло поручил Толлеру важное и довольно опасное дело: руководить сооружением экранов для Башни и других домов ученых. Сознание того, что наконец-то он занимается чем-то полезным, помогло Маракайну слегка обуздать свой буйный нрав; кроме того, работать приходилось на открытой местности, что было достаточно рискованно, а потому приносило известное удовлетворение.

Боррит Харгет создал новое противоптертовое оружие – странный с виду метательный снаряд в форме уголка. Снаряд летел быстрее и дальше, чем обычная колкорронская крестовина, и в руках сильного мужчины мог поражать шары на расстоянии свыше сорока ярдов.

Пока Толлер руководил постройкой защитных экранов, он в совершенстве овладел искусством обращения с новым оружием и гордился тем, что не потерял за время работы никого из подчиненных, хотя шары-мутанты успели за тот же срок истребить две трети населения империи.

Несмотря на бодрящую свежесть утреннего воздуха, Толлер вдруг почувствовал, что ему трудно дышать. Догадываясь, что близок к панике, он сделал то, чего не делал со времен ссылки на Хаффангер – открыл ворота во внутреннем экране Башни, пересек буферную зону и вышел за внешний экран, на незащищенный склон Зеленой Горы.

Ветра не было и в помине, и опасность нарваться на случайный шар не грозила, но символический акт непослушания снял накопившуюся усталость и тревогу.

Толлер отцепил с пояса птертобойку и собрался было спуститься по склону, но вдруг заметил у подножия горы, на опушке леса, что отделял территорию Башни от квартала Силарби, одинокого всадника. Толлер поднес к глазам подзорную трубу.

Всадник оказался королевским посланцем: на груди у него красовалась синяя с белым эмблема – перо и меч.

Какое-то время спустя он поднялся на гору.

– Добрый день, – поздоровался Толлер. – Что привело тебя в Башню?

– Я привез послание магистру Гло, – отозвался курьер.

– Он еще спит. Я Толлер Маракайн, личный помощник магистра и наследственный член сословия ученых. У меня нет желания совать нос в чужие дела, но мой хозяин болен и рассердится, если я сейчас разбужу его, разве что дело очень срочное. Может, расскажешь мне, что там написано, чтобы я мог решить, как поступить?

– Свиток опечатан. И потом, я же не знаю его содержания.

Толлер пожал плечами.

– Какая жалость! А я-то надеялся, что мы с тобой сумеем договориться. Что ж, пойду будить магистра.

– Не стоит, пускай его светлость отдыхает. – Курьер спешился. – Король вызывает магистра на заседание совета, которое состоится через четыре дня. Как видишь, спешить особенно некуда.

– Может быть. – Толлер нахмурился, пытаясь переварить поразительную новость: ведь после того скандала во дворце король Прад словно забыл о существовании магистра. – Может быть.

Глава 7

– Я вовсе не уверен, что поступаю правильно, – сказал магистр Гло. – Думаю, куда разумнее было бы оставить тебя здесь. По-моему, тебе во дворце не обрадуются.

– Прошло два года, – ответил Толлер. – Леддравор наверняка забыл обо мне.

– На это рассчитывать не стоит, мой мальчик. Принц никогда не забывает тех, кто осмелился ему перечить. Кроме того, насколько я знаю тебя, ты вполне способен напомнить ему о себе.

– С какой стати? Уверяю вас, я не собираюсь этого делать!

– Что ж, молодой человек, уговорил, – устало сказал Гло. – Я поверю тебе, но ты уж, пожалуйста, веди себя соответственно. Ты, конечно, понимаешь, почему король призывает меня к себе?

– Честно говоря, не совсем.

– Идея, которую я два года назад посеял в уме короля, наконец дала плоды. Вот о чем тебе нужно подумать, Толлер. Я старею, мне немного осталось, однако готов поспорить на тысячу монет, что до того как умру, ступлю на Верхний Мир.

Толлер кивком выразил согласие, хотя сам предполагал, что Гло вызывают во дворец, чтобы он отчитался за провал попытки создать эффективное противоптертовое оружие дальнего действия.

Когда экипаж достиг городских кварталов, невольно возникло впечатление, что близится ночь. Во-первых, небо с самого рассвета затянули облака, а во-вторых, противоптертовые экраны над домами и улицами превратили город в скопище сумрачных пещер. Битранский мост, по которому пересекала реку дорога на юг, полностью обшили досками, что придало ему вид громадного склада. Королевский дворец тоже не избежал общей участи: над ним построили навес.

На переднем дворе оказалось на удивление мало экипажей – несколько дворцовых фаэтонов и легкая двухместная карета Лейна – брат приобрел ее после запрета на большие экипажи с кучером. Лейн стоял у кареты с бумагами под мышкой.

Они обменялись приветствиями. Толлер не видел брата больше месяца. За это время тот, судя по всему, изрядно сдал.

Король ожидал их в крохотном зальчике с единственным окном. Всю обстановку составляли стол и шесть стульев, один из которых занимал сам Прад, а рядом с ним, справа и слева, расположились Чаккел и Леддравор. Свободное шелковое одеяние короля дополнял висевший на груди большой синий самоцвет на стеклянной цепочке.

– Благодарю тебя за то, что ты откликнулся на мое приглашение, – начал король. – Как видишь, мы решили обойтись без формальностей. Надеюсь, это пойдет на пользу обсуждению.

Толлера немало удивил королевский тон. Похоже, Прад и впрямь стал думать о магистре лучше. Толлер посмотрел на Леддравора и испытал нечто вроде шока: принц не сводил с него презрительно-злобного взгляда.

– Я хочу поговорить о полете на Верхний Мир,

– объявил король. – Помнится, ты утверждал, что такой полет осуществим.

– Совершенно верно, ваше величество. Вполне осуществим.

– Каким образом?

– С помощью очень больших аэростатов, ваше величество.

– Продолжай.

– Их подъемную силу придется увеличить газовыми реактивными двигателями, которые будут работать в условиях относительной невесомости. Кроме того, на заданной высоте реактивный двигатель развернет воздушный шар так, чтобы он опустился корзиной вниз. Повторяю, ваше величество, нам по плечу покорить Верхний Мир.

В зале воцарилась тишина. Пораженный услышанным, Толлер взглянул на брата. Лейн вовсе не казался изумленным. Должно быть, он давно осведомлен о планах Гло; а уж если Лейн полагает, что полет возможен, значит, так оно и есть на самом деле!

«У меня есть будущее», – подумал Толлер.

– Объясни поподробнее, магистр Гло, – произнес король. – Аэростаты, о которых ты упомянул, когда-нибудь проектировали?

– Их даже строили, ваше величество. В 2187 году. А в 2188-м ученый по фамилии Юсейдер предпринял попытку достичь Верхнего Мира.

– И получилось?

– Трудно сказать. Он не вернулся.

– Тебя не смущает расстояние? Ведь наши миры находятся в пяти тысячах миль друг от друга.

– Если быть точным, ваше величество, в четырех тысячах шестьсот пятидесяти.

– И сколько времени займет полет?

– К сожалению, пока я не могу ответить.

– Однако это крайне важно…

– Основное значение имеет скорость подъема. Однако приходится учитывать множество переменных величин. Мой старший математик проделал предварительные вычисления. Если позволите, я передам слово ему.

Трясущимися руками Лейн развернул лист бумаги, который держал под мышкой, и предъявил собравшимся схематические изображения двоичной планетной системы и разнообразных воздушных шаров с диковинными гондолами.

– Первый круг изображает нашу планету, диаметр которой 4 100 миль, – произнес он дрожащим голосом. – Второй круг изображает Верхний Мир. Его диаметр обычно принимают равным 3220 милям в точке над нашим экватором на нулевом меридиане, проходящем через Ро-Атабри. Планеты соприкасаются атмосферами…

– Все мы в детстве изучали астрономию и вряд ли успели ее забыть, – бросил Прад. – Ответь прямо: сколько времени займет путешествие с одной планеты на другую? Допустим, экипаж корабля состоит из двадцати человек, кристаллов вполне достаточно. Сколько понадобится такому кораблю, чтобы достичь Верхнего Мира?

– Двенадцать дней, ваше величество, – выдавил Лейн, сверившись со своими расчетами.

– Замечательно! – Прад со значением посмотрел на Леддравора и Чаккела. – А сколько потребуется зеленых и пурпурных кристаллов?

– Ваше величество, речь идет о полете в одну сторону?

– Да.

– В таком случае, ваше величество, потребуется по тридцать фунтов пикона и халвелла.

– Благодарю. Ты ценный человек, Лейн Маракайн.

– Ваше величество, я не понимаю, – запротестовал Гло. – С какой стати заправлять корабль горючим на перелет лишь в одну сторону.

– Сейчас поймешь. Мы говорим не об одном корабле, а о воздушном флоте численностью в… – король посмотрел на Лейна: – Помогай, старший математик.

– По-моему, ваше величество, тысячи будет вполне достаточно.

– Тысячи?! О чем вы говорите? Похоже, от меня что-то скрывают, – с обидой в голосе произнес Гло.

– Магистр Гло, – сказал Прад, – твой старший математик, кажется, умеет читать мысли. Интересно, как он догадался, что у меня на уме?

– Все равно ничего не понимаю, – пожаловался Гло.

– Нашей планете приходит конец.

Толлер вздрогнул как от удара. На какое-то мгновение ему стало страшно. Но страх пришел и ушел, уступив место восторгу перед неизведанным.

– Птерта становится все многочисленнее и агрессивнее, – продолжал король. – Никто не может поручиться, что в ближайшем будущем ее пыльца не станет еще ядовитее. Ро-Атабри находится в относительной безопасности, однако другие города и деревни постепенно вымирают. Наиболее уязвимы новорожденные, которые суть наше будущее. Вдобавок, перед нами маячит призрак голода. Сельскохозяйственные угодья уже не способны снабжать города продовольствием, хотя городское население сократилось чуть ли не вполовину. – Прад горько усмехнулся. – Кое-кто утверждает, что надо подождать, положиться на волю случая. Но Колкоррон стал великим именно потому, что никогда не ждал, а действовал. Когда нас теснили враги, мы укрывались в какой-нибудь крепости, собирали войска, а затем наносили ответный удар. Сегодня для нас такой крепостью может и должен стать Верхний Мир. Мы отступим, чтобы выиграть время и придумать, как раз и навсегда уничтожить птерту, чтобы рано или поздно вернуться на родную планету.

Толлера удивило, что королевская речь не произвела, по-видимому, никакого впечатления ни на Гло, ни на Лейна. Магистр застыл на стуле, точно изваяние, а Лейн упорно смотрел себе под ноги.

– Лейн Маракайн, – произнес король, – я вижу, ты снова прочел мои мысли?

Лейн поднял голову и твердо встретил взгляд короля.

– Ваше величество, – отозвался Лейн, вскинув голову, – даже когда наша армия была гораздо сильнее, мы избегали войны с Хамтефом.

– Чушь! – рявкнул принц Леддравор. – Я требую, чтобы…

– Леддравор, ты обещал! – Король в гневе повернулся к сыну. – Потерпи! Твое время на подходе.

Леддравор развел руками, откинулся на спинку стула и устремил взгляд на Лейна.

Толлер понимал чувства принца. Признаться, он тоже разозлился на брата. Интересно, где Лейн собирается найти такое количество кристаллов, которое потребуется для флота в тысячу кораблей? Подобные запасы существуют только в одном месте, а именно – в Хамтефе. Отныне Хамтеф и Верхний Мир – звенья одной цепи; они взаимосвязаны: покорить один значит покорить другой…

– Война с Хамтефом стала неизбежной, – проговорил король. – Что скажешь, магистр Гло?

– Ваше величество, я… – Магистр откашлялся и выпрямился на стуле. – Ваше величество, я всегда считал себя творчески мыслящим человеком, но с готовностью признаю, что от величия и масштаба ваших планов захватывает дух. Могу вас заверить, что справлюсь… – Он не докончил фразы, ибо король покачал головой.

– Мой дорогой магистр Гло, ты недостаточно здоров, – сказал Прад, – и с моей стороны будет нечестно возлагать на твои плечи такую ношу.

– Но, ваше величество…

– Не перебивай! – сурово произнес Прад. – Положение, в котором мы оказались, вынуждает меня пойти на крайние меры. Я отменяю прежнее сословное деление и распускаю королевский совет. Вся полнота власти переходит к принцу Леддравору, которому будет помогать принц Чаккел. Последнему поручается строительство воздушного флота. – Король сделал паузу, а когда заговорил снова, в его голосе не было ничего человеческого:

– Все должны понять, что идти против желаний и требований принца Леддравора – преступление, равносильное государственной измене.

Толлер крепко зажмурился. Он знал, что, когда откроет глаза, увидит вокруг совершенно новый мир, в котором, может быть, не проживет и дня.