Текст книги "Истории мееханского пограничья. Том I. Север"

Автор книги: Роберт Вегнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Запятнанный плащ

Дарвен–кан–Лаверр натянул поводья и осадил коня. Тот недовольно всхрапнул. Жеребец последний месяц провел на конюшне и был полон сил, ему хотелось нестись галопом по мягко вьющейся горной дороге. Но его хозяин знал, что в такой скачке его обязательно сопровождало бы несколько всадников. А это уже не было бы удовольствием.

А еще проблема была в людях, как раз выходивших из леса в сотне шагов перед ним. Вооружены до зубов, есть несколько арбалетов, к счастью всего лишь неопасно висящих за спиной. Он остановил колонну поднятой рукой:

– Капитан!

Двое всадников тут же выехали вперед и закрыли от подозрительной компании. Третий задержался рядом.

– Это они?

– Они должны были ждать нас в Арбердене. Не знаю, что им тут делать, господин граф.

– Видимо ищут нас. Впрочем, сейчас узнаем, один из них направился к нам.

Три тяжелых фургона и замыкающий караван крепкий экипаж заскрипев осями остановились. Несколько кавалеристов окружили их, возницы с помощниками потянулись за спрятанным под козлами оружием.

Наблюдая за этими приготовлениями, Дарвен–кан–Лаверр саркастически усмехнулся. Мы в Империи, а ведем себя словно на вражеской территории. К тому же не можем двигаться с соответствующим эскортом, дабы не обидеть Его Высочество Аэрисса Клависса. Потому при виде вооруженных людей готовимся к драке и собираемся в круг.

Приближающийся к ним мужчина был молод, с коротко стрижеными рыжими волосами и небольшой бородкой. Если он отрастил ее для солидности, то выглядело это плохо, ведь больше двадцати пяти лет ему все равно нельзя было дать. Серый, когда–то бывший белым, плащ был наброшен на кольчугу, затянутую крепким ремнем. Круглый щит, переброшенный за плечо, и простой длинный меч, подходили скорее солдату тяжелой пехоты. На плаще был виден рисунок собачьей головы и две шестерки под ним.

Дарвен обратил внимание на красный кант.

– Здравствуйте, господин лейтенант. – Кивнул он головой. – Не ожидали вас так рано.

– А мы вас так поздно, господин… – Молодой офицер немного повысил голос, осматривая всадника.

– Граф Дарвен–кан–Лаверр, императорский посол к Его Высочеству Аэриссу Клависсу, Сыну Топора.

– Приветствую Вас, господин граф.

У лейтенанта был тихий, спокойный и холодный голос. Но было видно, что он в ярости.

Граф выждал мгновение и широко улыбнулся. Ледяной улыбкой:

– Я слышал, в Горной Страже дисциплина понятие относительное, и там служат те, кого не взяли бы в обычную армию, даже если бы они сами платили Императору месячное жалованье. Однако представление встреченным на дороге особам должно быть естественным даже для горцев.

Офицер слегка покраснел:

– Прошу прощения. Лейтенант Кеннет–лив–Даравит, Шестая Рота Шестого Полка Горной Стражи. Извольте пройти со мной, господин граф.

Он отвернулся и зашагал к своим людям. Аристократ после некоторого колебания двинулся за ним, приказывая остальным оставаться на месте. Стражник шел молча, ожидая когда всадник его нагонит.

– Когда была установлена дата визита, эээ… – он помедлил, – господин граф?

– Тайные переговоры шли около полугода.

– Полгода это слишком долго. Кто знал об этом?

– Я, моя жена, она едет со мной, несколько человек из Дипломатического Корпуса. В чем, собственно, дело, лейтенант? Что Вы делаете на дороге, если должны были ждать нас в Арбердене? Что все это значит?

– Ваше посольство должно было прибыть в Арберден вчера вечером, так ведь?

– Да, но на венской дороге сошла лавина. Пришлось искать иной путь. В итоге ночевали в каком–то поселке, кажется в Клацвене.

– Клахен, слышал о таком. Перейдем к сути, господин граф. Моя рота получила приказ придти в долину Гевенах и встретиться с Вами в Арбердене. Уже вчера вечером все в городе были как на иголках, а бургомистр носился так, словно ему дикого кота  в портки засунули. После заката он был готов разослать гонцов во все ближайшие гарнизоны Стражи, чтоб они начинали поиски. Я еле отговорил его от этого.

– Весьма разумно.

Лейтенант пожал плечами:

– Ночью поиски ничего бы не дали.

Они приблизились к стоящей у дороги группе. Граф присмотрелся к солдатам. Оружие и доспехи у каждого были свои, хватало и татуировок со странными знаками. Но всех заткнул за пояс высокий седой десятник, выглядевший так, будто уже родился с черно–синим цветом лица. Его тяжелый топор должен был сниться каждому разбойнику в округе. Смотрелись они как шайка разбойников, но оружие было получше, а грязно–белые плащи создавали видимость общей униформы.

Неожиданно жеребец графа фыркнул и вызывающе ударил копытом в землю. Посол посмотрел в то место, где находилась причина беспокойства боевого скакуна. Несколько псов темного окраса лежали на траве, и при виде огромного коня только лениво ощерились.

– Не беспокойтесь, они сыты, – сказал сидящий при них солдат и почесал ближайшего за ухом. Ладонь удалось спасти, только быстро одернув руку.

Дарвен должен был признать, что рассказы о Горной Страже в целом не были преувеличены. В Класс–Дев, столице наибольшей северной провинции и резиденции Великого Губернатора, много лет рассказывают красочные истории про этих солдат. Город находился в более чем ста милях южнее Малого Хребта, поэтому Горная Стража, редко покидавшая пределы горной цепи, была там почти мифом. Истории о битвах с дикарями или ордами Отродий Тьмы, приходящими с севера, распаляли воображение и вызывали удивление. Эти же выглядели так, словно убивают таких чудовищ по нескольку раз в день. И то ради развлечения.

– Туда. – Молодой офицер повел графа в лес.

Запах крови смешался с влажным, приторным ароматом раздавленных растений, а на смятых, уже покрытых ржавыми пятнами папоротниках лежало шесть тел. Вытоптанные в подлеске тропинки указывали, что трупы снесли сюда из нескольких мест. Кан–Лаверр присмотрелся к одному, голова была идеально разрублена пополам. И вспомнил про топор седого десятника.

Боевой коньфыркнул, почуяв кровь, его голова наклонилась вперед, словно он готовился к сражению. Посол успокаивающе похлопал его по шее.

– Кто это?

Он попыталсязадать этотвопрос настолько безразлично, насколько его может задать отслуживший десять лет в Дипломатическом Корпусе Империи. Таким тоном он мог на любом приеме попросить назвать имена входящих гостей.

Лейтенант присел у трупа и распахнул дублет на груди. Красная татуировка, изображающая двойной топор со стилизованными под бычьи рога лезвиями, украшала грудь убитого.

– Я думал, виндерцы этим уже не балуются. – Офицер поднял голову и посмотрел на сидящего в седле графа. – Боевой культ Сетрена  вроде как уничтожили после смерти Оннала Ог’Кала. А тут такая неожиданность. Мы вышли из  Арберденадо восхода солнца, в расчете на то, что вы будете ехать по этой дороге, – и вдруг натыкаемся  в лесу на них. Если бы не собаки, то прошли бы рядом, ничего не подозревая. Короткий бой, и теперь у меня два легкораненых и шесть трупов с татуировками воинов Быка. И арбалеты, болты которых смазаны чем–то черным и вонючим. Я не знаю, что это, но собаки шарахаются, и у них пена идет изо рта, если подсунуть под нос. Их арбалеты были не заряжены, нам крупно повезло.

Лейтенант встал и вытер руки о плащ:

– Потому и спросил, когда было решено о дате Вашего посольства.

Граф медленно, глубоко вздохнул. Старался сохранить непроницаемое лицо, но ему это не совсем удалось, так как на лице офицера появилось что–то вроде понимания:

– Вы не ожидали ничего подобного, правда? Не на имперских землях.

– Нет. Не убийц с отравленными болтами.

– А чего?

В этот раз выдержка его не подвела:

– Не думаю, что должен раскрывать дипломатические секреты каждому офицеру охранения. Вы хорошо управились, и, надеюсь, будете продолжать так и дальше. Готовы к нам присоединиться?

Лицо лейтенанта не выражало эмоций:

– Конечно.

Он отдал честь и вернулся к своему отряду.

***

Арберден был самым большим, а точнее единственным городом в долине. Уже почти четверть века Рог, как еще называли долину Гевенах, был проблемой для Империи. Больше сорока миль в длину, и всего пару миль в ширину. Врезавшись клином в территорию Винде'канна, она пересекала несколько важных торговых путей, в том числе и главный, ведущий в столицу королевства. Это неблагоприятная ситуация возникла в результате давней политики Империи, гласившей «разделяй и властвуй». Еще тридцать лет назад к югу от Рога были независимые княжества Лаверд и Конелаз. По замыслу мееханских дипломатов долина должна была отсекать два воинственных княжества от расположенного на севере Винде'канна. И позволяла контролировать торговлю между ними. Такая стратегия была предпочтительней вооруженного завоевания.

В те времена, когда Меехан сотрясали вторжениякочевыхплеменс востока, в южных княжествах ширился культ Сетрена Воителя, распространяемый молодым священником Онналом Ог’Калом. Мрачный, кровавый и беспощадный культ проповедовал возрождение славы Сетрена, поражение Империи, время крови и топора. Он пытался повернуть время вспять, на триста лет назад, до того момента, когда мееханские полки не разнесли в клочья Священный Отряд Быка, а самого Сетрена не включили в пантеон Империи.

Культ набирал силу, тем большую, чем больше поражений несла мееханская армия от столкновений с се–кохландскими отрядами. Он приобрел популярность даже в Винде'канне и других северных провинциях, и это не удивительно, потому как поклонение Сетрену Быку появилось именно в этих районах. В Лаверде и Конелазе фанатики Рогатого Топора захватили власть и вырезали местных старейшин. А когда казалось, что Меехан падет, Оннал Ог’Кал повел своих воинов на восток, нарушив подписанный несколько лет назад мирный договор. Придя в беззащитную страну, большинство войск которой были сосредоточены в центральных, наиболее уязвимых провинциях, он взял несколько замков, разграбил десятки городов и сел. Массовые убийства, совершенные воинами с татуировкой рогатого топора в течение многих лет вызвали ужас. Но Империя разбила кочевников в великой битве за Меехан, а затем на запад пошли полки с приграничных крепостей. Те самые, чьи семьи были посажены на кол, сожжены на кострах и колесованы. В то же время двинулись и дипломаты, убедившие молодого правителя Винде'канна в том, что культ угрожает ему больше, чем Империя, и предложили занять земли Лаверда.

Две армии одновременно вошли на территорию охваченных религиозным безумием княжеств. И ни одна не проявила милосердия. Каждое село, где находили малейший след культа Сетрена Воителя, ровняли с землей, а деревья прогибались от тяжести висельников. На перекрестках дорог не осталось мест, где можно было поставить крест и вбить кол. Каркающее воронье заполнило небо, их стаи закрывали солнце. Это был самый кровавый ответ, который провела Империя за последние века. За нарушение договоров, за предательский удар в спину, за убийство женщин и детей.

Через три месяца оба княжества исчезли с карты, местной аристократии больше не существовало, население уменьшилось в десятки раз, а территорию поглотил Винде'канн. Меехан  не интересовали опустошенные земли. А потом выяснилось, что долина Гевенах словно шип торчит в центре чужой страны. Виндерские торговцы должны были платить пошлину за проезд нескольких миль долины, или делать многодневный крюк. С другой стороны, для Империи удержание этой долины и обеспечение ее безопасности оказалась задачей не по силам. Любимой тактикой разных банд стали быстрые наскоки – войти с севера, разграбить какое–нибудь село или караван и немедленного уйти на юг. Или рейд в противоположном направлении. Плотное удержание границы длиной более восьмидесяти миль потребовало бы несколько или даже несколько тысяч человек. Больше, чем в трех крупных провинциях вместе взятых.

Кроме того, как выяснил граф, большинство местных грабителей недавно объединились в одну большую банду во главе с Навером Та'Клавом, племянником самого Аэрисса Клависса. Молодой разбойник открыто симпатизировал не уничтоженному окончательно культу Сетрена Воителя, и столь же открыто насмехался над мееханской армией.

Его отряд разросся и мог противостоять двум или трем полным ротам Горной Стражи. Ситуация была более чем деликатной – они ехали на переговоры с правителем, ближайшего родственника которого обязаны были схватить или убить, будь он на территории Империи. Кеннет уже слышал разговоры на эту тему, но пока Горная Стража не получала никаких специальных приказов по этой банде.

Бургомистр Арбердена встретил их, кланяясь, на дворе у ратуши, а его вздох облегчения был слышен на милю. Империя редко отправляла послов на север, так что для долины это было важным историческим событием. Если бы с делегацией что–нибудь случилось, он лично отвечал бы за происшедшее, как высшее должностное лицо долины. Появление фургонов с охраной сняло с его плеч тяжелый груз.

– Ваше Высочество! Ваша Милость! Господин граф! Это честь! Это счастье! Это…

– Достаточно. – Граф соскочил с коня и передал поводья конюху. – Мы тут задержимся не надолго и сразу же отправимся в Лав–Дерен. Нам нужно быть там сегодня вечером. Требуется только сменить лошадей для фургонов. Дорога по ту сторону границы проходима? Оползни, лавины?

– Нет, Ваше Высочество. – Бургомистр почесал плешь на голове. – Оползней нет, и лавины все сошли как надо. Не то, что у нас. Старый Вол в Скорбном Проходе уперся, словно собрался удержать снег до следующей зимы. Несколько торговцев там уже проехало, но как потом сами рассказывали, никогда в жизни так не молились Ледяной Госпоже. По миру пойдем, если не сойдет снег.

– Нам, к счастью, в другую сторону, – сказал граф, потянувшись. – Лейтенант, у нас есть полчаса, Ваши люди могут отдохнуть и пополнить запасы провизии. Мы выходим в полдень.

– Понял. – Армейское «так точно» Кеннет произносить не захотел. – Десятники!

Велергорф, Андан и Берг подошли к лейтенанту.

– Берг, на псах должны быть ошейники. Видимые издалека. Я не хочу, чтобы на другой стороне границы их кто–то подстрелил, перепутав с волками.

– Пусть попробуют.

– Потому и говорю, чтобы не попробовали. Андан, все, повторяю, все должны одеть плащи. Мы идем туда как Горная Стража, и пусть увидят это издалека. Вархенн, мы заглянем в корчму. Не улыбайся так, проверим местные разговоры об этом Навере. И вообще, чем все это воняет.

Десятникимрачно ухмыльнулись.

– Вы тожеэто почувствовали, лейтенант?

– Да,Берг. Дипломат с графским титулом, но сидящий в седле, словно заправский кавалерист, убийцы с татуировкой Сетрена Воителя, поспешность, с которой отправляемся на север. Это не обычные переговоры. Нужно осмотреться.

Заведениеоказалосьчистым и просторным, пахло дымоми пивом, деревянные полы тихо поскрипывали, когда они двигались в сторону стойки. Зал был пуст, даже с учетом раннего часа это было довольно странно.

Хозяин вышел из–за занавеси, закрывающей проход вглубь помещения, и широко улыбнулся:

– Здравствуйте, господин лейтенант. Десятник – Он поклонился. – Наконец–то наши молитвы были услышаны. Пива?

– Нет, служба. Соскучились по Страже?

– А почему бы и нет? Уже год как мы просим прислать нам несколько рот или хотя бы одну для начала. Только вы можете с ним справиться.

– Допек вас этот Навер?

– Хуже чем зазубренный наконечник в брюхе. Люди напуганы, купцы нас избегают, появились желающие собрать свое добро и уехать.

– Так все плохо? – Кеннет оперся на стойку и оглядел зал. В самом деле, был слишком чистым и аккуратным, словно долгое время сюда никто не заглядывал.

– Если кто–то находит у себя в двери такое – маленький предмет грохнулся на столешницу – то вскоре его дом сгорит. В долине заброшены почти все отдельные хозяйства. Большие села окружили себя частоколом и все время на страже. Тут тоже на стенах постоянно горят факелы, и местное ополчение в карауле от заката до рассвета.

Лейтенант посмотрел на прилавок. Двусторонний топорик размером с ладонь, лезвия загнуты вверх. Игрушка. Он видел такое сегодня утром, вытатуированное на телах неудавшихся убийц.

– Та'Клав настолько осмелел?

Хозяин понуро кивнул головой:

– Говорит,что через год долина будет принадлежать Винде'канну. А если нет, то не оставит здесь камня на камне. Люди боятся и ждут, что будет… – он мрачно улыбнулся. – Мы знаем, в случае войны, Империя не пошлет сюда целую армию для нашей защиты. Потому на прибывших послов наша последняя надежда.

Лейтенант кивнул:

– Выглядят серьезно. Особенно граф. Мы будем охранять их.

Лицо корчмаря осунулось:

– Так вы не остаетесь?

– С четырьмя десятками? Нет. Но после возвращения я доложу командиру полка о том, что здесь происходит. Идем, Вархенн.

Снаружи их встретило солнце, которое, наконец, пробилось сквозь тучи. Велергорф повернулся к нему лицом и закрыл глаза:

– Будет хорошая погода, господин лейтенант, – сказал он с удовлетворением.

– Наконец–то. Весна, в конце концов, о нас вспомнила.

Из–за угла раздались звук удара и сдавленный крик. Они обменялись взглядами. Переулок был тупиком, образованным корчмой, стенами соседнего дома и кучей ящиков в глубине. Смертельная ловушка для загнанного в это место. Особенно, если этот кто–то был тринадцати–четырнадцати лет, а трое нападавших были, по меньшей мере, на голову выше и тяжелее, а на глаз где–то по сорок фунтов каждый. Одеты были в шерстяные, крашеные в красный цвет штаны, и рубашки с пышными рукавами. Не местные.

Стояли спиной к выходу из тупика. Двое прижали мальчишку к высокой стене, а третий как раз замахивался.

Велергорф первым увидел, кого они мучают. Он громко выдохнул, но ни один из них даже не оглянулся.

– Вы не местные, да, ребятки? – бросил он, снимая с ремня топор.

– Уматывай, – не оборачиваясь, рявкнул собиравшийся ударить. – Или мы закончим с этим дурачком и примемся за тебя, дедушка.

Тяжелый топор описал короткую дугу, и, огибая на дюйм голову одного из нападавших, впился в ближайший ящик. Ударил с такой силой, что разбил его на куски и застрял в другом. Троица нападающих отскочила от мальчика и широко раскрыв глаза, развернулась к выходу. Велергорф с сосредоточенным выражением лица обматывал ремешками ладони. Потом сжал кулаки, намотанные на ладони кожаные полоски затрещали, и его татуированное лицо осветилось улыбкой:

– Десятник Вархенн Велергорф, Шестая Рота Шестого Полка Горной Стражи. А это мой лейтенант, который не примет участия в веселье, ему по званию не положено, это раз, и два – десятникам тоже положено получать удовольствие от жизни, и он это знает. Ну, ребятки, все еще три к одному. За дело.

Он наклонил голову и без колебаний ринулся вперед.

Кеннет отошел, не обращая внимания на шум, возникший в переулке, бросил взгляд на соседние дома, оценил положение солнца на небе. До полудня было около  четверти часа. Небольшие облака давали надежду на то, что хорошая погода продержится дольше.

Преследуемый мальчик был… отмечен Эйфрой – Госпожой Судьбы. Так среди вессирцев называли людей, родившихся с психическими расстройствами. Плоское лицо, скошенный подбородок, слегка раскосые глаза. В Империи их защищало суеверие, с Госпожой Судьбы предпочитали не связываться, считалось, они приносят счастье тому, кто к ним хорошо относится. Напавшие на ребенка были не местными. Наверное помощники виндерского купца, решившие позабавиться. Офицер улыбнулся. Что–то на самом деле было в примете – за нанесенную обиду наступила быстрая расплата. Едва его начали бить, как попали на Вархенна Велергорфа из Горной Стражи. А он очень серьезно относился к таким вещам.

Кеннет посчитал до десяти и вернулся в тупичок. Двое нападавших уже лежали без сознания, а третьего, сидевший на его спине десятник, пытался утопить в неглубокой луже. У него это хорошо получалось. Лейтенант прислонился к стене:

– Как перестанет дергаться – сказал он, – дай ему еще десять ударов сердца и отпускай. Мне не нужны трупы.

Велергорф грязно выругался и отпустил свою жертву:

– Эх, только жаль усилий. Даже драться толком не умеют. – Он подошел к перепуганному мальчику и подал ему руку. – Давай, малыш, отведем тебя домой.

Он вырвал топор из ящика, и обняв мальчонку за плечи, повел наружу. Несмотря на спасение, тот выглядел так, словно собирался заплакать:

– Вы… вы солдаты? – спросил он, наконец, довольно четким голосом.

– И так нас называют, но ты не верь в подобную брехню. – Десятник был в отличном настроении. – Мы Горная Стража.

Мальчика затрясло с головы до пят:

– Хххолодно.

Велергорф снял плащ и набросил ему на плечи:

– Держи.

Спасенный парень смотрел на него с восхищением. Опасность исчезла с улицы.

– Я могу его себе оставить? Правда? И буду солдатом? Настоящим?

Кеннет присмотрелся к лицу Велергорфа и поднял брови. Подарить что–то Ребенку Судьбы, а затем забрать было бы жестоко.

– У тебя есть запасной? – спросил он.

– Да, господин лейтенант, это мой старый плащ. Я могу его оставить?

– Это твой плащ. Сними только значок. И отведи мальчика в корчму, пусть о нем  позаботятся. Нам пора идти.

– Так точно.

***

Прием в честь посольства обещал быть впечатляющим. Кеннет стоял у окна и смотрел на съезжающихся гостей. Цветные флажки трепетали над каждой конной группой, въезжающей в ворота замка, а яркие костюмы, вероятно, позволяли сразу же распознать, кто едет, какой клан представляет, и является ли смертельным врагом, или только тем, чье убийство можно немного отсрочить. Охрана у ворот отбирала все оружие и тщательно обыскивала каждый экипаж. Только эскорту мееханской делегации было позволено оставить при себе оружие. А дипломатия руководствовалась своими собственными правами.

Для гостей из Меехана отвели целое крыло, в которое вело четыре входа. По крайней мере, столько удалось найти и перекрыть стражниками. Графа и его жену разместили в центральных комнатах. К ним можно было добраться почти с любой  стороны, снизу, сверху и со смежных комнат. После бурного обсуждения Кеннет и командир кавалеристов капитан Беннельт–авд–Понб приняли решение переместить их в комнаты в глубине крыла. Две из четырех стен были наружными, с окнами, выходящими прямо на глубокую пропасть, а в прилегающих комнатах поместили стражу. Там было холоднее, и ветер выл за стенами, но у солдат теперь было гораздо меньше входов для охраны.

Но все же, с каждой минутой Кеннет чувствовал себя хуже.

Как только они разместились, граф вызвал его к себе, и заявил, что и лейтенант с капитаном, и все младшие офицеры будут присутствовать на приеме. Все и без возражений. Старый Клависс по какой–то причине пригласил в замок вождей большинства местных кланов, поэтому делегация Империи не может состоять только из одного посла с женой. То, что должно было быть тайными переговорами, стало напоминать демонстрацию силы. У них же было меньше шестидесяти солдат, и понимание, что Империя в будущем отомстит за них, как–то не поднимало настроения. Вожди местных кланов столетиями зарабатывали репутацию людей редко думавших дальше, чем на несколько дней вперед. Даже странно, что Винде'канн был отмечен на картах, как единое королевство. А граф только ухудшил ему настроение.

– Они будут пытаться вас спровоцировать, – сказал он перед приемом. – Не ждите каких–то хитростей, скорее всего просто толчок, чаша вина, случайно пролитая на одежду, глупая похвальба или вызывающий взгляд. Вы и ваши люди должны не обращать на это внимание. Многие вожди кланов захотят проверить, как крепко старый Клависс сидит на троне. Многие пожелают сорвать возможные переговоры дабы иметь развязанные руки в приграничных рейдах и грабежах. Они пожертвовуют молодым вспыльчивым родственником, потом выйдут и заявят – послы  Империи, даже во время переговоров, готовы пролить кровь настоящего виндерца. Я предпочел бы видеть вас невооруженными, но это было бы признаком страха. Только родственники короля и самые уважаемые гости могут иметь при себе оружие, потому его отсутствие будет означать, что мы не достойны этой чести. С другой стороны, обнажение оружия в присутствии правителя и без его разрешения карается смертью. Поэтому, если он увидит, как у кого–то руки чешутся схватиться за рукоять…

Ему не нужно было продолжать, вполне хватило многозначительного взгляда.

– Даже если они будут говорить гадости о ваших матерях, бабушках, сестрах или любимых лошадях, вы должны улыбаться и делать вид, будто глуховаты и не расслышали. Если прольют на вас вино, поблагодарите и попросите еще, ведь это полезно для кожи, а если будут толкать, говорите, что и в Империи есть такое же развлечение. И, конечно же, оденьтесь должным образом.

И в этом была проблема.

Они пришли сюда как посольская охрана, а не как посланцы императора. Запасная  одежда, которую взял каждый из них, должна была быть сухой и теплой, а не модной и элегантной. Дьявол, это было боевое задание. В итоге остановились на надраенных до блеска кольчугах, смазанных кожаных доспехах, обуви и сменных штанах. Шлемов не брали, настолько опасно не должно было быть. Велергорф подстриг усы, Андан расчесал бороду, а Берг заплел волосы в несколько аккуратных кос. Кеннет устроил короткий смотр и удовлетворенно кивнул. Они не должны посрамить Империю.

Когда предстали перед посольской парой, жена графа, Исава–кан–Лаверр, в ужасе всплеснула руками:

– Вы не можете идти в таком виде.

– Боюсь, графиня, что мы можем пойти или так, или голыми.

– Но… но вы словно на войну собрались.

Граф хмыкнул:

– У них нет ничего другого, кроме того на приеме большинство мужчин будет одето в броню, а некоторые даже в шлемах. Таков местный обычай. Хорошо хоть, Вы не взяли щит, лейтенант.

– Если у кресла будет спинка, то сидеть будет неудобно, господин граф. Кроме того, умбоном я мог бы поранить кого–то из гостей. Невольно, конечно.

Графиня переводила взгляд с мужа на стражника:

– И ни один не улыбнулся, – сказала она после паузы. – И даже не поморщился. Вы действительно не учились на дипломата, лейтенант?

– К сожалению нет, у меня отсутствуют врожденные способности.

Бряцая кольчугой, появился Беннельт–авд–Понб.

– И Вы, капитан? Может в таком случае и для меня найдется какой–нибудь панцирь? Простенькая стеганка? Все будут на нас глазеть.

– Не на нас, моя дорогая. – Граф с гордостью улыбнулся. – Даже если мы придем  туда под видом группы странствующих музыкантов, все будут смотреть на тебя. И вертеться от зависти.

– В самом деле? – Исава скромно опустила глаза. – Ты ведь знаешь, уезжали так поспешно, собрала только то, что было под рукой.

Она слегка поклонилась.

Кеннет сдержал улыбку. Поездка после полугода переговоров действительно может быть неожиданной. Для некоторых. Темно–красное атласное платье, покрытое вышивкой, шуршащее шелком, украшенное белоснежными кружевными манжетами и стоячим воротником, скорее всего вызовет у большинства местных женщин истерику и желание иметь такой же наряд. Не удивительно, почему Дарвен–кан–Лаверр хотел, чтобы его жена вошла в зал в окружении мужчин в доспехах и с оружием.

– Ну что ж. Пойдемте.

***

Главный зал был действительно огромным, но его свод не поддерживали колонны. Кеннет украдкой посмотрел вверх. Шлемовидный купол частично объяснял это явление. Хотя, тут отозвалась армейская подготовка, во время осады несколько прицельно запущенных снарядов из тяжелой катапульты все завалят как песочный замок.

Появление имперской делегации сопровождалось тишиной. Около двух сотен собравшихся перестали шептаться и обернулись в сторону  входа. Тишину можно было нарезать ножом, упаковывать в коробки и продавать под названием «затишье перед бурей».

Вдоль трех стен стояло несколько десятков столов. Сейчас все они были пусты, и большинство прибывших гостей собрались в центре многочисленными группами. Линии разделения на «своих», «почти своих», «почти врагов» и «врагов» были видны  невооруженным глазом, словно кто–то нарисовал их на каменном полу яркими красками. Только в этом случае группу мееханцев окружала бы линия цвета свежепролитой крови, означавшего «смертельных врагов». Платье графини прекрасно бы с этим сочеталось.

Они двигались медленно, в сторону возвышения у дальней стены, где, поднятый на три ступени, стоял одинокий стол, за которым в украшенном резьбой кресле сидел Аэрисс Клависс, высший tahg кланов. Кеннет шел справа, рядом с капитаном кавалеристов, и чуть позади графской пары, поэтому не видел своих младших офицеров, но был готов поспорить на любую сумму – его троица идет, гордо поглядывая вокруг, с ладонями, слегка придерживающими оружие. Вряд ли можно ожидать чего–то другого от профессиональных солдат, встреченных враждебной тишиной. Впрочем, заключать пари было бы несколько невежливо, он четко видел лица перед собой, краснеющие щеки, нахмуренные лбы, полные гнева взгляды, направленные за спину. В конце концов, подумал он, граф подчеркнул, почему мы не должны поддаваться на провокации, но слова не сказал о провокациях с нашей стороны. Эта мысль его немного развеселила.

Tahg поднялся поприветствовать и пошел им навстречу, вызвав волну возмущенного шепота. Он был крепким, широким в плечах мужчиной с белоснежной  патриархальной бородой, заплетенной в две косички. Зеленая рубашка из тонкого полотна и темные штаны того же цвета были его единственной одеждой. По местному обычаю tahg был один, не принадлежал ни одному из кланов и принадлежал всем сразу. Поэтому он не мог носить родовых цветов, зеленый цвет принадлежал только ему, и ни один клан не мог его использовать. Правителю было давно за шестьдесят, но местные  хвастались его умением ударом кулака свалить быка. В некотором смысле это  много говорило о их шкале ценностей.

Делегация подошла к возвышению в полной тишине, и все, мимо кого они прошли, отходили на несколько шагов. Словно их защищал некий магический барьер. Они остановились и приветствовали правителя в соответствии с установленным протоколом – сначала отсалютовали военные, а затем посольская пара сделала два церемониальных, полных достоинства, поклона. На поклон графа никто не обратил внимания, но графиня… Ее реверанс выглядел бесконечным, казалось, миниатюрная женщина тонет в складках материала, кончиками пальцев расправляя узорчатое платье, и, наконец, изящно поднимается, с гордо поднятой головой. В этот раз в шепоте появились нотки зависти и желания. Особенно в голосах женщин. Лейтенант успел взглянуть на то, что представляло собой местную моду –  простые юбки, серые блузки и широкие кожаные пояса. К этому добавлялись скромные платки в клановых цветах. Императорская бабочка расправила крылья среди скромных белянок. И существовал риск, что эти крылья могут оборвать.

Аэрисс спустился к ним, широко распахнув объятия. Сначала крепко обнял графа, потом графиню, а когда зловещий шум начал набирать силу, вернулся на помост и крикнул: