Текст книги "Звёздный анклав (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

Великан обмяк и умер – совсем рядом с тем местом, где неподвижно лежал другой.

Воцарилась тишина. Оглядевшись кругом, Джарлакс спросил: «Что это за место?» Это был большой зал, в основном естественного происхождения, но с обработанными участками вроде уступа и ступеней. Отсюда вело несколько тоннелей, большинство – из обработанного камня, что свидетельствовало о существовании большего комплекса.

– Зелёная лягушка мертва, – ответил Зак. – Надо возвращаться к остальным. Здесь слишком много всего, чтобы можно было рискнуть и разделиться.

– Согласен, – сказал Джарлакс. – Но мне всё-таки любопытно. Что это за место?

– Ясли, – ответил Энтрери, стоя возле большой двери, которую только что распахнул, рядом с последним убитым врагом. Дверь вела в помещение, располагавшееся под тоннелем, по которому они пришли сюда. Джарлакс и Зак поспешили присоединиться к нему.

– Невероятно, – прошептал Джарлакс, заглянув внутрь. В комнате перед ними было ярче, чем в этом зале, здесь располагались такие же светящиеся сферы, как в помещении наверху, только этот свет вместо красного был пурпурным, а одна, особенно крупная сфера, висела над открытой каменной ямой с косыми стенами – таким образом, дно было шире, чем верхушка.

Чтобы полярные черви не могли выползти наружу.

Три товарища подошли к краю ямы. Под ними извивались и ползали дюжины и дюжины молодых реморхазов. Некоторые захлопали крохотными крылышками, расположенными сразу за головой, поднимаясь к гостям. Зубастые челюсти распахнулись, открывая их пасти – словно клювы птенцов, когда птица-мать вернулась в гнездо. Эти были побольше, чем червь из другой комнаты – в два, в три или в четыре раза. У некоторых из тех, что покрупнее, спины светились от жара, и друзья ощущали тепло, исходящее со дна ямы в двадцати футах под ними.

– Зачем… – хотел было спросить Энтрери, но умолк и вместо этого просто покачал головой.

– Может быть, чтобы собрать армию, – ответил Джарлакс. – И отправить их всех на Каллиду.

– Как они смогут управлять таким войском? – ответил Энтрери. – И насколько большими вырастают эти твари?

– Взгляните на это, – сказал Зак, подходя к ним с вытянутыми руками, в которых лежало несколько кристаллов. Он указал себе за спину, и они проследили за его взглядом в угол, где лежала гора таких кристаллов.

Черви в яме бешено защёлкали своими жвалами, и скоро почти все они подняли передние части своих похожих на многоножку тел. Яма наполнилась яростным шуршанием крыльев.

Джарлакс дал сигнал Заку, и тот швырнул вниз один кристалл. Ближайший червь попытался схватить его жвалами, но промахнулся, и кристалл со стуком упал на пол, где на него набросилась группа полярных червей, превращая в порошок своими могучими челюстями.

– Они едят кристаллы? – скептически произнёс Энтрери.

– Посмотри на пол, – сказал Зак, и действительно, теперь, зная что искать, друзья заметили разбросанные повсюду осколки кристаллов.

Низкий рык Гвенвивар и движение в другом помещении напомнили им, что здесь небезопасно, но все трое испытали огромное облегчение, когда обернулись и увидели в большом зале внушительный отряд из Каллиды.

К товарищам на краю ямы присоединились Аззудонна и Эмилиан.

– Эти чудовища – одни из самых страшных тварей для нас в Каллиде, – объяснила Аззудонна. – Они с огромной скоростью прорываются через стены ледника и способны обрушиться на нас в любом месте города. Они наши враги, так что их разведение, очевидно – плохая новость.

Она повернулась к другому помещению и подозвала солдат.

– Перебейте их. Всех до единого.

Внутрь устремились эвендроу и орки, вооружённые длинными копьями.

– Молюсь, чтобы мы не слишком поздно раскрыли этот предательский замысел, – сказал Эмилиан, присоединяясь к друзьями. – Все реморхазы здесь – молодые, совсем молодые, кажется. Я видел поистине чудовищных представителей этого вида, в несколько раз крупнее самого крупного из этой ямы, свирепых и достаточно больших, чтобы проглотить дроу целиком. Они не чувствуют холода, их не опаляет огонь, а наши доспехи не в силах сдержать укус их челюстей.

– Мы видели, – сказал Зак.

– Пойдём, – поманил их Эмилиан. – Давайте выполним все наши задачи и быстро вернёмся в Каллиду, чтобы предупредить Сиглиг.

– Ничего хорошего это не сулит, – согласилась Аззудонна.

Вы себе даже не представляете, подумал Джарлакс, но не сказал вслух – он боялся, что начал собирать все кусочки этой головоломки. Он бросил взгляд на груду кристаллов, потом обратно на яму. Воздух наполнился пронзительными криками обречённых созданий.

Какофония не привела в помещение новых великанов или слаади, и отряды разведчиков обнаружили, что остальные тоннели ведут в пустые комнаты или выходят к пустым пещерам на поверхности. Завершив здесь свои дела, экспедиция вскоре покинула это место, возвращаясь в Каллиду со связанным инеистым великаном, незрелыми яйцами и несколькими тушами молодых реморхазов.

– Сегодня вечером они собираются убить этого великана, – сказала Кэтти-бри остальным трём, присоединившись однажды к ним за ужином, когда экспедиция была уже на полпути обратно в Каллиду.

– Ты крупно ошибаешься, если думаешь, что я стану возражать, – ответил Джарлакс.

– Если им нужна помощь… – заявил Энтрери.

– Их жрецы и волшебники воспользовались заклинаниями, чтобы опустошить его мысли, и почти ничего не узнали, – объяснила Кэтти-бри. – Он – тупоголовый громила, даже больше, чем можно подумать, и судя по всему уже давно работал в том месте. Он даже не знает, что происходит с реморхазами, когда те покидают инкубатор – а судя по тому, что узнали эвендроу, многие действительно покинули то место.

– Ответ кажется достаточно очевидным, – сказал Зак.

– Разве? – спросил Джарлакс, серьёзный тон которого застал их всех врасплох.

– Ты слышал Аззудонну и Эмилиана, – напомнил ему Зак.

Джарлакс задал вопрос, не адресуя его никому конкретному из троицы.

– Почему, как вы думаете, текут горячие источники? Откуда берутся все эти мелкие притоки, создающие главную артерию города эвендроу, реку Каллида?

– Вероятно, вулкан глубоко внизу, – ответил Энтрери. – Может быть, огненный бог, подобный…

– Подобный Мегере, – закончила Кэтти-бри. – Я думала об этом. Возможно ли, что ледник расположен над пленённым предтечей огня?

– Я думал, что ледник – это ледяной элементаль, или бог ветра, Кадиж, или как они там его называют, – заметил Зак.

Кэтти-бри пожала плечами. Они не знали.

– А ты не чувствовала такого предтечу, когда мы были в поселении возле ледника? – спросил её Зак. – Когда ты потянулась через кольцо, с другой стороны не было никакого Мегеры?

– Я ничего подобного не чувствовала. Только сам ледник.

– Но эвендроу живут здесь уже тысячи лет – по крайней мере, так заявляют они сами, – заметил Зак. – И та область, которую они вырезали в леднике, всё это время оставалась устойчивой. Неужели враждебные предтечи могут так долго находиться в равновесии?

– А она устойчива? Разве до недавнего времени в Каллиде было не пять округов? – возразила Кэтти-бри.

– Да, как с заброшенным поселением улутиунов, – сказал Джарлакс. – Может быть, ледник постепенно берёт верх?

– К чему ты клонишь, Джарлакс? – спросила Кэтти-бри.

– Они пожирают кристалл, – ответил он.

Лицо оружейника озарила догадка.

– Бездыханные комнаты, – сказал он чуть громче шёпота.

– Есть такие места в Подземье, – объяснил Джарлакс друзьям с поверхности, – обширные палаты с огромным теплом и энергией, хотя рядом с Мензоберранзаном подобных пещер совсем немного. Мы называем их бездыханными комнатами, потому что любому, кто попадёт в одну из них, жар так сильно опалит лёгкие, что он больше не сможет говорить – а может быть, даже дышать. Большие, просторные палаты со множеством кристаллов. Прекрасные, словно цветущие каменные сады, однако смертоносные. Кристаллы там размером с высочайшие деревья Утёсов. Даже свирфнеблины, которые превыше всего ценят красивые камушки, не могут добывать их, поскольку жар для них слишком силён. Их жрецам пришлось бы трудиться сильнее, чем шахтёрам, только ради того, чтобы защитить их от обжигающей энергии массивных кристаллов.

– Я слышал, что жриц дроу, в чьей вере возникли сомнения, запирают в подобных пещерах, где только преданность Ллос может дать им достаточно заклинаний защиты, чтобы пережить подобное испытание, – добавил Зак.

– Значит, вы считаете, что слаади и великаны разводят червей, чтобы… что? Пожирать кристаллы? – спросила Кэтти-бри.

– Они не чувствуют жара и не чувствуют холода, – напомнил Джарлакс. Он заметил, что ответом стали недоверчивые лица.

– Бездыханные комнаты не помешают реморхазам, – сказал Зак.

– Это всего лишь один из вариантов, – признал Джарлакс.

На следующий день поднялась сильная буря, но затем несколько дней прошли спокойно, и экспедиции не повстречалось других врагов, кроме ветра и льда. Когда тучи наконец разошлись, их разогнал пронизывающий холодный ветер, но четверых друзей защищала их магия, а одежда из Каллиды сохраняла тепло.

Наверху сверкали звёзды; вернулась луна, и Весёлые Танцоры тоже бросили зелёный покров, от которого сверкала вся застывшая земля. На высоком перевале друзья увидели вдалеке ледяную реку, которую теперь называли ледником Кадижа, протянувшуюся над торосовыми льдами прочь от гор.

– Это действительно должен быть предтеча или бог, – заметила Кэтти-бри. – Иначе как ещё может существовать подобный ледник? Ледники – это реки льда, застывшие на горных перевалах или стекающие с высоких вершин, но этот… этот выглядит, как и утверждают легенды – как застывший исполин, покрытое льдом создание, которое улеглось на лёд и скончалось.

Она покачала головой.

– Бессмыслица какая-то.

– Разве ты не видела Анорох, Великую пустыню? – спросил её Джарлакс.

Кэтти-бри, которая после Ируладуна возродилась в бединской семье, прекрасно знала Анорох – такую же странную местность, о происхождении которой ходили легенды не менее экзотичные, чем то объяснение, которое эвендроу давали существованию этой достопримечательности.

– Пойдёмте, – поманила их Аззудонна. – Мы почти пришли к месту, которое вы должны увидеть.

Она привела их к Галате и Эмилиану, и те присоединились к ним на пешей прогулке, продлившейся ещё час, затем увели четырёх друзей из рядов экспедиции по другой тропе, поднимавшейся выше в гору, которую экспедиция сейчас пересекала.

– Видите? – спросил Эмилиан на одном из высоких плато. Он указал на лёд.

Друзья вглядывались, щурили глаза, изучая далёкий пейзаж. Они заметили стену ледника, но так и не поняли, куда им нужно было смотреть.

Танцоры в небе мерцали и клубились, как будто проливая свой свет на их поиски, и Закнафейн заметил это первым.

– Вон, на леднике, – сказал он. – Рядом с вершиной, чуть ниже и справа.

Кэтти-бри хотела спросить, о чём он говорит, но потом тоже это увидела. Сначала она решила, что это просто скульптуры на ледяной стене, образованные под воздействием ветра, но приглядевшись поближе, осознала, что это нечто большее, нечто не просто природного происхождения.

Это был замок, огромный и затейливый, вырезанный в стене ледника в сотнях футов над поверхностью и сам поднимающийся на сотни футов вверх.

Теперь, заметив его, они уже не могли перестать видеть это зрелище. Конечно, замок был расположен очень далеко, но был таким грандиозным, таким большим, что насмехался над ними даже издалека.

– Это замок инеистых великанов, – объяснил Эмилиан. – По крайней мере, был, пока не пришли слаади. Теперь он общий, и я сомневаюсь, что ярл великанов – кто бы их сейчас не возглавлял – обладает какой-то властью над своими гостями.

– Вы когда-нибудь бывали там?

– Я бывала, – сказала Галата. – Дважды. Мы редко нападаем на это место – цена слишком велика. Там погибла ваша подруга Доум’вилль, когда мы преследовали отряд налётчиков, захвативший нескольких курит.

– Мы не спасли их, – мрачно добавила паладин, – и убежать смогли жалкие пара десятков, включая меня.

– Мы считаем, что Доум’вилль до сих пор жива, – сказала ей Кэтти-бри. – Я почувствовала это через меч. Она до сих пор может быть там.

– Не знаю, так ли это. Мы приходим туда только если нет выбора, – сказала Галата. – Если она жива, значит находится в ледяных темницах внизу. Но там внизу рыщет морозная смерть, канте и н’диви, необитаемые и одержимые, причём в больших количествах. Что ещё хуже – на такой глубине даже Кадиж будет вести войну с нарушителями. Если Доум’вилль там, она всё равно что мертва.

– Канте и н’диви? –спросила Кэтти-бри.

– Необитаемые и… – начала Галата.

– Я знаю, что значат эти слова, но что они из себя представляют?

– Живую воду или лёд, – объяснил паладин. – Канте охотятся на живых созданий, чтобы заключить в свою хватку и вселиться в них, хотя это не просто одержимость. Вместе канте и их жертвы превращаются в н’види.

– Что ж, звучит мило, – сказала Кэтти-бри, поворачиваясь к Джарлаксу. Она вспомнила то странное чувство, которое испытала, когда искала Доум’вилль через Хазид’хи.

– Вы сказали, что отправляетесь туда только когда нет выбора. Думаю, что у нас тоже нет выбора, – сказал Джарлакс, не обращая внимания на её тревогу. – Она по-настоящему важна для нас, из-за долга перед её несчастной семьёй и потому, что в её власти может быть остановить войну. Вы отправились туда за своими…

– Я не сомневаюсь в вашей решимости или намерениях, – заверила его Галата. – Вы выступите перед Сиглигом, когда мы вернёмся в Каллиду. Изложите там своё дело, но только не ожидайте, что любой из эвендроу, курит или ороков последует за вами дальше входа.

– Мы хотели просто показать вам его, – объяснила Аззудонна. – Ледяной замок в свете Весёлых Танцоров можно разглядеть только здесь. Вы продолжали спрашивать о своей подруге…

Кэтти-бри посмотрела на Джарлакса, затем оба повернулись к Закнафейну.

Тот понял, в чём дело, и достал Хазид’хи, протягивая его Кэтти-бри. Женщина закрыла глаза и подняла меч, крепко обхватив рукоять.

Меч покачнулся, словно огни над головой, и его кончик указал точно на далёкий замок.

– Я чувствую её, – прошептала Кэтти-бри. – Она жива. Я её чувствую.

– Может быть, та, кого ты чувствуешь, не живая по-настоящему, – тихо сказала Галата.

– В любом случае мы должны это выяснить, – убеждённо сказал Джарлакс.

Глава 24

Сиглиг

– Мона Чесс, – объявила товарищам Илина, когда они подошли к концу долгого прямого коридора, открытого ночному небу, но всё равно обрамлённого разноцветными волшебными огнями.

Кэтти-бри, которая покинула коридор следом за ней, увидела совсем не похожую на Скеллобель картину, и единственное, с чем женщина могла сравнить её в этот первый раз – с Мензоберранзаном.

Илина рассказывала им, что Мона Чесс не особенно крупнее Скеллобеля, но на первый взгляд казалось, что округ намного больше. Может быть, из-за того, что его не разделял надвое каменный хребет. А может быть, дело было в конструкции здешних жилищ – весь округ усеивали высокие здания, созданные из волшебного синего и белого льда, шпили и минареты на которых иногда достигали почти середины стен ледника. Все фасады шли волнами зелёного и фиолетового, отражением неба над головой, и всё равно были окутаны волшебным огнём самых разных расцветок, подчёркивающим башенки и широкие лестницы, колонны и искусные окна.

– Так похоже на Мензоберранзан, – тихо сказала она.

– Или Серебристую Луну, – добавил Джарлакс. – Если сложить их вместе…

– Изначально Мона Чесс был всей Каллидой, – объяснила Илина. – Другие округа были построены для обороны и в качестве базы для патрулей – приблизительно так, как сегодня мы используем Каскатту. Пойдём, Сиглиг прямо напротив. Нас ожидают.

Каждая боковая улочка, которую они миновали, показывала им новые красоты. Каждая стена, каждый мост были вылеплены с заботой, с мириадом узоров и безупречным расположением волшебного света. Здесь в Мона Чесс эвендроу намного превосходили числом другие народы, и неудивительно – поскольку не обладавшие кровью дроу пришли в город позже, и в основном, судя по тому, что они слышали, небольшими группами.

Вскоре их отряд свернул на широкую улицу, и Кэтти-бри могла не спрашивать, в каком здании проходил совет. Ведь напротив них, в противоположном конце бульвара, возвышалось врезанное в ледяную стену и самое чудесное здание из всех – большое и впечатляющее, с широкими лестницами спереди, ведущими к пролёту с гигантскими колоннами толщиной с инеистого великана и вдвое выше. Колонны окружал волшебный огонь, но такого огня Кэтти-бри ещё не видела. Вместо простых полос света он казался бурлящими сферами разных цветов, бегающими вверх и вокруг колонн, вверх и вокруг. Красный, за ним оранжевый, за ним жёлтый, за ним зелёный, за ним синий, за ним индиго и за ним – фиолетовый. Поистине, казалось, что она наблюдает за игрой разноцветных спрайтов, пытающихся сложить настоящую радугу, но не могущих этого достичь.

Ей потребовалось немало времени, чтобы оторвать взгляд от этого чарующего зрелища, и поначалу она смущённо покачала головой, пока не заметила, что Илина терпеливо ждёт её и трёх её товарищей, точно так же глазевших на открывшийся вид.

– Сиглиг, – сообщила им Илина. – Здание правительства и великая библиотека эвендроу.

Они прошли по улице и поднялись по ступеням, часто останавливаясь, чтобы осмотреть барельефы, вырезанные в треугольном фасаде крыши, поддерживаемом шестью колоннами. Эти панели отличались немалым контрастом. Некоторые изображали битвы, в основном с великанами, а другие говорили о любви и о танце, о столь очевидном в Каллиде контрасте.

Возвышенное и низкое, радость и борьба.

Как каззкальци, подумала Кэтти-бри, вспомнив, как войско Боскейла остановилось в финальной битве, хотя это стоило им шанса на гол или даже на победу – чтобы поднять свои голоса в честь чемпиона их соперников.

Как и сама Аззудонна, как и все остальные солдаты четырёх армий со сломанными носами, выбитыми зубами и другими следами битвы, которые они носили, несмотря на возвратившуюся магию, позволявшую снова стать столь прекрасными дроу. Жрецы лечили только самые серьёзные раны, полученные в чётырёх битвах каззкальци.

Они были народом радости и красоты в краю, что требовал от них свирепости и силы.

Великие двери Сиглига были открыты, по бокам стояли стражники, молчаливые и неподвижные, как колонны, в роскошных пурпурных жилетах поверх обычных для Каллиды чёрных одеяний из тюленьей кожи. Их алебарды были из отполированного дерева, увенчанного трёхсторонним наконечником из синего льда: острый шип сверху, топор спереди, и молот с другой стороны.

Стражники даже не взглянули на прошедших мимо пятерых спутников. Илина повела их в лабиринт коридоров и небольших помещений, все – с мягким освещением, с гобеленами на стенах и картинами, выполненными в том же стиле, что и панели на крыше снаружи. Коридоры были усеяны многочисленными альковами, и в каждом стояла статуя или бюст какого-то эвендроу или просто фигура – некоторые обнажённые, другие скудно одетые, третьи – в парадном облачении. Были здесь и дварфы-курит, и орки, и люди-улутиуны, собранные в неподвижном и безмолвном чествовании.

Каждый из друзей, даже Энтрери, то и дело останавливался, чтобы рассмотреть ту или иную работу.

Кэтти-бри пришло в голову, что в это здание могла бы уместиться половина лусканских доков или Кровоточащие Лозы целиком, но всё равно, каждый его уголок, каждый дюйм стены, каждая лестница и дверь были с любовью украшены резьбой, одновременно функциональной и бесспорно красивой, провоцирующей эмоции и глубокие размышления.

Наконец они подошли к большим двустворчатым резным дверям, по бокам которых стояли двое стражников, одетых и оснащённых так же, как стража снаружи, а прямо перед дверями стояла пара эвендроу, полностью одетых в фиолетовое с серебряной каймой, на каждом – единственная белая перчатка, на левой руке у привратника справа и на правой руке у привратника слева.

Они одновременно поклонились и повернулись, каждый взялся за дверную ручку и открыл дверь. Они не моргали, не делали движений, кроме необходимых для этого ритуала, и не проронили ни слова.

Пока товарищи не прошли мимо, и тогда один из них прошептал: «Перте мийе Закнафейн».

Застигнутая врасплох, Кэтти-бри резко обернулась, и эвендроу с улыбкой подмигнул ей, прежде чем вернуться в прежнее непроницаемое состояние.

Помещение перед ними было самым крупным из всех, что они видели до сих пор, и прекрасно соответствовало остальному зданию. Очевидно, это был сам Сиглиг, место встречи того, что называлось Светским созывом. Зал был прямоугольным, только стена напротив входа изгибалась полукругом вокруг поднятой платформы. Вверх по этому изгибающемуся фасаду поднимались скамьи, и там сидели дюжины эвендроу и немало представителей других трёх народов Каллиды. Кэтти-бри мгновенно догадалась, что надетые на них пояса повторяют цвета, которые она видела в каззкальци у армий четырёх округов, и хотя представители не были разделены на отдельные группы, она вскоре поняла, что количество каждого цвета совпадает по пропорциям с числом зрителей каззкальци, а значит – и с населением каждого округа.

На центральном подиуме стояла мона Валрисса Жамбоуль в своих величественных одеяниях, а по бокам от неё – два инквизитора, которые говорили с товарищами, когда они впервые прибыли в Скеллобель. Третья из троицы, Галата, стояла перед подиумом на первом ярусе.

Когда их пятёрка вошла, Галата повернулась к ним и указала на кресла из белого льда, установленные на полу в нескольких шагах перед подиумом.

Илина повела товарищей туда и уселась с краю, дав остальным знак рассаживаться.

Как только они уселись, мона Валрисса трижды громко хлопнула в ладоши, призывая Светский созыв к порядку, и представители расселись на многочисленных ярусах арены.

– Добро пожаловать в Сиглиг, – сказала им мона Валриссы. – И на наше собрание, Светский созыв. Знакомая вам святая Галата будет говорить за эту скамью и эту галерею, но позвольте сначала заверить вас, что это – не допрос и не судилище. Все те, кто находят Каллиду, должны предстать здесь перед нами. Это необходимая формальность и открытая дискуссия о вашем будущем выборе, ничего больше.

– И будьте уверены, что мы хорошо осведомлены о ваших действиях во время пребывания здесь и о вашей помощи. Это собрание благодарно вам за указание нашим воинам на инкубатор слаади, и впечатлено тем, что вы возглавили эту битву. Ваши подвиги не остались незамеченными.

Она замолчала и тепло улыбнулась им, и Кэтти-бри решила, что улыбка искренняя.

– Святая Галата, – попросила мона Валрисса.

– Надеюсь, вы все успели отдохнуть после нашей великой экспедиции, – начала паладин. – То, что вы не сообщили нам о вашей встрече с великанами и слаадом – поступок, который мы поняли и простили, поскольку вы более чем исправили причинённый вред.

– Так что я должна повторить слова Моны Валриссы: это не допрос. Я сомневаюсь, что вы удивлены нашей осторожностью в Каллиде, или что вы не знаете о цели этого собрания. Я проведу вас через этот совет. Мона Валрисса может брать слово, как и другие по её разрешению, если у них есть важное дело для обсуждения с вами, но пожалуйста знайте, что вы не среди врагов и не среди судей. Кроме меня и вас самих никто из присутствующих не может заговорить с вами без разрешения Моны Валриссы. Любые вопросы, любые дополнения, всё, что вы хотите сказать – прошу вас…

– Я понял, – оборвал её Артемис Энтрери.

Кэтти-бри с остальными резко повернулись, чтобы уставиться на мужчину – никто не ожидал, что изо всей их группы вмешается именно он. Но по мере того, как Энтрери продолжал, Кэтти-бри поняла, что его несколько грубое вмешательство в речь Галаты произошло ради того, чтобы оценить реакцию совета, а не потому что его мысли не могли ждать. Кроме того, она знала, что в подобных обстоятельствах всегда сложнее всего сделать первое замечание. Намеренно или нет, Энтрери только что нарушил эти эмоциональные чары молчания, охватившие их всех в этом пугающем месте. И за это Кэтти-бри была ему благодарна.

– Я хочу сказать, что понимаю вашу цель, – продолжал он. – Здесь есть сходство с обетом, который моя спутница Кэтти-бри приняла от вас. Это продолжение того, что вы считаете необходимым для безопасности Каллиды. Мы можем уйти, но только на ваших условиях.

Галата кивнула. Кэтти-бри заметила, что в аудитории никто не охнул и не удивился, не казался возмущён резким вмешательством Энтрери. Хороший знак.

– Выбор, перед которым мы вынуждены поставить вас в ближайшее время, довольно прост, – объяснила Галата, – и одновременно – не так прост, как кажется. Вы можете остаться здесь, выбрать себе округ и поселиться все вместе в одном доме – или по отдельности, в любом сочетании по вашему выбору. В скором времени, возможно уже в Зарождение Зелени, вас примут в ряды полноправных каллидцев, с правом голоса здесь в Сиглиге, со всеми возможностями стать тем, кем вы хотите, и добиться чего угодно – в искусстве, в битве или в управлении городом.

Она сделала паузу и улыбнулась им четверым.

– Надеюсь, ваш выбор будет именно таким.

– А если нет? – довольно бесцеремонно поинтересовался Энтрери.

Он давит слишком сильно, подумала Кэтти-бри, учитывая здешнее гостеприимство. Однако она тоже хотела знать ответ.

– Тогда вы все уйдёте, – ответила мона Валрисса, опередив Галату. – Когда решите и когда будете способны. Зима становится всё суровей. Холод и снег не отступят. Предупреждаю, за нашими границами – холодная смерть.

Она посмотрела прямо на Кэтти-бри и добавила:

– Если, конечно, вы не приготовили волшебное путешествие.

– Но обсуждать это мы будем в конце собрания, а не в начале, – решила мона Валрисса. – Необходимо решить другие вопросы, прежде чем вы примете решение. В любом случае, спешить здесь некуда. В грядущие часы и дни вы можете свободно гулять по улицам Каллиды – с единственным условием, которое мы вынуждены поставить.

– Продолжение подавляющего магию обета, – сказала Кэтти-бри. – Я согласна, и заверяю вас, что в нашем отряде только я могу воспользоваться магией эвакуации – или отправить магическое послание.

Мона Валрисса обменялась взглядами с Галатой, затем мона кивнула.

– Магическое послание? – спросил Кэтти-бри Джарлакс. – Весточку на юг?

Она кивнула, не понимая его интереса.

Наёмник потянулся к цепочке у себя на шее и достал висевшее там небольшое украшение.

– Свисток, – пояснил он аудитории. – Свисток, при помощи которого я иногда могу вызвать далёкого друга.

Он снял его с шеи и протянул Илине, которая выглядела довольной. Они все казались довольными.

– Я не знала, – извинилась Кэтти-бри. Покосившись на не перестающего удивлять бродягу и на Галату, она ехидно добавила: – Вам стоит получше расспросить его – уж больно хитёр.

– Не так уж и хитёр, – сказала мона Валрисса и повернулась к мужчине слева, инквизитору из Скеллобеля, который потянулся к цепочке на собственной шее и достал поразительно похожий свисток – на самом деле такой же, как тот, что только что отдал Джарлакс.

– Тот, который мы отдали вам, мог бы вызвать только муктефф, – заверила мона Валрисса Джарлакса, который в ответ рассмеялся, как почти и весь совет.

Наёмник встал и низко поклонился, взмахнув шляпой.

– Он бы не сделал этот жест, если бы знал, что это значит в Каллиде, – прошептала Илина Кэтти-бри. – По крайней мере, не стал бы добавлять взмах.

Кэтти-бри с любопытством посмотрела на неё, и жрица-эвендроу прошептала на ухо: «Расскажу позже» весьма фривольным тоном.

В этот момент Кэтти-бри подумала, что они никогда не вытащат отсюда Джарлакса, и что да, он, вероятно, сделал бы ещё более откровенный приглашающий поклон, если бы знал местные обычаи!

– А остальное наше снаряжение? – вежливо спросил Джарлакс.

Мона уступила слово мужчине-инквизитору, который поднялся на подиум.

– Всё остальное вы найдёте таким же, каким отдали. Единственное, что мы придержали – это свисток, – ответил он. – Мы не понимаем его магию, за исключением того, что она используется для связи на большие расстояния. Надеюсь, вы понимаете, что мы должны были перестраховаться, учитывая наше уязвимое положение.

– Я видел каззкальци, а теперь – и бой в пещерах, – ответил Джарлакс. – Я бы не назвал Каллиду «уязвимой».

– Да, мы научились защищаться, но нас совсем мало по сравнению с теми, кто может на нас напасть, – сказала Галата, дав знак инквизитору вернуться на место. Тот послушался. – Мы знаем о южных землях. Мы знаем о Серебристой Луне, о Кормире, о Вратах Балдура и о великом Глубоководье. Мы знаем и о самых южных краях, о Калимпорте. Если всю Каллиду переселить в Калимпорт, тамошние жители едва заметят прибавку.

– Аргумент принят, – согласился Джарлакс, – однако вы могли просто оставить свисток у себя, не так ли? Или поговорить о нём со мной, и, возможно, предложить обет, как поступили с моей подругой. Не нужно было идти на такие труды, чтобы подделать его, если, конечно, это не было испытанием. Скажи мне, Галата – Святая Галата, – у вас наготове был муктефф, способный предупредить, если я использую свисток?

Кэтти-бри затаила дыхание, но тут же расслабилась, поскольку Галата и многие другие собравшиеся не обиделись, а даже рассмеялись в ответ.

– Хорошее замечание, Джарлакс, – поздравила его паладин. – Как оказалось, проверка небольшая, и ты лишь подтвердил нашу уверенность в этом чувствительном деле, когда честно признался в обладании подобным украшением, которым ты не воспользовался. Мы оставили твой свисток в основном потому, что не можем разобраться в его магии, и теперь, когда наши волшебные силы возвратились, хотим распутать эту загадку.

– Это интересный предмет, признаю, – всё, что сказал Джарлакс в ответ на их озадаченность. – С его помощью я могу связаться только с одним адресатом, и только если он в это время прислушивается.

Он хмыкнул.

– И если не решит меня проигнорировать.

Кэтти-бри заметила, что он не упомянул псионику, которая лежала в основе свистка Киммуриэля. Она сочла любопытным это умолчание о магии разума, но задумалась, нет ли иных причин, по которым Джарлакс не хочет раскрывать эвендроу истинную природу предмета.

Учитывая то, какими будут условия отбытия по их с друзьями подозрению, она догадывалась, в чём могут заключаться такие причины.

– Скорее всего, его тебе вернут, – сказала ему Галата. – Но да, с условиями.

Джарлакс отвесил ещё один поклон, и Кэтти-бри присоединилась к смешкам. Илина положила руку на неё – просто в знак поддержки. Небольшой, но едва ли неважный жест.

– Вы несколько раз говорили нам, что ищете Доум’вилль, нашу маленькую Доу, – сказала Галата. – Вы сказали, что убеждены, что она жива, и что вы должны отыскать её.