Текст книги "Звёздный анклав (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

– Сорок тысяч дроу, – прошептал Джарлакс Заку.

– Вдвое больше Мензоберранзана, – ответил оружейник.

Слева от них была вырезана в камне длинная лестница, но Эмилиан туда не пошёл. Он пошёл направо, к краю широкого уступа, где сел, оглянулся и улыбнулся, а затем исчез за краем. Когда товарищи подошли к этому месту, они нашли ледяную горку с высокими стенами, опускающуюся по краю ледника.

Эмилиан был уже далеко внизу, лёжа на спине и набирая скорость. Он неожиданно подался влево, на высокий склон, затем быстро повернул направо, исчезнув ногами вперёд в леднике.

Кэтти-бри охнула – и не только она.

– Это весело, – услышала она позади голос Илины. – Захватывает. Увидите.

В последний раз, когда она скользила по ледяному спуску, Кэтти-бри преследовала лавина. Она бы не назвала такое времяпровождение весёлым.

Но когда Кэтти-бри оглянулась, Илина кивнула ей на склон с мягкой улыбкой.

У неё не было магии, не было оружия, даже не было её обычной одежды, и она оказалась в странной земле, полагаясь на милосердие хозяев, пленителей, или кем ещё были эти эвендроу.

Целиком полагаясь на их милосердие.

Так что Кэтти-бри пожала плечами, села и оттолкнулась.

– Ложись! – услышала она возглас Илины, когда начала ускоряться. Она послушалась, и её скорость немедленно возросла. Она попыталась держаться ровно, ногами перед собой, но каждый небольшой поворот выбрасывал её на тот или иной склон.

Неожиданно полетев налево, она закричала, но страх стал детским весельем, когда она резко оказалась в тоннеле, мчась практически в полной темноте! Новые неожиданные повороты, захватывающие дух падения, и даже то, что показалось девушке полной петлёй, заставляли её кричать дальше – наполовину от ужаса, наполовину от радости, пока тоннель наконец не выпрямился и не превратился в длинный ровный отрезок под совсем небольшим наклоном.

Она вылетела из стены ледника справа от виноградника, который видела сверху, быстро скользя дальше, глубже в город. Тогда склон резко стал подниматься, постепенно замедляя её скольжение, и когда она достигла конца спуска, она оказалась на поднятой платформе почти в сотне длинных шагов от стены.

Над ней стоял Эмилиан, протягивая руку, чтобы помочь встать.

– Лучше, чем две сотни ступеней? – спросил он.

Кэтти-бри отряхнула свой плащ, который вместе с рубахой задрался до середины живота. Она села и приняла протянутую руку.

– А можно ещё раз? – спросила она, ухмыляясь от уха до уха.

Эмилиан рассмеялся.

– Я делал это тысячу раз, и у меня до сих пор захватывает дух, – сказал он ей. – Только не рассказывай об этом Илине, но я часто забываю разные вещи, когда мы уходим в патруль, чтобы пришлось возвращаться за ними в Скеллобель.

Следующим спустился Закнафейн, затем один за другим – остальные спутники. Илина прибыла последней. Другие три каллидца остались на уступе, помахав на прощание.

– Илина отведёт вас туда, где можно будет отдохнуть и перекусить, – объяснил Эмилиан. – Я приду позднее, чтобы отвести вас к инквизиторам.

– Инквизиторам? – повторил Джарлакс.

– Они выслушают вашу историю, – объяснил Эмилиан. – И будут вас судить.

– Было бы проще, если бы не Сумеречная Осень, – добавила Илина. – Тогда они могли бы воспользоваться магией, чтобы получить ответ. Но не бойтесь. Просто скажите им правду о вашем путешествии, прибытии сюда и о ваших намерениях.

– Вы нам не враги, если сами того не пожелаете, – объяснил Эмилиан. Он отвёл в сторонку Джарлакса и Закнафейна. – Вы двое в особенности вызываете большой интерес. Вы не из эвендроу, но очевидно дроу. Это весьма необычно.

– Эвендроу, – повторил Джарлакс просто потому, что ему нравилось звучание этого слова.

– Эвенсуссин индадроу, – объяснил Эмилиан. – Дроу звёздного света, эвендроу.

– Пойдём, – Илина поманила их, несмотря на многочисленные вопросы, вертевшиеся у друзей на кончике языка, и провела по городу, через море любопытных взглядов, принадлежащих эвендроу, курит и арктос орок, а также группе существ, которые казались людьми, или полуросликами, а может – некой комбинацией первых и вторых. Они были низкими, самый высокий был на несколько дюймов ниже Кэтти-бри, с тёмными глазами и волосами, бронзовой кожей, плоскими круглыми лицами и любопытными улыбками, демонстрирующими широкие белые зубы.

– Улутиуны? – прошептала Кэтти-бри Илине.

– Да, семья Гилах. Их народ пришёл из ближайшей деревни в горах.

Это заставило Кэтти-бри навострить уши. Да, семья, поняла она, оглянувшись на прошедшую мимо группу, и поняла, что видит сразу три, может быть даже четыре, поколения.

– Зло постигло их дом, и его похоронил под собой ледник, – объяснила Илина, когда они продолжили свой путь. – Многие были убиты, но Гилахи и некоторые другие спаслись. Двое старших, Джисси и Анжи, были ещё детьми, когда пришли к нам в поисках убежища. Они стали нашими лучшими разводчиками.

– Разводчиками?

– Тефф, ездовых собак, которых вы видели в Каскатте.

– Ездовых собак?

– Муктефф, – сказала ей Илина. – Золотая шерсть. Хетефф – белые, октефф – чёрные, и конечно, есть разные сочетания всех этих цветов, как и следует ожидать от собак.

– Как и следует ожидать от эладрин и эвендроу? – ехидно спросил Джарлакс, и Илина засмеялась.

Кэтти-бри только головой покачала. Это всё было слишком. Слишком много информации, слишком много… различий. Она чувствовала себя словно в бреду, в какой-то чужой земле, которую даже представить себе не могла, в окружении народа одновременно и знакомого, и нет. Словно друзья, которых можно встретить лишь во сне.

Но по крайней мере, до сих пор это был просто сон, а не кошмар.

Её взгляд упал на меч Илины, и она вспомнила предупреждение женщины.

– Надеюсь, вам удобно, – сказал Кэтти-бри инквизитор.

Она сидела на деревянном стуле с прямой спинкой, за простым столом, где перед ней стоял стакан холодной воды. Трое эвендроу, которые назвались просто инкивизиторами, сидели в тенях на другой стороне комнаты, на поднятом пьедестале и на стульях повыше, возвышаясь над ней в очевидной попытке запугать. Единственным источником света поблизости был канделябр на полу, подсвечивающий инкивизиторов снизу, что делало их ещё более угрожающими.

Они не стали угрожать ей словами, но их позы и расположение едва ли можно было назвать нейтральными.

– Вы понимаете, что мы должны обеспечить полную безопасность нашего дома, – объяснила ей женщина слева.

– Мы не представляем для вас угрозы.

– Вы явились сюда, вы нашли нас, – сказал мужчина посередине. – Это само по себе угроза.

– Случайность, для нас счастливая – и никакой угрозы, – сказала Кэтти-бри.

– Это вы так утверждаете, – объявила первая.

– Задавайте свои вопросы, – предложила им Кэтти-бри.

– Нам сказали, что ты жрица, – продолжила женщина, – и значит, знаешь, что существуют способы подтвердить истинность твоих заявлений магическим путём, и возможно даже отыскать у тебя внутри то, что осталось несказанным. И также ты знаешь, что сейчас – пора Сумеречной Осени, угасания, и в это время магия непредсказуема и существенно слабеет, если вообще остаётся доступна.

– Таким образом, наша задача становится вдвое труднее, поскольку без этих двеомеров нам остаётся лишь оценить впечатление, которое произведёте на нас вы с товарищами, и ещё несколько дней мы должны полагаться на это и только на это.

– Выходит, на это время мы останемся в заключении, – предположила Кэтти-бри.

– Будем надеяться, что нет, – сказала женщина. – Мы не хотим держать вас в темнице.

– Но в случае необходимости так и поступим, – добавил строгий мужчина посередине.

– Мы хотели бы позволить вам провести время в Скеллобеле, может быть, во всей Каллиде, – не обращая на него внимания, продолжила женщина, и Кэтти-бри узнала технику, при которой один пытается быть мягким и дружелюбным, а другой изображает угрозу. – Иронично, но в это время большого ослабевания нашей магии сама Каллида приближается к своему самому волшебному дню, Куиста Канзэй. Магия плывёт в тёмном небе волнами красоты и песни. Надеюсь, что вы сможете поучаствовать в этом празднике, но для этого придётся рассказать нам, как и почему вы пришли сюда, в землю, которую так редко навещают обитатели южных земель.

Кэтти-бри подчинилась. Она рассказала им о мече и их охоте на Доум’вилль – даже о том, почему её попросили присоединиться, как человека, который давным-давно тоже попал под влияние Хазид’хи. Рассказывая свою историю, она предупредила своих тюремщиков об опасности этого злобного клинка, поскольку если его магия вернётся и захватит владельца врасплох, эта персона скорее всего покорится и может совершить что-то опасное.

Её остановил смешок мужчины посередине.

– Много лет назад? – скептически спросил он. – И мы должны в это поверить? Мы знаем людей. Ты думаешь, мы поверим, что много лет назад ты владела этим оружием, хотя была всёго лишь ребёнком? Значит, ты из знатного рода – в той земле, которую ты оставила?

– Нет, – с нервным смешком отозвалась Кэтти-бри. – Нет… хотя, да, некоторые так считают, поскольку мой отец – дварфийский король.

Она беспомощно рассмеялась. Как можно было объяснить всю её жизнь, все повороты, превратности судьбы и пережитые приключения? Как объяснить её смерть, если время в Ируладуне могло так называться, или её возвращение, как избранницы Миликки, для битвы с женщиной, которая оказалась избранной Ллос?

Как она могла объяснить всё это?

– Я намного старше, чем кажусь, но благодарю за комплимент, – ответила она. Прежде чем мужчина что-то сказал, она продолжила свою историю – о волшебном портале, который перенёс их в это незнакомое место, о путешествии по северным землям до того, как они наткнулись на этот разлом в леднике – она специально не сказала о пещере и сражении с великаном и жабовидным чудовищем, как и договорились товарищи в самой первой ледниковой палате. Зато рассказала о заброшенном поселении и реакции самого ледника, когда они проделали небольшую брешь на план огня при помощи кнута Зака, а Кэтти-бри потянулась на огненный план через своё кольцо.

Ответом ей стали кивки, поскольку все эти вещи, хотя сейчас по большей части бездействующие, попали в руки эвендроу. Однако мудрецы среди них должны были распознать общие силы отдельных предметов или, по крайней мере, догадаться о них.

– Доум’вилль Армго мертва, – сказал ей дроу посередине.

– Нет, – ответила Кэтти-бри. – По крайней мере, если она и погибла, то совсем недавно, в последние день-два.

Даже в тенях она разглядела, как мужчина качает головой.

– Забудь её, – сказал он. – Она стала жертвой необитаемого, и Доум’вилль, которую вы знали, навеки погибла.

– Необита… – хотела спросить Кэтти-бри, но женщина её оборвала.

– Теперь, когда вам известно о тщетности ваших поисков, вы захотите уйти. Но сейчас это невозможно. Вы, разумеется, погибнете на холодном ветру без своей магии.

Кэтти-бри пожала плечами. А что можно было сказать?

Затем они вывели её из комнаты, провели в дверь на правой стене, противоположную той, через которую она вошла и за которой ждали её друзья, каждый в собственной камере в большом помещении со множеством таких мелких камер – месте, которое напомнило ей о медитационных залах в монастыре Жёлтой Розы.

За этой дверью её ждали Илина и Эмилиан.

– Поразительная история, – сказал главный инквизитор двум своим спутникам, когда дверь снова закрылась. – Подозреваю, одна из многих, которые мы можем услышать от этой человеческой женщины.

Он и женщина, которая допрашивала Кэтти-бри, посмотрели в конец стола на третью в их группе, сильную женщину с безупречной осанкой, отражавшей дисциплину, с которой женщина проживала каждый свой день. Её белая одежда была свежей и разглаженной, её синие волосы – аккуратно подстрижены. Она держала небольшую шкатулку из стекла, реликварию с черепом белой лисы внутри.

– Миликки, – сказала женщина. – Это другое имя твоей собственной богини, не так ли, Галата?

– Или её сестры, по меньшей мере, – ответила дроу-паладин.

– Что ты чувствуешь? – спросил дроу-мужчина. – И можешь ли ты доверять своим чувствам в это время Сумеречной Осени?

– Я не ощущаю в ней зла, – ответила Галата. – Ни в памяти, ни в её устремлениях. Я думаю, что готова поставить на это чувство безопасность Каллиды, даже в такое время, и во многом потому, что свет и тепло так сильно резонируют в ней. Давайте приведём остальных и посмотрим, из какого они теста.

Джарлакс был последним из группы, представшим перед инквизиторами, и запугать его им не удалось совершенно. Он волновался, что возбуждение от простого зрелища Каллиды и того, что он узнал про это место и этот народ, заставило его утратить бдительность, однако это было лишь мелкое беспокойство.

Если бы эвендроу хотели убить его и его друзей, то уже давно это сделали бы.

Он рассказал инквизиторам ту же самую историю, что и Кэтти-бри, Энтрери и Закнафейн. Он тоже не стал рассказывать им про бой в пещере, хотя не был уверен, что стоит хранить это в секрете, и подозревал, что долго это всё равно не продлится. Зачем зелёный слаад изображал дроу? Потому что увидел Зака, сражавшегося с инеистым великаном, или потому что знал этих дроу?

И то, и другое, скорее всего, но это указывало Джарлаксу, что слаад и инеистые великаны, по крайней мере – тот клан, были не в ладах с народом Каллиды.

– Вы – предводитель этой экспедиции? – спросил мужчина, находившийся между двумя другими на возвышении.

– Я организовал её, да.

– Но вы даже не знаете, где находитесь? – спросила женщина справа. – И хотите, чтобы мы в это поверили?

– Другие рассказали вам про архимага Громфа? – задал Джарлакс собственный вопрос.

– Того, который создал портал, – подтвердила женщина.

– Великий волшебник, один из самых могучих магов на юге, и может быть – самый сильный во всём Подземье, когда он там обитал, занимая должность архимага Мензоберранзана, города ваших родственников.

– Города Пауков, как сказал ваш спутник-дроу.

– Да. Я расскажу вам о нём.

– Вы предполагаете наш интерес, – сказал мужчина посередине. – И нашу неосведомленность.

– Наша забота – Каллида, и только Каллида, – добавила женщина, которая говорила ранее. – Вы не внушаете нам доверия, рассказывая о великих волшебниках и городах Подземья. Мы прекрасно знаем, что во время великого разделения народов некоторые наши сородичи отправились туда.

– Они совсем на вас не похожи, – заметил Джарлакс.

– А вы?

Дроу пожал плечами.

– Мы пришли сюда не только затем, чтобы найти Доум’вилль и попытаться избавиться от демонического влияния внутри меча, – признался он, и это заставило двух из его собеседников поднять бровь, хотя женщина на другом конце сцены осталась совершенно бесстрастной, по крайней мере – снаружи. – Вероятно, так считают мои друзья, но у меня были другие намерения.

– Вам известно о Серебристой Луне? – спросил он.

– Да, – был неожиданный ответ.

– Я был там недавно, расследуя слухи про эльфа, ещё одного эладрин, который однажды обнаружил крайне необычную цивилизацию в холодных северных землях, за границами известных королевств Фаэруна.

Они не отреагировали.

– Цивилизацию дроу, – добавил Джарлакс. – Или, может быть, эвендроу.

По-прежнему никакой реакции.

– А может быть, это был просто сон. Так думал этот очень древний эладрин – или считал, что его старый разум уже неспособен отличить выдумку от истины. Не бойтесь, его никто не принимал всерьёз.

– Однако вы здесь, – отозвалась женщина.

– Потому что больше всего я хотел, чтобы этот сон оказался явью. Потому что мне было нужно, чтобы он оказался явью… а ещё потому, что поиски Доум’вилль – хорошее и доброе дело, и обладает огромной важностью в грядущем конфликте среди моего народа. Поэтому у меня была другая причина прийти сюда и убедить моих товарищей последовать за мной.

– Теперь такой причины больше нет, как и Доум’вилль.

– Вы уже говорили. Вы нас отпустите?

– У вас нет волшебной защиты. Вы погибнете.

– Дайте нам одежду.

– Нет. Вы не можете уйти до наступления ночи и конца Сумеречной Осени, – сказал мужчина.

– Когда вернётся магия. Когда наша магия защитит нас.

– Конечно.

– И когда ваша магия защитит вас, – догадался Джарлакс. Он подумал о старом эльфе в Серебристой Луне, который много лет не рассказывал эту историю про северных дроу, а сейчас шептал про неё, как про ерунду, а не про реальность, словно грезил наяву, пойманный в фантазиях и воспоминаниях вместо настоящего мира вокруг.

Может быть, этот старый эльф был растерян, его разум – болен. Может быть, в его истории не было никакой правды, и существование здесь эвендроу оказалось простым совпадением.

А может быть, магия, которая стёрла его воспоминания о Каллиде на все эти десятилетия, даже века, достаточно ослабела, чтобы старому эльфу пригрезилось место, которое он однажды знал.

– Мы не желаем встречаться с народами юга, – объяснила ему женщина-инквизитор. – И уж точно – с обитателями Подземья.

– Но ваш отряд отправился на поиски, чтобы отыскать нас. Вы могли позволить нам умереть.

– Это была случайность – и разумеется, мы не могли оставить вас умирать. Как и улутиунов, потерявших свою деревню под ледником, или странников-инугаакаликурит, найденных на льду, или тех, кого вы зовёте орками, рыскавших в регионе. Они стали частью Каллиды, частью, которой мы дорожим. Они сражаются в кальци, возделывают поля вместе с нами, создают произведения искусства, делятся своими песнями и танцами. Таким может быть и ваше будущее, если ваши истории правдивы, а сердце – доброе. Подумайте об этом.

Несмотря на все сложности и интерес его жизни на юге, Джарлакс обнаружил, что ему нелегко отвергнуть подобное предложение. Но от него не укрылся и первый упомянутый вклад.

– Кальци? – спросил он. – Это враги?

Он подумал о слааде и инеистых великанах, надеясь найти здесь возможность, чтобы укрепить любой возможный союз.

– Каццкальци, – ответил мужчина. – Битва Сумеречной Осени. Крепись, друг мой, ведь вы пришли к нам в час пиршества и забав.

– И битв?

Два инквизитора, которые допрашивали его, переглянулись и усмехнулись. Потом посмотрели на третью – та кивнула.

– Иди к своим друзьям, Джарлакс, – сказал ему мужчина. – Вы можете свободно ходить по округу, даже по всему городу. Если хотите, Эмилиан и Илина станут вашими проводниками – а можете обходиться без них. Еды и питья вы найдёте в достатке.

– И песен и плясок, – добавила женщина. – Присоединяйтесь к ним или рассказывайте великие сказания древности, и получите множество благодарных улыбок.

Когда они замолчали, Джарлакс встал и поклонился, направившись к другой двери.

– Ещё одно, – окликнула его женщина. – Советую отведать хурмы.

– Хурмы?

– Небольшой оранжевый…

– Я знаю, что это такое, – прервал её Джарлакс, слишком изумлённый, чтобы поддерживать своё вежливое обличье. – Фрукт… тёрпкий.

– О, но вы не пробовали его вместе с выдержанным сыром из молока мускусного быка курит, запивая всё это холлико, скеллобельским ледяным вином!

Она сжала губы, прикоснулась к ним пальцами и причмокнула, широко разводя руку, как будто бросала это вперёд, к необычайно смущённому Джарлаксу.

Конечно, он не знал подробностей, или что за мускусные быки, или холлико, раз уж на то пошло, но настоящая причина его растерянности заключалась не в этом. Нет, это была гордость, гостеприимная гордость, с которой инквизитор, имени которой он не знал, только что обратилась к нему.

– Хороший совет, Джарлакс, – согласился мужчина. – Уже одних этих деликатесов хватит, чтобы вы не пожалели о путешествии в этот суровый край.

Покачав головой и пытаясь не рассмеяться, Джарлакс вышел за дверь и вскоре присоединился к друзьям.

Глава 16

Виноделие

– Мне поручили показать вам Каллиду, – сказала Илина четырём товарищам, когда те покинули инквизиторов. – Здесь несложно сориентироваться, и я могу дать кое-какие советы о городе, которые могут быть вам интересны.

– И мы можем ходить, куда захотим – совершенно свободно? – скептически поинтересовался Артемис Энтрери.

– Разумеется, вам нельзя вламываться в чужие дома. Полагаю, ваши обычаи в этом отношении похожи. И вам нельзя уходить из города – даже в Каскатту.

Когда в ответ на это поднялись брови, Илина торопливо добавила:

– Стихия убьёт вас. Там холодно, и скоро станет ещё холоднее. Вы просто не выживете.

– Даже если у нас будет та одежда, какая была на тебе и твоих спутниках при нашей первой встрече? – поинтересовался Энтрери, пристально глядя на жрицу-дроу.

– Но у вас её нет, – резко отозвалась Илина.

– И даже будь это иначе, смогли бы мы унести достаточно еды и найти нужный путь? – сказал Джарлакс, и Кэтти-бри одобрительно кивнула в ответ на эту попытку погасить напряжение.

– Скоро начнутся бури, – добавила Илина. – Ветер может сбить вас с ног – и так густо наполнит воздух крохотными кристалликами льда, что в пяти шагах ничего не будет видно. Как бы вы ни решили покинуть этот регион, вам придётся пересечь горы, которые скоро станут непроходимы и останутся таковыми до Зарождения Зелени.

– До чего? – отозвался Энтрери.

– Середины чеса, весеннего равноденствия, – сказала Кэтти-бри, которая теперь всё поняла и догадалась, что грядущая ночь будет отличаться от ночей в их родных краях. – Шесть месяцев. У нас дома мы проживаем целый год из дней, но здесь у них есть только один настоящий день и одна настоящая ночь.

– Но почему нам нельзя в Каскатту? – спросил Илину Джарлакс. – В том прекрасном месте было не так уж холодно.

– У дварфов и орков Каскатты нет сейчас средств, чтобы принимать гостей. У них есть работа, и по общему согласию они в какой-то степени независимы от Каллиды. Придерживаясь духа этого соглашения, мы предпочитаем вторгаться к ним лишь тогда, когда этого нельзя избежать – как, например, с нашими патрулями. Если вы действительно хотите туда вернуться, вам придётся сделать это с полноценной охраной из Каллиды. Это можно устроить, но думаю, что вам и здесь найдётся, чем заняться.

– Ладно, покажи нам Каллиду, – уступил Джарлакс.

– Конечно, продолжая за нами приглядывать, – добавил Закнафейн.

Илина рассмеялась.

– Я покажу вам место, где вы сможете сами осмотреть округа Каллиды. Никто не будет за вами назойливо следить. Инкивизиторы решили, что вы не пленники здесь, а гости.

– Которые не могут уйти, – ответил Энтрери, отказываясь менять тему.

– Вы сможете уйти, но сначала к нам должна вернуться магия, – ответила Илина.

Чтобы они могли стереть наши яркие воспоминания об этом месте, понял Джарлакс, но вслух не сказал.

– Десять дней, значит, – сказала Кэтти-бри.

– В Каллиде легко ориентироваться, – сказала Илина, уводя их от здания инквизиторов к надиру скалистого гребня, который разрезал округ практически надвое. У основания этого гребня, с простирающейся перед ними землёй, поднимавшейся слева и справа, они обнаружили пересечение пяти широких улиц. В центре получавшейся площади стоял высокий шест, и приблизившись, товарищи заметили на нём четыре указателя и большую табличку на сверкающем железном шару, который венчал шест.

– Каллидский Скеллобель, – сказала Илина, указывая на эту табличку. – Вы в сердце Скеллобеля, самого многолюдного из четырёх оставшихся округов Каллиды. Это – каллидский указатель. Достичь внешнего мира можно лишь отсюда, если вы не способны вскарабкаться или взлететь на ледяные стены. Видите ручей, вдоль которого вы шли в леднике? Это река Каллида, единственный путь наружу без скалолазанья.

Кэтти-бри осмотрела далёкую ледяную стену, тянувшуюся ровной линией от самой узкой точки гребня.

– На юг, – пояснила Илина, а затем добавила: – Если вы когда-нибудь потеряетесь на боковых улочках Скеллобеля, всегда смотрите на гребень. Линия от его высочайшей точки до места, где мы сейчас стоим, указывает точно на юг. Посмотрите чуть-чуть направо – и увидите лестницу и спуск, где вы спустились из тоннелей, ведущих к Каскатте.

– Её нет на указателе, – заметил Зак.

– Каскатта – не округ. Там живут лишь несколько дварфийских семей и около дюжины арктос орокс, которых вы зовёте орками. Округа – вот.

Она показала на шест, указывая рукой на каждый знак поочерёдно.

– Скеллобель – здесь, затем – Мона Чесс, место Сиглига, где расположен каньон покрупнее этого и почти такой же многолюдный, но там больше эвендроу и меньше других культур.

– Сиглиг, – прошептал Джарлакс, словно пытаясь расшифровать слово.

– Совет, – ответила Кэтти-бри.

– Да, Сиглиг – здание нашего совета, который мы зовём Светским созывом, – подтвердила Илина. – Эмилиан служил в нём в прошлом году, а Канак, которого вы встречали в Каскатте, провёл там много лет – до последней дюжины закатов.

От внимания четырёх товарищей не укрылось то, что эти дроу позволили дварфу служить в своём совете.

– Но ведь ты говорила, что у дварфов есть свои правила? – заметил Джарлакс.

– Канак забрал свою семью из округов, когда к нам пришли новые курит, – пояснила Илина. – Они по-прежнему являются полноценными гражданами Каллиды, а он – Скеллобеля, но им часто приходится самостоятельно разбираться с… ну, с любыми монстрами, которые приходят с ледяной равнины. Из-за их более частых патрулей и важной работы мы стараемся беспокоить их как можно реже.

– Мона Чесс – старейший из округов, – продолжала она, – и наиболее естественный в своём размере, но также – самый величественный по архитектуре. Все остальные округа с большим трудом и усилиями расширялись по мере увеличения населения. Следующая улица следует параллельной дороге, которая проходит через северо-западный угол Мона Чесс к Ардину.

– Саду, – перевела Кэтти-бри.

– Очень хорошо, – поздравила её Илина. – Да, это сад, а также место для стад овцебыков. Можете посетить его сейчас, но не советую делать этого до окончания Зарождения Зелени, поскольку овцебыки ужасно пахнут, когда хотят спариваться!

– Что такое овцебык? – спросил Энтрери.

– Крупное животное, – сказала Илина. – Большое и волосатое, с большими рогами и раздвоенными копытами. Они достаточно мирные и целыми днями жуют траву, а из их молока куриты делают вкуснейший из сыров.

– Если есть его с хурмой, – сказал Джарлакс.

– Можешь шутить об этом, – со смешком отозвалась Илина, – но когда попробуешь сам, обещаю – ты меня поблагодаришь.

– Жду с нетерпением, госпожа, – с усмешкой отозвался Джарлакс.

– Большая часть повозок, которые вы увидите на улицах в Скеллобеле, полны еды из Ардина. Каждый день фермеры загружают свои фургоны продуктами из садов и преодолевают несколько миль, отделяющих их от остальных округов, а затем возвращаются с повозками, полными товаров из каждого округа.

– А стейки из овцебыков? – спросил Энтрери, и Илина бросила на него озадаченный взгляд.

– Мясо, – пояснил он.

– О, нет-нет-нет-нет, – сказала женщина. – Мы не забиваем овцебыков, равно как и гаг или топорков, которые обеспечивают нас яйцами.

Она указала на ближайший дом, где толкалась группа чёрно-белых птиц, похожих на уток с приметными круглыми оранжевыми пластниками над клювами.

– Топорков я знаю, – заметила Кэтти-бри. – Их колонии живут в море Движущегося Льда.

– На вкус они похожи на уток? – поинтересовался Энтрери. – Выглядят как утки.

– Они вкусные, – сказала Илина, – но мы их не забиваем.

– Тогда откуда ты знаешь, что они вкусные?

– Мы это преодолели, – пояснила эвендроу. – Наши жрецы создают еду. Мы не забиваем животных.

– Ну конечно же, – сказала Кэтти-бри.

– Пресный хлеб, – заметил Энтрери.

– Мы веками оттачивали заклинания сотворения, – сказала Илина. – Наши творения чудесны – в особенности еда.

– Умоляю тебя, возьми у них пару уроков, прежде чем мы уйдём, – сказал Кэтти-бри Энтрери.

– Б’шетт, – произнесла Илина, указывая на самый нижний указатель, предназначенный для идущего на северо-запад вдоль западного склона бульвара. – Небольшой и узкий лес высоких лиственниц, который обеспечивает нас деревом, что используется в оградах, дверях, древках наших копий и даже в некоторых домах. Дорога от Скеллобеля до Б’шетта не очень длинна, но я бы не стала утруждать себя путешествием в это время года, если у вас есть что повидать или чем заняться. Птичьи песни прекрасны – иногда слышно, как мелодии эхом повторяются до самого северного Скеллобеля – но Б’шетт самый тёмный из округов, почти без неба наверху, и самый холодный – его узкие каналы захватывают ветер и усиляют его. Если хотите провести там какое-то время, я отведу вас к инквизиторам, чтобы попросить у них разрешения посетить ткачей и обеспечить вас такой же, как у меня, одеждой.

Она похлопала по тёмно-серому рукаву её плотно сидящей рубахи.

– Полотно повторяет тюленью кожу, а мех на тех плащах, что вы сейчас носите – белых лисиц. Оно настолько прочное, что легко справляется с холодным дождём или тающим снегом. Конечно, было бы лучше, если бы вы нанесли свой визит после Сумеречной Осени, поскольку тогда одежда сидела бы на вас безупречно. Но если у них остались какие-то излишки, этого тоже хватит.

– Повторяет? – в один голос спросили Джарлакс и Кэтти-бри.

– Мы не охотимся за тюленями и лисами, – сказала Илина. – Нет нужды. Зачем ещё нужна магия, если не для еды и удобства?

Джарлакс едва мог скрыть свою улыбку, и Кэтти-бри знала, что он видит великолепную экономическую возможность.

– А что это за пятый знак, который ты пропустила и на котором зачёркнутая надпись? – спросил Закнафейн. – Каттисола?

На лицо Илины нашла туча.

– Её не стало. Уже несколько десятков лет как. Там был лес, не такой густой, как в Б’шетте, и множество туннелей, ведущих в глубь ледника и даже выходящих наружу через трещины в льду. Это было место великого столкновения – мои отец и мать сражались там на протяжении долгих лет. Одного из моих дядюшек там убили. Но это закончилось больше века назад, и теперь всё затихло – мы думаем, навечно.

– Это место в руках врагов? – с беспокойством спросил Джарлакс.

– Его поглотило наступление ледника, – сказала Илина.

– Но хватит об этом, – добавила она, хлопнув в ладоши. – Гуляйте, где пожелаете, но прислушайтесь к моим словам, что вы в лучшем из округов. Мы делаем вино.

Её глаза зажглись заразительным энтузиазмом.

– Здесь в Скеллобеле вы слышите успокаивающие распевные песни курит, барабаны арктос орок, флейты улутиунов. Здесь у нас – самое широкое небо, и обещаю, вы оцените это, когда на смену сумеркам придёт ночь, и воздух наполнится волнами магии. И мы, скеллобельцы – лучшие из бойцов. Мы выиграли каззкальци в прошлом году и выграем их снова! Вот увидите.

– Но я и так слишком долго вас задерживала, – сказала она. – Я могу отправиться с вами, если настаиваете, но думаю, будет лучше, если вы останетесь сами по себе. Сбросьте усталость вашего путешествия. Наслаждайтесь звуками, ароматами и едой – просто попросите. Это бесплатно, хотя вас могут попросить рассказать что-нибудь взамен. У нас редко бывают гости, как вы, наверное, догадываетесь. Побалуйте себя ледяным вином, но будьте осторожны. Оно такое вкусное, что трудно вовремя остановиться, и потом кажется, что по голове потоптался толстый овцебык.