Текст книги "Рассвет Короля (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Орды орков нападали на жемчужину Адбар не менее пяти дюжин раз за века, и осаждали армиями численностью в десятки тысяч.

Адбар не пал, и не падет под ордами орков.

– Да, но как хорошо ваши кольца и масло защитят вас, если орки пройдут через одну из других цитаделей по подземным тоннелям? – напомнил король Эмерус, и действительно, дворфы сделали прекрасную работу по соединению этих трех крепостей подземными проходами.

– Да, если одна падет, другие две будут более уязвимы, – согласился король Коннерад. – И более одинокими. Тоннели сейчас – единственный способ войти или выйти из Мифрил Халла, и если я закрою их, нам станет туго очень скоро.

– Никакой торговли, никакой поддержки, – сказал Эмерус. – А зима наступит быстро.

– И я не думаю, что Сандабар, Серебристая Луна, Эверланд или любой другой пойдет на север, чтобы помочь любому из нас, – добавил Коннерад. – Серебряные рыцари вышли к Красному потоку не для помощи Фелбарру – нет, если бы это было так, они сказали бы королю Эмерусу, что они идут, ведь так? Они пошли за славой и боролись на броде, чтобы защитить Сандабар, я думаю. Высокорослые народы думают друг о друге, оставляя нас в стороне, так было всегда, и таким образом, я считаю, что мы должны сделать то же самое.

– Да, три пивных кружки поднялись как одна, – ответил король Харнот, и он поднял свой напиток, чтобы увидеть поднятые кружки Эмеруса и Коннерада.

– Я не думаю, что есть любая выгода нам в том, чтобы прорываться сейчас, – сказал король Эмерус после большого глотка напитка, и пена все еще висела вокруг его густой бороды. – Выждите и позвольте мне действовать по моему плану.

– И усильте подземные коммуникации, – добавил Коннерад. – Направьте армии в места вдоль соединения тоннелей, готовые бежать к одному или другому, если орки пытаются пробраться внутрь.

– Это конец Луруара, и конфедерации Серебряных Пределов, – предупредил король Харнот, и другие не могли не согласиться, поскольку все понимали, что, если дворфы не выйдут сейчас, и большие города подвергнутся нападению – гнев будет глубок. Единственный король Адбара пожал плечами и переварил ответные взгляды, поскольку, по правде, Адбар был последним, присоединившимся к конфедерации, и был наиболее географически удален от войн, которые уже начали закипать.

– Где она сейчас, когда армия орков сидит у Мифрил Халла? – гневно спросил Коннерад.

– Да, и как тогда орки перевели армию через Мерцающий лес и заманили твоего брата в засаду в Холодной Долине? – согласился Эмерус. – И почему никто из парней Серебристой Луны не постучал в мою дверь, чтобы мы могли разработать план и сражаться вместе? Ба, нет никакого Луруара. Никогда не было.

Он ударил своей кружкой по столу, пена и пиво, разлетелось повсюду и смочило его бороду и щеки так, что заставило старого воина выглядеть еще более жестоким в свете факелов.

– Если я получу еще, хоть одно письмо, обвиняющее короля Бренора, пусть его борода вечно пахнет прекрасным пивом Морадина, то тогда, возможно, мои парни пойдут на стороне орков рушить южные города! – прорычал король Коннерад, и тосты снова зазвучали в честь Бренора и Мифрил Халла.

В конце следующего дня делегации из Мифрил Халла и Адбара обменялись рукопожатиями в тоннелях ниже Фелбарра, и все отправились по домам, Коннерад на запад, а Харнот на северо-восток.

Когда каждый вернулся в соответствующую цитадель, то был встречен новостью, что могущественный Сандабар, большой город на восточном берегу реки Ровин, всего в двух днях перехода от южных ворот Фелбарра, находился под осадой многочисленной армии орков и их темных союзников. Тысяча брошенных гигантами валунов пролетала над стенами каждый день, как говорили, и великие драконы были замечены высоко над городом.

Шквал корреспонденции мчался туда и сюда между тремя цитаделями дворфов всю следующую декаду, и в итоге было решено, что они будут поставлять провиант через тоннели, чтобы поддержать осажденных граждан Сандабара.

Но они не пойдут прорывать блокаду.

Отчаянные мольбы из Сандабара, Серебристой Луны и Эверланда возвращались обратно с каждым караваном дворфов.

Дворфы остались позади своих железных стен и каменных гор.

Конфедерация Серебряных Пределов лежала в руинах, и скоро, казалось, к ней присоединится и могучий Сандабар.

ГЛАВА 6
Волшебство рожка

С большой дороги на высоком скалистом берегу моря к югу от Порт Лласт, Эффрон посмотрел на возвышающиеся каменные хребты, окружавшие и укрывавшие город, который он оставил позади.

Он оставил позади так много.

Часть его хотела помчаться назад к пещере «Приют камнереза», найти Дзирта и присоединиться к следопыту дроу и его новыми компаньонами. Очень существенная часть его, и это удивило Эффрона больше, чем он ожидал. Он хотел довериться Дзирту, понравиться Дзирту, и следовать за храбрым бродягой. Казалось, Дзирт выходил невредимым из всех испытаний, по крайней мере, по сравнению с Эффроном.

Но теперь Эффрон поверил, что он мог бы подняться на ту же душевную высоту как и дроу, который стал для него героем, что он мог бы выпрямить свой путь и излечить свое сердце. Из-за Дзирта и других, из-за обстоятельств, поставивших его лицом к лицу с Далией, и из-за милосердия Далии к нему, ее готовности признать свои ошибки, ее готовности – нет, желания, отчаянной потребности – принести ему извинения, дорога надежды и исцеления легла перед Эффроном.

Однако, в этот момент, на его сердце лежала тяжесть, и от известия о потери матери и от необходимости оставить Дзирта. Он знал, что все-таки, это был лучший путь, и он напомнил себе об этом с решительным кивком и побрел быстрее вдоль южной дороги. По какой-то причине Эффрон ощущал, что Амбра и Афафренфер больше подходили в качестве его компаньонов на этом этапе его личного духовного пути.

Он сбился с шага, поскольку как ни странно эта мысль глубоко поразила его. Он снова оглянулся на север, сделал несколько неуверенных шагов, затем совсем остановился и непроизвольно развернулся.

– Они столь же обеспокоены, как и я, – тихо сказал он. – Они тоже ищут верную дорогу, – он глубоко вздохнул, так что его безжизненная рука немного закачалась, и кивнул – не будет справедливо прийти со своими личными проблемами к Дзирту и его друзьям. Он услышал достаточно о той компании, чтобы понять, что не тяготел к ним. Не сейчас и, возможно, никогда. Наверняка у них есть более важные цели, чем помощь своенравному и сбитому с толку молодому полутифлингу колдуну в поиске его пути.

– Она бы не одобрила, – сказал он со смехом, когда посмотрел на свой костяной посох. Какова могла бы быть первая реакция Кэтти-бри, когда Эффрон, прямо перед ее глазами, совершил бы свое неприятное волшебство?

Он снова кивнул, уверенный, что поступил правильно, и для себя и для Дзирта, когда покинул Порт Лласт. Он думал бросить последний взгляд и обернулся.

Магический сигнал тревоги раздался в его мыслях.

Путешествуя в одиночку по опасным дорогам, Эффрон часто использовал заклятия предупреждения, и теперь его волшебный оберег обнаружения живых существ, предупредил его, что кто-то был неподалеку.

Он внимательно осмотрелся, но ничего не увидел. Тихо произнес заклинание поиска невидимых существ, но оно тоже ничего не показало.

Тогда он медленно развернулся лицом к морю, глядя на обрыв. Медленно и осторожно двинулся вверх к краю низкого утеса.

Эффрон отпрыгнул назад, когда высокий, рыжеволосый человек появился из-за того края, внезапно и так легко.

– Хорошо встретиться, – заявил человек. – Снова.

Эффрон пристально уставился на него, совершенно не узнавая. Казалось, что он видел этого человека прежде, при совсем других обстоятельствах, может быть даже недавно и где-то недалеко, но не мог вспомнить.

– Снова? – удивился Эффрон, оперся на посох и приготовился использовать мощное оружие.

– Я знаю тебя, Эффрон сын Далии, даже если ты не признаешь меня, – ответил незнакомец. – Несколько раз случалось, что ты проходил через мой город.

То как он произнес последние два слова «мой город», зажгло искру узнавания.

– Высокий Капитан Курт? – спросил он, поскольку такой вопрос сам напрашивался.

– Хорошо, что ты узнал меня, – улыбнулся рыжеволосый человек. – Это избавляет меня от необходимости убеждать, что я достоин твоего времени и внимания.

– Это было предположение, – объяснил Эффрон, поскольку фактически они никогда не встречались. Но Эффрон видел этого человека издалека. После того, как Джарлакс спас его, Дзирта, и других из темниц Дрейго Проворного, они попали в Лускан, и когда шли по улицам до фургона к северу от города, он и другие прошли через Охранный остров. Этот человек или кто-то очень похожий на него, внимательно наблюдал за ними с моста и Дзирт прошептал его имя Эффрону.

Глаза Эффрона все же широко распахнулись, когда он вспомнил, что это случилось, прежде чем он вошел в очарованный лес на берегу озера в Долине Ледяного Ветра.

Это было почти два десятилетия назад, в то время этот человек, стоящий перед ним, был бы всего лишь ребенком…

Кривой колдун отступил на шаг и поднял перед собой посох.

– Кто ты?

– Ты уже сказал.

– Кто ты? – требовал ответа Эффрон.

– Меня зовут Бениаго, я известен как Высокий капитан Курт, как ты и сказал.

Эффрон покачал головой, шепча:

– Прошли два десятилетия, и все же ты кажешься молодым человеком.

– Ах, я понял, – ответил Бениаго и поклонился. – Я полуэльф.

Эффрон нахмурился в сомнении.

– Ты оставил Дзирта в Порту Ласт? – спросил Бениаго.

– Твои предположения не впечатляют.

– Я тебя умоляю, мы должны играть в эту игру?

– Ты можешь уйти, или я могу тебя убить, – предложил Эффрон.

Непринужденная и веселая улыбка Бениаго предупредила его, что такая задача, вероятно, не окажется легкой, но Эффрон, был уверен, что тот просто не понимал силу темной власти, с которой он сейчас может столкнуться. Конечно, большинство людей недооценивало искривленного и хило выглядящего тифлинга, когда они видели его впервые.

– Когда Джарлакс освободил вас из башни Дрейго Проворного, а Атрогейт отвел тебя, Дзирта и Амбру к каравану, как ты думаешь, кто… организовал все это? – спросил Бениаго.

– Джарлакс.

Бениаго засмеялся и поклонился, соглашаясь с ответом.

– Ты знаешь, кто управляет Лусканом? – спросил он.

– Высокий капитан Курт? – ответил Эффрон, и в его тоне сквозила насмешка.

– Джарлакс, – признал Бениаго, и когда глаза Эффрона передали его удивление, рыжеволосый человек просто пожал плечами.

– Это Джарлакс сказал мне вернуть драгоценный кинжал Артемису Энтрери и составить соглашение с Дзиртом, когда он и Энтрери приехали в Лускан, – объяснил Бениаго. – По команде Джарлакса я устроил вашу поездку в Долину Ледяного Ветра, тогда, много лет назад. Все это время я служу нашему другу дроу, и по его указанию я сейчас здесь.

– Что ты хочешь?

– Куда ты идешь?

– На юг.

– Почему? Разве ты не оставил Дзирта и его компаньонов в Порту Лласт?

– Если знаешь, зачем спрашиваешь?

Рыжеволосый человек потер лицо с очевидным раздражением.

– Хорошо, – сказал он. – Я не хочу задерживать тебя. Мы пойдем вместе.

– Я предпочитаю путешествовать в одиночку.

– Тебе не приходиться выбирать.

Эффрон поднял бровь на это очевидное изменение тона.

– Я – глаза и уши Джарлакса на севере, – прямо заявил Бениаго. – Я боюсь его гнева более чем твоего, уверяю тебя, к тому же… – он посмотрел на юг, приглашая Эффрона обернуться, чтобы увидеть отряд солдат-дроу на дороге. Затем Бениаго повернулся на север, направляя взгляд Эффрона обратно, к другой группе дроу, которая появилась там, по-видимому, из пустоты.

– Пойдем, – сказал Бениаго. – Мои товарищи останутся здесь.

Эффрон тяжело уставился на него: оговорка была недвусмысленна.

– Полуэльф? – спросил он с сарказмом, а Бениаго рассмеялся, как будто это не имело значения.

– Джарлакс заслужил твое доверие, – напомнил ему Бениаго. – Много раз. Джарлакс ищет информацию. Так он выживает. Так он может понять, когда больше всего необходим, например, как в замке Дрейго Проворного. Согласен?

Эффрон не мог это отрицать, и почувствовал, что немного смягчился.

– Кроме того, – добавил Бениаго, – возможно, я смогу немного помочь тебе, молодой колдун. Как только я узнаю больше о цели твоего путешествия и планах, ты увидишь, что я не враг – на самом деле, будь я врагом, ты был бы уже на пути в Лускан в цепях, более сильных, чем железо, и ты сказал бы мне все, что я хочу знать… в конечном счете.

Эти слова не были угрозой, но повисли в воздухе и вполне могли ей стать. Эффрон посмотрел на дроу позади, и на тех, что впереди, и признал, что не сможет справиться со всеми. Он подумал было принять форму привидения, ускользнуть сквозь камни и попытаться спастись.

Но они были темными эльфами, и дрожь пробежала по его позвоночнику, поскольку он вспомнил какие разрушения эта самая банда учинила в замке Дрейго Проворного, колдуна во много раз более сильного, чем Эффрон мог когда-либо надеяться стать.

И также, он решил, что была больше, чем крупица правды в словах Бениаго. До сих пор Джарлакс был только союзником, и, учитывая темных эльфов вокруг и учитывая Высокого капитана Курта, который пришел, чтобы найти его, единственное объяснение всему этому было то, что предложил Бениаго.

Он двинулся вперед и Бениаго пошел рядом с ним, темные эльфы же исчезли из вида, и скоро эти двое говорили как старые друзья, без сомнений.

Компаньоны задержались в Порту Лласт на много дней, по просьбе жителей города, боявшихся повторного набега дроу и не без некоторых оснований, учитывая их прорыв из Гаунтлгрима. Чувство долга и ответственность вынудили друзей остаться в уязвимом городе, несмотря на постоянное ворчание недовольного задержкой Бренора – чувство долга дворфа звало его в путь, чтобы, наконец, возродить, освободить от проклятия и дать вечный покой Тибблдорфу Пвенту. И что еще более важно, Бренор чувствовал, как будто боги звали его в дорогу к Мифрил Халлу.

Дни перетекали в декады – в одну, потом в другую – а признаков, что темные эльфы собираются вернуться для возмездия, все не было и тогда Бренор, наконец, добился своего. Компаньоны Халла выехали из Порта Лласт на север: Реджис на толстопузом пони, Дзирт на Андахаре, Кэтти-бри на призрачной лошади, а Бренор и Вульфгар, сменяясь, вели фургон и травили торговые байки.

Некоторое время они оставались на прибрежной дороге, пока Дзирт не нашел путь, позволивший им более легко преодолеть скалистую местность. Воздух был чист, стояла прекрасная погода, и пять компаньонов преодолели большую часть дороги, обмениваясь песнями и рассказами, и даже участвуя в некотором спарринге, когда останавливались на ночь.

– Новый Вульфгар, так сродни старому, – заметила Кэтти-бри Бренору, сидя у огня однажды ночью. Варвар в этот момент боролся против Дзирта в диком кружении схватки, отвечая на превосходящую скорость дроу грубой силой и большей досягаемостью рук. Борьба закончилась, когда Вульфгар поднял Дзирта в одной руке; Варвар, по-видимому, имел непреодолимое преимущество – и все три зрителя выкрикнули в удивлении, что он превзошел Дзирта.

Но, увы, когда бойцы расцепились, последнее что все увидели, была рука темного эльфа, вывернутая назад за его плечом под, казалось, невозможным углом и все же идеальным, для удержания острого лезвия Мерцающего у горла Вульфгара.

– Он стал драться лучше, я думаю, – ответил Бренор. – Кажется мне, он мог победить дроу.

– Многие мертвые враги думали, что могли бы победить дроу, – усмехнулась Кэтти-бри; ее голубые глаза сияли, когда она любовалась гибкой фигурой своего мужа – темного эльфа.

Зубы Бренора показались через рыжую бороду, когда он посмотрел на девушку:

– Ты говоришь как Боевой Топор, девочка, – сказал он.

Это было достаточно верно, Кэтти-бри не могла отрицать: Бренор был рядом с ней снова, и это способствовало появлению акцента.

– Ты должна войти в круг, – заметил Бренор. – Твоя магия прекрасна и замечательна, но может настать время, когда тебе понадобится кулак или клинок. Ты забыла, что была однажды прекрасным воином? И обученной лучше всех?

Кэтти-бри вспомнила время, проведенное в плавающем городе Анклава Теней, когда она была в обучении у леди Авельер и ее общины сестер, известных как Ковен. Те волшебницы полностью полагались на волшебство и хитрость, и Авельер призывала Кэтти-бри брать с них пример, после того как понаблюдала за грубым молодым боевым магом в ее жестокой игре, так же часто бьющей противника как и взрывающей его магией.

– Я не забыла это, – ответила девушка.

– Тогда иди и борись, – сказал Бренор. – Вон, Пузан ждет.

– Да, и он ждет тебя, – ответила Кэтти-бри. – Я попозже поборюсь с Дзиртом.

Лицо Бренора на мгновение стало хмурым, напоминая, что он все еще был ее отцом, когда он ответил:

– Да, но я говорю о борьбе.

– Ну, дворф? – позвал Реджис с другой стороны костра. Он поднял свою рапиру в приветствии. – В твоей бороде есть мыши, попротыкать? – он закончил с размахом и внезапным ударом его тонкого лезвия, ткнув в направлении Бренора несколько раз в быстрой последовательности.

– Ба, да кружка пива и то бросает мне вызов лучше! – выкрикнул в ответ Бренор и даже не сделал движения, чтобы подняться. – Иди и наподдай ему маленько, – спокойно предложил дворф Кэтти-бри.

– Там есть маленькие мыши, я уверен, – добавил Реджис. – Должны быть маленькими, чтобы скрыться в бороде, настолько редкой и куцей.

Идя к дворфу и Кэтти-бри, Вульфгар и Дзирт закатились от смеха.

И Бренор, казалось, не двигался, но на самом деле, он вскочил на ноги так быстро, что успел схватить топор и щит, прежде чем Кэтти-бри даже поняла, что он больше не сидит рядом.

– Я так надаю тебе по заднице, что она распухнет еще больше, Пузан, – мрачно пообещал Бренор и, ударив зазубренным топором о щит, прошел между Дзиртом и Вульфгаром, и пнул головешки походного костра так, что искры и тлеющие угольки подлетели в ночной воздух.

Дзирт, тяжело дыша, упал на землю около Кэтти-бри.

– Я пойду, проверю коней и принесу еще хвороста, – сказал Вульфгар, его слова вырывались с трудом: он тоже был обессилен схваткой.

– Надеюсь не слишком далеко, – ответил Дзирт. – Я уверен, ты хотел бы увидеть это, – он кивнул через огонь на борцов.

– Да, я пройду через лес на другую сторону, – широко усмехнулся Вульфгар, – чтобы огонь оказался позади них.

– Он хорошо борется, – сказал Дзирт, как только он и Кэтти-бри остались наедине. – Даже лучше, чем я помню.

– Он прожил в Долине Ледяного Ветра до глубокой старости, – напомнила ему Кэтти-бри. – Это – место, где не выжить без борьбы, и его опыт рос, когда его тело слабело.

– Это было давным-давно.

– Нет, – ответила Кэтти-бри. – Не для него. Всего несколько дней в лесу и ему дали новое тело. Новое тело, но с воспоминаниями старого воина. Я думаю, он стал тренироваться с начала новой жизни, так же, как и все мы.

Она повернулась к схватке напротив.

– Это – все, что мы имели.

Дзирт смотрел на нее долгое время, осмысливая эти слова. На что может быть похоже, быть пойманным в ловушку в теле ребенка с воспоминаниями старого воина? Они описали ему ощущения от простой попытки управлять движениями пальцев в их самые ранние дни после возрождения. Был ли это обнадеживающий опыт, когда движения покорялись быстро, принося радость? Или может быть, это были десятидневки разочарований перед каждой незначительной победой, момент контроля, среди бесконечных часов и оставшихся без ответа попыток?

– С решительностью, – произнесла Кэтти-бри, выводя его из задумчивости, и Дзирт озадаченно посмотрел на нее.

– Так мы прошли через это испытание, – объяснила Кэтти-бри. – Это – то, о чем ты думал, да? – она повернулась к нему с понимающей усмешкой на лице.

– Решительность, – она кивнула в сторону костра, направляя взгляд Дзирта к схватке.

И что за схватка это была.

Бренор вращался, широко замахиваясь топором. Он резко остановился и рванул с бычьим напором, так внезапно и жестоко, что Дзирт был уверен, что он зарубит Реджиса, там где тот стоял.

Но нет, хафлинг был слишком быстр. Он метнулся вправо на шаг, нанося три быстрых удара рапирой в щит Бренора, а затем в другую сторону, вынуждая Бренора остановиться с заносом и покрутиться, чтобы держать щит на линии.

– Ритм, – непроизвольно произнес дроу.

– Что?

– Реджис стучал своим лезвием, чтобы установить ритм для Бренора, и только для этого, – объяснил Дзирт. – Он знал, что не мог проникнуть сквозь прекрасную защиту Бренора, поэтому, он понукал его таким барабанным маршем выдвинуться вперед достаточно, чтобы атаковать.

– Решительность, – повторила Кэтти-бри. – Наш маленький Реджис подрос.

– Он борется блестяще, – согласился Дзирт.

Они сделали серию выпадов и решительных ударов, и каждый раз, когда Бренор замахивался щитом, Реджис быстро уклонялся. Было видно, что он удивил дворфа, поскольку расстройство Бренора ясно сияло в свете костра, а оскал, выделялся среди бороды. Он не ожидал такой прыти, поскольку помнил Реджиса – нет, Пузана – и совсем не знал это существо, находящееся перед ним, этого Паука Паррафина.

Но, тем не менее, это был Бренор Боевой Топор, который сидел на Троне Богов Дворфов, который грелся в свете Морадина, слушал шепот Думатойна и купался в крови Клангеддина Серебробородого. Возможно, он не нашел способа достать Реджиса, но еще не появился такой хафлинг, который нашел бы брешь в непревзойденной защите дворфа.

Они сблизились: дворф коротко замахивался топором, а Реджис делал выпады, ища слабину.

Бренор выдвинул руку со щитом вперед, но Реджис отступил. Сверкнул топор Бренора, но кинжал хафлинга вышел в прекрасный угол, для перехвата.

Теперь Реджис выступил вперед с толчком, но топор Бренора пролетел близко, рубя его по косой.

Хафлинг прокрутил свой клинок, и Бренор повернул топор, оружие просвистело и столкнулось, сливаясь в неясное пятно.

– Осторожней, – прошептал Дзирт, поскольку эти двое вывели друг друга из равновесия, и в таком скручивании…

Рапира скользнула свободно, слишком быстро, чтобы среагировать, Реджис по инерции пролетел дальше, и лезвие вышло вперед.

Бренор закричал и упал на спину.

– Реджис! – вскрикнула Кэтти-бри, когда рапира попала дворфу в шею, и струйка крови побежала по его горлу, исчезая под металлическим воротником нагрудника.

– Ах ты, крыса! – взвыл Бренор и, вскочив на ноги, яростно замахнулся.

Реджис выставил лезвие под правильным углом, чтобы перехватить выдвинутый вперед щит и использовал столкновение, чтобы отскочить назад.

Но Бренор налетел снова, неистово воя и плюясь проклятиями, наседая на Реджиса, как орел на беспомощного кролика.

Кэтти-бри задержала дыхание, а Дзирт вздрогнул, оба видели, что их маленький друг хафлинг может быть ранен.

Бренор тоже так думал, как было очевидно по выражению его лица, и когда Реджис исчез, словно испарился, сделав шаг через пространство вперед и в сторону, дворф пронесся мимо.

– Ага! – вскричал хафлинг и шлепнул Бренора по заду боковой стороной лезвия. – Побе…

Он почти закончил слово, но тут Бренор повернулся и крикнул:

– Будем обманывать? – И дворф, вынув кружку пива из-за своего щита, быстро плеснул пенное содержимое Реджису в лицо.

Его следующий бычий порыв на сей раз достиг цели и отправил хафлинга в полет.

– Ба, ты не скроешься от меня, Пузан! – закричал дворф, позади живого снаряда – хафлинга.

Реджис явно запаниковал и вскрикнул от страха. Он махнул рукой с кинжалом вперед, хотя почему, никто не мог сказать.

Угрозы Бренора резко оборвались, он зашатался из стороны в сторону, топор упал, а руки схватились за горло.

И позади него вырисовывалось привидение, затягивая змею – гаротту.

– Реджис! – выкрикнули одновременно Кэтти-бри и Дзирт.

Хафлинг сразу понял что натворил, прыгнул вперед и нанес удар через плечо Бренора, по призрачному убийце так, что он растаял в дымке. Дворф ахнул и упал.

– О, ты заплатишь за это, – пообещал Бренор, медленно принимая сидячее положение, и пока поднимался на ноги, хмуро глядел на хафлинга.

Реджис больше ничего не хотел. Не сейчас. С воплем хафлинг бросился в заросли.

Бренор прыгнул, подхватив свой топор, и рванул в темноту догонять. Как раз когда дворф исчез из вида, Вульфгар вышел к свету костра, безуспешно пытаясь подавить смех.

– Лучше, чем развлечения в тавернах Врат Балдура, – объявил варвар и вместе с Дзиртом посмеялся от души.

– Там в лесу могут скрываться монстры, – напомнила Кэтти-бри.

– Будем надеяться! – крикнул Вульфгар, и теперь рассмеялись все трое и засмеялись еще громче, когда услышали рев Бренора и вопли Реджиса.

Много времени прошло, прежде чем Бренор вернулся в лагерь, но его руки не были запачканы кровью хафлинга.

– Малыш владеет мастерством сокрытия в лесу, как я понял, – сказал Вульфгар, который остался один в лагере, поскольку Дзирт и Кэтти-бри куда-то ушли.

– Ба, маленькая крыса, – проворчал дворф.

– Когда мы вступим в сражение с настоящими врагами, твои чувства о новооткрытом умении Реджиса будут отличаться, я уверен, – сказал Вульфгар, а Бренор улыбнулся и кивнул.

– Малыш стал быстрее, чем я помню, – признал дворф.

Не уверенный, остыл ли его бородатый друг, Реджис решил, что лучше побродить по лесу немного дольше. Скрываясь, как тень, с оружием в руке и походным костром в поле зрения за ветвями, хафлинг ничего не боялся.

Когда он услышал шум с другой стороны холма, то не вздрогнул и не колебался. Он вообразил себя разведчиком, а там, казалось, было что поразведывать. Когда он приблизился и услышал звон клинков, он только крепче сжал собственное оружие и стал двигаться с большей решительностью и скоростью.

Он скользнул на вершину холма между парой кустов на животе, как червяк, и там перед ним, на берегу небольшого потока, стояли Кэтти-бри и Дзирт, и каждый держал один из скимитаров дроу.

Он понял, что они тоже тренировались.

Они делали выпады со звоном металла, с каждым поворотом скимитары поднимались между ними. Дзирт быстро зашел с другой стороны, а Кэтти-бри, отошла на шаг, пропуская его мимо.

Реджис удивлялся их танцу, их гармонии, ибо, даже когда они были заняты спаррингом, эти двое, хорошо чувствовали друг друга, и даже когда они атаковали, их движения казались больше танцем любви, чем яростным сражением.

Это было больше упражнение, для достижения гармонии в движениях, чем для того чтобы стать более быстрым и умелым с клинками; больше танец, чем настоящая борьба, где пара использовала сражение, чтобы найти единство в их движениях, предвидеть, дразнить с уловкой, щекотать с прикосновением.

Реджис перекатился на спину и соскользнул по противоположной стороне холма, не желая далее шпионить за танцем, который они сделали тайным. Он остался лежать на спине и смотрел на звезды, а сердце распирало от любви, которую он увидел в двух своих дорогих друзьях.

Он благодарил Миликки всем своим существом, за шанс испытать это снова. За все: от Бренора, плюющегося от ярости, и Вульфгара, развлекающегося со своей жизнью, до связи между Дзиртом и Кэтти-бри, а на самом деле – связи между ними всеми.

Он услышал смех с другой стороны холма и представил, как пара падает на мягкий песок на берегу реки.

Реджис тоже тренировался как они, танцевал как они, и с женщиной, столь же дорогой для него, как Кэтти-бри была для Дзирта.

Его сердце тосковало по Донноле, но было больше теплоты, чем боли, когда он вспомнил спарринг, который привел к их первым любовным ласкам.

Та мысль вернула Реджиса в реальность, и он поспешил прочь, не желая нарушить уединение Дзирта и Кэтти-бри.

Когда он возвратился в лагерь, он нашел Бренора и Вульфгара, играющих в крестики и нолики на песке, и обоих с кружками пива. Бренор посмотрел на него сурово и рыкнул, и Реджис резко остановился.

– Ба, мелкий крысеныш, подтягивай бревно, и я достану для тебя пиво, – сказал дворф. – Только обещай мне, что когда мы столкнемся с орками, ты будешь бороться также хорошо.

– Лучше, – пообещал Реджис, когда нашел себе местечко и шлепнулся вниз рядом с друзьями, а Бренор вынул еще одну кружку из его странного зачарованного щита. – Я только играл с тобой, не хотел оскорбить гордого дворфа перед друзьями.

Бренор только что начал протягивать пиво, когда колкость поразила его уши, и он убрал пивную кружку обратно.

Смех Вульфгара обрушился на дворфа и хафлинга, и все трое подняли свои кружки в звонком, пенном тосте.

В День летнего солнцестояния, яркий, солнечный и особенно горячий, группа, наконец, добралась до города Широкая Скамья. Много приветствий доносилось им в след, когда они проехали через город к воротам Дворца Плюща на холме, но никто из народа не последовал за ними, большинство возлежали в тени и наслаждались жарой, как будто это было оправдание для лени.

Реджис, конечно, был с ними согласен.

– Сообщения уже отправили тем, кто поможет нам, – заверила их Пенелопа Гарпелл, когда они передали ей потрескавшийся рожок, содержащий дух Тибблдорфа Пвента. – Наши ясновидцы предупредили о вашем прибытии.

Она встретила их со всем гостеприимством, которое только могли предложить Гарпеллы, а это было не мало. Кэтти-бри скоро вернулась на свое любимое место в библиотеке, повторяя старые заклинания и ища какие-нибудь новые волшебные комбинации, которые могла бы использовать, и старый Киппер присоединился к ней, требуя, чтобы она развлекала его подробными рассказами об их смелом приключении в Гаунтлгриме.

Реджису предоставили специальное место у небольшого водоема во внутреннем дворике.

– Рыба к твоему распоряжению, – широко улыбнувшись, предложила ему Пенелопа. – Но предупреждаю, будь осторожен и быстр, никогда неизвестно, что можно подцепить на крючок в водоеме Гарпеллов.

Реджис усмехался от уха до уха, до тех пор, пока не осознал, что это означает – это все-таки дом Гарпеллов, как она напомнила. Тогда он посмотрел на свою хлипкую удочку с сомнением, и не сразу набрался храбрости, чтобы закинуть ее в светлые воды.

Для Бренора дни были наполнены раздражительным ожиданием, и Дзирт оставался рядом, успокаивая и помогая ему подготовить план действий по возвращению в Серебряные Пределы. Должен ли Бренор немедленно объявить о своей истинной личности Клану Боевых Топоров? И если он это сделает, то какие последствия от такого поразительного открытия, будут для короля Коннерада? Коннерад был истинным королем Мифрил Халла, а не просто временным управляющим.

Гипотетическое планирование было больше для того, чтобы успокоить Бренора, чем для чего-либо еще, поскольку Дзирт знал, что они могут найти неожиданных союзников и врагов, когда вернутся в Серебряные Пределы, и, подозревал, что любые планы, которые они сейчас обдумывают, при необходимости будут быстро изменены, когда они увидят реальную ситуацию. Однако такое планирование было положительным и конструктивным способом скоротать время.