Текст книги "Рассвет Короля (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

– И все же, ты здесь властью старейшего дроу в городе и по приказу Верховной Матери, – заметил Джарлакс. – Оружейник Дома, который едва вошел в Правящий Совет. Твое заявление о величии звенит пустотой.

Тиаго нахмурился, сжал челюсти, и Джарлакс догадался, что жестокий выскочка мечтал об его убийстве.

– Но не бойся, – провоцировал его Джарлакс. – В тот день, когда Дом До'Урден падет я, возможно, найду для тебя местечко в моей банде. Или же нет.

Он повернулся, чтобы уйти, но Тиаго издал странный звук, который заставил главаря наемников обернуться и увидеть, как лицо молодого воина переходит через диапазон эмоций от гнева до растерянности и ужаса.

Джарлакс отлично понимал, что сейчас в воображении Тиаго разыгрывается поединок с ним. И в этот момент бедный Тиаго видит свою смерть от его рук.

Затем в комнату вошел Громф Бэнр и Тиаго, вздрогнув, вернулся к реальности. Архимаг мельком глянул на нахального молодого оружейника, отметив его расфокусированный взгляд, затем осуждающе посмотрел на Джарлакса, который невинно развел руками.

– Сколько времени я должен быть в заточении здесь? – возмутился Тиаго.

– Странный выбор слов для оружейника благородного Дома, – ответил Громф.

– «Оружейника»? – недоверчиво повторил Тиаго. – Я должен привести армии в Серебряных Пределах к великолепной победе. И только тогда, увенчанный славой, я должен занять свое законное место как оружейник Дома Бэнр!

– Как кажется, Мать Квентл предпочитает видеть Aндзрела на этой должности в Доме Бэнр, – язвительно заметил Джарлакс ни по какой другой причине, кроме как возмутить Тиаго.

– Я не должен был приходить сюда, – настаивал Тиаго. К его чести, он даже не взглянул в сторону наемника.

– Я не дал тебе выбора, – сказал Громф.

Теперь настала очередь Громфа получить угрожающий тяжелый взгляд от наглого щенка. Джарлакс наслаждался этим, особенно видом того, как Тиаго вскоре отпрянул назад.

Сухая улыбка прорезала лицо Громфа, как трещина в леднике, перед тем как груда холодной смерти накроет беспомощного свидетеля.

Тиаго с трудом сглотнул.

– Та война моя, и я должен победить, – объявил он.

– Та война – твоя, только если Верховная Мать скажет, что она – твоя, – спокойно поправил Громф. – Твой долг сейчас быть здесь, и вот ты здесь.

– Я оседлал дракона! – протестовал Тиаго.

– Я ел дракона, – парировал Громф.

«Я спал с драконом – с двумя!» – подумал Джарлакс, но ничего не сказал вслух, хоть и не смог сдержать ухмылку, с удовольствием вспомнив замечательных сестер медных драконов – Тазмикеллу и Ильнезару.

Он думал, что получит еще одно приятное воспоминание прямо сейчас, поскольку Громф непременно поставит Тиаго на место, но неожиданно, удивив и его и Громфа, резкие слова прибыли совсем из другого источника.

– Отойди и замолчи! – потребовала Сарибель от Тиаго, ткнув пальцем ему в грудь и толкая его перед собой.

Он уставился на нее недоверчиво, настолько изумленный.

– Сначала ты оскорбляешь Джарлакса Бреган Д'эрт, а потом смеешь спорить с архимагом? – прокричала она ему в лицо. – Знай свое место, дурак, или я сделаю себя вдовой своими же руками.

Тиаго продолжал смотреть на нее с самым ошеломленным выражением.

– Ты? – Ему удалось не заикаться.

Сарибель посмеялась над ним.

– Ах, в самом деле, у тебя была власть, и ты наслаждался ею, – сказала она. – Ради моей семьи и уважения Дома Бэнр я даровала тебе это.

– «Даровала»? – спросил он и посмотрел на Громфа, ища поддержку.

Но ничего не получил.

– Я теперь Бэнр, разве ты забыл? – спросила Сарибель. – Меня называют Верховной Жрицей Дома До'Урден, но также и благородной жрицей семей Бэнр и Ксорларрин. А ты? Ты – просто мужчина.

Громф улыбнулся, а Джарлакс захохотал.

Сарибель яростно глянула на наемника.

– Как и ты, – предупредила она.

– Ой, не делай эту ошибку, – тихо сказал ей Громф, и она мудро сосредоточила свою ярость на одном Тиаго. Она подняла левую руку – руку, которую он сжал на их брачной церемонии.

– Я – Бэнр, – сказала она. – Ты сам так хотел. Если ты решишь отменить это, тогда – Тиаго, а не Сарибель будет отвергнут Первым Домом.

Тиаго посмотрел на Громфа, но тот просто пожал плечами.

– А она права, – должен был заметить Джарлакс.

– Но теперь вы – оба До'Урден, – напомнил архимаг. – Вы здесь, чтобы подготовить Дом к приходу новой правящей Матери. Если вы все выяснили, то не тратьте впустую мое время, а идите и займитесь своими обязанностями.

– Ты должен вызволить меня отсюда, – попросил Громфа Джарлакс, как только счастливая пара покинула комнату.

– Из-за твоей связи с Далией? – спросил тот.

– Не только из-за этого, – ответил Джарлакс. – В мире наверху происходят большие события. Бреган Д'эрт…

– Умело управляется твоим компаньоном Киммуриэлем, – прервал Громф, и кивнул на большой гобелен, висящий на дальней стене, позади которого «тайно» находился псионик.

– Это политические вопросы, вникать в которые у Киммуриэля нет никакого желания, – ответил Джарлакс. Он не удивился, что Громф знал о присутствии Киммуриэля, даже притом, что Киммуриэль был скрыт из вида и псионически и физически. Джарлакс давно прекратил удивляться вещами, которые знал его старший брат.

– Архимаг, – умолял Джарлакс, – Ты видишь возможную выгоду здесь?

– Выгода меня мало заботит.

– Даже выгода для города?

– Особенно для города.

Джарлакс знал, что это было правдой. Все что Громф хотел, это быть оставленным в покое… или возможно…

– Ты наслаждаешься присутствием Метиля, – заметил Джарлакс. – Ты рад, что иллитид вернулся к нам.

– Он – полезный инструмент.

Хитро смотря на брата, Джарлакс покачал головой.

– Нет, тут что-то большее, – сказал он. – Ты познал все тайны Пряжи Мистры, осталось ли там что-то, чему можно научиться, что могло бы заинтересовать тебя?

– Не упоминай магическую сеть таким образом в городе Ллос, – сухо напомнил Громф. – Не в это время.

Джарлакс кивнул, согласившись с этим, в конце концов, Паучья Королева пыталась украсть то волшебство.

– Так остался ли для тебя какой-нибудь секрет в магии, – спросил он риторически. – О, иногда может быть обнаружено неизвестное заклинание, или новое фантастическое существо для твоего зверинца. Но даже это станет скучным для кого-то столь же постигшего как могущественный Громф.

– Если тебе есть что сказать, то говори, поскольку я уверяю тебя, ты более скучный, чем то, о чем ты разглагольствуешь.

– Пропустим, – ответил Джарлакс, и начал медленно ходить вокруг архимага, оценивающе оглядывая его с каждым шагом. – Но я знаю тебя, брат Громф, и я понимаю твою дилемму – о, очень хорошо, по той же причине я хочу вырваться из этого места, и вернуться на дорогу моих собственных приключений.

– Ты думаешь, что я мог бы присоединиться к твоей жалкой банде?

– Нет, нет, конечно же, нет, – отрицал Джарлакс, хотя в глубине души, он действительно рассматривал это как будущую возможность. – Но я думаю, что есть только одно место, достойное исследований блестящего Громфа, и именно поэтому ты рад, что Метиль снова среди нас. Иллитиды владеют тайной другого волшебства, чистого волшебства, волшебства чистой мысли.

– Думаешь, я превращу себя в проницателя и присоединюсь к улью? – презрительно спросил Громф. Но Джарлакс знал, что было зерно истины в том диком предположении.

– Нет необходимости, – ответил Джарлакс и повернулся к гобелену, за которым скрывался Киммуриэль. – Я знаю того кто мог бы провести тебя к месту чистого волшебства. Наверняка ты достаточно умен для него.

– Псионика – больше, чем просто вопрос наличия ума, – напомнил Громф.

Джарлакс кивнул, хорошо зная, что это правда, поскольку он считал себя столь же умным как и любой другой, но все же, сила псионики ускользнула от него, несмотря на немного занятий с Киммуриэлем.

– Но ты должен знать, – дразнил он.

– Ты испытываешь мое терпение.

– Обучение у Киммуриэля, – предложил Джарлакс.

– В обмен на твое освобождение из Мензоберранзана?

– Бреган Д'эрт будет нужен мой контроль в эти рискованные и захватывающие времена, особенно с Киммуриэлем, служащим твоим желаниям.

Архимаг Громф не отвечал и не мигал, глядя на Джарлакса в течение многих ударов сердца.

Затем он слегка кивнул и пошел прочь – чтобы навестить их сестру, Джарлакса был в этом уверен.

Как только он покинул комнату, Киммуриэль вышел из-за гобелена.

– Ты заключаешь сделку с опасными партнерами, – сказал он.

– Мы живем в опасные времена. И я уверен, Громф будет благодарным студентом независимо от результата.

– Почему ты думаешь, что я говорю о Громфе? – спросил Киммуриэль холодно – а когда он изменял интонацию своего голоса?

Джарлакс смотрел в удивлении, ибо это было самым близким из того что он когда-нибудь видел, чтобы Киммуриэль фактически угрожал ему.

– Я не могу оставаться здесь, – объяснил Джарлакс. – Не с Тиаго…

– Тиаго не выступит против тебя, – прервал Киммуриэль. – Не сейчас.

Джарлакс кивнул, поскольку он и Киммуриэль только что прекрасно закончили ту встречу с невыносимым молодым оружейником. Когда Тиаго начал воображать свое нападение на Джарлакса, Киммуриэль тонко и телепатически повлиял на него, показав жестокое и реалистичное изображение самого неудачного результата, если он когда-либо захочет попробовать.

– Не с Далией, – признался Джарлакс.

– Не с Дзиртом, что более вероятно, – сказал псионик и Джарлакс посмотрел на него заинтересовано.

– Твое восхищение им очевидно, и теперь несомненно стало больше, после того как ты узнал, что его старые компаньоны были как-то заново возрождены.

– Прямо перед нами подарок бога, – согласился Джарлакс. – И не только Дзирт.

– Артемис Энтрери, в очередной раз, – сказал Киммуриэль, и лидер наемников согласно кивнул.

– Так много движущихся частей, – сказал Джарлакс. – Мне больно, что они двигаются без моей руки у руля. Это прекрасное время, мой друг. Я это чувствую – и ты тоже. Я должен освободиться из этого места и засвидетельствовать руку богов в большом мире.

– Я слышал отголоски похожих мыслей у Тиаго, – ответил Киммуриэль. – Он не будет удержан здесь навсегда, не сейчас, когда стало известно о Дзирте До'Урдене на поверхностном мире.

– И не тогда, когда Дзирт вмешается в войну в Серебряных Пределах, а мы оба знаем, что он это сделает.

– Восхищение бродягой у Тиаго превышает твое собственное. Он получит свое сражение.

Джарлакс задался вопросом, как Квентл воспримет новость, когда Дзирт порежет ее любимого Тиаго на маленькие кусочки.

– Я не был бы так уверен в этом, – предупредил Киммуриэль, и Джарлакс посмотрел на него с любопытством, поскольку он ничего не сказал вслух.

Глаза Джарлакса сузились, и он поправил волшебную повязку, которую использовал, чтобы не позволить псионикам, волшебникам и священникам – всем до одного, проникать в его разум. Он предположил, что его мысли отразились на лице и Киммуриэль просто поймал его взгляд.

Он надеялся, что это было именно так, а не иначе.

ГЛАВА 5
Переправа Красного потока

Жаркий огонь горел в камине зала аудиенций Мифрил Халла, даже притом, что шестой месяц Киторн приближался к своему концу и месяц Флеймрул, неся с собой летнюю жару, каждое утро заглядывал через плечо восходящего солнца.

Король Коннерад Браунавил смял пергамент в комок и сжал его в кулаке. Он поднес кружку к губам, но только попробовал пену, прежде чем бросил ее через всю комнату, разбив о камни камина.

Все только ахнули, разве было когда-нибудь, чтобы король Боевой Топор разбивал хорошую кружку эля?

– Хорошие новости, я думаю, – ухмыльнулся Удар Бунгало. Крепкий Веселый Мясник снова уверенно стоял рядом с королем, так как уже почти полностью оправился от многих ран, полученных в стычке к северу от Мифрил Халла.

– Да, я тоже догадалась, – согласилась генерал Дагнаббит.

Рваному Дайну из Сандабара, только вернувшемуся из тоннелей соединяющих Мифрил Халл с его родиной, казалось было не до веселья.

– Переправа Красного потока? – спросил он короля Коннерада.

Король кивнул и бросил смятый пергамент в том же направлении, куда ранее улетела пивная кружка.

– Я заметил рыцаря Серебристой Луны, ходящего кругами по твоей приемной, – объяснил Рваный Дайн. – Я пришел, чтобы рассказать тебе ту же самую мрачную историю. Вы слышали о броде Красного потока?

Бунгало и Дагнаббит обменялись недоуменными взглядами и пожали плечами.

– Самый легкий путь чтобы переправить армию через реку Красный поток, – Рваный Дайн говорил о великом притоке реки Ровин, одной из двух главных рек Луруара. Река Ровин текла с Гор Раувин на юго-запад, а Красный поток присоединялся к ней с северо-запада, немного к северу от большого города Сандабара. – Вы прошли бы много дней на северо-запад, если бы хотели обойти Красный поток, а он очень бурный этим летом и через него нет никаких мостов для переброски военных орудий на юг. Брод – прекрасное место для переправы и прекрасное место для засады.

– Орки Много-Стрел, – заметил король Коннерад. – Двигаются на юг мимо гор к востоку отсюда, южнее Мерцающего леса и мимо закрытых ворот Фелбарра.

– Тогда орки идут к Сандабару, – рассуждал Удар Бунгало.

– Да, и Серебряные рыцари Серебристой Луны это предвидели и думали, что перережут орков, – сказал король Коннерад. – Они рассчитывали перехватить банду на Красном потоке и заставить бежать.

– Но они нашли больше орков, чем ожидали, – предположила генерал Дагнаббит.

– Шесть к одному, – качая головой, подтвердил Рваный Дайн. – Много-Стрел разбили свои силы на три группы, как мы и говорили, и одна из них у ваших собственных дверей. Но даже при этом, Серебряные рыцари нашли, что их превзошли численностью шесть к одному или больше, и к тому же на стороне вонючих орков были орды гигантов.

– И дракон, – угрюмо добавил король Коннерад. – Я полагаю, что это тот же самый дракон, который убил короля Бромма.

– Я надеюсь, – сказал Рваный Дайн. – Невыносимо думать, что орки получили больше чем одного.

– Кто знает, что думать? – спросил король Коннерад. – Серебряные Пределы полностью провоняли орками.

– Вот как? – произнес Удар Бунгало, и когда другие обратились к нему, то проследили за его взглядом к испорченному пергаменту, а затем к двери, за которой ждал Серебряный рыцарь, посланец из Серебристой Луны.

– Они будут обвинять нас, не так ли? – спросил Бунгало. – Обвинять Клан Боевых Топоров в наступлении тьмы с севера.

Король Коннерад тяжело уставился на лидера Веселых Мясников, но не опровергал его заявление.

Удар Бунгало помчался к двери и распахнул ее.

– Входи, – приказал он Серебряному рыцарю, и тот небрежно прошел в дверь несколько мгновений спустя, с мрачным видом и явно не запуганный.

К тому моменту, Бунгало подобрал пергамент, развернул его и, кряхтя и пропуская буквы, начал читать. После кивка от короля Коннерада генерал Дагнаббит была около него, и сама прочитала резкое осуждение от лидеров Серебристой Луны.

– Волосатые боги, ну и дураки же вы! – проревел на бесстрастно стоявшего рыцаря Удар Бунгало.

– Успокойся, мой друг, – предостерег его король Коннерад. – Мальчики из Серебристая Луны потерпели поражение и тяжело страдают.

– Я сейчас добавлю, если он скажет, хоть одно плохое слово о моем клане и короле Бреноре, – сердито ответил Бунгало, с ожесточенным выражением поворачиваясь к эмиссару Серебристой Луны.

– Вы не можете отрицать, что… – начал рыцарь.

– Закрой свой рот! – предупредил Бунгало.

– Я не отрицаю, что Серебристая Луна, Сандабар и все остальные не встали бы с королем Бренором, – вмешался Рваный Дайн. – Я был там, при Соглашении в Ущелье Гарумна, задолго до того как ты родился. Не было никакого выбора для Бренора и Боевых Топоров. Только мой собственный дом Фелбарр собирался остаться на их стороне, если бы они пошли, чтобы закончить войну. Даже дворфы Адбара сказали: «Нет». И никакой голос не был громче против борьбы, чем голос леди Аластриэль из Серебристой Луны.

Рыцарь фыркнул и повернулся к королю Коннераду.

– Если ты хочешь назвать меня лгуном, сделай это здесь и сейчас, – потребовал Рваный Дайн. – И если ты считаешь, что мои слова лживы, тогда ты – дурак. Ни Серебристая Луна, ни Сандабар, ни Эверланд, ни Несм, и не Адбар. Ни один. Они покинули короля Бренора и Мифрил Халл посреди огромной орды орков. Так это оркское королевство было оставлено, и так мы оказались здесь, ведя войну, которую дождались спустя столетие.

– Соглашение позволило им обрести убежище, чтобы ждать и расти! – спорил рыцарь. – Из-за этого соглашения, грязное королевство Много-Стрел намного сильнее теперь.

– И твои были при этом соглашении – требовали его от короля Бренора! – закричал в ответ Рваный Дайн. – Я был там, ты болван. Я видел это!

– Достаточно! – рассердился король Коннерад, хотя и кивнул в благодарность Рваному Дайну, а Удар Бунгало пошел и похлопал гостя из Фелбарра по плечу.

– Что сделано, то сделано, – решил король Мифрил Халла. – Сделано столетие назад и больше. Нам лучше поговорить о том, что нас ждет дальше, и не вспоминать былое.

– Мы должны признать вину, чтобы нам не делать – чтобы вам не делать – те же самые ошибки, – настаивал рыцарь.

Король Коннерад нахмурился, густые брови практически скрыли его серые глаза.

– Твои губы колеблются, но все, что я слышу, является желанием Серебристой Луны повторить свои собственные, – сказал он холодно.

Рыцарь растерялся и не сумел произнести что-либо разборчивое, прежде чем встрял Рваный Дайн.

– Нет, добрый король, на самом деле они просят. Вот еще одна причина, по которой я вернулся, чтобы рассказать тебе. Они хотят, чтобы король Эмерус оставил Фелбарр и преследовал орков до самых ворот Сандабара, – он бросил хитрый взгляд на рыцаря. – И вероятно, они собираются спросить тебя… Нет, приказать, чтобы ты выступил на юг. Конечно же, ты должен прорваться через армию под твоей дверью, чтобы сделать первый шаг.

Король Коннерад переваривал слова Рваного Дайна несколько ударов сердца, затем повернулся к рыцарю, и спросил:

– Ну?

Человек, очевидно чувствуя себя неудобно, откашлялся.

– Понятно, что вам потребуется некоторое время, чтобы выбраться из этой ды… дома, поэтому, ваша задержка будет прощена.

– «Прощена»? – выдохнули одновременно Коннерад, Бунгало и Дагнаббит.

– Ясно? – спросил Рваный Дайн. – Да, столь ясно, что я должен был ползти через тоннель от самого Сарбрина, чтобы только добраться сюда. Десять тысяч орков у двери Боевого Топора, и вы просите их бежать на помощь в вашей борьбе на юге?

– Разве вы не должны организовывать выход Фелбарра? – язвительно заметил рыцарь Рваному Дайну. – Серебристая Луна встала на вашу защиту у Красного потока, а где был король Эмерус? Рыцарь-командор Дегар Миндеро храбро сражался. Река заслужила свое имя снова, Красный поток бежит багряный от крови орков.

Он сделал паузу, вздрогнул, как от большой боли, и добавил, – И от крови нескольких сотен рыцарей Серебристой Луны. Переправу Красного потока будут помнить в течение тысячи лет в Серебристой Луне как темный день большой храбрости.

Он замолчал, но на сей раз его лицо, вспыхнуло с очевидным гневом.

– И как день, когда цитадель Фелбарр не пришла к нам на помощь против орды общих врагов. День, когда король Эмерус отринул свою преданность…

– Захлопни пасть, ты, болван! – потребовал Удар Бунгало, и пошел на рыцаря мимо Рваного Дайна, но старый ветеран Фелбарра сдержал его поднятой рукой.

– Ты думаешь, что мы знали? – спросил Рваный Дайн. – Наши глаза смотрели на северные горы, где пал король Бромм. Ты думаешь, что мы знали о вашем рыцаре-командоре Дегаре Миндеро?

– Вы не вышли бы так или иначе, не так ли? – обвинил рыцарь. – В безопасности вашей дыры…

– Миндеро дурак, – сказал Рваный Дайн, и рука рыцаря легла на рукоять оружия.

– Если ты вытянешь его, то твое тело поплывет по Сарбрину, – предупредил король Коннерад, и его тон, ясно показал, что он отвечает за каждое слово. – Возможно, твоя семья найдет его, а может и нет.

– Глаза Миндеро ослепляли ложные надежды о славе, – продолжал Рваный Дайн, и теперь уже Удар Бунгало, сдерживал его. – О, я знал его, замечал его прежде, бродящего в Холодной Долине.

– Защищая Фелбарр и Сандабар, – настаивал рыцарь.

– Делая себе имя! – парировал Рваный Дайн. – Он ведь даже не говорил с Сандабаром, а? Король Огненный Шлем не трус и ваш рыцарь-командор мог бы иметь тысячный гарнизон Сандабара на своей стороне и мог договориться с королем Эмерусом, чтобы покончить всем вместе с орками на севере. Да, но тогда, в чем будет слава Миндеро, если бы он попросил помощи, а?

Рыцарь напрягся еще больше, и на мгновение показалось, будто он набросится на Рваного Дайна. Но потом он успокоился и выпрямился с высокомерным видом.

– Орды орков проносятся мимо ваших цитаделей, – сказал он королю Коннераду. – Одна армия скоро осадит Сандабар, и, несомненно, Серебристую Луну, а в Несме видят тучи, собирающиеся вокруг. Серебристая Луна просит, чтобы вы вышли со всей скоростью и со всем вашим гарнизоном.

Вместо ответа Коннерад медленно повернулся к Рваному Дайну.

– То же самое будет потребовано и от Цитадели Фелбарр, – продолжал рыцарь. – И со всей поспешностью, чтобы поймать орду, прежде чем они смогут осадить Сандабар.

– Вы отправили сообщение, сродни этому, королю Эмерусу, не так ли? – спросил Рваный Дайн.

– Эмиссар был послан, – подтвердил рыцарь.

Рваный Дайн фыркнул и переглянулся с Коннерадом, и от того молчаливого обмена взглядами, всем в комнате быстро стало ясно, что дворфы в ближайшее время не собирались выходить из-под защиты своих крепостей.

– Вы испытываете прочность альянса, – предупредил рыцарь, видимо что-то уловив.

– Ты испытываешь прочность моего терпения, – предупредил Коннерад. – Ты видишь десятки тысяч орков, заполонившие земли, и ты думаешь, что это – вся орда Много-Стрел. Болван, разве ты не знаешь, что орки подбираются по тоннелям? Если я освобожу свои залы, то я сдам Мифрил Халл собакам Обальда. То же самое для Эмеруса и цитадели Фелбарр. Это то, что ты хочешь?

– Поля черны от орков.

– И вы боитесь, как и должны, – сказал король Коннерад. – Я потеряю половину своих дворфов, пытаясь разгромить армию, что расположилась у моего порога. Лучше для всех, и для Серебристой Луны, что столько собак Обальда застряли здесь, держа нас в осаде.

Рыцарь напрягся, затем насмешливо фыркнул:

– Да, что еще ожидать от Боевого Топора?

Он слегка поклонился, развернулся на пятках и вышел из комнаты.

– Король Эмерус не выйдет, – уверил короля Коннерада Рваный Дайн. – Не сейчас. Не после того, что произошло с королем Броммом и его адбарскими мальчиками.

– Может случиться так, что орки обманывают нас всех, – предупредил король Коннерад. – Они делают вид, что хотят направиться в Сарбрин и Серебристую Луну, а сами развернутся, если мы пойдем дальше. Три сокровища превыше всего для орков, Фелбарр, Адбар и Мифрил Халл и горе мне и моим друзьям-королям, если мы позволим оркам овладеть ими.

– Король Харнот из Адбара все еще в Фелбарре, – заметил Рваный Дайн. – Он хочет насадить тысячу голов орков на пики вокруг своих дверей за убийство брата.

– Адбар дальше всего от орд, – рассуждал Коннерад. – Но я думаю Харноту лучше остаться позади его железных ворот.

Рваный Дайн кивнул.

– Пришло время мне уходить, добрый король, – сказал он с поклоном. – Я поспешу в Фелбарр, к своему королю.

– Да, и я должен идти с тобой, – объявил король Коннерад, и дал указания своим двум советникам, Удару Бунгало и генералу Дагнаббит, чтобы собирались в путешествие. – Может быть, мы успеем туда прежде, чем король Харнот уедет, и мы все обсудим лично.

Рваный Дайн кивнул, и улыбка, что расцвела на его обветренном старом лице, была наполнена восхищением, как будто заверяя молодого Короля Мифрил Халла, что он только что принял мудрое решение.

В первый день Флеймрула, седьмого месяца 1484 года по Летоисчислению Долин, три короля дворфов Луруара собрались со своими командующими и доверенными советниками в зале совещаний цитадели Фелбарр.

Встреча началась в соответствии со всеми правилами, со многими приглушенными тостами в честь короля Бромма, павшего брата-близнеца короля Харнота из Цитадели Адбар. Несколькими кружками крепкого эля позже, тосты стали более сердечными, возглавляемые самим Харнотом, кто вспоминал хорошие дни, которые вместе с братом разделил под опекой их легендарного отца – короля Харбромма.

Тосты, прославляющие Бромма стали тостами обещания возмездия оркам из королевства Много-Стрел, обещания полной расплаты за гибельное сражение в Холодной Долине.

Кружки сталкивались, пена летела во все стороны, и много бород побелело, поскольку напитки были опрокинуты со слишком большим количеством энергии, и много рукавов намокло от вытирания пенных бород.

И так это началось как прославление Бромма и дворфов Луруара.

И вдруг все закончилось, как будто все хвастливое пыхтение внезапно выдохлось, и когда звон, прихлебывание и хлопки прекратились, неудобная тишина воцарилась в зале.

– Бери на себя инициативу, уважаемый, – сказал король Эмерус королю Харноту, и лидер цитадели Фелбарр освободил свой стул во главе стола, для своего друга из цитадели Адбар.

– Как вы знаете, я хотел бы убить всех орков в Серебряных Пределах, – начал Харнот, когда сел. – И украсить свою цитадель пиками, увенчанными головами гигантов.

Несколько возгласов одобрения быстро стихли, поскольку голос Харнота был подавленным, и все кто внимательно слушали, поняли, что он собирался предложить достаточно важный нюанс.

– Но я не пошлю моих мальчиков, – сказал он. – Только не тогда, когда мы узнали что за сила позади рядов орков. Гиганты, да, как и следовало ожидать, но те немногие мальчики, которые вернулись домой после битвы в Холодной Долине, говорили о драконе, настоящем и большом. И больше чем один видел несколько дроу.

Он посмотрел прямо на короля Коннерада, когда говорил последние слова, и король Мифрил Халла мог только кивнуть, соглашаясь: да, действительно, у Мифрил Халла среди всех дворфских крепостей было больше всего столкновений со страшными эльфами дроу.

– Орки не давят на нас, – продолжал Харнот.

– Они прижали меня, – прервал Коннерад. – Они не нападают на мои ворота, но держат их закрытыми, не сомневайтесь.

– Да, – признал Харнот. – Но, тем не менее, самая большая сила пересекла Красный поток, продвигаясь к югу от нас.

– Да, – подтвердил король Эмерус, и тоже посмотрел на Коннерада. – Рваный Дайн рассказывал о твоей встрече с Серебряным рыцарем. Уверен, что ты должен слышать о разговорах в человеческих землях на юге: они проклинают соглашение.

Король Коннерад мрачно кивнул.

– Я не намерен спустить, если услышу имя Бренора Боевого Топора, брошенного в подобном тоне, – король Эмерус обещал. – Люди вписывают новые слова в книгу истории, видя виновных там, где их нет.

– Боевые Топоры не беспокоятся о том, что говорят дураки из Серебристой Луны и Сандабара, – ответил Коннерад, но его тон выдавал, что он действительно немного волновался, и что он не был удивлен.

– Ну, и Фелбарр позаботится, не сомневайся, – решительно ответил Эмерус. – Я был там с моим другом Бренором, и я знаю, что он страдал от того что подписался под соглашением. Фелбарр не обвиняет Мифрил Халл в этом, ты можешь быть уверен.

Король Коннерад кивнул в знак благодарности.

– И Адбар! – закричал король Харнот и со всего маху ударил кружкой по столу. – Да не на волосок из моей густой бороды. Я слышал много историй о короле Бреноре. Ваш старый король не был трусом. И я не буду добродушно слушать, что дураки южане кричат о тебе и минувшем столетии.

– Не только обо мне и моих мальчиках, – сказал Коннерад и кивнул королю Эмерусу.

Эмерус Боевой Венец угрюмо кивнул и Коннерад, который хорошо знал, что Серебристая Луна открыто швыряла оскорбления в адрес Фелбарра за то, что они не помчались к переправе Красного потока, вернул взгляд и кивок.

– Да, и при всем уважении к тебе, король Коннерад, – сказал Харнот, – Вопли с юга, называющие дворфов Фелбарра трусами, возмущают меня еще больше, чем неуважение вашего короля Бренора. Одна вещь посмотреть назад и изменить правду о прошлом для собственного удобства, но назвать моих друзей…

– Тебе не нужно ничего объяснять, – прервал Коннерад. – Да, когда эмиссар из Серебристой Луны плохо говорил о Бреноре, он услышал от меня гневные слова. Когда он плохо говорил о моих мальчиках, что не прорвались, чтобы помчаться на юг, он увидел, что я качаю головой, дурак. Но да, когда он плохо говорил о моем дорогом Фелбарре, он увидел мой кулак и плевок на своей роже.

– Да именно так сделал король Коннерад и его Веселый мясник, Удар Бунгало. Ура и хей-хо королю Коннераду и его ребятам Мифрил Халла! – подтвердил и захлопал Рваный Дайн, который был в Мифрил Халле во время этой самой встречи, и кружки стукнулись с бурным весельем и в солидарности, и три дворфских цитадели стали как одна.

– Так что же нам делать, я спрашиваю? – спросил Коннерад, когда шум затих. – Кажется, что мы пришли к согласию, что мы стоим как один.

– Три как один, – сказал Харнот и Эмерус кивнул.

– Насколько тяжело тебе прорваться? – спросил Эмерус Коннерада.

– У меня под дверью орков больше, чем я когда-либо видел, – признал король Мифрил Халла. – Я могу ударить кулаком их в пасть, достаточно сильно, но они будут тявкать у моих пяток, куда бы я ни пошел.

– Если бы я и мои мальчики пересекли Сарбрин к северу от вас и побежали вниз, а Эмерус и его ребята подошли к мосту со стороны твоей восточной двери и задержали орков там в сражении, мы могли бы хорошо их прихлопнуть, – сказал король Харнот, и Коннерад кивнул, думая, что это хороший план.

– Да, но что делать с орками, которых там нет? – спросил король Эмерус, самый старший и, безусловно, самый опытный из трех. – Они разделились на четыре армии, как мы знаем, считая и ту у двери Мифрил Халла.

– Направляются на юг, – сказал Харнот.

– Так мы предполагаем, – хитро ответил Эмерус.

– Вы думаете, что они оставили приманку, чтобы соблазнить нас, – сказал Коннерад, поскольку он упомянул ту же самую возможность прежде в Мифрил Халле. Орки предпочли бы дворфовые цитадели слабым человеческим городам, несомненно.

– Приз, за который сражаются орки – жилища дворфов, – рассуждал Эмерус. – У нас есть шахты и кузницы – Цитадель Адбар обеспечивает вооружением весь Луруар.

– Они не получат Адбар, – твердо ответил Харнот. – Мы запаслись маслом и готовы заполнить лабиринт, если эти уродливые орки только попробуют.

Все в комнате, и король и простой дворф, кивнули в том провозглашении, ибо об обороноспособность Цитадели Адбар ходили легенды среди всех народов Серебряных Пределов, а дворфы Фелбарра и Мифрил Халла ее очень уважали. Из трех дворфовых цитаделей у Адбара, безусловно, было больше всего доступа к поверхностному миру. Сама цитадель была фактически построена над землей, и значительная часть населения была размещена под сделанными дворфами потолками вместо тонн породы. Но те факты не делали Адбар уязвимым для врагов на поверхности – нисколько. Сама наземная крепость лежит в центре лабиринта из колец высоких каменных стен, главным образом естественных, но кое-где измененных руками дворфов. Было там и множество стратегически размещенных ворот, которые могли быть открыты в любой момент, чтобы послать волны горящего масла по любому из горных каналов и больших каменных мостов, умно разработанных, чтобы опуститься при помощи рычагов в охранных башнях, или еще хуже для захватчиков, разработанных, чтобы упасть вниз в масляные каналы.