Текст книги "Рассвет Короля (ЛП)"
Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)
ЧАСТЬ I
Под сумрачным небом
Насколько легче мне идти, когда я знаю, что иду по дороге справедливости, когда я знаю, что мой путь верен. Без сомнения и колебаний, я шагаю, стремясь добраться до намеченной цели, зная, что когда я достигну ее, передо мной откроется путь еще лучше того что я прошел.
Такой была моя дорога обратно в Гаунтлгрим, для спасения потерянного друга. И таков был путь из этого темного места до Порта Лласт, чтобы вернуть спасенных пленников в их дома.
И вот теперь передо мной дорога к Широкой Скамье, где Тибблдорф Пвент будет освобожден от проклятия. Я иду без промедления.
Но что относительно нашей будущей поездки после этого, к Мифрил Халлу и королевству Много-Стрел… чтобы начать войну?
Мои шаги замедлятся, а восторг приключений с моими старыми друзьями померкнет под тяжестью тьмы перед нами? И если я не смогу согласиться с утверждениями Кэтти-бри, что орки неисправимы, или не смогу согласиться с уверенностью Бренора, что война уже начата в виде набегов орков, тогда что это разногласие предвещает для дружбы и единства Компаньонов Мифрил Халла?
Я не стану убивать по приказу, даже приказу друга. Нет, чтобы обнажить клинки, я должен быть убежден сердцем и душой, что борюсь ради справедливости или защиты, что за это стоит бороться, стоит умереть, и самое главное – ради этого стоит убивать.
Для меня это имеет первостепенное значение, и я твердо решил прожить так свою жизнь. Этого недостаточно для Бренора, чтобы объявить войну оркам Много-Стрел и начать их преследование. Я не наемник за золотые монеты или дружбу. Необходимо большее.
Нужно мое согласие с решением пойти на войну.
Я надеюсь, что буду наслаждаться путешествием в Мифрил Халл. Меня будут окружать те друзья, которыми я дорожу больше всего, и снова все вместе мы пойдем новыми путями. Но скорее всего мои шаги будут немного короче, возможно немного тяжелее, под гнетом неспокойной совести.
Или это не совесть, возможно, – это замешательство, потому что я не убежден, но остаюсь при своем мнении.
Проще говоря, я не уверен. Поскольку даже притом, что слова, которые Кэтти-бри говорит, – и я в это верю – исходят от Миликки, они не стали тем, что я чувствую в своем сердце – а это должно быть главнее. Да, даже превыше шепота богини.
Некоторые назвали бы это упорство гордыней или чистым высокомерием, и возможно они были бы правы в какой-то мере, утверждая, что во мне это есть. Для меня же это не высокомерие, но глубокая личная ответственность. Когда я впервые нашел богиню, я принял ее, потому что учение Миликки удачно описывало все то, что я нес в своих мыслях и сердце. Ее принципы соответствовали моим, так мне казалось. Если бы не это, она значила бы для меня не больше, чем какой-либо другой бог в пантеоне Торила.
Потому что я не хочу, чтобы бог говорил мне, как вести себя. Я не хочу, чтобы бог управлял моими движениями и поступками. Так же я не хочу божественных законов, определяющих, что мне считать правильным, а что преступным.
Потому что я совершенно не нуждаюсь в страхе божественного возмездия, чтобы сохранить мой путь в согласии с тем, что находится в моем сердце. Действительно, я считаю такие оправдания для поведения как поверхностные и, в конечном счете, опасные. Я – разумное существо, рожденное с совестью и пониманием того, что правдиво, а что ложно. Когда я отклоняюсь от этого пути, самым пострадавшим является не какое-либо невидимое и запредельное божество, чьи правила и мораль всегда передаются и субъективно интерпретируются смертными жрецами с человеческими пороками. Нет, тогда, наиболее страдающим с отходом от пути Дзирта До'Урдена, становится только Дзирт До'Урден.
И иначе быть не может. Я не слышал зова Миликки, когда я попал в серо-окрашенную компанию Артемиса Энтрери, Далии и других. Это не наставления Миликки заставили меня, в конце концов, отвернуться от Далии на склоне Пирамиды Кельвина, нет, если только те наставления не те же самые, что запечатлены на моем сердце и совести.
Итак, если это правда, я возвращаюсь по кругу ко времени, когда я нашел Миликки.
В тот момент я не находил для себя сверхъестественную мать чтобы она держала перекладину и дергала за ниточки марионетку по имени Дзирт.
В тот момент я нашел имя для того, что я считаю верным. Итак, я настаиваю, богиня находится в моем сердце, и я не должен смотреть дальше нее, чтобы определить путь.
Или возможно я просто высокомерен.
Пусть будет так.
Дзирт До'Урден.
ГЛАВА 1
Летнее негодование
– Что эти собаки делают? – спросил король Бромм из цитадели Адбар, когда разведчики вернулись с докладами.
– Ничего хорошего, это точно как блестящий зад детеныша гоблина, – ответил его брат-близнец и со-король Адбара, Харнот.
Близнецы посмотрели друг на друга и мрачно кивнули – они оба поняли, что это первое реальное испытанием их совместного правления. У них, конечно, случались дипломатические и военные ссоры: при торговых переговорах с Цитаделью Фелбарр, когда почти подрались между собой Бромм и принципиальный посредник короля Эмеруса, Парсон Глеф; земельный спор с эльфами Лунного леса, который стал настолько наколенным, что лидеры Серебристой Луны и Сандабара поехали на север, чтобы вмешаться; даже несколько стычек с разбойниками из королевства Много-Стрел, банд, в которых входили гиганты и другие твари – но если разведчики были правы в своей оценке, то, конечно, короли-близнецы Адбара еще не осуществляли контроль над чем-то такого масштаба.
– Сотни, ты сказал? – спросил Бромм Рагнерика Гатпанкэра, молодого дворфа, но уже опытного лазутчика.
– Много сотен, – ответил Рагнерик. – Они затопляют долину Верхнего Сарбрина своим оркским зловонием, мой король. В Лунном лесу уже свистят стрелы, и дым поднимается в темное небо.
Те последние два слова в зале прозвучали зловеще – последствия вечно ночного неба над Серебряными Пределами, было трудно проигнорировать.
– Они будут давить на Мифрил Халл, можно даже не сомневаться, – сказал Бромм.
– Мы должны быстро доставить сообщения Эмерусу и Коннераду, – согласился его брат.
– До Мифрил Халла долгий путь, – пожаловался Бромм, и Харнот не мог не согласиться. Три дворфских цитадели Луруара были расположены примерно на линии, Адбар на юго-западе от Фелбарра, который на равном расстоянии юго-западнее Мифрил Халла, с большей частью пути южнее леса в форме полумесяца, известного как Мерцающий лес. От одной цитадели до другой путь был больше чем в сто миль, по крайней мере, декада похода или, скорее всего в два раза больше, учитывая трудно проходимую местность. Эти три цитадели были также связаны через тоннели верхнего Подземья, но даже если идти этим маршрутом, любой поход будет долгим и трудным.
– Мы должны идти, – рассуждал Харнот. – Мы не можем сидеть здесь, когда наша родня на пороге битвы, и может быть, что мы одни это знаем.
– Нет, я думаю Коннерад уже в курсе, – заметил Бромм. – Армия орков подпирала его северный выход. Он знает.
– Но мы должны узнать, в чем он нуждается, – сказал Харнот, и Бромм кивнул. – Я поведу легион через тоннели к Фелбарру, и если потребуется, то тогда мы продолжим путь в Мифрил Халл.
– Подземье, – мрачно отметил Бромм. – Мы не ходили там уже годы, за исключением подземного пути к Сандабару. Лучше всего возьми большой легион.
– А ты закрой Адбар снизу, – кивнул Харнот.
– Да, все уже готово, но, возможно, я выйду и хорошо осмотрюсь, и может быть, просто прогоню орков от края Мерцающего леса. В следующий раз, когда мы будем обсуждать с эльфами земельные вопросы, мы не позволим им забыть нашу помощь.
– Их сотни, – мрачно сказал Харнот.
– Ба, это просто орки, – парировал Бромм и презрительно махнул рукой. – Возможно, мы сдерем с них шкуры и выстелем мягкие дороги от Адбара до Фелбарра, а то и до самого Мифрил Халла.
Король Харнот рассмеялся от всего сердца, и, отклоняя эту абсурдную идею, позволил себе представить именно такую дорогу.
– К бою готовы! – объявила королю Коннераду генерал Дагнаббит, дочь и тезка Дагнаббита, внучка великого генерала Дагны. Они стояли на высокой скале к северу от Мифрил Халла, глядя сверху на долину Верхнего Сарбрина, сильной реки, унылой и мутной под темным небом, и высокие вечнозеленые деревья Лунного леса и Мерцающего леса, темнеющего на северо-востоке.
– Веселые Мясники жаждут разорвать кого-нибудь, мой король! – возвестил Удар Бунгало, возглавлявший знаменитую Бригаду Веселых Мясников – личных телохранителей Коннерада. Вокруг группы раздался хор ликования.
Но король Коннерад качал головой на каждый призыв к действию. Он посмотрел на рой орков на поле далеко внизу. Что-то казалось неправильным.
Силы орков, противостоящие друг другу, кружились как рой пчел, смешиваясь в большую черную тучу, которая затянула долину, столь же темную как небо над ней.
– Сейчас, мой король, – умолял Удар Бунгало. – Дураки сражаются друг с другом. Мы втопчем их в самую грязь.
Он стал подниматься к Коннераду, чтобы продолжить, но Дагнаббит перехватила его и отправила назад.
– О чем ты думаешь? – спросила девушка-дворф.
– А что думаешь ты сама? – Коннерад спросил своего генерала, которая, как все считали, должна была скоро принять управление гарнизоном Мифрил Халла.
– Я думаю, что слишком давно мой топор не рубил орков, – с хитрой усмешкой ответила Дагнаббит.
Коннерад кивнул, но он был далек от полного согласия с желаниями генерала. Он не мог избавиться от чувства, что что-то здесь было не так, как казалось.
– Нам уже нужно идти, – сказал Удар Бунгало. – В долину долго бежать.
Король Коннерад посмотрел на Дагнаббит, затем на Удара Бунгало, и их нетерпеливые выражения, заставили его заволноваться, что он был слишком осторожен. Он терпел неудачу как лидер из-за своей собственной робости? Может быть, он видел то, что хотел увидеть, желая избежать риска?
Коннерад зарычал на собственную слабость, и приказ пойти в долину уже почти сорвался с его губ, почти, но он прикусил язык и вынудил себя лучше сосредоточиться на хаосе перед собой, и в этот момент получил ясный ответ.
Это сражение в долине Верхнего Сарбрина, орков против орков, казалось, не было сражением вообще.
– Возвращаемся в Халл, – сказал он, голосом только чуть громче шепота, едва слышимого, так сильно у него перехватило дыхание.
– А? – спросил Удар Бунгало.
– Мой король? – добавила Генерал Дагнаббит.
– О чем ты думаешь? – потребовал ответа Удар Бунгало.
– Мне кажется, что мой король почуял неладное, – ответила Дагнаббит.
– Я спрашивал, что ты об этом думаешь, – сказал Коннерад Дагнаббит. – И теперь я спрашиваю тебя снова, – он указал вниз на бурлящее болото крошечных фигур орков ниже их.
Дагнаббит вышла на уступ перед Коннерадом и долго смотрела на смешивающиеся армии, сражающиеся далеко внизу.
– У них нет дисциплины, – ответила она почти сразу. – Просто толпа.
– Да, я вижу то же самое, – сказал Коннерад.
Дагнаббит долгое время смотрела на молодого короля Мифрил Халла.
– Ну? – нетерпеливо спросил Удар Бунгало.
Улыбка, немного слабая, но в то же время и одобрительная, озарила лицо Дагнаббит, и она кивнула в знак уважения к Коннераду, ее королю, и ответила ему и Удару Бунгало:
– Орки Темной Стрелы сражаются лучше этих.
– А? – спросил Веселый Мясник.
– Да, – согласился Коннерад.
– Они думают, что смогут выманить нас, – сказала Дагнаббит.
– Ну, давайте не разочаруем их тогда! – закричал Удар Бунгало, вызывая дикие радостные крики своей Бригады Мясников.
– Нет, – покачал головой Коннерад. – Я не согласен, – он повернулся к Дагнаббит. – Отправьте наблюдателей, а мы возвращаемся в Халл, как я сказал.
– Мой король! – в смятении закричал Удар Бунгало.
Конечно, жаждущий сражения Удар бушевал и ворчал, но Коннерад не потрудился отвечать, очень хорошо зная, что Веселые Мясники были, прежде всего, отчаянно верными. Коннерад двинулся прямо к длинной лестнице, ведущей к низкому плато чуть выше Долины Хранителя, где ждала его армия, махнув рукой Дагнаббит и другим, чтобы следовали за ним. От туда, они вошли бы в секретные двери, которые вели к пологим тоннелям в крепость Мифрил Халла.
Требовалось много времени, чтобы спуститься по тем двум тысячам ступеней и крики предупреждения с северо-востока заставили группу Коннерада замереть.
– Орки! Орки! – они услышали с лестницы перед ними. – Сотни, тысячи!
Королю Коннераду стало трудно дышать. Он не был закален сражениями в роли полководца и плохо представлял, как нести ответственность за кого-то кроме себя, но он понял, что едва избежал огромной ошибки – той, что заставила бы Мифрил Халл пошатнуться под тяжестью потерь!
– Не может быть! – воскликнула генерал Дагнаббит. – Долина слишком далеко!
– Третья армия орков, – ответил Коннерад. – Захлопывающаяся дверь и загоняющая нас в их ловушку, если бы мы вышли на поддельный бой в долине.
– Ну, тогда это третья армия мертвецов, – объявил Удар Бунгало, и со своими мальчиками поспешили обогнать Коннерада, прыгая через три ступеньки за раз, несмотря на очевидную опасность крутой лестницы.
Коннерад остановился и, вытянув руки, схватился за перила по обе стороны от себя, таким образом, останавливая всех, кто был позади него. Его мысли кружились, представляя тропы вокруг горы к долине Верхнего Сарбрина, оценивая время для такого марша – принудительного и быстрого марша, который уже почти начался, как он понял.
– Нет! – воззвал он ко всем вокруг, особенно нацеливая свой крик на Удара Бунгало и бесшабашную группу Веселых Мясников. – В Халл и закрыть за собой двери, я говорю!
– Мой король! – раздался предсказуемый крик разочарования от Удара и его свирепых бойцов, от всех в унисон.
– Там собрались все орки, – сказал Коннерад Дагнаббит, стоящей на лестнице позади него. – Десятки тысяч.
Девушка-дворф мрачно кивнула. Он видел, что она хотела ему возразить, что она хотела не что иное как выйти в поле и убивать орков. Но она не могла, и на мгновение, он испугался, что это было только потому, что она не могла пересилить себя, чтобы не согласиться с ним. Как ее отец и дедушка, Дагнаббит была, прежде всего, лояльным солдатом.
– Если бы мы могли справиться с этой бандой и уйти, я сказала бы тебе идти и сражаться, – сказала она, как будто читая его мысли и желая успокоить. – Но эта группа задержит нас внизу. Это – их задача, как я предполагаю. Они нападут неистово, но будут отступать назад в середине линии. Снова и снова, оставаясь только в пределах досягаемости. Да, и мы будем продолжать преследовать и рубить их, и даже немало убьем, можешь не сомневаться.
– И затем другие две армии нападут на нас, и мы никогда не вернемся в наши залы живыми, – добавил король Коннерад с кивком.
Дагнаббит похлопала его по плечу.
– Ты принял правильное решение, мой король, и даже дважды, – сказала она.
Больше криков донеслось с северо-запада, предупреждая о приближении орков.
– Мы еще не там, – сказал Коннерад, и он со всей скоростью помчался вниз по ступенькам. Когда он и другие приблизились к подножию, вероятно, сотой лестницы, они получили свое первое представление о той третьей армии орков, несущейся как черный рой, вокруг скалистых предгорий.
– Ворги! – выдохнула Дагнаббит, поскольку легион атакующей кавалерии, состоял из огромных орков на свирепых и страшных волках. Когда они появились в поле зрения армии дворфов, обосновавшейся на плато, они достали свои рожки и затрубили, прославляя Груумша, не замедляясь ни в малейшей степени, летя вперед и жаждя боя, как и любой Веселый Мясник.
Коннерад хотел уже крикнуть Удару Бунгало, но понял, что не стоит беспокоиться. Удар и его мальчики тоже увидели, что орки приближались, и ни одни слова короля уже не имели для них значения. Бой вот-вот должен был начаться, и бригада Веселых Мясников лучше всех других знала свое место в сражении. Как один, они бежали, прыгали и катились вниз по лестнице, спустились на плато и унеслись вперед. Удар Бунгало выкрикнул командирам гарнизона, приказав, чтобы они отступили, и те командующие с готовностью подчинились, поскольку они также знали – место Веселых Мясников в первых рядах, что и ведущие наездники воргов быстро и мучительно поняли. Ударный отряд оркской кавалерии, зависел от их свирепости и прямой агрессии, чтобы раскидать шеренги и испугать врагов на оборонительных позициях. Но знаменитую бригаду Мясников из Мифрил Халла, такая тактика вдохновила на еще более свирепый ответ.
Когда бригада Веселых Мясников, вышла на линию, дворфы-арбалетчики не дрогнули и не отступили, и выпустили в воздух свой залп как раз перед оглушительным столкновением.
Наездники воргов были полностью остановлены холодной стеной стрел, а затем столкнулись с дворфами в остроконечной боевой броне.
Для Боевых Топоров битва началась действительно на высокой ноте. Пронзенные шипастыми кулаками Веселых Мясников, хрипели орки и визжали ворги. И легион конницы был отброшен далеко до пехоты орков, шедших позади.
Армия Мифрил Халла врезалась и разбила их. Ликующие крики и призывы пролить кровь орков преследовали короля Коннерада весь спуск по лестнице.
И, возможно, преследовали бы его всю дорогу, но генерал Дагнаббит была тут же позади него, шепча ему на ухо, и теперь уже именно она призывала его к большей осторожности.
Коннерад, наконец, спрыгнул с лестницы на плато и бросился бежать со всех ног к гарнизонным командирам, выкрикивая приказ сплотить ряды. Он пробежал мимо задней части формирования и кричал тем, кто в тылу, чтобы немедленно начинали отходить в крепость.
– Идите, войдите и держите двери открытыми, – скомандовал он. – Расчистите дорогу в Халл для всех.
Многие разочарованно посмотрели на него, – и он был бы и сам разочарован любой другой реакцией – но дворфы не спорили с королем. Все еще подбадривая своих братьев, которые сражались с передовыми орками, ряды позади формирования начали стремительно и организованно отступать.
Король Коннерад остановился и обернулся.
– Доберись до двери, – приказал он Дагнаббит.
Воин-дворф ахнула в недоумении.
– Ты нужна мне там, – сказал ей Коннерад. – Они могут застрять, и все кто не смогут войти будут приговорены к смерти. Ты же поможешь им пройти. Ты спасешь каждого, кто войдет.
Дагнаббит не смогла скрыть свое разочарование и просто покачала головой.
Коннерад прыгнул к ней и грубо схватил ее за воротник.
– Ты думаешь, что сможешь заработать уважение к себе как-то иначе Дагнаббит? – заорал он ей в лицо. – Ты думаешь, что я могу послать дворфа с поручением, и эта проклятая дверь останется открытой, и все смогут убежать – и что дворфы захотят убежать? И не будут останавливаться, чтобы оглянуться назад? Я нуждаюсь в твоей помощи, девочка, больше чем прежде.
Дагнаббит выпрямилась и успокоилась.
– Да, мой король! – сказала она решительно. – Но ты не должен оставаться тут слишком долго, иначе тебя убьют. Я нужна тебе и я выполню свою часть работы, но ты не позволяй себе забыть, что Мифрил Халл нуждается в тебе. Сейчас более чем когда-либо, если орки останутся тут.
Коннерад кивнул и повернулся, чтобы уйти, но Дагнаббит схватила его за плечо и развернула.
– Не позволяй им убить себя, – попросила она и поцеловала его на удачу.
Больше чем только на удачу, они оба поняли, к взаимному удивлению.
Потом они разбежались в противоположных направлениях. Дагнаббит – выкрикивая приказы различным дворфам сформировать направляющие линии к дверям, а Коннерад – созывая командиров. Только когда он приблизился к фронту битвы, он смог получить более широкий вид на скошенный перевал, огибающий гору, и когда он видел, что происходит, король дворфов должен был заставить себя вдохнуть снова.
Армии орков в долине Верхнего Сарбрина были многочисленными, но эта сила была еще больше: среди полчища орков шли огромные синекожие монстры – целый легион ледяных великанов.
Любые иллюзии Коннерада, что они смогут отстоять свою землю, разбились перед лицом реальности. Даже если бы он призвал всех до единого дворфов Мифрил Халла и вывел на это поле, полностью вооруженных и в броне, с полным комплектом тяжелого военного оружия – баллистами и катапультами, и выстроил в надлежащих формированиях, даже тогда они не смогли бы победить в этой войне; никогда, даже если бы две другие армии орков в долине Верхнего Сарбрина не подходили, чтобы присоединиться к их собратьям.
Коннерад Браунавил никогда не видел столько орков.
Они чернели повсюду и превратили склон горы во что-то напоминающее корчащегося, бесформенного монстра.
Много раз в течение того дня, король Коннерад напоминал себе оставаться спокойным, чтобы править твердой рукой. Он не вздрогнул, даже когда один из его командиров, стоящий рядом с ним, был раздавлен гигантским валуном. Он подавил свой стон, когда Удар Бунгало и группа Веселых Мясников пропали в море орков.
И он помогал им двигаться вперед, организованной процессией, одна линия внезапно поворачивалась назад и преобразовывалась, и следующая линия ломалась и отступала позади них. С каждым шагом ступенчатого отступления меньше дворфов осталось в живых, чтобы сделать следующий шаг, но на каждого побежденного дворфа, были несколько падающих орков, корчащихся и умирающих.
В один темный момент Коннераду показалось, будто все потеряно, поскольку на поле прибыли гиганты, и, разогнав перед собой орков, напали на ненавистных дворфов.
– Приготовьтесь рубить колени, мальчики! – крикнул он, и дворфы приободрились, а затем вдруг раздался грохот, и залп баллисты прорезал воздух над их головами. Гиганты пошатнулись и упали, и те, что шли позади первой линии начали поспешное отступление.
Потрясенный король Коннерад обернулся и сразу увидел Дагнаббит.
Красивую и жестокую Дагнаббит. Храбрую, благородную и верную Дагнаббит.
Линии дворфов маршировали в крепость через двери быстро и организованно, и как-то, даже посреди своей огромной ответственности, Дагнаббит удалось вывести из крепости четыре метающих копья баллисты, на тот случай как этот, когда гиганты напали.
В этот день Мифрил Халл потерял три полка храбрых дворфов, и троекратно большее число вернулось с тяжелыми ранениями, в том числе и Удар Бунгало, он каким-то образом уцелел в той свалке.
Но теперь они были в безопасности позади укрепленных дверей, и момент неожиданности прошел.
Сотни орков и три гиганта остались лежать мертвыми за той северной дверью.
– Ты хорошо справился, – сказала ему Дагнаббит, когда командиры собрались вместе. – Король Бренор гордился бы тобой.
Эти слова произнесла дочь Дагнаббита, внучка легендарного Дагны, и король Коннерад знал, что это был не маленький комплимент.
Он принял это как должное, хотя и знал, что его испытания только начинались.
Великая армия орков расположилась лагерем на его пороге.