Текст книги "Рассвет Короля (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 21
Призрак старого дворфского короля

Тоннель дрожал от грохота катящейся соковыжималки и тяжелой поступи огров, толкающих ее. Дзирт отходил последним, выпуская стрелы в хитрое изобретение, или за него, с отскоком от потолка, направляя их за гигантское, сокрушительное колесо, пытаясь замедлить решительной напор огров. Несколько раз он попал, судя по визгам и хрюканьям, доносящимся из-за боевой машины, но замедлить ее не смог.

Все орки между компаньонами и машиной уже погибли, подстреленные Дзиртом или размазанные катящимся механизмом – «выжатые», как выразился Бренор. Но это едва ли имело значение, потому что враг в тот момент был не орком, а тяжелым каменным цилиндром.

Дроу подумал убрать лук и вынуть клинки, но пространство между вершиной катящейся машины и потолком было слишком мало для него, чтобы надеяться проскочить. Он осмотрел потолок впереди, ища повышение, где он смог бы перескочить колесо, или возможно узкую нишу, в которую он мог бы втиснуться, и выйти за сокрушительным чудовищем, когда оно пронесется мимо.

Но было похоже, что орки и огры хорошо выбрали свой коридор смерти, поскольку Дзирт не видел таких возможностей. Он оглянулся назад на грохочущее колесо, выпустил стрелу в потолок над собой и осмотрел размер прохода, когда вспыхнувшая молнией стрела, осветила его более ясно.

Ему пришлось покачать головой: не было ни одного способа, которым он смог бы проскочить.

Но коридор продолжался, длинный, прямой и без ответвлений, и даже притом, что орки перед Бренором и Атрогейтом больше интересовались побегом, чем попыткой замедлить группу, соковыжималка настигала их, и слишком быстро. Они не могли опередить ее, и не могли остановить ее.

Если бы только Дзирт мог выиграть хоть немного времени так, чтобы Кэтти-бри смогла бросить какое-нибудь заклинание, то возможно…

Он пустил свою следующую стрелу в потолок, пытаясь отколоть кусок камня, чтобы тот упал перед катящейся дробилкой. Камни действительно упали, но соковыжималка превратила их в гальку, когда подскочила на них.

– Быстрее! Быстрее! – просил дроу своих компаньонов, поскольку он не мог замедлить машину, и без сомнения, они были обречены.

Маленький шаман-гоблин бродил по глубинному комплексу осторожно, не совсем уверенный, куда бы ему пристроиться, или даже сможет ли он вообще пристроиться. Это был еще один легион армии Много-Стрел – пришел он к выводу, расположившийся лагерем здесь за пределами тоннелей Мифрил Халла так же, как их собратья на поверхности расположились лагерем у дворфских ворот.

Он нашел большую пещеру, где работала примитивная кузница: ярко горел огонь, и орки-кузнецы ковали наконечники для копий и ужасные мечи. В стороне, несколько огров возилось с толстыми нагрудниками.

Он не мог отрицать правду: они были организованы, методичны и решительны.

Десятки тоннелей паучьей сетью расходились из кузницы, и из многих, шаман-гоблин слышал ритмичный звук кирок, стучащих по камню. Гоблины и орки добывали, плавили и ковали свое оружие. Конечно, они не могли и сравниться с народом Бренора в этом труде, но орки были умными существами, когда дело доходило до создания орудий боли.

Хафлинг-гоблин вышел через дверь и пошел вдоль комплекса. Он прошел мимо многих спален с множеством кроватей и рядами стоек с оружием, столовой, даже большой аудиторией или молельней, заставленной скамьями расположенными полукругом вокруг возвышения, и с большим углублением для костра, делящим полукруг на половины.

Хафлинг-гоблин тяжело сглотнул, когда понял для чего это возвышение с запачканным кровью столом на его краю и несколькими большими столбами позади, на каждом из которых висели тяжелые кандалы. Он подумал о Карнавале Воров в старом Лускане, где судьи выставляли преступников, захваченных в городе, и требовали для них жестокого наказания, пыток и ужасной смерти, на радость сотен зрителей.

Если люди были способны на такую жестокость, то, что могли бы сделать эти орки?

Из любопытства он поднялся на помост и увидел влажные груды на грязном каменном полу. Внутренности, мозги, в луже крови…

Зажав рот, он помчался из зала, изучая область, ища что-нибудь, что угодно.

– Бегите! Бегите! – умолял Дзирт друзей, поскольку чудовищная соковыжималка была всего в пяти шагах позади него, и быстро сокращала расстояние!

Он услышал рожок, но звучащий так неблагозвучно, что он тут же подумал, что это должен быть какой-нибудь инструмент уродливых орков, и действительно звук больше походил на отрыжку, чем на мелодию.

Но крик: «Мой король!» – подтолкнул его память, и дроу вспомнил источник этого похожего на отрыжку звука и что это предвещало.

Дзирт отшатнулся от привидения Тибблдорфа Пвента, которое стояло, уперев руки в бока, уставившись на приближающееся бедствие. Пятью шагами позже, бегущий Дзирт увидел, что соковыжималка настигла Пвента.

Или скорее пропахала через Пвента.

Или скорее пропахала через туман, которым стал Пвент.

Как оказалось, привидение, пойманное в ловушку в рожок Бренора, сохранило некоторые свои вампирские свойства!

И да, Пвент снова уплотнился с другой стороны катящегося чудовища, Дзирт знал, и другие знали, и конечно же огры тоже узнали!

– Продолжайте бежать! – закричал Бренор. – Он не задержит их надолго!

Дзирт подбежал к Кэтти-бри и поймал ее за руку.

– Заклинание, – попросил он, и пара остановилась и повернула назад.

– Бегите! – ругал их Бренор.

– Хоть что-нибудь, – сказал Дзирт девушке.

Кэтти-бри стала вспоминать, загибая пальцы, какие заклинания она имела в своем распоряжении в этот день, и сколько из них могли бы сейчас помочь. Грохот боя у рычага соковыжималки становился все громче от рева, ворчания и визга огров, и редкого выкрика «Мой король!» неистового дворфа-призрака.

Кэтти-бри кивнула и повернулась, встав прямо перед отдаленной соковыжималкой.

Она начала колдовать.

За рычагом звук сражения затих, и почти сразу, туман от побежденного дворфа-привидения проплыл вверх и, обогнув соковыжималку, втянулся обратно в волшебный рожок. Сердцебиением позже, тяжелое колесо заскрипело и снова покатилось, сначала медленно, так как огры пытались набрать обороты.

– Быстрее, – умолял Дзирт.

Кэтти-бри закрыла глаза и поднесла свое рубиновое кольцо к губам, шепча в него заклинание, и прося у Плана Огня большой силы и ясности.

Полоса огня началась от ее ног и прокатилась назад по коридору в ту сторону, откуда они пришли. Она закрепила источник пламенной линии у стены по правую руку, и языки огня протянулись через коридор.

Как только заклинание с ревом ожило, Дзирт схватил руку девушки и рванул с ней вперед.

Коридор снова задрожал под весом боевой машины.

Но тут же раздались крики удивления и боли, так как скоты вкатили ее прямо в зону пожарища Кэтти-бри, и большое сокрушительное хитрое изобретение остановилось еще раз.

Компаньоны помчались дальше.

Гвенвивар присоединилась к ним некоторое время спустя, когда они, наконец вышли в район боковых тоннелей и камер. Прежде чем они могли решить, куда двигаться дальше, решение было принято за них, поскольку появились враги, и их было слишком много, чтобы даже думать об остановке.

Каждый из компаньонов бросил скорбный взгляд назад в главный тоннель, туда, где они потеряли Вульфгара и Реджиса.

Не было ничего, что они могли сделать кроме как бежать.

И так они и сделали через грубо высеченные залы, главным образом вырытые кланом Бренора в давние времена. Они знали, что были в старых, более низких шахтах, все еще вне комплекса Мифрил Халла, но уже не далеко.

Разные руки обрабатывали стены этих камер, включая и серых дворфов дэргаров, что населяли недра Мифрил Халла в века изгнания Клана Боевых Топоров, после того как дракон, Шиммерглум выгнал юного Бренора и его клан из их дома.

Компаньоны проходили через двери и сворачивали за углы, шли через камеры тесные и широкие, и спускались по коридорам, которые разделялись во многих направлениях. Но из-за преследования, они не могли выбирать свой курс. И они хорошо понимали, что их загоняли: орки, огры, огриллоны и гоблины, всегда были перед ними, блокируя все проходы кроме одного.

Бок о бок и на полном ходу, Атрогейт и Бренор плечами врезались в дверь, вламываясь в то, что на первый взгляд напоминало складское помещение. Древние орудия и горные инструменты лежали на подвергнутой коррозии старой стойке напротив одной стены, и колья рядами лежали у другой. Три двери вели из комнаты, все укрепленные проржавевшими металлическими пластинами.

– Безопасная комната, убежище – сказал Бренор всем и никому в частности. В давние дни, когда эти шахты использовались, дворфы приходили сюда, чтобы поспать или передохнуть – Бренор мог представить на стене слева каски и шахтерские фартуки – в случае обвала эта комната, скорее всего устояла бы.

Но это не станет убежищем для его друзей в то время как монстры наступают им на пятки.

Они прошли через дверь непосредственно напротив той, которую они проломили. Вошли в шахту, длинный и обработанный тоннель, постепенно поднимающийся вверх перед ними.

– Бежим! Бежим, нам туда! – закричал Бренор, наращивая темп.

Больше не было никаких боковых проходов, только единственная металлическая дверь в конце тоннеля. Бренор промчался через нее и взревел в очевидной победе. Все четверо и Гвенвивар, проскочили вовнутрь, и Дзирт ударил по двери, закрывая ее и удача была с ними, так как и дверь перед ними оказалась не заперта, и запирающий стержень стоял прислоненный к стене рядом с ней.

Атрогейт уже схватил стержень, и вместе с Дзиртом поспешил зафиксировать дверь.

Старые железные рудные тачки, были разбросаны по пещере, пара из них стояла на рельсах, которые уходили под более высокий дверной проем.

– Ах, мои залы и мои парни, – сказал Бренор, отходя от закрытой двери. – Мы вернемся, прогоним орков и найдем моего мальчика и Пузана.

За второй дверью был короткий проход с крутым подъемом. На дальней стене находился рычаг лебедки, с грудами тяжелой, подвергнутой коррозии цепи на полу под ним. Рельсы тянулись дальше вверх, туда, где когда-то был вход в главный комплекс шахт Мифрил Халла.

Но теперь эти рельсы упирались в стену, железную стену.

– Они запечатали его, – пробормотал Бренор, поднявшись к заблокированному выходу. Он приложил руку к металлу. – Волосатая задница Морадина, они закрылись от орков, и не впустят нас.

С удрученным выражением, точно отражающим его настроение, он вернулся к своим друзьями, и в ту же минуту, раздался первый оглушительный удар, когда тяжелый молот опустился на железную дверь в комнате позади них.

– Нам некуда бежать, эльф, – сказал Бренор.

– Да, и у нас нет пищи, – сказала Кэтти-бри, и добавила: – Реджис, – когда Бренор посмотрел на нее.

Громоподобный удар сотряс пол под их ногами, и вокруг них посыпались камни.

– У них есть таран, – сказал Атрогейт, и хихикнул, находя забавным то, как легко их направляли, загнали в угол и поймали.

Звяканье кандалов вернуло Вульфгара в сознание, а точнее в полу-сознание. Его плечо пульсировало – без сомнения там была рваная рана. Одна голень была сломана и не могла его держать, вторая нога тоже была разбита на столько, что он не мог на нее опереться.

И поэтому, он висел на натянутых цепях и металлические кандалы резали его запястья. В конце концов, они прорежут их насквозь, и одна из его кистей оторвется, подозревал он, а затем он будет некоторое время висеть на оставшейся руке, пока та тоже не будет перерезана.

Тогда он рухнет на пол, и кто может предположить, каким пыткам подвергнут его тело.

Он не мог видеть одним глазом, настолько была опухшей одна половина его лица, ему потребовалось немало времени, чтобы суметь разорвать корку крови на глазу и поднять веко. Малейшее движение мышцами лица вызывало ужасную боль и дрожь во всем теле.

Вульфгар находился в самой темной части длинной стены прямоугольной камеры, примерно по середине. Факелы были установлены на стенах в случайном порядке, оставляя обширные участки в темноте. Это была двухуровневая камера с выступающим полом вдоль длинных стен и углублением посередине. Далеко внизу, слева, посреди короткой стены, вырисовывалось темное отверстие туннеля.

Столы и распорки с кандалами и стойки с неприятно выглядящими орудиями были разбросаны вокруг, на некоторых все еще остались привязанные гниющие останки каких-то несчастных. Только заметив эти разлагающиеся трупы, Вульфгар почувствовал ужасное зловоние, висящее в камере.

Посреди более низкой зоны была большая яма, и там далеко внизу Вульфгар видел какое то движение, но он ни как не мог разобрать, какие ужасные существа находились там.

Вульфгар видел, что его кандалы были не единственными, вбитыми вдоль каменной стены, к которой он был прикован, и он был не единственным пленником. Фактически, он был одним из многих. Он заметил нескольких дворфов, свисающих над землей, побитых, несчастных и слишком коренастых, чтобы достать ногами до пола, и несколько человек – все они были прикованы между гоблинами, тоже слишком маленькими для кандалов, и поэтому висевших как дворфы.

Вульфгару показалось, что многие заключенные были давно мертвы.

Уродливый монстр бродил по комнате, и пара сопливых гоблинов следовала за каждым его шагом. Слишком низкий, чтобы быть огром, слишком широкий, чтобы быть орком, и Вульфгар признал в нем огриллона. Он сражался против нескольких таких скотов в свое время и думал, что они были самыми тупыми и самыми порочными существами, самой ужасной смесью худших черт орков и огров, со злобой первого и разумом последнего.

Огриллон схватил что-то под покрывалом на тележке стоящей далеко внизу, слева от Вульфгара, около входа в туннель. С трудом потянув свой груз – за лодыжку, как скоро понял Вульфгар, скот, протопал на середину комнаты. Разорванная и разбитая туша орка показалась из-под покрывала и шлепнулась на каменный пол. Огриллон потащил ее за собой, оставляя длинную полосу внутренностей, мажущих пол кровью и желчью.

Зверский мучитель подошел прямо к краю ямы в центре пола и замахнувшись швырнул тушу вниз. Едва она упала, Вульфгар услышал крики голодных чудовищ, рвущих, грызущих и чавкающих.

Гоблины, сопровождающие своего главаря-мучителя, казались особенно довольны этим, они прыгали и взволнованно смеялись. Один схватил тянущиеся внутренности и начал танцевать с ними, и почти слетел в яму, когда один из монстров с усилием их потянул, или возможно он засосал длинные кишки в свою пасть.

Гоблин, отпустил их в последний момент и шлепнулся на пол, а его уродливая маленькая спутница, безумно расхохоталась.

Вульфгар не знал, что делать. Он чувствовал себя, как будто он был брошен в середину пародии на зло, какого-то ужасающего собрания монстров, которых ребенок мог бы себе вообразить прячущимися под своей кроватью. Он вспомнил свое долгое падение и тварей, поджидающих его, и осознал, что все было потеряно. Он мог только надеяться, что его друзья смогли убежать.

И что он умрет быстро.

Он начал снова засыпать – возможно, не первый раз, поскольку он не был уверен в том, сколько времени прошло, – когда был возвращен к реальности топотом жестокого огриллона, подскочившего на приподнятый пол прямо около него. Скот пренебрег им, прорычал и пошел дальше, мимо дворфа и гоблина.

Он остановился перед другим дворфом и ткнул в бедного бородатого парня.

Дворф дрыгнул грязными и босыми ногами, пнув огриллона, но слабо, не оказав на него ни какого эффекта.

Рука огриллона рванула вниз, хватая дворфа за лодыжку и поднимая ногу еще раз. Бедняга скорчился и попытался пнуть его другой ногой, но огриллон увернулся и переместился слишком близко к бедняге, чтобы подобные действия не имели эффекта.

С силой его огрского наследия тюремщик дернул ногу вверх, и дворф скрючился и застонал от боли.

Тюремщик посмотрел бедному пленнику в лицо, а затем откусил пальцы его ноги.

Когда бедняга закричал, огриллон пережевал их и проглотил хихикая от удовольствия и пошел дальше вдоль ряда.

Он выбрал двух гоблинов и одного дворфа, поднял их цепи над крюками длинным шестом, который очень напоминал каминную кочергу. Затем огриллон потащил их вперед, а гоблины, следовавшие за ними, щелкали кнутами.

Один из пленных гоблинов заскулил и начал сопротивляться, и с ужасной силой, тюремщик-огриллон поднял свою руку и махнул ею вниз, цепь взметнулась с огромной силой, обрушилась и огрела гоблина, подобно удару тяжелого кнута.

Огриллон сделал внезапный рывок, и гоблин, выведенный из равновесия, отлетел лицом в пол.

Тюремщики-гоблины накинулись на него, пинали, кусали и били кулаками, пока огриллон не приказал им отойти.

Потом они двинулись снова, монстр тянул три цепи и легко доволочил избитого гоблина до тележки, где заключенные были грубо свалены. И все отправились в тоннель.

Вульфгар резко обвис. Он почти завидовал трем заключенным, которых забрали, несомненно к ужасной и мучительной смерти.

Его очередь на том жутком карнавале, что ждет его на другом конце тоннеля подойдет рано или поздно полагал он, и чем раньше, тем лучше.

– Когда они проломятся, мы должны прорываться, – объяснил Бренор, и его предложение было прервано гулким ударом и подобной землетрясению дрожью в камере, когда монстры вбили свой таран в тяжелую дверь.

– Прорубайся через них эльф, а мы расчистим дальше, – добавил дворф.

– Останемся вместе или разделимся? – спросил Дзирт, и Кэтти-бри посмотрела на него с ужасом.

– Вместе, – ответила она, опережая Бренора.

– Ах, но у эльфа больше шансов найти наших друзей, – заспорил Бренор.

Новый гудящий удар встряхнул комнату, и неожиданно, следом за ним раздался еще один, хотя намного менее глубокий.

И мгновение спустя трио поняло, что второй гул шел с другого направления. Все трое побежали из помещения с тележками к подъему, и увидели, что Атрогейт стоит перед железной стеной, вращая моргенштернами. Он взмахнул левой рукой и тяжелый шар из стеклостали врезался в железо, но без видимого эффекта.

– Береги силы, ты дурак! – завопил на него Бренор, но Атрогейт взмахнул снова, левой рукой, а затем и второй и третий раз в быстрой последовательности.

Бренор привел других вверх по скату.

– Ты не пробьешь железную стену, – объявил дворф, но его голос затих, когда он сообразил что часть стены, перед Атрогейтом изменила оттенок.

– Бха-ха-ха! – взревел Атрогейт и обернулся к спутникам. – Не смогу? – он раскачал шар в своей левой руке и завращал его перед ними. – Дробилка! – объяснил он.

Снова чудовищный удар встряхнул комнату. Позади Дзирта Гвенвивар прижала уши.

– Они прорываются, – предупредил дроу.

– Бха-ха-ха! – еще громче проревел Атрогейт, и теперь он поднял моргенштерн в правой руке, позволив друзьям увидеть шар, который казался влажным. – И…

– Громилка, – он и Дзирт сказали одновременно; подловив его, дроу улыбнулся.

Атрогейт стал вращать шаром. Дзирт потянул Кэтти-бри назад, и очень вовремя. Когда Атрогейт вколотил голову Громилки в железную стену, то там где Дробилка подготовил металл, произошел взрыв, который казался столь же оглушающим как таран огров позади них, и встряхнул камеру, разметав большие куски ржавого металла.

Дробилка была покрыта специфической субстанцией, выжимкой из монстра ржавчины, и не отставая, его парный цеп, Громилка, источал взрывное масло из своих металлических шипов.

Дробилка ударил снова, нанося разрушающую металл слизь глубже в надтреснутую стену.

Следом за ним полетел Громилка, и новый слой взрывного масла, с грохотом рванул под весом удара.

На третьем круге Атрогейт взмахом пробил металл, взорвав большое отверстие.

В зале за ними, таран снова врезался в дверь. Гвенвивар зарычала, и монстр завизжал от боли.

– Они пробили достаточно, чтобы схватить стержень, – предупредил Дзирт, и помчался обратно с Тулмарилом в руке, и выпустил череду стрел в маленькую дыру у края разбитой двери.

– Останьтесь со мной, – прокричал Атрогейт, и Дробилка с Громилкой ударили друг за другом, расширив отверстие в железной стене. – Ха-ха, верьте в Атрогейта!

Но из этого отверстия в стене вылетела арбалетная стрела, отскочила от шва железной стены, и почти ранила Атрогейта, пролетев мимо.

– Эй! – проревел он, отшатнувшись.

– Остановитесь, вы, болваны! – завопил Бренор, на языке дворфов Делзун. – Мы не гоблины! Это – я, и вы меня знаете!

– А, кто там? – раздался осторожный вопрос, и в тени за пределами отверстия, Бренор заметил некое движение.

– Ты Боевой Топор? – спросил другой голос, полный сомнений.

– Да, и скоро погибну! – прокричал в ответ Бренор, полагая, что у него не было времени, чтобы объяснять. – И умру быстрее, если вы продолжите стрелять.

Беспорядочный шум и движение началось с той стороны железной стены, и появились молоты, чтобы расширить отверстие, которое создало мощное оружие Атрогейта, и затупить острые края пролома. Затем через пролом бросили брезент и руки дворфов его разгладили.

– Быстрее, быстрее! – звали дворфы из-за стены.

Атрогейт бросил в пролом свое оружие и прыгнул следом за ним, вытянув вперед руки. С другой стороны дворфы взяли его за руки и втянули вовнутрь, и только его тяжелые ботинки исчезнули в отверстии, Бренор пихнул Кэтти-бри вслед за ним.

– Скорее, эльф! – позвал он Дзирта.

– Не ждите меня! – ответил Дзирт.

– Эй, ты Боевой Топор, иди сюда! – вопил дворф с другой стороны.

Взглянув назад и ругнувшись, Бренор понял, что лучшее, что он мог сделать для Дзирта, – это освободить путь. Поэтому он пошел и проскочил в дыру, а там вскочил на ноги и отодвинулся в сторону.

– Эльф придет, – объяснил он.

– Дроу! – прокричал один из Боевых Топоров и поднял свой арбалет.

Бренор немедленно схватил его и отвел вниз.

– Дзирт До'Урден! – завопил Бренор на него и на всех. – Друг Мифрил Халла!

Дзирт прыгнул с разбега и изящно перекатился через Атрогейтову дыру и, свернул направо, прежде чем подняться на ноги с луком в руке, и повернулся назад.

– Гвен! – закричал он, и выпустил серию стрел. – Они прорвались!

Он отскочил назад, и пантера прыгнула через отверстие.

И бедные, растерянные дворфы метнулись прочь!

– Она тоже друг, – заверил их Бренор, и схватив мускулистую шею кошки, грубо ее подергал, чтобы подтвердить свои слова.

Дзирт вернулся к отверстию, Тулмарил запел свою песню смерти, и череда его стрел-молний прогнала орков и огров.

– Плиты и камни! – один из дворфов Боевых Топоров проревел своим товарищам. – Заделаем дыру, прежде чем потонем в монстрах.

Дворфы вошли в возбуждение и забегали вокруг, хаотично на взгляд неподготовленного зрителя. Бренор понимал лучше и видел, что они работали в блестящем согласии: одни стремительно вернулись назад, чтобы собрать молотки и заклепки, другие, побежали за стальными плитами, которые они могли бы прикрепить к стене, третьи вернулись с тяжелыми камнями, чтобы укрепить заграждение.

Они были его кланом дворфов, его Боевыми Топорами, и они ничего не потеряли с точки зрения умения и навыков за десятилетия, в течение которых Коннерад служил их королем.

На одно мгновение на устах Бренора кратко промелькнула усмешка гордости, но только на мгновение. Пока лист стали не лег поверх железных ворот, запечатывая монстров.

И также запечатывая любой шанс для Бренора и его друзей вернуться к Вульфгару и Реджису.