Текст книги "Демон пробуждается"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 40 страниц)

ГЛАВА 44
МАСКИ СОРВАНЫ

– Это была ловушка, рассчитанная на тех, кто прежде жил в Дундалисе, – сказал Джуравиль.

Вместе с Элбрайном и Пони он сидел в заповедной роще у могилы Мазера. Тантан и остальные эльфы тоже были неподалеку. По словам Джуравиля, вскоре все они собирались вернуться в Облачный Лес.

– Откуда они узнали? – спросил Элбрайн.

Как-то не верилось, что безжалостная рубка прекрасных сосен в долине была затеяна исключительно ради того, чтобы заманить их в ловушку.

– Ну, в Дундалисе было пусто, когда они вошли туда, – ответил Джуравиль. – Значит, рассудили они, среди вас есть и жители этой деревни, которым прекрасная сосновая долина наверняка дорога.

– Как-то странно, – возразила Пони. – За деревню драться мы не стали. Откуда им было знать, что за рощу будем?

– Да и вообще, что значит для них слово «прекрасная»? – поддержал ее Элбрайн. – Очень сомневаюсь, что у поври, гоблинов и великанов есть хоть какое-то представление о красоте.

В этих рассуждениях была своя логика. Но тогда почему, в самом деле, внимание врагов привлекла именно эта долина?

Этот вопрос не давал покоя Элбрайну. Рубить сосны не имело никакого практического смысла. Использовать бревна монстры не могли: для катапульты стволы сосен были слишком коротки, а для костра, как всякие относительно молодые деревья, слишком напоены влагой и соками. Вокруг леса и леса, где полным-полно гораздо более высоких деревьев и сушняка. С какой стати поври понадобились именно эти сосны? Только потому, что они надеялись заманить туда врагов, должен был признать Элбрайн. В особенности его самого и Джилсепони. Для них эта долина действительно священна.

Слишком хитроумно для этой братии, сам себе возразил он. И главное – откуда им было знать такие подробности?

– Они знали, – уверенно заявил Элбрайн. – Должны были знать, иначе вся эта затея не имеет никакого смысла.

– Откуда? – спросил теперь уже Джуравиль.

Послышался свист; Тантан предупреждала о появлении гостя. Это оказался Эвелин, выглядевший сейчас гораздо лучше, даже слегка похудевший и вернувший себе былую подвижность.

– Хо, хо, знай наших? – дружески поддразнила его Пони.

– Они знали, – сказал Эвелин, усаживаясь на землю рядом с остальными. – Им вообще очень много известно о нас. Слишком много.

– Как ты это выяснил? – спросил Джуравиль.

– Мне рассказал призрак, – Элбрайн тут же насторожился; может, монах вступил в контакт с дядей Мазером? – Пока вы сражались в долине, я «слетал» далеко на север и теперь могу с уверенностью сказать – то, с чем мы сейчас имеем дело, всего лишь проба сил. Наш главный враг, демон дактиль, сформировал в горах гигантскую армию, которую собирается бросить на нас.

– Тогда мы обречены, – прошептала Пони.

– У нашего врага есть еще один союзник, – продолжал Эвелин, глядя на Элбрайна. – Призрак человека, которого ты убил, защищая меня.

– Карающий Брат.

Эвелин кивнул.

– На самом деле его зовут Квинтал, – объяснил он; слишком нелепо звучал сейчас высокопарный титул бывшего монаха. – У нас с ним произошла схватка, но до этого мы немного поговорили. Так вот, ему многое известно о нас – и в частности о тебе и Пони. Например, он знал, что во время нашей встречи вы сражались в долине, и заявил, что вас обоих там ждет смерть.

– Выходит, это действительно была ловушка, – произнес Джуравиль.

– Похоже на то, – согласился Эвелин. – Они знали, как заманить вас… по крайней мере вас двоих, – добавил он, обращаясь к Элбрайну и Пони.

– Но откуда? – спросила Пони. – Карающий… Квинтал не мог знать, что эта долина дорога нам.

– Может, этот призрак бродил среди нас, – послышался голос с ближайшего дерева.

Все повернулись и увидели сидящую на ветке Тантан.

Это казалось весьма правдоподобным, но Эвелин возразил, что почувствовал бы присутствие духа Квинтала, если бы тот оказался поблизости.

– А может, не один Квинтал переметнулся на сторону тьмы? – спросил он.

То есть среди них есть предатель? Трудно было предположить что-либо ужаснее, и не только потому, что само существование отряда зависело от полного соблюдения их тайны. Может быть, хуже всего было то, что в сознании Элбрайна – и, конечно, всех остальных – родились подозрения, одно ужаснее другого. Наконец, поймав себя на том, что задается вопросом, можно ли доверять кентавру, Элбрайн сказал себе, что этот путь ведет в тупик.

– У нас нет оснований строить такие предположения, – твердо заявил он. – Может, это и впрямь призрак Квинтала. Или, может, поври хитрее, чем мы думаем. Не исключено также, что они захватили пленников и под пытками вырвали у них признания.

– Но из Дундалиса – я имею в виду ту, прежнюю деревню – никто, кроме нас с тобой, не уцелел, – возразила Пони. – А откуда жителям нового Дундалиса знать, что для нас значит эта долина?

– Это все одни догадки, – стоял на своем Элбрайн. – И они могут очень далеко нас завести. Как сражаться с врагом, не доверяя друг другу? Нет, – судя по решительному тону, он собирался до конца отстаивать свою позицию, – я против того, чтобы подозревать кого-то из своих. Предлагаю никому не рассказывать о том, что мы здесь слышали, и вообще не обсуждать эту тему, пока не будут найдены убедительные доказательства.

– Но соблюдать осторожность во всех случаях не помешает, – заметил Эвелин.

– Что, теперь на очереди заповедная роща? – спросила Пони.

Этот вопрос очень беспокоил и самого Элбрайна.

– Теперь весь мир на очереди, – ответила Тантан, – если слова Эвелина соответствуют действительности.

– Соответствуют, – заверил ее Эвелин. – Их в горах собралось столько, что просто уму непостижимо.

– И не забывайте, такое единение противно самой их природе, – сказал Джуравиль. – Все дело в том, что они действуют не сами по себе. Их ведут и направляют.

– Ты говорил о демоне, – сказала Пони Эвелину. – Это точно?

– Демон пробуждается, – без колебаний ответил тот.

– Мы в Кер’алфар тоже опасались этого, – добавил Джуравиль.

Пони вспомнила речи, которые Эвелин произносил во время их совместного путешествия.

– Но мне всегда казалось, что ты подразумеваешь под этим словом не физическое существо, а слабость в человеческих сердцах, – сказала она.

– И то, и другое, – Эвелин вспомнил годы обучения в Санта-Мир-Абель. По иронии судьбы те же самые люди, которые рассказывали ему о демоне, из-за своих слабостей и душевной пустоты способствовали возвращению монстра. – Слабость человеческая вызывает демона из небытия, но, когда это происходит, он обретает плоть, превращаясь в существо невероятной мощи. Он подчиняет себе тех, в чьих сердцах затаилось зло, кто забыл Бога; таких, как Квинтал, к примеру.

– Не все утратили веру, – сухо заметила Тантан.

Эльфы поклонялись самым разным богам, но, с точки зрения Эвелина, это ничего не меняло.

– Конечно, – торопливо согласился он. – У Бога много имен, но суть одна и та же. И если эта суть искажается, если веру используют для достижения личных целей или расправы с неугодными, то вся Корона оказывается в опасности, потому что именно тогда демон пробуждается.

– Да, наступают темные времена, – согласился Джуравиль.

Элбрайн слушал эту дискуссию, не слишком вникая в нее. В принципе философские раздумья были небезынтересны и ему, но сейчас его волновали более насущные проблемы. В данный момент мифические орды монстров находились далеко отсюда, а вот если в отряде и в самом деле есть предатель, это может обернуться очень плохо.

– Они знали, дядя Мазер, – прошептал он, когда знакомый образ проступил в зеркале. – Они знали, что надругательство над долиной больно ранит меня, заставит выйти из укрытия. Но откуда? Меня зовут Полуночник, и я борюсь с ними – вот все, что им известно обо мне. Откуда они узнали, что таится в глубине моего сердца?

Он откинулся назад, прислонившись к стене маленькой пещеры и не сводя взгляда с зеркала. Не ожидая ответа, но надеясь, что, как это уже не раз бывало, дядя Мазер поможет ему разобраться в собственных мыслях, решить волнующую его проблему.

И тут в зеркале – или просто в его сознании? – возник образ человека, которого Элбрайн, затевая свой рейд в долину, тоже приглашал отправиться с ними. Однако тот отказался, сославшись на болезнь. Элбрайн знал, что это неправда, и его удивило столь неожиданное проявление трусости. Однако в тот момент более насущные проблемы вытеснили из головы эти мимолетные соображения.

Элбрайн вызвал в памяти сцену их возвращения в лагерь: Паулсон тяжело сползает со спины Дара, Пони стоит, прислонившись к кентавру, как будто без его поддержки просто рухнула бы на землю. Все эти образы мелькали перед ним в зеркале, и теперь он придирчиво изучал их, хотя в реальной жизни они прошли по краю его сознания. Тот человек, который сказался больным, стоял в стороне, и только сейчас Элбрайн понял, о чем говорило выражение его лица.

Человек был удивлен, в высшей степени удивлен тем, что они вернулись.

Прошло несколько дней после набега на сосновую долину. И вот однажды поздно вечером Элбрайн тенью выскользнул из лагеря вслед за Толом Юджаником.

Этот человек якобы отправился в лес собирать сушняк, но то и дело оглядывался через плечо, очевидно, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Эльфы, однако, недаром столько лет обучали Элбрайна буквально растворяться в лесу. Тол не заметил его и в конце концов, отойдя от лагеря на расстояние около двух миль, встретился с кривоногим поври.

– Я сделал, что мне было приказано, – в голосе Тола послышались жалобные нотки. – Куда ты сказал, туда они и поскакали.

– Нам нужны были только Полуночник и его подруга, – проворчал в ответ поври. – С какой стати там объявились кентавр и другие воины?

– По-твоему, Полуночник настолько глуп, чтобы отправиться в рощу рядом с Дундалисом в одиночку?

– Заткнись! – рявкнул поври. – Подумай-ка лучше о себе, Тол Юджаник. Бестесбулзибар не так уж далеко, и он жаждет человеческой плоти.

Элбрайн одними губами повторил незнакомое имя, заметив, что румяное лицо Тола побледнело при одном лишь его упоминании.

– Мы должны разделаться с Полуночником, и как можно скорее, – продолжал поври. – Мой господин узнал, что у нас проблемы, и очень недоволен.

– Это ваши проблемы, Улг Тик’нарн, не мои! – внезапно огрызнулся Тол. – Вы, поври, использовали меня, и теперь во рту у меня такой мерзкий привкус, который ничем не смыть, выпей я хоть целую реку! – Элбрайна обрадовало уже и то, что этого человека мучают угрызения совести. – Мои дела с вами и вашим крылатым дьяволом закончены! – он с возмущенным видом повернулся и зашагал обратно.

– Ну да, и с призраком, который проникает в твои сны, – с насмешкой заметил поври, – и все доносит Бестесбулзибару? – Тол Юджаник остановился и неуверенно повернул обратно. – А что сделает Полуночник, если узнает, что ты – предатель?

– Это была сделка, – горячо возразил Тол.

– Это и есть сделка, – поправил его поври. – Ты будешь делать то, что я прикажу, или умрешь в страшных мучениях. Мой господин позаботится об этом. – Лицо Тола исказилось; прагматизм в нем боролся с совестью. – Ты увяз дальше некуда. Вернуться назад невозможно, как и исправить то, что уже совершено. Один раз ты уже сделал так, что Полуночник угодил в нашу ловушку. Придется повторить. И до тех пор, пока с ним не будет покончено, тебе, урод, не будет покоя. Призрак Квинтала не даст тебе спокойно уснуть, и сбежать от всемогущего Бестесбулзибара невозможно.

У Элбрайна перехватило дыхание, когда он понял, о ком идет речь. На это открытие, конечно, его навело имя духа-перебежчика. Теперь он был почти уверен, что знает, кто такой Бестесбулзибар.

– Есть такая роща, – с явной неохотой начал Тол. – Особенная, заповедная, – эти слова словно пробудили Элбрайна. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, он вытащил лук и прицелился предателю точно между глаз. – Эта роща дорога Полуночнику. Он ни за что не допустит, чтобы ее осквернили.

И все же Элбрайну не хотелось убивать этого человека, по крайней мере, не поговорив с ним, не выяснив, какими угрозами его склонили к предательству.

Однако к поври у него не было ни малейшего сочувствия. Поэтому он совсем чуть-чуть переместил лук и выстрелил с двадцати футов, без осечки, как ему казалось. Однако в последний момент стрела непостижимым образом изменила направление полета и вонзилась в дерево. В мгновение ока Улг Тик’нарн сорвался с места и бросился в чащу. Тол, однако, не успел и шагу ступить, как Элбрайн оказался перед ним, с мечом в руке. Оглянувшись на поври, он пришел к выводу, что непосредственной угрозы тот собой не представляет.

С другой стороны, Тол явно занервничал и тоже вытащил меч.

– Я все слышал, – сказал Элбрайн. Не отвечая, Тол оглядывался по сторонам, надеясь, видимо, удрать. – В лесу, да еще ночью, тебе от меня не сбежать.

– Еще неизвестно, кому от кого придется бежать, гад ползучий. Я хотел с тобой разделаться с самой первой нашей встречи. Уходи, если не хочешь лишиться головы!

За этой бравадой явственно слышался страх; на самом деле Толу меньше всего хотелось сражаться с Защитником и попробовать на своей шкуре мощь его меча.

– Брось меч на землю, – приказал Элбрайн, – Здесь и сейчас я не собираюсь судить тебя, Тол Юджаник. Ты вернешься со мной в лагерь и сам расскажешь о своих преступлениях, а там уж пусть люди решают.

– Бросить оружие, чтобы потом болтаться в петле? – насмешливо спросил Тол.

– Это вряд ли, – ответил Элбрайн. – Народ у нас милосердный.

Тол сплюнул ему под ноги.

– Даю тебе последний шанс. Остановись!

Но Тол уже бросился вперед, размахивая мечом.

Легко парировав его удары, Элбрайн мгновенно выбил меч из руки Тола, зашвырнув его в кусты.

Безоружный Тол замер, тяжело дыша и во все глаза глядя на смертоносного Защитника, но потом резко повернулся и заковылял прочь.

Элбрайн поднял меч Тола, собираясь метнуть его вдогонку, но не успел. Из темноты взметнулась пара лошадиных ног и с силой обрушилась на предателя, отшвырнув на землю.

На полянку вышел кентавр.

– Я шел за тобой, – объяснил он, – с Эвелином на спине. Нужно время от времени оглядываться, дружок.

– И где монах?

– Догоняет поври. Сказал, эта маленькая куча дерьма от него не уйдет.

Элбрайн перевел взгляд на Тола. Тот сидел, прислонившись к стволу и обхватив руками голову.

– Я не считаю, что вправе судить его.

– Вечно ты со своим милосердием! – вскинулся кентавр. – Как тогда, с этими трапперами.

– И, как выяснилось, я не ошибся.

– Ну, тут совсем другой случай, – стоял на своем кентавр. – Это конченый человек, и его преступлению нет никаких оправданий. Спасая свою шкуру, он продал нас демону. Да он и сам понимает это. В данном случае милосерднее будет убить его, чем позволить жить с таким грузом на совести.

– Я не считаю себя вправе судить его.

– Зато я считаю, – жестко сказал кентавр. – По-моему, тебе лучше уйти, друг мой. Возможно, Эвелину нужна помощь. Да и вряд ли тебе понравится то, что ты тут увидишь.

Элбрайн понимал, что с кентавром ему ничего не поделать. Не сражаться же с ним из-за Тола Юджаника, который и впрямь пал так низко?

– Будь милосерден к нему, – сказал он. – Я уверен, он жалеет о своем выборе.

– Он сделал его по доброй воле.

– Даже если это так, милосердие всегда идет рука об руку со справедливостью.

Кентавр кивнул с мрачным видом, а Элбрайн взял Крыло Сокола и побежал догонять поври, хотя не сомневался, что Эвелин прекрасно с ним справится. Он успел сделать всего десять шагов, как за спиной послышался один-единственный мощный удар. С Толом Юджаником было покончено.

Внутри возникло неприятное ощущение слабости, но что делать, если столько человеческих жизней поставлено на карту? Тол сделал свой выбор и теперь сполна заплатил за него.

Вскоре за поворотом тропы Элбрайн наткнулся на группу лежащих на земле поври, мертвых или умирающих. Удар молнии, понял он. Значит, Эвелин где-то рядом.

Остановившись, он вслушивался в ночь и вскоре смог различить звуки, неподалеку отсюда. Тенью проскользнул поближе и увидел Эвелина. Тот, зажав еще одного поври под мышкой, бил его головой о ствол дерева.

Внезапно внимание Элбрайна привлекло какое-то движение дальше по тропе. Приглядевшись, он увидел последнего поври, того самого Улг Тик’нарна, который разговаривал с Толом Юджаником. Опустившись на одно колено, Элбрайн взял лук, прицелился и выстрелил. Повторилась та же самая история, что и прежде, – в последний момент стрела изменила направление полета и исчезла среди деревьев.

Разочарованный и недоумевающий, Элбрайн выхватил меч и бросился к поври. Тот, по-видимому, понял, что от длинноногого человека ему не убежать, и повернулся к нему лицом. В его руке посверкивал зазубренный меч.

– Полуночник… – пораженно сказал он. – Ха! Вот сейчас ты и умрешь! – И поври бросился в атаку.

Элбрайн молча отбил удар, ткнув кончиком меча прямо в горло карлика. И что же? Точно нацеленный меч ушел в сторону под воздействием какой-то непонятной силы, а сам Элбрайн потерял равновесие и упал лицом вперед.

Поври, конечно, тут же воспользовался этим. Удар его меча пришелся по свободной руке Элбрайна, прямо по ладони.

Элбрайн откатился в сторону, вскочил и снова оказался лицом к лицу со своим странным противником.

Рассмеявшись, Улг Тик’нарн снова бросился в атаку.

Стоя неподалеку, Эвелин с любопытством наблюдал за происходящим. Элбрайн сделал еще один безукоризненный выпад, и снова в последний момент меч словно отвело в сторону. На этот раз, однако, Элбрайн устоял на ногах.

Эвелин убрал графит, который держал в руке, поскольку в данном случае прибегать к удару молнии было опасно. Что-то с этим поври не так, в этом нет никаких сомнений: его окружала магическая защита, природы которой Эвелин не понимал.

Элбрайн дважды тщетно попытался ударить хохочущего поври мечом по голове. Эвелин достал карбункул, найденный около тела мертвого Квинтала, и… – совершенно отчетливо ощутил, какую мощную магию излучают усеянные шипами нарукавники поври.

– Все ясно! – проворчал монах. – Хо, хо, знай наших!

Он достал могущественный солнечный камень – второй из позаимствованных у мертвого Квинтала.

– Глупый Полуночник, меня нельзя убить, – насмешливо сказал Улг Тик’нарн, продолжая теснить растерянного Элбрайна. – Мой господин защищает меня. Бестесбу…

Вместо окончания слова послышалось бульканье – под воздействием солнечного камня магическая защита поври рухнула, и меч Элбрайна пронзил ему грудь.

– Мне это имя не известно, – признался Джуравиль, глядя на Элбрайна, сидящего по ту сторону костра.

– А мне известно, – Эвелин удобно устроился на упавшем бревне. – Бестесбулзибар, Азтемефостофель, Пелукаин, Декамбринезар…

– Я понял – это имена демонов дактилей! – воскликнул Джуравиль, узнавший два из названных имен.

– Теперь, если этому поври можно верить, мы знаем, что наших врагов ведет и направляет зверь, самый настоящий зверь в физическом смысле этого слова, – заметила Пони.

– Да, теперь мы знаем это, – Эвелин швырнул на землю заколдованные нарукавники. – И знаем, где он обитает.

– Барбакан, – сказал Элбрайн.

– Дымящаяся гора, – уточнил Эвелин.

Воцарилось молчание, во время которого все пятеро – трое людей, Джуравиль и Тантан – внезапно остро ощутили беззащитность. Демон в самом деле существует, и – через дух Квинтала или по отчетам своих генералов – ему известно об отряде, известно о Полуночнике.

Эвелин встал; Пони схватила его за руку, пытаясь удержать.

– Я знаю, каково мое предназначение, – монах говорил очень тихо, но Элбрайн, мгновенно оказавшийся рядом, и эльфы с их острым слухом прекрасно слышали каждое слово. – Знаю, зачем Дух Божий сделал так, что мне пришлось бежать из Санта-Мир-Абель, украв камни.

– Ты хочешь отправиться в Барбакан, – сказала Пони.

– Я видел собравшуюся там армию, – ответил Эвелин. – Я видел тьму, которая вот-вот поглотит все королевство: Санта-Мир-Абель и Палмарис, Урсал и даже Энтел на Поясе-и-Пряжке. Не исключено, что и Бехрен не устоит, – посмотрев прямо в глаза Пони, он перевел взгляд на Элбрайна. – Нам не одолеть приспешников демона. Люди находятся в плену собственных слабостей, а эльфов осталось слишком мало. Единственный способ предотвратить наступление тьмы состоит в том, чтобы обезглавить врага, уничтожить ту могучую связующую силу, которая удерживает вместе поври, гоблинов и великанов, ненавидящих друг друга.

– Ты хочешь сразиться с созданием, обладающим таким могуществом? – недоверчиво спросил Элбрайн.

– Даже если все армии всех королевств Короны объединятся, они не смогут подойти близко к демону, – ответил Эвелин. – А я смогу.

– Пожалуй. Небольшому отряду сделать это будет проще, чем армии, – заметила Пони.

Она заглянула в глаза Эвелину, который стал для нее как брат. И увидела в них боль и страх, которых не было, пока речь шла о том, что он отправится на север один. Эвелин боялся за нее, не за себя.

– Ты сказал, что таково твое предназначение, – продолжала Пони. – Но наши судьбы связаны неразрывно. Значит, куда ты, туда и я, – он покачал головой, но она не дала ему сказать ни слова. – Даже и не пытайся остановить меня. В любом случае, скажи, где я буду в безопасности? Здесь, где поври расставляют нам ловушки? На юге? И как далеко мне придется бежать?

– Или даже в эльфийской долине? – неожиданно поддержал ее Джуравиль.

– Ну скажи, где? – повторила Пони. – Лучше я, стоя рядом с тобой, встречусь с этим монстром лицом к лицу.

Эвелин перевел взгляд на Элбрайна, надеясь, что тот поддержит его, не позволит любимой женщине участвовать в столь рискованном предприятии.

Однако Эвелин не до конца понимал силу любви, связывающей этих двоих.

– Я с вами, – просто сказал Элбрайн. Монах, казалось, не поверил своим ушам. Внезапно Элбрайн повернулся к Джуравилю и Тантан. – Терранен Диноньел тоже был Защитником, прошедшим обучение у эльфов?

– Кроме того, он был наполовину эльфом, – ответила Тантан таким тоном, словно этот факт ставил легендарного героя несравненно выше Элбрайна.

– Тогда я должен тоже отправиться с ними – чтобы уравновесить недостаток эльфийской крови у Элбрайна, – неожиданно заявил Джуравиль и добавил, встретившись с изумленным взглядом Тантан. – С благословения Леди Дасслеронд, конечно.

– Хо, хо, знай наших! – Эвелин был удивлен, но в то же время и явно обрадован неожиданной поддержкой.

Остальные, правда, его радости не разделяли. Монах окинул всех понимающим взглядом и удалился; ему было о чем подумать.

И тут выяснилось, что все это время за кустами, невидимый и неслышимый, несмотря на свой внушительный объем, стоял еще один друг.

– Так я и знал, что этим кончится, – насмешливо заявил кентавр. – Людей просто тянет на подвиги, о которых потом будут слагать легенды, – он покачал головой. – Ну что ж, готовьте и для меня седельные вьюки. Должен же кто-то везти на себе припасы? И желательно, чтобы этот «кто-то» мог вытащить вас из беды, в которую вы как пить дать угодите.

– Ты что, хочешь отправиться с нами? – удивился Элбрайн.

– Путь не близкий, – ответил кентавр. – Моя волынка пригодится тебе, чтобы успокаивать нервы.