Текст книги "Семь возрастов смерти. Путешествие судмедэксперта по жизни"

Автор книги: Ричард Шеперд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– А что же она сказала, по ее словам?

– «Не надо!» Говорит, что умоляла его.

Младший детектив просматривал показания свидетелей.

– Никакой мольбы никто не слышал… – сказал он. – Судя по тому, что сказали соседи, я думал, что он схватил нож и угрожал ей. Я думал, она скажет, что они стали бороться за нож и, когда она его схватила, ей пришлось им воспользоваться, чтобы защититься.

– Не-а, – сказал полицейский, ответивший на звонок. – Она рассказывает другую историю.

Пролистав несколько страниц, младший детектив зачитал: «Ладно, вот что слышали соседи. „Давай, ну же, сделай это, давай“. Один говорит, что, как ему кажется, она еще сказала: „Сделай это ради меня!“, а другой услышал: „Сделай своим детям одолжение!“»

Он переводил взгляд с одного лица на другое. Повисло долгое молчание. Работа заводит меня в самые мрачные уголки человеческой души, но мало что возмущает так, как толпы, которые насмехаются, кричат, подстрекают и уговаривают сомневающихся, страдающих людей, забравшихся, скажем, на крышу, прыгнуть вниз. Если верить словам соседей, складывалась картина, что жена Дэниела проделала с ним нечто похожее. Я думал о гневе, обиде, злости, разочаровании, прошлом, годах несчастья, приведших к этой трагедии. Конечно, супругам было за сорок. Вот сколько времени требуется, чтобы до такого довести.

– Почему вы так уверены, что он сделал это сам, док? – поинтересовался помощник коронера.

– Прямо классические раны, нанесенные человеком самому себе. Этот поверхностный порез на левом запястье так и кричит об этом. Если бы на Дэниела напали с ножом, его запястье, возможно, было бы просто перерезано, но не горизонтально, как здесь.

Все молча уставились на тело.

– Конечно, по одному виду ран невозможно с полной уверенностью воссоздать картину случившегося, – сказал я. – Но могу сделать предположение.

Многим детективам не нравится, когда судмедэксперт играет в Шерлока Холмса. Они считают, что дедуктивная работа по их части, а не по моей.

Так что даже в тех случаях, когда я почти полностью уверен в том, что именно случилось, всегда найдутся полицейские, которые и слышать об этом не хотят. Если бы они только знали, что прототипом героя Конана Дойла был врач, а не полицейский… Эти полицейские, однако, слушали меня с любопытством и даже стали развивать мою мысль.

– Держу пари, сначала он порезал запястье, – сказал один из них.

Я согласился.

А младший полицейский сказал:

– Очевидно, что последним был нанесен удар, который его прикончил.

Я покачал головой:

– Не обязательно, потому что смерть не наступила бы мгновенно. Когда жена стала его подначивать, чтобы он себя убил, он сначала попробовал порезать запястье, а потом понял, как это будет сложно и, возможно… недостаточно эффектно. Он делает то, чего ей, по ее словам, в этот момент хотелось. Но хочет, чтобы она страдала. Так что он разрывает футболку и вонзает нож себе в грудь, прямо в сердце. Какое-то мгновение ничего не происходит. Затем начинает хлестать кровь, и она впадает в панику. Она хватает полотенце и пытается ее вытереть. Он отталкивает ее и, шатаясь, идет по дому. Она подает ему полотенца, а он бросает их на пол, и между ними повсюду кровь. Дэниел думает, что уже должен был умереть, но пока этого не произошло, поэтому решает, что не попал по сердцу. Решив закончить начатое, он снова вонзает в себя нож. Еще больше паники, еще больше полотенец… Когда он падает на пол в ванной, она все еще продолжает вытирать кровь. На самом деле второй раз нож не прошел дальше грудной стенки. Он справился в первый раз, просто не знал об этом. Она звонит в скорую… Мы знаем, что она сказала?

Один из полицейских посмотрел в свои записи:

– Э-э-э… Она сказала: «У моего мужа в груди нож, и он истекает кровью».

Старший детектив явно задумался:

– Она не сказала, что он сам его воткнул.

Младший детектив сказал:

– Ну если док прав, то есть, раз соседи слышали, как она подстрекает его к этому, это, считай, то же самое, что и самой его воткнуть.

– Не с точки зрения закона, – объяснил ему начальник.

Помощник коронера спросил:

– Док, а через сколько наступает смерть, когда нож попадает в сердце?

Я пожал плечами:

– Зависит от того, куда именно войдет нож. Многие падают и быстро умирают на месте, но некоторые могут и сотню метров успеть пробежать. Подобная рана в левом желудочке не обязательно приведет к мгновенной смерти – нужно время, чтобы кровь вытекла, давление упало, кровообращение прекратилось, а сердце проиграло сражение с утечкой. Вполне ожидаемо, что второй раз он промахнулся мимо сердца – наверняка ему уже было не очень хорошо.

– Насколько вы во всем этом уверены? – спросил старший детектив. – То есть откуда вы знаете, что Дэниел не порезал себе сначала запястье и на этом остановился? А потом она схватила нож и воткнула его в него?

Я думал об этом. У меня есть коллеги, которые всегда уверены. Интересно, их уверенность – это черта характера или все дело в юношеском максимализме?

Даже в молодости я никогда ни в чем не был уверен на 100 %. Всегда были разные варианты и точки зрения, которые следовало учесть. И уж точно я не могу быть категоричным теперь. По моему опыту, жизнь полна неувязок и сюрпризов, поворотов, случайных совпадений и противоречий, которые всегда оставляют стопроцентную уверенность вне зоны моей досягаемости. Сколько раз мне приходилось признавать в суде, что какой-то совершенно немыслимый сценарий, абсолютно серьезно предложенный уверенным в себе адвокатом, чисто теоретически, действительно возможен. После чего я стараюсь дать присяжным понять, что это крайне маловероятно.

– Конечно, я никогда не могу быть абсолютно уверен, – ответил я. – Могу лишь сказать, что вижу в этих ранах. Во-первых, сюда легко дотянуться. Во-вторых, такие ножевые раны, нанесенные самому себе правшой, обычно идут вверх и влево, как мы видим в обеих этих ранах. И еще могу сказать, что порез поперек левого запястья свидетельствует именно об этом намерении – он настолько легкий, что, скорее всего, был нанесен последним. Но нет, я не могу полностью исключить вероятность того, что жена выхватила нож и зарезала его.

– А что насчет этих странных отметин у него на спине? – спросил младший детектив.

– Тут ничего подозрительного. Он упал на что-то, вот и все. Позже я постараюсь по фотографиям выяснить, на что именно.

Последовало продолжительное молчание.

– Я хочу выдвинуть ей обвинения, – заключил старший детектив. – Если она подтолкнула его к этому, по сути, убила его, не прикасаясь к ножу. А раз, как говорит док, остается вероятность, что она все-таки схватила нож…

Полицейские вышли из секционной, продолжая обсуждение. Они получили всю необходимую информацию. Я остался в секционной вместе с работниками морга и фотографом, чтобы еще поработать над телом.

Я лучше рассмотрел сердце Дэниела, особенно митральный клапан. У остальных клапанов три лепестка, а у этого только два – возможно, чтобы придать дополнительную прочность, необходимую, чтобы на протяжении всей жизни выдерживать столь колоссальные перепады давления. Я уже снял швы, наложенные врачом авиамедицинской бригады, чтобы осмотреть колото-резаную рану, и теперь мне было гораздо проще внимательнее изучить клапан.

Между тем никаких явных проблем ни с лепестками клапана, ни с тоненькими эластичными прожилками, которыми он крепится к мышце, я не обнаружил. Они напомнили мне стропы парашюта, и все были нетронутыми. Так что проблема не была очевидной, хотя ее последствия отчетливо давали о себе знать.

Левое предсердие принято считать первой камерой сердца. Его обозначают отправной точкой кругового путешествия крови по организму. Оно удерживает кровь, насыщенную кислородом в легких, а затем, когда наполняется, выбрасывает ее через митральный клапан в следующую камеру – левый желудочек. Отсюда она проталкивается в главную артерию, чтобы начать путь по всему телу. Я был уверен, что с внутренней стенкой левого предсердия Дэниела было что-то не так. На ней виднелось белое пятно, небольшой участок утолщенной ткани. Такое поражение вызывает кровь, просачивающаяся назад через расхлябанный митральный клапан.

Я решил попробовать провести эксперимент в раковине. Я подставил сердце под кран, чтобы вода наполнила желудочек через аорту – другими словами, в направлении, противоположном нормальному току крови. Зажав пальцем ножевую рану, чтобы кровь не вытекала, я наблюдал, как заполняется левый желудочек. Полный желудочек и создает давление, помогающее проталкивать кровь по телу. Только вот в случае Дэниела его митральный клапан подозрительно выпирал вверх в предсердие, пока… вжух! Струя воды брызнула в стенку предсердия прямо в то самое белое утолщение. Есть! Диагноз подтвержден. Многие годы кровь тоненькой струйкой била в эту стенку через щель между двумя краями митрального клапана, потому что Дэниел был рожден в Великобритании в эру антибиотиков. Его проблема, конечно, могла быть вызвана, как и у моей матери, инфекцией. Сердечные клапаны – это печально известные ловушки для бактерий. Так что у него, скорее всего, дефект был врожденным.

У многих людей с пороком митрального клапана он не вызывает никаких симптомов на протяжении всей жизни, и они умирают по какой-то другой причине.

У Дэниела же это повреждение стенки предсердия вскоре потребовало бы врачебного вмешательства. Дальше было бы только хуже, и повреждения были уже достаточно сильно выражены, чтобы предположить, что Дэниел начал замечать какие-то проблемы с сердцем.

И действительно, когда мне прислали показания его жены, я прочитал, что он был расстроен недавним случаем тахикардии. Его отец умер в возрасте Дэниела, в сорок пять, от неустановленной проблемы с сердцем. Дэниел, казалось, все больше переживал по поводу своих симптомов – настолько, что даже боялся идти к врачу. Если бы только он записался на прием… Операция на открытом сердце, которую провели моей матери, была настоящим прорывом в 1950-х годах, но тогда искусственных клапанов еще не было. Теперь они есть, и я уверен, что ей это изобретение сильно помогло бы, проживи она еще несколько лет.

Итак, передо мной был мужчина, который подвергался огромному стрессу, сильно переживал по поводу своего здоровья и жил со зловещим предчувствием, что в сорок пять лет, как и отца, его ждет неминуемая смерть. Неудачи на работе, проблемы дома, сложные семейные отношения – ему все сложнее было со всем этим справляться. И все это способствовало зарождению желания свести счеты с жизнью.

Соседи, конечно, стали обвинять его жену в подстрекательстве, однако она ничего не добилась бы, если бы он заранее не был настроен покончить с собой. Некоторые самоубийства тщательно просчитаны, чтобы причинить боль обидчику. Не знаю, был ли этот случай одним из таких. И не знаю, следовало ли ей испытывать угрызения совести, и если да, мучили ли они ее. После долгих переговоров с Королевской прокуратурой полиция решила все-таки не выдвигать против нее обвинения.

На заседании коронерского суда она была типичной скорбящей вдовой, с которой все были максимально деликатны. Все, за исключением коронера, потому что она наотрез отказалась давать устные показания о событиях того дня.

Вердикт о самоубийстве – один из тех, что требуют максимального уровня доказанности. Факт должен быть доказан вне всяких сомнений. Коронер заключил, что этот уровень не был достигнут, и вынес открытый вердикт.

Глава 13

Недавно, разглядывая карту тектонических плит, я начал понимать, как сильное землетрясение может быть вызвано небольшими сдвигами в отдаленных геологических разломах, где нарушается жесткая связь между породами. Подозреваю, что причины, по которым идут под откос многие жизни и браки в раннем среднем возрасте, могут быть прослежены аналогичным образом.

К сорока годам у большинства из нас свобода от ответственности остается в прошлом, а болезни, утраты, банкротства, переезды, разводы, сокращения и другие поводы для стресса больше не происходят сами по себе.

Теперь они связаны с целой сетью таких усталостных переломов, как дети-подростки в переходном возрасте, больные пожилые родители, размытые карьерные перспективы, натянутые отношения между супругами, долги. В первой половине жизни наши действия зачастую мотивируются надеждами на будущее. Теперь же будущее наступило и может сильно разочаровать отличием от ожидаемого.

Дойдя до этого периода в своей жизни, я научился летать, и это очень помогало мне бороться со стрессом. Наконец-то я перестал поднимать голову на самолеты и вместо этого начал смотреть вниз из кабины. Работа и растущая семья требовали много сил, но теперь у меня была возможность находить деньги и время, чтобы на один час в неделю, всего на один восхитительный час, сбежать от земных забот. Оглядываясь назад, я понимаю, что какая-то небольшая часть меня жила только ради этих пятничных вечеров. Сложно описать, насколько захватывающими они были. Анализ, подготовка, концентрация внимания. А потом колеса перестают стучать по взлетно-посадочной полосе, нос задирается вверх, и наступает тот самый необыкновенный момент тишины на границе земли и воздуха. Мгновение, сулящее неизведанное. Сердце замирает, дыхание задерживается, и я понимаю, что больше не на этой бренной земле, а поднимаюсь над ней.

Вокруг меня открывается пространство. Вид становится все более широким, пока не вытягивается в линию горизонта. Изогнутую, словно по какому-то идеальному проекту. Я вижу, чувствую его бесконечность. Его не окружает ничего, кроме воздуха и нескольких облаков, проплывающих мимо, подобно дружелюбным соседям. Каким же обширным, красивым, удивительным местом кажется отсюда мир. Каким же безобидным он становится. Чем выше я поднимаюсь, тем незначительнее и мельче становятся нудные детали повседневности, пока наконец от них ничего не остается. О чем я думал в такие моменты? Да ни о чем! Не считая управления самолетом, разумеется. Покойники, их тела, тайны – все это было где-то далеко.

Час пролетал незаметно, и вскоре повседневные заботы возвращали меня с небес на землю.

Забросив полеты на несколько лет, я остро ощущал их нехватку и наконец снова оказался в самолете. Очутившись в этом слое земной атмосферы, я испытывал такую же радость, какую, должно быть, ощущает астронавт, возвращаясь сюда с противоположной стороны. Когда мои геологические разломы все же треснули, что произошло в моей жизни гораздо позже, я ненароком задумался о том, могло ли землетрясение произойти раньше, если бы не мои пятничные побеги? А может, его и вовсе не случилось бы, если бы я летал больше?

Как другим удается уклониться от невыносимого давления среднего возраста? Многие пытаются облегчить боль с помощью химии – об этом, как и о многих других аспектах нашей жизни, свидетельствует статистика смертности. Я говорю прежде всего о нынешних рекордных количествах случаев передозировки в этой конкретной возрастной группе. Чаще всего считается, что смертельный исход был непреднамеренным, хоть некоторые статистические данные и показывают, что женщины, умирающие от передозировки наркотиков, делают это намеренно куда чаще мужчин.

Управление национальной статистики отмечает резкий рост на графиках, связанный с так называемым поколением X. С наркотиками представителей этого поколения познакомили рейвы, расцвет которых пришелся на конец XX века. Предполагается, что сложившиеся тогда привычки, которые впоследствии привели к активному употреблению наркотиков или наркотической зависимости, дают о себе знать сейчас, когда представители этого поколения достигают среднего возраста, а их организм теряет былую выносливость. Более половины таких смертей, как всегда, вызваны опиатами, однако смертность от кокаина удвоилась в период с 2015 по 2018 год. Единственный препарат, уровень смертности от передозировки которым снизился, – парацетамол, что попросту может быть следствием ужесточения контроля его продаж с 1988 года.

А что насчет другого пути к забвению, моего собственного любимого наркотика? Пик смертей, связанных с алкоголем, приходится на чуть более поздний возраст, но стоит отметить, что в возрастной группе от сорока до сорока пяти лет они случаются в Великобритании в семь раз чаще, чем в среднем по всем возрастам.

Похоже, к сорока годам многие вязнут в трудностях и встают перед выбором: продолжать в том же духе, увязая все больше, попытаться выбраться или же просто уйти камнем на дно. Самоубийства – распространенная причина смерти (в этом возрасте они и правда достигают своего пика), но постепенно вырисовывается другая закономерность.

Меня вызвали в маленький коттедж, где на кухонном полу полулежал мужчина. Лицом он лежал на подушках, пропитанных кровью, а слева лоб был покрыт ею до самого глаза. Местами она стекала по его щекам. Несмотря на беспорядок, мне сразу же стало ясно, что у него была единственная рана на левом виске. На столе рядом были ключи от машины и переполненная пепельница, пластиковая бутылка с трубкой сбоку, алюминиевые банки, куча зажигалок… явные принадлежности для приема наркотиков. Внизу, на полу рядом с левой рукой покойного, лежал револьвер «кольт».

Криминалист, специализирующийся на огнестрельном оружии, осматривал место преступления вместе со мной. Оставив полицию выяснять, был ли покойный левшой, мы последовали за телом в ближайший морг. Под яркими лампами, под наблюдением многочисленных полицейских мы очистили рану. Теперь нам было видно, что пуля вошла посередине виска. Отверстие, около полусантиметра в диаметре, было окружено сажей, рассеянной в форме овала примерно на два сантиметра вокруг раны.

В центре сажи было больше, чем по краям, что указывало на выстрел с близкого расстояния. Когда пистолет действительно касается кожи, горячие газы, выходящие из дула следом за пулей, поднимают кожу вокруг него, образуя отпечаток дульного среза. Здесь такого не наблюдалось.

Пуля прошла вверх через мозг и попала в верхнюю часть черепа прямо по центру, проломив его.

Полиции не терпелось выдвинуть обвинения. Они арестовали его бывшую, которая явилась примерно через пять часов после того, как было найдено тело. По ее словам, она была у него в гостях, когда он достал револьвер, приставил его к виску и нажал на курок. Ничего не произошло. Последовала ужасная пауза, прежде чем она поняла, что выстрела не было и он все еще жив. Он рассмеялся и объяснил, что играет в русскую рулетку. Она сказала, что сразу же попыталась выбить пистолет у него из рук, но он оттолкнул ее, тут же приставил его к голове и снова нажал на курок.

Полиция спросила у нее, был ли покойный правшой или левшой. Она без колебаний ответила, что он левша. Ее все равно арестовали.

Русская рулетка время от времени всплывала в моей карьере. Покойный всегда мужского пола, ему почти всегда от сорока до пятидесяти, и он играет в нее, желая продемонстрировать реальное или показное пренебрежение к жизни.

Я бы сказал, что к этой смертельной игре подталкивают не столько суицидальные мысли, сколько ощущение бессмысленности жизни. Ход мыслей обычно такой: «Если не умру, значит, я здесь не просто так. В этом должен быть какой-то смысл. А если умру… уже не узнаю об этом, так ведь?» Читатели могут догадаться, какую роль в подобных безрассудных рассуждениях могут играть алкоголь или наркотики, так что результатов токсикологии по этому делу я ждал с особым интересом.

Они показали, что покойный не употреблял алкоголя. Подтянутый, он был в довольно неплохой форме – на наркомана уж точно не похож. Его дом тем не менее был завален мусором и принадлежностями для приема наркотиков – в нем царил тот самый бардак, который я уже научился связывать с зависимостью.

Токсиколог сказал, что не более чем за два часа до смерти покойный курил крэк через трубку на столе. Возможно, незадолго до нее. Вероятно, не один раз. Крэк вызывает эйфорию, с которой, как мне говорили, виски с содовой просто не могут соревноваться. Проблема в том, что эта эйфория длится недолго, а страдания, наступающие по окончании эффекта, выходят за всякие рамки. Наркоманы пойдут на все, лишь бы их облегчить: будут грабить, воровать, чтобы купить очередную дозу или другие вещества, чтобы хоть как-то смягчить удар. Самый действенный из них – героин. Между тем почти все – валиум, алкоголь, марихуана – будет лучше, чем ничего, чтобы ослабить ужас раскрывшейся бездны.

По мнению токсиколога, именно так покойный и поступил. Он не просто выкурил огромное количество крэка, но и принял большую дозу героина, чтобы полегчало, к тому же курил марихуану. Нет никаких сомнений, что он находился под воздействием всех трех веществ, когда русская рулетка показалась ему хорошей идеей. Непонятно лишь то, на какой стадии фармакологического процесса он находился: на пике, спаде или плато. Стоял ли он у края бездны, вглядываясь в ее жуткую темноту, что могло бы объяснить, почему жизнь потеряла для него всяческий смысл? Или же героин с марихуаной успели сделать свое дело, и он испытывал тепло, расслабление, чувствуя себя уютно… и в безопасности? Как будто можно безнаказанно приставить к голове пистолет и нажать на курок, и ничего плохого в принципе не случится.

Полиция зациклилась на версии о том, что его бывшая застрелила его, когда он находился под воздействием крэка или героина и не мог оказать сопротивление, после чего прибрала и придумала историю с русской рулеткой. Ее одежду сразу же передали на экспертизу, чтобы проверить наличие на ней продуктов выстрела, а заодно и ее версию событий.

В своем отчете специалист по огнестрельному оружию объяснил, что при выстреле из пистолета в воздух попадают частички пули и пороха, которые образуют вокруг пистолета облако и оседают на коже и одежде стрелявшего, а также на окружающих людях и поверхностях.

Любой контакт с гильзой, оружием, из которого недавно стреляли, или загрязненной продуктами выстрела поверхностью может способствовать переносу этих частичек, только вот оставшиеся следы в каждом случае будут разными.

Он обнаружил большое количество продуктов выстрела на обеих руках покойного. Причем на левой их было примерно на 50 % больше, чем на правой. Кроме того, следы нашли на его одежде и кухонных шкафчиках.

На руках и одежде его бывшей следов найдено не было, однако, как отметила полиция, у нее было полно времени, чтобы помыться и переодеться. Специалист также сказал, что, поскольку порох обычно превращается в мелкую пыль, которая оседает в одном-двух метрах от места выстрела, через несколько часов после него на руках и одежде следов почти не остается.

Его заключение? Нет никаких доказательств того, что она вообще брала пистолет в руки, в то время как все указывает на то, что покойный брался за него обеими руками. Таким образом, специалист заключил, что в момент выстрела он мог держать пистолет не одной левой рукой, а сразу двумя.

А что же насчет криминалиста, который специализировался на самом огнестрельном оружии?

Он сказал, что «кольт» тридцать второго калибра был ржавым и в плохом состоянии. Он мог работать как в самовзводном, так и в обычном режимах, но на деле в первом совершенно не работал. В обычном режиме, когда требовалось вручную взводить курок, при его отведении барабан должен поворачиваться так, чтобы каждая из камер поочередно выстраивалась в одну линию со стволом. Когда же специалист стал взводить курок, он обнаружил, что барабан поворачивается больше чем на одну камеру, причем иногда на неполную, в результате патрон не может попасть в ствол и револьвер оказывается непригодным для стрельбы. Обычно для ручного взведения требуется продолжительное время сдавливать курок с усилием в 5 килограммов. Для этого же револьвера, как он обнаружил, необходимое усилие варьировалось в пределах от 4 до 7 килограммов. В одном он был уверен: выстрел не мог быть самопроизвольным.

Следы от бороздок и канавок ствола на пуле, оставшиеся после пробных выстрелов, совпадали с отметками на пуле, извлеченной из тела.

Нам неизвестно, какой у него был шанс на победу в этой игре со смертью. В теории, шесть к одному в первый раз и пять к одному во второй. Только вот оружие было неисправным. Кроме того, хоть мы и знаем, что вторая попытка его убила, неизвестно, сколько раз до этого он уже испытывал судьбу. Если он и правда нажал курок лишь второй раз, явно был невезучим. И уж точно не особо умным.

Специалист по оружию сделал последнее замечание. Он согласился со мной, что дуло пистолета было всего в одном-двух сантиметрах от головы покойного, когда из него произвели выстрел.

Против его бывшей не стали выдвигать обвинения – следствие приняло ее версию событий, несмотря на время, прошедшее, прежде чем она явилась, на возможную смену одежды и несколько расхождений в ее словах, а также вероятность того, что она очистила место преступления от всех следов собственного употребления наркотиков перед приездом полиции. Коронер была убеждена, что действия покойного были намеренными и что, несмотря на наркотики, он понимал: выстрел его убьет. Она вынесла вердикт о самоубийстве.

Ее правота не вызывает сомнений. Лично для меня эта смерть была чем-то гораздо более сложным, между несчастным случаем и самоубийством: покойный решил проверить, умрет он или выживет, что характерно для людей среднего возраста, не совсем уверенных, хотят ли они жить дальше или свести счеты с жизнью.

Настоящие самоубийства совершаются с гораздо большей решимостью. Это одна из ведущих причин смерти женщин среднего возраста, но рак груди все равно убивает их в два раза чаще. Что касается мужчин этого возраста, в рейтинге смертей суицид делит пальму первенства с передозировкой. Возможно, оказавшись на половине пути своей жизни, некоторые оглядываются с болью назад и без надежды смотрят вперед. И в итоге принимают решение с ней покончить.

Расследовать самоубийства и подобные полусамоубийства, на мой взгляд, особенно грустно. Я становлюсь свидетелем ужасных страданий, испытываемых друзьями и близкими, и понимаю, что покойный, скорее всего, понятия не имел, что на самом деле значил для окружающих, как сильно по нему будут скучать и на сколько его смерть подвинет тектонические плиты в жизни тех, кто его знал.