Текст книги "Повышение торгового принца"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Входя в солдатскую столовую, Робер ответил:

– Готов спорить, что этот же вопрос герцог и рыцарь-маршал сейчас задают друг другу.

В столовой Ру увидел Эрика и Джедоу. Они стояли в дальнем конце и смотрели за тем, как едят новобранцы. Де Лонгвиль махнул рукой, и Эрик подошел к нему.

– Сержант?

– Скажи Джедоу, пусть присмотрит за рекрутами, и при-соединяйся к нам.

Вернувшись, Эрик вместе с остальными уселся за стол. Слуги принесли обед и пиво.

Принимаясь за еду, Робер сказал:

– Думаю, ночью нас ждет развлечение.

– Развлечение? – переспросил Ру.

– Насколько я знаю герцога, – пояснил де Лонгвиль, – он, похоже, придет к выводу, что в последнее время происхо-дит чересчур много убийств и настало время что-то в этом направлении сделать.

– Сделать что? – спросил Дункан. – Мошенники кон-тролируют почти весь Крондор с тех пор... с тех пор, как я себя помню. Мне ли этого не знать.

– Правильно, – сказал Робер, – но раньше у нас не было такого герцога, как лорд Джеймс. – Улыбнувшись, он вонзил зубы в кусок холодной баранины и с полным ртом добавил: – Наберитесь терпения, парни. Нам предстоит длинная ночь.

– Нам? – не понял Ру.

– Тебе же захочется пойти с нами, Эйвери, – ответил Робер. – Ведь это твое золото мы хотим вернуть, разве не так? Кроме того, что ты можешь предложить получше?

– Верно, ничего, – вздохнул Ру.

– У нас найдется свободная койка. Советую тебе хоро-шенько отдохнуть днем, – сказал де Лонгвиль. – Вряд ли мы выспимся этой ночью.

– Если есть хоть ничтожная возможность вернуть мое золо-то, я ее не упущу, – сказал Ру. – Это был весь капитал, с которого я начинал, поэтому я должен расквитаться. – Он взглянул на Эрика. – Там были и те деньги, что дал мне ты.

Эрик пожал плечами:

– Вкладывая в предприятие капитал, всегда рискуешь. Я это понимаю.

– Так или иначе я тебе его верну, – пообещал Ру. Он посмотрел на обедающих новобранцев. – Это ваши новые головорезы, сержант?

Де Лонгвиль улыбнулся:

– Пока они еще не головорезы, но теперь мы примемся за них по-настоящему. Сегодня мы как раз хотели избавиться от тех, в ком нет того, что нам нужно, верно, Эрик?

– Верно, сержант, – согласился Эрик. – Но я по-прежнему не понимаю, что должны делать мы трое.

– Обсудим со временем, – уклончиво ответил Робер. – Если повезет, то в ближайшие дни в порт прибудет "Месть Тренчарда", и, может быть, на борту окажутся еще несколько наших ребят.

Дункан вопросительно поднял брови, но никто не пожелал сообщить ему подробности.

– Где капитан? – спросил Ру.

Робер пожал плечами:

– Отправился с Накором в Стардок. Должен вернуться через несколько недель.

– Интересно, что он замышляет, – задумчиво произнес Ру. На лице де Лонгвиля появилось хорошо знакомое Ру вы-ражение, и он тут же пожалел о своих словах. Как он мог забыть, что секреты известны немногим и упоминание о них может стоить ему куда более серьезных неприятностей.

Эрик бросил на Ру красноречивый взгляд, и тот понял, что его друг тоже советует ему заткнуться.

Ру откашлялся.

– Раз уж нам предстоит длинная ночь, и впрямь было бы неплохо вздремнуть.

Робер кивнул, Эрик улыбнулся. Дункан, похоже, ничего не заметил, и застольная беседа приняла отвлеченный характер.

– Видишь его? – спросил Кэлис.

Накор прищурился: лучи закатного солнца били ему прямо в глаза.

– Кешийский патруль.

Каботажное судно, на котором они находились, курсировало близ побережья Моря Грез, в нескольких милях от Шаматы.

– Он забрался далековато за линию границы, если его видно отсюда, заметил Кэлис.

Накор пожал плечами:

– Королевство и Кеш вечно спорят за эти земли. Плодо-родная почва, отличные дороги, хотя в Долине Грез никто не сеет и не водит здесь караваны, боясь приграничных разбой-ников. Вот она и влачит жалкое существование, словно старик, который слаб, чтобы жить, но не желает умереть. – Он по-глядел на Кэлиса. – Дай знать командиру гарнизона в Ша-мате, пусть отправит патруль и отгонит кешийцев к югу!

Кэлис покачал головой.

– Его уведомят и без нас. – Он криво улыбнулся. – А если это сделаю я, ему захочется произвести впечатление на пред-ставителя принца Крондорского, и он развяжет войну, чтобы мне угодить.

Взгляд Кэлиса был устремлен на горизонт еще долго после того, как кешийский корабль пропал из вида. На юго-востоке показалась Шамата, но, несмотря на попутный ветерок, плыть до нее было еще больше часа.

– Что тебя мучает, Кэлис? – с тревогой спросил На-кор. – С тех пор как мы возвратились, ты все время в дурном настроении.

Накор знал о пантатианских жрецах и об их магии больше, чем любой другой человек, и Кэлис понимал, что сейчас он имеет в виду не угрозу, нависшую над Королевством. Накор видел, что мысли Кэлиса заняты чем-то личным.

– Просто думаю кое о ком.

Накор ухмыльнулся и через плечо посмотрел на Шо Пи, который спал на тюках с хлопком.

– Кто она?

– Ты слышал, как я говорил о ней. Миранда.

– Миранда? – переспросил Накор. – Я от многих о ней слыхал. Судя по рассказам, загадочная женщина.

Кэлис кивнул:

– Да, необычная.

– Но привлекательная, – добавил Накор, – опять же, судя по рассказам.

– И это тоже. Я мало знаю о ней и все же ей доверяю.

– И скучаешь по ней.

Кэлис пожал плечами:

– Я не такой, как все...

– Единственный в своем роде, – вставил Накор.

– И я смущаюсь, – закончил Кэлис.

– Понятно, – сказал Накор. – Я был женат дважды. Первый раз, когда был молод... да ты знаешь, на ком.

Кэлис кивнул. Женщина, которую Накор знал под именем Джорны, потом превратилась в леди Кловис; они с ней столк-нулись более чем за двадцать лет до того, как Накор и Кэлис отправились на юг, в Новиндус. Теперь она стала Изумрудной Королевой, живым воплощением Альма-Лодаки, валхеру, со-здавшей пантатиан, и формальной предводительницей армии, которой со временем предстояло вторгнуться в Королевство.

– Вторая была прелестна, – продолжал Накор. – Ее звали Шармия. Она состарилась и умерла. Я тоже смущаюсь, когда встречаю красивую женщину, хотя я в шесть раз старше тебя. – Он пожал плечами. – Если тебе суждено полюбить, Кэлис, постарайся полюбить ту, которая будет жить долго.

– Я не совсем понимаю, что такое любовь, Накор, – произнес Кэлис с печальной улыбкой. – История моих родителей в каком-то смысле уникальна, и в их браке не было ни капли магии.

Накор кивнул. Отец Кэлиса, Томас, родился человеком, но еще в детстве с помощью древней магии был превращен в существо, которое было не вполне человеком и не валхеру, Повелителем Драконов, как называли их люди. Отчасти бла-годаря этому древнему наследию и возник союз между ним и матерью Кэлиса, Аглараной, королевой эльфов в Эльвандаре.

– Пока я бездельничал и развлекался, ни одна женщина не вызвала у меня интереса, – продолжал Кэлис.

– Но появилась Миранда, – закончил Накор.

Кэлис кивком выразил согласие.

– Возможно, в этом какая-то тайна, – сказал Накор. – А может, просто потому, что она далеко. – Накор ткнул в Кэлиса пальцем. – Если бы вы с ней...

Кэлис засмеялся.

– Ну да. Меня влечет к ней во многом поэтому.

Накор поморщился.

– Любопытно, найдется ли в мире хоть один мужчина, который бы, лежа в постели с женщиной, не думал, что он влюблен.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Кэлис.

– Я забыл, что, когда тебе стукнет пятьдесят, по меркам эльфов ты еще будешь считаться молодым, – сказал Накор.

– Ребенком, – уточнил Кэлис. – Которому еще пред-стоит научиться тому, как должен себя вести настоящий элед-хель. – Так эльфы называли себя – эледхели.

Накор покачал головой:

– Иногда мне кажется, что жрецы дают обет безбрачия, понимая, как мучительно постоянно думать о том, с кем ло-житься в постель.

– У эльфов все по-другому, – сказал Кэлис. – Они чув-ствуют, как что-то возникает между ними, и каким-то образом просто с первого взгляда знают, кто им предназначен судьбой.

Судно направилось к узкой бухте, ведущей к порту Шама-ты. Кэлис снова перевел взгляд на берег.

– Думаю, именно поэтому меня влечет к моему челове-ческому наследию, Накор. Величавый прогресс Эльвандара стра-дает однообразием, которое успокаивает лишь отчасти. А хаос, который царит в человеческом обществе... он радует меня боль-ше, чем волшебные поляны моей родины.

Накор пожал плечами:

– Кто может сказать, где истина? Ты непохож на других, но, как и для всех прочих, кто рожден в этом мире, для тебя не имеет значения, какое наследие ты получил при рождении; в конечном счете важно лишь то, каким ты решил быть. Не исключено, что, "повзрослев", ты решишь, что настало время пожить с народом твоей матери. Но крепко запомни слова старика, который сам не очень-то был готов учиться у других людей: любой человек, который тебе встретится, с которым ты будешь делать одно дело, существует для того, чтобы тебя чему-нибудь научить. Хотя иногда могут пройти годы, прежде чем ты поймешь, чему именно ты научился. – Он снова по-жал плечами и тоже стал смотреть на берег. Остаток пути Накор и Кэлис провели в молчании.

Шо Пи проснулся, когда стал слышен городской шум, и к тому времени, когда судно подошло к причалу, уже стоял позади своего "учителя" и Кэлиса. Как представитель принца, Кэлис имел право сойти на берег первым, но он уступил его остальным пассажирам.

Сам город был отделен от порта почти восьмьюдесятью милями плодородной земли, занятой фермами и садами. По-строенная как приграничная крепость, Шамата со временем превратилась в крупнейший город Королевства на юге.

На причале Кэлиса ждал эскорт. Вместо того чтобы на-правиться к городу, им предстояло двинуться вдоль берега Моря Грез до реки, берущей начало в Большом Звездном Озере. На его южном берегу был расположен город Стардок, а на острове с таким же названием находилась община волшеб-ников, цель их путешествия.

Прибытие судна вызвало обычное оживление среди обита-телей порта – нищих, мошенников, докеров и мелких торгов-цев. Оно сулило им наживу – и не только законную.

Взглянув на Шо Пи, Накор ухмыльнулся:

– Следи за своим кошельком.

– У меня его нет, учитель.

Накор в конце концов отчаялся уговорить Шо Пи не называть его учителем и теперь подчеркнуто не обращал на это внимания.

У трапа их встретил сержант из гарнизона. Как и погра-ничные бароны, командир гарнизона Шаматы подчинялся не-посредственно королю, поэтому в Долине Грез уделяли мало внимания этикету. Впрочем, Кэлис был рад, что это избавляет его от необходимости наносить визиты местной знати.

– Ваше имя? – спросил он сержанта.

– Сержант Азиз, милорд.

– У меня чин капитана, – сказал Кэлис. – Нам нужны три лошади и эскорт до Большого Звездного Озера.

– Мы получили известие с голубиной почтой, -ответил сержант. – В порту достаточно крепких лошадей и солдат, но мой капитан приглашает вас отобедать с ним сегодня вечером, капитан.

Кэлис посмотрел на небо.

– Боюсь, я вынужден отказаться. До темноты еще по меньшей мере четыре часа, а у меня срочное дело. Передайте своему капитану мои извинения и немедленно пошлите за ко-нями и провизией. – Оглядевшись, он заметил на другой стороне улицы трактир. – Вы найдете нас там.

– Слушаюсь. – Сержант отдал приказ сопровождающему его солдату. Тот отдал честь, пришпорил коня и ускакал. – Через час ваш эскорт, лошади и провизия будут здесь, капитан.

– Хорошо, – сказал Кэлис и повел Шо Пи и Накора в припортовый трактир.

Он был не хуже и не лучше других. Как и все заведения такого рода, он годился для того, чтобы зайти в него, проходя мимо, но его завсегдатаем вряд ли кто-нибудь стал при нали-чии выбора. В ожидании эскорта Кэлис заказал всем пива, а когда они принялись за вторую порцию, шум снаружи привлек внимание Накора. Нечленораздельные крики и уханье слива-лись со смехом толпы. Он встал и выглянул в окно.

– Отсюда не видно. Выйдем наружу.

– Не стоит, – сказал Кэлис, но Накор уже исчез в дверях. Шо Пи пожал плечами и, встав, вышел вслед за своим учителем.

Кэлис тоже пошел за ними, решив, что лучше быть рядом, на случай если Накор ввяжется в неприятности.

На улице толпа собралась вокруг человека, который, сидя на корточках, обгладывал баранью кость. Такого грязного субъекта Кэлису видеть еще не доводилось. Казалось, он не мылся годами, и несло от него, как от сточной канавы.

Его длинные волосы, темные с проседью, были сальные и грязные, в них запутался мусор и объедки. Лицо у него было почти черное от грязи, борода слиплась, а кожа, в тех местах, где она проглядывала сквозь прорехи, была обожжена солн-цем. На нем было что-то вроде халата, такого изношенного и драного, что казалось, будто он состоит из дыр; определить его цвет было невозможно. Человек был до крайности исто-щен, а его руки и ноги были покрыты язвами.

– Пляши! – крикнул кто-то из толпы докеров, стоящих вокруг.

Человек зарычал, словно зверь, но отбросил кость и про-тянул руку.

– Пож-ж-жалуйста, – проскулил он удивительно жа-лобным тоном, словно ребенок, просящий подаяния.

– Сначала спляши! – крикнули ему.

Нищий поднялся и неожиданно начал неистово крутиться на месте. Кэлис, стоя за спиной Накора, не отрывал от нищего глаз. Что-то в его движениях показалось ему смутно знако-мым, словно за этим бешеным вращением скрывались какие-то другие танцы, уже виденные Кэлисом.

– Что это? – спросил он.

– Нечто завораживающее, – не оборачиваясь, ответил Накор.

Человек прекратил танец и стоял, пошатываясь от слабос-ти. Он снова протянул руку. Из толпы ему бросили недоеден-ный кусок хлеба, и тот упал у его ног. Нищий мгновенно припал к земле и схватил его.

– Хватит глазеть, идите работать! – крикнул надсмотр-щик, и докеры начали расходиться.

– Кто он? – спросил Кэлис у человека, которого счел за местного жителя.

– Какой-то сумасшедший, – ответил тот. – Появился здесь несколько месяцев назад и живет где придется. Он пля-шет за кормежку.

– Откуда он пришел? – спросил Накор.

– Никто не знает, – ответил горожанин и ушел.

Накор подошел к оборванцу, который снова опустился на корточки, и вгляделся в его лицо. Нищий зарычал, словно собака, и отвернулся, прижимая к груди кость и корку хлеба.

Накор достал из дорожной сумки апельсин, снял с него кожуру и протянул его нищему. Тот на мгновение замер, а потом стремительно схватил апельсин и попытался засунуть его в рот целиком. Сок потек у него по бороде.

Подошли Шо Пи и Кэлис.

– Что это за явление? – спросил Кэлис.

– Не знаю, – ответил Накор, вставая. – Но нам нужно взять этого человека с собой.

– Зачем? – спросил Кэлис.

Накор поглядел на нищего.

– Не знаю, – повторил он. – Но с ним связано что-то знакомое.

– Что? Ты его когда-то видел? – спросил Кэлис.

Накор поскреб подбородок.

– Не сказал бы, но если смыть с него грязь... Нет, не думаю, что я его видел. Но он может нам пригодиться.

– Каким образом?

Накор ухмыльнулся:

– Не знаю. Назови это предчувствием.

Кэлис сильно в том сомневался, но за эти годы предчув-ствия Накора всегда оправдывались, причем нередко это спа-с-ало им жизнь. Поэтому он лишь кивнул. Послышался стук копыт: это подъехал эскорт.

– Только тебе придется придумать, как заставить его сесть на лошадь, сказал Кэлис.

Накор почесал затылок:

– Да, это будет нелегко.

– И нам надо его отмыть.

Накор широко улыбнулся:

– Это будет еще труднее.

Кэлис улыбнулся в ответ:

– Вот и придумывай. Что до меня, то я бы просто прика-зал солдатам бросить его в море.

Он пошел навстречу эскорту, а Накор остался стоять заду-мавшись.

Они собрались в скромном трактире, на расстоянии не-скольких улиц от Бедного квартала. Трактир находился под контролем принца Крондорского, хотя мало кому из завсегда-таев это было известно. В задней комнате Робер де Лонгвиль давал последние указания.

– Дункан, вы с Уильямом, – де Лонгвиль показал на человека, которого Ру никогда раньше не видел, – пойдете к маленькому ларьку, что на углу проезда Свечных Мастеров и улицы Дуланик. Тамошний шляпник – осведомитель Мошен-ников. Позаботьтесь, чтобы он ни с кем не заговорил. Если понадобится, врежьте ему как следует.

Ру взглянул на Эрика. Тот лишь пожал плечами. В опера-ции было занято не меньше дюжины человек, и никого из них Эрик не знал.

Отправив через заднюю дверь тех, в чью задачу входила нейтрализация наблюдателей Мошенников, де Лонгвиль вы-ждал несколько минут и велел Дункану и Уильяму:

– А теперь вы, через главный вход.

В течение следующих десяти минут все были отправлены на свои места. Когда в комнате остались только Робер, Дже-доу, Эрик и Ру, Ру спросил:

– Кто все эти люди?

– Скажем так: принцу нужны в этом городе глаза и уши, – ответил де Лонгвиль.

– Тайная полиция, – заметил Джедоу.

– Что-то вроде того, – сказал де Лонгвиль. – Эйвери, ты у нас самый шустрый; оставайся со мной. Эрик, вы с Дже-доу слишком здоровые парни, чтобы прятаться достаточно долго, так что стойте там, куда я вас поставлю, и не двигайтесь. Как только мы выйдем отсюда, никаких разговоров. Вопросы есть?

Вопросов не было, и де Лонгвиль повел их прочь от трак-тира. Они прошли мимо ларька на углу, где начинался Бедный квартал, и увидели Дункана и Уильяма. Они что-то горячо обсуждали со шляпником, и заметить, что меч Дункана уперт в ребра торговцу, мог лишь тот, кто подошел бы вплотную. Уильям же бдительно следил, чтобы этого не случилось.

Они свернули в переулок, который вывел их на другую улицу. Де Лонгвиль поставил Джедоу с Эриком в глубокий и темный дверной проем и велел затаиться, а сам вместе с Ру быстро перешел на противоположную сторону улицы. Жестом он приказал Ру встать у стены лавки, между дверью и окном, и занял позицию возле угла, между дверью и переулком. Ру слышал, как за дверью купец перетаскивает свои товары. Он подавил желание прильнуть к окну и, постаравшись придать себе вид праздного гуляки, шарил глазами вокруг в поисках признаков опасности.

Из темноты появился человек, закутанный в широкий плащ. За его спиной мелькнули темные фигуры и растворились во мраке. Человек прошел мимо Ру и поднялся по ступенькам, ведущим к двери. Случайно он приоткрыл лицо, и Ру выпучил глаза от удивления. Мужчина вошел и закрыл за собой дверь. Ру услышал голос хозяина:

– Чем могу служить...

– Привет! – прервал его другой голос, отлично знакомый Ру.

Воцарилась тишина. Наконец первый голос произнес:

– Джеймс?

– Немало времени прошло, – ответил лорд Джеймс, герцог Крондорский. Сорок лет?

– Больше. – Опять наступило молчание. Затем хозяин сказал: – Полагаю, снаружи твои люди?

– Достаточно, чтобы нашу беседу никто не прервал и она бы закончилась тогда, когда я скажу, что она закончилась.

Снова все затихло. Потом послышался стук поставленного стула.

– Спасибо, – произнес Джеймс.

– Не думаю, что мне можно было бы предъявить какие-то претензии. Я уже давно встал на честный путь и теперь всего лишь обычный купец.

– Говори что хочешь, Брайан, – сказал Джеймс, – но тридцать лет назад, услышав, что в Крондоре объявился купец по имени Лайл Риггер, я попросил принца Аруту установить за ним наблюдение. Последние двадцать лет я правил в Рил-ланоне, но все равно регулярно получал о тебе доклады.

– Риггер. Я не пользовался этим именем много лет. Я не пользовался им с тех пор... Где мы познакомились?

– Мы познакомились в Литоне, – сказал Джеймс.

– Да, теперь я вспомнил, – был ответ. – С тех пор я пользовался им лишь несколько раз.

– Не важно. – Джеймс шумно вздохнул. – Людям прин-ца понадобилось несколько лет, чтобы убедиться, что они при-крыли все твои лазейки и узнали всех твоих подручных, ну а потом мне уже не составляло труда продолжать за тобой слежку.

– Твои люди оказались расторопнее, чем мы думали. Мы всегда следили за ними.

– Просто до наступления ночи мы довольствуемся лишь наблюдением. Не забывай, что я был Мошенником. До сих пор есть люди, которые помнят, кто такой Джимми Рука.

– И что теперь?

– Ну, теперь ты собираешься снова изменить имя и вне-шность. Если ты этого не сделаешь, все нищие и воры решат, что настало время сменить главаря.

Раздался короткий смешок, и Ру напряг слух, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Знаешь, все снова возвращается к тому порядку, кото-рый был при Ползуне. Если бы он не начал заниматься гиль-дией, нам грозили бы значительно более крутые перемены, чем те, что произошли при Добродетельном. Тогда была полная неразбериха.

– Да, я слышал, – сказал Джеймс. – Но ближе к делу. Вот что привело меня к тебе этой ночью, Лайл, или Брайан, если тебе так больше нравится: в последнее время ты потерял контроль над гильдией. В моем городе появилось слишком много маленьких головорезиков, убивающих моих законопослушных налогоплательщиков. Мелкие кражи и грабежи – нормальное явление в таком городе, как Крондор, но прошлой ночью один из твоих мясников убил мальчика-конюха, двух служанок и четырех лошадей, чтобы "предупредить" молодого винотор-говца, что он должен платить за покровительство.

– Это чересчур, – согласился человек, называющий себя Брайаном.

– Такова была цена покровительства, – сказал Джеймс.

– Кто это сделал? Я с ним расправлюсь.

– Нет, я сам с ним расправлюсь. Если ты хочешь уберечь свою голову от петли или чего-нибудь еще похуже и если не хочешь, чтобы твои люди нашли тебе замену прежде, чем твое тело остынет, слушай меня внимательно.

Мне нужно, чтобы в течение следующих нескольких лет в Крондоре было особенно тихо и спокойно. В сущности, мне нужно, чтобы город стал процветающим и богатым. Причины, по которым мне это нужно, тебя не должны волновать, но поверь мне, что в отдаленном будущем это будет выгодно и тебе самому, и бандам твоих оборванцев, как и всем остальным в этом городе. Поэтому я намерен отыскать Сэма Таннерсона и его товарищей и публично их повесить. Ты найдешь мне надежного свидетеля, который видел, как он покинул трактир "Семь цветов" с окровавленным ножом в руках. Подбери мне уличного мальчишку с честным лицом. Еще лучше – девочку. Короче говоря, кого-то, кто убедит судью, что Таннерсон и его дружки не стоят и веревки, на которой их повесят. Затем ты скажешь своей развеселой шайке, что становится слишком го-рячо для таких проделок и что первый же из твоих смышленых парней, которому придет в голову идея последовать примеру Сэма, будет незамедлительно повешен. Ты слышал меня, Брай-ан: если хоть один из твоих убийц высунется, повесь его лучше сам, до того как это сделаю я, иначе я покончу с тобой раз и навсегда.

– Уже пытались, – последовал ответ. – Однако Мо-шенники по-прежнему живехоньки.

Повисла долгая пауза. Наконец Джеймс произнес:

– Я все еще помню дорогу к "Мамане". Если я крикну, то прежде чем ты успеешь достать из сапога кинжал, ты бу-дешь мертв, а спустя еще полчаса твоего Господина Ночи аре-стуют, а Господина Дня вытащат из постели и посадят под замок. "Маманю" оцепят, и с ней будет покончено еще до восхода солнца. Я прикажу схватить всех воров, известных моим агентам, и пусть даже поймать мне удастся только поло-вину, этого будет вполне достаточно. Воры и нищие в Крондо-ре останутся, Брайан, но Мошенников здесь больше не будет.

– Тогда почему ты нас не прихлопнешь?

– Мне выгоднее было держать вас под наблюдением. Но, как я уже сказал, теперь мне кое-что потребуется. Мы оба понимаем, что раз я сижу в этой лавке и разговариваю с тобой, мне известно, кто является преемником Честнейшего; если я тебя убью, мне, возможно, придется потратить годы, чтобы найти нового главу для Гильдии воров.

Помолчав, Джеймс добавил:

– Забавно, что я тебя вычислил благодаря тому, что мы чертовски похожи.

В ответ раздался протяжный вздох.

– Я часто думал об этом. Ты считаешь, что мы родственники?

– У меня есть одна гипотеза, – сказал Джеймс, но в детали вдаваться не пожелал. – Просто, ради нас с тобой, держи своих животных на коротком поводке. Можете себе позволить несколько скромных грабежей или вымогательство, похищение каких-нибудь товаров из порта, подкуп таможенни-ков. У меня, возможно, даже будет для вас работа, которая гарантирует тебе и твоему братству оборванцев определенный доход – нечто вроде комиссионных, – но массовым преступ-лениям пора положить конец и убийства надо сегодня же пре-кратить; если мне придется начать войну, я ее начну. Ясно?

– Я все еще не убежден, но обещаю подумать.

Джеймс рассмеялся, но Ру показалось, что в смехе герцога звучит горечь.

– Подумать? Это вряд ли. Либо ты согласишься немед-ленно, либо не выйдешь отсюда живым.

– Выбор небогатый, – раздраженно ответил его собе-седник. Было понятно, что он с трудом держит себя в руках.

Ру огляделся вокруг. Этот разговор продолжался всего не-сколько минут, но ему казалось, что он подслушивает уже не-сколько часов. На улице все выглядело поразительно обычным, хотя он знал, что два десятка людей принца находятся на рассто-янии ста футов от того места, где стоят они с де Лонгвилем.

– Ты должен понять, – сказал Джеймс, – что, когда я говорю, что Крондор должен стать спокойным и богатым, мною движет вовсе не желание заработать побольше денег для кучки купцов или обеспечить исправную выплату повышенных нало-гов – вообще-то говоря, это тоже было бы неплохо, – просто от этого зависит безопасность моего города. Больше ничего я не скажу, но ты учти: если я получу приказ тебя уничтожить, то выполню его с наслаждением. Мы достигли взаимопонимания?

– Да, – сказал купец. В его голосе звучали и гнев, и смирение.

– Тогда позволь сообщить тебе и хорошие новости. – Слова герцога сопровождались звуком отодвигаемого стула. – Через десять минут после моего ухода дверь в одну из твоих лазеек – ту, что ведет в канализационный коллектор, – останется открытой. Один я знаю, кто ты такой. Смени личи-ну, а когда остынешь и обдумаешь мои слова, дай мне знать. Если ты меня понял верно, тогда тебе достаточно шепнуть, что Прозорливец исчез, а Честнейший вернулся; скажи своим Гос-подам Дня и Ночи, что таким образом ты хочешь внушить властям, будто им удалось тебя изгнать. Если я не получу от тебя известия в течение суток, это будет означать, что либо тебя предали твои люди, либо ты не воспринял мое предуп-реждение всерьез. В любом случае Мошенникам следует тща-тельнейшим образом подготовиться к войне.

После нескольких секунд многозначительного молчания Джеймс произнес:

– Хорошо. Думаю, что если бы я оказался на твоем ме-сте, то в первое мгновение я бы тоже потянулся за кинжалом, но все же я знал, что ты не станешь его применять. Дурак не смог бы руководить Мошенниками.

– Ты был на волосок от гибели.

– Тебя бы уже не было в живых, поверь мне. Ну а теперь, как я и говорил, у тебя есть десять минут, чтобы смыться. Отправляйся в "Маманю" и реши, какую внешность тебе хотелось бы иметь; те мои агенты, что знают тебя в лицо, не знают, кто ты есть на самом деле. Они знают только, что ты купец, за которым я установил слежку. Некоторые счита-ют, что ты агент Великого Кеша или другого враждебного нам государства. Те, кому известны твоя репутация и твои деяния, не знают, как ты выглядишь. Я сам в душе достаточно Мо-шенник, чтобы оказать тебе такую милость. Но я всегда смогу тебя найти. Никогда ни на минуту не сомневайся в этом, Лайл, – я всегда повторяю эти слова, когда думаю о тебе.

– Я не сомневаюсь ни на мгновение, Джимми Рука. Только скажи мне еще одну вещь.

– Какую?

– Правда ли все то, что о тебе рассказывают?

Послышался иронический смех.

– Даже не полуправда, Лайл. Я был хороший вор – лучше, чем сам о себе думал, хотя вполовину хуже, чем говорил другим. Но мне удавалось то, чего ни один Мошенник даже не пытался сделать, не говоря уже о том, чтобы добиться успеха.

– Клянусь, это правда, – завистливо сказал Лайл. – Никто с этим спорить не станет; никогда не было другого вора, который поднялся бы до титула проклятого герцога и самого могуществен-ного человека в Королевстве после самого короля.

– А теперь – где Таннерсон?

– Скорее всего ты найдешь его у шлюх у Сабеллы.

Де Лонгвиль повернулся и, свистнув в темноту, прошептал:

– У Сабеллы.

Фигура, которую Ру еще за мгновение до этого не видел, растворилась во мраке.

– Я знаю, где это, – сказал Джеймс. – А утром мне первым делом нужна свидетельница.

– Ты же понимаешь, что она умрет. Если какая-нибудь девчонка выдаст Таннерсона или любого другого из нас, я буду обязан отправить ей черную метку. Закон Мошенников тебе известен.

– Найди помоложе, – сказал Джеймс. – Если она будет недурна собой и умна, я поселю ее вдали от столицы, а может быть, даже пристрою в семейство какого-нибудь нобиля в качестве гувернантки. Впрочем, ты никогда не узнаешь об этом. И хорошо бы, чтобы она не успела погрязнуть в ваших делишках. – Он помолчал и добавил: – Ведь в конце кон-цов, мне было четырнадцать лет, когда я встретил Аруту. И я этого не забыл.

– Это святая правда, Джимми, – сказал Лайл.

Внезапно дверь отворилась, и лорд Джеймс, по-прежнему закутанный в широкий плащ, спустился по ступенькам. На мгновение задержавшись около Робера, он спросил:

– Ты слышал?

– Слышал. Приказ уже отдан, – это было все, что ответил де Лонгвиль, и герцог Крондорский исчез в ночи. Через минуту улица опустела.

Ру взглянул на де Лонгвиля; тот поднял руку в знак того, что нужно ждать. Прошло минут десять. Неожиданно де Лон-гвиль поднес ко рту два пальца и пронзительно свистнул. Из переулка примчалась группа солдат, а с противоположной сто-роны улицы прибежали Джедоу и Эрик.

Солдатам де Лонгвиль сказал:

– Войдите в это здание и арестуйте всех, кого там найде-те. Конфискуйте все документы, опечатайте вход и не позво-ляйте никому входить в здание и выходить из него.

Ру, Джедоу и Эрику он сказал:

– Пойдете со мной.

– К Сабелле? – спросил Ру.

– Да. И если нам повезет, то твой друг Таннерсон ока-жет сопротивление при аресте.

– И что? – спросил Джедоу.

– У нас слишком долго не было хорошего оправдания, чтобы кого-нибудь убить, – пояснил де Лонгвиль.

В молчании они быстро двинулись в глубь Бедного квартала.

Ру шел сразу за де Лонгвилем. Публичный дом Сабеллы занимал целую треть квартала.

– Люди на месте? – шепотом спросил де Лонгвиль у человека, стоящего на углу.

– Ждем только вас, – был ответ. – По-моему, пару минут назад я видел кого-то вон там, на крыше, но, может, это была кошка. Все тихо.

Де Лонгвиль, едва различимый во мраке, кивнул:

– Пошли!

Они ворвались в публичный дом словно во вражеский лагерь. Вышибала даже не успел сделать попытки их остановить. Джедоу нанес ему сокрушительный удар, и парень упал на колени. Эрик ударил его еще раз, и вышибала потерял сознание.

Обогнав де Лонгвиля, Ру промчался мимо двух девиц, застывших с раскрытыми ртами. У лестницы дородная матро-на еще только поворачивалась, чтобы посмотреть, что про-изошло у парадной двери, когда кинжал Ру оказался у ее подбородка.

– Таннерсон? – произнес он тихо, но в голосе его про-звучала угроза.