Текст книги "Предательство в Крондоре"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Некоторая сумма в золоте поможет в этом деликатном деле? – понимающе кивнул Джеймс.

– Ты умный молодой человек, – улыбнулся Джофтаз. – Как тебя зовут?

– Можешь называть меня Джеймс.

Глаза человека сверкнули.

– И ты из…

– Сейчас из деревни Слуп, а до этого был в Ромнее.

– И люди, которых ты ищешь и которые тоже недавно были в Ромнее, замешаны в каких-то тамошних делах?

– Да, но прежде, чем ты расскажешь то, что я хочу узнать, давай обсудим цену.

– Тогда, мой юный друг, мы в тупике, – сказал Джофтаз. – Потому что если я расскажу тебе об одной проблеме, придется рассказывать обо всех; как говорится, «назвался груздем – полезай в кузов».

– Обижаешь, Джофтаз, – улыбнулся Джеймс. – Что я должен сделать, чтобы заслужить твое доверие?

– Расскажи, зачем ты ищешь этих людей.

– Они нужны мне лишь как звено в цепи. Они могут привести меня к другому человеку, который повинен в убийстве и измене, и я отправлю его на виселицу или убью сам – годится любой вариант.

– Ты человек короля, да?

– Не совсем, но мы оба уважаем моего хозяина.

– Тогда поклянись Бан-атом, что не предашь меня, и мы заключим сделку.

– А почему богом воров? – улыбнулся Джеймс.

– Для парочки таких воров, как мы, в самый раз.

– Тогда клянусь Бан-атом, – торжественно произнес Джеймс. – В чем ты нуждаешься?

– Чтобы ты кое-что украл у самого опасного человека в Силдене, мой друг. Если ты это сделаешь, я помогу тебе найти людей, которых ты разыскиваешь. Если, конечно, ты выживешь.

– Я?! Украсть?! – Джеймс моргнул. – С чего ты взял, что я пойду ради тебя на воровство?

– Я живу на свете достаточно долго, чтобы понимать, откуда дует ветер, – улыбнулся Джофтаз. – Если ты готов поклясться Бан-атом, значит, раньше не всегда шел по честной дорожке.

– Я нарушу свою клятву говорить правду, – вздохнул Джеймс, – если буду это отрицать.

– Хорошо. Тогда перейдем к делу. Неподалеку есть дом, в котором живет человек по имени Якоб Ишандер.

– Кешианец?

– Здесь много кешианцев, – хозяин указал на себя: – Например, я. Но этот человек и другие, такие же как он, приехали в Силден недавно, два-три года назад. Они работают на «паука», который затаился в центре обширной паутины и чутко реагирует на вибрацию в любом месте сети.

– Ты говоришь о том, кого называют Кроулер? – догадался Джеймс.

Джофтаз чуть заметно наклонил голову, подтверждая это.

– Этот город никогда не был тихой и мирной общиной, но какое-то подобие порядка все же существовало. А люди Кроулера – Якоб и еще двое, Линсей и Франклин, – принесли сюда больше крови и боли, чем может выдержать нормальный человек.

– А как же местные воры и те, кто связан с Рилланоном и Крондором?

– Никого не осталось, кроме меня. Некоторые бежали, некоторые… исчезли. Любой вор, с которым я могу сегодня связаться в Силдене, работает на Кроулера. Я – кешианец по рождению, и, думаю, поэтому они не распознали во мне врага. Нас очень мало осталось в Силдене, мы практически отошли от дел и можем заниматься только легальным бизнесом; например, я держу эту таверну. Если эти ублюдки уберутся, многие из нас смогут вернуть то, что принадлежит нам по праву.

– Прежде чем я соглашусь, – Джеймс поскреб подбородок, – позволь мне кое-что тебе показать. – Он достал серебряного паука. – Знаешь, что это такое?

– Видел раньше несколько подобных, – кивнул Джофтаз. – Такие вещи трудно не запомнить. Их делает кузнец из деревни на гряде Покоя. В Королевство они попадают из Собачьей Головы или из Мальвинской гавани. – Он взял паука и осмотрел его. – Я видел неудачные подделки, этот гораздо лучше. Отличная работа!

– Странные птички покупают такие штучки.

– В основном ночные птички, – улыбнулся Джофтаз. – Ты играешь в опасную игру, мой друг. Ты как раз тот человек, который мне нужен.

– Ну, тогда скажи мне, кому ты продал этого паука.

– Конечно, скажу. И еще кое-что расскажу. – Улыбка исчезла с лица кешианца. – Но не раньше, чем ты провернешь для меня это дельце.

– Ладно, перейдем к сути.

– Человек, которого я упоминал, Якоб Ишандер, главный среди тех, кто прибыл недавно из Кеша. У него есть сумка, – Джофтаз показал руками размер примерно с большой кошелек для монет или поясной кошель, – и содержимого этой сумки достаточно для того, чтобы обеспечить его деятельность в Силдене в следующем году.

– И ты хочешь, чтобы я украл эту сумку?

Джофтаз кивнул.

– А почему сам не можешь это сделать? – поинтересовался Джеймс.

– Мог бы, но я хочу жить здесь, в Силдене, независимо от того, удастся это сделать или нет. А если ты провалишься, я смогу остаться здесь.

– Понятно. А что в сумке?

– «Сердце Радости».

Джеймс на минуту прикрыл глаза. «Радость» – это был наркотик, распространенный в бедных кварталах большинства кешианских городов. Время от времени он появлялся в Крондоре и других портовых городах Королевства. Небольшого количества, растворенного в воде или вине, хватало для приятной эйфории на всю ночь. Доза побольше приводила потребителя в состояние безграничного счастья, которое могло длиться несколько дней. При передозировке человек впадал в беспамятство.

«Сердце Радости» – совсем другое дело. Это был концентрат наркотика, составленный таким образом, чтобы его легко было перевозить. После продажи концентрат смешивали с чем-то безобидным и легкорастворимым – сахарной пудрой или мукой. «Сердце Радости» стоило в тысячи раз дороже, чем «Радость», почти открыто продававшаяся на улицах города.

– Сумка, стоимостью…

– Достаточной для того, чтобы Якобу пришлось бежать сломя голову, когда Кроулер узнает о ее пропаже. Да и всем, кто также может понести за это ответственность, скажем Линсею или Франклину, придется бежать вместе с ним.

– Оставив нишу, – продолжил Джеймс, – которую займешь ты, чтобы вести дела так, как тебе нравится. А нетерпеливые перекупщики не будут интересоваться тем, откуда взялся наркотик, понимая, что могут получить огромную прибыль.

– Примерно так, – улыбнулся Джофтаз.

– Значит, если я добуду сумку, ты оставишь агентов Кроулера в Силдене не у дел и заработаешь себе состояние.

– Если все пойдет как надо.

– Мы с моими друзьями сидим в углу, – сказал Джеймс. – Когда будешь готов, скажи мне, куда я должен идти.

– Мы закрываемся в полночь. Дождитесь этого времени, и я позабочусь обо всем необходимом.

Когда Джеймс вернулся к столу, Оуин спросил его:

– Удалось что-нибудь узнать?

– Да, что в жизни ничего не дается даром. – Джеймс откинулся на спинку стула и приготовился к долгому ожиданию.

В доме явно никого не было, его обитатель бродил где-то по своим делам. Горату было поручено оставаться на улице, чуть поодаль, и предупредить, если кто-то пойдет со стороны доков. Оуин на другой стороне улицы следил за противоположным направлением. Оба согласились помочь Джеймсу, выразив, правда, свои сомнения относительно здравого смысла этого предприятия.

Джеймс быстро обследовал дверь на предмет сигнализации и ничего не нашел. Ему не составило бы труда вскрыть замок, но на всякий случай он провел большим пальцем по дверному косяку и неожиданно нащупал в дереве трещину. Осторожно нажал и услышал тихий щелчок внутри. Нажав посильнее, он сдвинул кусочек дерева.

Джеймс вытащил из тайника в косяке медный ключ и едва не рассмеялся. Это была очень старая и простая уловка, служившая двум целям: владелец никогда не потеряет ключ, даже если будет куда-то очень торопиться, и это же отключает любые ловушки, которые подготовлены внутри. Можно было разглядывать дверь часами и никогда не увидеть этот тайник даже при дневном свете, но один старый вор научил Джеймса полагаться на свои инстинкты, особенно осязание. Довольно часто, проводя пальцем по дверному косяку, он зарабатывал лишь занозы, но щелчок, который Джеймс услышал сейчас, стоил всех часов, проведенных за вытаскиванием заноз.

Опустившись на колени, Джеймс тихонько толкнул дверь. Это была особая хитрость – если на дверь нацелено оружие, стрела пролетит у него над головой.

Дверь легко открылась, и никаких смертоносных приспособлений за ней не обнаружилось. Он быстро поднялся с колен, вошел и закрыл дверь. Не двигаясь, он осмотрел комнату. Никогда не знаешь, где могут храниться ценности, но обычно люди довольно предсказуемы. Правда, хозяина этого дома нельзя было считать обычным человеком, он-то уж точно мог поступить непредсказуемо. Поэтому для начала Джеймс решил поискать что-то необычное.

Обыкновенная комната, скромно обставленная: стол, большой шкаф для одежды и кровать. Вот дверь на задний двор, вот камин, над ним на широкой каминной доске стоят горшки с цветами. Рядом с ним – дверь на маленькую кухню.

Джеймса вдруг осенило. Цветы в горшках? Он осмотрел их: это были высохшие, умирающие растения, и он знал почему. Он не мог вспомнить названия, но принцесса Анита пыталась вырастить такие же цветы в своем саду в Крондоре. Она говорила, что их трудно вырастить в тамошней почве, насыщенной солью, и что им требуется очень много солнечного света.

«Зачем предводителю банды головорезов в такой дыре, как Силден, выращивать на каминной доске комнатные цветы?» – спросил себя Джеймс. Он осторожно поднял все горшки, один за другим, пока не дошел до крайнего справа. Этот был легче, чем другие. Сквайр потянул за цветок, тот легко вылез, и на его корнях не оказалось земли. На дне горшка Джеймс нащупал мешочек и, вернув цветок на место, развязал тесемку. В неясном свете, струящемся через единственное в доме окно, он увидел то, что ожидал, – желтоватый порошок.

Он завязал мешочек, бросил взгляд назад, чтобы убедиться, что не оставил следов своего пребывания, и быстро двинулся к двери. Выскользнув наружу, он запер дверь и вернул ключ на место, вновь запустив ловушки, которые поджидали неосторожных.

Джеймс махнул рукой, не глядя на своих друзей, и они последовали за ним в таверну «Якорь». Подойдя к задней двери, специально не закрытой хозяином, Джеймс ощутил прилив радости. Не важно, насколько высокое положение он может занять, служа королю, – в нем всегда останется что-то от Джимми Руки.

Он передал мешочек Джофтазу.

– Теперь я выполню свою часть сделки, – заявил Джофтаз, несколько минут полюбовавшись на мешочек с порошком и потом спрятав его за барной стойкой. – Чтобы отыскать владельца этого паука, ты должен сначала найти торговца Абука. Я продал ему четыре таких броши за два последних года.

– А как насчет этого? – Джеймс достал подзорную трубу.

Джофтаз полюбовался на трубу и приставил ее к глазу. Через пару секунд, покачав головой, он опустил трубу.

– Это опасная вещь, друг мой.

– Почему?

– Она открывает секреты, а из-за некоторых секретов могут убить, – он отдал трубу Джеймсу. – Я слышал о таких. Они выглядят как обыкновенные, но с их помощью можно распознать иллюзию, увидеть ловушки и тайники. Я слышал, что такие делали для генералов, чтобы те могли обозревать сквозь пороховой дым и туман поля сражений.

– Не знаешь, кто ими торгует?

– Да тот же Абук. Если бы ты раздобыл эту трубу другим образом, я бы не догадался, но раз ты нашел ее рядом с пауком, подозреваю, что эти вещи были проданы им, причем одному человеку.

– Тогда нам нужна комната на ночь, дружище, а утром мы отправимся на поиски Абука.

Новые приятели обменялись рукопожатием.

– Ты хорошо служишь своему королю, дружище, – заявил Джофтаз, – потому что ты не только ищешь ночных ястребов, которые совершают убийства под покровом ночи, но ты помог избавить Силден от ублюдка Кроулера. Якоб и его приспешники будут на первом же корабле, отправляющемся в дальние земли, как только известие о пропаже достигнет их хозяев. Я провожу вас в комнату, а потом мне надо будет найти одного сплетника, который сможет распространить слух о том, что три кешианских джентльмена, проживающих в Силдене, только что продали большую партию «Сердца Радости» контрабандисту, отплывающему в королевство Ролдем.

Джофтаз проводил их в комнату, пожелал спокойной ночи и сообщил, что они могут встретить Абука на дороге между Силденом и Литоном. Джеймс тут же уснул; засыпая, он радовался, что наконец-то наметился какой-то прогресс в распутывании клубка загадок.

9
Подозрения

Мулы медленно брели по дороге.

Фургон, который показался из-за поворота, нельзя было ни с чем спутать. На зеленом его боку огромными красными буквами было выведено: «Абук. Отменные товары». Правил фургоном крупный мужчина с бычьей шеей, впечатляющей гривой огненно-рыжих волос и бородой до пояса. «Если бы гном мог подрасти футов до шести, он выглядел бы именно так», – подумал Джеймс, когда они приблизились к фургону.

– Ты – торговец Абук? – громко спросил сквайр.

Здоровяк натянул поводья своих мулов.

– Именно это написано большими буквами на боковой стенке фургона, незнакомец, значит, ты либо не умеешь читать, либо не видишь очевидного. Да, я – Абук.

Джеймс слегка поморщился при этом замечании.

– Ну, ты ведь мог украсть его упряжку.

– Да, конечно, и еще я мог отрезать его волосы и бороду, чтобы замаскироваться под него. Но я этого не сделал. – Абук осмотрел стоящую перед ним троицу. – Чем могу быть полезен?

– Нам нужна кое-какая информация.

– Информация зачастую самый прибыльный товар.

Джеймс протянул торговцу серебряного паука.

– Можешь сказать мне, кому ты его продал?

– Да, – ответил Абук. – За сто золотых соверенов могу.

Джеймс недобро улыбнулся.

– Мы можем организовать тебе встречу с королевским следователем, чтобы вы обсудили твое участие в смерти пятидесяти королевских улан.

– Что? – воскликнул ошеломленный Абук. – Королевские уланы были убиты?

– В Ромнее, – сухо сообщил Оуин.

Торговец помолчал некоторое время, прикидывая свои шансы выжить против возможности получить прибыль. В конце концов он заявил:

– Я не имею к этому делу никакого отношения. Я просто продаю товары, которые не запрещены законом. – Он вернул паука Джеймсу. – Это один из тех двух, что я продал на Севере. Подделку купил человек по имени Майкл Вэйландер из деревни Слуп. Он член гильдии стекольщиков в Ромнее. Второго я продал человеку, имени которого не знаю. Знаю только, что он с Севера.

– А это? – Джеймс показал Абуку подзорную трубу.

– Ну точно, вы ищете именно того, кого я описал. Как раз он купил и трубу. Я продал ему обе вещи в таверне «Королевская доска» в Малак-Кроссе, и вы можете расспросить ее владельца. Мне показалось, что он знает этого человека. Как я слышал, он прекрасно играет в шахматы.

– Если ты встретился с ним в Малак-Кроссе, откуда такая уверенность, что он с Севера?

– Потому что я услышал, как хозяин спросил его, вернется ли он на Север, и человек ответил, что действительно направляется домой.

– Нам надо снова отправляться в Малак-Кросс, – недовольно констатировал Джеймс.

– Я мог бы избавить вас от этого путешествия. За небольшую плату, – ухмыльнулся Абук.

– Насколько небольшую? – с деланным равнодушием осведомился Джеймс.

– Думаю, двенадцать золотых соверенов.

– Пять, и я забуду твое имя, когда буду говорить с королевским следователем.

– Идет, – кивнул Абук.

Джеймс вручил ему деньги.

– Теперь я припоминаю: он говорил о городе Кентинг-Раш.

Джеймс взглянул на Оуина.

– Знаю такой, – кивнул тот. – Это на севере от деревенского дома моего дяди Корвалиса.

– Твой дядя – барон Корвалис? – удивился Абук. – Я его знаю. Тяжелый у него характер, если позволительно мне так говорить.

– Любой знакомый с ним не будет этого оспаривать, – улыбнулся Оуин.

– Наша сделка закончена? – спросил Абук у Джеймса.

Джеймс кивнул, и яркий зеленый фургон тронулся. Когда Абук отъехал подальше, Джеймс повернулся к Оуину.

– Как ты думаешь? Малак-Кросс или Кентинг-Раш?

– Кентинг-Раш – маленький городок, – объяснил Оуин, – в нем не больше дюжины магазинов и таверн. Вокруг него фермы и маленькие поместья. Вряд ли там найдется много мужчин, соответствующих по описанию тому, кого мы ищем.

– Хорошо, – заявил Горат, – потому что времени остается все меньше. Я покинул дом больше месяца назад, а пока мы собираем информацию, мощь Делехана растет. Мало радости будет раскрыть его планы за минуту до того, как нас убьют.

– Это верно, – согласился Джеймс, разворачивая лошадь. – Тогда на Север.

Он пришпорил своего жеребца и пустился вперед галопом, остальные последовали его примеру. Через несколько минут они обогнали Абука и, махнув ему на прощание рукой, продолжили свой путь.

Путешествие до поворота на Ромней прошло без помех. Путники остановились в Ромнее, чтобы поменять лошадей и оценить ситуацию.

Майкл Вэйландер, Деймон Ривз и Арли Стилсоул приняли предупреждение графа к сведению и появились у него через несколько дней после того, как было передано сообщение. Теперь они активно участвовали в переговорах с лидерами других гильдий и пытались прекратить распри и столкновения. Хоть и медленно, но порядок в Ромнее восстанавливался.

На следующее утро маленький отряд Джеймса направился на север через земли фермеров, вытянувшиеся вдоль берега реки Ром. Городки и деревни были невзрачными, как деревенька Слуп, и названия носили такие же незапоминающиеся. Через несколько дней путники без приключений достигли окрестностей Кейвелла. Несколько раз им попадались группы вооруженных мужчин, но никто не пытался на них напасть.

Повернув, они переехали по маленькому мосту через бурлящий поток. Джеймс посмотрел вниз.

– Глубоко, – заметил он.

– Глубже, чем кажется, – сказал Оуин. – Не один глупец утонул здесь, пытаясь перебраться вплавь. Эта речка, спускаясь с гор, впадает в Рон, – он указал на запад, где возвышались скалы. – Поехали, я вам кое-что покажу, – добавил он и свернул с дороги.

Они последовали за ним по старой пыльной дороге, которой явно долгое время не пользовались.

– Да тут свежие следы, кто-то недавно проезжал, – заметил Горат.

– Ты прав. Я докажу вам это, как только мы свернем.

Они обогнули подножие уходящего ввысь утеса и резко остановились. С высоты не менее трехсот футов вниз с грохотом обрушивался великолепный водопад. По обеим сторонам в скалах, покрытых густым лесом, виднелись ущелья.

– Кейвелл Ран, – объявил Оуин.

– Что это? – не понял Джеймс.

– Так речка называется. А еще так мы называем подземные ходы, которые проходят и под старой крепостью, – он показал на вершину утеса, и Джеймс, прищурившись, разглядел серое здание.

– Откуда ты все это знаешь?

– Когда я был маленьким, мы приезжали сюда несколько раз. – Оуин развернул лошадь. – Мы часто играли здесь с моей кузиной Юджиной. Под крепостью множество ходов и пещер. Когда-то они использовались как склады, но сейчас заброшены, – он показал назад, когда они отъехали от водопада. – За водопадом тоже есть пещера, если знать, где искать. Мы с Юджиной обнаружили ее, когда мне было девять, а ей восемь. Мы разделись и стали купаться и едва не замерзли до смерти, ведь вода эта – растаявший снег с горных вершин. Кроме того, Юджине здорово досталось от отца – он ее высек. Сколько я знаю своего дядю, он всегда был суров.

– А кто еще знает о пещерах? – спросил Джеймс.

– Почти все местные жители знают, что под старой крепостью есть туннели. Некоторые могли догадаться, что за водопадом есть вход. Но я сомневаюсь, что кто-то еще, кроме нашей семьи, старого командира стражи и, может быть, парочки слуг, знает точно, где он. Пещера очень хорошо скрыта.

Они продолжили свой путь к деревне Кейвелл и прибыли туда в полдень.

– Ничего себе деревня – это целый город! – удивился Джеймс, когда они свернули и увидели Кейвелл.

– Еще бы! – рассмеялся Оуин. – Лет двести она существовала как простая деревня, но около пятидесяти лет назад превратилась в оживленный фермерский центр. После того как года три назад пожар в крепости вынудил моего дядю перебраться в эту деревню, он ведет все дела отсюда. Думаю, он и его слуги занимают здесь треть домов.

– Пожар? – спросил Джеймс. – Из-за чего?

– Никто точно не знает, – вздохнул Оуин. – Говорят, что в нижних помещениях производились какие-то работы по указанию дяди, там и начался пожар, который охватил все здание. Подвальные помещения, где дядя оборудовал винный погреб, обвалились, в этом обвале погиб мой кузен Невилль, всего на несколько лет старше нас с Юджиной. Он был странным мальчиком, и мне всегда казалось, что отец не слишком о нем заботился. Любимицей дяди Корвалиса всегда была Юджина. – Оуин на мгновение погрузился в воспоминания, но тут же вернулся к реальности. – Ну вот, этот подвал был просто запечатан, и тело моего кузена так и осталось там, под грудой камней. Девушка, которую обвиняют в том, что по ее вине начался пожар, погибла в огне, так что никто точно не знает, что произошло. Дядя продолжает говорить, что все починит и вернется в свой замок, но пока ремонт даже не начинался.

Они ехали по широкой улице, которая упиралась в площадь, украшенную фонтаном. От нее уходили еще три улицы под разными углами к той, по которой они ехали.

– Вон тот дом, – показал Оуин, объезжая фонтан.

На площади шла бойкая торговля. Продавцы и покупатели не обращали на всадников никакого внимания, хотя несколько человек покосились в сторону Гората.

Путники подъехали к дому барона, и навстречу им выбежал мальчик-конюшенный.

– Господин Оуин! Сколько лет, сколько зим!

– Привет, Тед, – улыбнулся Оуин. – Теперь ты заботишься о лошадях?

Мальчик, которому было не больше двенадцати-тринадцати лет, кивнул.

– Да, сэр. Так как у нас больше нет нормальной конюшни, барон оставляет лошадей своих гостей в конюшне таверны, – он указал на здание напротив дома барона с вывеской в виде деревянной утиной головы. – Я закажу для вас комнаты.

– Ты хочешь сказать, что мой дядя не будет рад меня видеть и не предложит мне комнату? – недоверчиво улыбнулся Оуин.

– Он не очень-то рад кого-либо видеть сейчас, господин Оуин, – удрученно сообщил мальчик. – Если бы вы были один, он, возможно, и предложил бы вам остановиться здесь, но с вами друзья… – он смутился и замолчал.

Оуин отослал его с лошадьми и поручил заказать одну большую комнату на ночь. Потом они поднялись по ступеням большого дома. Джеймс осмотрелся вокруг.

– Рядом с ним остальные дома в деревне выглядят крошечными.

Оуин улыбнулся.

– Раньше это была таверна, но хозяин разорился. Дядя купил ее и переоборудовал под свои нужды. На заднем дворе есть конюшня, но в ней разместилась его личная охрана, – юноша понизил голос. – Как у большинства мелкопоместных дворян, у дяди моего громкий титул, но мало денег. Скромная рента и большие налоги в казну герцога Чима, а дядя никогда не был предприимчивым человеком.

Они постучали в дверь. Она приоткрылась, выглянула служанка средних лет. Увидев перед собой одетого в доспехи Гората, женщина побледнела.

– Привет, Мири, – сказал Оуин, появляясь в поле ее зрения. – Все в порядке. Это со мной.

– Господин Оуин, – с облегчением воскликнула служанка и распахнула дверь.

– Пожалуйста, скажи дяде Корвалису, что мы здесь.

Женщина кивнула и убежала. Через несколько минут к ним вышел высокий человек в рубашке со шнуровкой и бархатном плаще и холодно сказал:

– Племянник, нам никто не сообщил о твоем приезде, – он неодобрительно посмотрел на Джеймса и Гората.

– Да, дядя, это незапланированный визит. Мы уже заказали комнату в таверне напротив. Могу я представить тебе сеньора Джеймса, сквайра принца Аруты, и нашего товарища, Гората. Господа, мой дядя барон Корвалис из Кейвелла.

При упоминании принца Крондорского выражение лица барона несколько изменилось.

– Добро пожаловать, сеньор, – кивнул он Джеймсу, а взглянув на Гората, замешкался, не зная, как к нему относиться, но потом сказал: – Добро пожаловать, господин эльф. Проходите, пожалуйста, в мою комнату. Мири, принеси бутылку вина и четыре кубка.

Они прошли за бароном через бывший общий зал таверны, который теперь был разделен на несколько небольших комнат. В конце коридора виднелась лестница на второй этаж. Они свернули в угловую комнату с двумя большими окнами, выходящими на деревенскую площадь. Барон указал гостям на стулья, уселся и сам.

– Что привело вас в Кейвелл, сеньор?

– Поручение принца, – объяснил Джеймс. – В Ромнее возникли проблемы, и мы проверяем правдивость слухов о том, что ночные ястребы вернулись в Королевство.

При упоминании о ночных ястребах барон подпрыгнул на стуле.

– Слухи! – воскликнул он. – Это не слухи. Здесь, на севере, происходит настоящая резня, и я уже отправил доклад милорду герцогу Чима. Они трижды пытались убить меня!

– Именно это и привело меня сюда, – Джеймс попытался изобразить обеспокоенность. – Принц настроен решительно, как и его брат, король… – Лиам, скорее всего, даже не подозревал о том, что здесь происходит, но Джеймс давно уже понял, что упоминание имени короля зачастую оказывает нужное действие. – Они не могут оставаться равнодушными, когда на их дворян нападают.

– Слава богу, очень вовремя. – При упоминании короля барон, казалось, почувствовал себя увереннее.

– Может быть, расскажете, что здесь происходит? – предложил Джеймс.

– Три года назад при пожаре в заброшенном винном погребе погибла девушка, – слегка покраснев от волнения, быстро заговорил барон. – В то время я решил, что это был просто несчастный случай, но сейчас уверен, что это было первое покушение на мою жизнь. Год назад мы были на охоте, и группа наездников, одетых в черное, напала на нас с оружием в руках. Меня спасла лисица, которую подняли гончие. Животное бросилось через поле, наперерез нападавшим, и преследовавшие его собаки напугали их лошадей. Я потерял свою лучшую гончую в тот день.

Он кивнул появившейся в дверях Мири, приказывая ей обслужить гостей.

– А в прошлом месяце в меня стрелял человек, сидевший в засаде. Стрела рассекла мою тунику вот здесь, – он показал на плечо. – На ладонь ниже, и меня бы не было в живых.

Джеймс взглянул на Оуина, и тот едва заметно кивнул, подтверждая, что барон не преувеличивает.

– Я стараюсь не покидать дом, – продолжал Корвалис. – Иногда хожу в таверну в сопровождении охраны. Дочь меня не слушается, носится по полям, как ребенок, и знается со всякими подозрительными типами. Ей давно уже пора встречаться со знатными женихами, а она вместо этого гуляет по полям с… мерзавцем, который добивается ее расположения сладкой ложью.

– И кто же этот мерзавец, дядя? – Оуин старался сохранить серьезное выражение лица, но было заметно, что его что-то развеселило.

– Торговец! Юджина должна принимать ухаживания от сыновей баронов, графов, даже герцогов, а не от простого торговца. Мой юрист Мирон влюблен в нее, и, хотя он низкого происхождения, у него есть кое-какие связи с дворянством. Я позволил бы ему просить ее руки, но у нее в голове всякая романтическая дурь.

– Но у этого мерзавца есть имя? – поинтересовался Оуин.

– Навон дю Сандо! – почти выплюнул Корвалис. – Я знаю, что он преступник. Он носит дорогую одежду и скачет на лучшем черном скакуне, какого я когда-либо видел, но он почти ничего не рассказывает о своих занятиях. Утверждает, что является посредником нескольких богатых семей и дворян, а также агентом торговых предприятий на Юге и Западе, но я никогда не видел, чтобы он уезжал по деловым поручениям – он либо куда-то загадочно пропадает, либо болтается поблизости, обхаживая мою дочь.

– А где Юджина, дядя? – спросил Оуин, отпив из кубка.

– Наверное, бродит по полю у дороги, ожидая, когда пойдет снег или приедет Навон.

Джеймс допил довольно безвкусное вино.

– Мы несколько злоупотребили вашим гостеприимством, – вежливо сказал он и поднялся. – Позвольте нам провести расследование и как можно скорее выяснить, как прекратить эти угрозы вашему спокойствию.

– Спасибо, сеньор, – сказал барон. – Оуин, передай поклон отцу и матери, когда увидишь их, – и, не зная, что сказать, он просто кивнул Горату, когда тот проходил мимо.

– Оуин, – обратился он к племяннику уже в дверях, – если вы задержитесь здесь до субботы, окажи мне честь и приходи ко мне на обед вместе со своими друзьями.

Дверь закрылась, и Джеймс весело констатировал:

– У нас есть пять дней, чтобы выяснить все, что нам надо, и уехать прежде, чем придется принять приглашение.

– Мой дядя – непростой человек и в лучшие времена, но сейчас он действительно напуган, – словно извиняясь, сказал Оуин.

– Даже я, хотя и не знаю вашу расу очень хорошо, заметил это, – проворчал Горат. – Однако меня беспокоит одна мысль.

– Всего одна? – усмехнулся Джеймс.

– Из многих, – не отреагировал на иронию Горат. – Если бы ночные ястребы действительно хотели его убить, он был бы уже мертв. Собаки, испугавшие лошадей, – допустим. Но промах лучника кажется невероятным.

– Как человек, несколько раз сталкивавшийся с ночными ястребами, я склонен согласиться с этим, – признал Джеймс.

Они вошли в зал таверны «Утиная голова», почти пустой в это раннее время. Из-за барной стойки вышел хозяин.

– Вы – те джентльмены, что приехали навестить барона?

– Да, – кивнул Джеймс.

– Я Питер Грэй, – слегка поклонился хозяин, – владелец этого заведения. Ваши комнаты готовы, и я рад предложить вам большой выбор блюд, вин и эля.

– Меня устроит эль, – заявил Горат. – Не очень люблю вино.

– Если вспомнить вино, которое предложил нам барон, я могу тебя понять, – рассмеялся Джеймс.

– Ты даже не представляешь, – улыбаясь, заметил Оуин, – что могли нам предложить, если бы ты не был придворным принца Крондорского.

Брови хозяина приподнялись.

– Придворный принца Крондорского? Ну, тогда я лучше прослежу, чтобы у нас подавали лучшее вино. Придворный, господа!

И Питер поспешил на кухню.

– И что-нибудь поесть, пожалуйста, – крикнул ему вслед Джеймс.

– Простите, что вам пришлось выслушивать брюзжание моего дядюшки, – снова извинился Оуин, когда они сели. – По сравнению с проблемами, которыми мы занимаемся, его неприятности могут показаться не заслуживающими внимания.

– Возможно, – задумчиво проговорил Джеймс. – Но все эти события могут быть связаны. Я пока не очень понимаю, зачем ночным ястребам преследовать твоего дядю, но не убивать его.

– Чтобы держать в страхе, – высказал предположение Горат.

В этот момент Питер Грэй принес каждому по кружке холодного эля. Джеймс сделал глоток и одобрительно кивнул.

– Отличный!

– Эль из Серых Башен, и мы держим его охлажденным.

– Вам привозят сюда лед?

– Нет, – охотно начал объяснять Питер. – Недалеко отсюда есть глубокие пещеры, и там я храню свои бочки. Этот эль продается так быстро, что не успевает нагреться прежде, чем бочка опустеет.

– Вы, наверно, часто видите барона, ведь ваша таверна напротив его дома, – улыбнулся Джеймс.

– Честно говоря, почти не вижу, – покачал головой Питер. – Барон очень редко выходит из дома, и всегда с вооруженной охраной. Сейчас принесу еду, сэр, – сказал он, забирая поднос.

– Что-то не дает мне покоя, – задумчиво произнес Джеймс, ни к кому не обращаясь, – но никак не могу уловить, что именно.