Текст книги "Трон тысячной лжи (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Может быть. Если бы коррупция не была такой же человеческой чертой, как дыхание.

– А как насчет детей? Твоего брата, например? – я указала на Ашку. – Что он может предложить короне, чтобы заслужить пропитание? Инвалиды? Пожилые люди? Как они будут добывать пропитание, если не могут встать с постели?

Мои вопросы, казалось, его не беспокоили.

– О детях, конечно, позаботятся. Однажды они станут рабочими, поэтому им понадобятся силы. Что касается остальных, то что нам нужно от инвалидов и пожилых людей, если они не могут работать? Какая от них польза, если они ничего не делают?

От его слов у меня по спине пробежала острая дрожь. Это было не просто предположение. Алексей думал об этом. И поскольку я не хотела брать его в качестве своего супруга, однажды он будет заседать в совете вместе со мной. То небольшое количество завтрака, которое я съела, сгнило у меня в животе. Меня затошнило.

Каким-то образом мне удалось сохранить самообладание.

– Что ж, у тебя определенно много мыслей о державе.

Он улыбнулся мне. Я видела, что где-то там был красивый мужчина. Но это было перечеркнуто его гордыней и извращенными идеалами жизни.

– Тебе определенно этого недостаточно. Но не волнуйся. Мне будет приятно просветить тебя.

Я отвернулась от Алексея, чтобы он не мог видеть выражение моего ужаса, и мой взгляд встретился с Раванной, которая выглядела так, словно была на грани смеха. Это было настолько странное выражение для её обычно безмятежного лица, что я потеряла всякий контроль над своими лицевыми мышцами. Я не смогла бы сказать, как я выглядела, но, казалось, я позабавила её еще больше.

Слегка наклонив голову, она взглянула на Алексея, а затем закатила глаза. Слышала ли она, как он предложил просветить меня? Раздражало ли это её так же сильно, как и меня?

Я закрыла глаза и изобразила вздох. Она опустила голову, чтобы скрыть улыбку, затем повернулась к Максиму, когда он снова потребовал её внимания, совершенно невозмутимая.

Неужели я только что разделила мгновение понимания с Холодной Королевой? Я с трудом могла в это поверить. Но если кто-то и понимал бесполезность мужских советов, чтобы прийти к моему собственному мнению, то это, несомненно, была ведьма, которая убила своего мужа, чтобы взойти на его трон и завладеть его королевством.

Завтрак вскоре закончился, избавив меня от более напряженного разговора с наследным принцем Барстуса. И вскоре после этого Катринка попрощалась с семьей, которую она так нежно любила, и мы вообще покинули королевство.

Был момент, когда я забиралась в экипаж и застала её вцепившейся в шею Антона, когда я пожалела об её обществе. Может быть, для неё было бы лучше остаться с семьей, о которой она так сильно заботилась. И которая явно заботился о ней так же сильно.

Но, оставшись всего на минуту наедине с Раванной в экипаже, я была благодарна ей за компанию. И не только потому, что мне не хотелось оставаться с РП наедине. Я хотела того, что было у Катринки с её братьями. Я хотела этой близости. Этой привязанности. Я хотела сестру, которая вела бы себя как моя сестра. Которая любила меня как сестру.

Я потеряла свою семью много лет назад, и теперь у меня был шанс вернуть хотя бы часть её. И я отказалась упускать этот шанс ради простого решения.

Точно так же, как я боролась за своё безбедное существование с монахами Храма, я бы боролась зубами и ногтями, чтобы снова наладить прочные отношения с Катринкой. Это может занять годы, это может даже занять много лет, но однажды мы будем благодарны друг другу. И я не могла этого дождаться.

Я молчала, погруженная в свои многочисленные мысли, пока наш караван королевских экипажей Блэкторна ехал по ярко-зеленым вересковым пустошам Серого мыса, которые возвышались вдоль всей южной границы королевства. Прежде чем мы добрались до границы, мы провели ещё две ночи в гостиницах Барстуса и, в конце концов, увидели Змеиное море. Шоссе вилось прямо рядом с пляжами, которые были такими же влажными и грязными, какими они всегда были из-за постоянных дождей.

Когда мы, наконец, пересекли границу Блэкторна после нескольких дней продрогших страданий, солнце пробилось сквозь облака и, наконец, прогнало холод.

И мне оставалось только гадать, была ли это смена ландшафта или проклятие гоблина.

ГЛАВА 13

Блэкторн был таким же разнообразным, как и все остальные королевства, в которых я побывала. Но там, где большинство других королевств постепенно менялись с течением времени, королевство Раванны резко отличалось от сумрака и зелени Барстуса.

Пейзаж сразу же сменился с моросящего и унылого на солнечный и ярко-голубой. Как и ландшафт. От зеленого и яркого до сурового и пустынного.

Шоссе было неровным и вымощено битым камнем. И на многие мили в обе стороны простирались остатки того, что раньше было полями и лесами.

Обугленная земля и сломанные деревья. Серая, черная и бесцветная.

Блэкторн славился своими Белыми Дубами. Так же знаменит, как Теновия своими Черными Кедрами. Но особенно захватывало дух от вида Белых Дубов. Чисто-белая кора с бледно-розовой сердцевиной. И прозрачные листья, которые блестели на солнце. Я видела их в садах Элизии и была поражена их потусторонностью.

Но здесь… они были полной противоположностью красоты. Это была демонстрация смерти и разрушений. Что-то случилось, пока Раванны не было? Было ли это причиной того, что она не могла заниматься со мной раньше? Потому что её королевство подверглось нападению?

Катринка была первой, кто нашел способ выразить свою озабоченность.

– Что случилось? – она ахнула, прижимаясь лбом к окну кареты.

Раванна выглянула в окно.

– Это старый шрам. Старше вас двоих. Старше даже меня.

– Война? До стены? – догадалась Катринка.

– Война, да. Но гораздо позже Мраморной стены. Это произошло благодаря Столетней войне, произошедшей пару сотен лет назад.

– Когда у короны отняли магию, – сказала Катринка, явно указывая на свое более полное образование.

Либо отец Гариус намеренно опустил Столетнюю войну, либо мы еще не доросли до неё. Возможно было и то, и другое.

Я почувствовала на себе холодный взгляд Раванны.

– Я не так уж уверена, что магия всё-таки была украдена. Возможно, скрыта. Но как ещё Тессана оказалась здесь и всё еще жива, после всего случившегося?

– Ты думаешь, Корона Девяти имеет какое-то отношение к моей Конандре?

Она рассмеялась, но в её смехе не было ни капли юмора.

– Конечно, судебный процесс. Твой побег много лет назад в маленькое забытое королевство, где никому и в голову не пришло бы искать тебя. Твоё путешествие обратно к Месту Силы. Пережила несколько покушений на свою жизнь. Даже сейчас земля поёт о твоём прибытии, Тессана Аллисанд. Корона защищала тебя всё это время, – её взгляд метнулся к лисе, свернувшейся калачиком у меня на коленях. – Даже твой питомец мурлычет с какой-то большей связью.

Я вспомнила о проклятии гоблинов, но решила, что лучше не поднимать его сейчас.

– Я не пытаюсь ничего из этого получить.

– Но в этом-то всё и дело, не так ли? Несмотря на твою неуклюжесть, размахивание руками и полную неумелость, ты остаешься невредимой. Это волшебство, моя дорогая, если я когда-либо его видела.

Неуклюжесть? Размахивание руками? Полная неумелость? Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, Холодная Королева. Было ли это целью «Короны девяти»? Защитить королевскую семью? Мою семью?

– Но что с моим отцом? Если бы корона всё еще хранила изначальную магию, разве это не спасло бы его много лет назад?

Она снова отвернулась, освобождая меня от безудержной интенсивности своего взгляда.

– Вот этого я никак не могу понять. Либо корона заметила, что ты была бы лучшим правителем, чем твой отец, и действовала таким образом, чтобы сохранить свою долговечность, либо твой отец каким-то образом предал её, что освободило её от службы ему.

– И тогда она пропустила всех моих братьев? – мой голос был хриплым шепотом, дрожащим и слабым. Как она могла даже предположить, что меня пощадили из-за мистической силы короны?

Что за чушь.

Раванна глубоко нахмурилась, а затем вздохнула. Снова отвернувшись к окну, она сменила тему.

– Эта земля была проклята. Язычники, которые каким-либо образом манипулировали короной, прокляли страну, чтобы остальная часть королевства не последовала за ними в Блэкторн. Это была их последняя линия обороны от приближающихся армий.

– Эта земля проклята? – Катринка ахнула. – Каким образом?

– Смерть, дитя моё. Единственное проклятие, которое имеет значение.

– Извините, у меня есть еще вопросы. Зачем язычникам скрывать магию? Почему бы не избавиться от неё?

– Может быть, они не смогли бы, – предположила она. – Магические предметы – хитрая штука. Тем более, проклятые предметы. Или даже благословенные, – её взгляд ни на секунду не отрывался от окна. – Возьмем, к примеру, эти земли. Блэкторн неустанно трудился со времен падения язычников, чтобы восстановить эту землю. Мы зашли так далеко, что наняли новых язычников, чтобы снять проклятие и вдохнуть жизнь обратно в землю. Но никто не добился успеха. Ни одно животное не может пробежать по ней. В неё нельзя посадить ни одного семени. Ни один человек не сможет пройти по ней. Всё увядает и умирает, – она глубоко вздохнула и продолжила. – Но подумайте об этом шоссе. Ни одна карета на нём не сломается. Ни человек, ни зверь не устают слишком сильно, чтобы путешествовать по нему. Ни одно существо, которое станет на него, не встретит своего конца. И никакая плохая погода никогда не помешает кому-либо или чему-либо пользоваться дорогой. Оно было благословенно, и благословенным оно останется навсегда.

– Твоя защита от окружающих проклятых земель, – догадалась Катринка.

– Мы очень долго не могли покинуть нашу землю. Ведьмы прокляли землю таким образом, что никто другой не смог проникнуть внутрь. Но также это удерживало жителей Блэкторна внутри. Мы называем это время Тьмой, потому что жители Блэкторна едва пережили это. Во времена, когда свобода и путешествия были мифами прошлого, люди начали объединяться в небольшие группы, некоторые вообще покидали общество. Таким образом, вы не найдете городов, подобных тем, которые вы себе представляете, в других королевствах. Или даже процветающего общества. Но вы найдете жизнерадостных людей, которые сделают всё, чтобы защитить свои дома и свои семьи, чего бы это ни стоило.

И всё же это было любимое царство Раванны. Так странно. Чем больше я узнавала о ней, тем больше удивлялась, как это они с моей матерью когда-то были подругами.

В карете воцарилась тишина, пока мы с Катринкой осмысливали всю тяжесть случившегося. Возможно, до Хеприна никогда не доходили новости об этой войне между языческими ведьмами и Короной Девяти. Жаль, что я не могу спросить об этом своего отца. Хотела бы я прочесть по его лицу и увидеть, был ли он так же убит горем из-за гибели людей и разрыва отношений, как я чувствовала себя сейчас.

Я подумала о том, как сильно, должно быть, страдали жители Блэкторна, будучи пленниками в своей собственной стране. И сколько жизней было унесено не только во время битвы, но и за прошедшее с тех пор время? Сколько семей вымерло за это время, положив конец своей родословной?

За пределами Хеприна магия становилась вполне реальной вещью. Даже в безопасности замка Экстентии я выросла, зная, что магия запрещена. Но не знала почему. Ни какой ценой.

– Ты чувствуешь боль этой земли, – заметила Раванна, когда начала появляться зеленая трава и вдалеке стали видны деревья с бледной корой. – Для тебя это не просто предположение. Ты чувствуешь это здесь.

Её рука была прижата к сердцу, бледная, фарфоровая кожа выделялась на фоне черного корсета с перьями. И её черные глаза были устремлены на меня.

– Как я могу не согласиться? В такой войне, как эта, не было победителя. Независимо от того, убрали ли ведьмы магию или просто спрятали её, слишком много жизней было потеряно из-за погони за жадностью.

– Ты думаешь, что Место Силы должно было отказаться от Короны Девяти? – впервые за всё время нашего знакомства в её тоне прозвучал неподдельный интерес к моему мнению.

Поэтому я тщательно подбирала слова.

– Я думаю, что никогда не было причин оправдывать такое большое кровопролитие. И я думаю, что неограниченная власть полезна только тогда, когда она полезна для всех людей. Я не знаю всех фактов, но я точно знаю, что мои предки обратили свою силу против людей, которых они должны были защищать и руководить. Какой бы ни была причина, по которой языческие ведьмы использовали магию, она должна была быть достаточно значительной, чтобы развязать войну.

– Ты на стороне ведьм? – голос Раванны звучал так, словно она не могла мне поверить.

– Я встаю на сторону тех, с кем, по моему мнению, поступили несправедливо, – я указала в окно. – С вашим королевством поступили несправедливо. Никто не должен так жить. Никто не должен бояться земли, из которой он родом.

Раванна повернулась к Катринке.

– А что ты об этом думаешь?

Катринка прикусила нижнюю губу и сдвинула очки на переносицу, обдумывая свой ответ. Бросив на меня нервный взгляд, она сказала:

– Моя сестра права. Нам не хватает фактов. Но Корона была выкована не просто так. Много, очень много людей уже погибло, чтобы построить Место Силы. Ведьмы, похоже, стремились свести на нет всё хорошее, что было сделано. Я не могу сказать наверняка, но, несомненно, они сами навлекли на себя часть этого. Невинные жизни потерянные как тогда, так и с тех пор, находятся в руках язычников. Только не Аллисанд.

Губы Раванны скривились в усмешке.

– Ты права, Катринка. Ведьмы действительно принесли сюда войну. И это они прокляли свою собственную землю, – её внимание переключилось на меня и осталось там. – Но ты тоже права, Тессана. Место Силы заболело жадностью. И так остается по сей день. Неограниченная власть может только развращать. И это твой первый урок того, как быть королевой. Ты должна столкнуться с коррупцией лицом к лицу и решить, работать с ней или поддаться ей. Твои дни добрых дел и мыслей подходят к концу. В мире существует множество проблем, подобных этой, и ни у одной из них нет четкого, счастливого решения. Властвовать над многими – значит знать, что некоторыми ты должен пожертвовать. Так что спроси себя сейчас, Тессана Аллисанд, будущая королева державы, скольким язычникам ты готова дать мученическую смерть ради общего блага? Скольким королевствам ты готова позволить проклинать себя, когда они пытаются защититься от тебя? Когда ты решишь, что с тебя хватит? Когда мир будет раздавлен твоим сапогом? Или когда кто-то вежливо спросит тебя передать ему власть? Вряд ли между ними есть какая-то золотая середина. Как тебе хорошо известно.

Я оторвала от неё взгляд и посмотрела в окно, наблюдая, как пейзаж меняется и превращается во что-то неземное и дикое.

Остаток пути до дома Раванны, крепости Фенвик, Катринка задавала Раванне вопросы о народе Блэкторна, но я не могла отвести глаз от великолепия этой земли. Благословенная дорога, которая, как сказала Раванна Катринке, была официальным названием шоссе, не проходила мимо каких-либо поселков, как она говорила. Вместо этого земля покрылась нетронутыми лесами из белых дубов и сверкающими озерами. Цветы, такие же пурпурные и розовые, как самые яркие ткани, стелились по земле вместо травы или посевов, создавая контрастное красивое покрывало на фоне ослепительной белизны низкорослых, извилистых побелевших деревьев.

Дорога оставалась неровной и ухабистой, но я перестала обращать внимание на то, как моё тело подпрыгивало в экипаже, поскольку отчаянно пыталась впитать в себя как можно больше Блэкторна.

Раванна объяснила, что здешние люди жили вместе на территориях, а не в деревнях. Ей, как королеве, всё еще было нелегко заставить их общаться. Между территориями часто возникали стычки, и её вызывали в качестве посредника.

Это было то, что заставило её уехать несколько месяцев назад. Фракция из внутренних районов страны начала использовать земли близ Змеиного моря для сбора водорослей, известных своей целебной силой. Но территория, которая контролировала пляж, хотела продавать их, а не просто отдавать. Ни одна из сторон не была готова к компромиссу и оказалась на грани войны. Раванна вмешалась и помогла внутренней территории образумиться. Теперь они обменяли водоросли на редкий цветок, который не растет рядом с ледяным морем с его бурной погодой.

Когда мы приблизились к замку Фенвик, пейзаж снова изменился. От чистых озер и стремительных рек с белыми шапками до болот и топких земель. Вьющиеся цветы, росшие ближе к границе Барстуса, увяли, и вместо них пейзаж покрыли бледно-розовыми виноградными лозами. Мне показалось увлекательным находиться в месте, к которому люди по-настоящему не прикасались. Дикая природа была повсюду. Даже здесь, на дороге, теперь, когда это больше не была проклятая земля. Неровная, плохо проложенная Благословенная дорога стала почти невыносимой, поскольку виноградные лозы тянулись по самому шоссе. Не раз нам приходилось замедлять ход до полной остановки, и охранники выходили, чтобы поднять экипажи над особенно толстыми препятствиями.

А потом появилась Крепость, возвышающаяся над выровненным ландшафтом. Это был шокирующий обсидиан в мире белого и бледно-розового.

Наружные стены и зубчатые стены были такими же гладкими и блестящими, как когда-то мраморная стена. Бурлящий ров с мшистой болотной водой оставлял широкий проход между замком и остальной территорией. И когда мы проезжали по подъемному мосту, как только его для нас опустили, я заметила тишину в доме Раванны.

Когда мы прибыли, не было никакой суеты со стороны слуг. Ни королевской стражи, ни военные не поприветствовали нас, когда мы подъехали к самому массивному замку с его остроконечным центром и внушительными внешними башнями. Это напомнило мне корону, идеальный круг с равномерно расположенными точками.

И всё же нигде не было видно людей.

Теперь, когда я подумала об этом, я поняла, что с Раванной не было никого из её людей. Никаких служанок или придворных. Даже лакеев, которые помогли бы ей выйти из экипажа, не было.

Мы путешествовали в её экипаже, но именно элизианские стражники сопровождали нас и вели караван. Единственные горничные принадлежали Катринке и мне.

Дверца экипажа открылась, и лакеи высвободили лестницу. Я ждала, что слуга или советник поприветствует нас, проведет внутрь, но Раванна шла впереди. И пока мы шли прочь от кареты, поднимаясь по бесконечной обсидиановой лестнице, такой крутой и гладкой, что я боялась поскользнуться на ней и разбиться насмерть, наши собственные слуги и охранники приступили к своим обязанностям, так что мы с Катринкой остались с Раванной наедине.

Шепот страха скрутился у меня в животе. Моя голова всё еще болела после того, как Каспиан повалил меня на землю, чтобы спасти мою жизнь. Неужели его храбрость была напрасной?

Более того, здесь даже не было мебели. Никаких буфетных столиков с зажженными канделябрами. Никаких мягких стульев или элегантных ковров. Никаких картин старых, умерших людей, украшающих стены. Или гобеленов, свисающих с потолков. Внутри замок Фенвик был таким же суровым и черным, как и снаружи. Единственный свет проникал внутрь через длинные узкие окна, расположенные на равном расстоянии друг от друга.

Раванна ничего не стала объяснять. Она просто быстрым шагом двинулась вперёд, предоставив нам с Катринкой поспешать за ней. Я начала беспокоиться, что нам придется спать на полу и самим готовить ужин, когда Раванна толкнула гигантские черные двери, в четыре раза превышающие размеры любого входа в Экстентии, и провела нас в тронный зал.

Я с облегчением обнаружила в комнате трон. Хотя он стоял один, в центре шестиугольного пространства. Под ним был коврик, украшенный перьями, как и всё остальное, что носила Раванна. А над головой в широкой люстре той же формы, что и комната, стояли наполовину сгоревшие свечи, засохший воск стекал по железным стенкам.

Раванна остановилась в центре комнаты, вспомнив, что мы были с ней. Медленно повернувшись, она взглянула на люстру над нашими головами и сказала:

– Вы можете воспользоваться вечером, чтобы освежиться. Ваши вещи должны быть у ваших горничных в комнатах. Я позову вас на ужин, но ожидайте, что это будет после захода солнца. Дни в Блэкторне длиннее, а ночи намного короче. Это потребует некоторой адаптации, но я не сомневаюсь, что вы, девочки, справитесь.

Катринка откашлялась и сказала:

– Прошу прощения, королева Раванна?

– Что? – пробормотала Холодная Королева, уже раздраженная нашим присутствием.

– Я не видела никаких слуг. Или других людей в Замке, – Катринка заложила руки за спину и отвела взгляд от королевы.

– Я не слышу вопроса, – огрызнулась Раванна.

– Здесь есть слуги? Я имею в виду, в замке?

Если раньше Раванна и не была раздражена, то теперь очень сильно.

– Конечно, здесь есть слуги. Что это за вопрос? Мы просто предпочитаем, чтобы они оставались вне поля зрения в Блэкторне. Я знаю, что в других королевствах слуги расхаживают вокруг, как будто они одни из вас, но здесь они знают своё место и придерживаются его. Вот почему ты их сейчас не видишь. Они проявляют уважение к вашему рангу.

Я обменялась с Катринкой взглядом, полным ужаса, прежде чем она сказала:

– Конечно. Я просто еще никого не видела и…

– Вот миссис Блайт, она проводит вас в ваши покои, – её тон был таким снисходительным и пренебрежительным, что я почувствовала, как моё лицо вспыхнуло от стыда.

Катринка ни на кого не смотрела, даже на меня или миссис Блайт.

Миссис Блайт была пожилой женщиной с суровым выражением лица и белоснежными волосами, собранными сзади в тугой пучок на затылке. Я сразу же испугалась её.

Но Раванна ещё не закончила с нами.

– И сестры Аллисанд, – позвала она. Мы одновременно повернулись, чтобы посмотреть на неё, и я не сомневалась, что мы обе дрожали в наших дорожных ботинках. – Только потому, что Блэкторн – самое бедное королевство в державе, это не значит, что я не могу позволить себе содержать прислугу. Даже несмотря на то, что мы платим самые высокие налоги Месту Силы.

Катринка практически подбежала к миссис Блайт. Я быстро последовала за ними. Как нам удалось узнать о Раванне больше, чем я предполагала, и привести её в бешенство в течение одного дня?

Как раз перед тем, как выйти из тронного зала в холл, я отважилась оглянуться и обнаружила, что все свечи на канделябре были зажжены. Но когда?

И кем?

Я подумала о языческих ведьмах. Магии в Короне Девяти. Война из-за магического предмета. И проклятые земли, и благословенные дороги.

Магия всегда существовала в моём мире как нечто из прошлого. Устаревшая конструкция, которая больше не имела никакого авторитета. Но вот она вернулась. Живая и дышащая. Всё еще пережиток прошлого, но достаточно сильный, чтобы по-прежнему влиять на происходящее сегодня. И не просто что-то использовавшееся сотни лет назад, что до сих пор имело силу в современных вещах, но что-то активно используемое и управляемое сейчас.

Корона Девяти так долго пряталась, а потом попала ко мне в руки.

Проклятие гоблина.

Благословенная дорога.

Люстра, которая не была зажжена, а затем была зажжена после того, как Раванна Пресидия просто взглянула на неё.

Магия не была мифом. Магия была реальной. А холод, исходивший от Барстуса, означал нечто такое, с чем я пока не могла столкнуться лицом к лицу. Что-то, что связывало мою мать и Раванну вместе. Что-то, что изменило бы мир, если бы я села у власти.

Был ли старый путь истинным путём?

И если да, то, что это значило для меня?

ГЛАВА 14

Стук в дверь заставил меня вскочить с места, где я сидела, скрестив ноги, на кровати с Шиксой, свернувшейся калачиком у меня на коленях, и книгой заклинаний, разложенной передо мной. Клеста отправилась искать кого-нибудь, кто мог бы помочь ей разыскать Финча. Мне нужно было передать ему письмо, но его не было рядом с тех пор, как мы приехали в Блэкторн.

Я беспокоилась о нём, но отчаянно старалась не привлекать к нему слишком много внимания. Другие мои охранники, Кертис и Довер, казалось, совсем не беспокоились о нём. Но, конечно, если бы что-то случилось, они бы уведомили меня.

Кроме того, Клеста не стучала.

Прежде чем я успела спрятать книгу заклинаний или встать с кровати, чтобы открыть дверь, Катринка протиснулась внутрь. Она выглядела взволнованной и бледной от беспокойства, так что я сразу же забыла о попытках расшифровать книгу и забеспокоилась о ней.

– Что такое? – спросила я, напрягаясь в ожидании чего-то ужасного.

Она оглядела мою спальню. Несмотря на довольно строгий декор крепости Фенвик по сравнению с остальной частью замка, наши комнаты были прекрасно оборудованы. Они по-прежнему были простыми и практичными в соответствии с остальным стилем замка, но в то же время выполнены со вкусом.

Я позаботилась о том, чтобы Катринка ни в чём не нуждалась. И я нашла, что моё собственное пребывание здесь прошлой ночью было прекрасным. Я спала крепче, чем когда-либо в своей жизни. Никаких снов о том, что вороны преследуют меня повсюду или убивают мою семью. Никакого ледяного холода, который заставлял бы меня ворочаться с боку на бок, чтобы согреться. Я не была в дороге, ни пешком, ни в экипаже, и у меня не кружилась голова от всего того, что нужно было сделать, обнаружить и раскрыть. Я просто погрузилась в глубокий сон без сновидений, который оставил меня хорошо отдохнувшей.

На самом деле, единственные случаи, когда я чувствовала себя неуютно в этом замке, были во время трапез, которые мы с Катринкой делили с Раванной.

Королева явно не привыкла к постоянным гостям в доме или другим людям, разделяющим с ней трапезу. Она всё время забывала, что мы сидим за столом, только поднимала глаза и вздрагивала каждый раз, когда её взгляд останавливался на нас.

Вероятно, что мы с Катринкой вели себя как можно тише, чтобы не раздражать её, не меняло ситуацию. Вчерашний ужин был мучительным. И завтрак этим утром был мучительным еще больше. Настолько, что я предложила миссис Блайт, чтобы мы с Катринкой могли поесть раньше или позже королевы, чтобы не беспокоить её. Но миссис Блайт только посмотрела на меня, как на дуру, и продолжила идти.

– Мне думала… – начала моя сестра дрожащим голосом. – Может быть, ты согласишься со мной прогуляться. Я знаю, что ты любишь осматривать окрестности. И я просто… я просто не могу больше оставаться внутри, ожидая, что она накричит на нас.

– Или поговорит с нами как нормальный человек, – добавила я, теперь понимая её бледность. Катринка кротко улыбнулась. – Я бы с удовольствием прогулялась. Нет ничего, что не могли бы вылечить немного солнечного света и свежего воздуха.

Я сунула книгу заклинаний под одеяло и спрыгнула с кровати. Шикса резко села, стряхивая с себя дремоту. Она была беспокойна с тех пор, как мы прибыли в Замок прошлой ночью, но, по крайней мере, она могла перестать расхаживать взад-вперёд, когда была со мной.

Очевидно, когда я уходила перекусить, она мерила шагами комнату и скреблась в дверь. Клеста беспокоилась, что она каким-то образом забеременела. И мне приходилось постоянно уверять её, что это невозможно, поскольку мы не видели ни одного лисенка-самца с тех пор, как я нашла её малышкой.

Подхватив Шиксу, я решила взять её с собой. Она не ушла бы далеко, если бы я позволила ей идти самой. И ей было бы полезно размять лапы после стольких путешествий.

– Мы должны кому-нибудь сказать что ушли? – спросила я, когда мы шли по извилистым коридорам крепости Фенвик к тронному залу. Ни одному из наших охранников не разрешалось находиться на этой стороне замка, потому что Раванна настаивала, что её охрана не нуждается в их помощи, поэтому нашим пришлось охранять вестибюль. Они были недовольны обстановкой, но я наслаждалась свободой.

Или, по крайней мере, видимостью свободы.

Все работники Раванны научились так хорошо держаться вне поля зрения. Единственными людьми, которых мы видели после Барстуса, были миссис Блайт и наши горничные.

Однако мы где-то заблудились по дороге и оказались в другой части замка. Когда мы попытались развернуться и вернуться тем же путем, каким пришли, то обнаружили танцевальный зал. Катринка вошла внутрь первой, улыбаясь мне.

– Бальные залы всегда ведут в сады, – прошептала она.

Я знала, что она права, поэтому последовала за ней. Мы обе ахнули при виде бального зала, даже при свете дня. Было похоже на ночное небо, но как будто мы были в нём высоко. Тот же самый черный мрамор, из которого, казалось бы, состояла вся крепость, был здесь более пестрым. На блестящем обсидиане виднелись вкрапления золота, серебра и белого цвета. Всё вокруг нас искрилось в солнечном свете, привнося нотку причудливости в мрачное существование.

И действительно, вдоль задней стены были стеклянные панели, через которые открывался вид на сад.

Мы поспешили к дверям, которые были оставлены открытыми для послеполуденного ветерка, и выскользнули наружу, глубоко дыша. Я не осознавала, как туго сжалась моя грудь, пока солнце снова не коснулось моей кожи. Даже Шикса потянулась в моих объятиях и подняла мордочку к небу.

Катринка счастливо вздохнула рядом со мной.

– Спасибо, что присоединилась ко мне. У меня такое чувство, будто моя голова кружилась месяцами, и это… это место – слишком много для меня, чтобы понять. Мне казалось, что я там схожу с ума.

Я улыбнулась про себя её признанию. Это было немного, но это был маленький шаг к доверию. Конечно, другими вариантами её общения были Раванна Пресидия или миссис Блайт – старая служанка, которая отказывалась с нами разговаривать, но я бы дорожила этой маленькой победой. Это крошечное приглашение стать чем-то большим, чем просто знакомыми.

Мы прошли по ониксовой брусчатке и ступили на садовую дорожку со шпалерами по обе стороны, увитую великолепными вьющимися цветами. Шикса извивалась до тех пор, пока я не позволила ей выпрыгнуть из моих рук. Она грациозно приземлилась на тропу и радостно затрусила перед нами, показывая дорогу.

Мы с Катринкой несколько минут молчали, но этот вопрос о магии не давал мне покоя. Мне нужно было ещё одно мнение. В глубоких врезных карманах моего платья лежало письмо для Тейлона, но пока я не смогла найти Финча, эта тема, казалось, кружилась во всём моём теле, как рой рассерженных пчел.

– Что в Барстусе тебе рассказали по поводу магии?

Она быстро повернула голову в сторону, чтобы оценить серьезность моего вопроса. – Я совершенно серьезна, Катринка.

– Ну, я уверена, что, как и монахи в Хеприне, мне рассказали то же самое. Магия когда-то процветала в нашей державе, но после войны и постройки Мраморной стены, Место Силы и так далее, она использовалась всё реже и реже. И, в конце концов, был запрещена, – она сорвала цветок с живой изгороди, осторожно перекатывая его между пальцами. – Я слышала о Столетней войне, но то, что я прочитала, было размытым по сравнению с тем, чем Раванна поделилась по дороге сюда. И я никогда не слышала, чтобы магия была связана непосредственно с Короной Девяти. По большому счету, сотни лет не кажутся таким уж большим сроком.