Текст книги "Трон тысячной лжи (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

ТРОН ТЫСЯЧНОЙ ЛЖИ

Автор: Рейчел Хиггинсон

Серия: Девять Королевств

Книга 2

Переводчик: _Kirochka_, Rovena_nn

Редактор: Gosha_77, NaPanka, svetik99

Вычитка: Gosha_77, NaPanka, Rovena_nn

ГЛАВА 1

Лунный свет струился сквозь застекленные окна, освещая коридор ярче, чем мне бы хотелось. Хотя оставалось ещё много теней, в которых можно было спрятаться, луна, казалось, дразнила меня. Она настолько ярко светилась молочно-белым, насколько это возможно, просто назло моим усилиям.

Неважно. Луна могла сколько угодно пытаться разрушить мой план. Я бы не стала нервничать. Моё внимание было слишком узким. Моё намерение тоже было решено. Кроме того, что такое немного света для кого-то вроде меня?

Канделябры со свечами были равномерно расставлены по коридору, но так глубоко за полночь горела только часть. Это дает достаточно места, чтобы красться вдоль стен, прятаться в тёмных углах и избегать обнаружения.

Оливер был всего лишь тёмным плащом, замаскированным и бесшумным, когда он играл роль наблюдателя впереди. Я наблюдала за ним, стоя неподвижно, как камень, в ожидании сигнала. Взмах его чёрного плаща, вспышка бледной кожи, а затем ничего, когда он вернулся к беззвучной осмотрительности.

Позади него пара охранников топала по тихим коридорам, вяло высматривая всевозможное зло. Никто из них и не подозревал, что самая большая угроза, с которой они столкнулись сегодня, это Оливер и я. И с чего бы им это делать? Я была их будущей королевой. Оливер – несостоявшийся монах.

Их низкий гул голосов доносился до меня, но он был слишком невнятным, чтобы разобрать слова. Что-то про ужин. Тоскливый вздох. А минуты всё тикали и тикали, приближаясь к утру. Саркастическая реплика о призраках в резиденции.

Их добродушный разговор продолжался, пока они шли, их голоса и шаги становились тише по мере того, как они удалялись. Когда всё снова стихло, Оливер всё ещё не двигался. Я сосчитала до пяти. Я практиковала скрытое дыхание. Я закрыла глаза и представила, что я не просто прижата к каменной стене, а на самом деле являюсь её частью. Она холодила мне спину сквозь надетый на мне тёмный плащ. Прижимая ладони к его поверхности, я позволила прохладе просачиваться сквозь меня. Я была удивлена, что здесь всё ещё слабо пахло грязью и на открытом воздухе, даже несмотря на то, что стена была намного длиннее, чем в земле.

Или, может быть, это было неправильно.

Может быть, это было здесь в начале этого мира. Склон холма или гора. Основополагающий камень, который когда-то был счастлив позволить солнцу сиять на нём, а луне купать его в кремовом свете. В какой-то момент он был перенесен сюда и превратился в нечто большее, чем то, чем он был. Теперь это была украшенная стена в украшенном замке. Это была уже не природа, а здание. Больше нет свободы, смирение с рабством.

Даже если это было ради благой цели.

Я не смогла сдержать тихий писклявый вздох, сорвавшийся с моих губ. Я всё ещё говорила о каменной стене? Или это была какая-то извращенная версия моих собственных проблем?

Я никогда не была основополагающим куском камня, на котором земля могла бы строить и размножаться. Но когда-то я вела гораздо более простой и свободный образ жизни. И только по своей вине я променяла эту беззаботную жизнь на жизнь, запертую в позолоченной клетке, обреченную служить королевству до конца моей королевской жизни.

Я не должна жаловаться.

На что тут было жаловаться?

Я выжила. Я пережила своё детство, спрятавшись в уединенном монастыре. Я пережила долгое путешествие по девяти королевствам с короной, спрятанной в моей сумке. Я столкнулась лицом к лицу с армией повстанцев, каким-то образом заключила с ними союз и обнаружила альтернативную личность наследного принца Тейлона Вестновиана. И я выиграла испытание, которое устроил мой дядя, когда я появилась на его пороге без приглашения. Конандра пыталась убить меня, но я одержала верх. И теперь я была на пути к тому, чтобы стать королевой. То самое, чего я так сильно хотела всего несколько месяцев назад. Так почему же моё новое, безопасное, стабильное положение в королевском доме казалось таким… плоским?

Месть всё ещё висела в воздухе, как недосягаемый спелый плод. Месть за убийство моей семьи. Месть за жизнь, которую у меня отняли. Месть за всю жизнь, полную душевной боли и неприятностей.

И пока я тянулась и тянулась, чтобы прикоснуться к запретному яблоку, все остальное казалось… пустой тратой времени.

Я не ожидала, что окажусь такой кровожадной. Но вот мы здесь. Шесть месяцев на попечении дяди, а я была просто одета в красивые платья, гарцевала вокруг, чтобы на меня глазели приезжие монархи, и сидела тихо и молча, пока не настанет моя очередь на троне.

И даже тогда я не была уверена, что кто-нибудь прислушается к тому, что я должна была сказать. Там, в Храме, я постоянно испытывала напряжение, как умственное, так и физическое. Отец Гариус был безжалостным надсмотрщиком, когда дело касалось моей учебы и тренировок. И хотя было не с кем поговорить, мой голос всё ещё уважали, им всё ещё восхищались. Были ли это вопросы к Братству, которые отвечали по-своему, безмолвно, или торг с деревенскими торговцами, которые были полны решимости получить как можно больше монет за свои товары, я чувствовала, что к моим словам прислушиваются, когда я говорю.

Теперь мне было скучно до слёз, и я грызла удила, чтобы удержать реальную, осязаемую власть.

Что и привело нас сюда. В этот коридор.

Быстрое движение Оливера вперёд вернуло моё внимание к настоящему. Он оглянулся всего один раз, на его лице мелькнула решимость, движение его челюсти было сигналом для меня следовать за ним.

Реальные или воображаемые, духи из прошлого следили за моими крадущимися движениями, когда я шагала по коридору. Когда-то это было крыло моей семьи. Вернее, когда у меня была семья. Ещё тогда, когда я была ребёнком. Мой дядя Тирн отремонтировал эти комнаты много лет назад, но после моего возвращения он отговаривал меня посещать их.

Я не раз протестовала, но по всему замку ходило стойкое убеждение, что в этом крыле водятся привидения. Очарованная призраками моих матери и отца, обитающими в этих комнатах, я стремилась исследовать их. Но общий тон «привидений» был злонамеренным. По крайней мере, так говорят горничные и охранники. И поэтому Тирн не хотел отпускать меня в ту часть замка, где королевская родословная могла закончиться, благодаря бестелесному нападавшему.

После нескольких месяцев вежливых просьб на прошлой неделе я решила взять дело в свои руки и позвала Оливера для помощи в выполнении миссии. Мы провели несколько дней, украдкой наблюдая за ночными дозорами и приходами и уходами охранников. Затем мы ждали возможности незаметно ускользнуть от моей охраны.

Дело не в том, что я была под замком, по крайней мере, после суда, но там были люди, которые присматривали за мной, следили, чтобы на меня не напали или не похитили, и сообщали обо всех моих приходах и уходах моему дяде и так далее.

Так что Оливер и я были осторожны, выжидали своего часа и ждали, пока у нас не появится достойное представление о том, как действует королевская гвардия. Если честно, охранники не были настолько непобедимы, чтобы я чувствовала себя в полной безопасности после нашей оценки. Но ошибка в их надзоре и процедурах была бы хорошим знанием, которое можно было бы припрятать на черный день. Никто никогда не знал, когда нам понадобится проникнуть в обнесенную стеной крепость или выбраться из неё.

Но теперь должен был состояться бал. Для меня. Своего рода гостеприимный дом, куда Тирн пригласил почти все Девять королевств. Завтра залы будут полны членов королевской семьи и их слуг, высокопоставленных лиц, послов, политиков и ещё больше слуг. Тихий замок оживал от гостей, приготовлений к балу, украшений и сплетничающих служанок.

Те же самые монархи, которые пытались опровергнуть мою личность и бросить меня в темницу на всю оставшуюся жизнь, теперь собирались выставить передо мной своих подходящих сыновей в качестве потенциальных мужей. Те же члены королевской семьи, которые насмехались над моими притязаниями на корону, кланялись и кивали и делали все возможное, чтобы привлечь моё внимание. И моё хорошее мнение.

Без сомнения, сегодня они ненавидели меня так же сильно, как и полгода назад, но теперь моё положение имело силу. Власть, которую они отчаянно хотели захватить. Я больше не была осиротевшей бродягой, умоляющей их о внимании. Теперь я была наследницей Короны Девяти. И я буду их королевой, нравится им это или нет.

Особенно это крыло было бы битком набито людьми. Я была уверена, что это происходило много раз в моё отсутствие за последние девять лет. Я могла бы подождать, пока празднества не закончатся и всё снова не уляжется. Но… честно говоря, мне не терпелось заняться чем-то целенаправленным, чтобы занять своё время. И мой разум. И более того, потребность ходить там, где когда-то ходили мои родители, сидеть там, где когда-то сидели мои братья, и быть там, где когда-то была моя семья, была настолько сильной, что ожидание казалось пыткой. Итак, сегодня днём мы с Оливером решили улизнуть из наших комнат, ускользнуть от охраны и рыскать сколько душе угодно.

Я тихонько щелкнула зубами, и он оглянулся. Моя голова склонилась к двери, рядом с которой я стояла. Оливер был начеку, но он понятия не имел, куда идет.

Он двинулся обратно ко мне, пока я доставала ключ из кармана. Как оказалось, в платьях принцесс изначально не было карманов. Но за годы, проведенные в Храме, я привыкла к более простым фасонам и фартукам с глубокими карманами. В начале моего пребывания здесь я попросила свою горничную поговорить с портнихой, чтобы она могла начать пришивать внутренние карманы по бокам всех платьев. Портниха, неуловимая и давняя легенда среди обитателей замка, была должным образом шокирована, но это того стоило. Трудно было отрицать преимущества скрытых карманов в каждом платье. Но особенно в таких ситуациях, как эта.

Бесшумно вставляя в замок большую отмычку, которую мы стащили из офиса садовника два дня назад, я молилась, чтобы поблизости не было никого, кто мог бы услышать лязг механизма. Когда дверь открылась, охранники всё ещё находились на расстоянии, и мы проскользнули в комнаты, которые когда-то были покоями королевской семьи.

Я не знала, что ожидала найти по ту сторону двери, но гнетущая тишина была почти оглушительной. Чрезвычайная тишина, казалось, кричала мне в ухо и вырывала дыхание прямо из моих легких.

Комната была роскошной, как я и ожидала. Конечно, было темно, но слабого света из коридора было достаточно, чтобы я смогла разглядеть изысканную мебель и дорогие детали.

Гостиная встретила нас, идеально оформленная, с обтянутыми шелком креслами вокруг камина, достаточно большого, чтобы мы с Оливером могли войти внутрь, не касаясь стен. Стол в другом конце комнаты был украшен свежими цветами и кружевной скатертью. Горничные были здесь сегодня, чтобы прибраться. На гобелене, висевшем на стене, красовалось Элизийское королевство, наши Алмазные горы и богатые поля. Тот, кто соткал его, был мастером своего дела.

Ничто из этого не было знакомым. Ничто из этого не принадлежало моей семье.

Я не была уверена, чего ожидать. В последний раз, когда я была в этой комнате, согнутые и изломанные тела моей семьи усеивали это теперь безупречное пространство. Пол был покрыт кровью, подошвы моих босых ног утопали в ней. Мой разум не мог убедить моё сердце, что это та же самая комната.

Вот только тишина казалась странно знакомой. Что-то стояло за этим. Что-то… что тянуло за уголки моего сердца и кружилось по краям моего разума.

– Что мы ищем, скажи еще раз? – прошептал Оливер, беззвучно закрывая за нами дверь.

Нас совершенно внезапно окутала тьма.

– Я не знаю, – призналась я, пока мои глаза медленно привыкали к отсутствию света.

За пределами этой комнаты располагались спальня, личная женская гостиная, кабинет и гардеробные. А их окна позволяли лунному свету проникать в темноту, придавая им вид светящихся. Но здесь, в этой гостиной без окон, царили сплошные тени и мрак.

Оливер направился к одной из комнат, привлеченный голубоватым свечением и способностью ясно видеть. Он тихо присвистнул сквозь зубы.

– Эти помещения лишь немного лучше, чем монастырские общежития.

– Совсем немного, – согласилась я.

Оливер исчез в спальнях, и я услышала скрип древнего каркаса кровати и последующее вдавливание плюшевого матраса, а затем шелест шелковых покрывал. Оливер застонал громче, чем, должно быть, намеревался.

– Совсем немного, – я услышала, как он повторил мои слова.

Я уже собиралась отругать его, когда моё внимание привлек мягкий звук кружащейся ткани позади меня. Менее агрессивный, чем Оливер, катающийся по кровати, он больше походил на шуршание пышных юбок или шуршание бархатного жакета.

Развернувшись, я прищурилась, вглядываясь в углы комнаты. Камин ждал меня, но больше ничего. Я сделала шаг к нему, моё сердце колотилось о грудину.

– Тесса, – радостно пробормотал Оливер, – ты должна попробовать это. Похоже, твой дядя что-то от нас скрывал. Моя кровать и вполовину не такая роскошная. Твоя такая же? Неужели только меня низвели до низкопробной постели? Неужели моя спина не имеет значения для этих людей? Неужели я был брошен на произвол судьбы в будущем сгорбленного уродства?

К этому времени мои глаза уже полностью привыкли. Они внимательно оценили массивный камин с резьбой по камню и инкрустированными драгоценными камнями. Когда огонь был зажжен, крупные драгоценные камни сверкали на фоне отблесков. Моя память показала мне симпатичный образ из моего детства. Однажды холодной зимней ночью моя семья собралась у очага, отец увлек нас историей о каком-то морском капитане древности, а мама шепотом рассказывала, что означает каждый драгоценный камень. Бриллиант для власти. Рубин для любви. Изумруд для магии…

– Здесь нет магии, любовь моя, – предостерегал меня отец.

Моя мать замерла и выдержала его пристальный взгляд.

– Конечно, нет, дорогой. Конечно, не здесь. Но в старые времена изумруд был камнем силы. Воспламенитель всего волшебного.

Улыбка моего отца дрогнула.

– Тогда, похоже, это ночь сказок.

Её улыбка оставалась неизменной.

– Ты сомневаешься в старых обычаях?

– Я сомневаюсь, что старые обычаи имеют какое-то отношение к этим новым дням, – сказал он, не сердито, но и не по-доброму.

Она опустила голову, тонко демонстрируя его власть и свою покорность.

– Да, ты прав. Забытые сны и бабушкины сказки, ничего больше.

Тогда мой отец зарычал, рычащий, ужасающий звук, который заставил всех нас, детей, хихикать и визжать и внимательно слушать, когда он говорил о кораблекрушениях и морских чудовищах. Но я лежала, свернувшись калачиком, на коленях у матери, прижавшись спиной к её теплу, а её руки уютно обнимали меня. Я думала, что мне это померещилось. Околдованная рассказами отца и прекрасной ночью, разговорами моей матери о магии и старых обычаях. Но теперь я уже не была так уверена. Вспыхнули ли изумруды ярче, когда она протянула руку? Изменили ли бриллианты цвет с голубого на желтый и ослепительно серебристый, прежде чем вернуться к своему чистому белому цвету? Неужели рубины потемнели до цвета крови?

Теперь я протянула свою руку и потрогала инкрустированные камни. Старая магия. О чём стоит подумать после того, как прошло столько времени.

Мифы. Сказки. Глупая история от матери, которая давно умерла.

Лунный свет из одной из спален скользил по камину, отражаясь от изумруда под моими пальцами. Он слабо поблескивал в темноте.

Я нахмурилась, задаваясь вопросом о точном совпадении света и моего прикосновения. Оглянувшись через плечо, я увидела, что на самом деле лунного света не было. Прямой свет не мог проникнуть так далеко в тёмную комнату. Нервы пробежали по моему позвоночнику и заставили волосы на затылке встать дыбом.

Повернувшись обратно к камину, я усилила давление на драгоценный камень. Пигментация усилилась, в результате чего зелень изумруда приобрела яркий оттенок. Моё сердце забилось быстрее. Мой разум крутился вокруг того, что это могло означать.

Изумруд был камнем силы. Слова матери кружились вокруг меня. Прошлое хлынуло, чтобы затопить настоящее. Невозможное штурмует физический мир, как будто находится в осаде.

Я повертела драгоценный камень в оправе, размышляя, смогу ли я вытащить его из каменного фасада и оставить себе. Интересно, действительно ли в нём содержится какая-то древняя сила, которая давным-давно была объявлена вне закона.

К моему удивлению, он сместился. Я потянула сильнее, пытаясь просунуть ноготь между камнем и стеной. Вместо этого мой палец соскользнул, и я толкнула, а не потянула.

Раздался щелкающий звук, затем жужжание, как будто за каменной стеной вращались шестеренки. Оливер говорил позади меня из одной из спален, но я была слишком очарована, чтобы обращать внимание.

Под изумрудом внезапно засветился рубин, ярко-красный в темной комнате. Я протянула руку и нажала на него. Снова щелчки. Снова жужжание. А затем бриллиант полетел на пол, вспыхнув и погаснув так быстро, что я бы его не заметила, если бы не была так полностью сосредоточена. На этот раз звук переключения длился дольше. Затем распределился внутри каменной стены в местах, до которых невозможно дотянуться или увидеть.

Очаг был установлен у стены и занимал большую его часть. Анфилада комнат располагалась в большой башне, выходившей в частный внутренний двор. Королевские покои были там, где Оливер вынюхивал. Вместе с королевой. Хотя я помню, как мои родители спали в одной постели большую часть моей юности. Лестница между двумя комнатами огибала изгиб стен и вела в детскую. А над ними – комнаты для горничных и служанок. В большинстве комнат были большие окна. Только в этой комнате, ближайшей к замку, были голые стены.

Вместо окон камин занимал почти всю эту изогнутую стену. Выполненный в экстравагантном стиле, он выступал из стены замка на два фута и был создан для того, чтобы им мог наслаждаться король. Справа от меня, ближе к земле, раздался ещё один щелчок и жужжание. Я быстро шагнула в сторону, чтобы увидеть, как из нижней части камина выдвинулся выдвижной ящик.

Я низко наклонилась, чтобы осмотреть тайник. Вырез на камне был настолько точным, что я знала, что ящик будет невидим, если не знать, где его искать. Декоративные драгоценные камни в этой секции были разрезаны пополам, чтобы ещё больше замаскировать существование такого тайника.

Я была поражена этим. Было ли это делом рук матери? Отца? Тирна? Или кого-то совсем другого?

В ящике, обитом бархатом, лежала книга. Сначала я почувствовала разочарование. Мне нужны были секреты королевства, или отрубленная голова, или что-нибудь поинтереснее старого тома. Может быть, жуткого. Но не так уж часто приходится находить потайные ящики.

Вместо чего-либо примечательного, это была всего лишь книга. Золотая филигрань и кожаный переплет. Хорошо сделано, чтобы быть уверенной. Но всё же, просто книга.

– Тесс, – прошипел Оливер из-за моего плеча. – Что ты делаешь? Я перепробовал каждую кровать и каждый стул, и всё, что я нашел – это угнетающее чувство низкой самооценки. Очевидно, я слишком мал в кругозоре твоего дяди, чтобы гарантировать приличный матрас. Или даже крепкий стул. Я чувствую себя совсем как прислуга.

Я была в комнате Оливера. Он был прав, когда так думал.

– Я нашла тайник, – прошептала я, обводя рукой отделение.

Он опустился на корточки и подтолкнул меня в сторону, чтобы он мог осмотреть.

– Как?

«Драгоценные камни загорелись от моего прикосновения» показалось мне довольно глупым объяснением. Поэтому вместо этого я призналась:

– Совершенно случайно. Я хотела потянуть за драгоценный камень, а вместо этого толкнула. И вот мы здесь.

Оливер ткнул в него указательным пальцем.

– Что это?

– Книга.

Он поджал губы от моего сухого тона.

– Я вижу это. Но что это за книга? Зачем кому-то понадобилось прятать её в тайнике? В нём должно быть что-то ещё.

Он был прав. Я вытащила его, удивленная его весом. Мои ладони гудели, когда я снова встала. Оливер тоже встал, снова заглядывая мне через плечо. Я открыла обложку и уставилась на текст, который не могла прочитать.

– Это… знакомо, – пробормотала я, пытаясь вспомнить, где это было.

– Я не знаю этого языка, а ты? – спросил Оливер, его пальцы зависли над страницей, но не касались её.

– Отец Гариус, – сказала я, и меня осенило. – Он показал мне похожую книгу перед тем, как мы покинули Храм.

– Значит, это религиозный текст? – Оливер сделал движение, как будто собирался провести пальцем по позолоченному краю страницы, но, похоже, передумал.

– Нет, – менее напуганная, чем, казалось, Оливер, я пролистала страницы, пока не нашла совпадение с тем, что показал мне отец Гариус. Ворон с распростертыми крыльями, когти, казалось, впиваются в самые страницы, древний язык, который никто из нас не мог прочесть. – Не религиозный.

– Тессана, – взвизгнул Оливер. – Это гримуар?

Гримуар. Я знала, что означает это слово, но мне не приходило в голову использовать его. Я также знала, что отец Гариус прятал его по какой-то причине, но в Храме я предположила, что это было потому, что книга заклинаний ведьм противоречила религии Света. Я полагала, что он скрывал это от своих братьев, чтобы сохранить свою священническую легитимность. Мне и в голову не приходило, что это нелегальный том, и владение чем-то магическим или связанным с магией означало бы тюремное заключение или смерть.

На самом деле, я была слишком молода, чтобы помнить языческие восстания. Языческая война была войной моего прадеда. А до него прошли столетия с тех пор, как в Девяти королевствах практиковалась магия.

Мраморная стена положила конец магии. А маленькое языческое восстание, случившееся ещё до моего рождения, вряд ли было поводом для размышлений.

И всё же здесь была книга заклинаний. В том, что когда-то принадлежало королю и королеве Элизии. Апартаменты правителей королевства.

Дверь со щелчком открылась.

– Подождите минутку, – сказал низкий голос из коридора. – Я кое-что слышал.

Мы с Оливером обменялись коротким взглядом, прежде чем он закрыл потайной ящик, и мы беззвучно проскользнули внутрь массивного камина, каждый прижался к противоположной стене, молясь Свету, чтобы охранник не понял, что дверь была не заперта.

Отполированный свет фонаря мерцал на каменном полу и на плюшевом ковре перед камином, касаясь тёмных ботинок Оливера и подола моей чёрной юбки. Я затаила дыхание. И я знала, что Оливер сделал то же самое.

Безымянный и безликий охранник широко размахивал своим фонарем по комнате, стоически ища источник всего, что он слышал. В комнату вошла вторая пара ботинок.

– Я бы не хотел, чтобы меня застали в этих покоях одного, – заявил он. – В этих комнатах водятся привидения.

Первый охранник усмехнулся.

– Привидения? Ты старший офицер королевской гвардии, Лейб. Что в этой комнате такого, что могло бы тебя напугать?

Свет фонаря заливал очаг. Оливер и я вжались ещё дальше в тёмные углы. Я закрыла глаза и пожелала, чтобы они искали своих призраков в любой другой комнате.

Лейб прочистил горло.

– Прошлое – это своего рода призрак, не так ли? Что случилось с этой семьей…

– То, что случилось с этой семьей, было актом злонамеренного насилия, но уже давно…

Отдаленный грохот заставил обоих мужчин замолчать. Звук бьющегося стекла и опрокидываемых столов. Затем проклятия со стороны двух мужчин, которые бросились посмотреть, в чём проблема.

Оливер и я подождали, пока дверь снова не закроется, прежде чем мы оба вздохнули с облегчением. Что бы с нами случилось, если бы нас нашли? Вероятно, ничего. Хотя это не сулило бы ничего хорошего доверию моего дяди ко мне.

– Ты должна положить его обратно, – прошептал Оливер, кивая на гримуар.

Он казался живым в моих руках, жужжал на моей коже, на моей груди, где я крепко держала его. Но он был прав. Древний гримуар только навлек бы на меня неприятности. Убийство ведьм по-прежнему было официальной политикой королевства. Хотя гораздо более широко практиковалось пожизненное тюремное заключение.

И всё же… Принадлежал ли он моей матери? Принадлежал ли он моей семье? Знал ли мой отец о его существовании? Было ли это просто данью прошлому? Или чем-то, что активно практиковалось?

Мне очень хотелось открыть его ещё раз, пролистать страницы в поисках указаний на то, почему он был тайно спрятан в покоях, которые когда-то принадлежали моей семье.

Оливер легонько пнул потайной ящик, пытаясь открыть то, что он только что закрыл. Ящик не сдвинулся с места. Он наклонился и поковырял ногтями каменную стену в поисках отверстия.

– Всё было гораздо сложнее, – прошептала я. Подняв руку, я вставила оригинальный изумрудный камень, пока он не издал удовлетворительный щелчок. Я сделала паузу на несколько секунд, ожидая, но жужжание и щелчки не раздавались. Я перешла к рубину. Потом бриллианту. Когда ящик не открылся, я повторила тот же путь с пуговицами из драгоценных камней.

Ящик оставался плотно закрытым.

– Открой его, Тесс, – приказал Оливер, паника пронизывала команду.

– Я не могу, – я ещё раз продемонстрировала, как нажимаю кнопки по порядку. Результат остался прежним, ни жужжания, ни щелчка, ни открывания выдвижного ящика. – Он не сдвигается с места.

За дверью послышалась суматоха. Было вызвано ещё несколько охранников, чтобы разобраться с разбитым стеклом. Пора было уходить. Или мы были бы заперты в этой комнате до утра, когда охранники сменили бы вахту.

Оливер пристально посмотрел на дверь.

– Нам придется вернуться. После бала.

Я кивнула. Книга, казалось, подпрыгнула у меня в руках. Взволнована возможностью вырваться из своей клетки? Или в ужасе от этого?

Или ничего, кроме моего воображения?

Вероятно, это так.

– Ты прав, – подтвердила я. Сунув гримуар под мышку, я последовала за ним к двери. Мы прижали уши к массивному дереву и прислушивались, пока не убедились, что в коридоре нет охранников. Затем мы выскользнули из королевских покоев и прокрались обратно в наше крыло, не обращая внимания на топот охранников, обсуждающих, что могло сбить вазу с подставки.

Оливер и я разделили пути ближе к нашим комнатам с дополнительным предупреждением для меня о том, насколько опасным может быть гримуар. Я вежливо кивнула и пообещала спрятать его подальше, пока празднества не закончатся через две недели.

Это была первая ложь, которую я сказала ему без угрызений совести.

ГЛАВА 2

На следующее утро я проснулась на полу своей спальни с раскрытым гримуаром в качестве подушки. Я даже не потрудилась раздеться после ночных похождений. Я просто села посреди комнаты и открыла книгу.

Корешок заскрипел от нового давления, явный признак того, что его не открывали долгое время. На внутренней стороне обложки виднелась надпись, но слова были написаны на другом языке, и единственное, что я смогла разобрать, было имя моей матери вверху.

Мгновенно моя привязанность к гримуару возросла. Как это могло быть не так? Языческая или нет, но если эта книга принадлежала моей матери, я хотела выучить каждую страницу.

Даже если я не могла понять слова.

Шикса, моя ручная лисица, которую я спасла из Кровавых лесов Теновии, когда она была еще щеночком, потерлась своей шелковистой белой шерстью о мою руку, пробуждая меня от глубокого сна.

Я проснулась дезориентированная, задыхаясь и изо всех сил пытаясь выпутать свой разум из мути бессознательного состояния. Что-то в отсутствии сновидений держало меня в плену. Шикса упорствовала, добавив мяукающий крик. Этого было достаточно, чтобы пробудить меня окончательно. И я сделала глубокий, прерывистый вдох и перекатилась на спину, чтобы пальцы зарыться пальцами в богато украшенный ковер на полу и найти опору.

Я моргнула, солнечный свет падал мне на лицо из щели между шторами. Шикса перешагнула через мою протянутую руку и прижалась холодным носом к моей щеке. Я ничего не могла вспомнить из сна. Даже о том, как и когда я заснула. Только то, что я просматривала страницы в поисках подсказок, и теперь я проснулась.

Но что-то тёмное было между этими книжными полками. Не просто тёмное в смысле ночного времени и снов. Но что-то недоброе. Что-то злое. Лежа посреди пола своих просторных покоев, я не могла не чувствовать себя счастливой. Как будто я сбежала от чего-то… опасного.

Даже мои легкие двигались быстро, задыхаясь, как будто я пробежала огромную дистанцию и только сейчас смогла отдышаться.

Ключ повернулся в замке двери, и я вскочила на ноги, не в силах сопротивляться чувству, что я всё ещё убегаю от чего-то.

Горничная Клеста вошла в комнату с подносом для завтрака. Она вздрогнула, увидев меня посреди комнаты. Я отпрянула назад, испытывая облегчение от того, что это была молодая, непритязательная слуга, а не какой-то трехголовый зверь, охотившийся за моим сердцем.

– Прошу прощения, – выдохнула Клеста. – Вы напугали меня, Леди. Обычно мне приходится вытаскивать вас из постели в это время. Вы спите как убитая, – она обошла меня, чтобы добраться до стола, где она могла бы поставить поднос. – Я не хотела вас напугать.

Она была милой девушкой из деревни. До моего приезда она работала под руководством своей матери, которая была главной экономкой замка. После суда Тирн уволил Матильду, потому что она относилась к прислуге семьи Тейлона. Затем повысил Клесту, которая, очевидно, была предана Элизии, поскольку родилась и выросла в Сарасонете. По крайней мере, так думал Тирн. И, честно говоря, у меня не было причин верить в обратное, за исключением того, что его рассуждения казались ошибочными. Однако Клеста была воспитана для обязанностей по ведению домашнего хозяйства. Она умела подметать, мыть шваброй и вытирать пыль так же хорошо, как и все, с кем я когда-либо сталкивалась. Она была практически настроена воинственно по поводу состояния моей комнаты.

Но что касается возможностей служанки, я предпочитала Матильду. Она тоже была молода, но имела опыт одевания и предвидения потребностей королевской особы. Мы с Клестой вместе были катастрофой.

Она не знала обычаев двора. И я тоже. И так не раз, мы были застигнуты врасплох. Недостаточно пышно одетая для королевских мероприятий. Слишком разодетая для чего-то более повседневного. Мои волосы, казалось, никогда не были способны продержаться весь вечер. И я сама начала наносить румяна на щеки и подводить глаза, поскольку попытки Клесты могли быть… ну, пугающими.

Но она мне нравилась. И, честно говоря, я не возражала против того, чтобы неправильно одеваться для душных мероприятий. Хотя я втайне верила, что Клеста была конечным планом Тирна, чтобы доказать, насколько я неподходящая для роли королевы и всегда буду такой.