Текст книги "Никола и его друзья"

Автор книги: Рене Госинни

Соавторы: Жан Семпе
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Карманный фонарик

Я занял седьмое место по орфографии, и папа дал мне денег, чтобы я купил себе что-нибудь по своему желанию. После уроков все ребята пошли со мной в магазин. Там я купил карманный фонарик, какой мне хотелось.

Это был отличный фонарик, я видел его в витрине каждый раз, когда шел мимо магазина в школу. И я был ужасно рад, что наконец его купил.

– А что ты будешь делать с этим фонариком? – спросил Альцест.

– Как что? – удивился я. – Знаешь, как здорово играть в сыщиков. У сыщиков всегда есть карманный фонарик, чтобы искать следы бандитов.

– Ага, – сказал Альцест, – но если бы мне отец дал кучу денег, чтобы что-нибудь купить, я бы выбрал слоеное пирожное в кондитерской, потому что фонарики перегорают, а слоеное пирожное – это всегда вкусно.

Все ребята засмеялись и сказали Альцесту, что он дурак и что я правильно сделал, что купил фонарик.

– Ты нам будешь давать фонарик? – спросил Руфус.

– Нет, – ответил я, – если вам нужно, сами занимайте седьмое место по орфографии, вот так!

Тут мы поссорились и разошлись, и больше никогда не будем даже разговаривать друг с другом. Дома я показал фонарик маме, и она сказала:

– Надо же, что придумал! Ну ладно, по крайней мере с этим ты не будешь нам надоедать. Иди пока делать уроки.

Я пошел в свою комнату, закрыл жалюзи, чтобы было совсем темно, зажег фонарик и стал направлять луч света на стены, на потолок, под мебель, под кровать, где в глубине нашел шарик. Я давно его искал, но ни за что не нашел бы, если бы не мой отличный фонарик.

Я был под кроватью, когда дверь в комнату открылась, зажегся свет и мама крикнула:

– Никола, где ты?

И когда мама увидела, что я вылезаю из-под кровати, она меня спросила, не сошел ли я с ума и что я делаю в темноте под кроватью. А когда я ей ответил, что играю с фонариком, она сказала, что не знает, откуда я все это выдумываю, что я ее просто убиваю!

А потом я услышал:

– Посмотри, в каком ты виде! Сделай сначала уроки, потом будешь играть! Ну и придумывает же твой отец!

Мама вышла, а я потушил лампу и принялся за работу. Очень здорово делать уроки при свете фонарика, даже если это арифметика! А потом мама вернулась в комнату, зажгла яркий свет и рассердилась.

– По-моему, я тебе велела, чтобы ты сначала сделал уроки, а потом играл, – сказала мама.

– Но я как раз делал домашнее задание, – ответил я.

– В темноте? С этим слабым светом от фонарика ты испортишь себе глаза, – крикнула мама.

Я сказал, что это совсем не слабый фонарик, он дает яркий свет, но мама не стала меня слушать, взяла фонарик и сказала, что вернет его, когда я закончу делать уроки. Я попробовал заплакать, но знаю, что с мамой это не пройдет. И тогда я очень быстро решил задачку. К счастью, она была легкая, и я тут же нашел ответ, что курица несла 33,33 яйца в сутки.

Я побежал в кухню и попросил маму вернуть мне фонарик.

– Ладно, но веди себя хорошо, – сказала мама.

А потом пришел папа, я его поцеловал и показал ему фонарик. А он сказал, что это странная идея, но что в конце концов теперь я не буду никому надоедать. И он уселся в гостиной читать газету.

– Можно я потушу свет? – спросил я.

– Потушишь свет? – удивился папа. – В чем дело, Никола?

– Ну, чтобы поиграть с фонариком, – объяснил я.

– И речи быть не может, – ответил папа. – И потом, подумай немного, я же не могу читать газету в темноте.

– Вот именно, – сказал я. – Я буду светить тебе фонариком, представляешь, как будет здорово!

– Нет, Никола, – закричал папа. – Ты знаешь что такое нет? Так вот, нет! И не надоедай мне, у меня сегодня был очень трудный день.

Тогда я заплакал. Я сказал, что мне обидно, что не стоило занимать седьмое место по орфографии, если потом тебе не разрешают поиграть с фонариком, и что если бы я знал, то не решал бы задачку с курицей и яйцами.

– Что с твоим сыном? – спросила мама, они пришла из кухни.

– Да ничего особенного, – ответил папа. – Твой сын, как ты говоришь, хочет, чтобы я читал газету в темноте.

– А кто виноват? – спросила мама. – Вот уж действительно, надо было придумать купить ему фонарик!

– Я ему вообще ничего не покупал! – закричал папа. – Он сам потратил деньги, не подумав! Я же ему не говорил, чтоб он купил этот дурацкий фонарик. Просто не знаю откуда у него эта мания бросать деньги на ветер!

– Этот фонарик не дурацкий, – крикнул я.

– Ах так, – сказала мама. – Я поняла твой тонкий намек. Но вспомни, пожалуйста, что мой дядя стал жертвой кризиса, в то время как твой брат Эжен…

– Никола, – сказал папа, – иди играть к себе комнату! У тебя есть комната! Вот и иди туда. Мне надо поговорить с мамой!

Тогда я пошел в свою комнату и начал играть перед зеркалом; я поднес фонарик к подбородку и стал похож на привидение, засунул его в рот и щеки стали красными, положил фонарик в карман и увидел свет сквозь штаны, а когда я стал искать следы бандитов, мама позвала меня ужинать.

За столом все были сердиты, поэтому я не осмелился попросить, чтобы потушили свет, и надеялся, что, может быть, перегорят пробки. Иногда это случается, и все были бы довольны, что есть мой фонарик. А после ужина мы спустились бы с папой в погреб, и я бы посветил ему, чтобы он их починил. Ничего такого не произошло, а жаль. Но, к счастью, был пирог с яблоками.

Я лег в постель и стал читать книгу при свете фонарика. Тут вошла мама и сказала:

– Никола, ты несносен! Потуши фонарик и спи! Или, ну-ка, дай его мне! Я тебе завтра верну.

– Не надо! Не надо! – закричал я.

– Оставь ему фонарик! – крикнул папа. – Можно ли хоть немного пожить в этом доме спокойно!

Тогда мама вздохнула и ушла, а я залез под одеяло, и с фонариком там было так здорово, вы себе не представляете! А потом я заснул. И когда мама меня разбудила, фонарик был под одеялом. Он потух и больше не зажигался!

– Конечно, – сказала мама, – батарейка села, и заменить ее нельзя. Ну что же, тем хуже. Иди умываться!

А за завтраком папа сказал:

– Никола, кончай шмыгать носом. Пусть это послужит тебе уроком: деньги, которые я тебе дал, ты истратил на ненужную вещь, и она тут же сломалась! Это научит тебя быть благоразумным.

Ну что же, сегодня вечером папа и мама очень обрадуются, они увидят, каким я стал благоразумным. Потому что в школе я обменял у Руфуса свой карманный фонарик, который больше не горит, на отличный полицейский свисток.

А он работает очень хорошо!

Рулетка

У Жоффруа папа очень богатый и покупает ему все, что тот захочет. Поэтому Жоффруа все время приносит в школу разные вещи. Сегодня он принес в ранце рулетку и показал нам ее на перемене. Рулетка – это такое маленькое колесо, на нем написаны номера, и еще белый шарик.

– Крутишь колесо, – объяснил нам Жоффруа, – и когда оно останавливается, шарик тоже остановится перед каким-нибудь номером, и если ты поставил на тот самый номер, перед которым остановился шарик, – раз! – и ты выиграл игру.

– Это было бы слишком просто, – сказал Руфус. – Наверняка здесь что-то есть.

– Я видел, как играют в рулетку в ковбойском фильме, – сказал Мексан. – Но в ней было что-то подделано. И тогда парень как выхватит револьвер, да как убьет всех врагов! А потом он выскочил из окна, прыгнул прямо верхом на лошадь и умчался галопом, цок, цок, цок!

– Вот видишь, я же сказал, есть в ней что-то! – сказал Руфус.

– Ну и дурак, – сказал Жоффруа, – ты думаешь, если в фильме этого болвана Мексана рулетка была подделана, то у меня тоже!

– Кто это дурак? – спросили вместе Руфус и Мексан.

– А я видел по телевизору, как играют в рулетку в какой-то пьесе, – сказал Клотер. – На столе лежит скатерть с номерами, и люди кладут жетоны на номера, и они очень нервничают, когда теряют свои жетоны.

– Да, – сказал Жоффруа, – в коробке с рулеткой тоже есть зеленая скатерть с номерами и куча жетонов, только мама не захотела, чтобы я тащил все это в школу. Но ничего, мы и так поиграем.

Жоффруа сказал, что вам надо ставить на номера, а он будет крутить рулетку. И чей номер выпадает, тот и выигрывает.

– А чем же мы будем играть? – спросил я, у нас ведь нет жетонов.

– Ну и что, – сказал Жоффруа, – ведь у наш всех есть мелочь. Будем играть с монетками, как если бы это были жетоны. Тот, кто выигрывает, забирает себе все монеты.

– А мне, – сказал Альцест, он уже ел второй кусок хлеба с вареньем за перемену, – мне самому нужны мои деньги, чтобы после уроков купить булочку с шоколадом.

– Вот именно, – сказал Жоаким, – если выиграешь всю мелочь у ребят, ты сможешь купить кучу булочек с шоколадом.

– Ах так? – сказал Эд. – Значит, выходит, что если этот толстый случайно угадает номер, он накупит себе булочек с шоколадом на мои жетоны? Ни за что в жизни! Я так не играю!

Тогда Альцест ужасно разозлился, он не любил когда его называют толстым, и сказал, что выиграет все деньги у Эда и съест все булочки у него на глазах и не даст ему ни кусочка, и еще посмеется над ним. Вот так! Знай наших!

– Ладно, – сказал Жоффруа, – кто не хочет играть, пусть не играет, вот и все! Не будем же мы спорить всю перемену! Выбирайте себе номер!

Все присели на корточки вокруг рулетки, положили монеты на землю и выбрали свой номер.

Эд выбрал номер 12, Альцест – 6, Клотер – 0, Жоаким – 20, Мексан – 5, Эд – 25, Жоффруа 36, а Руфус не захотел играть, потому что, сказал он, не собирается терять свои деньги из-за какой-то поддельной рулетки.

– Ну до чего же меня бесит этот тип! – закричал Жоффруа. – Я же тебе говорю, что она не поддельная!

– А ты докажи! – сказал Руфус.

– Ну что, давайте! – крикнул Альцест. – Поехали?

Жоффруа покрутил рулетку, и белый шарик остановился перед номером 24.

– Как, номер 24? – сказал Альцест, он сразу стал красным.

– Ага, что я вам сказал! Я же говорил, что она поддельная, – закричал Руфус. – Видите, никто не выиграл!

– Нет, мсье, – сказал Эд. – Я выиграл! У меня номер 25, а он ближе всех к 24-му!

– И где же ты видел, чтобы так играли в рулетку? – крикнул Жоффруа. – Ты же поставил на 25-й! А раз на него не выпало, ты проиграл, вот и все! Честь имею кланяться!

– Жоффруа правильно говорит, – сказал Альцест. – Никто не выиграл, начинаем снова.

– Минутку, – сказал Жоффруа. – Минутку! Когда никто не выигрывает, то все деньги собирает хозяин рулетки!

– По телевизору, во всяком случае, – сказал, Клотер, – было так.

– А тебя не спрашивают, – крикнул Альцест, – здесь тебе не телевидение! Если будем так играть, я забираю свой жетон и честь имею кланяться!

– Так нечестно, ты проиграл, – сказал Жоффруа.

– Потому что выиграл я. – сказал Эл.

И тут мы заспорили. Но вдруг мы увидели, что Бульон и мсье Мушабьер, тоже наш воспитатель, смотрят на нас с другого конца двора.

Тогда мы сразу перестали спорить.

– Ладно, – сказал Жоффруа, – первый раз не считается. Начнем сначала.

– Хорошо, – сказал Руфус. – Я выбираю 24-й.

– Ты же сказал, что не хочешь играть, потому что рулетка поддельная, – возразил Жоффруа.

– Вот именно, – сказал Руфус. – Она подделана так, чтобы выпадал номер 24, вот! Мы же это видели в тот раз.

Жоффруа посмотрел на Руфуса, приставил палец к его лбу и покрутил им, а другой рукой – покрутил рулетку. И тут шарик остановился как раз перед номером 24! Жоффруа перестал крутить пальцем, и глаза его сделались совсем круглыми. Руфус засмеялся и хотел уже собирать деньги, но Эд его толкнул.

– Ну нет, – сказал Эд. – Ты не будешь собирать деньги. Ты сжульничал.

– Это я сжульничал? – крикнул Руфус. – Просто ты не умеешь играть, вот и все! Я поставил на 24-й и выиграл!

– Рулетка подделана, ты же сам сказал, – крикнул Жоффруа. – Она не должна останавливаться два раза подряд на одном и том же номере.

Тут началось такое! Все передрались. И пришли Бульон с мсье Мушабьером.

– Прекратить! Тише! – крикнул Бульон. – Вот уже некоторое время мсье Мушабьер и я за вами наблюдаем. Посмотрите мне в глаза! Что вы еще затеваете?

– Ну, мы играли в рулетку, а они все жульничают, – сказал Руфус. – Я выиграл, но…

– Нет, ты не выиграл! – крикнул Альцест. – И никто не дотронется до моих денег. Честь имею кланяться!

– Рулетка? – крикнул Бульон. – Вы играли в рулетку во дворе школы! А что это лежит на земле?… Это монеты? Посмотрите, мсье Мушабьер, эти несчастные играли на деньги! Разве ваши родители вам не говорили, что игра – это мерзость, она приводит к разорению и к тюрьме? Ведь ничто не влияет так пагубно на человека, как игра! Вы даже не понимаете, что делаете, вы погибнете! Мсье Мушабьер, идите звонить на урок! Я забираю и рулетку, и деньги, а вам всем делаю предупреждение.

После уроков мы пошли к Бульону, как всякий раз, когда он у нас что-нибудь отбирает, чтобы попросить у него обратно рулетку. Бульон не улыбался, он посмотрел на нас очень сердито и вернул Жоффруа рулетку, сказав:

– Не могу похвалить ваших родителей за такие подарки. И чтобы больше я не видел у вас этой нелепой и вредной игры!

А деньги потом со смехом вернул нам мсье Мушабьер.

У нас гостит бабушка

Я ужасно рад, потому что к нам на несколько дней приезжает в гости бабушка – это мамина мама. Я ее очень люблю, и она всегда делает мне всякие замечательные подарки.

Папа должен был сегодня пораньше уйти с работы, чтобы встретить бабушку на вокзале, но она приехала сама, на такси.

– Мама! – воскликнула моя мама. – Мы не ждали тебя так рано!

– Да, – сказала бабушка. – Это из-за того, что я села на поезд в 15–47 вместо 16–13. И я подумала, что не стоит тратиться на телефон, чтобы вас предупредить. Как ты вырос, мой зайчик! Ты уже настоящий мужчина! Поцелуй меня еще раз! У меня для тебя есть сюрпризы, они в большом чемодане, но я его оставила в камере хранения!.. Кстати, а где же твой муж?

– Вот именно, – ответила мама, – он, бедняга, поехал тебя встречать на вокзал!

Бабушку это рассмешило, и она все еще смеялась, когда пришел папа.

– Бабушка, послушай, – закричал я. – Бабушка! А подарки?

– Никола! Помолчи! Тебе не стыдно? – сказала мама.

– Он совершенно прав, мой ангел, – сказала бабушка. – Но так как никто на вокзале меня не встречал, я решила оставить свой чемодан в камере хранения, он очень тяжелый. Я подумала, что вы, зять, сможете за ним съездить…

Папа посмотрел на бабушку и молча вышел. Когда он вернулся, то выглядел очень усталым. Бабушкин чемодан был очень тяжелый и большой, и папе пришлось его нести обеими руками.

– И что это вы в нем везете? – спросил папа. – Наковальни?

Папа ошибся: бабушка привезла не наковальню. В чемодане был конструктор – для меня, и игра «Гусёк» (у меня их уже две), и красный мяч, и машинка, и еще пожарная машина, и юла с музыкой.

– Но ты слишком его балуешь! – воскликнула мама.

– Слишком балую? Моего Никола! Моего лапочку! Моего ангела! – сказала бабушка. – Никогда в жизни! Поцелуй меня, Никола!

После поцелуя бабушка спросила, где она будет спать, чтобы разложить свои вещи.

– Кровать Никола слишком мала, – сказав мама. – Есть, конечно, диван в гостиной, но я думаю, не лучше ли тебе будет со мной в спальне?

– Ну нет, нет, – сказала бабушка. – Мне будет очень хорошо на диване. Я уже почти не страдаю от радикулита.

– Нет, нет, нет! – возразила мама. – Мы не можем позволить тебе спать на диване! Ведь правда, дорогой?

– Конечно, – сказал папа, глядя на маму.

Папа отнес чемодан в спальню, и, пока бабушка раскладывала вещи, он пошел в гостиную и, как всегда это делает, сел в кресло с газетой, а я играл с юлой, но мне было не очень-то интересно, потому это игрушка для маленьких.

– Ты не можешь играть где-нибудь подальше? – спросил папа.

И тут пришла бабушка, села на стул и спросила нравится ли мне юла и знаю ли я, как с ней играть. Я показал бабушке, что умею, а она очень удивилась и сказала, чтобы я ее поцеловал. Потом она попросила у папы газету, потому что у нее не было времени купить ее до отхода поезда. Папа встал, отдал бабушке газету. А бабушка села в папино кресло, потому что там было больше света.

– Идите к столу, – крикнула мама.

Мы пошли ужинать, и это было здорово! Мама приготовила холодную рыбу под майонезом (я очень люблю майонез), а потом была утка с зеленым горошком, а потом сыр, а потом пирог с кремом, а потом фрукты, и мама разрешила мне брать все с добавкой. А когда дошла очередь до пирога, то после второго куска она мне отдала еще кусочек своего.

– У него будет болеть живот! – сказал папа.

– О! Один раз – это не может навредить, – возразила бабушка.

А потом бабушка сказала, что она устала после путешествия и хочет рано лечь спать. Она всех поцеловала, и папа сказал, что он тоже очень устал и завтра должен быть рано на работе, потому что сегодня он раньше ушел и ездил встречать бабушку на вокзал. И все пошли спать.

Ночью у меня очень болел живот, и первым пришел ко мне папа. Он прибежал из гостиной. Бабушка тоже проснулась и очень взволновалась, она сказала, что это ненормально, и спросила, не советовались ли с доктором по поводу ребенка. А потом я заснул.

Сегодня утром меня разбудила мама, и папа тоже вошел в мою комнату.

– Ты не могла бы попросить свою мать поторопиться? – спросил папа. – Она уже целый час в ванной комнате! Я не знаю, что она может там делать!

– Принимает ванну, – сказала мама. – Имеет она право принять ванну или нет?

– Но я спешу! – крикнул папа. – Она же никуда не уходит. А мне надо на работу! Я опаздываю!

– Замолчи, – сказала мама. – Она тебя услышит!

– Пусть слышит! – крикнул папа. – После ночи, которую я провел на этом несчастном диване, я…

– Не надо при ребенке! – сказала мама. Она покраснела и рассердилась. – Я сразу увидела, что с тех пор как она приехала, ты все время стараешься сказать ей что-нибудь неприятное! Конечно, когда дело касается моей семьи, ты всегда себя так ведешь. К своим родственникам ты относишься совсем по-другому. Твой брат Эжен, например…

– Хорошо, хорошо, не сердись, – сказал папа. – Оставь в покое Эжена и попроси свою мать передать тебе бритву и мыло. Я займусь своим туалетом в кухне.

Когда папа пришел завтракать, бабушка и я были уже за столом.

– Поторопись, Никола, – сказал папа. – Ты тоже опоздаешь!

– Как? – спросила бабушка. – После такой ночи вы посылаете его в школу? Но посмотрите, наконец, на него! Бедный лапочка, он такой бледный! Ты ведь устал, мой зайчик?

– Да, конечно! – ответил я.

– Вот видите, – сказала бабушка. – Я думаю, вы должны были бы посоветоваться с врачом.

– Нет, нет, – сказала мама, входя в комнату с кофе, – Никола пойдет в школу!

Тогда я заплакал и сказал, что очень устал и ужасно бледен, а мама меня отругала. Бабушка сказала, что она не хочет вмешиваться в то, что ее не касается, но она думает, что это не трагедия, если я один раз не пойду в школу, и что она не так часто видит своего внука. И тогда мама сказала, что хорошо, хорошо, но только сегодня, и что она очень недовольна.

А бабушка попросила, чтобы я ее поцеловал.

– Хорошо, – сказал папа. – Я убегаю. Постараюсь вернуться сегодня вечером не очень поздно!

– Во всяком случае, – сказала бабушка, – главное – не меняйте из-за меня своих привычек. Делайте все так, как будто меня здесь нет.

Мы изучаем правила дорожного движения

Иногда по дороге в школу встречаешь много ребят и тогда бывает очень весело. Мы разглядываем витрины, ставим друг другу подножки, кидаемся ранцами, а потом остается мало времени, и тогда надо со всех ног мчаться в школу, чтобы не опоздать. Так было и сегодня. Мы встретились с Альцестом, Эдом, Руфусом и Клотером, они живут недалеко от меня.

Мы перебегали улицу, чтобы поскорее попасть в школу (звонок уже прозвенел). Тут Эд подставил подножку Руфусу, Руфус упал, потом встал и сказал Эду:

– Ну-ка, пойди сюда, если ты мужчина!

Но они не успели подраться, потому что полицейский, который останавливает машины, чтобы они нас не раздавили, рассердился и позвал нас всех на середину улицы. Он сказал:

– Это кто так переходит улицу? Вас ничему в школе не учат? Кончится тем, что попадете под машину, если будете баловаться на мостовой. Особенно удивляет меня Руфус. Надо мне поговорить с твоим отцом!

Отец Руфуса – полицейский, и все полицейские его знают. У Руфуса из-за этого иногда бывают неприятности.

– Пожалуйста, не надо, мсье Бадуле, – скаал Руфус. – Я больше так не буду! А потом, это Эд виноват, я из-за него упал!

– Ябеда! – крикнул Эд.

– Ну-ка, пойди сюда, если ты настоящий мужчина! – сказал Руфус.

– Тише! – крикнул полицейский. – Так дальше не может продолжаться, я займусь этим делом. А пока идите в школу, вы опаздываете.

Мы вошли в школу, а полицейский пропустил ожидавшие машины.

Когда мы после перемены пришли на последний урок, учительница сказала:

– Дети, сейчас у нас по расписанию урок грамматики. Но его не будет…

Все облегченно вздохнули: – Уф! Кроме Аньяна Он любимчик и всегда учит все уроки. Учительница постучала линейкой по столу и сказала:

– Тише! Мы не будем заниматься грамматикой, потому что сегодня произошел неприятный случай: полицейский, который следит за вашей безопасностью на улице, приходил жаловаться директору. Он сказал, что вы переходите улицу, как дикари, бегом, балуетесь и таким образом подвергаете опасности свою жизнь. Должна сказать, что я сама часто видела, как вы сломя голову носитесь по улице. Итак, для вашего блага директор попросил меня провести для вас урок о правилах дорожного движения. Жоффруа, если то, что я говорю, вас не интересует, будьте любезны по крайней мере хотя бы не отвлекать ваших товарищей. Клотер! Что я только что сказала?

Клотер пошел в угол, а учительница глубоко вздохнула и спросила:

– Кто-нибудь из вас может сказать, что такое правила дорожного движения?

Аньян, Мексан, Жоаким, я и Руфус подняли руку.

– Ну что ж! Мексан! – сказала учительница.

– Правила дорожного движения, – ответил Мексан, – это книжечка, которую дают в автошколе, ее надо выучить наизусть, чтобы получить права, у мамы такая есть, но она не получила права, потому что она сказала, что экзаменатор задал ей вопросы, которых в книжке не было…

– Достаточно, Мексан, – сказала учительница.

– …А потом мама сказала, что она поменяет автошколу, потому что ей пообещали, что она получит права, и…

– Я сказала «достаточно», Мексан. Садитесь! – крикнула учительница. – Опустите руку, Аньян, я спрошу вас позже. Правила дорожного движения – это свод правил, которые обеспечивают безопасность всех, кто пользуется дорогой, не только автомобилистов, но и пешеходов. Чтобы стать хорошим водителем, надо сначала научиться быть хорошим пешеходом. А я думаю, что вы все хотите быть хорошими автомобилистами, не так ли? Теперь посмотрим…

– Кто может мне сказать, какие надо принять меры предосторожности, чтобы перейти улицу? Так! Аньян!

– Ничего себе, – сказал Мексан. – Да он никогда не переходит один. Его мама отводит в школу. И ведет за руку!

– Неправда! – возмутился Аньян. – Я уже ходил один в школу. И она не ведет меня за руку!

– Тише! – крикнула учительница. – Если вы будете так шуметь, мы займемся грамматикой, и тем хуже для вас, если вы потом не сможете научиться водить как следует машину. А пока что, Мексан, вы проспрягаете глагол в предложении: «Я должен быть внимательным, переходя улицу, и следить за тем, чтобы переход был свободен, а не бежать сразу, не глядя, на мостовую».

Учительница подошла к доске и нарисовала четыре пересекающиеся линии.

– Это перекресток, – объяснила она. – Чтобы перейти улицу, вы должны идти по пешеходному переходу, здесь, здесь, здесь и здесь. Если стоит полицейский, вы должны подождать, чтобы он сделал вам знак, что можно переходить. Если есть светофор, вы должны за ним следить и переходить только при зеленом свете. Во всех случаях вы должны посмотреть направо и налево, прежде чем ступить на проезжую часть, и главное – никуда не бежать. Никола, повторите, что я только что сказала.

Я повторил почти все, кроме этого правила со светофором, и учительница сказала, что хорошо, и поставила мне 18. Аньян получил 20, и почти все остальные получили между 15 и 18. Кроме Клотера, который стоял в углу и не знал, что ему тоже надо было слушать.

Потом вошел директор.

– Встаньте! – сказала учительница.

– Садитесь! – сказал директор. – Ну как, мадемуазель? Вы провели урок о правилах дорожного движения?

– Да, господин директор, – ответила учительница. – Они хорошо себя вели и, надеюсь, все хорошо поняли.

Тогда директор вздохнул и сказал:

– Очень хорошо. Прекрасно! Надеюсь, что я больше не услышу жалоб от полиции по поводу поведения моих учеников. В общем, мы сможем сами в этом убедиться.

Директор вышел, мы сели, а потом урок кончился. Мы встали, чтобы выйти из класса, но учительница сказала:

– Не торопитесь, не торопитесь! Сейчас вы спокойно спуститесь вниз, и я хочу посмотреть, как вы будете переходить улицу. Увидим, поняли ли вы урок.

Мы вышли из школы с учительницей, и полицейский, увидев нас, улыбнулся. Он остановил машины и сделал нам знак переходить улицу.

– Идите, дети, – сказала учительница. – И не бегите! Я отсюда буду за вами наблюдать.

Тогда мы не спеша перешли улицу, друг за другом, и когда оказались на другой стороне, то увидели, что учительница весело разговаривает на тротуаре с полицейским, а директор смотрит на нас из окна своего кабинета.

– Молодцы! – крикнула учительница. – Мы вами очень довольны. До завтра, дети!

Тогда мы бегом вернулись обратно, чтобы попрощаться с учительницей.