Текст книги "Следы в сердце и в памяти"

Автор книги: Рефат Аппазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

Завоевание Крыма Россией и ликвидация государственности крымских татар – Крымского ханства – так же, как и покорение Кавказа или завоевание Сибири является историческим фактом, как бы мы к этому не отнеслись. К сожалению, с тех пор, как наука стала "классовой" и "партийной", в исторической науке, да и не только в исторической, была внедрена концепция, в соответствии с которой всё, что было хорошо для Российской империи, признавалось благом и для всех остальных. Методы подтасовки фактов, фальсификации событий, дискредитация отдельных личностей и научных школ создали весьма привлекательную карьерогенную среду для нечистоплотных людей, которые успешно состязались в умерщвлении объективных методов исследований и добились в этом превосходных результатов.

Если вещи называть своими именами, то надо признать, что с походов русских полководцев Миниха и Ласси, то есть за 47 лет до официального присоединения Крыма к России, начался геноцид и этноцид коренного народа Крыма – крымских татар. Военная акция по захвату, аннексии чужой территории – явление с моральных позиций, хотя и не очень благородное, но достаточно часто встречающееся и, по-видимому, как бы это ни было прискорбно, свойственное человеческому обществу. Но совсем другое дело, когда такая акция проводится не только ввиду территориальных притязаний, а имеет целью уничтожение народа-аборигена и заселение территории завоевателями. Под уничтожением мы понимаем как прямые физические методы, так и более "гуманные", если этот термин вообще применим в таком деле. Это лишение средств к существованию, беспощадная эксплуатация, низводящая людей до рабского состояния, принудительное выселение за пределы своей родины, выталкивание на "добровольных" началах, создание условий для интенсивной ассимиляции, меры, направленные на искоренение народных традиций, культурных и религиозных учреждений, на отмирание языка и ряд других. В этот период были уничтожены ценнейшие хранилища книг, уникальные музеи народного искусства, исторические памятники крымскотатарского народа. Подтверждение всему сказанному можно найти во многих военных и исторических исследованиях, литературных произведениях, статьях, очерках ряда авторов, в том числе русских, кому небезразличны судьбы Крыма и его населения.

Какие горькие признания результатов 100-летнего периода покорения Крыма и его коренного народа можно найти в блистательном труде Евгения Маркова, изданном впервые в 1872 году под названием "Очерки Крыма". Приведём только одну выдержку из этой книги, относящуюся к периоду после Крымской войны: "Странная вещь! Вместо того, чтобы гнать и расстреливать на месте воров-чиновников, у нас гнали и расстреливали самое честное из крымских племён – крымских татар. Никого так не обидели в эту войну, как это тихое и полезное племя. Его опозорили изменою, его заставили покинуть древнюю родину, где только один татарин может жить счастливо и без нужды. Кто был в Крыму хоть один месяц, тотчас же узнает, что Крым погиб после удаления татар... Крым после ухода татар – это дом после пожара".

Мы можем только констатировать, что через 90 лет (после Крымской войны) всё повторилось в ещё более бесчеловечном виде.

Вчитаемся ещё раз в поэзию более близкого нам Максимилиана Волошина о трагических последствиях варварского обращения с природой и народом Крыма. В статье "Культура, искусство, памятники Крыма" он пишет: "Ещё с первой половины XVIII века, с походов Миниха и Ласси, начинается истребление огнём и мечом крымских садов и селений. После присоединения, при Екатерине, Крым, отрезанный от Средиземного моря, без ключей от Босфора, вдали от всяких торговых путей, задыхается на дне глухого мешка...Взамен пышных городов из "Тысячи и Одной Ночи" русские построили несколько убогих уездных городов по российским трафаретам и частью из потёмкинского романтизма, частью для Екатерининской рекламы назвали их псевдо-классическими именами – Севастополей, Симферополей, Евпаторий. Древняя Готия от Балаклавы до Алустона застроилась непристойными императорскими виллами в стиле железнодорожных буфетов и публичных домов и отелями в стиле императорских дворцов. Этот музей дурного вкуса, претендующий на соперничество с международными европейскими вертепами на Ривьере, очевидно, так и останется единственным монументальным памятником "Русской эпохи"... И там же чуть дальше читаем: "В любом татарине сразу чувствуется тонкая наследственная культурность, но бесконечно хрупкая и неспособная себя отстоять. Полтораста лет грубого имперского владычества над Крымом вырвало у них почву из-под ног, а пустить новые корни они уже не могут благодаря своему греческому, готскому, итальянскому наследству".

Но ни Марков, ни Волошин не знали, что всё самое ужасное ещё впереди – полное "очищение" Крыма от крымских татар и тотальный геноцид. 46% народа погибло при выселении и в первые годы высылки. Но то были только начальные результаты государственной акции против крымских татар. По определению, геноцид – одно из тягчайших преступлений против человечества, истребление отдельных групп населения по расовым, национальным, этническим или религиозным признакам, а также умышленное создание жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этих групп, равно и меры по предотвращению деторождения в их среде (биологический геноцид). Международная конвенция "О предупреждении преступления геноцида и наказании за него" (1948 год) устанавливает международную уголовную ответственность лиц, виновных в совершении геноцида.

Хотелось бы напомнить, что при обсуждении в Верховном Совете СССР проекта Декларации "О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав" было принято решение в тексте Декларации квалифицировать эти действия как геноцид. По этому поводу было проведено специальное голосование. Однако в опубликованном тексте это ключевое слово по чьей-то воле куда-то исчезло. И немудрено: ведь за геноцид надо отвечать перед международным судом!

Возвращаясь к Декларации о национальном суверенитете крымскотатарского народа, хотелось бы обратить внимание на слова о военных, политических, экономических, культурных, религиозных притеснениях крымских татар. Эти слова отражают истинное положение вещей в очень мягкой форме. Не секрет, что за последние несколько десятилетий после депортации коренного народа в Крыму были снесены почти все мечети, уничтожены памятники культуры, напоминающие об истории крымских татар, варварски растоптаны кладбища и могильники, а надмогильные камни использовались для всяких утилитарных целей вплоть до постройки нужников и дорожек к ним во дворах новых поселенцев. Подобные акты неприкрытого вандализма охвачены в Декларации довольно безобидным словом "притеснения".

Можно только догадываться, сколько крымских татар вынуждено было покинуть свою родину в течение XVIII и XIX веков во времена трёх великих исходов. По различным источникам, от 3 до 5 миллионов крымских тюрков живёт ныне в Турции – это потомки крымских татар. Значительное число наших соотечественников находится в Румынии, Польше, Болгарии и некоторых других странах вплоть до Америки и Австралии. Мы же пока не в силах вернуть в Крым даже те 350-400 тыс., которые сохранились в нашей стране, растеряв, правда, многие свои национальные черты.

Таково вкратце печальное состояние крымскотатарского народа, который перед лицом реальной опасности полного исчезновения как этноса предпринял одну из последних, может быть, попыток заявить о себе, о своих правах, о своём будущем. Созыв Курултая и образование Меджлиса преследуют именно эту цель. Попытки приписать иные цели, как то создание параллельной или альтернативной властной структуры на территории Крыма, противопоставление своих интересов интересам других жителей Крыма, ущемляющее права остального населения, должны рассматриваться как провокационная пропаганда возбуждения межнациональной розни. Подобные попытки мы считаем преступными.

Теперь обратимся к словам Декларации о том, что "Крым является национальной территорией крымскотатарского народа, на котором только он обладает правом на самоопределение так, как оно изложено в международных правовых актах..."

Сколь правомерно такое заявление? Нет ли в нём излишней притязательности на своё особое положение?

В международных правовых актах, на которые имеется ссылка, как раз даются определения коренного народа и национальной территории и устанавливается право народа на самоопределение на своей национальной территории. Применяя основные положения международного права к обсуждаемой проблеме, мы должны констатировать следующее.

Этногенез, то есть образование народа как этноса крымских татар имеет своей географией именно территорию Крыма. У крымскотатарского народа нет другой территории, кроме Крыма, на которой может быть осуществлено право, гарантированное Конституцией, на самоопределение. Но может быть аналогичные права имеют представители других народов, населяющих Крым? Оказывается, нет. Более многочисленное по своему составу население Крыма (русские и украинцы) или менее многочисленное (греки, евреи, армяне и другие) имеют местом своего образования как этноса не территорию Крыма, и поэтому у них нет безусловных прав на самоопределение именно на территории Крыма, да и в этом нет ни необходимости, ни потребности. У всех этих народов имеются свои национально-территориальные государственные образования. Право на самоопределение в Крыму можно признать, кроме крымских татар, только за караимами и крымчаками. Желание реализовать это своё право не должно восприниматься как нечто амбициозное. Напротив, было бы естественным и в высшей мере благородным помочь любому народу обрести желанную самостоятельность как необходимое условие равноправия. Но путь к этой простой истине пролегает через нравственность, которая в обществе иссякает на наших глазах. С тревогой и болью приходится наблюдать, как руководители Крыма вместо пропаганды гуманных поступков спешат поставить как можно быстрее и как можно больше преград на пути реального восстановления прав крымскотатарского народа. Поспешное проведение референдума в Крыму с возвращением ему статуса Автономной Республики вне всякой связи с восстановлением прав крымскотатарского народа является, несомненно, неприкрытым актом продолжения прежней политики дискриминации коренного народа. Этим объясняются слова в Декларации: "Крымская АССР, восстанавливаемая не как национально-территориальное образование, рассматривается как попытка юридического закрепления результатов депортации крымских татар в 1944 году, не признаётся Курултаем в таком виде".

Возникает естественный вопрос: а почему, собственно, Крымская Республика должна быть национально-территориальным образованием и была ли она таковым до превращения её в областную единицу? Вокруг этого возникают споры, так как слово "восстановление" обязывает к возврату к тому, что было раньше. Обычно в доказательство своей правоты противники национально-территориального Крыма приводят такие аргументы:

– Крым всегда был многонациональным;

– крымские татары в Крыму никогда не составляли большинства, тем более теперь;

– из названия республики "Крымская АССР" не следовало, что она была образована как национально-территориальная, так как в этом названии отсутствует слово "крымскотатарская".

Хотя подобные "аргументы" не выдерживают серьёзной критики, тем не менее они оказывают достаточное воздействие на формирование вполне определённого отношения большинства населения к обсуждаемому вопросу, особенно в условиях почти полного отсутствия объективной исторической информации на популярном уровне. Поэтому полезно будет привести здесь небольшой справочный материал с некоторыми комментариями.

Крым действительно многонационален, особенно в наши дни. Но разве можно найти у нас республику, которая была бы не многонациональной? Таких у нас давно уж нет. Ясно, что многонациональный состав, конечно же, не является препятствием для образования или существования автономной республики по национальному признаку. И, что особенно характерно для автономных республик, – коренная народность в них не составляет основную часть населения, более того – она оказывается в ряде случаев в катастрофическом меньшинстве. Сами судите: карелов в Карельской АССР 10% от всего населения (русских – 73,6%), хакасов в Хакасском автономном округе 11,1% (русских – 79,5%), коряков в Корякском автономном округе 16,5% (русских – 62%), ненцев в Ненецком автономном округе 11,9% (русских – 65,8%), в Ханты-Мансийском автономном округе ханты 0,9%, манси 0,9% (русских – 66,3%), в Чукотском автономном округе чукчей 7,3% (русских – 66,1%), в Эвенкийском автономном округе эвенков 14% (русских – 67,5%), в Ямало-ненецком автономном округе ненцев 4,2% (русских – 59,2%), в Адыгейской автономной области адыгейцев 22,1% (русских – 68%). От 10 до 30% населения этих автономных образований составляют другие национальности. При этих соотношениях никому в голову не приходит мысль о невозможности, неправомерности существования указанных национально-территориальных республик, областей и округов. Это прекрасная демонстрация того, что главной отличительной чертой автономного образования являются совсем не количественные признаки в виде большинства коренного народа и, конечно, не мононациональный состав населения на данной территории. Представляется совершенно очевидным, что основным условием, дающим право на национально-территориальное образование, является наличие коренного населения, то есть народа-аборигена данного географического пространства, интересы которого и берутся под защиту. Если угодно, национально-территориальное образование должно рассматриваться как гарантия со стороны государства в целом (или прежней Союзной республики) и большинства её населения реализации права на национальный суверенитет любого коренного народа, проживающего на территории данного государства. Оспаривание права народа на самоопределение должно рассматриваться как антиконституционное действие. Но что делать, если само государство своими действиями входит в противоречие со своей же Конституцией!

Из приведённых выше соображений и цифрового материала следует, что ни многонациональный состав населения республики, ни процентное соотношение между коренным народом и остальными жителями не определяют, быть или не быть автономной республике. Кстати, довольно часто повторяемое утверждение, что крымские татары никогда не составляли большинства населения Крыма, глубоко ошибочно или является целенаправленной дезинформацией. В действительности, ко времени завоевания Крыма Россией коренное татарское население составляло не менее 90%. Даже через 70 лет, то есть к началу Крымской войны, крымские татары были в Крыму в преобладающем большинстве, несмотря на ряд антигуманных акций по искусственному изменению соотношения в пользу славянского населения. Затем вплоть до выселения крымских татар они оставались вторым по численности населением Крыма после русских. Сейчас, когда в Крым возвратилось не более 1/3 части народа, крымские татары уже составляют третье по численности население после русских и украинцев.

Хотелось бы поделиться некоторыми своими соображениями и относительно того, была ли Крымская АССР, просуществовавшая до 1945 года, республикой, образованной по национально-территориальному принципу. Имеется достаточное количество прямых и косвенных аргументов, чтобы ответить на поставленный вопрос утвердительно. Это прежде всего Конституция Крымской Республики, принятая в 1921 году. Согласно этой Конституции, государственными языками республики были узаконены крымскотатарский и русский (именно в такой последовательности). На гербе и флаге республики надписи были выполнены на этих двух языках. Для формального доказательства нашего утверждения этого вполне достаточно. Но приведём и дополнительную аргументацию. Крымская АССР была преобразована в Крымскую область в 1945 году, так как необходимые условия для сохранения автономной республики перестали существовать после выселения коренного народа.

До 1990 года вопрос о восстановлении Крымской автономной республики не возникал, он стал активно обсуждаться только после принятия известных государственных актов о реабилитации репрессированных народов, возвращении их на свои исторические земли и восстановлении их прав, включая восстановление ликвидированных национально-территориальных образований. Сошлёмся на два документа двух комиссий, работавших по проблемам крымскотатарского народа. Одну из них возглавлял Г. И. Янаев, другую – В. Х. Догужиев. Я думаю, никого из них нельзя заподозрить в особом расположении к крымским татарам. В документе первой комиссии под названием "Выводы и предложения Комиссии Верховного Совета СССР по проблемам крымскотатарского народа" отмечалось: "Восстановление прав крымскотатарского народа не может быть осуществлено без восстановления автономии Крыма путём образования Крымской АССР в составе Украинской ССР. Это соответствовало бы как интересам крымских татар, так и представителей других национальностей, проживающих ныне в Крыму".

В документе второй комиссии под названием "Положение о Государственной комиссии по проблемам крымскотатарского народа" говорится: "Государственная комиссия является распорядительно-координационным органом Совета министров СССР по разработке и реализации комплексной программы добровольного организованного возвращения крымских татар в Крым, мер по восстановлению прав крымскотатарского народа и подготовке условий для воссоздания Крымской АССР".

Оба документа ясно и однозначно связывают вопрос об автономии Крыма с возвращением крымских татар и восстановлением их прав. Приведенных аргументов более чем достаточно, чтобы понять, что Крымская АССР была образована и существовала именно как национально-территориальная автономия.

Если на проблему автономных образований посмотреть чуть пошире, то не вызовет ли удивление такая странная автономная республика как нынешняя Крымская? Ведь таких многонациональных республик можно образовать сколько угодно на территории той же Украины – любая украинская область имеет не меньше оснований для подобного преобразования. И совсем другое дело, если Крымская автономная республика восстанавливается как республика коренного народа полуострова. Только этой особенностью отличается Крым от всех остальных областей Украины. Но в том-то и заключается вся парадоксальность ситуации, что Крымская АССР восстанавливается по результатам референдума, проведённого среди населения, поселившегося здесь за последние несколько десятилетий, которому интересы крымских татар чужды. За это время успело уже родиться и вырасти новое поколение людей, которым внушили мысль о крымских татарах как о чужеродном для Крыма племени. Возвращение в Крым любого татарина представляется как ущемление прав и интересов ныне живущего там населения. Апеллирование к исторической справедливости и нормам международного права обычно встречается словами: "Так уж сложилось, и надо считаться с реальным положением". Но, во-первых, это случилось не само по себе, не как природное стихийное бедствие, не как "божья кара", а как результат вполне определённой, продуманной, хорошо спланированной государственной политики. Какая это удобная формула для оправдания и закрепления результатов любого преступления! Вас незаконно выгнали с родины, всё отняли, поселили на ваше место других людей. И вы с этим должны считаться. Ограбленный должен считаться с положением ограбившего, а не наоборот. Исключительная для подражания логика!

Во-вторых, всем ясно, что никто из живущих в Крыму не несёт ответственности за случившееся, и процесс восстановления прав крымскотатарского народа и его возвращения на родину не должен затрагивать интересы других жителей Крыма. Но, право же, вызывает удивление, что акцент всегда ставится на возможности угрозы благополучию населения, а не на тех возможностях, которые имеются для успешного разрешения проблемы. Тут весьма уместно вспомнить изречение: "Кто не хочет решить задачу, тот всегда ищет причины, кто хочет – ищет средства".

Чтобы не быть голословным, можно привести элементарные цифровые обоснования. Для того, чтобы с 1944 по 1985 год (за 40 лет) довести численность населения Крыма с 700 тыс. (столько осталось после выселения крымских татар) до 2,5 млн., надо было иметь интенсивность роста примерно 45 тыс. человек в год в среднем. На это не потребовалось ни специальной государственной программы, ни комиссии Верховного Совета и Совета министров, ни накаливания обстановки. При таком привычном темпе вся проблема по возвращению крымских татар может быть решена за 4-5 лет – если на то есть добрая воля. Не хотелось бы приводить пример Израиля, который способен был такую задачу решить за полтора-два года при площади вдвое меньшей, чем Крым, и населении в 2 раза большем, чем в Крыму. Может быть, в Крыму катастрофический дефицит территории, чтобы разместить еще 200-250 тыс. человек, остающихся пока за пределами своей родины? Или Крым не обладает необходимыми природными ресурсами, чтобы прокормить подобную прибавку населения? На точно такой же территории по размерам и не лучших по природным богатствам странах живет: в Бельгии – 10 млн. человек, в Бурунди (Африка) – 5 млн., в Гаити (Америка) – 5 млн. Можно привести примеры и большей плотности в высокоразвитых странах, но это ни к чему, так как нам ещё далеко до соответствующего уровня.

Может быть, татары приедут в Крым и сядут на шею жителей иждивенцами? Все, кто хоть мало-мальски знаком с этим народом, такого никогда не подумают – татары отличаются традиционно большим трудолюбием и святым отношением к земле. Единственное, что "грозит" Крыму с возвращением татар, – это существенное увеличение сельскохозяйственной продукции и падение цен на рынке.

Таким образом, можно констатировать, что объективные условия для возвращения крымских татар на свою родину имеются, возникающие проблемы вполне разрешимы, если есть на то желание и воля.

Ещё раз вернёмся к Декларации Курултая и прокомментируем п. 4, воспринимаемый многими как претензия на исключительное право крымскотатарского народа на богатства Крыма и послуживший основой для многочисленных провокационных утверждений о планах создания некой исламской республики. В Постановлении Верховного Совета Крымской АССР "О съезде (Курултае) представителей крымских татар", опубликованном в "Крымской правде" за 31 июля 1991 года, в буквальном смысле утверждается, что "Декларацией провозглашено исключительное право собственности крымских татар на землю и природные ресурсы Крыма". Сравним это с подлинным текстом: "Земля и природные ресурсы... являются основой национального богатства крымскотатарского народа и источником благосостояния всех жителей Крыма". Подобное искажение, конечно же, не случайно, а преследует определённые цели дискредитации задач и документов Курултая.

Попробуем пояснить основную смысловую нагрузку, которую несут процитированные слова из "Декларации" Курултая. Каждый народ обладает какими-то основами своего исторически сложившегося национального богатства на своей земле. Национальные богатства якутов или карелов сосредоточены только на их национальных территориях, каково бы ни было соотношение между численностью этих коренных народов и другого населения в данных республиках. На других территориях нет их национального богатства. Это положение никак не отрицает того, что представители других народов, имеющих свои национально-территориальные образования, но по каким-то сложившимся причинам постоянно проживающих в данной республике, имеют все права на часть богатств и ресурсов, которыми располагает данная территория. Применительно к условиям Крыма мы можем сказать, что у крымских татар нет национальных богатств ни на территории, к примеру, Удмуртии, ни на территории Дагестана. К нашим национальным богатствам можно отнести только земли и ресурсы Крыма. Но это никак не означает того, что крымские татары обладают исключительным правом на пользование этими богатствами. Было бы абсурдным и противоположное утверждение, отрицающее права крымскотатарского народа на земли и ресурсы Крыма.

На этом можно было бы закончить комментарии к "Декларации" Курултая, если бы не один довольно часто подбрасываемый вопрос о националистических мотивах, которые якобы просматриваются в стремлении крымскотатарского народа к суверенитету. В этой связи хотелось бы солидаризироваться с одной из оценок, данных М. С. Горбачёвым: "И в теории, и в политике, и в практике есть четкая грань, отделяющая национальное от националистического. Эта грань – отношение к достоинству другого народа, интересам всего общества". Если подойти с этих позиций, никто не может упрекнуть и тем более обвинить крымскотатарский народ в недоброжелательном отношении к интересам любых других народов. Однако по отношению к себе он сплошь и рядом встречает не только непонимание, но и травлю, откровенную враждебность. Крымские татары никогда не разрушали культовых сооружений других народов, не надругались над могилами и прахом умерших, во все времена уважительно относились к религиозным обрядам, национальным праздникам и памятным датам других народов, не покушались на язык, письменность, культурные и иные традиции. По отношению же к себе мы были свидетелями совсем обратных действий. Мы видели разрушенные мечети и медресе, растоптанные и осквернённые кладбища, мы прошли через государственные решения о лишении детей школьного образования на родном языке, о запрете газет и журналов, народных песен и танцев. Национальность "крымский татарин" была признана несуществующей... Всё это трудно забыть, особенно в условиях, когда народ не ощущает реальных шагов со стороны государства для реализации декларированных прав, теряет последнюю веру в серьёзность намерений восстановить справедливость. Более того, попытки своими силами и доступными средствами добиться хотя бы частичного разрешения проблемы встречают жёсткое, организованное сопротивление. Каждый участок земли, каждое рабочее место, каждый кирпич на строительство дома в Крыму достаются не только с боем в буквальном смысле слова, но и за баснословные деньги. На сегодняшний день те крымские татары, которые имели какой-то материальный достаток, собственные дома или сбережения, уже переехали в Крым. Остальные без государственной помощи этого сделать не в состоянии, особенно учитывая изменившиеся экономические условия.

Что же сейчас делается со стороны властей? В каком состоянии находится решение проблемы? Каковы перспективы на ближайшее время? Вот вопросы, на которые очень трудно ответить. И всё же...

Для начала небольшой справочный материал. Государственной комиссией по проблемам крымскотатарского народа был обоснован и принят срок возвращения всех желающих – до 1996 года включительно. По оценкам специалистов, реализация этой программы обойдётся в 4,5-5 млрд. рублей в ценах 1989 года. Было принято решение о разработке государственной программы в срок до сентября 1990 года, но оно осталось невыполненным. Было принято Постановление Совета министров СССР "Первоочередные мероприятия по решению вопросов, связанных с возвращением крымских татар в Крымскую область", рассчитанное к реализации в 1990-1991 годах с выделением на эти цели 255 млн. рублей капиталовложений. Из них в 1990 году почти ничего реально выделено не было, а в 1991 году к ноябрю выделено не более 140-150 млн., которые в основном использованы на подготовку производственных мощностей под будущие строительные работы. Подготавливалось Постановление на финансирование программы в 1992 году в сумме 800 млн. рублей, а также проект межправительственного соглашения между союзными республиками. Однако ни то, ни другое дальнейшего развития не получило ввиду того, что Комиссия под председательством В. Х. Догужиева перестала существовать, а состояние отношений между участниками СНГ таково, что вряд ли можно реально рассчитывать на реанимирование этой Комиссии или образование подходящей ей замены. На сегодняшний день единственным органом, занимающимся вопросом возвращения крымских татар, является Комитет Совета министров Крымской АССР по депортированным народам. Но деятельность этого комитета была привязана к финансам и фондам, выделяемым в соответствии с решениями Совета министров СССР. Теперь нет ни центра, ни фондов. Кто же будет обеспечивать финансирование программы?

Имеются и другие трудности на этом пути. В аппарате бывшего Совета министров СССР двум членам бывшей комиссии В. Х. Догужиева в неофициальной беседе посоветовали заинтересованной стороне, то есть крымским татарам, все усилия направить на то, чтобы убедить бывшие республики предусмотреть в двусторонних соглашениях соответствующие обязательства. Возможно также создание центрального координирующего совета. Но вот опять возникает вопрос: кто же, какой орган от имени крымских татар должен вести эту работу с бывшими республиками, нынешними государствами Содружества, обладая на то необходимыми полномочиями и доверием народа? Как де-факто такой орган имеется – это Меджлис крымскотатарского народа, избранный на Курултае как высший единый полномочный представительный орган. Но он де-юре не признан по сегодняшний день, хотя основные документы Курултая, включая и Положение о Меджлисе, были направлены во все высшие органы власти Союза и республик с предложением рассмотреть вопрос о признании Меджлиса.

Без этого невозможны дальнейшие шаги по восстановлению прав крымскотатарского народа, какие бы доводы ни приводились против решений Курултая. В условиях, когда все репрессированные народы провели свои съезды и создали свои представительные органы (у большинства из них уже давно восстановлены национально-территориальные образования), признание аналогичного права за крымскими татарами всё оттягивается. Неужели допустимо, чтобы в течение двух сотен лет (и даже в наш демократический век) народ унижали, уничтожали, выселяли с родной земли, лишали самых элементарных человеческих прав только за то, что его исторической родиной оказалась такая благодатная земля, как Крым? Создалась ситуация, когда ни одна из бывших республик, честно говоря, не была заинтересована в разрешении проблемы крымских татар и ни одна из них не признает за собой конкретной персональной ответственности за создавшееся положение, кроме, пожалуй, России. Ответственность России вытекает из того, что выселение крымских татар, как и большинства других депортированных народов, происходило из территории России при прямом или косвенном участии её органов власти. Изъятие и перераспределение земли, жилищного фонда и всего оставленного имущества крымских татар между новыми поселенцами проводилась этими же российскими властями. Видимо, указанные обстоятельства, а может быть, и некоторые другие, лежащие в иной плоскости, учитывались при принятии ряда важных решений в парламенте РСФСР, например, закона "О реабилитации репрессированных народов" и Постановления о введении в действие этого закона. Статья 13 закона гласит: "Особенности применения настоящего закона по отношению к репрессированным народам, проживающим и проживавшим на территории Российской Федерации, регулируются отдельными законодательными актами РСФСР, принимаемыми по отношению к каждому репрессированному народу". Здесь слово "проживавшим" имеет прямое отношение к крымским татарам. Но каким образом и на каких условиях на нынешнем этапе складывающихся новых взаимоотношений между бывшими Союзными республиками должна Россия вносить свой вклад в разрешение этой проблемы? Несмотря на сложность обстановки вокруг Крыма, а может быть, именно ввиду этой сложности определение позиции России в вопросе возвращения крымских татар не терпит отлагательства.