Текст книги "Чудес не бывает"

Автор книги: Райдо Витич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Мессир Даган, мне напомнить вам, что вы женаты и брак освящен? – качнулся к Орри. – Твой пристальный интерес к мальчишке нервирует меня.

– Я не им интересуюсь, – буркнул мужчина.

– Его кинжалом? Знатная вещица. И вензелек приметный.

– Тебе о нем, откуда знать?

– А то я не помню как ты месяц пил, узнав о резне в замке Де Ли. Перестань пялиться на мальчишку – мертвые не воскресают, а интерес к живым того же пола подозрителен.

– Оставь, Гарт.

– Ладно…А хочешь я узнаю, откуда у мальчишки кинжал?

– Он уже сказал – нашел.

– Ты веришь? Что такая вещь где-то валялась – быть не может.

Орри был того же мнения, но, зная въедливость друга, предупредил, чтоб тот ненароком своими расследованиями бед не натворил:

– Тему закрыли, Гарт. Мальчишку не трогай.

– Ой, Орри, – недовольно качнул тот головой. – Я-то не полезу, но как бы ты, куда не надо не влез.

– Уже, – успокоил друга поднимаясь.

– И куда ты?

– Рысаков отбирать.

– Ты ненормальный, – совсем скис Гарт. – Боз убьет тебя за них.

– Он хотел безопасности сыну – он ее получит. Его рысаки выносливы и быстры, а те клячи, что стоят в общей конюшне, годны лишь для сельских работ.

Отрезал мужчина и пошел на выход.

Гарт склонился над тарелкой с недоеденным рагу в смурных мыслях о будущем. Многое ему не нравилось, если не сказать – все.

Куда Боз Оррика втягивает? И этот мальчишка, откуда нарос и что до того Орри? Не спроста он им интересуется.

Фогин прищурился в сторону пажа и решил, что будет держать ухо востро, поглядывать, прослушивать. Оно лишним не бывает.

Кивнул сам себе и принялся доедать обед.

– А вот и мой дружок! – пихнув Ису, объявил Тори, глядя на появившегося в проходе мужчину с жесткими чертами лица и неприятным, пронзительным взглядом черных глаз. – Миррон мужик пробивной, с ним не пропадешь. Чуешь, малец? Нас держись, мы своих не бросаем. Ежли чего, не послужиться там у Лавсли или еще чего – пристроим, – благодушно прогудел мужчина, благосклонно поглядывая на мальчика.

И выгнул бровь, уставившись на Мирона. Тот еле заметно кивнул и чуть раздвинул блеклые тонкие губы в улыбке.

– О, разжились, гуляем, – вовсе обрадовался Тори и, подхватив мальчика, без разговоров потащил за собой к дружку.

Гарт с прищуром следил за ними, делая вид, что смакует не добродившее пиво.

Тори он знал – подлец, каких мало. А Миррон насколько слышал – на посылках у Боз по особым делам, в фаворе хитрец. И этот мутный мальчишка – ничего компания подбирается. Занятно.

Если Оррик возьмет их – будет дураком.

Исвильда не знала, как избавиться от навязчивого общества новых `друзей'. Тори был глуп непробиваемо, и хоть настырен как стая ос по осени, большой тревоги не вызывал, а вот Миррон – еще какую. Острый взгляд мужчины, казалось, блуждал без темы по окружающим и своим спутникам, но девушка могла поклясться, что ничего от того не ускользает и спроси сейчас, кого встретили, во что те были одеты и сколько кружек стояло на подносе пробегавшей мимо девчонки – тот ответил бы не задумываясь и не моргнув.

Мужчина не нравился ей все больше. Улыбка ассоциировалась с разинутой пастью змеи, взгляд с отточенным клинком, а снисходительное поддакивание болтовне Тори и панибрацкое отношение мальчику, с подталкиванием Исы к яме со скорпионами.

Спас ее Галиган, вовремя заметив, что ее куда-то уводят. Приказал вернуться и обнял за плечи, уставившись в глаза Миррона. Тот поклонился и усмехнувшись, пошел с Тори дальше, а Исвильда удивилась выражению лица Галиган, с каким он провожал этих двух воинов.

– Никогда больше не подходи к Миррону, – посоветовал Исе.

– Почему?

– Сама не поняла?

– Он нехороший человек, но бегать от него не стоит. Это вызовет подозрения. Он очень прозорлив.

– И подл как гремучая змея. Он любимец отца. Думать не хочу, какие преступления он совершает его руками. И жаль, что не дурак. Если поймет кто ты – тебе конец.

– Надеюсь, он не едет с нами.

– Едет. Миррон мой личный охранник, правда, я чаще думаю, что он мой тюремщик. Те, кто сторожит вход на мою половину – его люди. Куда бы я не поехал – они будут рядом.

– Орри это не понравится.

– Эх, сестренка, кто ж его спросит? Держись рядом со мной или с Орри. Хопер, – мужчина кивнул головой в сторону плечистого, высокого воина с рыжей бородой, занятого осмотром лошади. – Прекрасный человек, положиться на него можно. Гарт, понятно, друг Орри. Симон, Лебрент, – кивнул на двух о чем-то спорящих мужчин. – Тоже люди порядочные. Это те, в ком я абсолютно уверен. Остальные – кто, как и зачем. Сброд по большей части, верный моему отцу. Им что пить, что резать – одно. Как прибудем ко двору, я сам с Лавсли поговорю – он не откажет, пристроит тебя к себе, а там и Орри, глядишь…

– Добьется развода. Нет, Галиган, оставь меня у себя, рядом с Орри. Пока тот служит, буду служить и я. Надеюсь, мы подружимся, а потом, кто знает, может он не станет гневаться, узнав кто я.

– Он не терпит лгунов.

– А на свою жену вовсе не смотрел. Зато с меня глаз не сводит.

– Это-то и настораживает.

– Ты о чем?

– Странный интерес. Или он заподозрил что, или решил тебя в своих целях использовать.

– Как?

– Масса вариантов: передать через тебя прошение Лавсли, воздействовать на меня, выставить щитом. Да мало ли?

– Нет, Оррик не такой.

– Не идеализируй. Он мужчина, воин, и когда у такого появляется цель, остальное становиться неважным. Сейчас его цель развестись и заработать денег, поэтому он согласился на предложение отца. Уверен, тот был щедр на обещания. И ничем не рисковал, учитывая, что объявил твои поиски. Найдет, познакомишься с Анхельмом или получишь стрелу в спину.

– Речь идет о твоем отце, а ты совершенно спокойным тоном говоришь о нем, как о злодее.

– Так и есть. Ты была в нашем подвале? И не смогла бы – никого туда не пускают. Если не отдают палачу. Я как-то забрел пацаном… После мне стало ясно куда исчезают мои лекари и масса других людей. Но отец не знает, что я это знаю.

Опасно, – поняла Исвильда.

– Как ты жил? – вздохнула, сочувствуя. И чему удивляться, что Галиган был на грани безумия? Жить в родном доме как в заточении, быть причиной смерти других людей и пешкой в руках родного отца. Не каждый выдержит.

– Все позади. Больше я сюда не вернусь, – заявил мужчина твердо. – Если не хочешь переждать у Лавсли, останешься со мной и Даниэллой. И с Орриком. После свадьбы я смогу противостоять отцу.

– Возьми Орри в друзья, он поможет.

– Мы мало общались и сдается мне, он меня не жалует.

– Почему? Должна быть причина ваших натянутых отношений.

– Отец. Чую и здесь без него не обошлось. Мы с детства жили обособленно, любые контакты обрывались и что такое дружба, я не знал.

– Это исправимо.

– Уже, – заулыбался ей Галиган. – Не знаю, как Бога благодарить, что он послал мне тебя.

Ивсильда скорчила смешную рожицу:

– Вы о той страшной старухе, милорд?

Оба беспечно рассмеялись, чем привлекли внимание спорящего с конюхом Оррика. Тот повернулся на звук и нехорошо посмотрел на пару. Постоял и двинулся к ним.

Исвильда насторожилась, а Галиган убрал руку с ее плеча, сообразив, что брат придумал себе.

– Брысь! – приказал Орри мальчику и как только тот ушел, раздраженно уставился на брата. – Кто он тебе?

– Ты о чем, Орри? – с хитрой улыбкой спросил Галиган, довольно щурясь на него. Нравилось ему состояние брата, которое иначе, чем ревностью он назвать не мог. Иволга, девочка глупенькая не поняла, что Орри, похоже, уже по уши в ней увяз. И не иначе это любовь, учитывая, что они и суток незнакомы. Та фальшивая репетиция женитьбы не в счет.

– Оставь мальчишку в покое, Галиган. Забавляйся с кем-нибудь другим.

С лица Даган сползла улыбка – подтекст был слишком прозрачен. И оскорбителен.

Галиган думал, что ответить и сделал выпад, считая, что иначе Орри за оскорбление не отплатить. Однако тот легко перехватил брата и, развернув его, зажал горло в сгибе руки, заломив ему руку за спину.

– Не стоит идти против меня Галиган. Ты мой брат, но я могу забыть о том, если ты тронешь мальчика. Ты запомнил?

– Ублюдок! – вне себя от злости и осознания собственной слабости, выплюнул Галиган.

– Не секрет. Как и твои наклонности.

Гнев схлынул, под охлаждающими разум словами Орри: что он выдумал? С чего он счел его любителем юных пажей?

– Что за вздор пришел тебе в голову, Орри?

Тот выпустил брата, видя, что сопротивляться он не думает и повторять попытку въехать кулаком в зубы тоже.

– Ты меня понял. И брось задаривать мальчишку.

– Да о чем ты мне толкуешь?!

– Ты знаешь, о чем.

– А-а, – улыбнулся опять Галиган, оглядев брата с ехидным прищуром: я верну тебе оскорбление. – Сам на него запал?

И получил под дых. Даган отнесло к стене, согнув пополам – сил Оррик не пожалел.

– Не калечь новобрачного! – с трудом остановил его от повтора как всегда, кстати, появившийся Гарт.

Галиган с трудом поднялся, исподлобья глядя на брата:

– Дурак ты Орри, – прошептал без злости и поплелся к себе.

Исвильда увидела плетущегося Галиган и поспешила помочь ему, подставив свое плечо:

– Вы подрались?

– Да, Иволга, – неизвестно чему радуясь, рассмеялся мужчина. – Оррик взревновал меня к тебе.

– Чушь, – отмахнулась девушка.

– Нет. Он тоже пока не понял, что с ним, но это дело времени.

Исвильда открыла дверь в покои герцога и процедила, помогая тому дойти до постели:

– Лишь бы он не убил тебя по глупости!

– Нет, это вряд ли. Жаль, что дружбы не получится. Твоя идея мне нравилась. У Орри есть чему поучиться и положиться на него можно. Я даже завидую ему и его другу. Они с ним заодно.

– Все получится, Галиган, все еще будет, – уверяя, помогла ему лечь девушка.

Тот засмеялся, зажав живот.

– Что смешного?! – возмутилась Исвильда. – Он чуть не покалечил тебя!

– Мне смешно смотреть на вас и радостно, что жизнь наполняется совсем другим смыслом. Столько всего впереди! У вас, у нас с Даниэллой! Я счастлив, Иволга!

Девушка улыбнулась, погладила его по голове как малыша:

– Глупенький, какой же ты еще глупенький.

– Ой, ой, миледи, глянули бы вы на себя!

– Да, – приняла справедливость намека. И тяжело вздохнула: ей бы хотелось как Галиган, думать только о хорошем, но в голову лезли лишь отвратные мысли.

И то, что Оррик взревновал ее – она могла поверить. Не могла – что ревновал женщину, а не мальчика.

– Ты с ума сошел! – качнул головой Гарт.

– Пусть не лезет к Исе! – зло дернулся Оррик, вырывая свою руку из хватки друга.

– Только не говори мне, что ты ревнуешь.

– Что?! И ты туда же?! Других мыслей не рождается?!

– Все, молчу! – выставил ладони мужчина, предчувствуя туже траекторию полета, что продемонстрировал Галиган, молитвами Оррика.

Даган одарил друга неприязненным взглядом и пошел обратно к конюху.

– Только другое-то в голову не идет, – тихо бросил ему вслед Гарт.

Галиган заснул, а Исвильда села в кресло и долго рассматривала подвеску матери, что хранила на груди. И молила о помощи, уме и терпении не только для себя, но для тех, кто стал ей дорог.

К вечеру Оррик валился с ног от усталости, но все что хотел, сделал. Все было готово, чтобы тронуться в путь, отобраны лошади, люди, проверенно оружие, заправлены арбалеты, вычищены мечи и сложена провизия, в Верфул отправлен гонец с распоряжениями Просперу. Уже в темноте слуги скидали в повозки приготовленное Галиган – сундуков набралось как у хорошей девицы.

Орри морщился, но молчал, а Галиган, тем более, не разговаривал и даже не смотрел в его сторону. Одно радовало – сцепиться повода не было – Иса вместе с Гартом и парой воинов общался на кухне со служанками, которые щедро одаривали их вниманием и пирогами.

Повод появился позже, когда выяснилось, что мальчишки нет в казарме воинов.

– Где он? – спросил Орри у Гарта, что закинув руки за голову, лежал на скамье у входа и с немым укором поглядывал на друга. Переводить о ком он спрашивает Фогину не надо было – сразу понял кто заботит друга, который вместо того чтоб спокойно поспать отмеренные пару часов перед подъемом, рыщет по лежакам в поисках известного экземпляра.

– Орри, мне уже не смешно, – тихо заметил Гарт, с сочувствием и упреком в голосе. – Твое внимание к нему переходит любые допустимые объяснения.

– Недопустимые я уже слышал. Где он, спрашиваю?

– Не знаю, но предполагаю, что ты не один неровно дышишь в его сторону, – протянул мужчина не зная, чтобы такого сделать, чтоб образумить Орри. И можно б было посмеяться или спокойно пропустить мимо его тревогу и заботу о мальчишке, приняв ее за воплощение бредовой идеи, навеянной женитьбой. Да вот беда – интерес Оррика был не фальшивым, а самым настоящим, да таким пылким, что подобного Гарт и по отношению к понравившимся тому девицам не видел.

Как на все происходящее реагировать Гарт не знал и начал серьезно нервничать.

Орри понял на кого тот намекает и помрачнел. Собрался вон из казармы, но Гарт его остановил, преградив путь:

– Не надо. Одумайся, Орри! Куда ты лезешь? Щенок в фаворе у Галиган – тебе-то что? Пусть резвятся. Или хочешь испачкаться? А может спасти заблудшую овцу Ису от дьявольских козней своего брата? А если он не хочет, чтобы его спасали? Не думал? Я весь день за ними наблюдаю – воркуют как голубки, прямо влюбленная парочка. Не лезь в эту грязь, Орри!

– Ты кинжал видел?

– И что? Мертвые не воскресают, чудес не бывает. Если б кто выжил из семейства Де Ли, мы бы узнали о том много раньше. Их земли перешли королю. Тебе о чем-нибудь это говорит?

– Я знаю Гая, он бы не стал мараться.

– Принцем, а он давно король. Люди меняются, Орри, власть и святых в подлецов превращала. Де Ли мертвы. Все. Не тешь себя иллюзией.

– Он похож, – тихо сказал Даган, отводя взгляд.

– На кого? На приведение? На Максимильяна, Лемзи? Может на их несчастную сестру, что стала утехой сначала воинам Куртунуа, а потом пищей для ворон?

Лицо Оррика закаменело, взгляд стал пустым и потерянным:

– Замолчи, – прошептал, моля. Больно было думать, что могло бы быть иначе, выполни он просьбу Лемзи и не вернись по требованию деда домой, а направься в замок Де Ли. Но кто бы знал, что такое может случиться? Кто думал, что кто-то посмеет напасть на них? И разве только Орри виноват в том, что произошло? Разве не Лемзи, которому приспичило двинуться в сотый крестовый поход, добывать славу благородного рыцаря и тешить свой горячий нрав? Какого черта он уехал? Какого дьявола бросил семью, понадеявшись на друга?

И какого лешего именно сейчас, когда история и боль от нее начали притупляться, появился этот парень, у которого кинжал с родовым вензелем Де Ли?

Похож он на Максимильяна?

Пожалуй, да. Было в нем многое от черт и Максимильяна, хоть того Оррик совсем не помнил, и от Лемзи, которого не мог забыть, и от Исвильды…

Даган дернулся, не желая бередить воспоминаниями сердце, и попытался отодвинуть с прохода Гарта.

– Не ходи! – процедил тот, упрямо стоя у дверей.

– Отойди.

– Оррик!

– Гарт, ты всегда понимал меня, пойми и сейчас, – попросил, глядя в глаза друга. Фогин понял, что упрямство Орри вышло наружу и того уже ничем не сдвинешь и загрустил. Покоя теперь не будет. Пороховая бочка вскрыта.

Нехотя отошел, пропуская друга и сел на скамью, уставившись в темноту перед собой. Черт бы подрал Боз Даган! Если б не его коварство, они бы с Орри сейчас спокойно пили отменное пиво в кабаке Рори и строили планы на завтра, в которых нет подвигов и опасности, а лишь приятная суета обыденных дел и забот. Да, бесславная, но нужная им обоим, уставшим вгрызаться в эту жизнь, отстаивая больше чужие права, чем свои.

Неужели Оррику не надоело подставлять себя?

И главное за что, зачем?

Неоплаченный долг другу – понятно, но Лемзи мертв, как мертвы те, кому Оррик считает себя должным. И кому он что докажет, нарываясь на неприятности?

Видно мало ему проблемы с женитьбой на ведьме.

Оррик без слов спустил с лестницы стражника пытавшегося его не пустить в покои Галиган. Рывком открыл дверь и увидел братца, вольно разлегшегося на постели в брюках и исподней рубахе, и мальчика, что листал пожелтевшие страницы книги, устроившись в кресле, сняв сапоги.

– Чтение на ночь? – спросил, подходя к Исе. Вырвал у него книгу, не в силах справиться с кипящей внутри злостью, причину которой и мог бы найти, да не хотел. – Вон, в казарму, – приказал испугавшемуся мальчишке. И кинул ему вслед сапоги, которые бухнулись в коридоре.

– Что ты себе позволяешь? – возмутился Галиган и видно решил устроить битву, забыв, что силы неравны.

– Я тебя предупреждал! – выставил палец Оррик.

– Мессиры… – попытался влезть мальчишка, глядя на двух петухов готовых к драке.

– Помолчи! – оборвал его Орри. – Ты еще щенок, чтобы служить таким псам!

Исвильда спешно натянула сапоги, проклиная собственную неуклюжесть, и молила о перемирии для мужчин. Рванула обратно, справившись, наконец, с обувкой, но была силой выставлена за дверь:

– Я сказал, иди в казарму! – рыкнул Даган, выпихнув ее, и хлопнув дверью, придержал за грудки Галиган, устремившегося за пажом.

– Совращай кого-нибудь другого…

– Ты рехнулся, Орри!

Оскорбление лишь раз оскорбление, его повторение уже насмешка и не над оппонентом.

– Больше не подходи к нему, Галиган, я не шучу.

– Ты видно сам такой, раз думаешь подобные гадости обо мне.

– Я не думаю, а знаю.

– Что? Откуда и что ты можешь знать?! – возмутился Галиган, чувствуя жгучую обиду, от которой защипало в глазах. – Почему ты считаешь нормальным оскорблять меня и Ису? Что тебе нужно от нас?

От нас – смыло раздумья и сомнения, что прокрались в голову Оррика при виде расстроенного брата, утвердив худшие догадки.

– Мне плевать, что ты хочешь, плевать, о чем говоришь и думаешь, но этого ребенка ты не подучишь!

– Ты получишь?

Оррик бы ответил в своем обычаи, но сдержался – руки марать не хотелось. Развернулся, желая уйти, но Галиган схватил его, повернул к себе. Даган уже приготовился вразумить забияку рукой и словом, но взгляд брата был не задиристым, а просительным.

– Ему нужна защита, – сказал тихо. – Никакой грязи меж нами нет, не знаю, кто в голову тебе гадости вбил.

Оррик опустил руку, пытливо посмотрел в глаза Галиган и заверил, хоть и не поверил:

– Я дам ему защиту.

Странно, что герцог тут же успокоился и даже улыбнулся:

– Благодарю.

Оррик несколько растерялся благодушию брата: небывалое дело! А уж благодарность из его уст и вовсе – диво дивное.

– Ты ему кинжал подарил? – спросил, чтобы хоть что-то понять.

– Нет.

– А кто?

– Не знаю, – отвернулся отступая. Слишком поспешно, что не понравилось Даган. Он понял, что Галиган знает, откуда эта вещица у мальчика, но выпытывать не стал. Не время. Дорога впереди долгая и он обязательно узнает, кто скрывается под именем Исаий Губерт, откуда у него кинжал Де Ли, и какого черта во всей этой истории замешан Галиган. И если тот окажется злым гением во всем деле, он убьет его.

Именно это и пообещал взгляд Оррика, прежде чем мужчина покинул покои брата.

– Ваши манеры ужасны, мессир, – заявила Исвильда, искренне огорченная трениями братьев. Оррик подтолкнул ее к выходу с половины Галиган:

– Подрасти, потом будешь меня манерам учить.

– Манерам в детстве учат, мессир…

– Таким каких нахватался ты? Уволь. И прими совет – учись уважать себя, а не ложиться под господ за красивый подарок.

Звонкая плюха ввела Оррика в шок, а Исвильду, что сама не ожидала от себя подобного, бросило в дрожь от испуга.

Даган во все глаза смотрел в расширенные от страха зрачки Исы, потирая щеку, и готов был в эту минуту поспорить с кем угодно – перед ним не мужчина. Он протянул руку, делая вид, что готов ответить той же плюхой, хоть и легкой, но лишь опустил ее, увидев упрямые и злые огоньки, что зажглись в глазах мальчика. Девушка бы зажмурилась или отпрянула, а этот готов был встретить удар и ответить на него, не пряча лица, не уворачиваясь.

Не трус.

Но дурачок.

Оррик качнул головой – вот только забот о ребенке ему не хватало. И головоломок.

– Научитесь сначала драться, сэр Губерт, как подобает мужчине, а потом указывайте мне, что позволительно, а что нет. А сейчас марш в казарму! Еще раз увижу тебя рядом с Галиган – уши оборву и при всех отшлепаю!

Мальчишка покраснел до корней волос:

– Вы грубиян мессир, – прошептал укоризненно и этот шепот подействовал на Оррика не хуже пощечины, потому что породила желание, абсолютно ему не свойственные и неуместные в данном случае – извиниться и очень мягко, как перед нежным, кротким и безответным созданием. Как перед женщиной.

Взгляд мужчины стал острым, пристальным, чем еще больше взволновал и встревожил Исвильду.

– Ты уже брился?

– Нет еще мессир, – слегка удивилась девушка, ожидая услышать что угодно, но не это.

– С женщиной был?

– Нет.

– Нравятся?

– Женщины?

Оррик вздохнул – и какого слепца обманывает это создание?

– Миледи, если вам нужна помощь, я готов ее оказать.

Иса довольно прилично изобразил оскорбление:

– Как вы смеете, мессир! Кто дал вам повод?!…

– Ладно, – хочешь сохранять инкогнито – сохраняй, но тогда не обижайся, что к тебе относятся как к мужчине.

И схватив Ису за руку, потащил вниз, чувствуя себя полным болваном, что заблудился меж двух сосен и никак не может понять, что это за деревья.

Если Иса – женщина, в чем у него все меньше сомнений, то можно предположить, что она любовница Галиган. Это многое объясняет, кроме пары существенных вещей: что она делала одна в лесу? Зачем ей рядиться в одежду мужчины, обрезать волосы – что кощунственно для любой леди – и играть роль пажа Лавсли? И откуда у нее кинжал Де Ли?

На Исвильду она непохожа…

Вернее похожа не более чем любой другой из рода Де Ли.

Да и случись чудо, выживи та, где бы она скрывалась три года? Отчего не появилась в Верфуле сразу? Сейчас не сказала Оррику кто она?

Не помнит его?

Допустим.

Но та Исвильда, что он помнил, была нежна и невинная как ангел.

Благородная девушка из знатной семьи, прекрасно воспитанная, не стала бы вести себя как парень, оскорблять себя грубостью воинов, крутить кинжалом как факир. Она бы не знала, как взять в руки арбалет и, насколько помнил Орри, Исвильда была прекрасной всадницей, а это чудо тряслось на лошади как мешок с зерном, зато показывало чудеса владения холодным оружием.

И потом у Исы грубые, совершенно не дамские руки, кожа обветрена как у простолюдина. Манеры далеко не светские. Но опять же это ни о чем не говорит, ни за, ни против версии Оррика. А вот понимание того, что та хрупкая девочка, что он видел заехав с Лемзи в замок Де Ли, не смогла бы выжить, даже допустив чудо Господне, что помогло ей пережить трагедию. Совершенно не приспособленное к грубой жизни дитя стало бы добычей либо чумы, либо разбойников превратилось в опустившуюся шлюху, либо в сумасшедшую дикарку и труп. Психика Исвильды слишком хрупка, чтобы она смогла пережить весь ужас, не повредиться умом и рассуждать как Иса, смотреть прямо и открыто, а не прятать затравленный взгляд.

Любовница Галиган? А он бы позволил ей спать в казарме воинов, передал Орри?

Не похоже, что Галиган связывает с Исой трепетные чувства любви. Дружбы? С дамой, которая преодолевает черт знает сколько миль, чтобы увидеться с любимым?

Не-ет, ни тот, ни другой не похожи на пылких влюбленных, хотя и чувствуется – связаны друг с другом и не равнодушны.

И потом, насколько знает Оррик, Галиган женщинами не увлекается.

Значит мальчик?

Похоже. Парни более живучи, к тому же Максимильян был мал и мог спрятаться где-нибудь пока шла резня в замке.

Но как случилось, что мальчик – наследник Де Ли стал Губертом? Вынужден скрываться, а не требовать правосудия и восстановления своих прав? Кто-то прознал о нем и охотиться? Кто? Временный владелец разоренных угодий – король. Но тот Гай, которого знал Оррик, не мог бы поступить столь низко, присвоив себе земли вассала, к которому благоволил, да еще охотиться на его единственного выжившего наследника.

Путаница!

Пытать Ису?

Этот вряд ли что скажет – упрям и непримирим, взгляд как у волчонка, но умный не по годам.

Пожалуй, ни Боз, ни желание развестись, а Божье провиденье направляет Оррика в резиденцию короля, где он сможет найти ответы на все вопросы, восстановив картину событий трехлетней давности и воздать по заслугам каждому участнику. Куртунуа-то жив и здравствует, что не вяжется с происходящим, если в истории действительно не замешан сам король и его планы на угодья Де Ли.

Или молва по злобе не приписала `подвиг' Куртунуа, в чем был уверен Даган, лично зная Андриса как честного воина и рыцаря, способного скорей умереть за даму, чем оскорбить ее.

Оррик прошел в помещение со спящими воинами не обратив внимания на Гарта, сверлящего его упрекающим взглядом. Скинул прочь хмельного стражника, освобождая место для мальчишки и себя, и указал Исе на лежанку:

– Ложись. И быстро спать – через пару часов подъем.

Исвильда поморщилась от спертого запаха стоящего в помещении, но обращать на то внимания не стала – и не в таком месте ночевать доводилось. Раз было, в торфянике спала, спасаясь от холода.

Она не стала сопротивляться, только недовольно зыркнула на Даган и, растянувшись на ложе, мирно засопела, положив ладони под щеку.

Оррик даже позавидовал способности парня мгновенно засыпать – ему это не грозило. Близость Исы волновала, бросая то в жар то в холод, и мужчина даже осмелился протянуть руку к нему, чтоб перестать маяться от сомнений и проверить – парень перед ним или девушка, но, только коснувшись колета, отдернул руку, устыдившись своих мыслей.

И скрипнул зубами, уставившись в потолок: ах, если б это была Исвильда – он бы, пожалуй, жизни не пожалел. Но мечты остаются мечтами и незачем ими душу бередить.

Спасибо, хоть на том, если Иса окажется Максимильяном, и Оррик сможет отплатить долг погибшему в далеких землях другу.

А если, правда, любовница Галиган или того хуже, любовник?…

Посмотрим, – решил, устраиваясь удобнее и закрыл глаза. На сон времени совсем не осталось – не стоит его тратить на раздумья без почвы. Будет день, и будет пища.

Глава 10

Утром, чуть свет, замок наполнился гомоном готовящихся к отъезду стражников, слуг. Гул стоял в столовой, оружейной, во дворе и на конюшне. Сновали служанки, бегали поварята.

Орри протолкался в столовую, посадил Ису меж собой и Гартом к неудовольствию последнего, быстро перекусил, подивившись аппетиту парня, и погнал всех во двор.

Выбрал Исе самого спокойного рысака, помня о его неумении обращаться с лошадью. Кинул ему поводья и пошел присматривать за людьми. Но стоило ему обернуться, как стало ясно, что за сборами придется проследить Гарту, потому что мальчишка вместо того чтоб забраться в седло, гарцевал вокруг рысака, а тот повторял его маневры. Такими темпами они бы не сошлись и ко второму пришествию Господа.

– Долго будешь с ним нянчиться? – хмуро глянув сначала на друга, потом на Ису, спросил Гарт. – Он элементарного не знает. Остается удивляться, чему его учит Лавсли. Явно не воинском делу. Смотри, танцует бурру, как заправский франт.

– Он боится, – заметил Орри, пристально следя за маневрами парня.

– Лошади? Славный воин! – презрительно скривился Гарт. – Ох, и намучаемся мы с таким воинством!

– Радуйся, что Миррона и Тори с нами не будет, остальное часности. Присмотри за сборами, – кивнул и пошел обратно к Исе. Придержал его за плечо и спросил:

– Ты впервые встретился с конем?

– Нет, мессир, – опустил голову тот.

– Тогда в чем дело? Чего ты боишься?

Парень с минуту молчал и тихо ответил, стараясь не смотреть в лицо Даган:

– Лошади скидывают, мессир.

Орри отчего-то стало больно, по лицу судорога прошла:

– Ну-у…

Что сказать? Да, скидывают, а бывает лягаются – тут ничего не поделаешь. Если боишься животное, то и животное боится тебя, справиться же со страхом слова не помогут.

– Боишься боли?

– Не люблю, – призналась Исвильда.

– Хорошо, тогда не думай о плохом и не пугай коня своим страхом.

Подхватил парня и усадил в седло.

Тот побелел и на смерть вцепился в поводья, но было видно, что в седле держаться умеет.

– Не торопись, привыкни, – посоветовал Орри.

Исвильда глубоко вздохнула и поерзала в седле, предполагая, что свалиться или лошадь понесет. Но рысак переминался с ноги на ногу и мирно жевал удила, с пониманием поглядывая на Орри. Мужчина улыбнулся:

– Как видишь, скидывать он тебя не собирается.

Девушка, сообразив это, улыбнулась в ответ, чем смутила Оррика, и тот поспешил прочь.

Выехали не спеша, но как только перешли подъемный мост пошли рысью, стремясь прочь от замка.

Даган поставил во главе отряда Гарта, а сам шел в хвосте, подгоняя отстающих.

Как правило, это оказывалась Исвильда, что тряслась в седле с бледно-зеленым видом, окаменев с поводьями в руках.

Девушку мало укачивало, так еще и страх свалиться сжимал желудок и туманил голову. И она постоянно сбивалась с ритма, лишний раз боясь подогнать коня.

Кто-то пускал ехидные ремарки в ее сторону, кто-то что-то предлагал, кто сочувствовал, но она не слышала – ей казалось, она вновь несется по лесу и вот-вот будет скинута лошадью в овраг. Тело онемело и болело, солнце пекло голову, в висках бился ритм копыт и мелькали перед глазами спины товарищей, ряды деревьев.

Она старалась не спешить, чтобы как-то справиться со страхом и общим состоянием души, которая казалось, скачет под копытами.

Орри в сотый раз обернувшись, эаметил, что мальчишка значительно отстал, оставшись за поворотом и чертыхаясь, развернул коня.

К этому времени Исвильда наконец заметила, что впереди, никого нет и в панике пришпорила рысака, не соображая что делает. Тот пустился вскачь, мутя разум девушки.

Даган выехав из-за поворота, увидел одинокого всадника и замер, не зная видение перед ним или реальность – волосы Исы ореолом окружали голову, лицо было несчастным и в тоже время отрешенно прекрасным, глаза же полны слез и страха.

И только тупица мог принять всадника за мальчика.

Оррик остановил ее лошадь, перехватив поводья и, с укором уставился на девушку, а у той слов не было, только немая мольба в глазах, от которой сердце мужчины сжалось. Он подхватил фальшивого пажа за талию и пересадил к себе, крепко прижав к груди:

– Не бойся, все в порядке, я рядом.

– Где же ты был раньше?! – всхлипнула Исвильда, не в силах сдержать накопившееся отчаянье, боль, страх. Прижалась к Орри, пряча слезы в глазах, вцепилась в колет.

Глупец, как он мог усомниться?

Как мог не увидеть сразу кто перед ним?

– Господи… Исвильда… – прошептали губы, ладонь сама легла на голову девушки, обнимая как сокровище. Горло сдавило спазмом и стало оглушительно тихо в голове, в груди. – Что же ты молчала, малышка? Где же ты была?…

А в голове туман, и сердце забыло как гнать кровь по жилам, и ничего не надо, и ничего не имеет значение – только она, рядом.