Текст книги "Забить гол (ЛП)"
Автор книги: Р. С. Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 38
Фредди
– Фред, разве ты не должен быть на своих соревнованиях? – спросил мой адвокат, как только взял трубку.
– Я сейчас направляюсь на стадион. Послушай, Дейв, мне нужно, чтобы ты начал разбираться в этой ситуации с Кэролайн. Мне нужно попытаться взять себя в руки…
– Фред, ты в самом разгаре Олимпийских игр.
– И Кэролайн делает все возможное, чтобы разрушить мою жизнь.
– Ты прервал с ней связь, верно?
– Я не разговаривал с ней с той ночи в баре, два дня назад.
– А как насчет Энди? Я посоветовал бы тебе…
– Я не собираюсь прерывать связь с Энди.
Накануне вечером, через несколько часов после кладовки с метлами, я позвонил ей. Предполагал, что она проигнорирует это, но, когда раздался гудок и ее голос заполнил мои уши, я снова наполнился надеждой. Мы не могли долго разговаривать. У нее была ранняя утренняя тренировка, а у меня заплыв в бассейне.
– Я знаю, что уже сто раз обещал тебе, но я разберусь с этим.
Она не ответила.
– Ты доверяешь мне, Энди?
– Конечно, но я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала.
– Скажи мне, что ты не собираешься отказываться от нас. Скажи мне, что этот день значил для тебя так же много, как и для меня.
– Все говорят мне держаться от тебя подальше.
– И это то, что ты хочешь сделать?
Она вздохнула.
– Я должна! Любой здравомыслящий человек давно бы сдался. Я знаю тебя совсем недолго, Фредди. Это безумие, то, что мы пытаемся провернуть.
Мне нечего было на это ответить, потому что это была правда. Нормальный человек сдался бы.
– Скажи мне что-нибудь хорошее, Энди. Расскажи мне что-нибудь о своем дне, что не включает в себя это дерьмо.
Она рассмеялась.
– Лиза устроила мне неприятности за то, что я опоздала на тренировку.
Я улыбнулся.
– Она поняла, что ты была в кладовке?
– Нет.
Даже тишина успокаивала.
– Я собираюсь попробовать сыграть в финале через четыре дня, – продолжила она. – Лиза помогает мне подготовить запястье.
Мои брови взлетели вверх.
– Думал, ты сказала, что доктор…
– Я не собираюсь его слушать.
Я улыбнулся.
– Ты отличаешься от любой женщины, которую я когда-либо встречал.
Я практически мог слышать ее улыбку, когда она говорила.
– Не забывай об этом.
Дейв вздохнул в трубку, возвращая меня к обсуждаемой теме.
– У тебя осталось всего несколько дней до завершения игр. Я натравлю свою команду на Кэролайн, а пока мне нужно, чтобы ты сосредоточился на плавании – если не ради себя, то ради Энди.
Глава 39
Энди
– Энди, отсидись на следующих двух тренировках.
– Но я могу…
Мой тренер бросила на меня свирепый взгляд.
– Это не просьба.
Я сжала руки в кулаки, не обращая внимания на боль в запястье, и направилась к скамейке. До финальной игры оставалось три дня, а тренер Декер все еще обращалась со мной так, словно я была сделана из стекла. Она заставила меня отказаться от разминки, поэтому вместо этого я бегала трусцой вокруг поля, бросая на нее вызывающие взгляды с каждым кругом. С момента травмы она отстранила меня почти от всех других занятий. Мои ноги отвалились бы, если бы я пробежала еще один круг, так что мне ничего не оставалось, как сидеть на скамейке, словно неудачница.
– Постройтесь, дамы! – крикнула она, возвращая всеобщее внимание к тренировкам.
Я отвернулась и с большей силой, чем нужно, откинула крышку с бутылки с водой.
Я уже сделала вдвое больше своей обычной кардиотренировки, и оставался еще час.
– Энди, просто отдохни.
Я подавила желание отмахнуться от нее и бросила бутылку с водой на землю. Время отдыха стало для меня самым мучительным, потому что жжение, которое я чувствовала во время активности, помогало мне отвлечься от суеты мира. Тренер Декер была либо бессердечна, либо искренне не обращала внимания на то, как больно было посещать тренировки команды, частью которой я больше не была.
***
Два часа спустя я потащилась обратно в свою квартиру, расстроенная еще больше, чем когда-либо. Я хотела бы позвонить Фредди, чтобы рассказать ему о своем дне, но он был на своих соревнованиях, вероятно, выигрывал и бил рекорды. Я видела в новостях, что у него уже было две золотые медали. Вот это жизнь. Вместо этого я остановилась на телефонном разговоре с мамой.
Она ответила после двух гудков и перешла прямо к своей реплике. С ней телефонные звонки так и не начались по-настоящему. В ее сознании мы и не прекращали разговор.
– Энди, бабушка просто вне себя. Дамы в бридж-клубе поговаривают о том, чтобы вышвырнуть ее из команды.
– Ну, мы все страдаем.
– О тебе и Фредди говорит весь мир. Я думала, что все уляжется после того, как того игрока в пинг-понг поймали на употреблении допинга, но вы, ребята, все еще большая история.
– Ну, у меня сегодня вечеринка в «Спортс Иллюстрейтед». Я постараюсь немного успокоить ситуацию.
Она тяжело вздохнула.
– Ты уверена, что это хорошая идея – пойти туда? Похоже, ты только подольешь масла в огонь.
– Пиар-команда сказала, что ты виноват только в том случае, если не действуешь публично. Так что, если я буду прятаться слишком долго, люди решат, что у меня есть на то причины.
– Ну, тебе нужно быть осторожной.
Если еще хоть один человек скажет мне быть осторожной, сосредоточиться на футболе или держаться подальше от Фредди, я вырву себе волосы. К счастью, стук раздался в дверь моей спальни, прежде чем я успела ей это сказать.
– Хорошо, мне пора идти, мам. – Я открыла дверь своей спальни и с удивлением обнаружила Джорджи в гостиной. На ней были короткие джинсовые шорты и свободная майка. Она сдвинула солнцезащитные очки на голову, чтобы ее длинные каштановые волосы не падали на лицо, а в ее руках лежали две коробки с едой на вынос, от запаха которой у меня сразу потекли слюнки.
– Милая, я еще не закончила. Я собиралась…
– Я поговорю с тобой позже.
– Обещай мне, что сосредоточишься на футболе, и если ты будешь с Фредди, обязательно тренируйся безопасно…
О, Господи.
Я повесила трубку и испытующе посмотрела на Джорджи.
– Я пришла с дарами, – сказала она, показывая еду на вынос. – Немного китайской еды, в интерпретации Бразилии. Там был языковой барьер, так что я не уверена, что заказала. К счастью, я также прихватила бутылку вина, чтобы помочь нам ее запить.
Я рассмеялась.
– О Боже…
Еще до того, как я пригласила ее войти, она вошла в мою комнату и ногой захлопнула дверь. Я уже хотела было прогнать ее – я действительно не чувствовала себя в состоянии составить ей компанию, – но она уже поселилась у меня на полу и открыла одну из картонных коробок. Соленая, пряная сладость витала по моей комнате, и я знала, что ни за что не попрошу ее уйти. Умирала с голоду. Я еще не обедала и любой ценой избегала фуд-корта. Я планировала просить еду у Кинсли или Бекки, но это было гораздо удобнее.
– Как ты попала в мою квартиру? – спросила я, садясь на пол напротив нее.
Она уже сидела, скрестив ноги, и рылась палочками в одной из картонных коробок. У нее изо рта торчала лапша, когда она повернула голову в сторону гостиной.
– Через дверь, – сказала она тоном, лишенным сарказма.
Я сделала мысленную пометку отругать своих соседей по комнате за то, что они оставили двери незапертыми.
– Вот, ешь, – сказала она, передавая мне одну из коробок с едой на вынос. – Это похоже на жареный рис с курицей, но я не могу быть уверена. В любом случае, ты… в порядке?
Я пожала плечами.
– Фредди сказал мне, что Кэролайн передала ту фотографию прессе. Это часть того, почему я здесь, он хочет убедиться, что у тебя все в порядке.
Я не отрывала взгляда от своего риса. Джорджи называла Кэролайн разными прозвищами, когда я впервые встретила ее, но я понятия не имела, действительно ли она с ней дружила или нет. Я все время называла Кинсли и Бекку прозвищами, но они были самыми близкими мне, как сестры, может быть, именно так она относилась к Кэролайн.
– Просто чтобы ты знала, – продолжила она после того, как я не дала ответа. – Исключая тот факт, что это мой брат, я подумала, что эта фотография была очень сексуальной. Теперь все в Интернете одержимы тобой.
Я прищурила глаза.
– Одержимы своей ненавистью ко мне.
Она рассмеялась.
– Некоторые из них, но, когда начинаешь копаться в блогах и хэштегах, обнаруживаешь, что есть тихий контингент, который совершенно без ума от тебя.
Я покачала головой.
– Больше никаких разговоров о фотографиях, серьезно.
Прошел всего один день с тех пор, как разразилась эта история, а я все еще не могла по-настоящему совладать со своими эмоциями. Прошлой ночью я легла пораньше и проспала так долго, как только смогла. Казалось, что целых восемь часов, помогли, но мои глаза все еще были опухшими, и история все еще не была близка к тому, чтобы стать моей любимой темой для разговора.
– Фредди упомянул, что сегодня вечером вечеринка в «Спортс Иллюстрейтед». Тебе обязательно идти?
Я нахмурилась.
– К сожалению.
Она кивнула.
– Кэролайн тоже идет. Она рассказала мне об этом за завтраком.
Я остановилась с палочками для еды на полпути ко рту.
– Ты завтракала с ней?
– Да. – Она рассмеялась. – Ты забыла, что моя мать поручила ей быть моей компаньонкой, пока я здесь? Мы остановились в одном большом номере в отеле и все такое.
Мои глаза расширились.
– Запирай свою дверь на ночь.
Это вырвалось прежде, чем я смогла остановиться, но, когда я взглянула на Джорджи, она улыбалась.
– Не волнуйся. Я всегда знала, что Кэролайн скучная, и тот факт, что она сумасшедшая, не так уж удивителен. На самом деле было некоторым облегчением узнать, что в ее черепе пугающего размера что-то происходит, даже если это просто заговор и интрига.
– Вы двое не были друзьями в Лондоне?
Глаза Джорджи чуть не вылезли из орбит.
– Я скорее отрежу себе правую руку, чем буду дружить с Кэролайн. Ее идея о веселом пятничном вечере состоит в том, чтобы перебрать свой шкаф, а затем потягивать немного шипучки, наблюдая, как отжимается ее белье.
Я рассмеялась. Боже, как приятно было снова рассмеяться, особенно когда мой новый заклятый враг стал мишенью для шуток.
– На самом деле я даже рада, что мы живем в одном номере, потому что я могу присматривать за ней.
Я кивнула.
– Хорошая мысль.
– Например, я знаю, что она будет одета в убийственное платье на сегодняшнем мероприятии.
Мой взгляд скользнул по двум платьям, висящим на двери моего шкафа. Во время репетиций дизайнер подбросил платья для Кинсли, Бекки и меня, чтобы мы могли надеть их позже на вечеринку. Это было гламурное мероприятие, и то, чего я с нетерпением ждала до К-Дня 2016 (то есть до дня, когда Кэролайн опубликовала эту историю в прессе. Кроме того, чтобы было ясно, буква «К» означает Кэролайн, а не другое слово, хотя в данном случае это было бы уместно…)
– Это твои варианты? – спросила Джорджи, указывая на чехлы с одеждой. Я кивнула. Одним из них было белое платье с простым бисером и А-силуэтной посадкой. Другое было черным и коротким, с лифом без бретелек и юбкой, которая облегала мои бедра, когда я двигалась.
– Какого цвета будет ее одежда? – спросила я.
– Бледно-розового. – Она притворилась, что ее тошнит. – Эта женщина ведет себя как невинная девственница. Я клянусь.
Я прищурила глаза.
– Похоже, тогда я надену черное. – Моя пиар-команда хотела, чтобы я одевалась консервативно, и белое платье было лучшим вариантом, но в черном цвете была сила. Кэролайн хотела, чтобы я съежилась и спряталась, но я еще не была готова бежать.
Джорджи хлопнула в ладоши, а затем потянулась вперед, чтобы выдернуть коробку с китайской едой из моей руки.
– Эй! Я это ела.
Она покачала головой.
– Нет. Больше никаких китайцев. Если ты пойдешь на это мероприятие с Кэролайн, ты будешь выглядеть чертовски сексуально.
Я хотела напомнить ей, что тренируюсь несколько раз в день и могу есть все, что захочу, пока тренируюсь, но она уже пыталась встать с пола.
Она осмотрела мой внешний вид.
– Немного макияжа и немного лака для волос пойдут тебе на пользу… может быть, еще и хороший скраб.
Она сморщила нос.
– Что? Я тренировалась, – сказала я, убирая с лица выбившиеся волосы.
– Думаю, это все равно не имеет значения. – Она пожала плечами. – Ты нравишься моему брату даже потной и все такое.
Моя грудь сжалась при упоминании Фредди.
– Хорошо, – сказала я, отводя взгляд.
Мне не хотелось говорить о Фредди. Не хотелось думать о том, каким красивым и милым он был. Пока он не уладит дела с Кэролайн, не было смысла мечтать о нем наяву. К сожалению, казалось, что Фредди невозможно забыть – особенно, когда его сестра сидела напротив меня и самодовольно улыбалась.
– Последние два дня он был в полном беспорядке, пытаясь как можно больше сосредоточиться на плавании. Кэролайн безостановочно пыталась связаться с ним, но он игнорировал ее звонки. Она все стонала и стонала об этом во время завтрака.
– Она понимает, что ты знаешь, что она сумасшедшая?
Джорджи покачала головой.
– Я соблюдаю приличия. Знаешь, вся эта штука – держи друзей близко, а врагов еще ближе.
– Хорошо. – Я бросила сумку на стол. – Я иду в душ.
– Ладно, я спущусь и принесу нам что-нибудь менее жирное, чтобы поесть.
Я махнула через плечо.
– Не забудь увлажнить кожу! Я помогу с этим крысиным гнездом у тебя на голове, когда вернусь! У нас нет времени, чтобы тратить его впустую.
– Джорджи, сейчас два часа дня. Мероприятие состоится только в шесть.
Она вздохнула, уже раздраженная мной.
– Вот именно! Мы уже отстаем.
Я все еще была в душе, когда она вернулась, но она не позволила этому остановить ее. Она сидела по другую сторону занавески и рассказывала мне об этом событии.
– Хорошие новости, – сказала она, печатая на клавиатуре своего телефона. – Фред только что спросил, не пойду ли я с ним на вечеринку сегодня вечером. Он сказал, что это было бы весело для меня, но я думаю, что он просто надеется поставить барьер между ним и Кэролайн.
Я нанесла кондиционер на волосы.
– Хорошо, рада, что у меня будет союзник.
– Но я не взяла с собой платье.
– Ты можешь надеть то белое, что висит на двери.
Она рассмеялась.
– Хорошо, кто-то должен выглядеть более ангельски, чем Кэролайн. Ей это не понравится.
Глава 40
Фредди
Черный автомобиль остановился перед комплексом, и я придержал дверь открытой, чтобы Джорджи могла скользнуть на заднее сиденье. Мы опаздывали на вечеринку «Спортс Иллюстрейтед» – хотя церемония награждения и интервью закончились вовремя после того, как прошел мой последний заплыв, – и Джорджи не терпелось попасть туда.
– Давай, Фред, – сказала она, когда я наклонился и скользнул в машину вслед за ней. – Нам нужно поторопиться, иначе мы не приедем раньше Энди.
Она проверяла свой телефон, вероятно, в ту же минуту написала Энди. Мне хотелось наклониться и добавить свое собственное сообщение, но я сдержался и вместо этого посмотрел на Джорджи. Она выглядела намного старше, чем когда я оставил ее в Лондоне несколько недель назад. В ее белом платье и туфлях на каблуках было почти легко забыть, что когда-то она была моей сопливой младшей сестрой. Я все еще мог вспомнить, как она бегала за моими друзьями, пытаясь нанести сильный удар или поцеловать (чаще всего это было первое). Она всегда была такой уверенной в себе, когда росла, и это не потускнело с возрастом. Даже сейчас никто не мог встать у нее на пути, если бы она на что-то решилась.
– Ты прекрасно выглядишь, Джорджи.
Она отмахнулась от меня и продолжала писать.
Я рассмеялся и выглянул в окно.
– Как выглядела Энди, когда ты ушла от нее?
Джорджи написала мне, чтобы сообщить, что готовит Энди к мероприятию. Тот факт, что они вдвоем стали подругами, определенно облегчил мне жизнь. Я был в разгаре своих соревнований и большую часть дня находился вдали от телефона.
– Что? – спросила Джорджи, переводя на меня свои бледно-зеленые глаза. – Ты хочешь спросить, стонала ли она о том, как сильно скучала по тебе и все такое?
Я улыбнулся.
– Немного стонов никогда никому не повредит.
– Что ж, это очень плохо. Потому что у нее было около дюжины футболистов, с которыми она хотела повеселиться.
– Джорджи…
Она застонала.
– Отлично. На самом деле она влюблена, хотя Бог знает почему. Она намного красивее тебя и могла бы заполучить любого парня, который ей приглянулся, имея в половину меньше проблем.
– Ты когда-нибудь думала, что, может быть, она находит меня привлекательным и достойным проблем?
Она прищурила глаза, словно пытаясь оценить меня в новом свете, затем покачала головой.
– Нет, дело не в этом. Должно быть, ей действительно нравится этот акцент. Или, может быть, дело в золотых медалях.
– Спасибо за вотум доверия, Джи.
Она протянула руку и коснулась моей руки.
– Честно говоря, мне действительно нравится Энди. Она забавная и красивая, и вы с ней, похоже, действительно созданы друг для друга.
Мигающие камеры отвлекли мое внимание от Джорджи, прежде чем я успел согласиться. Водитель подъехал к месту проведения мероприятия, и внезапно я оказался лицом к лицу с еще одной красной ковровой дорожкой. Олимпийские игры были достаточно трудными – пятнадцать заплывов (квалификации, полуфиналы и финалы) проходили в течение шести дней – даже без всех этих мероприятий, которые они наваливали на нас ночь за ночью. В конце концов, больше, чем желание веселиться и праздновать, я знал, что буду жаждать достойных выходных в своей квартире в Лондоне: никакой прессы, никаких камер, никаких навязчивых вопросов. Просто побыть наедине с Энди.
Водитель открыл заднюю дверь, и я вышел, затем потянулся назад, чтобы протянуть Джорджи руку. Они начали выкрикивать мое имя в тот момент, когда наша машина подъехала, но с Джорджи на буксире безумие поднялось еще на одну ступеньку.
– Джорджи, от какого дизайнера это платье?!
– Кто разработал эти туфли?
Я подтолкнул ее вперед по ковру, позволяя ей ненадолго почувствовать себя в центре внимания. Дома пресса никак не могла насытиться Джорджи. Она была самым младшим членом семьи Арчибальдов, и после смерти нашего отца и Генри пресса с нетерпением ждала, когда Джорджи превратится в эмоционального дикого ребенка. Сестра вообще считала, что правила к ней неприменимы, но у нее была голова на плечах лучше, чем у большинства взрослых.
– Я горжусь тобой, Джорджи, – сказал я, наклоняясь и крепко обнимая ее.
На этот раз я был рад, что были камеры. Я был бы признателен за копию этой фотографии, хотя бы потому, что Джорджи не была поклонницей публичных проявлений привязанности, и была вероятность в пятьдесят процентов, что она скорчила кислую мину, как только я ее обнял.
– Какое восхитительное воссоединение семьи.
Я отпустил Джорджи и, повернувшись, увидел Кэролайн, стоящую в нескольких футах от меня, одетую так, словно она только что сошла с кекса с оборками. Ее светло-розовое платье было похоже на то, что наденет школьница на выпускной. Чтобы усилить образ, она добавила изящное жемчужное ожерелье.
– Кэролайн! – позвал фотограф.
Она повернулась, чтобы позировать для фотографий, и я воспользовался возможностью подтолкнуть Джорджи к концу красной ковровой дорожки. У входа стояла группа репортеров, и, хотя я хотел бы проигнорировать их, один из них выкрикнул вопрос о помолвке, который я не мог проигнорировать.
– Она простила тебя, Фредди? Ты все еще собираешься жениться на Кэролайн?
Я жестом пригласил Джорджи пройти внутрь, а затем повернулся к камерам. Если бы я хотел закрыть тему с Кэролайн, это был бы самый простой способ. Прямой эфир не мог лгать.
– Фредди! Не мог бы ты рассказать нам какие-нибудь подробности о свадьбе?
– Не будет никакой свадьбы…
Я почувствовал, как чья-то рука ударила меня по пояснице, когда Кэролайн ворвалась, чтобы прервать меня.
Она кашлянула легким воздушным «кхм», от которого у меня скрутило живот.
– Мы все еще работаем на этим в это сложное время, и мы были бы признательны, если бы вы уважали нашу частную жизнь.
– Вы двое помолвлены? – все равно спросили они.
– Нет, – ответил я.
Камеры выстрелили.
– Свадьба отменяется из-за скандала с изменой?!
Она снова рассмеялась и покачала головой.
– Если вы извините меня, я действительно должна поговорить со своим женихом.
– Свадьбы не будет, – продолжил я, глядя прямо в одну из камер, чтобы мои слова не могли быть неправильно истолкованы. – Нет никакой помолвки…
– Фредди! – взвизгнула Кэролайн, внезапно оказавшись на грани слез. – Пожалуйста, не делай этого.
Ее рука была прижата к животу, как будто ее вот-вот стошнит, а потом по ее щекам потекли настоящие слезы.
Я потянулся назад и схватил ее за руку, чтобы стащить с ковра. Пока она будет присутствовать, честных интервью не будет. Я втянул ее на вечеринку, миновав гардероб и коктейли. Нашел первый тихий уголок и повернулся к ней.
– Я не играю в эту игру, Кэролайн.
Она рассмеялась, все признаки слез и тошноты полностью исчезли. Я знал, что это было притворство, но все равно было неприятно видеть, как быстро она могла менять персонажей. Честно говоря, я бы номинировал ее на «Оскар», если бы она не пыталась разрушить мою жизнь.
– Ты слышишь меня, Кэролайн? Это не игра.
– Я знаю, Фредерик. Игры имеют несколько исходов, но у вида спорта, в который мы играем, есть только один.
Тогда она достала что-то из своей сумочки, маленький квадратный листок бумаги. Мне потребовалась доля секунды, чтобы понять, что это было. Доли секунды хватило, чтобы моя жизнь с визгом остановилась у меня на глазах. Доля секунды была всем, что потребовалось…
– Я надеялась удивить тебя при более благоприятных обстоятельствах, но после твоей маленькой вспышки, полагаю, сегодня вечером будет подходяще. – Она прижала квадратную фотографию к животу, чтобы я мог ее увидеть. – Познакомься со своим будущим ребенком, Фредди.
Я держал сонограмму в руке, ошеломленный.
– Но как…
Она рассмеялась.
– Когда два человека вступают в незащищенный половой акт, Фредерик, иногда…
– Заткнись. Просто заткнись.
Я не мог вынести, когда она издевалась надо мной.
– Что за манера разговаривать так с матерью твоего ребенка.
– Меня сейчас стошнит.
– Постарайся ничего не запачкать на своем костюме. Я хотела бы получить несколько фотографий, на которых мы оба одеты. Им понадобится подходящий снимок, чтобы опубликовать его с новостью о беременности.
Мое тело сотрясал злой, неконтролируемый ток.
– Я не позволю тебе так поступить со мной.
Она улыбнулась.
– О да, ты сделаешь это, Фредерик. Знаешь почему? Потому что ты любишь эту маленькую американскую шлюху и не хотел бы сделать ей хуже.
Тогда я чуть не дал ей пощечину. Моя рука остановилась в дюйме от ее щеки, прежде чем я вспомнил, что мы были в разгаре вечеринки.
Она фыркнула.
– Ударишь беременную женщину? – она оттолкнула мою руку. – Правда, Фредерик? Не усложняй себе жизнь больше, чем уже есть.
– Я никогда не буду любить тебя.
Она рассмеялась.
– Мне не нужна твоя любовь. Я просто хочу быть ее светлостью, герцогиней Фарлингтон.
Ее слова больше не удивляли меня.
– Я проведу тест на отцовство.
– Мудро. – Она улыбнулась, прежде чем наклонилась вперед и схватила меня за галстук. – Однако я уверяю тебя, мой дорогой жених, что ты отец этого ребенка.
Краска отхлынула от моего лица. Если это было правдой и Кэролайн была беременна моим ребенком, мне некого было винить, кроме себя. Я всегда пользовался защитой, но не в ту последнюю ночь, когда видел Кэролайн до отъезда в Рио. Мы были вместе в квартире моего друга. Я заметил ее в другом конце комнаты, и как только я споткнулся, она принесла мне стакан воды и усадила меня. Через некоторое время после этого я пригласил ее к себе домой, чтобы мы могли поболтать. Я хотел поближе познакомиться с женщиной, на которой должен был жениться. Хотел знать, была ли она забавной или скучной, застенчивой или уверенной в себе.
Я думал, она мне откажет, но она пришла добровольно, села на мой диван, и сама расстегнула рубашку. Я вспомнил, как пытался сохранить равновесие, наблюдая, как она раздевается. Детали были настолько туманны, что я не был уверен, кто сделал первый шаг, но я действительно помнил, как трахал ее там, слишком пьяный, чтобы осознать серьезность ситуации.
Утром она ушла, но оставила записку под выпечкой на моем кухонном столе.
Возможно, это не будет так плохо… – К.
Мои глаза заволокло красным. Кэролайн уставилась на меня своими большими круглыми глазами. Я хотел убить ее. Я мог бы убить ее. Предполагаемую мать моего ребенка. Она была воплощением зла, и я хотел, чтобы она ушла из моей жизни раз и навсегда. Я наклонился и сжал руку, которой она сжимала мой галстук. Ее брови нахмурились, а тонкие черты лица исказились от боли.
– Это больно, Фредерик.
Ее голос стал звучать тише, легче и панически. Было приятно напомнить ей, как быстро могут поменяться роли. Она могла планировать свои действия и прокладывать себе путь в мою жизнь, но нельзя было отрицать, как легко было бы вернуть контроль. Одна рука на ее шее, и Кэролайн ушла бы.
– Фредерик, ты меня пугаешь.
Я сжал ее пальцы крепче. Я хотел сломать ее так же, как она ломала меня.
– Даже если у тебя будет этот ребенок, я останусь с Энди. Я никогда не женюсь на тебе, Кэролайн.
Ее глаза сузились.
– Мы разделим опеку и будем общаться через адвокатов, не более того, – продолжил я.
– Нет, Фредерик, ты снова слишком медлителен, – сказала она, царапая ногтями мою руку, пока я, наконец, не отпустил ее. Она сделала два шага назад и сунула сонограмму в сумочку. – Ты скоро поймешь, что у тебя нет другого выбора, кроме как жениться на мне и сделать меня своей женой.
Ее хитрой улыбки было достаточно, чтобы прикончить меня.
Я провел руками по волосам.
– Как ты можешь так сильно бредить?
– Потому что, если ты думаешь, что мир ненавидит твою драгоценную Энди за то, что она стала объектом твоих предательских желаний на одну ночь, просто подумай, как сильно они будут презирать ее, как только узнают, что она замышляет разрушить семью.
– Нет, – я покачал головой.
Она послала улыбку странствующему гостю вечеринки, а затем оглянулась на меня.
– Если ты не останешься со мной, я не остановлюсь. Не раньше, чем ты все потеряешь, Фредерик. – Она наклонилась вперед и приподнялась на каблуках, чтобы поцеловать меня в щеку. – Чем скорее ты это поймешь, тем лучше.
Она проскользнула обратно на вечеринку, а я застыл как вкопанный на своем месте в углу. Весь мир продолжал вращаться вокруг меня, но я стоял там с онемевшими чувствами. Мимо проходили официанты с подносами с напитками и едой. Гости вечеринки обходили меня. Смех, болтовня, музыка и жизнь продолжались, но я уставился на странное пятно на стене. Звука моего быстро бьющегося сердца было достаточно, чтобы наполнить мои уши. Я не слышал, как Джорджи подошла ко мне и толкнула меня под руку. Я наблюдал, как двигаются ее губы, но был далеко отсюда.
Действительно ли я собираюсь стать отцом?
Неужели Кэролайн так легко манипулировала моей жизнью, что выхода нет?
Я моргнул, Джорджи была там, пытаясь привлечь мое внимание. Я снова моргнул, а она исчезла.
В конце концов, я начал двигаться. Я повернулся к дверям вечеринки и пошел к ним в оцепенении. Кто-то потянулся, чтобы схватить меня за руку и задать вопрос, но я отпрянул от них и продолжил, даже не взглянув. Люди хлынули через двери, улыбаясь и смеясь.
Как все остальные могли быть так счастливы? Неужели они не видели, что происходит? Неужели они не видят?
– Фредди.
Голос Энди был первым, что пробилось сквозь помехи. Ее пальцы переплелись с моими, когда она оттащила меня в сторону. Я почти вышел с вечеринки, но она была там, притягивала меня к себе, вытаскивала из тумана.
– Мне нужно идти, – сказал я, уставившись на ее губы. Они всегда были неотразимого розового оттенка, пухлые и красивые.
Я буду скучать по ее губам.
– Нет, – сказала она, качая головой и пытаясь поймать мой взгляд. – Вечеринка только началась. Останься. Мне нужно побыть с тобой. Останься.
Она была великолепна в этом черном платье, маленькая, изящная и настоящая. Я протянул руку, чтобы провести пальцем по ее ключице, чувствуя, как она резко вдохнула.
Я буду скучать по этой коже, как раз над ее грудью.
Она была там очень чувствительна, и я знал, что, если наклонюсь и прижмусь к ней губами, она распадется в моих объятиях.
– Я ухожу, – сказал я, мой голос был почти неузнаваем.
Ее рука сжала мою, пытаясь заставить меня остаться. Это было не то же самое, что прикосновение Кэролайн. Когда Кэролайн схватила меня за галстук, это было с удвоенной силой. Энди притронулась с любовью, нуждой и страстью.
Я буду скучать по ее прикосновениям.
– Кэролайн беременна.
Ее рука выскользнула из моей.
Только что она была там, умоляя меня остаться, а в следующую секунду отступила назад и покачала головой. Я отвел ее в ту кладовку для метел и попытался показать ей, как хорошо нам может быть вместе. Но это было уже слишком, даже для моей Энди.
– Что ты имеешь в виду? – ее голос дрожал.
Она плакала, а я отступал назад, давая ей пространство, которого требовала Кэролайн.
– Она беременна.
Я наклонился вперед, чтобы вытереть слезы с ее щек, но она отвернулась прежде, чем я успел.
– Нет.
Никогда раньше мое сердце не разбивалось от одного только слова.
Она развернулась и пошла прочь от меня. Мне хотелось крикнуть ей вслед.
Не уходи.
Не оставляй меня.
Не заканчивай это.
Однако она уже ушла, пробираясь через вечеринку так быстро, как только могла. Она старалась как можно больше отдалиться от нас, отталкиваясь словом «нет», пока это не стало бы не просто словом, а стеной.
