Текст книги "Забить гол (ЛП)"
Автор книги: Р. С. Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
Глава 7
Энди
– Впусти нас, Энди!
Господи, помилуй.
Я засунула руку под подушку и закинула ее себе на лицо, чтобы не крикнуть Бекке и Кинсли «проваливайте». У меня было четыре, может, пять минут в одиночестве с того момента, когда я вернулась с тренировки. Я приняла душ, переоделась, но я хотела посмаковать это время и понаслаждаться тишиной, прежде чем Кинсли и Бекка смогут осквернить ее. В автобусе по дороге домой они пытались загнать меня в угол, но я надела наушники и игнорировала их. Какое-то время мой план работал, но сейчас казалось, что они не собирались принять «нет» за ответ.
Я прибыла в Рио меньше двадцати четырех часов назад и еще не освоилась. Я не закончила распаковывать вещи, не звонила маме, и у меня не было ни одной спокойной минуты, чтобы обдумать, что произошло вчера с Фредди.
Эта встреча произошла на самом деле? Я правда кинула трусики ему на голову, как стриптизерша на мальчишнике?
– ЭНДИ! Впусти нас, у нас есть для тебя подарок.
Я застонала, встала с кровати, открыла дверь и обнаружила, что Кинсли и Бекка – капитаны моей команды, два человека, которых я должна уважать больше всего – стоят в дверном проеме, одетые в одинаковые плюшевые комбинезоны в стиле единорогов.
– Вот, у нас есть один для тебя, – сказала Кинсли, вручая мягкий комбинезон с рогом мне в руки и проходя мимо меня в комнату.
– Три амиго! – заключила Бекка, побежав и прыгнув на мою кровать. С ними никогда не было скучно, вот почему я так быстро подружилась с ними в первый день отборов.
– Думаю, что твой матрас лучше, чем мой, – сказала Бекка, прыгая вверх и вниз в попытке проверить свою теорию.
– Они одинаковые, – рассмеялась я, упаковывая пижаму в свой чемодан.
– Чем планируешь заниматься остаток дня? – спросила Кинсли, занимая место рядом с Беккой.
Я пожала плечами.
– Распакую вещи, обустроюсь, и наконец, позвоню маме.
Кинсли кивнула.
– Мы хотим спуститься вниз и осмотреть первый этаж, если хочешь, пошли с нами. В нашем комплексе самый большой фуд-корт, поэтому, думаю, там тусуются большинство спортсменов.
– Мне правда нужно позвонить маме. Она уже написала мне раз тридцать.
Правда, так и было. Женщина была клинически безумна.
– Все нормально, мы можем подождать, – предложила Кинсли с улыбкой.
Так как никто из них не предпринял попыток покинуть мою комнату, я вышла на балкон, чтобы позвонить маме.
Мои родители, Кристи и Конан Фостер, были роботами. Милыми, благожелательными роботами. Они выросли в Вермонте, мои бабушки с дедушками выросли в Вермонте, и мои прабабушки с прадедушками выросли в Вермонте. Где-то в течение всех этих поколений, выросших в суровых зимах, их личности были заменены доброжелательными любителями кленового сиропа. Их любимое веселое времяпровождение – закутаться в кашемировые свитера поверх клетчатых рубашек и устроить пикник в парке. Они были членами загородного клуба нашего маленького городка и проводили все свое свободное время, листая каталоги магазина «L.L.Bean», само собой, они были шокированы, когда произвели на свет такую дочь, как я.
Первые четырнадцать лет были настоящей борьбой. Моя мама настаивала, чтобы я посещала танцевальный кружок, но я настояла на футболе. Так продолжалось до тех пор, пока в пятнадцать лет я не получила место в молодежной национальной сборной, и мама наконец-то позволила мне сорвать танцевальные плакаты в моей комнате. Во время старшей школы я заменила их на плакаты звезд футбола: Эшлин Харррис, Хоуп Соло и Криштиану Роналду. Нужно признать, что Криштиану в основном для красоты. А еще, я любила потирать его пресс, как животик Будды, на удачу перед игрой.
– Энди, ты используешь антисептик для рук, который я упаковала в переднем левом кармане сумки? – спросила мама, как только взяла трубку.
Это был ее первый вопрос. Ни каких: Как в Рио? Как олимпиада? Тренировка?
– Да, – вздохнула я. – Но ты серьезно упаковала двухлитровую бутылку жидкости в мою ручную кладь? Мне пришлось переложить ее в багаж, и она пролилась на половину моего нижнего белья.
– В Бразилии все по-другому, – она прошептала «по-другому», как будто это было унизительно. – Кроме того, тебе не повредит иметь дополнительно почищенное белье.
Я закатила глаза.
– Да, мама, это приоритет номер один в борьбе за золотую медаль.
Она радостно заверещала, принимая мой сарказм за правду.
– Просто дай мне знать, если тебе будет нужно больше нижнего белья.
Я придвинулась ближе к балкону, смущенная разговором.
– Нет, мам, не надо отправлять мне больше нижнего белья. – Я попыталась сменить тему: – В апартаментах весело. Я живу вместе с Кинсли и Беккой.
– Они поселили всех вас в одни апартаменты? Насколько это может быть безопасно?
– Охрана разрешает входить только тренерам и спортсменам. Для гостей есть специально отведенные часы, и они…
– Милая, угадай, что я смотрела утром, пока занималась на беговой дорожке!!! – она даже не заметила, что перебила меня.
– Что?
– Я пытаюсь проходить хотя бы милю или две каждое утро. Даже иногда включаю Тейлор Свифт, но не говори своему отцу, он думает, что ее музыка просто…
– МАМ. Что ты смотрела утром?
– Ох, на CBS был короткий спецвыпуск.
Она любила говорить CBS, как будто это было живым существом.
– Ты слышала о Фредерике Арчибальде? Они сделали сенсационный материал о его воспитании и пути на Олимпиаду.
Мой желудок ухнул вниз от упоминания его имени. Не было никакой возможности избежать его персоны?
– Очевидно, что он английский принц или что-то подобное!
Я рассмеялась и покачала головой.
– Мам, он не принц. Он просто парень из команды пловцов.
Она шикнула на меня.
– Нет-нет, поверь мне. Подожди, я зайду в Google.
Боже мой.
Десять минут спустя – после того, как она случайно перезагрузила свой компьютер и дважды обновила антивирусное обеспечение – она нашла статью.
– Вот! Здесь говорится… – она затихла, перемещаясь по комнате, и я знала, что она искала свои очки для чтения в чехле, окрашенном под черепаху. – Его отец был герцогом Фарлингтонским и до его смерти Фредди называли лордом Фредериком Арчибальдом, но теперь он Его Светлость, Фредерик Арчибальд, граф Норхиллский и герцог Фарлингтонский!
Подождите. Что?
Я рассмеялась.
Это невозможно.
Она так говорит, будто Фредди живет в Средневековье. Я даже не знала, что герцоги все еще существуют.
Я отвернулась от окна и прижала телефон ближе к уху. Она продолжала болтать о спецвыпуске CBS, но я не могла осмыслить то, что она сказала.
Фредди был ГЕРЦОГОМ?
Он трогал мою руку! Он трогал мою задницу! Можно сказать, что он посвятил меня в рыцари, а я бросила ему трусики на лицо, как простолюдинка. Боже.
– Мам, мне нужно бежать, – сказала я, потрясенная открытием.
– О? Уже? Ладно, хорошо. Просто используй тот антисептик для рук и попытайся найти Фредерика. Я бы хотела показать твоей бабушке твое фото с членом британской королевской семьи.
О Боже мой.
– Хорошо, мам. Звучит отлично.
– Ох, подожди! Здесь также сказано, что три недели назад…
Я повесила трубку, прежде чем она могла продолжить. Я любила ее, правда любила, но если она начала, ее было сложно остановить. Ты либо прерываешь ее на середине предложения, либо превращаешься в мумифицированный труп на балконе.
К тому времени, как я вернулась внутрь, Кинсли и Бекка переоделись из своих комбинезонов в джинсовые шорты и футболки. Мы отправились к фуд-корту, и, хотя мой живот урчал без перерыва, я не могла перестать думать о том, что мне только что рассказала мама. Был ли Фредди на самом деле членом британской королевской семьи… подождите, герцоги могут быть из королевской семьи? Кому какое дело? Если Фредди и правда был герцогом, то шансы, что мы снова останемся наедине, сводились к нулю. Он, вероятно, не будет тусить в олимпийской деревне, как другие спортсмены. Он будет распивать чай с малышом Джорджем.
– Ты думаешь о Фредди? – спросила Кинсли, когда мы вышли из лифта на первом этаже.
Я пожала плечами и солгала.
– Нет.
– Потому что есть кое-что, что ты должна узнать, прежде…
Я подняла руку вверх.
Вот честно, могут все перестать говорить о нем?
Благодаря маме и Кинсли я никогда не выкину его из своей головы. Я приехала в Рио играть, а не зацикливаться на парне.
В Лос-Анджелесе я привыкла к популярности Кинсли, но ходить с ней по деревне – это как составлять компанию Тейлор Свифт на Грэмми. Когда мы ступили на фуд-корт, все головы повернулись в нашем направлении: спортсмены, семьи, друзья, тренеры – неважно, из какой страны они были – они знали, кто такая Кинсли Брайант, благодаря ее замужеству с Лиамом Уайлдером и стремительному взлету футбольной карьеры.
Я встала за ней и позволила ей взять на себя основную массу внимания. Она наслаждалась этим так, как я никогда не смогу. Мне нравились возможности, которые появлялись, когда у тебя были спонсоры и льготы, которые были, когда ты становишься Олимпийским спортсменом, но также мне нравилось ходить по супермаркету в трениках, не боясь поджидающих папарацци снаружи. У Кинсли не было этой роскоши.
– Лучше привыкай к этому, – сказала Кинсли, смотря на меня через плечо. – Как только ты пронесешь флаг на церемонии открытия Олимпиады, люди со всего мира будут знать тебя в лицо.
Я поежилась от этой мысли. Когда олимпийский комитет спросил, хотела бы я быть одним из знаменосцев, я была в восторге и согласилась без раздумий. Сейчас, когда я следовала за Кинсли мимо столов и замечала любопытные взгляды, я поняла, что совершила ошибку. Я не была готова обменять свою относительную безызвестность на славу.
– Оу, осторожно, – сказала Бекка, утягивая меня в сторону, прежде чем я столкнулась с группой спортсменов, идущих в противоположном направлении.
Фуд-корт был настоящим рестораном для спортивных звезд разных стран. Мы направились в фитобар у дальней стены, и я осматривала толпу, приглядываясь ко всем.
Было удивительно легко различать спортсменов разных видов спорта по определенным признакам. Регби и тяжелая атлетика проходили пять различных секторов, наполняя свои подносы количеством еды, которой хватило бы обычному человеку на год. Группа сербских баскетболистов сидела в углу, и команда австралийских гимнасток рядом с ними выглядела как хоббиты.
Несмотря на очевидное различие в размерах тела, невозможно было отрицать того факта, что каждый человек был молод и в своей лучшей форме. Неудивительно, что насчет олимпийской деревни ходило столько слухов – сотни привлекательных спортсменов с энергией, которую нужно было экономить, были обречены попасть в неприятности.
– Какой сок ты хочешь? – спросила Кинсли, отвлекая меня от обзора помещения. Мы были в начале очереди, а я еще даже не посмотрела меню.
– Думаю, что хочу смузи.
Она рассмеялась.
– Ну, здесь около пятидесяти видов, поэтому…
Кинсли перебил звук визга девушки позади нас, что я почти оглохла на левое ухо.
– СВЯТОЕ ДЕРЬМО, – закричала она, толкнув локтем подругу. – Это Фредди!
– Не может быть! Не может быть! – визжала ее подруга.
Мой желудок сжался, когда я посмотрела через плечо. Девушки были ниже меня, и, когда я повернулась, слабый запах хлора заполнил воздух. Они определенно были спортсменками, и, судя по их похожим манерам, я предположила, что синхронистками.
– О Боже мой. Он идет сюда, – сказала первая девушка. – Я хорошо выгляжу?
Если Фредди шел по направлению к ним, следовательно, он шел по направлению ко мне. Мое сердце учащенно забилось в груди, когда я посмотрела в сторону и увидела, что Фредди с несколькими парнями подходит к фитобару. Он еще не заметил меня, что было к лучшему, потому что я не могла перестать смотреть на него. На вечеринке прошлой ночью было темно, и алкоголь затуманил мой взор. Но сейчас, на фуд-корте, не было никаких сомнений в его привлекательности.
Я стояла неподвижно, когда ко мне пришло понимание, как удар в живот, что хороший внешний вид Фредди намекает на то, что он всю жизнь мог манипулировать людьми с помощью застенчивых улыбок и очаровательных слов. Его добрые глаза и милая улыбка говорили, что в своей жизни он никогда не вступал в конфликты, но его точеный подбородок и острые скулы говорили, что он мог бы.
Он пытался изучить меню, но вокруг него было слишком много волнения. Очередь спортсменов начала образовываться сбоку от него, как если бы это было отрепетировано заранее.
– Могу я получить автограф для мамы?
– Фредди! Где ты остановился на играх?
– Могу я увидеть твой пресс?
На него сыпались вопрос за вопросом. И какой бы популярной ни была Кинсли, это и в подметки не годится Фредди. Он привлекал внимание, как будто был рожден для этого, и когда он улыбался и любезно раздавал автографы, я вспомнила, что, возможно, это был тот самый случай.
Я использовала толпу, чтобы скрыть, что пялюсь на него, или, возможно, я думала, что у меня получалось это скрыть. Я открыто таращилась на него, когда он передал лист с автографом и посмотрел в мою сторону. Его взгляд остановился на мне, и он однобоко улыбнулся. Постепенно его улыбка становилась все шире, пока я пялилась.
– Энди, – зашипела Кинсли, пытаясь пробраться через мой дурман.
Я моргнула, потом еще раз. Фредди слегка махнул мне рукой, и я отвернулась, чувствуя, как тепло и смущение покрывают мою кожу.
– Святое дерьмо, – выдохнула я, не осознавая, что сдерживала дыхание. – Как долго я пялилась на него?
Кинсли взяла меня за руку и сильно сжала ее.
– Думаю, что ты была в ступоре примерно секунду.
Я зажмурила глаза и застонала себе под нос. Затем рука постучала мне по плечу – это была девушка – пловчиха, голос которой был похож на то, как будто ногтем проводили по доске.
– Эм, извини. Ты знаешь Фредди?
Прежде чем я смогла ответить, встряла ее подруга.
– Если да, ты можешь нас представить? Просто…
Кинсли подняла руку, чтобы прервать их.
– Она не знает его. Очевидно, он махал буфетчику, – сказала она, указывая на пожилого бразильца за стойкой.
Я заставила себя двигаться вперед в очереди и продолжала смотреть перед собой, но волнение позади меня было очень сложно игнорировать. Люди шептались, девушки визжали, вспышки камер сверкали вокруг, когда Фредди фотографировался со своими фанатами. Я сделала шаг вперед и заказала клубнично-банановый протеиновый смузи, и, когда я повернулась, чтобы найти место, то проигнорировала сильное желание посмотреть в его сторону. Было болезненно отказывать себе в простом удовольствии, и я все еще оплакивала этот факт, когда он обогнул очередь и потянулся к моей руке. Его ладонь коснулась моей, и мое сердце остановилось. Он крепко сжал мою руку, только на мгновение, затем отпустил.
Ла-а-а-а-а-адно-о-о.
Я определенно получила сердечный приступ. Это конец. Я умру в очереди за смузи. Я не могла дышать, и моя грудь болела, и затем он улыбнулся и начал говорить, но я ничего не могла услышать его из-за громкого стука своего сердца.
– Извини, – я ненамеренно закричала. – Что?
Он улыбнулся шире, упиваясь тем, что сбил меня с толку. Я могла сконцентрироваться только на его глазах – ясном оттенке светло-карего, который обещал быть моей погибелью.
– Твой смузи, – сказал он с явным британским акцентом. – Ты оставила его.
Я оглянулась и увидела, что девушка за прилавком размахивает в воздухе моим смузи, как метрономом.
– Тебе он не нужен? – спросила она озадаченно.
Я поморщилась.
Я еще не взяла его? Очевидно, нет.
Я опустила голову, когда пошла к ней назад и забрала смузи. Каждый человек в очереди наблюдал за моими движениями: либо потому что они думали, что я была не в себе, либо потому что Фредерик Арчибальд только что коснулся моей руки. Его прикосновение было теплым, а ладонь крупной, и он без труда обхватил мою.
Я простояла в очереди за смузи добрые двадцать минут, а затем ушла с пустыми руками, слишком ошарашенная, чтобы придать этому значение. Все из-за Фредди-гребаного-Арчибальда – который, кстати, все еще смотрел на меня.
Я заставила себя посмотреть ему в глаза, когда проходила мимо, и он улыбнулся маленькой скрытной улыбочкой, которую, уверена, я буду анализировать часами.
– Увидимся, – сказал он, и это прозвучало больше как обещание, чем банальная фраза при прощании.
Кинсли и Бекка не сказали ни слова, когда мы заняли свои места за столом, настолько далеко от Фредди и его восхищенных фанатов, насколько возможно. Я намеренно села спиной к нему и уставилась на смузи.
– Серьезно, Энди, тебе нужно быть спокойнее рядом с Фредди…
Кинсли снова начала что-то болтать, но я не слушала. Она точно собиралась сказать: «сфокусируйся на футболе» и «держись подальше от парней», и «не ходи на вечеринки» и «думай об игре», а я не хотела этого слушать.
Я вытащила телефон из сумки и обнаружила сообщение, которое мама отправила мне после того, как я повесила трубку. Я открыла его к большому неудовольствию Кинсли.
– Энди! – сказала Кинсли. – Ты слушаешь?
Мама: Ты не дала мне закончить! Фредерик обручен. Можешь в это поверить? Может, если вы двое подружитесь, тебя пригласят на королевскую свадьбу! Или, может, у него есть друг… возможно, еще один герцог! Бабушка будет так взволнованна!
НЕТ! Обручен? Обручен? Нет. Нет. Нет.
Мой желудок сжался от боли. Это было неправильно. Он должен был быть одинок.
Мы должны были касаться рук друг друга и обмениваться лукавыми улыбочками…
– Он обручен? – спросила я, слыша шок в своем голосе.
Я опустила телефон на стол, и Кинсли наклонилась, чтобы прочитать сообщение.
Когда она сделала это, то посмотрела на меня, сочувственно нахмурившись.
– Вот что я пыталась сказать тебе все утро. Фредди женится на девушке по имени
Кэролайн Монтегю. Помолвка была объявлена несколько недель назад.
В этом не было смысла.
Кто такая Кэролайн Монтегю?
Глава 8
Энди
После того как я услышала новости о помолвке Фредди, я сидела неподвижно, впитывая новость в потрясенной тишине, пока мой пустой желудок не начал урчать. Моя мама прикрепила статью из «Daily Mail» к своему сообщению, и, хотя не хотела, я прочитала ее. В ней активно освещалась личная и любовная жизнь Кэролайн Монтегю и ее воспитание в высшем британском обществе. Ее отец не титулованный, но он изобрел программное обеспечение, которое использовалось в большинстве торговых автоматах, а затем использовал свой доход, чтобы вложиться почти в каждую отрасль бизнеса в Лондоне. Статья в газете намекала, что их помолвка объединяла две выдающиеся европейские семьи – из старого мира и нового.
В конце статьи было размещено фото Фредди и Кэролайн еще в подростковом возрасте. Очевидно, они были друзьями с детства. Кэролайн Монтегю была красавицей с изящными чертами лица и длинными светлыми волосами. Она подходила под стиль «Народная принцесса Диана», всеобщая любимица и филантроп до мозга костей.
Как мило.
Я хотела чувствовать себя преданной и с разбитым сердцем из-за этой новости. Мое нутро говорило, что я ошиблась, но здравый смысл включился. Я не была влюблена в Фредерика Арчибальда. Люди не влюбляются за одну ночь. Я была в восторге от Фредерика так же, как от мысли о двух мороженых по цене одного в «Макдоналдс». Я не могла винить себя за это. У меня были функционирующие женские прелести и импульсы, поэтому вид Фредерика Арчибальда казался заманчивым. Подумаешь. Я могла двигаться дальше. В море было достаточно другой рыбы (вероятно, в этой ситуации данная фраза будет наиболее приемлема, чем когда-либо). На играх присутствовало множество сексуальных спортсменов, и их единственный багаж был – разнообразие ручной клади. Конечно, Фредерик был выточен из греческого мрамора, и его мальчишеская улыбка попала в список в BuzzFeed в 2014 году в статье «Улыбка, от которой ваши трусики слетают мигом», но в Рио было множество привлекательных парней. Тысячи.
– Энди, ау-у-у! Земля вызывает Энди.
Я подняла голову и увидела, что Кинсли смотрит на меня через спинку дивана. Бекка сидела рядом с ней, переключая каналы так быстро, что у меня заслезились глаза.
– Мы с Беккой нашли действительно хорошую серию документальных фильмов об арктических китах на Netflix, и если мы начнем сегодня, то, вероятно, посмотрим все серии до отъезда в Лос-Анджелес.
Она казалась действительно возбужденной этой перспективой, но ни за что на свете я к ним не присоединюсь. Я заканчивала делать сэндвич в крошечной кухне нашего кондо, и вместо того, чтобы ответить, откусила огромный кусок и неопределенно кивнула головой.
– Подожди, почему ты одета, как будто куда-то собираешься? – спросила она, сощурив глаза.
Бекка повернулась, чтобы тоже оценить меня, и я проглотила кусок хлеба, обильно намазанный арахисовым маслом.
– Ох, ну, – я опустила взгляд на свои джинсовые шорты и кремовую блузку без рукавов, – потому что я ухожу.
Кинсли подбросила руки в воздух.
– Но Лиам скоро будет здесь, и ты должна была быть нашим маленьким младенцем-белугой.
– Я думала, ты любила китов, – добавила Бекка.
Они знали мою любовь к китам и, вероятно, выбрали именно эти фильмы, думая, что я нуждаюсь в утешении. Они предполагали, что я была расстроена из-за помолвки Фредди, но я не собиралась развивать это дальше. Я не хотела хандрить, как будто любовь всей моей жизни закончена, потому что в действительности все только начиналось. На Фейсбуке я получила приглашение на ночь покера, которую организовали несколько членов мужской португальской футбольной команды, и ни в коем случае я не собиралась упускать данную возможность. Все они были высокими, загорелыми и до нелепости красивыми. Я не играла в покер несколько лет, но полагала, что могла попытать удачу, чтобы найти себе новое увлечение в Рио. Я имею в виду, разве это не мило, когда двое игроков в футбол влюбляются? О чем свидетельствую любовные романы Кинсли и Бекки.
– Как бы весело ни звучал просмотр документалок, думаю, я пойду.
Они обе нахмурились.
– Послушайте, я не жду, что вы, девочки, поймете. Вы обе замужем и ну… скучные.
– Эй! – сказала Бекка.
Я изобразила извиняющуюся улыбку.
– Я имею в виду, это правда. Если бы вы были одиноки, вы бы отправились на эту ночь игры в покер со мной.
– Неправда, – спорила Кинсли.
Я рассмеялась.
– Хорошо. Давай посмотрим. Помнишь, когда ты нарушала правила, чтобы встречаться с Лиамом Уайлдером, хотя он был твоим футбольным тренером в колледже?
Бекка разразилась смехом, но Кинсли повернулась и сощурила свои яркие голубые глаза на меня.
– Это другое.
Я пожала плечами.
– Просто кажется странным, что вы обе против, чтобы я пошла и встретилась с милым парнем, когда сами в свое время получили справедливую долю удовольствия.
Бекка погрузилась в свои мысли, и я знала, что была права.
– Думаю, я должна воспользоваться шансом и хорошо провести время в Рио.
Кинсли кивнула.
– Ты права. Но просто, чтобы ты знала, ты великолепная, Энди. И я говорю это не только потому, что ты мне нравишься. Ты можешь быть обручена с миллионами Фредериками Арчибальдами, если захочешь.
Я покачала головой.
– Спасибо за доверие, оказанное моим полигамным навыкам, но на самом деле, я больше об этом не думаю – о нем.
– И если ты хочешь пойти повеселиться – ни в чем себе не отказывай, но я не собираюсь перестать опекать тебя. Я дала твоей маме обещание, что буду приглядывать за тобой, пока мы здесь.
– Моя мама звонила тебе?
Кинсли сердито посмотрела на меня.
– Кристи у меня на быстром наборе.
Ну конечно. Мне стоило догадаться об этом.
Я схватила небольшую сумочку со своего комода и надела любимую пару коричневых кожаных босоножек. Когда я снова вернулась в гостиную, Кинсли и Бекка пялились на меня, оценивая наряд.
– Ты надела лифчик, верно?
Я закатила глаза.
– А трусики? На этот раз они твои? – спросила Бекка.
Я проигнорировала их и направилась к двери.
– Будь осторожна. Пиши нам и не приходи слишком поздно. Завтра у нас тренировка рано утром.
– Ничего себе, ты действительно общалась с Кристи в последнее время, – подразнила я через плечо, когда раздался стук в дверь. Как и ожидалось, там стоял Лиам с сумкой полной еды на вынос в руке. Он был только из душа, его волосы были влажными и в небольшом беспорядке. Кинсли определенно повезло с ним. Я улыбнулась и украла немного картошки фри, когда проскользнула мимо него в коридор.
– Привет! Подожди, ты не будешь смотреть документальный фильм с нами? – спросил он.
– Нет, в отличие от вас, неудачников, у меня есть планы.
– Будь осторожна! – прокричал он, когда я наклонилась вперед, чтобы нажать на кнопку вызова лифта.
Быть осторожной не так уж и сложно. В то время как в Рио был повышен уровень преступности, деревня охранялась, и она закрывалась в восемь вечера. Спортсмены могли бродить, где им заблагорассудится. Парни из Португалии занимали кондо через два здания от моего. Воздух с океана разметал мои волосы в разных направлениях. Я закрутила длинные пряди в низкий пучок, чтобы они не прилипали к моему блеску для губ. У меня был загар из-за тренировок на улице, поэтому мне не нужно было беспокоиться о нанесении основы. Я нанесла немного красного блеска для губ и немного туши, и чувствовала себя уверенно, когда поднималась на лифте на третий этаж.
Шум из их кондо был слышен даже до того, как я вышла из лифта. Я дважды проверила приглашение на Фейсбуке и убедилась, что шумное, заполненное басами кондо было тем, куда я направлялась. 312. Я тихо постучалась, хотя знала, что не будет слышно. После еще одной попытки, я повернула дверную ручку и ступила внутрь, удивленная бабочками, которые запорхали в моем животе, когда я вошла.
Хотя музыка ревела, в кондо было гораздо меньше народу, чем на вечеринке Кубик-Рубика за ночь до этого. На кухне несколько парней заливали сангрию в кулер на полу.
Они помахали мне и указали на гостиную, где остальная часть вечеринки развернулась передо мной.
Парни из футбольной команды оттащили всю мебель в сторону, чтобы освободить место для трех покерных столов. Я пришла немного позже, поэтому первые два стола были уже полны людей, которые пили, болтали и махали мне, когда я прошла мимо. Я проскользнула между стульями и направилась к последнему столу, где были незаняты четыре стула.
Я собиралась занять место, когда другая рука потянулась к моей. Посмотрев через плечо, я встретилась лицом к лицу с загорелым, улыбающимся парнем, который отправил мне приглашение на Фейсбуке. Я не могла вспомнить его имя, но он точно был из португальской футбольной команды.
– Привет, – сказал он приветливо.
Он выглядел привлекательно, но было сложно сказать из-за старого зеленого козырька на голове – визитки сегодняшней ночи покера. У нескольких парней в комнате тоже были такие.
– Привет. Я Энди.
Он пожал мою руку и попытался скрыть свой взгляд, когда осматривал мое тело, но это плохо у него вышло.
– Энди Фостер, – сказал он с улыбкой. – Я надеялся встретить тебя здесь. – Он говорил на английском с очевидным соблазнительным акцентом.
Он вытянул для меня стул и занял место рядом со мной.
– Меня зовут Нэйтан Дрейк.
Мои брови приподнялись в шоке. Нэйтан Дрейк был популярным, хотя я не узнала его сразу – возможно, из-за козырька – я точно видела его в нескольких рекламах, он был хорошо спонсируемым европейским футболистом, как Дэвид и Лиам.
Из-за моей реакции на свое имя, он улыбнулся шире, обнажая два ряда идеально прямых зубов и демонстрируя одну ямочку, которая обрамляла край его губ.
– Ты играла в покер прежде? – спросил он.
Я покачала головой.
– В последнее время нет. Но надеюсь, что не ударю в грязь лицом.
Я оглядела стол, чтобы проверить своих конкурентов. Покер был мудрым выбором для многонациональной вечеринки, так как игра проводилась с помощью универсальных сигналов и жестов рук. К счастью, казалось, что никто не воспринимал игру слишком серьезно, и Нэйтан заверил, что мы не будем играть на настоящие деньги.
За нашим столом было поровну парней и девушек: трое на трое.
– Это Татьяна и Сара, – сказал он, указывая на двух девушек на другой стороне стола. – Эрик и Джордж, – я улыбнулась и помахала, когда он представлял всех, с кем я буду играть в течение нескольких следующих часов. Большинство присутствующих были португальскими спортсменами, но Эрик был американским гребцом, а Татьяна была спортсменкой по прыжкам в воду из России.
Нэйтан начал тасовать карты.
– Мы скоро начнем. Должны подойти еще несколько человек.
– Sangria estará pronto em breve (прим перев. – порт. Сангрия будет в ближайшее время)! – крикнули парни, которые смешивали фруктовое вино на кухне.
Они начали раздавать небольшие стаканчики, наполненные жидкостью, когда гости начали занимать свои места. Сангрия выглядела хорошо, но пахла коньяком и вином, поэтому я вежливо отказалась. Хотя Кинсли и перегибала палку время от времени, но она была права о ранней утренней тренировке. Я бы не хотела, чтобы меня стошнило во время упражнений.
– Знаешь Фредерика? – спросил Нэйтан. – Пловца?
Я перестала оглядывать комнату и взглянула на него. Нэйтан сиял широкой улыбкой, гордясь собой из-за чего-то.
– Эм, я немного знаю его. А что?
Он улыбнулся шире.
– Он придет. Специальный гость вечера. – Он колебался, тщательно проговаривая слова, как будто произносил их в первый раз.
Фредди будет специальным гостем?
Мой желудок сжался при этой мысли, и я встала со стула, будто кто-то поджег костер подо мной.
– Что не так? – спросил Нэйтан, уставившись на меня.
Я покачала головой и нахмурилась как раз в тот момент, когда открылась передняя дверь. Один из британских пловцов, которого я видела на фуд-корте, вошел вместе с Фредди. Все воодушевленно поприветствовали его, но мое сердце взбунтовалось в груди при виде него. На нем были надеты джинсы и футболка. Он мог нацепить бейсболку, притворившись, что он Фредди, а не Фредерик, но я понимала лучше. У него был определенный шарм – безупречное обаяние, которое он в полной мере осознавал – и когда он оглядел комнату и посмотрел на меня своим темным взглядом под козырьком кепки, я знала, что пытаться покончить с ним, флиртуя с футболистами, – безнадежное дело.
Было невозможно перестать думать о нем.
Я не удивилась, когда он прошел мимо свободных мест за другими столами, и направился ко мне. Не удивилась, когда он остановился у стула рядом с моим и украл мой покой, решительность и все чувства, когда вытянул стул из-под стола. Я пыталась сконцентрироваться на зеленом войлоке, но это было бесполезно. Я все еще могла уловить аромат его одеколона – или, может, это был запах его тела – я не могла сказать.
Он был утонченным, но сильным, и мне захотелось, чтобы у меня был заложен нос, и я не могла продолжать нюхать.
Мало того, что герцог и еще пахнет божественно.
Интересно, он что, его втирает?
– Я должен был догадаться, что встречу тебя здесь, – сказал он с усмешкой, которую я не видела, но знала, что она там. – Покер определенно подходит тебе.
