Текст книги "Разбитые осколки (ЛП)"

Автор книги: Порша Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Слушаю в телефоне длинный гудок и ожидаю, когда Хелен ответит на звонок. Она удивлена, но полна энтузиазма.

– Лорен, как поживаешь?

– Я... я поживаю, – неуверенно смеюсь.

– Рада это слышать.

– Рэйвен только что приехала в город и посидит с Кэйлен. Я хотела узнать, есть ли у тебя сегодня свободное время, чтобы поговорить, – нерешительно спрашиваю я.

Поговорить, я должна была сказать поговорить или попросить ее о встрече?

– Ты уже ела, мы могли бы устроить поздний ланч, к примеру, в три часа?

– Конечно, – отвечаю я.

Мы обсуждаем детали, и через час я встречаюсь с ней в новом кафе. Вхожу внутрь и вижу Хелен, сидящую у стены. Девушка встает и машет рукой. Я маневрирую, пробираясь сквозь узкое пространство, столики теснятся друг к другу, но, к счастью, в три часа здесь не так уж много народу. Преодолеваю путь к ней и улыбаюсь, собираясь сесть, но она подходит и обнимает меня. Я застигнута врасплох, но успеваю быстро ответить взаимностью.

– Я так рада, что ты мне позвонила, – она сбрасывает волосы с плеч на спину.

Длинные темные волны каскадом ниспадают по плечам, на темно-синей блузке с золотыми пуговицами остаются случайные локоны.

Она кажется другой, легкой что ли, и мне интересно, так ли это. Мне больше не нужно хранить тайну, которая всегда стояла между нами. Связанные настоящей дружбой, я все еще не уверена, помешает ли пустота, на месте которой ранее был секрет.

– Спасибо, что встретилась со мной, – говорю я, помешивая в воде лед.

– Ты хорошо выглядишь, – говорит она, и я не могу сдержать удивления.

Я давно такого не слышала.

– Наверное, это из-за массажа, который организовал для меня Коллин. До этого я была похожа на старую деву. Ты его об этом попросила? – любопытствую я.

Хелен и Декстер тайно консультируют его? Она широко улыбается.

– Нет, Коллин внимателен и обладает интуицией. Он не спрашивает моего совета.

– Обладает интуицией, – повторяю я, слыша презрение в своем голосе. – Вы виделись?

– Да, дважды на этой неделе, – она потягивает свой зеленый чай. – Разве он тебе не сказал?

– Да, говорил, – отвечаю я.

Она с любопытством смотрит на меня.

– Ты ему не поверила? – ее улыбка смягчается.

Пожимаю плечами и вздыхаю.

– Я... я не знаю. Я... – замолкаю, когда официантка подходит и принимает заказ.

Хелен заказывает салат из лосося, а я – «Цезарь» с цыпленком.

– Вы будете сегодня на ужине? – спрашиваю я.

– Я не в курсе. Почему ты не поверила, что он приходил ко мне?

– Понятия не имею. Я просто не привыкла к его честности, – признаюсь я. – Не честности, а откровению, – поправляю себя. – Не то чтобы я считала Кэла или Криса лжецами, но у них обоих были свои секреты. Мне просто интересно, каков Коллин, – признаюсь я.

– Как все прошло? – она спрашивает небрежно, но Хелен не делает ничего случайно.

Я прошла через все, что случилось. Рассказывала ей о том дне, когда появились Крис и Кэл, о том, как идут дела с тех пор. Я сосредотачиваюсь на фактах, а она слушает, не показывая ни малейшего удивления или предвзятости. К тому времени, когда я заканчиваю рассказ, еду уже принесли, мы благодарим официантку, и Хелен кладет в рот кусок лосося. Я склоняю голову и быстро читаю молитву – привычка, которую я переняла от миссис Скотт.

– Итак, многое происходит, по понятным причинам, но что ты чувствуешь по отношению к ним? – спрашивает она, и я вздыхаю.

– Как любой нормальный человек чувствовал бы себя в такой ситуации. Ошеломлена, встревожена, разочарована, но благодарна. Благодарна, что все не стало еще хуже, что мы прошли через то, что могло бы изменить нашу жизнь. Если бы Кэл убил Клейтона, все было бы намного хуже, – последнюю часть я произношу тихо, и она кивает.

– Ты привыкла жить с Коллином? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

– Он совсем другой, – смотрю на свой салат и играю с вилкой. – Но бывают моменты, когда я узнаю кого-то в нем, – чувствую, как мои щеки краснеют, и ненавижу себя за это. – Я... я не знаю, как к нему относиться, – тихо говорю. Моя рука массирует затылок, напоминая мне о нескольких райских часах.

Коллин, по всей видимости, сам сделал этот жест.

– Ты чувствуешь к нему отчужденность?

Я киваю.

– Разве не должна? – искренне спрашиваю я.

– Кто держит дистанцию, ты или он? – Хелен слушает ту часть истории, с которой она знает вторую половину.

Интересно, о чем с ней разговаривает Коллин, какие процедуры они проводят, чтобы приблизить их к интеграции?

– Думаю, мы оба, – говорю я, чувствуя себя немного виноватой.

– Ты собираешься сегодня на ужин?

– Да, это впервые, когда мы будем только вдвоем, – повышаю голос.

– И ты нервничаешь? – Хелен прячет улыбку, но я уже ее увидела.

– Честно говоря, да, – признаюсь я. – Он такой... его трудно читать.

– Коллин? – спрашивает она, и задаюсь вопросом, хочет ли она, чтобы это прозвучало как обвинение или я просто так это воспринимаю.

– Знаю, он говорит, что открыт, как книга, но мне не обязательно в это верить.

– Ты думаешь, у него есть скрытые мотивы? – спрашивает она, но ее голос нейтрален.

– Как и у всех нас, – встречаюсь с ней взглядом.

Она берет салфетку и прикасается ею к губам. Затем складывает руки и наклоняется ближе к столу.

– Ты веришь, что Кэл любит тебя? – она спрашивает.

– Конечно, – отвечаю я, ощетинившись.

– И Крис? – спрашивает она, и я киваю. – Коллин? – и тут я делаю паузу.

– Я недостаточно его знаю, чтобы понять, любит ли он меня, – улыбаюсь. – Я спрашивала, гей ли он. Читала об этом, когда занималась исследованиями, – хихикаю, чтобы поднять настроение, и даже Хелен улыбается. – Вчера мы хорошо провели время, – тихо признаюсь я, мельком встречаясь с ней взглядом. – До этого он напоминал мне Криса или Кэла, по которым я скучала, и это заставляло меня хотеть быть рядом с ним, но тогда я впервые подумала, что он мне нравится, – беру свой стакан и делаю маленький глоток, мое сердце бьется быстрее, и я просто делаю глубокий вдох. – Этого я и боюсь, – отвечаю, и она кивает, словно ждала, что я скажу. Хелен протягивает руку через стол и сжимает мою.

– Это нормально, Лорен, – успокаивает она.

Проявление привязанности вызывает слезы, но я их подавляю.

– Я чувствую себя глупо, потому что... я должна чувствовать к нему то же, что к Кэлу и Крису... но в то же время, если я это сделаю, не смогу избавиться от чувства вины, которое заставляет меня ощущать себя огромной лицемеркой, потому что я сказала Крису и Кэлу, что я люблю их всех, – тараторю все это в одном предложении.

– Если ты будешь ближе к Коллину... чего ты боишься?

Я размышляю над ее вопросом весь день. Тогда я ей не ответила. Просто пожала плечами, как будто это глупость, а она не стала настаивать, так как технически у нас не было настоящего сеанса. В то время это нечто другое под видом двух друзей, встречающихся за обедом и девичьими разговорами. Салат, который я съела, волнами перекатывается у меня в животе, пока я сижу перед шкафом, пытаясь выбрать, что надеть. Я нервничаю так же, как и на первом свидании с Кэлом много лет назад. Тогда у меня не было шкафа, полного дизайнерских платьев и обуви. Он не сказал, куда мы едем, но, зная Коллина, это будет какое-нибудь шикарное место, соответствующее всем его требованиям.

– Все они прекрасны, Лорен, – говорит Рэйвен, когда они с Кэйлен садятся на кровать и смотрят, как я перебираю платья. – И почему ты так нервничаешь, милая? – она спрашивает.

– Не знаю, я веду себя глупо, – плюхаюсь на кровать.

– Все будет хорошо между тобой и... Коллином, – она подчеркивает его имя.

– Да, с ними все хорошо, просто нужно привыкнуть, – говорю я ей так уверенно, как только могу, особенно после речи, которую произнесла ранее.

Рэйвен сжимает мою руку и кивает. Я обнимаю ее, и она обнимает меня в ответ, как делала это в детстве, чтобы дать мне понять, что все будет хорошо.

– У меня все еще есть свои сомнения по этому поводу, и я действительно хотела бы упаковать тебя и устроить тебе отпуск на острове вдали от всего этого, – смеется она, но я знаю, что тетя совершенно серьезна. – Но если кто и может пройти через это, так это ты, – тихо говорит она мне на ухо.

Когда отпускает меня, она подходит к шкафу и берет маленькое белое платье с одним плечом, которое везде меня обтягивает.

– Не видела ни одного мужчины, которому это не понравилось бы, – говорит она с мягкой улыбкой.

Приняв душ и надев платье, я завиваю волосы и собираю их на затылке. Я немного накрасилась и, глядя на себя в зеркало, не могу не улыбнуться. Я иду на свидание, и женщина, которая смотрит на меня в отражении, взволнована.

Я скучаю по нему, и та маленькая часть меня, которую он открыл мне прошлой ночью, дает мне надежду.

Не только из-за моего беспокойства и подозрительности. Я продолжаю думать о том, как мне не хватало этого с Кэлом, как у нас с Крисом так много всего происходило, что этого не случилось, но прошлый раз мы с Коллином сделали это сразу после его первого появления, и это было в ночь перед тем, как начался ад. С той ночи я узнала Коллина получше, но он все еще заставляет меня нервничать. Он очарователен, слишком очарователен, но я просто не могу его понять. Не то чтобы я хорошо читала Кэла, но я знала, что движет им, знала, как добиться своего в большинстве случаев. Криса трудно читать, но только потому, что я чувствовала, как он был смущен происходящим, его противоречивые эмоции брали верх над ним в большинстве случаев. Зная его историю и его родителей, я чувствовала себя более непринужденно с ним, и тот факт, что я была полна решимости сделать все, что нужно ради нашей семьи...

Любой ценой.

И это не изменилось.

***

Коллин

Семья.

Это может стать залогом успеха, а может всё разрушить.

Я видел это. Это было тем, что сделало его, но иногда лекарство идёт с того же источника, что и яд. Из всех нас я помню больше всего о прежней жизни. Наших маму и папу, ну человека, которого мы считали нашим отцом, и наших трех сестер. Помню, что наша жизнь была хорошей, когда мать была стабильной, или более стабильной, чем в те времена, когда она уходила в себя. Помню, в какой-то момент я почувствовал любовь. Мы были ее любимчиками, я помню последний момент с ней перед тем, как все изменилось.

Рэйвен сидит на диване, не сводя глаз с Кэйлен.

– Я люблю свою племянницу, Коллин. Я бы умерла за нее и за эту маленькую девочку, – продолжает она, глядя мне прямо в глаза.

Чувствую ее беспокойство, ее сдержанность, боль, с которой она столкнулась, будучи связанной со всем этим. Интересно, сколько бессонных ночей она провела, сколько молитв прочитала. Я услышал ее и Лорен сегодня, вернувшись, когда понял, что оставил один из своих файлов. Я слышал их ссору. Не знаю, услышали ли они мольбу друг друга, ту, что на самом деле не высказана, скрыта под гневом на поверхности, обе просто хотят, чтобы боль прекратилась, отдохнуть от лежащего в основе беспокойства.

Я понимаю Рэйвен. Я был на ее месте все эти годы. Благодаря перетягиванию каната между Кристофером и Кэльвином к их целям. Мы все просто хотим мира. Я медленно подхожу к ней и беру за руку.

– Ты когда-нибудь поправишься? – ее слова звучат резко, но могу сказать, что она не хотела, чтобы они были обидными. – Лорен этого заслужила, она столько пережила, – ее голос слегка дрогнул. – А как же Кэйлен? Как это должно сработать для них? – Рэйвен вытирает глаза. – Знаю, может быть это жестоко, но я так волнуюсь за них, – ее голос напряжен, но уязвим. Она встает и подходит ко мне. – Если бы Лорен узнала, что я разговариваю с тобой в таком тоне, она бы никогда не простила меня, но я... я должна услышать это от тебя... Лорен никогда не уйдет от тебя. Я поняла это сегодня. Она никогда тебя не отпустит, и это чертовски меня пугает, – она бросает взгляд на спальню Лорен. – Ты должен дать мне обещание. Если ты действительно любишь ее, если знаешь, что существует хоть малейшая возможность причинить ей боль, ты уйдешь от нее. Мне нужно обещание от тебя, от Криса и от Кэла. Знаю, что это поможет.

Рэйвен знает, я с легкостью могу солгать. Что я могу дать ей пустое обещание, но она, кажется, испытывает облегчение, произнеся эти слова, даже если я смогу использовать те же самые слова, чтобы настроить человека, которого она любит больше всего, против нее. Помню, когда она была самой большой сторонницей Кэла, я видел ее скептицизм по отношению к Крису, и когда она смотрит на меня, в ее взгляде смешиваются страх, недоверие и усталость. Я беру ее руки в свои, и воспоминание о матери, которую я знал, пытается проникнуть в мои мысли.

– Я обещаю вам, что со мной она в безопасности, что я не причиню ей вреда. Ни я, ни кто-либо из нас не должен делать ничего, что не пойдет ей на пользу, – обещаю я и вижу, что она все еще скептически настроена, но появляется надежда.

– Все в порядке? – мы оба оборачиваемся и видим Лорен, стоящую на верхней площадке лестницы, впервые в жизни мне нечего сказать.

Она похожа на ангела, белое платье обвивает ее тело, простое бриллиантовое ожерелье покоится на шее, волосы зачесаны на макушку, демонстрируя длинную шейку. Она всегда была красавицей. Этого нельзя было отрицать, с того момента, как Кэл впервые увидел ее, но сейчас она выглядит величественной, элегантной и уязвимой, как звезда фильма пятидесятых годов, и это застает меня врасплох.

– Ты прекрасно выглядишь, дорогая, – Рэйвен встает и идет ей навстречу.

Осознаю, что я промолчал.

– Спасибо, – Лорен смотрит на меня, ее щеки пылают, а моя грудь сжимается.

Она застенчиво улыбается мне, по крайней мере, я не замечал, чтобы она улыбалась мне.

– Спасибо за сегодня, это было действительно необходимо, – говорит она мне.

– Это было заслуженно, – откашливаюсь я.

– Тебе не кажется, что мамочка выглядит прелестно? – говорит Рэйвен, идя через комнату и поднимая Кэйлен на руки.

Она сияет, заставляя всех нас улыбнуться. Я беру ручку Кэйлен и целую ее. Она лучшее, что Кэл когда-либо делал. Видеть в ней так много от себя – это все еще нереально, видеть большую цель – быть лучше, напоминание всем нам стать лучшим мужчиной.

– Желаю вам хорошо провести время, – Рэйвен быстро обнимает Лорен и сжимает мое плечо, мимолетно напоминая о нашем соглашении.

– Веди себя хорошо с тетей Рэйвен, – говорит Лорен, целуя ее в щеку.

– Будь хорошей принцессой, – я обнимаю и целую девочку на прощание. – Пойдем, миссис Скотт? – спрашиваю я, протягивая ей руку.

Лорен кивает, пытаясь скрыть улыбку.

– Да, мистер Скотт, – весело отвечает она.

***

В машине тихо, но ощущается какое-то напряжение, смешанное с запахом духов Лорен. Она нервничает и пытается это скрыть. Девушка сжимает запястье и мурлычет под музыку, явное свидетельство об ее нервозности. Мы только немного поговорили об ее дне, Кэйлен, о ее поездке в спа.

Я вовлекаю ее в разговор, когда она открывается, но мои мысли туманны и более рассеянны, чем обычно. Мои глаза все время скользят к подолу ее платья, которое постоянно поднимается, мыслями возвращаюсь к тому моменту в душе, когда она смотрела на меня с равной долей сомнения, раздражения и желания.

Я чувствую на себе ее взгляд, и от этого становится только хуже.

Лорен выключает музыку.

– Ты в порядке? – спрашивает она, изучая меня взглядом.

– Да, – уверенно отвечаю я. Впервые, я должен приказать себе быть уверенным, что-то, что когда-то было естественным. Мне не нравится то, что приходится управлять собой. – Почему спрашиваешь? – спрашиваю я, уже зная ответ. Если я и сам что-то замечаю, то неудивительно, что и она тоже.

– Ты просто кажешься немного непохожим на себя, прости за каламбур, – она смеется, и я не могу не улыбнуться.

– Это все еще я, – говорю я ей, и она хихикает, подхватывая мою шутку.

Ее голова поворачивается к окну, глаза следят за блеском городских огней. Помню, как Кэл впервые привез «нас» сюда. Я знал, что он никогда не захочет уехать, он был зависим от города, как только вошел в него, так же, как он стал зависим от Лорен, как только увидел ее. Я чувствовал себя как дома в каждом месте, где мы жили, а их было немало на протяжении многих лет, неважно, что мы называли домом. Только когда она стала частью нашего дома, мое безразличие стало труднее сдерживать.

Мой план состоял в том, чтобы сделать для нее что-то хорошее, что-то, что позволит ей уйти от жизни, которую мы для нее предначертали. Чтобы дать ей время за пределами мира, в котором она замкнулась. Нравилось ей это или нет, было уже поздно. Если бы ей понравилось, то было бы хорошо, потому что это сделало бы ее счастливой здесь, в Чикаго, а мне нужно, чтобы она была счастлива, чтобы я мог внимательно следить за тем, что Крестфилды задолжали нам. Если ей это не понравится, я придумаю другой план. Цель состоит в том, чтобы всегда держать задачу каждого в соответствии. Баланс является основным залогом успеха. После вчерашнего что-то изменилось, настолько незначительно, что любой другой человек не заметил бы, но я это заметил. Незаметно, но сдвиги меняют баланс, и очень важно, чтобы все протекало спокойно и со мной – нейтральность всегда лучше.

Мы останавливаемся перед рестораном, я открываю перед ней дверь и передаю ключи парковщику. Протягиваю руку и, когда Лорен принимает ее, не могу не заметить, как хорошо мы подходим друг другу. Я также замечаю пристальный взгляд парковщика на ней, в то время как мы движемся ко входу. Мы непосредственно усаживаемся в одну из лучших секций ресторана – ту, что видом выходит на озеро и находится достаточно близко, чтобы услышать живой оркестр, но не заглушить разговор. Наш заказ принят, и я заказываю бутылку ее любимого красного вина, более сладкого. Не мое любимое, но сегодня не обо мне. Я чувствую тяжесть в животе, больше похожий на узел, который обычно отведен Крису, но игнорирую его.

– Зачастую ты не любишь, когда я пью, – она смотрит на меня игривым взглядом, а на ее губах веселая улыбка.

Я отрываю взгляд от ее прекрасных губ и напоминаю себе сосредоточиться.

– Есть разница между выпивкой для удовольствия, в меру, и выпивкой для храбрости или до оцепенения, – я делаю глоток воды.

Лорен слегка хмурится и, прищурившись, смотрит на меня, напоминая ее обычный взгляд.

– Ты всегда такой серьезный? – спрашивает она с ноткой раздражения в голосе, но выражение ее лица веселое.

Приподнимаю бровь.

– Не знал, что всегда серьезен, – я смеюсь, а она закатывает глаза и делает глоток из своего стакана.

– Не всегда, когда ты общаешься с Кэйлен, ты не такой... – девушка поднимает глаза, как будто пытается подобрать слово, которое не обидело бы меня, и это очаровательно. – Встревоженный, – хихикает она, и я не могу не улыбнуться.

– Видишь ли, когда ты улыбаешься... это как волшебство, – не могу сказать, что я не удивлен, и она робко опускает глаза.

– Или, говоря твоими словами, захватывающе, – она подражает моему голосу. – Видишь, я тоже знаю сложные слова, – подмигивает Лорен.

Не могу удержаться от смеха. Она краснеет, и я могу сказать, что вино поплыло по ее венам, но она пытается сдержать себя.

– Когда ты читал «Гарри Поттера»? – спрашивает Лорен, когда нам приносят закуску.

Я смотрю на нее, слегка прищурившись, но улыбаюсь. Она подпирает ладонью подбородок и лениво улыбается. Я никогда не видел, чтобы она так легко вела себя рядом со мной.

– Чтение было моим способом бегства.

– От чего ты убегал?

Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на нее, зная, что она никогда не хотела красивой лжи или полуправды, и я никогда не был одним из тех, кто дает их, но было бы ложью сказать, что я не скучаю по легкой улыбке, которая только что была на ее лице. Понимаю, почему Крис сказал полуправду – чтобы сохранить ее улыбку, потому что ее нынешнее выражение искренно мрачное.

– Бывали дни, когда Кэл чувствовал себя хуже некуда, а Крис в основном прятался во время болезни Гвен. В тот год я прочитал более трехсот книг, все разных жанров от фантастики до биографий, даже несколько старых любовных романов Гвен. Не было книг, которые помогли бы мне сбежать еще больше, чем волшебный мир Хогвартса, – я одариваю ее одной из тех улыбок, которые она называла магическими, но та, которой она мне отвечает – творит заклинание.

– Ладно, у меня к тебе очень серьезный вопрос, – в ее голосе слышится лишь намек на невнятность, выражение лица серьезное, но в глазах игривый блеск. – Куда бы тебя определила Распределяющая шляпа? – Лорен сохраняет серьезный вид, и я чувствую, как улыбка растягивается на моем лице. Я делаю вид, что размышляю, хотя у меня уже есть непосредственный ответ.

– Когтевран, – отвечаю я, и она разражается смехом.

Похоже, она собирается задать еще один вопрос, но передумывает, я и без этого знаю, о чем она думает.

– Кристофер был бы в Пуффендуе, а Кэл – Гриффиндор.

Ее глаза расширяются от удивления.

– Я думала, ты скажешь, что Кэл будет в Слизерине.

Качаю головой и смеюсь.

– Если бы ты сейчас разговаривала с Крисом, таков был бы ответ.

Остаток ужина прошел даже лучше, чем я предполагал. Лорен показывает ту сторону себя, которую еще не показала мне. Она игрива и забавна, и напоминает мне, насколько умна, не отставая от меня в любом вопросе, который я поднимаю. Мы держимся легко, и она не задает мне вопросов, которые, как я предполагал, у нее будут о моих сеансах с Хелен или о работе, которую я выполняю в «Крестфилд Корпорейшен». Думаю, она привыкла не получать ответов на вопросы, которые ее действительно интересуют, и приучила себя не задавать их. Или, может быть, она так наслаждается вечером, что не знает, дам ли я ей ответы, которые она хочет услышать.

Когда мы возвращаемся в машину, она подпевает музыке, приглашая меня присоединиться, а когда я отказываюсь, игриво шлепает меня.

– Раз уж так поздно, ты все еще хочешь получить сюрприз сегодня вечером или предпочтешь подождать до завтра? – спрашиваю я.

– Сегодня вечером, – радостно улыбается она. – Но только если он хороший.

Я пытаюсь сдержать улыбку, но сегодня у меня ничего не получается. Мы объезжаем заднюю часть здания. Мы всего в нескольких кварталах от дома. Я выхожу из машины и открываю ей дверцу. Девушка с любопытством смотрит на меня.

– Сюда, – говорю я ей.

Она берет меня за руку и выходит из машины. Я пытаюсь скрыть свое удивление, когда она не отпускает ее, но я знаю, что она немного пьяна, и ее ноги, должно быть, болят от туфель, поэтому не придаю этому особого значения. Когда подхожу к черному входу и ввожу код, Лорен смотрит на меня еще более озадаченно. Я открываю дверь и включаю свет, освещая большое пустое пространство.

Она смотрит на меня немного смущенно. Затем ее взгляд останавливается на пакете, лежащем посреди комнаты.

– Для чего это место? – ее взгляд скользит по сводчатым потолкам и деревянным полам.

Здесь около двух тысяч шестьсот квадратных футов в общей сложности, тысяча шестьсот на первом этаже и остальные на втором. Большие окна выходят на улицу.

– Для чего пожелаешь, – отвечаю я, она останавливается на полушаге и смотрит на меня широко раскрытыми от волнения глазами.

– Что? – спрашивает она.

– Я подумал, что это отличное место для картинной галереи, – говорю я, слегка пожимая плечами. Слышу, как у нее перехватывает дыхание и открывается рот.

– Ты купил мне галерею? – ее голос дрожит, и я начинаю думать, не расстроена ли она.

– Ну, это еще не галерея... я увидел ее потенциал. Это место находится в центре района искусств, и может стать тем, чем ты пожелаешь, или если ты не хочешь, мы можем продать его задаром. Я просто подумал о тебе, когда увидел, – теперь я начинаю чувствовать почти тревогу.

– Ты купил мне галерею? – на этот раз она улыбается, но в ее голосе слышится радость, хотя глаза полны слез.

– Ничего страшного. Это то, что у тебя уже должно было быть, – я имею в виду каждое слово.

У нее были мечты, когда она вошла в нашу жизнь, мечты, которые вес наших проблем удушил, это преступление, что кто-то такой умный и амбициозный, как она, стал так задушен нами.

– Не знаю, что и сказать, – Лорен прижимает руку к груди, как будто у нее сердце вот-вот выпрыгнет.

– Это то, что Кэльвин всегда планировал сделать для тебя, но его внимание привлекли другие вещи. Кристофер сделал бы это, если бы у него были средства, и имеет смысл только то, что я осуществляю, что они сделали бы, если бы не вмешались обстоятельства.

Лорен смотрит в пол, и на ее лице отражаются боль и экстаз. Мгновение спустя она подходит ко мне и хватает за руку. Она смотрит на меня так, словно видит впервые, ее глаза пронзают меня насквозь, прежде чем девушка встает на цыпочки и нежно прижимается губами к моим.

Я замираю. Не ожидал такой реакции. Она отстраняется, смотрит мне в глаза, потом снова наклоняется, и на этот раз, когда ее губы касаются моих, я притягиваю ее ближе. На вкус Лорен каксвежая мята, смешанная с вином, которое пила раньше. Ее рука скользит вверх по моей груди и к волосам, пока ее пальцы расчесывают их. Это происходит так быстро, и я чувствую кровь, бегущую по моему телу, но отстраняюсь.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной это делать, – говорю я ей, и она смотрит на меня почти обиженно, но затем медленная улыбка расползается по ее лицу.

Лорен неспешно делает несколько шагов от меня и стягивает платье через голову. Она стоит передо мной, и кажется, что поезд пытается вырваться из моей груди. Мое самообладание далеко не так сильно, как я думал.

– Я хочу, чтобы мой муж занялся со мной любовью, – ее губы слегка приоткрыты, глаза прикрыты, выражение лица такое соблазнительное, но ее голос – самая невинная вещь, которую я когда-либо слышал.

Девушка похожа на белого кролика, который, сам того не ведая, ведет меня в нору, но не знает, насколько глубока нора или насколько тяжело будет падать. Я говорю себе, что все дело в выпитом вине, но не могу удержаться и иду к ней. Должен чувствовать себя виноватым, но когда целую ее шею, стон, которым она отвечает, заставляет меня продолжать, я никогда не желал кого-то так сильно, как хочу ее.

– Ты уверена? – мне требуется вся сила воли, чтобы остановиться, и спросить, давая ей последний шанс отступить.

– Перестань так нервничать, – Лорен дразнится, начиная расстегивать мои брюки, и когда она это говорит, все мои оговорки уходят на задний план.

Я поднимаю ее на руки и целую так, как хотел поцеловать с того самого дня, когда мы стояли под душем, до того, как она поняла, что это я. Я целую ее так, как хотел вчера, когда она сидела, загипнотизированная, у моих ног. Ее вкус вызывает привыкание, прикосновения почти исцеляют.

Выражение ее лица, когда мы становимся одним целым, невообразимо. Погружаясь все глубже в нее, я чувствую, словно проваливаюсь в пучину, и мне страшно, потому что впервые в жизни я нахожусь на неизведанной территории. Это чувство чуждо. Не будучи полностью под контролем, зная, что результат этого может привести к не лучшим для нас обстоятельствам. Может вызвать проблемы. Это вызовет проблемы, но я их исправлю... Я исправил проблемы Кэла, я исправил проблемы Криса, и я исправлю это. Они нуждаются во мне, а не наоборот. Они поймут.

Им придется.

***

Лорен

Была ли прошлая ночь просто сном? Туманные воспоминания о губах на моей шее, животе и других местах, которые проносятся пульсацией в голове. Касание пальцев, как будто им дана путеводная карта к каждому секретному месту на моем теле. Когда я открываю глаза, то не вижу высоких сводчатых потолков, которые видела прошлой ночью, и моя спина не окаменела от всех этих диких движений на деревянном полу. Неужели это был всего лишь сон?

Должен быть, потому что в реальной жизни я бы не соблазнила Коллина. Сдержанный, расчетливый, идеально собранный Коллин не дал себе волю и не напомнил мне своих аналогов больше, чем я когда-либо думала. Он бы не помог мне снова и снова распасться на части в помещении, которое купил для меня, чтобы открыть галерею. Нет, это не могло произойти. Этого бы не случилось. Но когда я оглядываюсь и вижу белое платье из моего сна, аккуратно сложенное на комоде, у меня перехватывает дыхание.

Все-таки произошло.

Я слышу, как льется вода в душе, и с трудом сглатываю. Как я попала оттуда сюда? Должно быть, вино было очень крепким. Нет, я не могу винить в этом вино.

Мне было одиноко, и я хотела его. Что в этом плохого? Я хотела прикосновения своего мужа, его поцелуя, чувствовать его внутри себя. Я недостаточно хороша для этого? Черт, я снова чувствую дежавю. Я осторожно встаю с кровати и подхожу к закрытой двери ванной. Прислушиваюсь к журчанию воды, открываю дверь и вижу в душевой пар. На этот раз я открываю ее с опаской. Я почти дрожу от нервов при мысли о том, что внутри другой человек. Вместо этого дверь передо мной открывается.

– Добро пожаловать, – он ухмыляется и отступает, пропуская меня внутрь.

Я вздыхаю с облегчением, потому что не готова к нападкам или крику за то, что случилось прошлой ночью. Как только я захожу в душ, меня тут же окутывает тепло, смягчая мои опасения. Я сажусь на скамейке напротив него, и мы оба молчим.

– Доброе утро, – он улыбается, но застенчиво – такого взгляда я у него никогда не видела.

– Доброе утро, – робко улыбаюсь, хотя мы сидим друг перед другом совершенно голые.

Если бы я не представляла, что мы делали прошлой ночью, и все это было бы реально, мы бы перестали стесняться. Я кладу голову на кафель и позволяю воде стекать по коже. Звук воды расслабляет и успокаивает, но на самом деле я хочу услышать его голос, чтобы он что-то сказал.

– Вчера было интересно, – говорит он, его голос серьезен, но с намеком на веселье. Я борюсь со смешком и проглатываю комок нервов.

– Разве? – спрашиваю я с едва скрываемым сарказмом, подражая его обычному тону.

Мне бы хотелось, чтобы не было так много пара, чтобы я могла лучше рассмотреть его, но если бы я могла видеть его, это не помогло бы мне читать его более точно. Я хочу знать, о чем он думает, ведь, по его словам, он – открытая книга. Внезапно мое желание исполняется, и он появляется сквозь пар, мои глаза впитывают каждый идеальный изгиб его тела, твердые мускулы, скульптурные и твердые. Даже после стольких лет я, видя его, снова испытываю к нему вожделение. Я делаю столь необходимый вдох, в то время как он опускается на колени между моих ног и притягивает меня так, что наши груди соприкасаются. Наши сердца бьются друг возле друга, мое – быстро, как у скачущей галопом лошади, а его – ровно.

Мужчина берет мою руку, подносит к губам и целует запястье, не сводя с меня глаз. Мое сердце бьется все быстрее и быстрее, а его пальцы скользят по моим бедрам. Это чувство знакомо: прилив, ожидание, поддразнивание. Его губы прикасаются к моим, и он не отпускает их. Волна жара проходит сквозь меня, и я чувствую, что снова проваливаюсь сквозь время: год, два, три года... Я приподнимаюсь, и прижимаюсь к стене душа, его тело прижимается к моему. Он целует губы, движется вниз по шее и животу. Меня поднимают и подталкивают выше, и я задыхаюсь, когда оказываюсь на его плечах.