Текст книги "Следуй за мной (СИ)"

Автор книги: Полина Вит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Дядя Сикрадир прямо бесился от всего этого. Ему казалось, что происходящее в стенах поместья – дело сугубо семейное, более того – узнать о нём чужакам просто не от куда. Он сетовал, что у стен завелись уши, что среди слуг полно соглядатаев, что соседи за нами шпионят. Тот факт, что наводнившие дом младшие родственники считали своим долгом оповестить о грядущих переменах всех и каждого, включая даже конюших и подавальщиц в соседних трактирах, от его внимания ускользнул.

В какой-то момент я, даже не отдавая себе в этом отчета, а может, просто стараясь не отдавать, стал пользоваться Искусством Ведущего в своих личных целях. Конечно, люди – не ан-кей или не совсем ан-кей. То есть, наоборот, это ан-кей – не совсем люди... или, может, больше, чем люди.

Как бы там ни было, Искусство оказалось столь же действенным в деле управления людскими массами, как и в деле управления ан-кей.

У меня не было Слова, закреплённого в их подсознаниях, зато нашлось много слов – ключей к их сознаниям. Говоря с жадными – о деньгах, с честолюбивыми – о перспективах, трусов запугивая ещё больше или обещая им поддержку, я добился определенных успехов. Даже глаза дяди Санродена стали посматривать на меня с чем-то, отдаленно напоминающим гордость.

Сам я при этом никакой гордости не испытывал. Скорее, во мне всё росло и крепло раздражение.

Когда я вспоминал о тёплых, дружеских отношениях с другими учителями и моими учениками в Академии, сравнивал их с окружающей меня действительностью и представляя свое будущее, мне хотелось поджечь поместье и станцевать на его пепелище.

Желание, более свойственное Рою или Киран, нежели взрослому, уверенному в своих силах Ведущему. Но, возможно, именно оно, точнее, сопровождавший его нехороший блеск в глазах, привело к тому, что после трёх недель беспрестанной грызни, меня, наконец, объявили Наследником Рода.

   В ту же ночь меня попытались убить.

Олеакхен.

Какое-то время мы ехали молча. Наша небольшая беседа меня весьма порадовала, но и насторожила. Киран оказалась гораздо умнее, чем я подсознательно ожидал от хорошенькой юной девушки. С одной стороны, она может стать гораздо более выгодным союзником, чем я думал. С другой – использовать её совсем уж в темную не удастся.

– Я бы хотел рассказать Вам историю, – сказал я.

– Я люблю истории, – кивнула Киран. – Только без грустного конца, пожалуйста. Вы ведь не хотите вызвать у меня приступ?

Это заявление меня несколько отрезвило. Действительно, не стоит забывать, что я общаюсь не с красивой придворной куколкой, а с ан-кей, которые куда более непредсказуемы.

– У этой истории пока нет конца. Я думаю, она ещё долго, долго не закончится. Я хочу рассказать Вам о том, как Ваше пророчество трижды спасло мне жизнь.

– О! – кажется, это её действительно заинтересовало. – Это как раз такая история, какую мне хотелось бы услышать!

Я улыбнулся. О тщеславии ан-кей ходят легенды. Кроме того, думаю, рассказать ей эту историю и показать, что моя благодарность безмерна – хороший ход для начала доверительных отношений.

Рассказ вышел довольно долгий, хотя я и опустил некоторые детали, чтобы выглядеть благороднее в глазах Киран. Не стоит её знать, сколько казнённых стали итогом этой истории.

Она слушала внимательно, лишь изредка вставляя собственные комментарии или вопросы. Киран оказалась совершенно не похожа на Дишан в этом плане, чего я втайне опасался.

– Так что же случилось потом с этой девушкой, Роной? – поинтересовалась ан-кей, стоило мне сделать небольшую паузу, чтобы перевести дыхание.

– Её... э-м, сослали в дальнюю провинцию, – нашелся я с ответом. Не говорить же Киран, что после расследования, в ходе которого её вина была ещё раз доказана, я приказал отрубить Роне голову.

– Вот как, – кивнула Киран. – Тяжело, ей, наверное, будет после жизни во дворце привыкать к провинции, – голос её звучал задумчиво, и мне не составило труда догадаться, что Киран думает о себе, и предстоящих в её жизни переменах.

– После того, как она пыталась меня убить, – заметил я сухо, стараясь отвлечь ан-кей от лишних раздумий, – это ещё очень мягкая кара.

Действительно мягкая, ведь её даже не пытали перед смертью.

– А-а, вот как, – Киран так пристально смотрела в окно, что казалось, её мыслями целиком завладел проносящийся мимо пейзаж.

– Мы скоро остановимся на привал, – сказал я. – Вы хотите услышать третью часть истории?

– Что? – Киран дёрнулась и посмотрела, наконец, на меня. – А, конечно. Про кинжал и орла....

– И стража, – кивнул я и процитировал: – «Отбрось сомненья вновь, верни ему кинжал, твой страж теперь с тобой, на дне лесов привольных». Эту часть мне было легко разгадать, ведь незадолго до этого я сместил своего друга, Фехнирдира, с должности главы моих телохранителей и забрал у него именной кинжал.

– Если он – Ваш друг, зачем же Вы его сместили? – задала Киран ожидаемый вопрос.

– Я решил, что ему необходим отдых, – ответил я уклончиво. Не говорить же ей, что я сделал это в целях профилактики от «воспаления самомнения» у моего главного телохранителя.

– В любом случае, тот человек, который возглавил группу моих телохранителей вместо Фехнира, доказал свою полную непригодность.

– Вы его уволили? – догадалась Киран.

– Уволил, – кивнул я, подумав, что Нарвер-то как раз и не был ни в чем виноват. Поэтому и был всего лишь сослан в провинцию. – А после этого я отправился в запланированную поездку, следуя словам «продолжи так свой путь, не вздумай отдыхать».

Тогда даже отец похвалил меня за то, что я не уехал отдыхать после покушения, а занялся делами.

– Так что же насчет орла? – поторопила меня ан-кей.

– О, с этим было сложнее, – улыбнулся я, вспомним рассуждения Фехнира о «скромном знаке, оставленном орлом». Он тогда всерьёз опасался, что это может оказаться просто орлиный помет, по виду которого никто не догадается, что он именно орлиный.

– Но всё легко разрешилось. А фраза «не вздумай отдыхать там, где орел, паря, оставил знак свой скромный» обрела смысл, когда с дерева на поляне, на которой мы собирались сделать привал, взлетел орел, и при этом потерял одно перо. Фехнир тут же отдал приказ следовать дальше, но один из моих офицеров-гвардейцев воспротивился. Попытался его отговорить. Тут уж мы поняли, что он и есть тот, кому «нет прощенья, кто верность потерял». Дальнейшее указание «скорее вскачь – вперед, назад тебе нельзя» подсказало нам верное направление, и таким образом мы избежали нападения, которое должно было произойти после того, как мы расположимся на отдых и пообедаем. И оторвались от преследователей.

– Как позже удалось установить, – про пытки я тоже не стану рассказывать, – их целью было убить меня и похитить королевский жезл, который отец мне отдал на время поездки, чтобы подтвердить мои полномочия для решения... одного спорного вопроса. А затем я дождался, «когда пройдет зима», и вот – нашел Вас, Киран-деа. В звезде, то есть в крепости, сложенной в форме звезды. И, конечно, «забрал её». Я рассудил, что под «нею» имеется ввиду Дишан-деа. Кому, как не ей сделать «биенье жизни ровным»?

– Да, действительно, – кивнула Киран.

Кажется, разум её снова витал где-то далеко. Я хотел продолжить разговор, подведя её к мысли о том, что мы могли бы стать друзьями, но тут карета остановилась. Похоже, мы достигли поляны у речки Притоки – места нашего привала.

– Что же, Киран, мне было приятно... – начал я, но Киран меня не дослушала:

– Мне тоже! – заявила она и выскочила из кареты.

В кустики ей приспичило, что ли?

В поисках неведомого

Киран.

Беседовать с принцем оказалось гораздо менее утомительно, чем я ожидала. Мне понравилась некоторая степень откровенности, с которой он говорил в начале. Да и историю моего «великого пророчества» интересно было услышать, несмотря на то, что он многое не договаривал.

Тем не менее, находиться с ним в замкнутом пространстве кареты мне было неуютно. Поэтому, как только она остановилась, я выскочила наружу поскорее и огляделась. Мы находились на довольно открытом пространстве возле небольшой речки.

После удара моих ступней о землю левая рука неприятно ныла, напоминая мне о том, что трещина в кости ещё не зажила. Скорее бы уже, а?

Кстати, помнится, Майна-деа говорила что-то о том, что мне надо есть больше сыра... или творога? Нет, ну конечно же творога! У меня ведь кость треснула, при чем здесь сыр? Или сыр все-таки тоже подходит? Я тогда опять погрузилась в розовые мечты о Скае, поэтому плохо слушала. Видимо, обезболивающее способно стимулировать чувство любви в человеке.... Надо будет у Дишан потом уточнить.

Мысль о Дишан заставила меня снова оглядеться, на этот раз повнимательнее. Слева от меня пространство было совершенно голым, и мне был виден пологий спуск к воде. Справа же росло несколько раскидистых деревьев, как бы соревновавшихся друг с другом за право быть здесь – сучковатые ветви были широко растопырены в разные стороны. Редкая трава, изрядно вытоптанная ногами и копытами проезжавших и проходивших здесь до нас путешественников, выглядела довольно уныло. Вообще в свете заходящего солнца всё окружающее выглядело уныло. И мрачно. И скучно. И вообще, хочу к Скаю.

Я вздохнула. Непонятно из каких уголков моего сознания вынырнувшая идея закатить истерику и потребовать отвезти меня к моему Ведущему поразила меня своей абсурдностью. И всё же, в ней было одно здравое зерно – "Ведущий". Я ан-кей, а Скай – мой Ведущий, значит, мы просто обязаны быть вместе! Что там Дишан говорила о симу... о том, чтобы сыграть в приступ? Мне кажется, самое время!

Немного побродив по растущему прямо у меня на глазах лагерю, я, наконец, заметила Дишан. Она стояла, подобно королеве, с высоко поднятым подбородком и прямой спиной, с выражением "ах-как-меня-все-утомило-но-я-потерплю" на лице и наблюдала за работой двух слуг, ставящих палатку.

– Дишан-деа! – позвала я.

– А-а, Киран, – она слегка мне кивнула. Выражение её лицо сменилось на "ну-хоть-что-то-интересное" и она даже сделала два шага мне на встречу. – Как прошел разговор с принцем? Он, – она наклонилась ко мне и прошептала: – уже признался тебе в вечной любви?

–Что-о?! – даже представить что-то подобное было выше моих сил, поэтому я поспешно зажмурилась, так, чтобы в глазах потемнело. – Ты же знаешь, какое мощное у меня воображение, – попеняла я Дишан, открыв глаза через секунду, – как ты можешь меня спрашивать о таком?

Дишан в ответ улыбнулась довольно.

– Значит, пока ещё нет? Это хорошо. Значит, он решил быть осторожней и у нас ещё есть время до того, как ему надоест с тобой возиться, и он станет действовать прямо.

– Что значит "прямо"? – я сделала шаг назад, подальше от Дишан с её блестящими в предвкушении интриги глазами. – Дишан, прерви на менку полёт своей вдохновенной мысли и выложи мне лучше свои идеи насчет симуляции Волны.

– Хм? Решила, что стоит меня послушать? Вот и умница, – целительница довольно улыбнулась. – Тогда нам нужны... – она огляделась, затем кивнула, – во-о-он та группа кустов подойдет, – она указала на плешивое зеленое пятно у воды, расположенное шагах в ста от нас.

– А кусты нам зачем?

– Это – наш занавес. За ним мы скроем происходящее от лишних глаз, – улыбнулась мне Дишан. – Нам нужно произвести впечатление на Олеакхена. Остальным твой "приступ" видеть ни к чему.

– Так, допустим, я скроюсь за кустами, – я с сомнением посмотрела на "занавес". – Но принцу-то зачем туда идти?

– Пока что – незачем, – подтвердила мои сомнения Дишан. – Но нужно просто... О! У меня есть отличная идея, – от того, как снова заблестели её глаза, я поняла, что ничего хорошего мне не светит. Сейчас она чего-то такого от меня захочет....

– Нам нужно пророчество! – подтвердила Дишан мои худшие опасения. – Ну-ка, садись, впадай в транс и... – она сунула руку в одну из складок на своем платье и с триумфальным видом вынула из неё кусочек бумаги и карандаш.

Я завистливо вздохнула. Почему-то мысль сделать тайный карман, в котором можно носить эти два необходимых каждому прогрессору предмета не пришла мне в голову.

– Бери-бери, – целительница протянула писчие принадлежности мне, и я взяла их, хотя по-прежнему не понимала, чего именно она от меня хочет.

– Дишан, – попыталась я воззвать к её разуму. – Я ведь не могу впасть в транс и что-то напророчить по твоей прихоти.

– Этого от тебя и не требуется, – и она рассмеялась, глядя на мое нахмуренное лицо. – Просто сядь и накарябай какой-нибудь загадочный стишок.

– Ты хочешь, чтобы я... подделала предсказание?! – изумилась я. – Но как же... оно ведь не исполнится.

– Конечно нет, – кивнула Дишан. – Но кто об этом узнает?

– Что? Но ведь... – я почувствовала, как в голове поворачиваются какие-то шестерёнки, и почти услышала их ржавый скрежет.

– Главная загвоздка с нашими пророчествами заключается в том, что в них не написано, кому они адресованы, – сказала Дишан мне то, что я и так знала, но о чем не задумывалась. – Иногда, конечно, не сложно догадаться. Но если вот сейчас на тебя накатит, и ты напишешь настоящее пророчество, кто знает, кому из тех, кого ты уже видела или даже никогда не встречала, оно будет предназначено?

– Ну-у, по косвенным признакам...

– Это если эти признаки достаточно явные. Вот с твоим пророчеством для принца тоже долго решали, и отправили все-таки Олеакхену, потому что вроде больше ни у кого из жителей Фимстии "жезлов кровных" не бывает. Если не считать это метафорой, но тогда жезлов этих – полкоролевства.

Мне пришлось немного напрячься, чтобы понять, о чем она. А затем ещё немного напрячься, чтобы не поморщиться досадливо. О такой интерпретации этой строчки могла, конечно, подумать только развратница Дишан.

– Так что пиши смело. Только позагадочней, чтоб наверняка никто ничего не понял. Я бы и сама написала, – тут она хихикнула, – но Олеакхен уже видел твой почерк.

Я решила больше не спорить. В конце концов, это нужно именно мне, в первую очередь. Дишан, похоже, это нужно для развлечения.

– Пойдем-ка за кусты, – поманила меня целительница, каким-то образом поняв, что я решила больше не спорить.

Мы отошли. Люди, которые видели нашу неспешную прогулку, подумали, должно быть, что мы пошли прятаться от посторонних глаз по зову природы. Вблизи кусты оказались ещё более куцыми, чем казались издалека, но ввиду достаточного расстояния могли послужить и "занавесом".

Пользуясь возможностью, я подошла к реке, отложила на время бумагу с карандашом и умылась. Прохладная вода меня немного освежила и придала решимости.

– Ладно, – сказала я Дишан. – Я это сделаю, только не отвлекай.

– Не беспокойся, мне и без того есть, чем заняться, – отмахнулась она от меня, и стала раздеваться.

– А?

– Пиши-пиши, – махнула она на меня рукой, – я хочу освежиться.

Скинув остатки одежды, она вошла в воду. Я немного понаблюдала за ней, поежилась, и решила... попробовать впасть в транс. Всё-таки мысль о том, чтобы написать ложное предсказание, ущемляла мою ан-кеевскую гордость. Так что... попытка не пытка, ведь так?

Я села на траву и немного подышала по методике, которой учил меня Скай. Она предназначалась для того, чтобы расслабиться, а не для вхождения в транс, но в этом было что-то похожее.

Вдохи и выдохи нужной глубины вскоре совершались сами собой, а я представляла себе черноту. Темную-темную черноту. Черную-черную темноту....

***

– Да тебя хлебом не корми, дай пророчество написать, – услышала я донесшийся словно издалека голос Дишан.

Я открыла глаза, оглянулась. Дишан стаяла в шаге от меня, уже одетая. Лишь чуть влажные кончики волос указывали на то, что она плавала. Ну, и ещё лежащия рядом насквозь мокрая нижняя рубашка, которой она, видимо, вытерлась.

– Что там у тебя вышло? – спросила она меня.

Вспомнив о том, для чего все это было затеяно, я перевела взгляд на зажатый в руке листок и вчиталась в написанный мною текст.

Давно не спал, устал, не прав,

Ты недоволен.

Слова, идущие к тебе,

Послушай, воин:

Твои старанья тщетны – успокойся.

Вели себе заткнуться – и молчи.

В неведомой глуши ты не засохнешь,

А на сияющей вершине сгинешь ты.

Когда увидишь ворона с котом:

Тебе то знак!

Сбеги, осядь в избе,

Чесать свой зад.

Я в ужасе уставилась на накарябанные на листе строчки. Боже, что это? Ка же так?! Большинство пророчеств ан-кей, хоть и написанные по каким-то неясным причинам в стихотворной форме, были далеки от того, чтобы претендовать на звание шедевра... или хотя бы литературного произведения. И мои в том числе. Но чтобы настолько!

Пока я в шоке созерцала плоды своего труда, Дишан наклонилась и, глядя поверх моего плеча, прочитала "пророчество".

– Какая прелесть! – воскликнула она затем, и дико расхохоталась.

Этот хохот меня встряхнул и даже разозлил немного.

– На! – я ткнула листком в её направлении, – отнеси принцу. Надеюсь, он это сожжет.

– О нет, я ему не позволю, – заверила меня Дишан, забирая у меня бумагу и карандаш. – Если ему не понравится, я себе заберу – в кабинете потом повешу.

Я только зубами скрипнула. Дишан, радостно мурлыкая что-то себе под нос, ушла.

Немного попереживав по поводу глубины той пропасти, куда я качусь, я решилась на еще один эксперимент. Раз уж у меня вышло войти в транс, пусть и с таким дурацким результатом, может и Волну вызвать удастся?

Я снова закрыла глаза, сделала глубокий вдох...

Дишан.

Я шла по лагерю, решительным быстрым шагом, размышляя о случившемся. Моя затея, придуманная больше для развлечения, чем по необходимости, принесла неожиданные плоды.

Сказать по правде, Киран меня поразила. Нет, конечно, стишок вышел довольно нелепый, хотя и смешной – в моем вкусе. Но уже одно то, что она смогла вот так, по желанию, войти в транс, можно считать выдающимся достижением. Главное, чтобы об этом никто не узнал. Не то закончится тем, что Киран запрут в какой-нибудь далекой крепости и заставят остаток жизни клепать предсказания.

Вообще, Киран выделяется даже среди талантливых ан-кей, живущих в Академии. Это было заметно с самого начала. Надеюсь, Скай всё же испытывает к ней какие-то теплые чувства, и решит позаботиться. Тем более, что теперь, судя по слухам, у него будет кое-какая власть.

Не то сожрут наш ценный талант с потрохами.

– Его Высочество у себя? – спросила я одного из гвардейцев, стоящих у входа в палатку принца.

Палатка была самой большой и красивой в лагере – не трудно догадаться, чья она. Расслабился Его Высочество, нападений не боится. Решил, наверное, что раз сценарий пророчества выполнен, все беды уже позади.

– Да. Вас велено пускать, проходите, – и он откинул передо мной полог.

Я оказалась в своеобразной прихожей, отделенной от жилой части тонкими шелковыми занавесками.

– Ваше... – начала я, но меня перебил появившийся из-за занавески секретарь принца.

– Проходите, – кивнул он мне.

Я прошла вперед стремительно, на ходу придавая своему лицу озабоченное выражение и тряся перед собой сложенный в двое листок.

– Ваше Высочество! Мне нужна помощь!

Принц, сидевший на груде подушек, лежащих на полу перед низким столиком, при моем появлении поднялся.

– В чем дело, Дишан-деа?

– Дело в Киран! Идёмте за мной, скорее, прошу Вас!

– Что? С ней что-то случилось? Я позову...

– Нет, Ваше Высочество, – я подалась к нему на встречу, на мгновенье прижалась, сказала ему на ухо: – там нужны только Вы.

Принц посмотрел на меня странно. Не знаю, толи он решил, что я таким способом хочу его соблазнить, то ли поверил моим словам про Киран. Как бы то ни было, он кивнул своему секретарю и вышел из палатки. Я пошла за ним следом, взяла его под руку, зашагала быстрее и потянула к едва виднеющимся в опустившихся сумерках кустам.

Обойдя их, мы увидели Киран.

К тому, что произошло потом, я совершенно не была готова.

Киран.

Темнота, окружающая меня, вдруг перестала быть пустой. Там, в глубине, скрывалось что-то... кто-то....

Ощущение было очень странным. Мне вдруг показалось, что ещё чуть-чуть – и внутри меня что-то откроется. Я пойму что-то важное, что-то, лежащее на виду, но остающееся незамеченным. Еще чуть-чуть и я...

Но всё прервал голос. Я только успела почувствовать, как от ужаса внутри меня все сжалось. Этот голос сказал мне:

– СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ.

Глава 8.

Дишан.

Я поняла это, когда увидела решительное лицо принца, идущего к «охваченной Волной» Киран. Мой рот уже открылся для крика, рука поднялась в попытке остановить.... Но я опоздала.

Олеакхен уже стоял вплотную к Киран, он чуть наклонился вперед, ближе, и прошептал:

– Следуй за мной.

Киран на миг замерла, широко открытыми глазами смотря в пустоту... затем глаза её закрылись, и она обмякла.

Принц едва успел её подхватить, не дав упасть на камни. Затем он вскинул её тело выше, прижал к груди и повернулся ко мне. Я впервые видела наследника престола таким обеспокоенным.

Я и сама была ужасно взволнована.

– Мне нужно осмотреть её, – сказала ему я. – Давайте вернемся в обход лагеря, я осмотрю её в моей палатке.

– Да, – принц кивнул, глядя на меня с неясным ожиданием. Несмотря на складку, прорезавшую его лоб, он неожиданно показался мне совсем юным.

– «Его Высочество ядовитым змеям даст фору по части коварства», – напомнила я себе. – «Но от куда, Источник Великий, он узнал?!»

Киран.

По всему телу разлилась такая слабость, что вначале мне показалось, что тела у меня совсем нет, только какой-то неподвижный кисель, в котором обитает мой разум.

Тем не менее, постепенно я приходила в норму, и в какой-то момент поняла, что слышу разговор, который ведут возле меня двое. Мне захотелось отрыть глаза и посмотреть на них, но веки были такие тяжелые, словно на них тонну камней насыпали. Но я уже более-менее ясно мыслила, и поняла, что эти двое – Дишан и принц.

– Вы ведь не думаете, в самом деле, дорогая деа, что я раскрою Вам свои источники? Я – наследный принц. Смиритесь уже с этим фактом и с тем, что я обладаю большой властью.

– Обо всем об этом я прекрасно осведомлена, – шипит Дишан и я могу ясно представить её сузившиеся от ярости глаза.

А ещё я вспоминаю о Когай-доне... в свете этого воспоминания принц и его власть выглядят довольно чудовищными. Тут же моё воображение рисует мне Его Высочество с торчащими из-под верхней губы клыками, с которых капает яд, и длинными когтями на руках, испачканными кровью. Из его рта вырывается леденящий душу хохот, и я вздрагиваю.

– Не кричите, – пеняет принц Дишан и я чувствую, как кто-то поправляет укрывающее меня одеяло. – Вы пугаете Киран.

   Во время короткой паузы, последовавшей за этим, воображение подбрасывает мне изображение Дишан, в изумлении уставившейся на принца.

– Я?!...

– Тише, тише.... Вы ведь сами сказали, что ей нужен покой. Какой может быть покой, когда Вы так вопите?

От этих его слов мне захотелось рассмеяться, но сил на это у меня пока не было.

– Я... – очень-очень тихо говорит Дишан, – хотела бы напомнить Вам, Ваше Высочество, что если бы не Ваша безрассудная, невежественная...

– Не забывайтесь, – шипит на неё принц.

– И невероятно самонадеянная выходка, – невозмутимо продолжает Дишан, – Киран была бы сейчас в полном порядке.

– В порядке? О чем вообще Вы говорите? Киран была под действием... как это называется?... ах да, Волны. Я наслышан об этом. Так что я использовал Слово, чтобы предотвратить...

– НИКОГДА, – от яростного шепота Дишан я снова вздрогнула, – Никогда. Никогда не используйте Слово снова, если не хотите получить потом вместо умной, обладающей ярким талантом девушки бессмысленную, тупую куклу! Вы – не Ведущий! И Вы ни берха – Вы слышите? – ни берха не знаете, о том, что такое Слово, и как его применять! То, что Вам сообщили – сплошная шелуха. Вы даже представления не имеете о том, какие эксперименты проводились над ан-кей, что с нами делали, пока к власти не пришел Ваш отец. Слова – результаты этих экспериментов, единственных их плод, до сих пор использующийся в Академии. Но использовать их могут только Ведущие. Один определенный Ведущий, одно Слово, для одной ан-кей. И только пока ан-кей считается ребёнком. Воздействовать силой Слова на взрослый сформировавшийся разум – всё равно, что бить кувалдой по хрустальной вазе, пытаясь заставить её звенеть. Легко переусердствовать.

– Но, мне казалось...

– Когда кажется, взывайте к Оку! Вы ведь сами вручили Киран знак. Теперь она – деа. Выкиньте из головы надежду, что из неё выйдет полезная игрушка. Не выйдет!

– Я не...

– А если Вы ещё раз используете на ней Слово, я лично насыплю Вам моего лучшего яда. Никто никогда не узнает....

– Вы забываетесь!

– Я предупреждаю!

– Я... не стану сейчас обращать внимание на эти Ваши слова, дорогая деа, – голос у принца стал холодный, пробирающий до самых костей, как завывание зимнего ветра. – Вы не в себе.

– «Все-таки принц довольно безрассуден, – подумала я, – на его месте я бы уже вязала узелок и выбирала посох попрочнее – для дальнего-дальнего странствия».

– Может быть, – ответила ему Дишан. В этом «может быть» сквозило «может быть, я и вправду не в себе. Сейчас как пырну ножом, и никто меня не осудит!».

– Теперь оставьте нас наедине. Мне нужно провести кое-какие процедуры для Киран, Вы мешаете.

Принц прошептал что-то в ответ, но я не расслышала. Потом послышался скрип отодвигаемого полога, а затем:

– Уши ещё не дымятся?

Я вовсе не удивилась такой проницательности Дишан. Собравшись с силами, я ответила:

– Пусть люди думают, что подслушивать – недостойно. Для ан-кей – игнорировать идущую прямо в руки информацию – вот что недостойно.

– Надо же, запомнила, – в голосе Дишан мне почудилась усмешка.

Впрочем, ей всегда нравилось, когда её цитировали.

Я почувствовала какое-то движение совсем близко от меня, а потом камни с моих век внезапно исчезли. На самом деле, как оказалось, это были вовсе не камни, а компресс, наложенный Дишан.

– Я что, глазами ударилась? – недоумённо спросила я.

– Это чтобы ты не мешала мне промывать мозги Олеакхену, – рассмеялась Дишан. – Знай он, что ты очнулась, по-другому бы мне зубы заговаривал.

– Но ведь...

– Я должна извиниться, – перебила меня Дишан, очень меня этим удивив. Второй раз за сегодня! Я помечу этот день «днем извинений от Дишан» в своем календаре.

– Идея была, на самом деле дурацкая, мы могли вполне обойтись и без этого. Но если бы я знала, что этот змеёныш так поступит...

– От куда он узнал моё Слово? – задала я вопрос, который меня больше всего волновал.

То, что его знает Скай, меня никогда не тревожило, но то, что его знает принц... и ведь не Скай же ему рассказал? Значит, знает кто-то ещё. От мысли о том, что по королевству ходит целая куча людей, которые только и ждут возможности сказать... использовать Слово мне во вред, у меня шерсть на руках дыбом встала!

– Он мне так и не сказал, – покачала головой Дишан. – Да я и не рассчитывала, что он возьмёт и всё мне выложит. Впрочем, я и так догадываюсь.

– Но ведь... не Скай? – голос мой прозвучал очень жалобно.

– Конечно нет! – отрезала Дишан, и на душе сразу полегчало.

Значит, никто не пытал моего Ская и не опаивал его зельями, раз Дишан так уверенна.

– Существует особый реестр... Слова заносятся в него самими Ведущими, на случай их гибели и выхода ан-кей из повиновения Старшим. Этот реестр вообще-то хорошо защищен, но не от наследника престола. Да Олеакхену пока и не полагается всей власти, которая у него уже есть, но король стар. А Олеакхен – пронырливый гадёныш.

Дишан замолчала, погрузившись на пару минут в воспоминания и свою тихую, нежно лелеемую ненависть к Его Высочеству.

– А что насчет тех экспериментов, о которых ты упомянула? – рискнула всё же спросить я.

– Ничего особенного, – резко ответила Дишан, но тут же смягчилась: – Я тебе уже говорила, ан-кей раньше считались нелюдями, кем-то вроде необычных животных, или волшебных существ. Точно не известно, как давно мы появились, но остались записи ученых, которым уже больше трёх веков. Некоторые – вполне разумные, нормальные такие опыты. Но некоторые... впрочем, опустим подробности, не будем ещё больше травмировать твою шаткую психику.

– О, но я хочу знать, – воспротивилась я.

– Обойдешься, – отрезала Дишан. – Лучше расскажи мне, что произошло с тобой во время «симуляции». Твоя игра, признаться, превзошла все мои ожидания. Впрочем, когда ты начала крутиться на одном месте и выть, я поняла, что ты не играешь.

– Я... правда? Не помню такого... Я сначала действительно притворялась. А потом... подумала: вдруг Волна по-прежнему где-то внутри меня? И решила её найти. Кажется, что-то и вправду нашла... и меня куда-то потянуло... Только мне казалось, что я погружаюсь в какой-то... океан покоя. Не знаю, с чего бы мне кружиться и выть?

– Действительно. Обычно никто не понимает, почему. Мне кажется, – Дишан наклонилась ко мне поближе и прошептала, – что покой, скрывающийся в Источнике, пугает наши тела или разумы сильнее смерти.

– Ты думаешь?!...– я даже на месте подскочила.

– Тише! – шикнула Дишан. – Ты не первая, что в поисках Волны натыкается на нить, ведущую к Источнику. Так было и со мной, и с другими. К сожалению, с каждой из нас это случалось всего раз. Я надеялась, что в случае с тобой удастся пройти чуть дальше, даже специальный состав придумала.... Берхи! Как я не додумалась, что это случится вот так: в дурацкой затее с розыгрышем принца! От тебя ведь требовалось всего лишь поорать немного и покидаться камнями, а не Волну искать.

– Ну извини, – буркнула я, в душе чувствуя досаду и негодуя на Дишан.

Упустить возможность больше узнать об Источнике просто по глупости! Невероятное невезение!

Змеиное гнездо

Скай.

Окончательное решение о признании меня наследником всколыхнуло обитателей поместья, как камень, брошенный в болото. Шипение змей перемежалось надсадным кваканьем лягушек и гулом комаров.

Все это меня раздражало. Но не мешало с вежливой полуулыбкой принимать неискренние поздравления. Дядя Сикрадир с сыновьями спешно покинули дом, напоследок разразившись гневными воплями и хлопнув дверью. После их ухода шум поулягся.

Я отдыхал от суеты, криков и лицемерия, лежа в своей кровати и разглядывая рисунки Киран. Необычные красочные пейзажи с яркими деталями, и мой портрет. Сперва я сказал себе, что забрал его, чтобы не поощрять девичью влюбленность. Но правда была в том, что этот портрет как раз и подсказывал мне, насколько меня любит Киран. Странным образом чувство, вложенное ею в рисунок, грело мне сердце.

– Как же мне хочется снова тебя увидеть... – прошептал я, представляя себе лицо своей подопечной.

Эта необходимость быть вдали от неё сделала явственной одну простую истину: именно Киран была той, с кем мне хотелось быть вместе. Никакие мои попытки быть просто-учителем для просто-ан-кей не могли этого изменить.