355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Полина Вит » Следуй за мной (СИ) » Текст книги (страница 9)
Следуй за мной (СИ)
  • Текст добавлен: 2 июня 2018, 23:00

Текст книги "Следуй за мной (СИ)"


Автор книги: Полина Вит



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Вот как? – спросил принц, явно любуясь целительницей. – Вероятно, Вы правы. Но, увы, я так мало что знаю об ан-кей... может, Вы мне что-то посоветуете?

– О, у меня столько идей, – голос Дишан сделался более грудным и немного томным.

Я достаточно хорошо знала Дишан, чтобы понимать, что это значит. О Его Высочестве можно не беспокоиться следующие часа два. Нет, не похоже, чтобы Дишан собиралась... гм, соблазнить его. Но Его Высочеству придется стать частью её игры. В конце которой он либо влюбится в Дишан, либо станет по-настоящему её опасаться.

Это был приём, созданный Дишан в противовес Слову Ведущих. «Слово ан-кей», как она её называла. Меня немного беспокоил тот факт, что она решила провернуть это с принцем. Надеюсь, она всё же знает, что делает.

Мне оставалось только тихонько выйти за дверь и побрести в ан-кейрит, по дороге обдумывая слова Дишан.

Олеакхен.

Два часа псу под хвост! Но понял я это, лишь распрощавшись с Дишан-деа в самых тёплых выражениях и выйдя за дверь её кабинета. Мои телохранители, ждавшие за дверью, бодро отрапортовали, что девушка, за которой я просил проследить утром, вернулась в общежитие.

Только услышав это, я вдруг с полной ясностью осознал, что Дишан обыграла меня, как ребенка. Я явно её недооценил. Но какова берха! Конечно, теперь я понимаю, что было глупо пытаться наладить отношения с Киран на глазах у целительницы. Наверняка ей сразу стало понятно, что я задумал. Что ж, остается только посетовать на свою неосмотрительность и... попытать счастья в другой раз.

Но Дишан... такой женщиной я могу по-настоящему восхищаться. И, в то же время, опасаться её.

Мысли о Дишан привели меня к воспоминаниям о ещё одной женщине, которую я находил восхитительной.

Ронарадира... красивая, необычайно-притягательная.... Еще одна часть ловушки, упомянутой в пророчестве Киран-кей. «Ярчайшая из придворных». Хорошо, что в тот момент я вспомнил об этой строчке....

***

Праздник тогда был в самом разгаре. Прибывшие на бал нобили наслаждались обильной едой, выпивкой, танцами... и плели интриги.

Отец любит повторять, что скука праздной жизни не оставляет людям выбора, кроме как стать животными: змеями или пауками. Последние любят плести сети... и затем пить кровь жирных мух, прилипших к их нитям.

– Ах, Ваше Высочество, здесь так душно! – прошептала Рона мне на ухо, очень тесно прижимаясь ко мне в танце.

Затем она немного отстранилась, и посмотрела мне в глаза. Её лицо с белой кожей и чуть порозовевшими щеками, приоткрытые пухлые губы, блестящие зеленые глаза в обрамлении темных ресниц... все это выглядело до того пленительно, что я наверняка сбился бы с шага, не будь я собой.

Однако, признаться, я был удивлен. Я вовсе не ожидал услышать подобную банальность от известной своим острым язычком красавицы. Впрочем, я тут же сказал себе, что, очевидно, крепость пала, и это – белый флаг, вывешенный на башне.

– Действительно, моя дорогая, – прошептал я ей. – Почему бы нам не выйти в сад. Тем более, что скоро начнется фейерверк.

– Конечно, Ваше Высочество, – кивнула она мне. – Это прекрасная идея.

Помнится, в тот момент я самодовольно улыбнулся. Я окружал Рону вниманием в течение последних двух недель, и наслаждался игрой. Похоже было, что это -моя награда за терпение.

Мы вышли в сад. Внутренний двор, весьма обширный, раньше использовался для тренировок дворцовой стражи. Но двадцать лет назад, в честь рождения дочери, отец пообещал моей матери, что исполнит любое её желание. Королева пожелала просторный, хорошо защищенный сад, чтобы гулять там с младенцем. Так внутренний двор претерпел изменения и превратился в ухоженное творение наших лучших земледелов.

В первый момент ночной воздух показался мне обжигающе-холодным, и я успел подумать, что нам лучше вернуться, когда Рона прижалась ко мне и страстно поцеловала. Конечно, теперь я уже не мог отступить.

Прижав её к себе, я сделал пару шагов, и мы оказались в небольшой нише. Ветер сюда не проникал, и я решил, что здесь достаточно тепло... для начала.

Через пару минут шум нашего дыхания перекрыли взрывы фейерверка.

– «Под грохот звездных тел», – вспомнил я, и вздрогнул.

– Вели не стать твоей, – прошептал я, едва ли не силой вырываясь из объятий Роны.

– Что? – переспросила она, глядя на меня с тревогой. – Ваше Высочество, о чем Вы?

– Под грохот... – непонятно зачем проговорил я, чувствуя, что земля немного покачивается. В следующий миг понимание озарило меня, как вспышка разорвавшейся петарды.

Протянув руки, я схватил её за шею, надавил, давая почувствовать серьезность моих намерений и громко, насколько хватило сил, крикнул: – Стража! – не смотря на шум фейерверка, мои телохранители должны были услышать. Наверняка кто-то из них стоит неподалёку.

Рона вскрикнула и попыталась вырваться, но мне слишком хотелось жить, чтобы позволить ей это.

– Противоядие! – зарычал я, сжимая её горло ещё сильнее. Я слышал, как она захрипела, когда в глазах потемнело, и я полетел вниз... в пустоту.

Киран.

Вернувшись в комнату, я не придумала ничего лучше, чем сесть на кровать и таращиться на портрет Ская, зажатый между большим пальцем левой руки и гипсом. Функции этой неповоротливой ныне конечности сводились к двум: «подставка» и «держатель».

Я попыталась заставить себя забыть обо всех неточностях и огрехах в рисунке и представить, что он действительно здесь, передо мной. Внезапная тоска навалилась с такой силой, что я пожалела, что вместо болеутоляющего не попросила у Дишан снотворное.

Сомневаюсь, впрочем, что она бы мне его дала, так что наилучшим вариантом было бы... его выкрасть. Секунды две я обдумывала эту возможность, а затем отвергла, как совершенно невозможную. Украсть что-то у Дишан смогла бы... только сама Дишан. Так что придётся... в следующий миг я отложила портрет Ская, вскочила с кровати, и сняла с полки мой самый нелюбимый учебник, «Лекарственные травы». Да, это та самая книженция, в которой намалёванные кем-то бездарным иллюстрации сопровождаются написанными кем-то бездарным пояснениями.

– Сон-трава, – громко прочла я, отыскав нужную страницу. – Выглядит... м-да, – рассматривание рисунка номер двадцать три не заняло у меня много времени. – Похоже на любую другую траву, после того, как по ней потоптались. Замечательно. Заняться мне всё равно, – я бросила печальный взгляд на портрет Ская, – больше нечем.

Безжалостно выдрав из книги страницу – в конце концов, я – ан-кей, кто меня за это осудит? – я сложила её в восемь раз и запихнула в карман брюк.

Затем вынула, завернула в неё бутылочку с зельем Дишан – на всякий случай – и засунула обратно.

Обувшись, я вышла из комнаты и отправилась на поиски нужной мне травки.

Диран.

Мне казалось, что я уже вполне смирился с уготованной мне участью – отрабатывать долги семьи, служа Роду Медведей карманным ан-кей. Но приезд принца внезапно внёс свои коррективы, и я вдруг подумал, что может, ещё не все потеряно.

Конечно, дело не в самом приезде принца, но в том интересе, который Его Высочество проявил ко мне. Короткий разговор, который состоялся у нас с принцем сегодня утром.... Думаю, Его Высочеством овладело простое любопытство, как и многими другими до него. Ан-кей-полукровка, обладающий Талантом, сын ан-кей-кай, единственный в своем роде... скорее всего, именно поэтому он захотел меня увидеть.

Для разговора меня пригласили в комнаты принца, что явилось для меня полной неожиданностью. Я как раз пытался разобраться, что именно написано в учебнике механики, когда пришел посыльный.

Вообще, я начну изучать механику вместе со всеми только осенью. Сейчас – пора общего ознакомления с правилами Академии, а также прохождения различных тестов. Не знаю, правда, что именно они пытаются узнать, задавая мне вопросы типа: «что было в начале: дерево или семя?». Может, надеются, что я, как истинный ан-кей, накарябаю в ответ какое-нибудь пророчество? Или, может, найду способ переместиться в начало времён – чтобы узнать доподлинно?

Как бы то ни было, но после всех этих бессмысленных тестов мне ужасно хотелось какой-то умственной активности, поэтому я взялся читать выданные нам учебники. По большей части, всё, что в них было написано, я уже знал. Ведь я, в отличие от прочих ан-кей, таким вещам, как счет, письмо, история и этикет обучался с детства. Учебник механики я выпросил в библиотеке сам, и теперь мучился, пытаясь продраться сквозь бессмысленные отвлечения, вставляемые в текст некоей Бетан-деа.

Получив приглашение от принца, я с радостью отбросил этот ужасный учебник, и отправился на встречу с Его Высочеством.

Комнаты, отведенные принцу, мне показались довольно убогими. Хуже, чем даже в доме моего отца. Может, у Академии совсем с финансами туго?

Зато Его Высочество показался мне воплощением истинного аристократа. Держался он с достоинством, полагающимся особе королевской крови, но, вместе с тем, достаточно дружественно. Его предложение поехать с ним во дворец меня сперва насторожило. Но после того, как Его Высочество объяснил, что ему требуется кто-то, кто сможет служить ему консультантом в вопросах взаимоотношения с ан-кей, я испытал настоящий душевный подъем. Конечно, я, может, и сам ан-кей не очень понимаю, но, как верно заметил принц, мне всё же проще найти с ними общий язык, так как я – один из них.

Что касается обучения – я и сам уже понял, что первые полгода мне можно пропустить. Ан-кей очень быстро обучаются, поэтому у них не занимает много времени освоение общих дисциплин, но первое полугодие всё же уйдет именно на то, что я уже знаю.

По некоторым намекам принца я понял, что могу, показав свою полезность Его Высочеству, рассчитывать на куда лучшую жизнь, чем та, которую мне уготовил Род Медведей. Окрылённый этой надеждой, я вышел из здания Администрации, дошел до рощи, взобрался там на удобную ветку раскидистого дерева и попытался осмыслить полученную информацию.

Привычки лазить по деревьям раньше у меня не наблюдалось, но я очень любил сидеть на козырьке чердака, глядя с высоты на дворовую жизнь. Здесь я мог наблюдать разве что за муравьями, но некоторая возвышенность моего положения мне нравилась.

Погода была на удивление приятная, после всей этой слякоти и сырости наконец-то засияло солнце. Ветерок был всё ещё прохладный, но терпимый, поэтому я приятно проводил время, сидя на вязе, пока меня не отвлек какой-то шум.

Оглядевшись, я с удивлением обнаружил, что шум производит... передвигающаяся по земле на четвереньках Киран. При этом она что-то пыхтела себе под нос. Волосы её были взлохмачены, одежда пребывала в беспорядке... гипс, покрывающий её левую руку, стал черно-зеленым.

– «Это Волна», – подумал я, и почувствовал, как по спине прокатился холодок.

Раньше я не имел дела ни с одной из ан-кей, кроме моей матери, а ей Волны были не свойственны. Поэтому мне было не понятно снисходительное отношение обитателей крепости к «накатам» ан-кей, которые здесь деликатно называли «особенностями».

Для меня их Волны выглядели, как настоящее сумасшествие. И те несколько раз, когда я вынужденно становился свидетелем странного поведения девушек ан-кей, я, скажу честно, испытывал некое чувство опаски и неприязни.

Теперь, глядя на Киран, я почувствовал только опаску. Может потому, что сама Киран была мне приятна. Но я все равно не хотел, чтобы она меня увидела, начала шипеть и кидаться на вяз, или что-то в этом роде.

Я подумал, что сижу слишком низко и, стоит ей поднять голову, как она меня увидит. Так что я осторожно встал на ветке и начал карабкаться выше, стараясь не шуметь.

Когда снизу до меня долетел безумный смех Киран, я замер и представил, что меня здесь нет.

Киран.

В общем, это была абсолютно дурацкая идея. Мало того, что мне пришлось встать на четвереньки, не смотря на гипс, чтобы иметь возможность лучше различать, какие там листья у травы – резные или не очень, так я ещё и испачкалась, запыхалась и почувствовала себя полной идиоткой.

Кажется, свежий воздух благотворно подействовал на мои объятые «страданием по Скаю» мозги. Так что для меня становилась всё более и более очевидной мизерность вероятности того, что я найду эту проклятую траву именно в этой роще, причем имея настолько смутные представления о том, как она выглядит. Тем не менее, остановиться я не могла. Кажется, люди называют это «ан-кеевским упрямством». Ну, и ещё «ослиным».

Рассердившись от этой мысли, я начала бормотать под нос детскую считалочку:

Кто на свете всех умней?

Кто на свете всех ценней?

Всё умеет, и всё знает,

И людей всегда спасает?

Кто предскажет непогоду,

Красоту вернет уроду,

От болезней защитит,

О войне предупредит?

Их все любят – стар и мал,

Все их ценят за Талант,

Берегут и уважают,

От «опасных» сберегают.

Кто же это – знаешь ты.

Кто же это – это мы!

Ан-кей, ан-кей, ан-кей!

Любимчики людей!

Закончив стишок, я рассмеялась. Помнится, именно после того, как я его сочинила, Дишан стала относиться ко мне с особенной симпатией.

Подумав об этом, и поняв, что именно благодаря стишку мы с Дишан стали почти подругами, я снова рассмеялась, поднявшись с четверенек на колени, прикрыв глаза и высоко запрокинув голову, подставляя лицо солнцу. Выходит, сблизились мы на основании нашего ан-кеевского тщеславия.

Отсмеявшись, я ещё немного постояла на коленях, откинувшись немного назад. На мои закрытые веки падали солнечные лучи, проходящие меж листьев, и весь мир казался состоящим из одного света. Приятное ощущение тепла на моем лице показалось мне ласковым прикосновением этого светящегося мира, и на душе стало легче. Я радостно улыбнулась и открыла глаза. То, что я увидела, меня поразило.

На дереве прямо передо мной... сидела огромная летучая мышь! Точнее, сперва мне так показалось.... Приглядевшись, я поняла, что это – одетый во все чёрное человек, а затем по длинному хвосту... то есть, по волосам, собранным в хвост, узнала Дирана. Он, фактически, висел на дереве, обняв ствол руками и ногами и, кажется, даже не дышал.

Опешив, я раскрыла рот и так стояла, пытаясь понять, что происходит.

«...На юге же Фимстии по-прежнему существует община Природников. Их ни в коем случае не следует путать с Естественниками, так как идеи, которые они проповедуют совершенно различны. Природники – очень мирные люди. Смысл своей жизни они видят в единении с природой, которого достигают путем следования строгим правилам и выполнениям обрядов. Один наиважнейших для них обрядов, которые они практикуют, это обряд «Древо Жизни».

Для выполнения обряда человек находит дерево, которое кажется ему особенным, залезает на него и обнимает ствол. Его задача – почувствовать течение древесных соков как течение своей крови, объединить их, мысленно слиться с деревом. Для того, чтобы ритуал прошел успешно, человек издает звук «ммм», не раскрывая своего рта. Ритуал длятся до тех пор, пока человек не почувствует, что стал един с выбранным деревом.

Считается, что такой ритуал дарует человеку спокойствие и силы для выполнения важной миссии».

Слова из лекции по культуроведению словно сами собой всплыли в моей памяти, как ответ на незаданный вопрос.

– «Послушал лекцию, и решил попробовать», – поняла я.

И тут же заметила несоответствие. Минуты две я ждала, пока он сам вспомнит, но потом не выдержала.

– Диран, ты должен мычать! – крикнула я.

 Наверное, он не успел достаточно глубоко слиться с деревом, потому что от моего крика его руки и ноги разжались и...  Диран рухнул на землю.

–Ой-ой! – вскрикнула я от неожиданности, подбегая к нему.

– Диран, прости, что помешала! Ты как, живой?

В течение пары секунд он смотрел на меня совершенно бессмысленным взглядом, затем вдруг резко дернулся и откатился от меня в сторону, едва не врезавшись в дерево.

– Не подходи! – рыкнул он на меня, садясь и потирая руками голову. – Бешенная ан-кей....

– Бешенная? – переспросила я. – На себя посмотри... – начала я, но осеклась.

Всё-таки, он только что упал с дерева. Головой, опять же, стукнулся.

– Тебе надо в лазарет! – решительно сказала я, снова подходя ближе.

– Нет! – запротестовал он, вскочил с земли, споткнулся и схватился за ствол, чтобы снова не упасть.

– Ты сейчас не способен отвечать за свои действия, – ввернула я любимую фразочку Ская, которую он использовал в тех случаях, когда я просила у него дать мне нормальное оружие. Нож там... побольше. Не то, чтобы я собиралась его использовать. Просто... хотелось. Что б был.

– В каком смысле?

Выглядит Диран совсем плохо. Кажется, он меня опасается... головой, наверное, сильно ударился. Или это незаконченный ритуал на него так подействовал...

– Не волнуйся, – сказала ему я, стараясь выглядеть как можно более дружелюбной. – Сходим быстренько к Дишан, она тебя осмотрит, полечит... если нужно. А потом сможешь вернуться и закончить слияние.

 – Да какое, к берхам, слияние?! – заорал он. – О чем ты вообще?!

– Я понимаю, – заверила я его. – Сейчас тебе кажется, что все потерянно. Что ничего уже не выйдет. Но я уверенна, что это дерево... – я указала пальцем на вяз за его спиной, – простит тебя. Простит и позволит тебе снова... попытаться. Нет, даже не так! Стоит тебе только обнять его опять – и оно примет тебя, как родного, обязательно!

Диран молчал, глядя на меня как-то... с подозрением.

– Мы только в лазарет быстренько сходим... – решила я попытаться заманить его в руки лекаря снова.

– В лазарет... – протянул Диран. – Да, действительно, пойдем, пожалуй, сходим...

– Отлично, – обрадовалась я, осторожно подходя и беря его под руку. – Обопрись на меня, и пойдем. А дерево будет ждать тебя здесь.

– Ага, – лицо Дирана как-то странно перекосилось, а левый глаз пару раз нервно дернулся. Тем не менее, меня он не оттолкнул и довольно бодро зашагал, только иногда тяжело вздыхая.

– «Наверное, ему тяжело вот так расставаться с деревом, с которым он мысленно сроднился», – подумала я. – «Надо будет как-то намекнуть Дишан. Ведь эмоциональные травмы она тоже иногда лечит».

При мысли о том, как именно она их иногда «лечит», я покраснела, но только крепче сжала руку Дирана.

Диран.

Мне было очень грустно. Да, по началу я не понял, что именно происходит и довольно резко отреагировал.... Но, теперь, когда осознание происходящего тяжелой ношей опустилось мне на плечи, оставалось только надеяться....    Дишан – мастер своего дела, к тому же она, говорят, уже прошла через это и даже побывала в Цитадели....

– Отлично, – расслышал я слова Киран, подошедшей ближе. Она взяла меня под руку и добавила: – Обопрись на меня, и пойдем. А дерево будет ждать тебя здесь.

Я с болью посмотрел на неё и вздохнул. Кажется, дела у Киран совсем плохи.

Раньше рассказы об ан-кей, заканчивавших свой земной путь в роли сумасшедших, воспринимались мною как нечто прискорбное, но не стоящее особого внимания. Теперь же, впервые столкнувшись с этим лицом к лицу, я пожалел, что я – не настоящий ан-кей и не могу вот прямо сейчас изобрести лекарство от безумия.

Ещё одна вещь внезапно стала мне ясна – среди всех обитателей Академии, помимо моего брата, Киран ближе всех к тому, чтобы называться моим другом.

Понимание того, что эта умная и жизнерадостная девушка вероятно скоро навсегда сгинет за стенами Цитадели, оказалось необычайно давящим.

Всю дорогу мы шли молча. Я продолжал обдумывать сложившуюся ситуацию, почти не видя ничего перед собой. Киран продолжала держать меня под руку, и выглядели мы, должно быть, как парочка, и я даже расслышал шепотки учеников, встречавшихся нам по пути. У меня только сердце сжалось при мысли, как они отреагируют на известие о болезни Киран... известной всем в крепости своими блестящими способностями.

Наконец, мы вошли в двери лазарета, прошли по коридору, я толкнул дверь кабинета Дишан, чувствуя, как в груди разгорается надежда... она оказалась заперта.

Недоумевая, я повернулся к Киран.

– А, – сказала она. – Бывает. Пойдем дальше – пусть тебя её ученицы осмотрят.

Я снова тяжело вздохнул. Вообще, конечно, встреча с землей не прошла для меня бесследно. Но я так расстроился из-за Киран, что забыл про ушибы и даже боли уже не чувствовал.

 – Не переживай так, – сказала мне ан-кей, беря обе мои руки в свои, и пристально глядя мне в глаза, –  насколько я помню из лекции, даже у Природников не всегда с первого раза получается....

– У кого? – невольно переспросил я, забывая, что её слова – часть овладевшей ею болезни.

– У Природников... ну, чей ритуал ты выполнить пытался.

– А? – переспросил я опять. Тут некое неясное воспоминание выплыло из глубин моей памяти...

Классная комната в нашем доме, залитая утренним светом... Я сижу за партой, передо мной стоит мой учитель Ферен-дон, которого я считал скучнейшим человеком на свете... пока не познакомился с тетушкой Эльгадирой...

– На юге нашей страны всё ещё существует отсталая кучка язычников, зовущих себя Природниками.... Их дикарские ритуалы могут вызвать лишь смех у цивилизованного человека. Периодически они пытаются – только представьте! – «слиться» с каким-нибудь деревом, крепко к нему прижимаясь. Впрочем, эти оборванцы не заслуживают, чтобы мы уделяли им много внимания...

– Киран, – спросил я с максимальной серьёзностью, хотя внутри все подрагивало от неожиданного понимания, – так ты решила, что я выполняю ритуал Природников?

– Ну, да, решила, а что... – начала она, глядя на меня с недоумением.

– Киран! – крикнул я и, от переизбытка чувств, крепко её обнял. – Я так рад....

– А? – она подняла левую руку и похлопала меня по спине. – Ты в порядке?

   А я вдруг понял, что обнимаю не кого-то, а девушку... красивую.

– Да, в полном! – уверил её я, убирая руки и отступая на шаг. – Я так рад...

Нет, не могу же я ей прямо так и сказать: рад, что ты не свихнулась?

– Так рад, что ты не стала надо мной смеяться! – нашёлся я.

– О, ну что ты! Я сама, когда услышала про этот ритуал, помнится, захотела его попробовать... только потом забыла про него как-то.... Хочешь, можем в следующий раз сделать это вместе?

– Э-э, да, конечно... – не мог что поумнее придумать, идиот? Ладно, всего-то и надо, что не давать ей поднять эту тему какое-то время, а там, глядишь, она снова забудет. – Ох, пойду-ка я полежу у себя в комнате, – я прижал руку ко лбу. – Голова что-то болит.

– Еще бы, – кивнула Киран, – ты так знатно ею треснулся. О, у меня ведь есть это! – с этими словами она вынула из кармана какую-то бутылочку, завернутую в помятую бумажку.

– Это мне, – бумагу, подозрительно похожую на страницу из учебника, она засунула обратно в карман. – Вдруг мне все-таки повезет найти эту траву? А это тебе, – и протянула мне пузырек без этикетки.

– Что это? – спросил я, вынужденно беря пузырек.

– Фирменное средство Дишан от головной боли! Действует мгновенно, очень качественное!

– А, спасибо, – я положил бутылочку в карман, мысленно обещая себе, что выпью её содержимое только в случае, если решу совершить самоубийство.

– Так ты, – я вспомнил страницу из учебника, – какую-то траву там искала?

– Эм, да...чувствовала себя не очень, – замялась она.

– «Женские дни», – понял я, но не покраснел.

– Но ты знаешь... так интересно, после того, как ты меня обнял, я почувствовала себя лучше.

– «Не женские дни», – понял я и, кажется, покраснел.

– Так что спасибо! – улыбнулась мне Киран и ушла.

А я остался в темном коридоре, чувствуя себя очень странно.

Олеакхен.

Пребывание в крепости уже успело мне наскучить. Все, что хотел, я уже сделал, поэтому о завтрашнем отъезде думал с чувством удовлетворения. Конечно, не все мои действия были идеальны. А некоторые –  и вовсе не продуманы. Но главная цель – устроить отъезд Дишан-деа и Киран-кей со мной во дворец – была достигнута. Плюс я получил приятный бонус в виде юного полукровки Тура. Чувствую, мальчишка готов служить мне. В его ситуации это – лучший выход.

Стервозная Дишан, наконец-то, займется лечением моего отца. Давно пора!

А вот Киран... с ней я впредь буду осторожен. И дружелюбен... для начала. В конце концов, предсказание девчонки трижды спасло мне жизнь.

В тот раз, на празднике.... Я выжил лишь благодаря тому, что вовремя вызвал стражу... и едва не придушил Рону. Эти два события так испугали ее, что она сдала своего сообщника и отдала остатки противоядия, предназначавшегося для неё самой. Запасливая берховка... Именно эти две капли спасли мне жизнь, хотя я и провалялся потом в постели почти неделю, терпя промывания желудка и принимаю противоядие, приготовленное лекарями по рецепту, полученному от сообщника Роны. Точнее, от её нанимателя....

Мне пришлось встряхнуть головой, чтобы избавиться от нахлынувших воспоминаний.

Впрочем, мне ещё предстоит повторить все для Киран. Нужно тщательно подобрать слова.

Отъезд


Киран.

Ехать никуда не хотелось. Вообще, это идея принца и Дишан – вот пусть они и едут! Сердито пыхтя, я завернулась с головой в одеяло.

Стук в дверь, минуту назад меня разбудивший, повторился снова.

– Киран-кей, просыпайся! – даже голос какой-то незнакомый. Кого они там прислали?

– Киран, я – друг Скай-дона, Тероа-дон! Он просил меня за тобой присмотреть! Так что если сейчас же не выйдешь, я сниму дверь с петель!

Таких слов, признаться, я не ожидала. Сам Скай в таких случаях терпеливо и монотонно внушал мне, стоя под дверью, что пора вставать.

– Я не одета! – рявкнула я наглому «другу». – Возвращайтесь через двадцать менок... минут!

– Я вернусь через десять! – рявкнул он из-за двери и, надо сказать, повнушительнее, чем я.

Я немного побурчала в подушку, выражая свое недовольство, но с кровати всё-таки встала.

Быстро сбегав в душ и обратно, я остановилась перед нелегким выбором: что надеть? Эта проблема была для меня нова и нова мучительно. Никогда в жизни я не тратила десяти минут так бесцельно – натягивая одну вещь, стягивая её обратно и примеряя другую.

Вчера вечером я оставила не запакованными два комплекта одежды: новый и красивый, и старый, но удобный. Тем самым я, оказывается, подложила себе свинью. Размышления на тему, какая стратегия лучше: ан-кей – «послушная девочка» или ан-кей – «натуральная, которая чхать на вас хотела» затянулись.

В итоге всех этих мытарств я пришла к выводу, что мучаюсь совершенно зря. Ещё неделю назад подобный вопрос вовсе не пришел бы мне в голову. Так что я оглядела одежду с точки зрения практичности, взяла старую рубашку, с более просторными рукавами – чтобы влез гипс, и новые брюки и ботинки и надела всё это но себя. Посмотрев в зеркало я поняла, как низко я, на самом деле, пала – мне захотелось сменить старую рубашку на новую блузу, вопреки всякой логике, просто, чтобы выглядеть лучше. Кажется, конец мой близок.

Вздохнув, я упаковала лишнюю одежду, заплела нечесаные волосы в кривую косу, помогая себе торчащими из гипса пальцами. Затем перекинула через плечо ремень вместительной сумки и вышла из комнаты. Запирать я её не стала, а ключ оставила на столе.

Пока я спускалась по лестнице, чувствовала, как у меня сжимается сердце. Казалось, что там, в этой комнате, осталось что-то важное. Что-то, к чему мне уже никогда не вернуться.

– О, надо же, собралась-таки! – услышала я голос и, подняв глаза от ступенек, увидела, надо полагать, Тероа-дона. Он стоял у основания лестницы, высокий, гораздо выше Ская, рыжеволосый и улыбающийся. В холле было довольно темно и прохладно, на фоне серых каменных стен его волосы были единственным ярким пятном, будто бросающим вызов окружающей обстановке.

Черты его лица показались мне странно знакомыми и, немного пошарив в памяти, я поняла, что предо мной – брат Дирана.

– Чего нос повесила? – спросил он меня и, едва я сошла с лестницы, снял с меня сумку. С его ростом это не представляло никакой сложности.

– Ого! Кирпичей, что ли туда напихала? Из любимых академических стен?

– Конечно, – фыркнула я, – всю ночь не спала, кирпичи из стен выковыривала!

– И правильно, – кивнул он мне, явно веселясь. – Говорят, эти кирпичи сама Партан-кей, архитектор крепости, заговаривала на свехрпрочность!

Я посмотрела на него в замешательстве, а он рассмеялся.

– Что, не веришь в такое?

– Конечно нет! Ан-кей такими вещами не занимаются!

– А вот некоторые считают иначе, – заявил он мне, и я не могла понять – это он так шутит или всерьез?

– Ну что, меланхолию немного развеяли, пойдем, пожалуй, – и он быстро зашагал к выходу, даже не оборачиваясь.

– «Шутит», – поняла я и пошла за ним.

Погода на улице стояла солнечная, необычно теплая. Лёгкий ветерок нежно гладил молодые ярко-зеленые листья на деревьях, небо над ними было не по-утреннему яркое, безоблачное. Робкие надежды на ураган, град, на худой конец, ливень, совершенно не оправдались.

Тероа-дон уверенно шагал впереди и его длинные рыжие волосы так жизнерадостно сверкали на солнце, что я на какой-то миг испытала желание догнать его и ему их немного повыдергивать. Замерев, я прислушалась к себе. Но нет, это была не подступающая Волна, а всего лишь какая-то мелкая злобная мстительность. С лёгкой грустью я призналась себе, что «накаты», кажется, навсегда меня покинули.

Насупившись, я догнала Тероа-дона и зашагала с ним рядом.

У здания Администрации собралась изрядная толпа народа. Здесь были как те, кто имел самое непосредственное отношение к предстоящей поездке – уезжающие и провожающие, так и те, кто пришел просто поглазеть «сам не знаю зачем».

К счастью, преступников, так неудачно пытавшихся спастись бегством и ставших жертвами студенческой мести, отправили под конвоем в столицу ещё вчера. Так что хотя бы неожиданностей вроде пытающихся их отбить сообщников можно не опасаться.

Когда мы подошли, на нас не обратили ровным счетом никакого внимания. Кантер-дон, стоя на крыльце перед зданием, как раз в этот момент со слезами на глазах прощался с Дишан-деа, выглядевшей на удивление присмиревшей. Окружающие со вниманием прислушивались к его речи, явно надеясь запомнить фразу-другую, чтобы посмеяться над ними потом в дружеской компании. Несколько людей с какими-то списками, довольно неудобно стоящих прямо на лестнице, ожесточенно спорили друг с другом. Из их компании выделялся только один, одетый более ярко, – секретарь принца, если я правильно помню. Остальные были похожи друг на друга, как кузены, если не как братья.

Шум стоял невообразимый. Главным источником его являлись гвардейцы и кони, смеющиеся и ржущие в одной октаве.

При мысли о том, что мне придется ехать с этим бедламом, я испытала острый приступ ан-кейризма и, развернувшись на месте, попыталась скрыться. К несчастью, Тероа-дон успел ухватить меня за ворот рубашки и мой маневр не удался.

– Я с ними не поеду! – возмутилась я. – Отпустите немедленно!

– Поздно лыжи вострить, дорогая – непонятно отозвался он. – Поедешь, тем более вон – братец мой с тобой отправится. Присмотришь за ним, как раз.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю