Текст книги "Следуй за мной (СИ)"
Автор книги: Полина Вит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Я вспомнил их лица... Сано и Секко. Отношения с ними у меня не складывались так же, как и с их родителем. Заносчивые, как и он, пустоголовые, как их мамаша. В детстве, стоило нам только встретиться, они затевали драку. Биты бывали все. Особенно «легкой» рукой дяди.
Умерли. Как странно...
Задумавшись, я посмотрел на письмо ещё раз, и заметил то, чего сперва не увидел. Маленькая засохшая капелька крови, растекшаяся по листу под дядиной припиской. Но это... этого не может быть!
Киран.
Вчера мне показалось, что я отделалась лёгкими ушибами. Сегодня встать с постели мне стоило изрядных усилий. Всё тело ныло как после интенсивной тренировки по самообороне под руководством Ская.... Скай. При мысли о нем моя рука сама потянулась к губам... это было так.... О, Источник!
Волнительные воспоминания прервала банальная боль. В левой руке стрельнуло так, будто её стальным прутом проткнули. Черный синяк, разлившийся от локтя почти до запястья, выглядел устрашающе. Заметив его, я уже не могла удержаться от разглядывания остальных частей своего тела. И то, что я увидела, меня совсем не порадовало. Царапины, вчера казавшиеся несерьезными, сегодня будто стали больше и бурее. Целая россыпь синяков – на руках, ногах, даже на животе, делала меня похожей на зараженную какой-то кожной болезнью. Царапина на щеке выглядела особенно уродливо. Забывшись, я потрогала ее несчастной левой рукой и в ней снова стрельнуло. Причем так, будто в этот раз прут был побольше.
В таком состоянии идти в мастерскую – не вариант. Однозначно, придётся идти к Дишан. О, Источник!
Лазарет преобразился. Точнее, он принял свой изначальный вид, поскольку с него, уж не знаю, каким чудесным образом, смыли все художества. Серые стены снова сияли своей изначальной серостью. Как по мне, так один череп могли бы и оставить.
Не желая, по самой мне неясной причине, встречаться с Дишан, я обогнула здание Лазарета и зашла с другой стороны – в приемный покой. Здесь было также чисто и уныло, как всегда, а дежурная за конторкой посапывала, положив голову на ту же, что и месяц назад, толстую книгу с изображением сердца на обложке. Нет, я спрашивала, это не анатомическое пособие, это дамский роман. Какой бы смысл в это понятие ни вкладывался.
– Ой. Ой-ой-ой, – запричитала я, подходя к конторке. Дежурная встрепенулась, подняла голову и посмотрела на меня мутными глазами.
– А это ты, Киран, – я кивнула девушке, по-прежнему бывшей для меня безымянной, и продемонстрировала ей свою руку.
– Ох, ни берха себе... – она вышла из-за конторки и осторожно пощупала мою несчастную конечность. Я немного повыла, она сочувственно покивала.
– Трещина в кости, как минимум, – вынесла вердикт лекарь, отпуская мою руку. – Пойдем, пусть тебя Майна-деа осмотрит.
Я покорно поплелась за ней, испытывая некоторое облегчение и, в тоже время муки совести из-за того, что пошла сюда, а не к Дишан. Как мне ей потом объяснить, почему?
Чуть больше часа спустя меня волновали совершенно другие вопросы. Например, почему мир так жесток и несправедлив? И могу ли я, талантливая ан-кей, изменить его к лучшему?
Ужасный, толстый и тяжелый гипс, сковавший мою руку, меня расстраивал. Оставшийся во рту мерзкий привкус лечебной настойки – костероста до сих пор вызывал чувство легкой тошноты. Но куда хуже была невообразимо чудовищная полоса зеленой мази, которой мне покрыли царапину на щеке. Из-за нее я чувствовала себя ан-кее-ящером.
Безобразие! Прогресс шагнул так далеко, что скоро, говорят, даже передвигаться люди будут не на лошадях, а на созданных ан-кей механизмах. А мазь для дезын... обработки царапин по-прежнему зелёная!
Расстроенная и раздраженная я шла, не разбирая дороги, пока чуть не врезалась... в Дирана.
– Доброе утро, Киран, – сказал он.
– Не стой столбом! – сказала я одновременно с ним.
Он рассмеялся.
– Ты, как это часто бывает, не в духе!
– Посмотрела бы я, как бы ты себя чувствовал со сломанной рукой! – я помахала ею у него перед носом.
– Ну, надо же, – удивился он. – Как это тебя угораздило?
– Упала... – может, не стоит рассказывать ему о крыле? Сейчас, когда я думаю об этом, мне и самой эта история кажется очень глупой.
– Бедняжка, – покивал он, разглядывая мое лицо. Хоть бы про царапину ничего не сказал.... – Одежда, я смотрю, тоже пострадала?
Это он о моем платье, поняла я.
– Ага, – киваю. Не объяснять же ему, что это другая одежда, а выглядит так потому... ну, потому что мне не везёт, полагаю.
– Ясно, – Диран тоже покивал. – Ну, ничего, я слышал из надежных источников, – он подмигнул мне, – что директир выделил денег специально тебе на гардероб. Так что просто скажи Скай-дону, чтобы ещё платье новое купил.
– А ведь и вправду, – вспомнила я, – Скай...-дон что-то такое говорил. Послушай, я тут травмированная, а Скай-дон очень занят. Ты мог бы мне помочь с одеждой?
Не к добру
Глава 5.
Олеакхен.
Время в дороге я проводил с пользой, размышляя о насущных делах королевства. Эта поездка была, в своем роде, уступкой, сделанной моим излишне упрямым отцом. И показывала, лучше всех других признаков, тяжесть его состояния.
Мне нужна Дишан – для него. А еще... мне нужна некая Киран – но уже для себя.
Улыбаясь, я достал из внутреннего кармана сюртука сложенный вчетверо листок.
«Престол не будет пуст, величие мгновенья
Покажет свою суть под знаком темных молний.
Вторая здесь – пуста, сомнения отбрось,
Каков бы ни был он, тут главное – не черный.
Тот вечер будет зол, под грохот звездных тел
Вели не стать твоей – ярчайшей из придворных.
Отбрось сомненья вновь, верни ему кинжал,
Твой страж теперь с тобой, на дне лесов привольных.
Продолжи так свой путь, не вздумай отдыхать,
Там, где орел, паря, оставил знак свой скромный.
Прощенья нет тому, кто верность потерял,
Родив источник бед, угрозы миг огромной.
Скорее вскачь – вперед, назад тебе нельзя,
Ты можешь потерять – его, свой жезл кровный.
Когда пройдет зима, найди меня в звезде,
И забери её, ей не смотря в глаза.
Пусть сделает она биенье жизни ровным».
Запутанный стишок, вызвавший столько шуток и смеха у людей из моего ближайшего окружения. «Жезл» стал, помнится, источником большого множества острот, особенно в сочетании с «ярчайшей из придворных». Хотя именно фразы про «престол» и «кровный жезл» и стали причиной, по которой этот листочек доставили мне.
Клочёк бумаги со стишком, спасшим мне жизнь. Теперь мне предстояло выполнить последнюю часть этого небольшого пророчества.
Скай.
Последние три дня пролетели, как один. Кантер-дон, из-за опасений, что эликсир Дишан снова произведет на него чересчур мощный эффект, решил вовсе от него отказаться. Теперь он был похож на пьяницу, лишенного привычной дозы «живой воды». Он стал нервным и снова мучился из-за собственной неуверенности, у него дрожали руки и дергался левый глаз. В моменты, когда он видел Дишан, начинал дергаться и правый.
Целительница из королевы превратилась в коварную искусительницу, пытавшуюся увести директира с пути праведного. Её, впрочем, это не особо заботило. В отличие от Кантер-дона, Дишан выглядела спокойной и уверенной, как никогда. Повлияли так на нее мои слова или что-то ещё, я точно не знаю, но априори считаю это и своей заслугой. Поэтому тихо горжусь своим скромным вкладом в нормализацию рабочей атмосферы.
Кандидатуру Змея в качестве сопровождающего Его Высочеству протолкнуть не удалось – все позиции были расписанны, оказывается, в первый же день после получения Кантер-доном письма от Олеакхена. Эх, а так хотелось хоть что-то хорошее выжать из этой ситуации. Впрочем, не важно, с летней практики Змей, скорее всего, сам сбежит, даже «валить» его не придется.
Диран-кей, братишка Теро, изрядно удивил меня, когда пришел с предложением съездить за одеждой для Киран в Беркутовку. Теро тоже вызвался ехать с ним, поэтому я без опасений отдал им выделенные деньги и положился на друга. Одежду, которую они купили, я даже не видел, они передали её сразу Киран. Но, зная здравомыслии моего друга, о практичности его покупок я не беспокоюсь.
А вот о Киран.... Её я видел всего раз, позавчера. Узнав от того же Дирана о том, что у неё сломана рука, я навестил её и занес гостинцев. Продукты, присланные моей матерью, закончились, поэтому я купил несколько сладких булочек в «Королевстве». Когда я пришел, там были также Лайка с Роем, и с Киран даже поговорить не получилось.
Рой принесенные мною булочки принял с большим энтузиазмом и почти вынудил меня уйти – помочь ему уговорить подавальщицу в столовой отдать им на время чайник с горячей водой. Во всяком случае, так прозвучала его просьба в комнате Киран, но когда мы почти дошли до столовой, он сказал, что справится сам. Ничего толком не поняв, я вернулся к работе.
Сегодня, наконец, пребывает Его Высочество. Так что этот дурдом скоро закончится.
Киран.
Трещина в кости вычеркнула меня из списка ан-кей, принимающих участие в показе, так что мне, по большому счету, и заняться было нечем. Работа над новыми проектами сейчас не велась – хватало проблем и с подготовкой прежних к показу.
Так что я пока проводила дни за чтением пособия по механике, написанным Бетан-кей. Точнее, в соавторах у неё значились ещё трое ученых не-ан-кей, но кто их считает? Пособие было написано живым, образным языком и описания законов Динамики Сил разбавлялись историями из жизни автора. Чувствовалось, что книга написана ан-кей и для анкей. Ближе к концу я поняла, что Бетан – мой кумир и я действительно хотела бы с нею встретиться.
Живет она, кстати, в промышленной зоне столицы. А тут к нам из столицы принц скоро прибудет...
Немного помечтав о том, как принц, пораженный моим острым умом и прекрасным характером (волны-то теперь редко бывают), забирает меня с собой и знакомит с Бетан-деа, я отложила книгу и решительно взялась за наброски.
Лишившись почти законченного портрета Ская (узнать бы, кстати, зачем он его забрал?) я решила нарисовать новый. Не то, чтобы я опасалась забыть его лицо.... Видимся мы с ним в последнее время редко, конечно, но не настолько. Просто мне хочется, чтобы у меня был его портрет. А «если ан-кей хочет – ан-кей делает», как говорит Бетан!
Овал лица вышел вроде похожий, упрямый подбородок уж точно, как у него. Глаза с лёгким прищуром, брови чуть нахмурены, губы... тут я не могла не остановиться, чтобы немного повздыхать. В целом, набросок вышел неплохой, хотя нужно бы его подправить. Вот бы поймать Ская, привязать его к стулу и срисовать лицо с оригинала. А то ещё можно обнять его крепко-крепко... я помотала головой. Всё-таки безделье не идет мне на пользу, такие мысли странные в голове появляются!
Хорошо хоть ребята меня не забывают, Рой и Лайка заходят каждый день. Даже Диран один раз пришел. Он, правда, на пороге помялся, отдал одежду и ушёл. Но, слава Источнику, обновки были в самый раз – брюки и рубашки. И белье ещё, самое простое. Может, Диран из-за трусов и маек в сумке так смутился?
Скай тоже заходил, один раз. Поговорить нам так и не удалось – Рой его увел. Вообще они с Лайкой близко к сердцу приняли слова Ская, которые он кричал мне после того неудачного полета, и решили нас с ним наедине не оставлять. Я пыталась их переубедить, но ничего не вышло.
Вздохнув, я отодвинула набросок в сторону. Нужно сперва на Ская ещё раз посмотреть, отметить все детали и попытаться добиться большего сходства. Повертев в руках карандаш, я перевела взгляд на левую руку – толстый слой серого гипса с торчащими из него пальцами. Жуть. Может, попробовать его чуть-чуть облагородить?
Скай.
Прибытие Его Высочества сопровождалось целым рядом проблем. Едва пышный кортеж, состоящий из гвардейцев, придворных, лошадей и карет, проехал ворота крепости, неприятности посыпались, как из рога изобилия.
Во-первых, одна перевозбудившаяся ан-кей, стоявшая в ряду встречающих, накрылась Волной, и с криком бросилась на ближайшего к ней стражника. Её Ведущий, отвлекшийся на болтовню со знакомым из учителей, побледнел, как первый снег, и бросился за ней. К счастью, гвардеец оказался обладателем железой выдержки, поэтому не ткнул несущееся на него тело алебардой, а перегородил дорогу ан-кей древком. Тут подоспел Ведущий, использовал Слово и уволок обмякшую ан-кей в сторону Лазарета. Кортеж, что примечательно, даже не замедлил движения.
– Хорошо, хоть Кантер этого не видит, – шепнул мне на ухо Теро.
Друг закончил возиться со своими горе-лучниками только вчера и, как он мне сказал: «Я готов к минутам и даже часам позора, поскольку уже купил три бутылки отличного вина». Теперь Теро стоял рядом, готовый, надо полагать, разделить и мои часы позора.
Следующий инцидент произошёл уже в здании Администрации, но к этому мы все были морально готовы. Кантер-дон, вышедший встречать принца на ступеньки лестницы, от волнения просто-напросто упал. Отделался лёгкими ушибами, и на подошедшую к нему Дишан посмотрел с изрядной долей задумчивости. Вчера мы делали ставки на то, воспользуется ли Кантер-дон целительным эликсиром, и сколько промахов допустит, если нет. Я поставил на один промах и эликсир, так что теперь мысленно желал Кантеру принять правильное решение. Нервная дрожь, сотрясавшая его тело вчера во время заключительного собрания, заставила подпрыгивать даже лежащие перед ним на столе карандаши.
Его Высочество, высокий и статный блондин, необычайно похожий на своего предка – Атариархата Третьего, чей портрет висит у нас в «чайной», выглядел абсолютно невозмутимым.
Сопровождаемый свитой, он подошел к отряхнувшемуся Кантеру, ответил на длинное приветствие парой слов и даже пожал директиру руку. Я только досадливо поморщился – Кантер выглядел так, будто сейчас свалится в обморок, а на это я не поставил.
Впрочем, Олеакхен тут же потерял интерес к Кнтер-дону, что, вероятно, и спасло последнего. Принц же повернулся к Дишан-деа и я почти физически почувствовал искры напряжения, возникшие между ними. К чести Дишан, невозмутимостью облика она могла посоперничать с Его Высочеством, и даже взялась за предложенную им руку. Они вошли в здание, сопровождаемые свитой принца и почти пришедшим в себя директиром. Я заметил, как, входя в двери, Кантер достал что-то из своего кармана и поднес ко рту. Улыбнувшись я подмигнул Теро, который тоже ставил на эликсир. Друг предвкушающе потёр руки.
На этом часть встречи, на которой мы должны были присутствовать, закончилась. Сейчас принца должны проводить в отведенные ему комнаты, чтобы он мог отдохнуть с дороги. Потом до вечера – какая-то программа, в которой ни я, ни Теро не участвуем. Вечером – открытие выставки и знакомство Олеакхена с «цветом нашей Академии» – лучшими учениками и ан-кей. Пора мне проверить готовность Киран.
При мысли о ней что-то смутное заворочалось в груди, но я безжалостно затолкал это «что-то» куда поглубже. Учитывая последние новости из дома, мне лучше сделать это сейчас, пока ещё не слишком поздно.
Пожалуй, Киран была права, и я действительно манкирую своими обязанностями. Что мне стоило проверить её вчера вечером? Почему вместо этого я пошел в Королевство, дурачился с Теро и даже сделал незаконные ставки. Впрочем, тотализатор устроил сам Грай-дон, так что они были незаконно-узаконенные. Но надо, надо было проведать Киран.
– Рада вас видеть, Скай-дон, – сказала она мне, счастливо улыбаясь. Загнанное в самую глубину «что-то» при виде этой улыбки опасно зашевелилось, но тут меня отвлекла некая деталь....
– И что это такое, Киран? – спросил я, входя в комнату и стараясь выглядеть сурово, и при этом не рассмеяться.
– Это... – она поковыряла пальчиком краску. – Ну, декор.
– А идею, значит, украла у Дишан?
– Что?! – это предположение её возмутило. – Нет, может, те изображения и вдохновили меня, но я привнесла в этот узор много нового! Вот!
Она с гордостью протянула мне загипсованную руку, предлагая ознакомиться с деталями. Изображенный на гипсе череп, до боли знакомый мне со времен преображения Лазарета, и впрямь выглядел куда необычнее предыдущего. Глаза горели не красным, а фиолетово-синим огнем. Невинная, в общем-то, ухмылка предшественника, у этого черепа превратилась в смеющийся оскал, а изо рта высовывалась жуткого вида сороконожка. Другой ее конец выглядывал из того места, где у черепа, предположительно, находились уши, так что создавалось впечатление, что она пронизывает его насквозь. Шипастая лоза, с покрывающими ее капельками крови, завершала композицию, оплетая руку Киран со всех сторон.
– Тебе что, всю ночь кошмары снились? – спросил я, не зная, что ещё сказать. Пытаться смыть покрытое для надежности лаком изображение, определенно, было уже поздно. И где она лак взяла?
– Нет, почему сразу кошмары, – протянула Киран. – Мне снился... – «ты» почти услышал я. На самом деле предложение Киран так и не закончила, но зато она так на меня посмотрела, что «смутное что-то» резко вернулось на свое место и приобрело вполне ясные очертания.
– «Пора закругляться», – понял я.
– Уже не важно, Киран, – сказал я вслух. – Времени почти не осталось. Его Высочество ясно выказал желание встретиться с тобой именного сегодня.... Я рад, что хотя бы твоя одежда выглядит соответствующе.
Кажется, это прозвучало резче, чем мне хотелось, и Киран явно расстроилась. Впрочем, она тут же взяла себя в руки и снова мне улыбнулась.
– Не волнуйтесь, Скай-дон, я вас не подведу!
Подавив в себе желание зарычать и побиться головой о стену я кивнул ей и поспешно вышел из комнаты.
Даже о пророчестве, так поразившем принца, забыл спросить. Может, наведаться в архив? Впрочем, на это у меня нет времени.
***
Следующая неприятность случилась хотя бы не по нашей вине, не на глазах у принца, да и большого ажиотажа не вызвала. Двоих придворных, очевидно, отсидевших зады в каретах, за каким-то берхом понесло прогуляться. Прогулка их закончилась у входа в Королевство, где они и столкнулись с ан-кей, «почтившей» их несчастливым пророчеством. Сам я произошедшего не видел, но историю мне позже пересказал Омак, в тот момент обедавший на террасе. Он даже стих, продекламированный ан-кей, процитировал.
«А дело плохо, вашими устами
Рождалась ложь, которую не сжечь.
Теперь мгновение и час суровой платы
Уже близки, себя вам не сберечь».
– Чувствуешь, Скай, в этом некоторую издевку? – спросил меня Омак и довольно улыбнулся. – Люблю я ан-кей!
Я не нашелся, что ему ответить. Издевки в пророчествах ан-кей всегда хватало. Во всяком случае, многие адресаты подобных стихов, голову сломавшие над их расшифровкой, часто заявляли: «да это издевательство!». Вот и в этом стихе была некоторая неясность.
– Мне вот интересно, что значит «мгновение и час суровой платы»? Наверняка она не просто так это сказала.
– А, да ведь точно никто не скажет, пока всё не произойдет. Вероятно, поплатиться им придется дважды: один раз – быстро, а второй раз – подольше. Но скажу тебе, Скай, после того как эти никчемыши попытались напасть на Ситан-кей, которая им несчастья напророчила, я им желаю всего такого и побольше.
Я согласно кивнул, но поморщился. «Никчемышами» радикально настроенные простолюдины называли благороднорожденных. Я сам не раз слышал такое в свой адрес в начале учебы в Академии.
– К счастью, наши парни их перехватить успели и тычками обратно к А-корпусу прогнали. А Хагер-дон пошёл Граю и Кантер-дону доложить.
Я снова кивнул и пошёл обедать. С утра яблочной шкурки во рту не было, так от голода и озвереть не долго. А мне сегодня ещё работать.
Киран.
Честно говоря, про предстоящую встречу с принцем я совсем забыла. После ухода Ская мною овладела какая-то неясная тревога, грозящая вылиться в пророчество. Впрочем, мне уже и хотелось, чтобы она вылилась в пророчество, хотя и мороки потом будет много, но зато волнение после этого обычно утихало. Но Волна от чего-то всё не приходила, поэтому к вечеру я вся извелась. Чем-то заниматься в таком состоянии не возможно, так что я то слонялась по комнате, то валялась на кровати, даже попыталась зачем-то влезть на шкаф, но только согнала с него тучу пыли и расчихалась.
Ближе к закату за мной пришел Грай-дон, и я, увидев его, почему-то расплакалась.
– Ну-ну, Киран, не волнуйся ты так, – сказал он своим мощным голосом и потрепал меня по плечу. Я слегка пошатнулась. – Конечно, так волнительно, сам принц, а ты... ну, в таком виде... – тут он попытался отряхнуть мою одежду от пыли и чуть не сбил меня на пол.
– Н-да, нервишки-то шалят... – по-своему трактовал он мое пошатывание. – И мяса нужно больше есть.
– Я не ем мяса, – выдавила я, приходя в себя после мощных хлопков.
– А, ну да, ну да, ты же из агрессивных, мясо тебе по диете не положено. Чтоб не усугублять, значит.
Я не стала оспаривать это утверждение. Почему-то Дишан предпочитала скрывать правду о том, что большинство ан-кей после мясного просто-напросто выворачивает, а потому выдумывала отговорки вроде этой.
– Ладно, Киран, Высочество тебя уже ждёт, а что до одежды... ты же ан-кей, тебе можно, – Грай покивал, снова осматривая меня, затем взял за запястье и повел наружу. – Он уже и со Скаем побеседовать успел. О тебе, наверное.
Скай.
Вообще-то мне, как сыну нобиля и как Ведущему, пришлось дважды принести клятву верности Королевскому дому. Не то, чтобы сейчас мне пришла в голову мысль о революции, но то раздражение, которое вызвал во мне Олеакхен во время нашего разговора, к верноподданническим чувствам никак не отнесёшь.
Желание Его Высочества меня видеть не было для меня таким уж сюрпризом, хотя в душе я надеялся, что обойдется без этих расшаркиваний. И конечно, касался наш разговор и Киран. Но и многих других вещей также. И ход этого разговора мне не понравился.
Приглашение незамедлительно явиться, бывшее, по сути, приказом, мне передали ближе к закату. Пришлось мне бросить подготовку к состязаниям и оставить всё на Теро и других учителей. Подготовка, надо сказать, по-прежнему шла преотвратно.
Комнаты, отданные принцу, располагались на третьем этаже Администрации, в Восточном крыле. Выглядели они, конечно, совсем не по-королевски, но являлись лучшими во всей крепости.
Расшаркиваться, кстати, особо и не пришлось. Я только и успел, что поклониться и набрать в легкие воздуха, чтобы завести длинную восторженную речь, соответствующую регламенту, как принц заговорил первым.
– Присаживайтесь, Скайраден Сокол.
От такого приветствия я поперхнулся. Его Высочество тонко улыбнулся, довольный моей реакцией и, знаком руки отослав слуг, прошёл к стоящему у окна креслу. Удобно усевшись, он молча махнул мне рукой на стоящий рядом диван.
Мысленно проклиная Слуг Короля, успевших все разнюхать, я подошёл к дивану и сел, стараясь придать своему лицу нейтральное выражение.
– Да-да, слухи дошли и до меня, – кивнул мне Его Высочество, прекрасно зная, что только что озвученный им титул мне ещё не принадлежит, да и принадлежать, возможно, не будет.
Капля крови, стоящая под подписью моего дяди, действительно означала его решение назвать меня своим преемником, наследником титула Главы Рода. Однако даже после смерти моих кузенов оставались еще Сайко и Себар – дети среднего из братьев-соколов. Оба они старше меня, не страдают ни слабоумием – в медицинском смысле этого слова, ни бесплодием – вот уж этим они точно не страдают. Оба женаты, у Сайко две дочери и три сына-бастарда, а у Себара, женатого уже во второй раз, один сын-наследник и одна дочь от первого брака. Так что у меня целая куча племянников и племянниц, которых я видел от силы два раза в жизни... а может и три, не помню.
В любом случае, двое кузенов стоят впереди меня в очереди наследования. Так что дяде, не понятно с чего меня возлюбившему, придется отстаивать свою точку зрения на Совете Мужей Рода, а второй мой дядя – Сикрадир и оба его сына, и ещё неизвестно сколько из наших, будут против.
Кроме того, добавлять к имени мужчины слог «-ден» можно лишь после смерти предыдущего Главы, либо после официальной передачи им титула наследнику. А это мой дядя может сделать лишь в случае... ничего в голову не приходит. Ни в каком и ни в коем, скорее. Так что Его Высочество сильно поспешил. Может, Слуги чего напутали? Вообще, не понятно, как они узнали об этой капле крови в закрытом конверте.
– Конечно, я слегка опережаю события, – озвучил мои мысли принц, по-прежнему улыбаясь. – Но, полагаю, у меня есть на это некоторое право. Ведь именно я посоветовал вашему дяде принять такое решение. Желаю видеть вас Главой Дома Соколов, Скай-дон.
Подобное заявление не могло меня не ошарашить. До этого я не предавал этому письму большого значения, считая его чем-то вроде шутки разозленного смертью обоих сыновей дяди. Сын младшего сына, я связал свою жизнь со стезей Ведущего, вкладывая все свои силы в учебу, затем в работу. После стольких лет бросить всё и стать Главой Рода? Управлять толпой зазнавшихся родичей, всю жизнь считавших меня кем-то вроде полукровки из-за недостаточно знатного происхождения моей матери, за которой некому было дать приданное?
– Вы, вероятно, ещё не слышали, – продолжал тем временем Его Высочество, – о новом законопроекте, который группа нобилей готовит к следующему Кругу?
– Нет, – признал я, не понимая, к чему он клонит.
– Этот законопроект, тайно лелеемый и вынашиваемый в течение нескольких лет, касается и вас, Скай-дон. И как нобиля, и как Ведущего, – продолжил интриговать меня принц. – Закон «Найденыша», содержащий в себе несколько пунктов, смысл которых сводится к тому, что в будущем человек знатного происхождения, нашедший ан-кей, должен иметь право в течение пяти лет обучать и растить её или его, пользуясь при этом всеми сопутствующими выгодами.
Я молчал, пытаясь осмыслить сказанное. Ан-кей, пять лет воспитываемая в доме нобиля, как инструмент для получения выгоды.... Я представил себе малышку-Киран, воспитываемую моим тираном-дядей или придурком-кузеном....
– Вот берхи! – не сдержался я.
– Совершенно с вами согласен, – покивал мне принц. – Это будет плохо и для ан-кей... и для государства.
Слова «для государства» он при этом произнес, явно имея ввиду «для меня».
– При этом, ситуация несколько шаткая. Большая часть нобилей готова проголосовать «за». Ранее этого бы не произошло, поскольку значительные разногласия между Домами не давали им даже мысленно соглашаться друг с другом. Сейчас же ситуация иная. Глава Дома Медведей, Риарден, весьма преуспел на поприще политики. Некоторых Глав он склонил на свою сторону заманчивыми обещаниями или удачными сделками, других запугал, третьих загнал в долги. Даже позаботился о приобретении личного ан-кей. Диран-кей Тур, не являющийся подопечным Короны, по завершении обучения станет отрабатывать долги отца, действуя во благо Дома Медведей. Об этом, полагаю, вы уже слышали?
– Да, конечно. Однако, Ваше Высочество, мне не вполне понятно...
– Почему я вам все так подробно рассказываю? Хотя вы и нобиль? И зачем мне вы в качестве Главы Рода? Ваше отношение, Скай-дон, вот что помогло мне определиться с выбором. Вы не ладите с родичами, но вас заботит судьба ан-кей. Особенно, вашей подопечной, Киран, верно?
– Верно, – признал я.
– Именно, – довольно кивнул Олеакхен. – Кроме этого, я наслышан о ваших талантах. И ваших связях. И вашем праве... пока лишь условном, наследовать титул Главы Рода Стрижей.
Его откровенность, подобные заявления – всё это мне не нравилось изначально. И продолжало всё больше и больше меня настораживать.
– Как видите, я всё продумал. Вы получите оба титула, я получу Главу двух Домов, обученного Ведущего, заботящегося о благе ан-кей. Кроме того, у меня есть вот это, – он достал из внутреннего кармана маленькую блестящую подвеску, и продемонстрировал мне. – Догадываетесь, для кого это?
– Но, она... – внутри все сжалось. План Его Высочества стал очевиден, как чернильная клякса на листе.
– Киран-кей, – сказал он с нажимом, пряча подвеску обратно в карман, – уже показала себя выдающейся ан-кей. Её пророчество спасло мне жизнь, причем не раз. До выпуска ей осталось совсем немного, а потому я уговорил отца выдать ей Знак пораньше. Так что Киран я заберу с собой. Наверняка мысль о том, что девушка, которую вы растили в течение пяти последних лет, у меня, поможет вам... быть истинно мне верным. Так что, Скай, я надеюсь, что мы станем настоящими друзьями. Я имею ввиду, мы с Киран.
Тут мне захотелось вскочить и врезать по этой ухмыляющейся роже, но вместо этого я лишь слегка кивнул и сказал: – Не сомневаюсь, Ваше Величество. Как вы и сказали, Киран – выдающаяся ан-кей. В знак своего уважения, открою вам тайну: иногда она пишет пророчества и для себя.
Сказав это, я с удовольствием полюбовался тем, как ухмылка сползла с его лица.
– Будьте ей истинным другом, Ваше Высочество. Заботьтесь о ней, и всегда помните, что она – ан-кей, а я – её Ведущий. Нам с вами, полагаю, тоже стоит подружиться.
Последнее заявление было откровенной наглостью, но тут я ничем не рисковал. Собрание Круга уже через полмесяца. Олеакхен, каким бы великим стратегом он ни был, не сможет найти кого-то более подходящего, чем я, за такой короткий срок. Если бы мог – со мной бы не связался. Судя по всему, Слуги всё же работают на совесть, так что он должен быть в курсе моих проблем... с чинопочитанием. И ещё, у него больше планы на Киран. А Киран, как ни крути – моя ан-кей. Моя.
– Конечно, – теперь его лицо вовсе не лучилось таким довольством, как минуту назад. – Можете идти, Скай-дон. Скоро сюда приведут Киран.
Что же, Олеакхен принял игру. Кивнув ему, почти как равному, я вышел.
Вместе с хлопком двери за спиной я успел еще расслышать:
– Берхи!
Киран.
Я ожидала большего. Ну, вообще, я вроде как ничего не ожидала, но когда увидела его, я поняла: какой-то не такой. Мне казалось, что принц должен быть менее... то есть более... другим. Какое-то лицо у него... тонкое. И бледное. Весна уже, можно было и загореть немного. Фигура вот, тоже, высокая и худая. Где, спрашивается, широкие плечи? Нет, красивый, конечно, но.... На Ская бы больше походил, что ли? В общем, я немного разочарована. Ведь даже глаза не голубые – серые.
Одежда, правда, красивая. Темно-серый костюм, украшенный серебряной вышивкой, высокие черные сапоги, блестящие в падающих из окна солнечных лучах, и кроваво-красный камень Наследника, висящий на витой серебряной цепи.
– Здравствуйте, – сказала я, идя к принцу по бежевому ковру. Всю дорогу мне Грай-дон внушал, что поздороваться я должна первой.
Его Высочество встал с кресла, улыбнулся мне приветливо....
– Опс, – сказала я, краем глаза заметив, что от моих ботинок на ковре остаются грязно-серые следы.
– Ничего страшного, – заверил меня принц.
