Текст книги "Следуй за мной (СИ)"
Автор книги: Полина Вит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
О том, что Скай решил на мне жениться, я знала. Правда не знала, откуда я это знаю.
В любом случае, если я свихнулась, то это может быть лишь ещё одной частью моей бредовой фантазии. Самой приятной её частью.
Я даже улыбнулась и сладко зажмурилась, представляя себя в белом платье невесты рядом со Скаем, надевающим мне на палец кольцо. Сердце затопила истома, остатки сохраненного телом тепла разлились в груди.
Только вот зажмуриваться на ходу оказалось плохой идеей, так как «ведомой» я больше не была, и просто-напросто споткнулась и упала на колючую степную траву.
Раздражение плеснулось во мне малой волной и схлынуло, когда я увидела небо.
Оно было затянуто тяжелыми, едва ворочающимися тучами. А солнце напоминало огненный шар, застывший в этой тягучей массе. Иногда его закрывало краем тучи и казалось, что шар совсем погас. Ученые-природники назвали такие погодные условия умным словом «примар». В народе их именовали «моргулька».
Мне это солнце напомнило об эпичном уроке природознания, на котором молодой учитель, от которого никто не знал, что ожидать, поджёг обмазанный смолой глиняный шар.
Он как раз показывал, как шар, приближаясь и удаляясь от шарика, на котором живем мы, производит смену сезонов, когда глина, не выдержав, наконец, лопнула. Пока учитель затаптывал огонь на полу ногами, мы, ан-кей, ревели в экстатическом восторге. Сложно сказать, что потрясло мученика науки больше – коварство его учебного пособия или наша реакция.
Как бы то ни было, он куда-то от нас перевёлся. А пятно на полу осталось, оно было нашей академической достопримечательностью. Пока его не закрасили.
Желания вставать у меня не было. Зачем? Куда идти я не знаю, так как понятия не имею, куда меня занесло. Сил тоже больше не осталось, ноги гудят, в горле пересохло. Отчего-то заболела даже левая рука, уже вроде зажившая.
– Берховство! – буркнула я, глядя, как огненное солнце в очередной раз скрывается за облаками. Настроение, поднявшееся было при воспоминании об Академии, снова свалилось в бездну. Хотелось умереть прямо сейчас, чтобы не нужно было решать, что делать дальше.
Я закрыла глаза и представила себе лицо Ская. Он ведь должен меня сейчас искать, не так ли? Вот было бы здорово, если бы он здесь появился. Прискакал бы на белой лошади в эту степь и увидел бы меня. Спрыгнул бы с кобылы на ходу, бросился ко мне и закричал:
– Киран!
Я вздрогнула и открыла глаза. Надо мной стояй... Диран.
Выглядел он немного необычно... каким-то потрёпанным и бледным. Вместе с тем лицо его казалось очень спокойным, а глаза ярко сияли. Я неожиданно поняла, что уже ночь и это отраженный свет луны придает молодому Туру такой нереальный вид.
– Ничего себя я отрубилась, – прохрипела я, имея в виду, что проспала, кажется, пол дня и часть ночи, валяясь на пыльной земле.
Впрочем, сейчас, в темноте, трава казалась куда более густой и блестела от росы. Я тяжело сглотнула пыльный ком, застрявший в горле, и потянулась губами к ближайшей капле, заманчиво свисающей со стебля прямо у моего лица.
– Вставай, Киран, – велел мне Диран и, отвернувшись, отошёл от меня.
Даже руки не подал, скотина.... Я невольно устыдилась собственных злых мыслей и, быстро слизнув капельку росы, встала. Вкус у росы оказался странный, немного сладковатый, но после пыли, которую мне пришлось глотать невесть сколько времени, казался небесным нектаром.
От резкого движения у меня потемнело в глазах и закружилась голова, так что я развела руки в стороны, чтобы удержать равновесие.
– Не время играть в птицу, Киран, – заявил Диран и, взяв меня за руку, потащил за собой.
Голова у меня по-прежнему кружилась, и было не понятно, что за тени мелькают перед глазами. В какой-то момент всё вдруг замерло, и я обнаружила себя стоящей посреди леса. Оглянувшись, я не увидела просвета и поняла, что от поля мы ушли далеко, и уже не видно даже опушки.
Подивившись навыкам Дирана, который прошёл сквозь эту чащу, таща на буксире меня и даже не разбив мне голову о ствол какого-нибудь дерева, я повернулась к нему и... никого не увидела.
Диран.
Быть во главе спасательной миссии, пусть в ней кроме меня никто и не участвовал, было для меня в новинку. И сперва я даже растерялся, не зная, с чего начать. Но потом решил, что это примерно то же самое, что и поход, в который меня водил мой брат. Тогда за нас все делали слуги, но сумки нести пришлось самим. По большей части в них была провизия, а одежды мы взяли немного. Значит, первым делом нужно посетить кухню.
Дорога к дворцовой кухне была мне хорошо знакома, ведь по указанию принца я носил оттуда еду для Киран. Поначалу мне случалось и заплутать в этих длинных коридорах, но к настоящему времени я уже успел хорошо их изучить.
Слуги, видимо были заняты поисками Киран, или же собрались в подсобке и делали ставки на то, найдут её или нет. В любом случае, я был рад, что навстречу мне никто не попался. Друзей у меня здесь не было, врагов я тоже не завел. А обсуждать с праздными любопытствующими, съел ли Киран мифический Гигантский Крыс или иссушил призрак Волехена Душегубца, желания не было.
Так что, когда я свернул в очередное ответвление коридора и почти уткнулся носом в высокую темную фигуру, то испытал досаду. Причем скрыться за следующим поворотом, отделавшись невнятным «звините», мне не дали, схватив за руку. Сказать что-нибудь язвительное я не успел, разглядев в неярком свете Дишан.
– Нужно поговорить, – сказала она, и лицо её было спокойным.
Словно не она пять минут назад истерически смеялась в лицо Скай-дону.
– О Киран? – осторожно спросил я.
– Нет, о Небесном Оке и предназначении каждой живой твари! – мрачно проговорила она.
Смерив меня внимательным взглядом, Дишан неожиданно улыбнулась.
– Похоже, мой спектакль удался на славу. Что, уже думаешь, совсем мозги потекли у тётеньки?
– Вы мне не тётка, – сказал я, не особо вдумываясь в смысл слов, и опасливо глядя на предположительно сбрендившую целительницу.
Дишан в ответ рассмеялась. Смех был негромкий, но искренний.
–Слушай меня внимательно, впечатлительный ты мой. Киран действительно ушла к Источнику. И этого стоило ожидать. Но если бы я почувствовала её уход раньше, я бы пошла с нею и ещё тебя бы с нами позвала. Сейчас она там одна, среди дикой местности и, вполне возможно, диких людей. Нужно, чтобы ты нашел её и помог.
– То есть, Вы устроили спектакль перед Скаем и Его Высочеством, чтобы отправить на поиски меня? – дошел до меня смысл её слов. – Но почему не...
– Олеакхен хочет её вернуть, с применением силы, если понадобится. Скай так же хочет её вернуть, и ему силу применять не понадобится. А я хочу, чтобы Киран дошла до Источника, пригасила свою Волну, узнала что-нибудь важное или бессмысленное, и только потом вернулась. Я бы сама пошла. Я даже знаю примерно, куда идти. Но король сейчас в плохом состоянии. Час назад ему стало хуже, был приступ сильной боли. Он нам всё ещё нужен, да и не могу я бросить пациента в таком состоянии. Так что пойдешь ты. И поможешь Киран дойти до Источника и вернуться.
Мне потребовалось время, чтобы переварить её речь. Дишан молча ждала, глядя на меня так, будто видит, как в моей голове крутятся шестеренки.
– Разве Волна Киран не исчезла? – спросил я наконец.
– Нет. И не исчезнет. Она уменьшилась и теперь приходит реже и в другой форме, но Волна навсегда остаётся с ан-кей, раз появившись. Насколько мне известно.... Это своего рода небольшое безумие, которое нужно иногда выпускать. Или оно само найдет выход. Зачем бы иначе мне варить всякие странные зелья и поить ими людей, или рисовать черепа в моей лечебнице, или мужиков соблазнять?
Я постарался сделать лицо попроще, но Дишан всё равно ответила на мой вопрос.
– Да, я их соблазняю, чтобы с ними спать. А вначале действительно надеялась снова влюбиться, и ничего не вышло.... Но сплю я с ними редко, а соблазняю – часто. И все прочее я тоже делаю, потому что мне это нравится. Но не просто «мне», а той моей безумной части, где живет Волна. И всё безумное, что я делаю – безопасно. А Киран – авантюристка по натуре, она любит приключения. Так что если её Волну не пригасить, она очень скоро разобьёт себе голову.
Дишан сделала внушительную паузу и посмотрела на меня ещё пристальнее, хотя казалось, что уже некуда.
– Ты – ан-кей, поэтому сможешь почувствовать и Источник, и Киран. И найти её тоже сможешь. Пойдем, я помогу тебе собраться.
Я только покивал в ответ, и пошел следом за ней на кухню. В голове моей царил беспорядок и роились вопросы, которые я пока не решался задать.
Глава 11.
Киран.
Мне было жутко. Мурашки большим табуном промаршировали вдоль моего позвоночника, и он заледенел, как сосулька. Я чувствовала, как волосы на руках встают дыбом, стараясь защитить меня от этого холода. «Подшёрсток» на голове сделал то же самое, но это было не столь заметно.
Сама не зная зачем, я подошла к ближайшему дереву и пощупала его кору. Она была шершавая и немного мягкая, с глубокими бороздами. Подняв голову, я разглядела листья дерева, темнеющие на фоне сумеречного неба, и сделала вывод, что передо мною – дуб.
– Нет, не подходит, – покачав головой, сказала я сама себе. – Если бы Диран превратился в дерево, он бы стал... ясенем? Или тополем?
Я попыталась вспомнить картинки из учебника по нелюбимой мною ботанике, чтобы представить, какой тип дерева соответствует типажу Дирана.
– Он высокий и стройный, с темными листьями... тьфу, волосами... – мне пришлось потрясти головой, чтобы выбросить оттуда эту чушь и вернуться к реальности.
Если, конечно, это все-таки реальность, а не изощренный бред моего гениального мозга, накрытого замысловатой Волной.
– Итак, – я говорила вслух, поскольку это, во-первых, помогало мне сосредоточиться, а во-вторых, мне становилось не так страшно.
– Я в лесу, одна, не считая моих галлюцинаций, без еды, без воды... не считая росы... Что делать?
Вообще-то, однажды Скай, в приступе безжалостного желания меня повоспитывать, прочел целую лекцию на тему: «Выживание в диких условиях».
Случилось это как раз в лесу, после того, как я убрела слишком далеко от лагеря, в поисках кустиков «погуще». К слову сказать, было это осенью, так что моё желание было столь же обоснованным, сколь трудновыполнимым. Мне пришлось идти около получаса, прежде чем я наткнулась на пару поваленных деревьев, за которыми, наконец, присела.
На обратном пути я немного заплутала... точнее пошла совсем в другую сторону. Нашедший меня через час Скай был довольно зол и злость свою выместил на всех нас. Лайке и Рою тоже пришлось слушать сперва лекцию «Безалаберные, безалабернее бабуинов», а потом и о выживании.
В тот раз я мало что запомнила, потому что смотрела в основном на Роя, который сел чуть в стороне и пародировал Ская, корча суровые рожи и вращая глазами. Меня разбирал смех, который приходилось давить, а это никогда не давалось мне легко.
Тем не менее, я запомнила, что в лесу нужно оставлять метки, чтобы найти потом обратную дорогу. Но с этим я уже пролетела, пока бежала. Ещё важно понимать, где вообще находишься, а для этого хорошо забраться на вершину холма или высокое дерево и оглядеться.
Холма в окрестностях не наблюдалось, зато я заметила сосну, макушка которой возвышалась над остальными деревьями. Пришлось продираться к ней через какие-то колючие кусты, что добавило мне пару царапин.
Оказавшись же под деревом я увидела гладкий ствол, ветви, темнеющие на высоте двух моих ростов и одинокий сучок, торчащий чуть ниже.
На занятиях по физической подготовке Скай иногда заставлял нас куда-нибудь лезть. Например, вверх по деревянному столбу на площадке номер семь, так что я представляла, как это делается. Проблема была в том, что обычно поднявшись на высоту своего роста я скатывалась вниз, стеная о том, что у меня больше нет сил. Похоже, настал момент проверить, смогу ли я забраться выше.
Я сняла пояс, придерживающий мои штаны, молясь, чтобы от этого они с меня не свалились. События последних дней привели к тому, что я похудела. Так что без пояса брюки вполне могли сползти с талии куда-то в район пятой точки.
Мела у меня с собой не было, так что я просто вытерла руки об одежду, надеясь, что этого хватит, и они не будут сильно скользить.
Подойдя к дереву вплотную, я взяла пояс в одну руку и, неловко им махнув, схватила свободный конец второй рукой. Натянув пояс потуже и ухватив его покрепче, я кое-как уперлась обеими ногами в ствол. Затем перехлестнула пояс повыше, и подтянулась, «шагая» ногами по стволу. Сперва мне даже показалось, что я справлюсь, но потом случилось страшное: мои штаны поползли вниз. Причём вместе с надетыми под них подштанниками. Сперва я решила их игнорировать, ведь вокруг никого не было. Но когда, на четвертом или пятом подтягивании, я почувствовала ветерок, овевающий половину моей торчащей наружу оголённой попы, я не выдержала. Одного яркого видения меня, сидящей на вершине сосны с голой зад... голыми ягодицами, хватило для того, чтобы я захотела вернуть свою одежду на место.
Ухватив правой рукой оба конца пояса, левой я потянулась к штанам, стараясь удержаться, хотя обе руки уже дрожали. Мне почти удалось... штаны были почти водворены на место, когда правая рука не выдержала. Я даже не поняла, как всё произошло. Просто пальцы вдруг перестали сжимать пояс, и я полетела на землю.
К счастью, я не успела забраться высоко, так что удар вышел не очень сильный, но всё же ощутимый. Кроме того, пострадала моя гордость. Я почувствовала себя одинокой несчастной неудачницей, которая даже на дерево залезть не в силах. На глаза навернулись слезы, и я пару раз шмыгнула носом.
Наверное, так меня и найдут. Лежащую под деревом, распластанную по земле, как лягушка, мертвую ан-кей... почти без штанов.
Последняя мысль внезапно придала мне сил, и я вскочила с земли. Тело отозвалось ноющей болью протеста, но меня уже было не остановить. Я решила, что мой труп должен, по крайней мере, выглядеть достойно. Поэтому я подобрала лежащий в двух шагах от меня пояс и закрепила его вокруг талии. Затем я стянула с волос ленту и пальцами расчесала сбившуюся в колтун косичку. В процессе я вытащила из волос пару листьев, несколько мелких веточек и какую-то мерзкого вида козявку, заставившую меня содрогнуться.
Я переплела косу, помыла, как смогла, руки росой, и ею же умылась. Отряхнув одежду, я огляделась в поисках места, где могла бы достойно умереть. К моей радости, вокруг заметно посветлело, а подняв голову я увидела взошедшую почти полную луну. Она светила необычайно ярко, так что, наверное, тоже была частью моего бреда. Но зато в её свете я разглядела красивое дерево с мощными корнями. Это был вяз, похожий на тот, под которым любил сидеть Скай. Подойдя, я вполне удобно расположилась в выемке между корней и даже приняла красивую, насколько это возможно, позу.
– Буду думать о Скае, – решила я для себя и закрыла глаза.
Только сделав это я почувствовала, насколько устала. Сон не подкрался, он набросился на меня и окутал своими мягкими щупальцами.
– Не знаю, кто такой Скай, – сказал вяз, – но место для мечтаний ты выбрала неудачное. Слева от тебя большой камень, под которым живет семейство гадюк. Есть риск упокоиться вечным сном.
– Спасибо тебе, доброе дерево, – пробормотала я, – но меня не пугают змеи. Я всё равно решила умереть. Змеиный яд тоже подойдет.
– Вот как... – крякнул вяз. – Ну дело твое, конечно. Только может, уйдешь тогда подальше отсюда? Не хотелось бы с твоим трупом потом морокаться.
Подобный подход показался мне неожиданно возмутительным. Я даже открыла глаза и поднялась, собираясь рассказать этому наглому дереву, всё что думаю о таком безжалостном отсутствии сострадания к умирающей. Но вместо говорящего вяза я увидела перед собой... говорящего деда.
Он был старый, совсем седой, но довольно высокий, и спина у него была прямая. В неверном свете луны он выглядел довольно внушительно.
– Ты – глюк? – спросила я, а он вдруг расхохотался.
– Давно к нам никто из вас не забредал, я и забыл уже, какие вы, Искатели, чумные, – он широко улыбнулся, показывая мне крепкие белые зубы. – Я – старый ан-кей, но деревом и глюком меня называют впервые.
– А, это... – я, в который раз за сегодня, поднялась с земли и отряхнулась. – Извините, мне примерещилось.... Вы здесь живете?
– Я из деревни, – он махнул рукой куда-то в кусты. – Зовут меня Агат, а ты можешь звать меня дед Агат. В конце концов, мы ведь все – дальние родственники.
– Род... ственники, – повторила я, внимательно оглядывая его. Никакого прилива родственных чувств я не испытывала. Мне вовсе не хотелось броситься ему на шею и расцеловать в обе щеки.
– Значит... ан-кей рождаются. Как люди, – пришла мне в голову внезапная мысль.
– А ты думала, выходят из Источника, как лягушки из пруда? – ухмыльнулся старик. – Всякие версии я слышал, да только всё просто и прозаично. Все мы рождаемся в этой деревне, – он снова указал на кусты.
– Деревня... ан-кей? – дошло до меня.
Я бросилась вперед сквозь кусты, и резко затормозила, едва не навернувшись со склона. Оказывается, лес рос на холме, а внизу, зажатая между этим и другим холмом, лежала маленькая деревушка.
– Деревня ан-кей! – крикнула я, не веря своей удаче.
Я нашла его! Нашла место, где рождаются все ан-кей! Раскрыла загадку тысячелетия!
Небольшие деревянные домики, окружённые садами, едва различимые меж высоких деревьев, особого впечатления не производили. На первый взгляд это была обычная деревня, разве что расстояние между домов было больше обычного. А водонапорная башня выдавал наличие водопровода. Пейзаж был умиротворяющий, а наличие в деревне множества ан-кей наверняка делало это место интересным.
– Но почему мы отсюда уходим? – задала я вопрос, мучивший не одно поколение ан-кей.
Старик, спокойно прошедший по узенькой тропинке, огибающей кусты, подошел ко мне и встал рядом.
– Не все уходим. Самые слабые и бесталанные ан-кей остаются. Те, к кому от Источника течёт тоненький ручеёк силы, без которой не выжить. А таланты вроде тебя, – он протянул руку и постучал по моей голове, – становятся Искателями и уходят... или их выносят... чтобы совсем не потеряли разум.
– И многие... так уходят и выносятся?
– Почти все, – он устало вздохнул, – этой деревне уже шестьсот лет, а домов как было семьдесят три, так и осталось.
– А почему вы... вы все... не уйдете? Что вас здесь держит?
– Я же говорю, дело в Источнике. Он одинаково притягателен для всех ан-кей. А те, что послабее, не в силах от него уйти.
– Но вас... – я хотела спросить, сколько ан-кей живут здесь и чем занимаются. Хотела узнать, есть ли в мире ещё Источники. У меня было много вопросов, но Агат не дал мне их задать.
– Возвращайся назад, – сказал он, наклонившись к моему уху. – Ты из Искателей и в нашей деревне тебе делать нечего.
Его слова были сродни предложению выбросить только что найденный алмаз. Всё внутри меня воспротивилось.
– Но... Как же мои родители? У меня ведь есть родители?! Они там? Я хочу их видеть!
– Я хорошо помню всех детей, которые от нас уходили. Ты,... – я подумала, что он сейчас назовет моё настоящее имя, но он промолчал. Затем вздохнул и продолжил: – Ты очень похожа на свою мать. Твой отец – обычный человек, и я понятия не имею, кто он и где его искать. Они встретились на ярмарке в соседнем городке.... Я не знаю подробностей. Твоя мать просто хотела ребёнка, хоть ненадолго. Здесь мы все друг другу родственники, поэтому редко женимся между собой. Кровь надо разбавлять.... Твоя мать, к сожалению, уже умерла. Она была ан-кей, но слабенькой, в отличии от тебя. Не все ан-кей в нашей деревне живут долго, как я, – Агат посмотрел на меня испытующе, словно проверяя мою реакцию.
Я же ничего особо не почувствовала. Я раньше и не знала, что у меня есть мать. А теперь оказывается, что её у меня и нет, поскольку она уже умерла....
Чувство было сродни тому, какое я испытала, когда Скай рассказал мне на ночь сказку про единорогов. Это было через год после нашей первой встречи. Я простыла и лежала целыми днями у себя в комнате. Он рассказал мне сказку про чудесных созданий, а когда я захотела их увидеть, сказал, что их не существует.
То же самое с моей мамой. Стоило мне услышать о том, что она есть, и захотеть её увидеть... Как оказалось, что её больше нет. Мне стало грустно, но это была лёгкая грусть, тоска по чему-то такому же прекрасному, как единорог.
– Тогда.... – я запнулась, пытаясь вспомнить, какие ещё у меня причины для посещения деревни ан-кей. – Я хочу видеть Источник! – наконец нашлась я. – Он позвал меня, значит мне нужно его видеть!
– Это не он позвал тебя, а ты сама к нему потянулась, когда тебе захотелось ответов, – усмехнулся Агат. – Впрочем, раз хочется, смотри.
Он протянул руку и, схватив меня за подбородок, повернул мою голову чуть влево.
Взгляд мой уперся в ничем не примечательную скалу, возвышавшуюся над деревней.
– И на что именно я должна смотреть? – недовольно спросила я, прожигая взглядом серый в сумеречном свете луны камень.
Я уже хотела отвернуться и высказаться в том духе, что не хорошо вешать стручки на уши своей дальней родственнице, но тут.... Меня накрыло. Это было что-то вроде Волны, но без потери сознания. Всё внутри скрутило в тугой узел и захотелось завыть, но мозг был занят, его затопили разрозненные частицы информации и на произведение звуков не осталось ресурсов.
Старик подхватил меня, утратившую опору, под руки, и потащил прочь.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем наваждение схлынуло и мои ослепшие было глаза стали снова различать окружающий мир.
Я обнаружила себя сидящей под тем же вязом, а Агат стоял передо мной на коленях, хмуро вглядываясь в моё лицо.
– Я-а-а, – полувздох-полухрип вышел совсем невразумительный.
Мне хотелось сказать, что это было незабываемое ощущение, но, кажется, повторять эксперимент не стоит. Вместо этого я смогла в продолжение хрипа что-то пробулькать.
– Понимаешь теперь, почему тебе нельзя в деревню? – спросил меня Агат. Голос у него был серьезный, даже немного суровый. – Понимаешь, почему талантливые ан-кей отсюда уходят? Почему мы не можем жить семьями, как обычные люди? Ты не должна больше думать об Источнике, о нашей деревне или о матери. Ты знаешь теперь, откуда ты родом. Прими истину такой, какая она есть, и забудь. Не думай о таких вещах, чтобы тебя снова сюда не притащило. У нас хватает могил молодых ан-кей, чей мозг не выдержал близости Источника.
– Значит, я могла умереть? – спросила я хрипло.
– Конечно. Если бы я тебя не встретил и не остановил, ты бы дошла до скалы и умерла бы у её основания. Мы не любим, когда это происходит. К счастью, у меня достаточно таланта, чтобы почувствовать приближение некоторых ан-кей. Правда, когда я увидел, как ты лезешь на дерево с голой задницей, решил, что уже поздно. Думал, ты увидела Источник и свихнулась, – он неожиданно весело рассмеялся.
Мне же оставалось только радоваться, что сейчас, в свете луны, не видно, как краска заливает моё лицо. Так стыдно мне давно не было.
– М-гм, а много ан-кей... – решила я сменить тему.
– Вот что, – перебил меня старик, – хватит расспросов. Чем меньше ты знаешь, тем безопаснее. Не только для тебя, но и для нас. И не вздумай кому-то рассказывать об этой деревне! Расскажешь ан-кей – их притянет к Источнику, как тебя, и они могут погибнуть. Расскажешь людям... сама понимаешь, чем это може для нас обернуться. Им лучше не знать, откуда берутся ан-кей. Решат прибрать всё здесь к своим рукам, эксперименты будут ставить. Нам этого не нужно, – он пристально посмотрел мне в глаза. Кажется, посмотрел. Мне в основном были видны лишь его кустистые брови.
– Но как же, например, мой отец? Если у них с моей матерью был роман, разве он не знает об этом месте? Как вообще вышло, что на эту деревню никто ещё не наткнулся?
– Об этой деревне знают. Как об обычной деревне. Даже скорее о селе. У неё есть название, хотя её и нет на большинстве карт, слишком маленькая и непримечательная. Мы даже немного торгуем с соседями, ездим на ярмарку в Псовку.
– Псовку? – я ухватилась за знакомое название. Что-то такое мне Лайка рассказывала. – То есть, это – владения Псов?
– Да, – Агат выглядел раздосадованным, будто надеялся, что я просто убреду отсюда, и никогда не пойму, в какой именно области побывала.
– О, отлично! Дом моей подруги неподалеку. В какой стороне Пёсий Клык?
– Твоя подруга в поместье Псов живет? – удивился старик. – От сюда туда путь не близкий, но дня за три дойдешь. Пойдем, я покажу тебе хижину, мы её специально для таких, как ты, сделали. Там переночуешь, вода там есть, ягоды... кажется. Только утром уйдешь!
– Хорошо, – согласилась я, скрепя сердце. Уходить не хотелось. Хотелось вытрясти из деда все ответы, посетить могилу матери и расковырять скалу до самой сердцевины, чтобы узнать, что такое Источник. Но память о полубезумном состоянии, в котором я сюда добралась, о видениях и о недавней Волне, которая перевернула мой мозг вверх дном, не давала мне спорить.
– Потом на восток иди, – уже на ходу объяснял мне Агат. – Выйдешь на дорогу, никуда не сворачивай. Дойдешь по ней до Псовки, дня два туда пёхом, там спросишь, как к Клыку пройти.
Мы вышли на маленькую полянку, на которой возвышалась... какая-то куча.
– Вот и хижина, – обрадовал меня Агат. Он подошёл, и каким-то чудесным образом открыл непонятно откуда взявшуюся в этой куче дверцу. – Входи.
Я вошла, не без опаски. Внутри, впрочем, оказалось сухо и опрятно. Если тюк сена в углу вписывается в понятие «опрятный». Рядом с ним на полу стоял бочонок, вероятно, с водой. Ягод я так и не увидела.
Но Агат, вошедший следом, достал из неприметной ниши под потолком берестяную коробочку, в которой действительно оказались сушёные ягоды и орехи. И ещё что-то, сушёное.
– Угощайся, – он передал мне коробочку. – И прощай. Больше не увидимся, – старик сказал это с нажимом, напоминая мне, что возвращаться не стоит.
– Прощай, – кивнула ему я, и Агат вышел.
«Что-то ещё» оказалось сушёным яблоком. Не самая сытная еда, но после всего пережитого я готова была съесть даже сушёную мышь. Хотя нет, фу, такое я есть всё равно не стала бы.
В бочонке действительно оказалась вода, вполне свежая и прохладная, так что я с удовольствием напилась. А затем, сидя на тюке, съела половину сушёных припасов. Я бы съела и остальное, но, незаметно для себя, заснула.
Диран.
Я выехал на рассвете. Из дворца меня вывела Дишан, она же дала мне припасов в дорогу и помогла увести из конюшни коня. Судя по тому, что конюшие спали беспробудным сном, заливисто похрапывая, пока я спал, Дишан времени не теряла.
Когда мы вошли в конюшню, она ничуть не таилась, разговаривала в голос. Из чего я сделал вывод, что слугам досталась изрядная порция сонного зелья.
– Езжай на восток, – сказала она мне на прощание. – И думай о Киран. Вы уже достаточно времени провели вместе, чтобы образовалась связь. Ты почувствуешь её, когда будешь достаточно близко.
Я попрощался с целительницей и направил коня на восток. Думать о Киран было неожиданно приятно и просто.
Скай.
Опрос свидетелей почти ничего не дал. Никто не видел Киран, никто не знал, куда она направилась. Зато один слуга видел Дишан с Дираном. Ночью в укромном уголке. Олеакхен на эти слова лишь досадливо поморщился и ушёл спать. Я же слишком хорошо знал Дишан, чтобы прийти к тем же выводам, к каким пришли слуга и принц. Пришлось спешно собрать походную сумку, а потом не спать ночь и следить за конюшнями. Я здраво рассудил, что пешком вдогонку за Киран ан-кей не отправятся. Так и оказалось.
Устроив себе лежанку за кустами спиреи, я начал слежку. Сперва я понаблюдал, как Дишан, в весьма соблазнительном пеньюаре, пьянствует с конюхами. Я был бы поражён этой сценой, если бы не понимал, в чём цель. Когда слуги стали засыпать и побрели кто куда в поисках горизонтальных поверхностей, я ничуть не удивился. Конюхи уснули, уснули парни-помощники. Дишан, довольная собой, упорхнула обратно во дворец. Я дремал в пол глаза, надеясь не пропустить момент.
Мне это удалось. Едва рассвело, Дишан появилась снова, на этот раз в сопровождении Дирана. Мне удалось остаться незамеченным и подслушать часть их разговора.
Думать он, значит, будет о Киран. С-с-сопляк!
К счастью, Дишан не стала махать вслед своему сообщнику платочком, а поспешила обратно во дворец.
Я вывел Серую из конюшни, стараясь ни на кого не наступить, и направил её следом за Дираном. На восток.
Олеакхен.
Доклад моего соглядатая оказался по содержанию примерно таким, как я и предполагал. «Связь» Дирана с Киран, конечно, не самое надежное подспорье, но за неимением лучшего.... Покинуть дворец я сейчас не мог, в силу различных обстоятельств, так что пришлось отправить за Дираном и Скаем своего доверенного человека. Хотя у меня и было ощущение, что я проигрываю борьбу за Киран. Но, впрочем, шансы у меня ещё будут, когда её вернут туда, где она должна быть.
Киран.
– Ты только моя! – закричал он и в порыве страсти прижал её к себе.
Его руки заскользили по её телу, сминая одежду и вызывая странную дрожь внутри неё. Не в силах сопротивляться этому огненному порыву, она сама подалась ему на встречу. Сладострастный стон сорвался с её губ, которые тут же накрыл его жаркий и жадный рот. Его язык раздвинул её мягкие губы и проник вглубь, лаская, требовательно и беспощадно, дразня и приводя в исступление...
– Ой-ой, Киран! – воскликнула Лайка и выхватила книгу у меня из рук. – Я не уверена, можно ли тебе такое читать, – она смущенно улыбнулась и сдавленно хихикнула, два раза.
Эти "хи-хи" показали мне, что она прекрасно осведомлена о содержании книги. Однако тот факт, что сдержанная Лайка читает такую литературу не особо меня заинтересовал. Я чувствовала себя дикаркой, только что вышедшей из леса и увидевшей лежащий впереди город. Чувствовала себя деревенской оборванкой, впервые попробовавшей шоколад на вкус. Мне казалось, что жизнь моя была прожита зря. Самого ценного, самого важного в ней я до сих пор не видела. То есть не читала.
– Отдай мне её, – хрипло попросила я свою благородную подругу. Читала я с открытым ртом и в нём пересохло.
Я протянула слегка дрожащую руку в сторону книги, но Лайалакай не спешила мне её отдавать. Она замерла, казалось, в нерешительности, и только подрагивающие уголки губ выдавали её веселье.
– Я должна знать, что стало с Кали дальше, – всё с той же хрипотцой сказала я. – Нашёл ли её этот старик Аист или всё же Родардир укрыл её. И я хочу знать, за кого, в конце концов, она вышла замуж! И... гм, ещё некоторые моменты, – я посмотрела на неё умоляюще.
