Текст книги "Следуй за мной (СИ)"
Автор книги: Полина Вит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Я посмотрела на него многозначительно. Но Скай-дон вовсе не собирался проникаться чувством моей исключительности.
– Это ерунда, Киран, – уверенно заявил он. – Надень его, походи немного по комнате, привыкни. Все лучше, чем ходить в этом, – Скай окинул мой комбинезон до того пренебрежительным взглядом, что мне стало обидно.
– Но ведь все ан-кей в них ходят! Это рабочий комбинезон!
– Ты сейчас не в мастерской МиК! В общем, Киран, не спорь, это ненадолго. Мне выделили денег на покупку тебе новой одежды. Так что дня через два, когда у меня будет время, можем вместе съездить в Беркутовку.
Я набрала в легкие воздуха, чтобы возразить, но он похлопал меня по плечу и вышел из комнаты.
– Ничего не поделаешь, – сказала я платью.
Гибель мечты
Скай.
Честно говоря, такого оживления в Академии я давно не видел: за четыре дня – три взрыва. К счастью, никто не пострадал. Если не считать несчастных ан-кей, которые, под действием всеобщей истерии, одна за другой попадали под Волну. Я немного волновался за Киран. Иногда перед глазами так ясно вставала картина погрома в её комнате, что мне хотелось немедленно пойти и удостовериться, что с ней все в порядке. Но, увы, подготовка к приезду принца, сидевшая у меня уже в печёнках, занимала всё моё время. И Киран проведать не удавалось.
Было решено, что к приезду Его Высочества необходимо подготовить полномасштабные мероприятия, демонстрирующие навыки воспитанников Академии. В программу вошёл конный парад, состязания стрелков, эстафета и выставка изобретений ан-кей. Подготовить всё это за неделю было просто невозможно, но когда подобные мелочи останавливали управленцев на местах?
Небывалая уверенность Кантер-дона на собрании объяснилась неожиданно просто: употреблением специально эликсира, созданного Дишан-кей для любимого начальства. Она сама мне об этом сказала, когда я просил у неё одежду для Киран. Теперь мне очень хотелось указать на творившийся в крепости бардак как на побочный эффект «волшебного зелья», но даже на это времени у меня не было.
– ФОР! Что ты делаешь с этой стрелой?! Хватит ею чесаться! Не то я сейчас тебя почешу!
Да, на стрельбище дела шли не очень. Теро, надсаживая горло, пытался за какую-то неделю научить несчастных Последователей тому, чего они не смогли усвоить и за месяц. Некоторые люди просто не созданы для стрельбы из лука. Один из таких людей – ученик Форатир Ель, «боль и слезы» моего друга.
Морось и слякоть, будто нарочно пришедшие на смену ясной солнечной погоде, изрядно портили нам жизнь. Хотя ученики пошедший с утра дождь встретили криками восторга: не станут же Ведущие, в самом деле, проводить подготовку к параду и соревнованиям под проливными струями? Мы и не стали. Подождали, пока дождь сменился мелкой моросью, и тогда вывели учеников на улицу. Радость с них быстро смылась, осталось сплошное недовольство.
Мне, как Старшему учителю, поставили задачей оценку готовности воспитанников к участию в конном параде и соревнованиях. Так что сейчас я стоял, защищённый от влаги непромокаемым плащом, и наблюдал за мучениями друга и его учеников. Пока, в общем, и оценивать было нечего.
– Теро, – позвал я Ведущего, – не мучайся. Приставь ты этого Фора колчаны подавать или что-нибудь в этом роде.
– Скай, – обернулся ко мне мокрый Тур, запарившийся бегать по полю в плаще, и потому давно бросивший его на траву. – Давай без ненужных советов, а? У меня уже пятеро таких подавальщиков. Еще четверо будут мишени устанавливать, а двое других – носить воду участникам. И вон еще, – он махнул рукой на одинокую фигуру в зеленом плаще, с независимым видом подпирающую забор на том краю поля. – Внеконкурсный бездарь, которого даже ни к чему полезному не пристроишь, оне ж бла-а-родные...
Приглядевшись, я узнал Лактира Змея, «высочайшего» ученика нашей Академии. Дело не только в необычайно высоком росте – юноша перерос даже Грай-дона, но и в происхождении. Приходясь двоюродным племянником Его Величеству, Лактир является самым высокородным среди нас человеком. И хотя в Академии наибольшим почтением пользуются не знатные особы, а выдающиеся личности, Змей с завидным упорством пытается доказать обратное. Он требует к себе особого отношения, часто отказывается выполнять задания в виду их «плебейскости» и треплет всем нервы. Учителя давно уже относятся к нему как к неизбежному злу, сознавая, что Кантер-дон никогда его не отчислит. Так Лактир и продвигается с курса на курс, постоянно что-то пересдавая и получая минимальные баллы из возможных.
– Ему и не стоит поручать ничего полезного, – озвучил я пришедшую мне в голову мысль. – Лучше приставим его в качестве сопровождающего к Его Высочеству. Возможно, конечно, что они сойдутся характерами и станут друзьями, но что-то мне подсказывает, что с куда большей вероятностью Лактир достанет Его Высочество своим нытьем и получит, наконец, причитающееся.
– Мне нравится коварный ход твоего мышления, – ухмыльнулся Теро. Напряжение в нём немного спало. – Давай так и сделаем. Я лично выставлю кандидатуру Змея на сегодняшнем обсуждении.
– Берх, сегодня же собрание! – за всей этой возней предстоящий «разбор полетов» совсем вылетел у меня из головы.
– Да, дружище, так и есть, – многозначительно покивал Теро. – Так что двигай отсюда на вторую позицию.
Я посмотрел на него неласково, но развернулся и пошел. «Второй позицией» мы называли здание Меда, в котором зверствовала Дишан. «Первой» была Администрация.
Наши отношения с Дишан не задались с самого начала. Надо сказать, что я тогда, будучи новичком в Академии, наслушался разных сплетен и при встрече отнесся к ней с предубеждением. Она ответила мне тем же. Уже после выпуска, Грай-дон, во время совместной попойки, рассказал нам с Теро её историю. Кажется, я даже извинился перед Дишан на следующее утро, но не уверен, что сделал это как подобает.
Три месяца после этого я гонял «трехмесячных» новичков на выездной летней практике, а когда мы с Дишан встретились в следующий раз, уже не стал поднимать эту тему. Наши отношения немного улучшились, но её неожиданная попытка меня соблазнить вернула все к состоянию «холодной войны». Не уверен, зачем ей это было нужно. Честно, мне хватило только раз представить, как она после рассказывает обо всем Киран, чтобы я решил ни в коем случае не поддаваться. Все-таки, она – подруга моей подопечной. Впрочем, Дишан быстро отказалась от этой идеи, и мы сделали вид, что ничего не было.
Здание Меда за последние дни претерпело некоторые изменения. Над главным входом в лазарет красовалось огромное изображение красноглазого черного черепа, обвитого плющом. Про то, что творилось внутри, мне даже говорить не хочется. Свою неожиданную творческую активность Дишан обосновала «необходимостью внушить ученикам философский подход к жизни». Кантер-дон, уже жизни не мыслящий без её зелья, на все махнул рукой.
Грай-дон, имеющий некоторое влияние на директира, только посмеивался, так что всем остальным пришлось смириться. А я сделал себе в памяти зарубку: никогда не принимай вызывающие привыкание зелья – станешь барашком.
Мои обязанности на “второй позиции” сводились к фиксированию готовности студентов-лекарей оказать помощь пострадавшим в ходе состязаний, если такие появятся. Надо сказать, что и персонал, и ученики, находящиеся под властью нашей Злой Королевы Медицины, выглядели скорее вконец одуревшими, нежели собранными и готовыми. Однако мой предыдущий отчет я не успел даже начать зачитывать – Дишан весьма убедительно сообщила, что все в полном порядке. Мне оставалось только промолчать. И молча готовиться взять реванш.
Мой план был прост, как подкова, но требовал изрядной концентрации. Я мыслил логически: соревнования, в которых участвует толпа юных оглоедов – дело травмоопасное. Если наши лекари находятся в прострации, необходимо их из неё выводить, на случай “чего” и “как-то”. Чтобы лазарет заработал нормально, нужно приструнить Дишан. А Дишан сходит с ума, творит берх знает что, и нет никого, кто мог бы её остановить. Но! Сходит с ума она по причине приезда принца. Видимо, желание августейшей особы с нею пообщаться завихряет её извилины сильнее обычного.
Значит, мне нужно выяснить, что именно её так пугает и убедить, что опасности нет. Либо, что опасности можно противостоять другими методами. Конечно, пытаться что-то выяснить у Дишан – примерно тоже, что разговорить кукушку. Но я собираюсь попробовать.
– Ты – это твой центр. – Сказал я себе. – А твой центр всегда пребывает в покое.
Глубокий вдох. Вхожу в коридор. Открываю дверь кабинета. Берх... Нет, я спокоен. Вот она – Дишан.
– Здравствуй, Дишан, потрясающе выглядишь! – начал я ещё до того, как она меня увидела, быстрым шагом подходя к ней. – Впрочем, ты всегда хороша! – обогнув кресло, я схватил её за плечи, приподнял и крепко обнял. До того, как она успела понять, что вообще происходит.
– Прекраснейший цветок нашей Академии!
Немного отстранив её, я посмотрел ей в глаза и потряс за плечи. Глаза были круглыми и, судя по тому, что она ещё ничего не сказала, манёвр удался. Так что я с чистой совестью отпустил Дишан, и она шлёпнулась обратно в кресло.
Рассмеявшись, я быстро уселся напротив и снова заговорил.
– Я вижу, ты всё в трудах! Поражен твоей фантазией! – Дишан, кажется, стала отходить от первого шока и уже открыла рот, собираясь что-то сказать...
– Нет, нет, можешь мне не объяснять! – замахал я на неё руками. – Я всё прекрасно понимаю, Дишан! Уж на меня-то ты можешь положиться. Что ещё тебе остается?! Конечно, это просто немыслимая ситуация... в данных обстоятельствах любой станет драться до последнего! Образно, конечно, выражаясь... – я нахмурился и посмотрел на неё сочувствующе.
Секунд пятнадцать она молчала, продолжая на меня смотреть широко открытыми глазами. Затем, шепотом спросила: – Ты знаешь?
– Да, – я кивнул, по-прежнему представляя, что передо мной – маленькая девочка. – И я действительно понимаю тебя, Дишан. Тебе так нелегко пришлось.
Дальше произошло то, чего я совершенно не ожидал. Издав неясный крик, она вскочила с кресла, упала мне на грудь (мне пришлось её подхватить, чтобы не сползла) и стала заливать мой и без того мокрый плащ слезами. Слегка ошарашенный достигнутыми результатами, я молча прижимал к себе женщину, которую когда-то терпеть не мог. Я вовсе не собирался доводить её до слез. Так что теперь понятия не имел, что делать.
Рыдания продолжались минут десять. За это время я успел обозвать себя идиотом, процитировать по памяти половину Кодекса Ведущего и даже подумать о Киран, которая не так давно тоже в меня рыдала.
Наконец, Дишан затихла. Немного повздыхав на последок, она отстранилась и посмотрела мне в глаза, продолжая сидеть у меня на коленях.
– Ты знаешь... Но откуда? – вот он, вопрос, на который мне нечего ответить. Не знаю ведь. Понятия не имею чего. И не откуда мне знать.
– Когай. Его Высочество.... – придется действовать в слепую.
Она словно задохнулась, прижала руки к груди.
– Они сказали мне молчать. Сказали, никто никогда не узнает, – она устало провела ладонью по лицу. – Твои родственники, да? Как ещё ты мог узнать? – Дишан возвращалась к норме, и говорила, совершенно не нуждаясь в моих ответах. – Этот ублюдок... когда я узнала, что это он отправил Когая.... Что это он назначил его на тот корабль. Они все погибли! На острие атаки! На этом корыте! Никто... не спасся, – по её щеке прокатилась слеза, и Дишан яростно её стерла. Встав, она отошла и села обратно в свое кресло. И замолчала. Кажется, сегодня удача на моей стороне.
– Дишан, – сказал я твердо, как мог. Известие о том, что именно принц Олеакхен отправил возлюбленного Дишан в убийственную атаку, было для меня совершенной неожиданностью. Кроме того, мне действительно было её жаль. – Ты не спасёшься так. Ты не отделаешься от него этим... – я махнул рукой на стену кабинета, покрытую какой-то невнятной росписью, изображающеё преимущественно части человеческих тел.
– Я не знаю, что ещё делать! – закричала она.
– Я знаю, – заверил я её. – Ничего. Тебе ничего не нужно делать, Дишан. Будь собой. Будь уверенной, презирай его, покажи, что это – твое королевство. Он не посмеет тебя тронуть. Он не сможет забрать тебя на долго. Тебе придется помочь в лечении Его Величества. Но ты сделаешь это на своих условиях. Мой тебе совет, – я заговорил быстрее, опасаясь, что её терпения не хватит, но она слушала, как завороженная, – просто вспомни, кто ты. Ты – легендарная целительница, Дишан. Тебе не нужна другая защита.
Она по-прежнему молчала, но в её глазах появился какой-то новый блеск. Посчитав свою миссию выполненной, я с чистой совестью пошёл навестить Киран.
Киран.
Это было совсем не просто.
Все эти дни я готовила свой лучший проект – “Бумажное крыло” – к показу. Он, может, и не практичный, но зато зрелищный. Сам процесс не доставлял мне никаких проблем, только удовольствие. Изготовление новенькой, яркой модели – деталька к детальке. Споры с учителем механики и помогающим мне Роем. Увещевания Лайки, которая тоже не осталась в стороне. Я была почти счастлива. Но... Скай.
Этот предатель, мой Ведущий, который должен был присутствовать и поощрять, подбадривать, восхищаться.... В общем, мало того, что он не приходит. Он не выполнил своё обещание! И мне так и приходится ходить... в платьях!
Свой комбинезон я недальновидно отдала в чистку. Стало как-то неловко в нем ходить, после того как Скай его раскритиковал. Чувству неловкости я уже не удивляюсь.... Но вот платья, платья Дишан – это то, что ставит меня в тупик. Как ей удается двигаться так грациозно в этих дурацких тряпках?!
Из доставшихся мне пяти в живых остались только три. И то, как мне кажется, выглядят они уже не очень. В двух других появились дыры такого размера, что починке не подлежат. А в этих трёх – только маленькие. Про пятна я лучше промолчу. Никогда не думала, что это целое искусство – носить платья. Я даже прониклась некоторым уважением к обычным женщинам – простым, глупым и неинтересным созданиям, умеющим носить... этот кошмар!
– Кстати, Киран, – позвал меня Омак-дон, отвлекая от тяжких мыслей, – давно хотел тебя спросить... насчет твоей одежды...
О, Источник! И этот туда же! Я до сих пор не могу забыть хихиканье Роя и его подначки, после того, как он впервые увидел меня в платье три дня назад. Не хватало ещё, чтобы Омак-дон начал надо мной смеяться.
– Что именно Вы хотели спросить? – я с подозрением на него посмотрела. На мне, правда, были защитные очки, так что взгляд, боюсь, вышел невыразительный.
– Я так понимаю, что твой новый стиль в одежде, – тут он с сомнением оглядел прожжённое в трех местах голубое платье с «изящными» бурыми разводами, – это часть подготовки ко встрече с Его Высочеством. Однако, после первичных испытаний «крыла», в том числе испытания с превосходящим весом, – он махнул рукой на можель, стоящую перед нами, – следующим пунктом у нас испытание с пилотом, то есть с тобой, раз уж ты настояла. Но эта одежда совсем не подходит.
– Не волнуйтесь, Омак-дон, – вмешалась в наш разговор Лайка. – Я одолжу Киран свой походный костюм на первый раз. А потом либо её комбинезон вернется из чистки, либо...
– Дождь закончился! – закричал Рой, вбегая в мастерскую. На мгновение он остановился, щурясь от яркого света, заполняющего комнату. – Облака ещё есть, но морось кончилась!
– Влажность воздуха... – начал Омак-дон многозначительно.
– Но мы ведь хотели провести испытания в дискомфортной среде! – невежливо перебил его Рой, гордясь сложной фразой.
Иногда меня посещала крамольная мысль, что ему мой проект нравится даже больше, чем мне. Чушь, конечно. Хотя он так яростно спорил за право быть пилотом вместо меня....
– Омак-дон, в самом деле, не стоит забывать, что это – уже прошедший первые испытания проект, – напомнила я учителю. – К тому же, мы ведь всё это делаем, не только чтобы перед Его Высочеством похвастаться. Крыло нужно оценить в разных условиях! Небольшая влажность не повредит, а наоборот, покажет стойкость покрытия. Как там с ветром? – спросила я Роя.
– Флаг показывает норму, – бодро отрапортовал он.
Я не вполне уверена, что он знает, что в данном случае называть нормой, но провести летные испытания мне хочется не меньше его.
– Отлично! – сказала я Рою и махнула рукой на модель. – Тогда вперед.
Вопреки моим ожиданиям, он так и остался стоять на месте, озадаченно глядя на мою руку.
– Рой, ау! Модель на крышу, по-твоему, кто потащит?
– Что? А, по-твоему, это должен быть я?
– Ну, не я же!
– А почему бы и нет? Помнится, ты мне хвасталась, что у тебя мышцы хорошо развиты!
– Но мозги у меня развиты лучше! Поэтому таскать тяжести должен ты! Использовать для этого меня – все равно, что книгой разжигать костер!
– А я, между прочим... – начал было Рой, но был бесцеремонно прерван Омак-доном.
– Киран, Рой, перестаньте! Мы можем позвать ребят из соседней лаборатории на помощь. Тем более, что нужно ещё и вес на крышу поднять... Так что хватит балаганить!
Мы с Роем осуждающе посмотрели на Ведущего, разрушившего такой славный спор. Затем Рой, обреченно вздохнув, подошел к модели, ловко сложил ее и, зажав под мышкой, понес вверх по лестнице на крышу.
Я пошла за ним следом, оставив Омак-дона наедине с что-то шепчущей ему Лайкой.
С крыши МиКа открывался отличный вид на окрестности, частично загораживаемый только башней здания Администрации, в которой было целых девять этажей. Небо было все еще хмурым, но солнечные лучи уже пробивались сквозь тучи, и мокрые деревья, трава и лужи иногда поблескивали.
– А воздух-то какой свежий, – пропыхтел Рой, тяжело дыша после подъема, и оттаскивая модель в дальний конец крыши.
– Угу, – меня больше интересовала влажность и легкий ветерок, изредка колеблющий мои волосы. – В пределах нормы, – подвела я итог.
А затем мне в голову пришла отличная мысль.
– Расправляй, – кивнула я Рою, улыбаясь.
Он, с явным предвкушением предстоящего зрелища, установил модель по ветру и расправил крыло. Небесно-голубое, с желтым узором, оно в этот момент показалось мне очень надежным, и я кивнула своим мыслям. Правда, эта одежда.... Ну и берхи с ней!
– Отлично, а теперь пристегни меня, – и я подошла к модели, чувствуя, как внутри все подрагивает от нетерпения.
Рой посмотрел на меня, я посмотрела на него, а потом мы рассмеялись.
– Айга, я следующий!
В прошлый раз, помнится, мы оба с завистью смотрели на чучело, которое выполняя роль пилота, совершило весьма впечатляющий полёт на «крыле». Испытание прошло «на ура», посадка вышла мягкой, и мы оба с нетерпением ждали своей очереди. Так зачем тратить время на лишние испытания?
Действовал он быстро, понимая, что времени у нас мало. Впрочем, Лайка, видимо, много чего решила сказать Омак-дону. Шаги на лестнице раздались, только тогда, когда все ремни уже были застегнуты, так что нам с Роем оставалось лишь как следует разбежаться.
Скай.
Не люблю пафосные фразы, но этот день навсегда останется у меня в памяти. А если и сотрется из неё, то только в случае тяжелой формы амнезии.
Я не успел даже толком понять, что происходит. Мгновение назад все было таким обыденным – я узнал у ан-кей из группы Киран, где она может быть, зашёл в лабораторию, поговорил с Омаком, мы поднялись на крышу....
Голубое платье ей шло необычайно, лицо, наполненное восторгом показалось лицом богини, а крыло за её спиной развевалось подобно королевской мантии. Вот она, поддерживаемая Роем, пробегает мимо, достигает края крыши, отталкивается.... Летит. Рой радостно кричит что-то ей вслед, у меня внутри все замирает. Резкий порыв ветра... крыло изгибается неестественной дугой... и она падает вниз.
– Киран!
Киран.
Мне никогда ещё не было так страшно.
Вообще, строго говоря, считается, что ан-кей никогда не бывает страшно. Но этот случай из ряда вон выходящий, так что, думаю, можно.
Полёт вышел захватывающий. Приземление – тоже, но дыхание спёрло вовсе не от восторга.
Не успела я выбраться из-под обломков моей прекрасной, но, вероятно, ещё чуть-чуть не продуманной модели, как ко мне подбежал Скай. Лицо черное, глаза красные.... На меня в жизни так не орали.
Беспрестанно вертя меня из стороны в сторону, ощупывая мне ребра, ноги и голову, периодически тыкая в меня своими железными пальцами и прерывая свой ор спокойным: «тут больно? а тут?»... как он только меня не называл. И, кажется, он припомнил мне всё, все мало-мальски важные прегрешения за последние пять лет. То есть за все время нашего знакомства. За всю мою сознательную жизнь, можно сказать.
Рой с Лайкой стояли рядом, глядя на меня сочувственно. Омак-дон тоже был тут, но он свой сочувствующий взгляд адресовал Скаю. А ещё научный руководитель, называется! Он должен бы со слезами в глазах на поломанную модель смотреть!
– Вижу, с тобой более-менее всё в порядке, – сказал мне Скай, переходя с криков на ещё более страшный вежливо-холодный тон. – Но в Лазарет наведаться всё же стоит. Пойдем, – с этими словами он наклонился и резко оторвал держащийся на последнем лоскутке подол платья, открывая мои исцарапанные коленки.
Вытянутые лица сочувствующих изрядно повеселили бы меня, если бы при этом действии Ская сердце не ухнуло бы куда-то вниз.
– Х-хорош-шо, – выдавила я, пытаясь успокоить бухающий где-то в области живота орган. Скай взял меня под руку и повел в сторону лазарета. У меня по спине от его прикосновения пробежала толпа мурашек.
Короткий полет, столь печально окончившийся удачным приземлением в большую кучу собранной и забытой кем-то прошлогодней палой листвы, прикрытой мешковиной, всё же покрыл расчетное расстояние в шестнадцать локтей за морг. То есть если в метрах в секунду... потом посчитаю. В любом случае, приземлилась я на другом конце крепости, так что даже удивительно, как Скаю удалось так быстро до меня добраться. А теперь нам предстояло пройти между тренировочных площадок, через рощу и мимо столовой. Кажется, это будут самые долгие пятнадцать менок... то есть минут, в моей жизни.
Площадки, предназначенные для занятий старших курсов, по случаю непогоды были пусты и выглядели чрезвычайно уныло. Мы прошли мимо в молчании, вошли в рощу, и я уже начала успокаиваться, но Скай, наоборот, пошёл на второй круг. Он остановился, развернулся ко мне лицом и быстро заговорил:
– Мне казалось, что я могу доверять тебе, Киран. Что твоей разумности достаточно, чтобы не следить за тобой постоянно, как другие Ведущие за некоторыми ан-кей. Что, несмотря на твою любознательность и склонность увлекаться какой-то идеей до полной чрезмерности, ты вполне способна принимать здравые решения. Мне жаль, что я так в тебе ошибся....
В голосе его прозвучало столько разочарования и злости, что я уже не могла стерпеть. Усилием воли я запихнула свое сердце на место, выдернула свою руку из его захвата и, глядя ему в глаза, сказала:
– Случившееся – твоя вина.
Он даже вздрогнул.
– Ты должен был быть рядом, Скай. Ты не имеешь права бросать меня так на долго! – внутри у меня всё дрожало, хотя я и сдерживалась изо всех сил. Говорить со Скай-доном на «ты», да еще в таком тоне... не уверена, что в ближайшее время у меня будут силы на что-то ещё.
– Я – ан-кей, а ты – мой Ведущий! Это твоя обязанность – оберегать меня и присматривать за мной! Если бы я умерла – это было бы на твоей совести, и ты это знаешь! Они бы сказали тебе: не доглядел! Ман... манкировал своими обязанностями!
Я остановилась, тяжело дыша, воздуха уже не хватало. Скай замер, пораженный моими словами, и смотрел на меня, как будто видя впервые.
– Если бы ты умерла, Киран, – он отмер, посмотрел мне в глаза и сделал шаг вперед, подходя до невозможности близко. Я отшатнулась, а он в ответ усмехнулся. – Если бы... ты хоть понимаешь, как всё это выглядело? – он сделал ещё полшага ко мне, а я – ещё раз отшатнулась, отступая назад.
– Крыло смялось, ты рухнула вниз, с высоты метров в двадцать! Если бы не эта забытая кем-то куча листьев... ты соображаешь, как все могло кончиться?! – Скай снова закричал, сделал ещё один шаг ко мне, я резко отступила и врезалась спиной в дерево.
Безумно рассмеявшись, Скай шагнул ещё ближе, схватил меня, навалился всем телом и поцеловал.
Скай.
Более-менее я пришёл в себя поздно вечером. Взгляд Киран, шокированной моим поступком, думаю, ещё долго будет меня преследовать. Её лицо было таким бледным, глаза казались огромными, на щеке – тонкая царапина, такая же красная, как её губы... её губы. Снова вспомнив тот поцелуй, я застонал и стукнул кулаком по кровати. Кровать жалобно скрипнула. Звук был такой раздражающий, что я снова по ней стукнул.
Не знаю толком, что на меня тогда нашло. Впрочем, нужно признать, началось все гораздо раньше. Сам того не желая, я стал видеть в Киран не подопечную ан-кей, а девушку. Красивую, умную, яркую. Берхи проклятые! Нужно было не выделываться, а принять заигрывания Дишан! Чтобы лишний пыл по мозгам не шибал!
Я представил себе, как целую Дишан и скривился. Нет, всё же, по сравнению с Киран она... берхи проклятые!
Вскочив с кровати, я накинул на плечи плащ и вылетел на улицу. Надо развеяться, не то я умом тронусь. Если уже не тронулся.
Холодный вечерний воздух приятно обжёг мое разгоряченное лицо. Свет фонарей, как всегда тусклый, подходил мне сейчас куда больше яркого света лампы в комнате. Произошедшее, надо признать, выходит не только за рамки здравого смысла, но и за рамки моего служебного положения. И если первое – мои личные проблемы, то второе может привести к потере моего статуса Ведущего. Кроме того, это может навредить Киран. Впрочем – вспомнил я её лицо – уже навредило.
Киран.
Случившееся никак не укладывалось у меня в голове. Скай... поцеловал меня. В губы! По-настоящему!
– Наверное, я ему все-таки нравлюсь, – сказала я своему отражению и ещё раз дернула волосы расческой. Вышло так больно, что у меня на глаза навернулись слезы.
На моих губах всё ещё чувствовалось прикосновение его губ. Мне, честно, даже умываться поначалу не хотелось, но испачканную грязью царапину пришлось промыть. Необыкновенное ощущение на губах осталось, чем я была довольна. Всё-таки уже завтра утром всё произошедшее наверняка покажется мне сном.
– Правда, потом-то он сбежал, – добавила я, вытирая влагу с глаз. – Наверное, сам он этому не обрадовался....
Признаться, это его бегство меня обидело, но на фоне самого поцелуя оно как-то терялось. Конечно, в тот момент я была сбита с толку, и выглядела, наверное, преглупо. Но то, что произошло... прикосновения Ская и мои собственные ощущения – эти воспоминания занимали меня сейчас больше всего. Я даже про крыло забыла. Ну, почти забыла....
– О, Источник, моё крыло!
Отражение в зеркале с ужасом посмотрело на меня. Глаза у него были большие и бессмысленные. Я вспомнила голубую с жёлтым кучу мусора, в которую превратилась моя модель и из глаз у меня покатились настоящие слёзы.
Тело ещё побаливало после падения, а на руке медленно, но верно, наливался большой синяк.... Грустно шмыгнув носом, я отправилась спать.
Следы крушения
Скай.
Вчера ночной воздух хорошенько проветрил мою горячую голову, так что я, на удивление, выспался. Уже засыпая, решил для себя, что буду относиться к произошедшему, как к случайности. В конце концов, я действовал в состоянии аффекта. Ведь я действительно с ужасом тогда подумал, что Киран разбилась. Ох уж эта девчонка.... Как ей только в голову такое пришло?
Хорошо хоть, что мне удалось уговорить Омак-дона не докладывать о произошедшем на собрании. В этом мне, кстати, очень помогла Лайка. У девочки явный талант к ведению переговоров.
Собрание, впрочем, так и не состоялось. Когда я, не в лучшем состоянии духа, дошел до Администрации, толпа учителей уже расходилась. Кантер-дон, видимо, перебрав эликсира Дишан, заявил, что верит в нас, а потому всё пройдет наилучшим образом – и отменил собрание. Возможно, сегодня он протрезвеет и передумает, а пока мне и без того есть чем заняться.
Приведя себя в порядок, я вышел из своих апартаментов на улицу, мокрую и грязную. Всю ночь лил дождь, и поток воды сносил с пригорка за столовой грунт и всякий мелкий мусор вниз, на прохожую часть. Закрыв за собой дверь, я решительно прочавкал по этому безобразию в сторону столовой. После всех этих волнений я был очень голоден, и готов был съесть даже овсянку.
Киран в столовой опять не появилась и меня это немного обеспокоило. Я со вздохом отправил в рот последний кусок омлета с овощами – Око миловало и сегодня всё-таки не овсянка. Интересно, всё же, что там с Киран?... Решительно отогнав эту мысль, я встал из-за стола, чтобы пойти домой и выпить там чаю, с хорошей спокойной книгой вприкуску. Но тут в дверь вбежал Данек, ученик с третьего курса.
– Скай-дон! – он устремился ко мне со скоростью шустрого таракана, и я подумал, что чай откладывается. – Скай-дон, это вам!
Трясущимися руками он положил передо мной на стол пухлый конверт и уставился на меня круглыми черными глазами.
– Спасибо, Данек, ты можешь... – начал я, но осекся. На белом конверте, помимо скромной печати моей матери, стояла куда более вычурная печать моего дяди и... черный круг со знаком Ока в центре. Кто-то умер.
– Иди, – сказал я Данеку, взял письмо и вышел на улицу. В голове одна за другой возникали догадки, пока я шёл домой, разглядывая знак траура.
Дядина печать меня тоже весьма заинтересовала. Отношения у нас были довольно натянутые, хотя мама и пыталась нас примерить. Не раз я читал в письме её увещевания на тему: «Твой дядя так стар, что скоро преставится, помирись с ним, чтобы он упомянул тебя в завещании», но так им и не внял.
Сейчас, глядя на конверт, я мог с уверенностью сказать, что умер кто-то из близких родственников по линии отца. Из-за родственников моей матери дядя даже пальцем бы не пошевелил. Род Стрижей он считал абсолютно никчёмным.
Наконец, я вошел в свою гостиную, уселся за стол, сделал глубокий вдох и открыл конверт. Содержимое письма потрясло меня куда больше, чем я мог себе представить.
«Дорогой мой сын, я надеюсь, что получив это письмо, ты не переживёшь столь же ужасных мгновений, какие пережила я, получив конверт с черной меткой, отправленный мне твоим дядей, Санроденом Соколом. Он сам сейчас также здесь, великодушно приехал с визитом, дабы посвятить меня во все детали случившегося.
Произошедшее ужасно. У меня не хватит слов, дабы описать, в какое отчаяние...».
На этом слова, написанные рукой моей матери, обрывались, а дальше шла приписка: «Мои сыновья-придурки нарвались на разбойников и оба сдохли. Тащи свою задницу ко мне».
Даже если бы я и не узнал почерка своего дяди, его стиль изложения спутать просто невозможно. Значит, кузены погибли от рук разбойников... И впрямь, не умно. Обычно, тем достаточно денег и драгоценностей, убивать нобилей – занятие опасное. Значит, либо что-то пошло не так, либо братцы благородно сопротивлялись.
