Текст книги "Последний шанс (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 50

Сирин включила режим невидимости, и шлюпка снизилась над столицей.

Его светлость неторопливо пояснял:

– В центре, перед площадью... Видите? Вот эти девять башен – это и есть королевский дворец. Резиденция их величества Сантоса из рода Моранго. Род этот правит уже очень давно, больше двухсот лет, так что власть его неоспорима.

Вообще-то, о привычках и характере короля герцог знал на удивление мало. Да и в самой столице за всю жизнь их светлость был буквально три раза: слишком велики были здесь расстояния, слишком много времени уходило на дорогу. Зато весьма хорошо была налажена курьерская связь, да и воздушной почтой не пренебрегали. Правда, использовали не голубей, а каких-то местных типлеров: небольших серых птичек, выполняющих ту же функцию, что и почтовые голуби в истории Земли.

Именно через курьеров передавались новости и приказы, а вот храмовники держали птиц и ставили в каждом городе башенки для их содержания. О его величестве Сантосе герцог смог только сообщить, что он правит уже двенадцать лет и возрастом подбирается к сорока. И, по общему мнению, человек не глупый, но злопамятный.

Вообще, успев за время полёта обдумать ситуацию с храмовниками получше, герцог стал значительно более разговорчивым. Похоже, он искренне пытался помочь колонистам. К сожалению, о личных пристрастиях короля он знал слишком мало и ничего важного вспомнить так и не смог.

Место во дворе королевского дома было присмотрено, время приближалось к полудню, и, вобщем-то, вполне уже можно было садиться, чтобы донести до короля благую весть: прибыли дети Великого Предка. А уже там, во время бесед с королём и его свитой, придётся ориентироваться по обстоятельствам. Вряд ли монарху понравится, что Храм попытался влезть на его территорию.

Колонисты с интересом рассматривали столицу, обращая внимание на достаточно прямые и чистые улицы, на ручьи и речушки, через которые были перекинуты надёжные каменные мостики, разглядывали снующих возле своих домов горожан и кареты, запряжённые где двумя, а где и четырьмя конями. Сверху казалось, что там, внизу, – этакий кукольный городок. Костя всё ещё медлил и не отдавал приказ спускаться, когда заговорил Геннадий:

– Я подумал…

Каждый из колонистов понимал, что в тот момент, когда аварийная капсула опустится прямо перед дворцом, нарочно привлекая к себе внимание, вокруг них немедленно начнутся всевозможные подковёрные игры. Вряд ли только храмовники мечтали подгрести под себя власть над этим маленьким миром. Наверняка найдутся и ещё желающие.

Возможно, именно поэтому они и оттягивали сколько могли сам момент встречи с местной властью. И когда Геннадий заговорил, взгляды всех присутствующих обратились к нему в надежде на ещё одну крошечную отсрочку. Всё же и Игорь, и Константин, да и все остальные были самыми обычными людьми, не имевшими опыта в дворцовых интригах. Всем было тревожно, и эту тревогу они старательно прятали друг от друга.

– Понимаете, я, когда с женой развёлся, года полтора с девушкой одной жил…

У Игоря буквально глаза на лоб полезли от неуместности такой речи:

– Ген, а это обязательно сейчас обсуждать?

– Ты дослушай! – поморщившись, оборвал его Геннадий. – В общем, дама была стилистом и кое-чему я у неё даже научился. Не то чтобы серьёзно, но по верхушкам наслушался… – чуть смущённо продолжал он. – Понимаете, есть такое выражение: «Первое впечатление можно произвести только один раз». Но вот представьте: опускается с неба невиданной красоты летающая штука. Люди собираются и глазеют. Они шокированы, им и любопытно, и страшно! А потом из шлюпки выходят самые обычные, одетые в местные шмотки человечки и начинают что-то рассказывать, совсем уж небывалое. Я боюсь, ребята, что в глазах местных мы будем выглядеть как обманщики и болтуны, которые где-то случайно раздобыли летающий корабль.

– Ага… – задумчиво произнёс Костя. – О чём-то таком, конечно, нам стоило подумать раньше… Ну, в общем-то, пока не всё потеряно…

Ещё целый час шлюпка так и висела в небе в режиме маскировки…

***

Музыка – какой-то неизвестный бравурный марш – грянула с высоты совершенно неожиданно…

Суета, которая началась во дворе королевского дома, не поддавалась описанию! Люди выскакивали из всех входов и выходов, из длинного казарменного крыла хлынул поток полуодетых гвардейцев, которые буквально на ходу застёгивали мундиры. И все лица были обращены в небо: туда, откуда лавиной падала музыка…

Костя оглядел сидящих в креслах товарищей и негромко сказал:

– Ещё минут пять пусть побегают, а там уже и…

***

Его королевское величество Сантос находился в покоях жены, когда откуда-то необычайно громко зазвучал будоражащий кровь марш.

– Эксон, узнайте, что там такое?! – король слегка нахмурился. Его жена сейчас носила ребёнка, и любые громкие звуки или крики во дворце были запрещены.

Эксон, неприметный, но крайне влиятельный во дворце человек, носящий скромный титул личного секретаря его величества, молча кивнул и исчез за распахнутыми дверями.

А король хмурился, поражаясь и громкости, и чистоте звука. Жена растерянно взглянула на него, он слегка пожал плечами и, потеряв терпение, резко встал с кресла и подошёл к окну, сам пытаясь понять, что за безумцы играют в этом оркестре. Увиденное короля удивило: двор был буквально наводнён людьми, как в день государственного праздника, и все эти люди стояли и смотрели куда-то вверх.

Импульсивность – не самое любимое качество короля, но в данной ситуации что-то было настолько странно и неправильно, что его величество кивнул жене, прощаясь с ней, и торопливо двинулся к выходу – и дальше, по широким коридорам дворца…

Король ещё не успел выйти на крыльцо, как снаружи, через распахнутую дверь, возле которой не оказалось ни лакея, ни гвардейцев, раздался многоголосый крик толпы…

Сантос остановился, напуганный, но крик не был истеричным воплем восставших и обезумевших людей. Скорее в этом крике отчётливо читалось удивление, и король, забыв о толпящейся за спиной свите, почти выбежал на крыльцо...

Прямо с небес в центр двора медленно опускалось гигантское, сверкающее бриллиантом, яйцо, и люди торопливо разбегались, боясь, что оно упадёт им на голову. Одну из женщин, очевидно, помяли в толпе, и она осталась лежать в опустевшем каменном круге. Спуск с небес прекратился, бриллиантовое яйцо застыло в воздухе, и музыка, льющаяся от него, стала понемногу стихать…

Женщина неловко елозила на булыжниках, пытаясь встать, но, похоже, ей повредили ногу, потому что она снова завалилась на бок и неуклюже поползла в сторону людей. Яйцо висело…

Какой-то гвардеец в не до конца застёгнутом мундире выскочил из людской толпы и, пробежав с десяток метров, подхватил бедолагу. Закинул служанку на плечо и под одобрительные крики друзей доволок её туда, где народ спрессовался до необыкновенной плотности.

– Что это, Вернон?! Что такое?! – потрясённо спросил король, но ответа так и не дождался.

Зато бриллиантовое яйцо мягко опустилось в центре двора, почти ровно напротив парадного крыльца, где стояли его величество со свитой.

Музыка окончательно стихла, а потом распахнулся овальный люк, выдвинулась небольшая серебристая лесенка, и по ней, почти не касаясь ступеней, вышли удивительные существа серебряного цвета, с головами, спрятанными в подобие огромных мыльных пузырей или круглых аквариумов. Как раз таких аквариумов, которыми украшала свои покои королева.

Тишина на площади стояла такая, что слышно было даже мягкий шелест листьев цветочных кустов, растущих вдоль фундамента. Одно из существ что-то сделало со своим костюмом, и мыльный пузырь колпака непонятным образом сложился и превратился в высокий валик, заменяющий воротник на этом странном костюме.

Лицо у существа внутри было совершенно обычное, человеческое, и при этом – женское! Вслед за этим существом ту же операцию проделали и другие серебряные фигуры, а затем одна из них сделала несколько шагов вперёд и громко, так, что слышно было каждому, стоящему на площади, произнесла:

– Мы прибыли сюда по воле Великого Предка…

Глава 51

ПРОШЛО ДВА С ПОЛОВИНОЙ ГОДА

– Генерал, я говорил вам, что вы слишком торопитесь! – Костя стоял у большой карты и недовольно глядел на собеседника. – Вот...Смотрите… Стойбища диких сдвигаются вот сюда… –он двинул пальцем по карте. – А ваши войска, получается, идут им навстречу. Они может и дикари, но разведку всегда высылают. Вы понимаете, что рискуете жизнями своих солдат?

– Мои воины не боятся смерти! – напыжился генерал Гарбо.

Костя злился, Татьяна, тихо сидящая в углу его кабинета, отчётливо это видела. Впрочем, за последние годы муж её весьма успешно научился скрывать свои эмоции в разговоре со ставленниками его величества Сантоса. Далеко не все, кого король присылала, был такими напыщенными идиотами. Но придворная политика – дело сложное, иногда к власти добираются не самые умные и порядочные люди.

– Генерал Гарбо, вы ведь воин?

Коротышка-генерал даже побагровел от злости, сочтя такой вопрос унизительным. Костя же, прекрасно видя недовольство военного советника, встал со стула и,нависая над гостем во весь свой рост,мягко улыбнулся:

– Если пожелаете, сегодня ночью я доставлю вас к вашим войскам, и вы сможете возглавить стычку с дикими лично. Заодно–покажете пример своим солдатам.

Татьяне стало скучно слушать этот бессмысленный спор, и она тихонько пробормотав: «Извините…», выскользнула из дверей кабинета. Прошла по широкому коридору штабного домика и вышла на крыльцо. Там была достаточно удобная и широкая лавка, на которой она и устроилась, предпочитая понаблюдать за закатом.

Это был не первый масштабный рейд за дикими, потому она точно знала, что никаких отклонений от разработанной схемы Костя не допустит. Всё было спланировано максимально удобным образом: некоторая группа войск выходила к местам стойбищ, но не приближалась к диким. Ночью командирская шлюпка облучала стойбище, а солдаты после этого сортировали жителей и выводили их в империю.

Детей раздавали по семьям, а иногда оставляли и с матерями. Женщин пристраивали на работу, чаще всего – в качестве домашней прислуги в богатые дома, но если кто-то из них пытался построить другое будущее – то получал небольшую помощь государства. Правда, среди выросших в стойбищах женщин и девочек таких судеб было немного.

На несколько тысяч уже влившихся в обычную жизнь городов и сёл только семнадцать женщин рискнули заняться чем-то своим. Например – одна устроила мини-пекарню, продавая как экзотику сухие лепёшки с острыми мясными начинками, такие, как пекла в стойбище. Большая же часть предпочитала тихо работать на своём месте, куда поставили и только через год-два некоторые выходили замуж.

С мужчинами было сильно сложнее, но и оставлять за спиной неторопливо растущего государства такую язву казалось решительно немыслимо! Часть мужчин отправлялась на работы: каменоломни и рудники. Часть – забиралась в войска. Но тут распределительная комиссия внимательно следила, чтобы все эти стрелки попали в разные воинские соединения, находящиеся как можно дальше друг от друга. Стопроцентной веры им всё же не было, однако за пару лет каких-то серьёзных проблем пока не обнаружилось.

Главное, о чём были предупреждены и Великие герцоги, и мэры маленьких городков – не позволять этим людям заводить контакты с другими дикими, не позволять сбиваться в крупные стаи. А в остальном их жизнь и инициативу практически не регламентировали.

Одна из самых тяжёлых проблем, которая возник в связи с этими военными операциями – рабы-кастраты. Тут бессильна была даже волшебная аптечка колонистов и, по настоянию Кости и Игоря, для решения их судеб в королевском совете сидела Алёна. Бывшая медсестра детского отделения обладала жалостливым сердцем и к каждому из этих десятков покалеченных людей пыталась найти свой подход, устраивая их в максимально удобные места: учениками к портным;сиделками к себе, в детскую поликлинику, впервые созданную в столице;помощниками и учениками поваров в хорошие и большие харчевни, а грамотных – секретарямии чтецами в богатые дома.

К сожалению, среди кастратов оказалось достаточно много именно грамотных людей, так как дикие,в первую очередь,вылавливали одиноких мелких торговцев, тех самых, что держали небольшой семейный бизнес, а в помощь себе брали сыновей или племянников, с ними же и разъезжая из города в город. Именно эти молодые ребята и были самой большой болью. Далеко не все из них смогли нормально устроиться в жизни.

Но и особого выбора у колонистов не было: все прекрасно помнили, к чему приводит религиозные розни и религиозные же войны. Поэтому,общее с королевским советом решение об интеграции дикихв обществопроводилось медленно, неторопливо, но методично.

Общее количество стойбищ оценивали в тысячу с небольшим. Среди этих стойбищ были как малые семьи, где даже вместе с рабами набиралось не больше пятнадцати-двадцати человек, так и крупные, где ставилось несколько десятков шатров и жило более сотни людей. На данный момент по стране было расселено чуть более двухсот стойбищ и двадцать из них – самые крупные. Так что окончательное смешение оседлых жителей Резарда с дикими должно было завершиться достаточно скоро. Костя говорил Татьяне, что понадобится ещё буквально ещёлет пять-семь, а потом нужно будет только изредка проводить рейды и смотреть с воздуха, не появились ли новые дикие.

Очень удачно «явление»потомков Великого Предка случилось с точки зрения светской власти. Во-первых, храмовники просто не успели организоваться и переварить эту информацию, чтобы выработать какой-то единый план действий.

Во-вторых, колонисты отчётливо давали понять столичным жителям, что они и есть те самые потомки Великого Предка, а потому поклонение в храмах и церковную десятину нужно сокращать. Разумеется, не обошлось без попыток бунта, когда окраинные герцогства вдруг столкнулись с тем, что храмовники начали объявлять гостей ложными детьми Великого Предка, слугами тёмных сил и так далее.

Но против этого нашлось прекрасное средство – наглядная демонстрация силы. По согласованию с королём колонисты облетели все более-менее крупные города и дали возможность зевакам насладиться и видом сверкающей и льющей музыку аварийной капсулы,и блестящими скафандрами, и прочими чудесами. На это ушло почти три первых месяца и,хотя основную часть команды можно было легко менять, так как люди не знали в лицо гостей, вести шлюпку каждый раз приходилось Косте.

Почему Сирин упрямилась и не хотела подчиняться, не имея его на борту – толком так никто и не понял, а сама она объяснила это тем, что командир выбирается по заложенным в алгоритм параметрам, и Константин оказался самой удачной кандидатурой. Потому первые месяцы с Татьяной они виделись довольно редко: иногда за день ему доводилось устраивать «явление Потомков Великого Предка» в четырёх, а иногда и в пяти соседствующих городах.

***

Над темнеющей вдалеке полосой леса осталась последняя оранжево-бордовая полоска заходящего солнца, когда Константин распахнул дверь штаба и улыбнулся, увидев ожидающую его Татьяну.

– Ну что, справился с этим болваном? – Таня говорила на русском, потому не слишком выбирала выражения.

– Справился. Жаль, что отозвали генерала Мельта. Вполне вменяемый был мужик, и работать с ним – одно удовольствие. А у этого товарища столько понтов и ни крупицы здравого смысла, – Костя со вздохом присел рядом и обхватив Татьяну за плечо прижал к себе. Нежно поцеловал в лоб и тихо спросил:

– Солнце, а пожрать у нас дома что-нибудь найдётся?

Татьяна засмеялась, так её развеселил этот извечный мужской вопрос:

– Улира сегодня с утра пироги затевала, так что думаю, голодными не останемся.

– Да?! – оживился Костя, и встав со скамейки потянул за руку Татьяну, торопливо объясняя: – Пойдём быстрее, мне скоро вылетать, хочу еще пару часов сна перехватить успеть…

Глава 52

– Солнце, а пожрать у нас дома что-нибудь найдётся?

Татьяна засмеялась, так её развеселил этот извечный мужской вопрос:

– Улира сегодня с утра пироги затевала, так что думаю, голодными не останемся.

– Да?! – оживился Костя, и встав со скамейки потянул за руку Татьяну, торопливо объясняя: – Пойдём быстрее, мне скоро вылетать, хочу ещё пару часов сна перехватить успеть…

***

Улира, отличная повариха и прекрасная домохозяйка, работающая у них уже больше года, встретила супругов ворчанием:

– Нет бы, как добрые люди, днём зайти и покушать нормально! Нет! Всё где-то бегают, аки собаки бездомные… – она торопливо засовывала в печную духовку большой румяный пирог на тяжёлой чугунной сковороде, чтобы разогрелся быстрее. – Умываться ступайте, а то скоро на стол подам, а вы эвон какие… – Улира неодобрительно глянула на смущённо мнущихся в прихожей хозяев, и вновь скрылась на кухне.

Когда грозная домоправительница повернулась к ним обширной спиной, колыхнув юбкой, Татьяна одними губами, глядя в смеющееся лицо Константина, прошептала:

– А я тебя предупреждала, что она ругаться будет!

***

Городок Белое Озеро или, как его называли колонисты – Белозеро, рос небывалым темпами. После того, как были достигнуты общие договорённости с королевским Советом, земли на окраине под будущий свой город вновь прибывшие выбирали сами.

Белое Озеро, которое даже не имело раньше названия, покорило землян и своей красотой и удобством расположения. С одной стороны от Аустурии – города, которым правил герцог Керман Аустури и где располагалась его резиденция – Белозеро находилось далековато: почти двенадцать часов пути верхом, а на телеге или в карете – ещё больше. С другой стороны, все прекрасно понимали, что города растут достаточно быстро и нужно оставить хороший кусок земли, чтобы через десять-пятнадцать лет не столкнуться с претензиями местных жителей.

Профессиональных архитекторов среди колонистов не нашлось. Как ни странно, это не стало проблемой при планировании города. Все примерно представляли, что хотят видеть и несколько строителей, объединившись в группу, накидали довольно симпатичный план, который всех устроил.

На первое время для жизни были перенесены те самые палатки, что выдал им герцог и добавлено ещё куча такого добра, позволяющего относительно безбедно прожить пол года-год. Зимой в палатках жить было бы не весело, но к зиме уже построили первое общественное здание, где и ютились те колонисты, которым не досталось домов сразу. А в палатках пока хранили инструмент и разное личное добро.

Надо сказать, что Белое Озеро было выбрано под место для города не случайно. На высоком его берегу нашлось такое количество камня, что строительство долгие годы ещё не будет проблемой. Поскольку большая часть любого дома состояла из высокого крепкого каменного фундамента, и надстройки первого, а иногда и второго этажа из местного леса, то возводились дома сравнительно быстро.

Сложнее оказалось с рабочими руками. Пусть королевство и оплачивало все работы, но чужаков то ли слегка побаивались, то ли не рисковали сразу принять и потому первые строительные бригады собирались с трудом. Дело пошло значительно легче, когда, отработав первый месяц и получив зарплату, люди попали на несколько дней домой, к своим семьям.

И сама зарплата была хороша, да и отношение колонистов к рабочим, которые ели с ними из одного котла и трудились рядом, для местных оказалось в новику. Если первые бригады собирались по приказу герцога Аустири и доставлялись к озеру чуть ли не под конвоем, то после недельного отпуска, когда каменщики и плотники трясли своим заработком чуть ли не по всем трактирам города, проблем с набором людей не стало.

Над будущим планом города работали сообща и, в общем-то, стандартная планировка ни у кого не вызывала протеста. Именно так была образована Русская площадь, которую по краям обрамляли первые солидные двухэтажные дома. Они специально строились что называется – на вырост и предполагалось, что в дальнейшем в них будут расположены всевозможные общественные службы и школы.

Да, его королевское величество Сантос из рода Моранго пусть и не слишком охотно, но вложился изрядной суммой в постройку Белозера при условии, что школа медиков начнёт работать первой. Его величество не молодел, да и окружающие его сановники, пусть и получившие теперь доступ к аптечкам, имели достаточно большой штат родственник, друзей и близких, чьё здоровье было им важно.

На королевском Совете, куда первый раз за долгие-долгие годы прибыли одновременно все Великие Герцоги, возникли даже споры о том, сколько учеников пойдёт в первый поток от каждого герцогства. Нажимая на эти шкурные интересы власть имущих, колонисты выторговали себе поддержку не только серебром – самым ходовым платёжным средством, но и доступом к стратегически важным шахтам и рудникам.

Пусть и не могли они сразу же наладить производство во всём королевстве и улучшить качество металла и способы обработки, но понимая, какую ценность имеют их знания, и опасаясь, что соседи воспользуются этими знаниями быстрее и лучше, общее собрание местных владык с трудом и нехотя, но признало особый статус и Белого Озера и всех его жителей.

Кто-то из колонистов даже пошутил, что называться город должен Белозеро, а Новая Швейцария.

***

Разумеется, возникали бесконечные споры о том, кому и сколько специалистов и по каким именно профессиям положено в герцогство. Это привело к тому, что несколько человек в Белозере отсутствовали постоянно. Чтобы предотвратить «растворение» среди местных жителей, договорились, что такие «должности» будут сменными. То есть, человек с аптечкой живёт в выделенных герцогом покоях и на полном его довольствии три месяца, а потом меняется на нового. Этакое подобие вахты.

Даже при таком раскладе треть колонистов почти всегда отсутствовало.

Часть была расселена по герцогствам и там их берегли как зеницу ока, понимая, что случить что-то серьёзное – замену совет Беолзера может и не прислать. Часть сидела при королевском дворце, принимая участие во всех политических спорах, и чувствуя за своей спиной силу, способную повлиять на вынесенные решения.

Надо сказать, что до серьёзных работ пока руки не дошли: среди колонистов был только один геолог и два металлурга, но даже такая вещь, как ткацкий станок, улучшенный прибывшими чужаками, чуть не привел к стычке между владыками. Поэтому сейчас одна из школ занималась именно «улучшайзингом» того оборудования, которое не требовало электричества. Появился новый токарный станок, даже не один вариант. Первый работал от водяного колеса, второй, через систему ремней, приводила в движение лошадь. Сейчас с этих станков торопливо снимались копии, чтобы разослать в разные города.

В общем и целом – жизнь кипела…

Город строился быстро и активно. Если первую зиму в огромных неуютных зданиях жили почти толпами, то уже весной началось расселение по собственным домам. Дома эти, по общему решению, строились с хорошим запасом. Все помнили, что срок бесплодия у них – всего пять лет и, поскольку практически все колонисты разбились по парам, а некоторые даже выбрали себе местных мужчин и женщин, то через несколько лет ожидался настоящий бэби-бум.

Сейчас, два года спустя, город продолжал расти с какой-то фантастической скоростью. Возводились всё новые и новые дома: под жильё для семей и под будущие садики и школы, дома для официальных зданий, магазинов и лавок, трактиров и гостиниц.

Король и герцоги чуть морщились, но безропотно оплачивали все счета, предоставляемые колонистами. В том числе и счета на продукты.

С рабочими руками давным-давно не было проблем: попасть на работу в Белгород мечтали все жители герцогства Аустури. Мало того, несколько месяцев назад в Аустури прибыли первые жители других герцогств, мечтающие заполучить работу у «потомков». Именно так называли теперь чужаков в королевстве простые люди.

К сожалению, далеко не все местные и колонисты задумывались, что вся эта активность растущего города, который уже сейчас начал выдавать знания и обучать первый курс медиков в ещё пахнущей стройкой школе, держались на одном-единственном факторе: наличии командирской шлюпки.

Стоит произойти какой-то поломке и связь между городами и людьми превратится в многомесячное ожидание помощи или совета.

***

Костя ел жадно, видно было, что голоден. Довольная его аппетитом Улира хлопотала у плиты, приговаривая:

– А сейчас ещё бульончику горячего подолью, оно и вовсе хорошо станет. А на завтра, госпожа Таня, я фасолевый суп затеяла. Фасоль замочила уже, а вот думаю, на второе жаркое делать или может, рыбу?

– Что придумаешь, то и ладно, – сытая Татьяна откинулась на спинку стула и с удовольствием сделала первый глоток чая, продолжая наблюдать, как Костя старательно работает челюстью. Так работает, что даже кончики отросших волос упавшие на глаза, ему не мешают.

– Надо бы тебе постричься, совсем оброс, – добродушно сказала она.

Совершенно неожиданно Костя отодвинул тарелку, смахнул чёлку с глаз и, задумчиво глядя в никуда, сказал:

– Я думаю…

– Что такое?! – насторожилась Татьяна.

– Думаю, надо слетать на корабль… – как-то буднично высказался её муж.