Текст книги "Последний шанс (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 35

Геннадий вернулся с охоты только к вечеру следующего дня, так что увидеться с ним Татьяна смогла уже на утро. Они пришли к ней завтракать на пару с Константином, и девушка отметила про себя, что Гена изрядно похудел и выглядел достаточно мрачно.

«Не отощал, конечно, но лицо осунулось, и выглядит он так, как будто болел. Неужели так из-за Веры переживает? Не слишком долго они и были вместе, чтоб уж так-то из-за этой дряни убиваться».

За завтраком обсуждали предстоящую беседу с герцогом, и, в общем-то, никаких разногласий по теме беседы не возникло. Единственное, на чём настаивали оба мужчины: Татьяна должна остаться в своей комнате.

– Ты пойми, я же не из вредности так говорю. Просто, как ни крути, у женщин здесь права ограничены. Ну не сможет герцог разговаривать с тобой на равных, – убеждал Костя. Гена молчал, но молчал как-то так, что было понятно: он придерживается того же мнения.

– Я не буду с вами спорить до посинения, мальчики, но подумайте вот над чем: заявившись к герцогу вдвоём, вы подтвердите, что ваши женщины стоят на ступеньку ниже. Наверняка потом по этому поводу могут возникнуть разнообразные неприятности. Вы сами понимаете, что большая часть наших дам – вполне себе состоявшиеся взрослые женщины. И ни на какое второе место добровольно не согласятся.

– Тань, ты почти во всём права… – неожиданно вмешался Геннадий. – Но сейчас для нас важнее получить доступ к шлюпке, чем что-то там вдолбить их светлости. Вот когда и если герцог даст добро, и мы перетащим сюда всех наших, вот потом – пожалуйста! Занимайте те должности, которые сможете, вводите новые правила этикета и вообще переворачивайте мир с ног на голову. А пока… – он слегка хлопнул ладонью по столу, – давай соблюдать местные правила.

– Будем решать проблемы по мере поступления, Танюша, – поддержал его Константин, и Татьяна сдалась.

Тем более что в глубине души она понимала: мужчины правы. Сейчас главное – добиться доступа к шлюпке. А всё остальное не так и важно.

Попасть на приём к их светлости оказалось не так и просто. Константин отправился записываться у секретаря, оставив друзей в комнате Татьяны. Как только он вышел – повисло смущённое молчание. Геннадий прятал взгляд от Татьяны, то ли опасаясь, что она начнёт жалеть его, то ли просто не желая поднимать неприятную тему. Татьяна же, которая на корабле практически не общалась с ним, просто не знала, о чём с ним разговаривать. Но и сидеть, натужно молчать и отводить взгляды друг от друга было неловко, потому она попросила:

– Ген, расскажи, что на охоте видел. Ну, может, растения необычные или животные какие-то. Вы вообще на кого охотились?

– Лучше тебе сходить на кухню и самой полюбоваться на эту тварь, – усмехнулся Гена. – Мы восемь туш добыли, так что посмотришь. Я уж на кого только не охотился за свою жизнь, но ничего похожего даже не видел. Местные называют животину п и ггас. Так вот, этот самый п и ггас – что-то вроде помеси козла и свиньи. Представляешь?! У него и пятачок есть, и клыки, как у матёрого кабана, а на голове – рога. Зимой эти твари роют снег пятачками и добывают себе орехи под деревьями, мох, мышами местными не брезгуют. При всей внешней неуклюжести, мужики говорили, – очень шустрая животина. Ну, как этот п и гас охотится – я не видел, но бегает – любой олень позавидует. Скорость у него – моё почтение!

– А рога-то ему зачем? – с любопытством спросила Татьяна. Её порадовало, что Геннадий как будто очнулся от своего сумрачного настроения и сейчас рассказывал о первой охоте в новом мире с удовольствием.

– А вот рога им нужны по весне, когда солнце яркое и снег ещё не тает, но сверху появляется такая корка ледяная – наст называется, – вот пятачком они этот наст пробить не могут, там, понимаешь ли, льдинки с краями острыми рыло им режут. Вот тогда они рогами своими подцепляют ледяную корку и очищают поляну для самок. Мех у них больше не на козий похож, а на бараний – густой достаточно, они и спят прямо на снегу, и не замерзают, но, говорят, что качество у меха так себе, слишком он жёсткий. Его больше для набивки подушек используют.

Константин вернулся, когда Гена, разведя руки в классическом жесте рыбаков, показывал Татьяне размеры тела этих самых пигасов, продолжая рассказывать:

– Я трогал мех – как щетина прямо, только густой очень. А вот рога от этой твари используют и для шпилек дамских, и для гребёнок, и для пряжек. Ребята сказали, что очень прочные эти рога, почти как кость. Конечно, из лука мне не сильно привычно было…

– В общем, секретарь сказал, что, если их светлость пожелает, то после обеда он за нами пришлёт лакея, – перебил беседу Костя.

– Что ж, для нас чем быстрее, тем лучше, – согласно кивнул Геннадий, тут же забыв о своих охотничьих рассказах.

***

Обедали снова вместе, в комнате Татьяны, очередной раз проговаривая, что именно стоит сказать их светлости. Всё же каждый из них сознавал, что находятся они в герцогстве на особом положении, и потому никто не удивился, когда сразу после обеда в дверь постучал лакей.

– Ну что, мальчики… Ни пуха, ни пера!

– К чёрту! – ответили мужчины почти синхронно...

Ждать возвращения пришлось достаточно долго. Татьяна нервничала и никак не могла успокоиться: бессмысленно ходила по комнате, не представляя, чем себя можно занять…

***

Когда парламентёры вернулись, она кинулась к ним с вопросом:

– Ну?! Что там?! Договорились или нет?!

Мужчины молча переглянулись, Константин откашлялся и ответил:

– В целом – договорились… Но есть небольшое условие…

Татьяна с облегчением выдохнула и, подталкивая мужчин к столу, чтобы сели и спокойно всё объяснили, счастливо улыбнулась. Всё же она очень сильно опасалась отказа. Но теперь ей немедленно требовались все детали разговора!

– Так, давайте подробно и не упуская ни одной мелочи!

Мужчины опять переглянулись, и Костя, снова как-то нарочито откашлявшись, начал отвечать:

– В общем – герцога мы уговорили. У них тут и речка есть, на которой никак не могут мост сообразить, да и в целом мысль о такой куче специалистов ему очень понравилась. Но у его светлости есть опасения, что мы сбежим и не вернёмся. Поэтому всех он отпускать не хочет, а главное – требует, чтобы мы взяли с собой двух человек охраны.

– Подожди! Каких двух человек? А куда же своих сажать будете? Стоп! – перебила сама себя Татьяна. – А сколько же мест в командирской шлюпке? Ну, какая у неё грузоподъёмность?

– В шлюпке – шесть ложементов, и есть ещё шесть откидных сидений у люка. Если не покидать атмосферу – то там можно перевезти сразу десятка полтора, а то и два людей. Часть на откидных стульчиках, а часть – могут и на полу посидеть. Тут лёту-то пару часов будет, не сломаются.

– Ну, так это же хорошо? – неуверенно спросила Таня, чувствуя в словах Константина какую-то нерешительность.

– Хорошо, конечно… только вот... согласишься ли ты? Всё же путешествие может оказаться достаточно опасным.

– Я?! Почему я-то?! Зачем я?! – новость её слегка ошеломила.

– Такое условие их светлость поставил. Частично – из-за того, что у тебя нет аптечки, а частично – из-за того, что считает тебя более слабой. Только учти, это не мы так думаем, а это герцог так решил. Он считает, что за женщиной я могу и не вернуться, а вот за боеспособным другом – вернусь обязательно. Конечно, второй раз тебе лететь не потребуется – мы же привезём и оставим здесь людей.

– Всё равно я не поняла… А зачем обязательно лететь двоим?

– А это уже моё условие, – ответил Константин. – Шлюпка – слишком ценная вещь, мало ли что может случиться со мной. Второй должен обязательно остаться в капсуле и не выходить ни при каких условиях. Понимаешь?

– Понима-а-а-ю… – задумчиво пробормотала Татьяна. – Ну, раз надо, значит полетим.

Мужчины оба как-то разом выдохнули и перестали напоминать манекены. Гена даже улыбнулся и тихо пробормотал: «В общем-то, я и не сомневался…»

Глава 36

На приём к его светлости Татьяна отправилась перед ужином, в сопровождении обоих мужчин. В общем-то, ничего нового герцог ей не сообщил. Похоже, ему просто хотелось посмотреть на женщину, которая добровольно согласилась влезть в такую авантюру. Кроме того, там же, в кабинете, обсудили вопросы главенства.

– Вы, Константин, должны будете исполнять приказы моего капитана. Он предан мне всецело и только ему я доверяю.

– На земле – обязательно! – кивнул Константин. – Но вот в воздухе никакие команды на меня действовать не будут. Там только я могу принимать решение.

Герцог недовольно засопел и, сжав массивную кисть в кулак, заявил:

– Это невозможно! Или вы подчиняетесь моим людям полностью, или никакого полёта не будет!

– Значит, не будет никакой хирургии, химической промышленности и строительства, – Татьяна произнесла это совершенно равнодушным тоном, глядя даже не на герцога, а куда-то в сторону.

Вся эта торговля казалась ей отвратительной. Там в опасности те люди, среди которых она росла и воспитывалась, точнее – те, кто жил в одно время с ней, те, кто имеет такие же морально-этические ценности и являются для неё своими. А вот герцог и те, кто родился и вырос на Резарде – пока ещё чужаки. И не факт, что когда-нибудь станут своими.

Герцог снова засопел и начал приподниматься из-за стола, когда Константин счёл нужным пояснить:

– Я говорил вам, ваша светлость, что машина оснащены искусственным интеллектом. Без его помощи я не смогу пользоваться капсулой. А она признаёт командиром только меня. Именно поэтому, когда мы будет в воздухе – моё слово последнее. Я бы не хотел, чтобы ваши люди со страху применили агрессивные методы усмирения меня или Татьяны и получили бы ответку от Сирин.

Герцог ещё некоторое время посопел, потом расслабил мускулы и с каким-то детским любопытством уточнил:

– Эта машина… ну, как вы её там назвали…она действительно такая умная?

– Во многих вещах она значительно умнее меня, – спокойно ответил Костя.

В общем-то торговля об условиях длилась не так и долго и герцогу пришлось смириться, что в воздухе всё решает командир аварийной шлюпки, а не его капитан. Нельзя сказать, что их светлость принял решение легко, но он пообещал всё разъяснить своим охранникам, в том числе и такую тонкость, как смена командования на борту шлюпки.

Возвращаясь к себе, примерно посередине пути компания столкнулась с Верой, одетой в роскошный туалет и увешанной драгоценностями, которую сопровождала довольно пожилая дама. Геннадий машинально кивнул и молча прошёл вперёд, Костя последовал за ним, а вот Вера сделала шаг в сторону и перегородила путь Татьяне. Мужчины оглянулись, и нарвались на насмешливые слова:

– Идите, идите, мальчики. Я хочу посплетничать с Танечкой о своём, о женском, – Вера смотрела на своих спутников так, как будто знала какой-то секрет, но не собиралась делиться с этими несмышлёнышами – с чувством собственного превосходства и иронии.

Поймав взгляд Кости Татьяна кивнула, давая ему понять, что всё в порядке и им стоит отойти. В данный момент лицо её было совершенно спокойно, как будто она встретила не Веру, а остановилась на минутку перед симпатичной статуей, рассматривая её машинально и без особого интереса.

Мужчины отошли, Вера приказала своей сопровождающей, и та тоже удалилась на несколько шагов. Девушка поправила висящий на длинном ремне с золотой вышивкой бархатный мешочек и Татьяна, зацепив движение взглядом, сообразила: «У неё там аптечка».

– Танюша, я понимаю, что тебе нравится Костик, но подумай о том, какие перспективы у тебя откроются, если ты останешься одна. В этом мире полным-полно достойных мужчин, которые бросят к твоим ногам всё, что пожелаешь. Понимаешь?! Любое твоё желание будет исполнено! Любое, Танечка! У тебя будут слуги и роскошный дом, самые дорогие ткани и украшения, а также – власть. Ты ведь на Земле прожила, скорее всего, не самую лёгкую жизнь. Неужели ты добровольно второй раз хочешь влезть в то же самое?! Пойми, чем меньше нас здесь, нас… – она дёрнула за ремень свою сумку и пояснила – владельцев аптечки, тем больше мы будем стоить в глазах местных. Понимаешь? Мне кажется, что это так очевидно…

– Ответь мне на один вопрос, Вера… – Таня без церемоний перебила собеседницу.

В лихие девяностые Татьяне Петровне пришлось пережить и потерю всех сбережений в банке, и рейдерский захват предприятия, где она тогда работала, и болезнь родственников, и алкоголизм мужа, и страх, что не сможет прокормить собственного ребёнка, и многое-многое другое. Она не единожды читала в газетах и даже лично видела таких, как Вера, и сейчас ею двигало только лёгкое любопытство: а не ошиблась ли она, Татьяна, в своих выводах? Поэтому она продолжила говорить:

– Кем ты была в молодости?

– Ха! В молодости я была в полном шоколаде! Чтоб ты понимала, я была мисс девяносто четвёртого года в... – Вера назвала один из крупных городов средней полосы. – Я тогда выиграла не только первое место, я ещё и замуж удачно выскочила! – пожалуй, Вере было приятно это неожиданное воспоминание, и она даже заулыбалась собственным мыслям.

– Я так и думала….

Татьяна действительно думала именно так: «Я оказалась права... Была «мисской», выскочила замуж за братка, а к двухтысячному, скорее всего, или осталась вдовой, или изрядно обнищала. Потом, возможно, успела сменить ещё пару мужиков и на этом всё…»

– А по поводу стоимости в глазах местных… – Татьяна окинула стоящую перед ней красотку пренебрежительным взглядом. – Я не кусок мяса на прилавке, Верочка, чтобы набивать себе цену. Понимаешь? – с ехидством в голосе она повторила тот же вопрос, что ранее прозвучал из уст Веры. – Точно понимаешь, о чём я говорю?!

– Ты… ты просто дура! – у Веры от злости раздувались ноздри и на нежной коже щёк расцвёл румянец.

Татьяна обошла её по короткой дуге, стараясь даже не соприкоснуться широкими подолами юбок, и дошла до поворота в коридоре, где её ждали Константин и Гена. А вслед ей неслось:

– Обыкновенная тупая дура! Так и будешь всю жизнь вкалывать за три копейки...

***

Утром, после плотного завтрака, под охраной нескольких солдат герцога, Татьяна и Константин отправились к шлюпке. Даже солдатам было запрещено приближаться к месту посадки, поэтому вояки просто довезли их в карете до леса и, дождавшись пока к условленному месту выйдет охотник и заберёт эту странную парочку, солдаты отправились в замок, обсуждая между собой странную одежду барышни:

– Баба и в штанах… У диких бабы штаны носят, но ведь сверху то всё равно платье ниже колена, а эта, прямо так…

– А мне понравилось! Видал, какая задница у неё? Так бы и ущипнул!

– Придержи язык, Джек, услышит кто лишний – отправят тебя свинарник чистить на месяц. Они всё же гости его светлости, а не какие-то там…

– Может и гости, а может и просто так… Кто знает, что про них господин дальше решит?

***

Охотник, который забрал их с дороги, Косте уже был знаком:

– Татьяна, это – капитан Кирк. Капитан Кирк, это – госпожа Татьяна.

Капитану явно было за сорок, если судить по морщинкам в уголках глаз и обветренному лицу, но поджарое и хорошо тренированное тело казалось моложе. Широкий пояс капитана украшали пара ножей, висящих симметрично слева и справа. Одежда из плотной серо-зелёной ткани выглядела несколько простовато, но явно была удобной для того, чтобы много двигаться. Куртка с карманами и капюшоном сейчас оказалась распахнута, показывая под собой серую полотняную рубаху. Достаточно широкие брюки заправлены в высокие голенища сапог и не будут цепляться за кустарник. А на голове капитана вместо шляпы повязана слегка выцветшая красная бандана.

Пожалуй, мужик выглядел бы этаким кинематографичным героем, белозубым и загорелым, если бы не отчётливо видимые на ткани костюма узелки и непропряды, общая деревенскость стиля и отсутствие верхнего левого клыка – дырка в зубах была заметна даже при разговоре.

На его фоне Татьяна в гладком и матовом полуоблегающем комбинезоне светло-серого цвета, в высоких ботинках со шнуровкой и поясом, на котором висел пистолет Гены смотрелась как порождение чуждой цивилизации.

Костя усмехнулся, глядя на эту парочку, внимательно и настороженно разглядывающих друг друга: «Сразу видно, ребята, что вы принадлежите к совсем разным эпохам».

Глава 37

Метров через тридцать от дороги обнаружилась небольшая проплешина между кустами и деверьями, где, негромко пофыркивая, топтались три лошади. Капитан Кирк каким-то неуловимым движением почти взлетел в седло одной из них и, развернув животное мордой к своим спутникам, буркнул:

– Чубарая постарше и поспокойнее.

– Чубарая? – Татьяна уставилась на Костю, не скрывая недоумение.

– Вот эта, пёстрая, которая на далматинца смахивает, – усмехнулся Костя. – Давай я тебя подсажу.

– Кость… Я, вообще-то, никогда в жизни… – опасливо косясь на лошадь, начала бормотать Татьяна.

– Поверь мне, это не так и страшно. Мы же не будем устраивать скачки, но верхом доберёмся значительно быстрее. Даже если ты устанешь – не страшно, отдохнёшь в капсуле. Давай, не бойся….

Неуклюже задрав ногу, Татьяна попала ботинком в стремя не с первого раза. Если бы не Костя, скорее всего, упала бы. Но он как-то ловко подтолкнул её, немного повозился со сбруей, подтянув какие-то ремешки и сделав стремена чуть короче, и она, с некоторым страхом ощущающая себя сидящей на большом жутковатом животном, почувствовала, что стало удобнее.

Капитан только вздохнул, глядя на неуклюжие действия девушки, но от комментариев воздержался. Костя вскочил в седло пусть и не так лихо, как капитан, но явно это был не первый его опыт. Поводья Татьяниного коня он взял в свои руки, и троица неторопливо двинулась по не такой уж узкой тропе, идущей вглубь леса. Здесь-то, похоже, ездят достаточно часто, и в одном месте Татьяна обнаружила даже сравнительно свежий конский навоз. Капитан ехал метров на десять впереди от них, и Костя, чтобы отвлечь девушку от её же собственных страхов, неторопливо рассказывал:

– …а там, в деревне, в ночное с мальчишками гонял. Вроде ещё и мелкий был, когда первый раз сел, – мне даже семи не было, в школу ещё не ходил, – но научился как-то быстро. Правда, в седло меня дед посадил попозже, лет в девять. А в ночном мы с пацанами без всякого седла скачки устраивали. Дядька Митяй за это ругался на нас, но вообще он мужик добродушный был…

С непривычки на коне Татьяну немного растрясло и через час основательно забились мышцы ног, так что, когда подъехали к капсуле, Косте пришлось помочь ей слезть со смирной кобылки. Никакой охраны вокруг Татьяна не увидела, но спрашивать ни о чём не стала. Единственный местный, кроме капитана Кирка, сидел на кочке у входа в капсулу и равнодушно стругал небольшую палочку ножом, то ли пытаясь вырезать фигурку, то ли просто от скуки.

Константин сказал капитану:

– Коней бы подальше отвести, чтобы не испугались.

Капитан Кирк кивнул и, сложив колечком два пальца, сунул их в рот. Раздался звонкий свист, и через несколько минут на поляну выскочил ещё один мужчина, которому капитан и повелел увести коней. Тот уходил не торопясь, ведя животных в поводу и постоянно оглядываясь: ему явно было любопытно.

Мужчина, сидевший у спасательной капсулы, неторопливо встал, и Татьяна поразилась его росту – не меньше двух метров. Да и шириной плеч новый их спутник был не обижен, а лицо, покрытое зарослями неряшливой рыжеватой щетины, вполне подошло бы какому-нибудь злодею из фильмов о ковбоях. Звали этого спутника Франц.

Костя приложил руку к ярко-алому треугольнику, нарисованному на борту, и через мгновение открылся овальный люк, а под ноги Татьяны выехала серебристая лесенка с пятью удобными ступеньками. Эта шлюпка была не просто больше той капсулы, которая досталась Татьяне. Она и оснащена была значительно серьёзнее. Достаточно сказать, что сразу при входе на стене обнаружилась окантованная тонкой красной полосой дверца люка, на которой было написано «скафандры».

– Приветствую вас на борту, капитан, – раздался мягкий женский голос, точно такой же, как звучал в шлюпке Татьяны.

Охранники, выделенные герцогом, замерли у входа, не решаясь пройти дальше. Они явно чувствовали себя не слишком уверенно, хотя и старались не показывать свой страх. Константин привычно уселся в стоящее в первом ряду левое кресло, кивнул Татьяне на правое и, слегка повернувшись к застывшим охранникам, начал терпеливо пояснять:

– Капитан, бояться здесь ничего не нужно. Посмотрите на Татьяну. Сейчас она устроится в ложементе, и кресло позаботится о её безопасности.

Татьяна села поглубже. Откинулась на спинку и положила руки на подлокотники, позволяя ложементу накинуть пластиковые петли на запястья, на ноги и на талию. К сожалению, теперь ей было не посмотреть, что происходит у неё за спиной, но Костя вскочил со своего места и поднял обе руки открытыми ладонями в сторону охранников:

– Тихо, тихо! Я же вас предупредил! В этом нет ничего страшного, – снова размеренно заговорил он. – Это делается для безопасности пассажиров. Капсула очень надёжная. До вас на ней летали десятки людей, и все остались живы. Вам не будет больно или неудобно, просто немного непривычно. Вы же видите, что с Татьяной не произошло ничего плохого.

Шумное дыхание мужчин за спиной навело Татьяну на мысль, что спутники всё же трусят, поэтому она спокойно попросила:

– Сирин, я хочу пить.

Татьяна думала, что шлюпка отпустит её, и она достанет себе стакан сока, но вместо этого откуда-то из спинки кресла выдвинулся тонкий гибкий шланг, и Сирин уточнила:

– Что вы желаете? Сок, чай, кофин?

– Пожалуйста, сок.

Она сделала пару глотков и негромко сказала:

– Капитан Кирк, попробуйте сок, он очень вкусный.

Предполётный инструктаж занял почти час времени. Косте пришлось спокойно и подробно объяснять, что Сирин – это не человек, что стены капсулы станут прозрачными во время полёта, но бояться этого не нужно. Что может возникнуть ощущение падения, но это совершенно не опасно.

Это время заскучавшая Татьяна потратила на то, чтобы лучше ознакомиться с оборудованием командирской аварийной капсулы. Увиденное впечатляло. И дело не в том, что запасы продуктов были значительно больше. Здесь кроме простых инструментов хранились мощные электродрели и перфораторы, компактные сильные насосы и даже четыре машины, похожие на мотоциклы.

И огромный бокс с той самой чёрной тканью, которая заряжала от солнца батареи инструментов. Да и список хранящихся здесь семян внушал уважение. По сути командирская шлюпка была вполне себе серьёзно оборудованным космическим кораблём: отлично упакованным, вооружённым и надёжным.

Только через час люк капсулы, наконец-то, захлопнулся, а гости, всё ещё неуверенно ёрзающие в ложементах, но уже попробовавшие и сок, и чай, испытывали скорее опасливый интерес, чем настоящий страх.

***

По приказу Кости капсула поднималась медленно, чтобы не слишком пугать замерших в напряжении вояк. При всей их неразговорчивости, они всё же обменивались некоторыми возгласами, больше всего напоминающими Татьяне мат. А если учесть, что после каждого такого случайного возгласа то один, то другой торопливо извинялись перед госпожой, то это явно были местные ругательства.

Больше всего Татьяне не нравилось нынешнее расположение крестиков на карте. Тот выпуклый, что обозначал командирскую шлюпку, оказался в центре плотной россыпи других крестиков. Но четыре из простых карт находились где-то в стороне от общей кучи и достаточно далеко. По прикидкам Кости – километрах в двадцати от места общего сбора.

– Как ты думаешь, это разведчики или… – Татьяна даже не договорила, опасаясь произнести слово «пленные» из какого-то глупого, суеверного страха.

Однако Константин прекрасно понял и пожал плечами, не глядя ей в глаза:

– Прилетим – увидим, – ответил он коротко.