Текст книги "Брачные контракты (СИ)"
Автор книги: Полина Ром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)
Глава 10
Праздничный обед закончился в полном молчании, но, как только кир Пунта заикнулась насчёт погулять, я твёрдо ответила:
– Только все вместе, кир Пунта! Я дорожу своим добрым именем и не позволю бросать на него тень! Все прогулки вдвоём – после свадьбы, не раньше!
Она ещё пыталась сопротивляться:
– Кир Стефания, не вижу ничего дурного в прогулке жениха и невесты! Я и сама перед замужеством любила гулять со своим женихом. Ах, это были чудесные времена, кир Стефания, уверяю вас!
– Возможно, Всевышний и наказал вас за отсутствие девичей скромности!
И я демонстративно указала на Жожеля.
Её лицо аж перекосило от ненависти, но она взяла себя в руки и промолчала. Ох, думаю – откладывает в памяти каждое моё слово, мечтая рассчитаться после свадьбы.
Понимаю, что дамам было необходимо побеседовать с глазу на глаз, но отходить от кир Вассы хоть на шаг в сторону я отказалась. Взять себя за руку Жожелю я тоже не позволила. Тут, как ни странно, всё вышло совсем просто. Дамы двинулись по садовой дорожке парой, а я прямо на крыльце достала из бокового кармана платья вилку и показала Жожелю. Это его несколько отвлекло от меня и он, в сопровождении той самой дебелой служанки, Парсы, отстал и от меня, и от идущей впереди парочки. А я с удовольствием грела уши в беседе.
– Кир Васса, я считаю необходимым внести некоторые изменения в контракт.
– Какие именно, кир Пунта? Мне кажется, мы уже всё обсудили!
Голос мачехи был таким естественным, а недоумение столь натуральным, что я просто восхитилась. Какова?! Ей бы на сцене театра блистать, сам Станиславский бы аплодировал и кричал:
– Верю-верю!
– Меня смущает недостаток одежды у кир Стефании. Всё же достойное приданое высокородной чётко указано в «Уложении о браке».
Я насторожила уши – что ещё за «Уложение» такое? Не тот ли это свод законов, который мне и нужен?
– Смею вас заверить, кир Пунта, количество туалетов Стефании даже больше, чем требует уложение.
– Количество, дорогая кир Васса, может быть и больше. Но вот качество этой одежды, которая юная кир продемонстрировала сегодня – явно неудовлетворительное!
– Кир Пунта, вы и так получаете в приданое больше, чем могли бы получить с другой невестой!
– Но и вы, кир Васса, получаете некоторые излишки! И это даже не одежда, которая рано или поздно износится! Мне кажется, вы обязаны побеспокоиться о достойных облачениях!
Дамы так увлеклись беседой, что кажется слегка позабыли про меня. Но тут с воплем прибежал укушенный пчелой Жожель и кир Васса быстренько свернула разговор.
– Хорошо-хорошо, я жду вас завтра после обеда, дорогая кир Пунта!
По дороге домой Васса начала было скандалить со мной, но быстро прекратила. Я пообещала, что возле церкви кинусь молиться со слезами и воплями:
«Дорогой Всевышний, сделай так, чтобы я больше не росла! И мне так жаль, что кир Вассе придётся купить мне новое платье!»
– Как вы понимаете, кир Васса, я буду стараться, чтобы мои мольбы услышало как можно больше народу.
Васса, всё же, тётка с характером. Вздохнула, постояла минуту, сдерживая «справедливый» гнев, и достаточно спокойно сказала:
– Завтра после обеда мы обсудим твой гардероб с кир Пунтой. И не радуйся, как идиотка, Стефания. Уж мы побеспокоимся, чтобы твои платья являли собой образец скромности. Вряд ли они тебе понравятся. Если ты хочешь новый гардероб – он у тебя будет, детка. Болотного цвета и обязательно на вырост. Ты же ещё растешь, детка! – и она улыбнулась.
Если бы вся эта безумная история не касалась меня лично – я бы, возможно, даже восхитилась её характером. Хоть и гадина, но какая последовательная и хладнокровная! Умеет даже чужой выигрыш обернуть в проигрыш. Её бы в бизнес запустить – цены бы не было! Акула, а не высокородная дама! Но мне веселиться не приходилось.
Уже у самого дома я спросила:
– Кир Васса, а где у нас лежит «Уложение о браке»? Я хотела бы лично проследить, что с моим приданым всё правильно.
– Я пришлю тебе книгу после ужина.
О, это просто замечательно! Я хоть узнаю, смогу ли я читать! Эта мысль не давала мне покоя уже несколько дней. Кто знает, вдруг я просто не умею, тогда нужно будет придумывать фокус какой-нибудь, чтобы меня обучили. Хоть сколько-то. Для меня это жизненно важно.
И после ужина Кана действительно принесла мне небольшой толстенький томик «Уложение о браке, изданное в помощь высокородным девицам и их почтенным родителям».
Читать я смогла. Достаточно бегло. Каждая буква была мне знакома, но легче всего я воспринимала текст, когда читала вслух. Странно, конечно, но хоть так.
Книга меня несколько разочаровала.
Это самое «Уложение» – просто сборник всякой мути. Подробно описан минимальный достойный размер приданого – одежда, обувь, бельё, посуда. Даже указано, сколько чулок должно быть непременно новых, а сколько – дозволительно ношеных. Отдельно глава посвящена была наряду невесты, свадебным блюдам, даже несколько меню примерных привели. И всякое прочее – как рассадить гостей, как себя держать с королевским архаусом, как – с его помощником, какой суммой оплачивается брак в разных случаях – если подписание брачного контракта проходит в доме архауса, если в доме новобрачных, если в одном городе и если архаус или его помощник вынуждены приехать в рейт. Прямо целый прайс на услуги. Рейт, как я поняла – это вот и есть моя деревня, та самая Монча, владетельницей которой я была. Ну и прочая муть.
Но эта книжонка дала мне возможность понять несколько важных вещей о мире.
Уже существуют печатные книги. Это очень хорошо. Это говорит об уровне развития мира. Всё же не совсем глухое средневековье. Архаус – королевская должность. И очень-очень важная! Они, если верить книге, славятся неподкупностью и большой властью. Ну, насчёт неподкупности – очень уж… недостоверно. Но всё же…
Вечером я уговорила Кану посидеть у меня и поболтать.
По этому «Уложению» мой покойный папенька, со слов Каны, собирал приданое для своей жены.
Очень уж ему не терпелось молодуху в постель заполучить! А откуда у крестьянки такие деньги?
– Кана, а скажи, кир Васса охотно за него пошла?
– Ой, уревелась тогда она! И в ноги родителям кидалась! Да разве ж кто будет девку молодую слушать?! А потом и ничего так… И стерпелось, и слюбилось у них. И вон как славно жили! Семь лет всего и дал им Всевышний счастья…
Ну, понятно хоть, почему Васса такая стервозная. Но вот мстить мне она зря взялась. Я, всё же, не папенька. Стефания тогда совсем ребёнком была, когда они женились, что ж отыгрываться теперь на мне?
Кроме того, я выяснила, что мир в государстве стабильный. Потому что книга старая и затёртая, а цены всё те же самые. Это я специально уточнила у Вассы за завтраком. Ну и главное – узнала названия монет! Хотя, конечно, не представляла ещё, как они выглядят. Ну, ничего – успею ещё.
Не думаю, что здесь, в Монче, можно купить чулки и ткани. Скорее всего, если нужен новый гардероб – придётся ехать в ближайший город. Где бы ещё узнать, как он называется?
После обеда пришла кир Пунта и дамы, вдвоём, очень тщательно, перебрали весь мой гардероб, заставив меня перемерять каждое платье. Немного спорили, но в целом – договорились.
Я видела, что Васса уступает кир Пунте. Уступает и улыбается. Очевидно, что мысль выдать меня за Жожеля и остаться хозяйкой подросшего хозяйства греет ей душу. Интересно, сколько же домов она собирается «отщипнуть» от моего наследства?
Глава 11
Поездка в город состоялась через день. Из сарая выкатили некое подобие открытой коляски, Кана и ещё одна служанка обмыли это «великолепное» сооружение и протёрли от пыли тряпками.
Из рейта прибыл крепкий пожилой крестьянин в парадной одежде, ведя в поводу двух коней. Это входило в обязанность жителей рейта – предоставлять коней и кучера четыре раза в месяц. Кроме того, каждый из них должен был отработать на моих землях не меньше двух дней в месяц. И поставить мне определённое количество битой птицы, яиц и молока с каждого дома. А осенью – отдать четверть урожая. Ну и были ещё кое-какие привилегии. Кана точно не знала.
– Не моё это дело, кир Стефания. Это бумаги нужно смотреть, а я худо читаю. А вот кир Васса всё знает, можно у неё спросить.
– Нет, пока не нужно, Кана. Спасибо тебе за помощь. Кстати, а как называется город, куда меня повезёт кир Васса?
– Думаю, что в Рикберс, кир Стефания. До Катенга и дольше ехать, да и цены там выше. В больших городах всегда так – всё дороже.
Я с любопытством разглядывала мужчину, запрягающего коней. Белая рубаха, чёрная суконная жилетка с яркой вышивкой толстыми цветными нитями, короткие, чуть ниже колен, чёрные же штаны и яркие чулки. Башмаки кожаные, довольно забавные, с чуть задранным носом. И шляпа с петушиным пером, похожая на тирольскую. И роскошные, прямо-таки вызывающе-пышные рыжие усы.
В город Васса приоделась. Платье из шелковистой ткани, серьги, брошь, скрепляющая шёлковый воротничок. Очаровательный бархатный жакет, хотя по такой тёплой погоде мне он показался лишним. Тонкие светлые перчатки с кружевной вставкой. Больше всего мне в её наряде понравилось отсутствие головного убора. Возможно, мой уродский чепец носить вовсе не обязательно? Или это только замужние женщины могут ходить без шляпок? Плохо то, что такие вещи любая девушка знает чуть ли не с рождения. Я даже не могу спросить – сразу появятся вопросы…
Уточню у Каны, когда вернусь домой. Она, кстати, так и не проболталась никому про мои проблемы с памятью.
В город ехали молча, Васса слегка улыбалась своим мыслям. Я тряслась на сидении и понимала, что даже подушки под попой не спасут от синяков – рессор ещё не придумали.
До Рикберса мы добирались почти два часа по моим прикидкам. Кстати, здесь часов я пока не видела.
Дома на въезде в город такие же необычные, как и в Монче. Город не слишком велик, чуть больше получаса мы ехали до центра. Улицы узкие, на некоторых с трудом могли бы разъехаться две коляски. На некоторых и одна еле-еле проходила – дома стояли плотно. Улочки петляли, иногда сливаясь и становясь чуть шире. Тогда по краям появлялись цветущие деревья. Я всё не могла определить, какие именно.
Почти весь город – одноэтажной и полуторной застройки. Только в центре – двух– и трёхэтажные дома с кучей лавочек на первых этажах. Думаю, что на вторых этажах жили владельцы торговых мест. Кстати, я узнала, что каждый подъезд дома называется – въезд номер такой-то...
Небольшая, почти идеально круглая мощённая булыжником площадь, где с краю, у фонтана, женщины стояли с полными и пустыми кувшинами и увлечённо болтали, по периметру обсажена цветущими деревьями.
Как ни странно, мы почти не встречали повозок и колясок. Большая часть народу ходила пешком. Только раз в конце улицы мелькнули силуэты трёх мужчин на конях, и дважды попадались коляски, похожие на нашу. Надо бы узнать у Каны, почему так мало людей на конях. Обычай местный или дело в чём-то другом? Мне вот всегда представлялось, что в средние века на улицах полным-полно было всадников и карет.
Храм невелик, разве что чуть выше, чем Монченский. Одна половина площади вся занята лавочками и магазинами. Обувь, ткани, ювелирная. Продуктовых здесь не было. Думаю, что торгуют и в других местах, мы проезжали парочку мелких заведений, но здесь явно центр для тех, кто побогаче.
Швейная мастерская была в этом ряду единственной и располагалась в самом центре торговой дуги, между магазином, где окна были тщательно занавешены, а вывеска гласила: «Тайная одежда для дам» и лавочкой с полосатым навесом, укрывающим от солнечных лучей витрину, где были выставлены огромные рулоны тканей.
«Тайная одежда для дам» оказалась бельевой лавкой. Здесь две худенькие девушки сняли с меня мерки и хозяйка, такая же худенькая и вёрткая, пообещала за неделю сшить пять комплектов сорочек и панталон и не забыть чулки. Ткань Васса выбрала плотную и довольно грубую.
– Кир Васса, мне кажется, это не самый удачный выбор! Эта ткань грубовата и может натирать нежную кожу, позвольте посоветовать вам…
– Ман Лерна, зато эта ткань будет очень долго носиться. И никакой отделки, это – лишнее.
Смотрела при этом Васса мне в глаза и слегка улыбалась. Я молчала. Следующая точка – ателье.
Три платья из грубой бурой шерсти, глухих, уродливых, с нелепыми защипами на талии, которые сделают меня похожей на колонну.
– Кир Васса, эта ткань предназначена для подкладок. Она, безусловно, очень тёплая, но для платья молодой девушке…
– Нет-нет, ман Кронг, это именно то, что нужно. Ежедневные платья молодой жены должны быть практичными!
Средних лет женщина, в довольно элегантном платье, посмотрела на меня с жалостью, но промолчала. Клиент всегда прав.
Три платья из тонкой ткани для лета – тёмно-серого цвета.
– И вот здесь, ман Кронг, пожалуй, можно допустить и украшение. Обшейте, пожалуйста, манжеты и воротник коричневым репсом. Он достаточно плотный и платья будут значительно дольше носиться!
В данном случае, вся власть у Вассы именно потому, что у неё все деньги. Не более. Я смотрела, как она расплачивалась, и понимала – понадобится украсть у неё – украду. И совесть мучить меня не будет. Тем более, что эти деньги – моё наследство.
Сейчас она мстила мне за свой неудачный брак и за то, что я стараюсь оградить себя. Ладно, терпение, терпение и ещё раз – терпение. Слишком мало я знаю о её возможностях испортить мне жизнь. Я посмотрела ей в глаза и радостно улыбнулась. Так, как будто эти ублюдочные наряды – предел моих мечтаний.
Магазин тканей мы миновали молча. Зато в обувной лавке купили две пары грубых туфлей, больше похожих на мужские.
– Ничего, что они велики, кир Стефания. Можно подложить соломы и они станут даже теплее! Зато носить их можно ещё долго, пока нога не перерастёт!
Но мне издевательства Вассы были по барабану. Неприятно, но не более того. Когда мы переходили из ателье в обувную лавку, я заметила нужную мне вывеску «Помощник архауса». Она располагалась через несколько магазинчиков от ювелирной и раньше её загораживали деревья. Но теперь я точно знала, куда мне необходимо попасть.
За сегодняшний день я узнала, как выглядят местные реймы – серебряные монеты, как выглядят медные терсы, сколько стоит ткань, обувь, одежда. Это уже хорошо. Можно считать, что день прошёл не напрасно.
Глава 12
Следующие два дня после поездки в город я потратила на очень важное дело.
Из шкафа я вытрясла несколько платьев, долго вертела-крутила их и, наконец, решилась. Маленькое кружевное платье, которое уже не застёгивалось на мне и было безнадёжно мало, распорола, срезала кружевные детали и оторочку и принялась за красивый ситцевый наряд.
Он тоже был мне маловат, но не так критично. Если обрезать рукава, сделав их на три четверти, и обшить кружевными рюшами, то будет вполне даже мило. Сложнее пришлось с верхней частью наряда. Шёлковый воротничок под горло я спорола и отложила. На нём очаровательная вышивка, может когда и пригодится. Вырез сделала неглубокий и узкий. Края спрятала под кружевными полосками. Пришлось распарывать боковые швы и расставлять верхнюю часть туалета. Длину юбки доставила кружевом. Тут уже не хватило на рюши, поэтому нижние десять сантиметров были игриво-прозрачны. Теперь платье доставало до косточек на ногах и выглядело довольно интересно.
Из крошечных обрезков и остатков кружева я скрутила что-то вроде трёх розочек. Не стану я носить этот уродский чепец. Ни одна горожанка не носила, ни старая, ни молодая. Похожие головные уборы я видела только на крестьянках. Сочетание нежно-голубой ткани в мелкую розочку с тонкими белыми кружевами делало меня юной и беззащитной. То, что мне и нужно.
Сложнее было с обувью. Старые туфельки были безнадёжно малы, все. Я долго крутила в руках очаровательную пару из мягкой белой кожи с пряжками-сердечками и на крошечном каблучке, не больше пары сантиметров, достаточно новые. Длина их казалась мне подходящей, но вот или нога с тех пор стала шире, или изменился подъём, но внутрь я влезть не смогла.
Пряжки пришлось спороть. Каждую туфельку я разрезала почти до начала пальцев на ногах. Да, так они на меня налезли и стали даже вполне удобны. Но – некрасиво! Углами, как собачьи уши, торчат куски кожи.
И тут я додумалась до очевидной, в общем-то, вещи. Если Стефания была единственной и любимой папиной дочкой, то у неё должны быть украшения! Хоть какие-то, хоть самые простые!
Комнату я обыскивала больше часа, но совершенно безрезультатно. Сходила даже на чердак – ничего.
Кана, напевая под нос себе что-то вроде куплетов, гладила бельё в гостевой комнате. Большая стопка отутюженных простыней и наволочек лежала на стуле рядом, слегка пахло жжёной тканью и сладковатым запахом отдушки. Атласные саше с этим ароматизатором лежали в глубокой глиняной миске.
Я устроилась в старом неудобном кресле, покрытом от пыли простынёй, и заговорила:
– Кана, скажи, а чем набивают вот эти мешочки, что так сладко пахнут?
– О, я каждый год весной хожу на луг и собираю баюльник. Даже когда высушишь – замечательно пахнет! А потом набиваю новые мешочки и перекладываю бельё в шкафу.
– Мне ты тоже положишь такие?
– Конечно, кир Стефания, обязательно!
– Скажи, Кана, а ты не помнишь, куда я убрала свою шкатулку с украшениями?
Кана растерянно посмотрела на меня и даже оглянулась на дверь. Заговорила, сильно понизив голос, почти шёпотом:
– Вы забыли, что ли, кир Стефания?! Сами же боялись, что кир Васса найдёт!
Я тоже существенно понизила голос:
– Я многое вспомнила уже, Кана. И шкатулку вспомнила! Но вот куда мы прятали – не помню!
– На чердаке, кир Стефания. Там, где самая большая балка примыкает к крыше, там такое углубление есть рядом… Вы сами-то не могли поставить, так я и прибрала туда. Вы же говорили, что вам батюшка ваш показывал.
– Точно, вот сейчас я и вспомнила… Ну, ты работай, а я пойду, у меня дела ещё. И знаешь, Кана… Можешь звать меня не кир Стефания, а кир Фания. Так даже лучше будет.
Второй раз на чердак я полезла не сразу. Сперва выглянула в окно и убедилась, что Васса сидит с вышивкой под цветущим деревом и нежится на солнце. Надо бы, всё же, узнать, что за деревья дают такой очаровательный розовый цвет. Запах у них, правда, не слишком приятный, но красиво цветут, что уж говорить.
Чтобы достать шкатулку, мне пришлось подставить кресло и то – еле дотянулась. В комнату не понесла, рассмотрела на месте. Довольно большой и тяжёлый сундучок внутри поделен на несколько частей. Бусинки и бусики, стекляшки – для ребенка. Я сразу выбрала нитку голубых бусин – отделаю туфли.
Несколько мешочков в которых детские, но уже – ювелирные украшения. Один из них, где были серёжки, колечко и тонкие парные браслеты, я взяла с собой – это вполне можно продать. Камушки дешёвенькие и дурно гранёные, но – золото. Какие-то понятные только самой Стефании «ценности» – два голыша серых с белыми полосками, таких на любом морском берегу – тоннами, крошечная коробочка с сушёным цветком и стеклянный синий флакончик, пустой, но сохранивший тяжёлый и пряный аромат когда-то бывших в нём духов. Несколько аккуратно свёрнутых атласных и бархатных лент. Нормальный детский тайник.
И три мешочка из серого льна. С деньгами. Это – вообще замечательно! В одном, самом тяжёлом – горсть медных терс. Кстати, покрутив такую монетку в руках, поняла – не чистая медь, какой-то сплав. Монетки разные, по пять терсов, по два и по одному.
Десяток серебряных реймов. Это уже деньги. Я видела, что за все мои платья Васса заплатила только один серебряный рейм и немного мелочи. Значит, десяток реймов – уже приличная сумма.
Третий мешочек самый маленький, почти пустой. Но в нём лежат четыре золотых монеты. Я таких ещё даже не видела. Маленькие, с десятирублёвую монету. Тяжёлые, на ребре, вместо привычной насечки – что-то вроде мелкой сетки нарезано. И чётко выбит рисунок – воин на коне. А на реверсе монеты – цифра один и чёткие буквы – лам. Значит, один лам.
Хорошо бы ещё понять, сколько в нём, в этом ламе, реймов. Ну, успею ещё. Деньги я забрала все. Шкатулку убрала на место. И отправилась к себе в комнату, собираясь шить знаменитый советский «карман на трусы». Ну, не в прямом смысле, конечно. Но я собиралась устроить тайник на теле и носить все деньги всегда при себе. Мало ли, что и как повернётся. Может, мне придётся сбежать.
Туфли я закончила делать к самому вечеру. Завтра с утра всё это мне понадобится – нам нужно ехать на примерку. Больше такой уродиной, как в прошлый раз, я в город не поеду.
Конфликт я погасила в самом зародыше, при первом же замечании Вассы:
– Кир Васса! Я уже предупреждала, что ко мне следует обращаться кир Стефания. Если вы сейчас позволите себе ещё одно высказывание о неприличности моего наряда, я просто уйду гулять и на примерку можете ехать без меня.
Васса скрипнула зубами весьма отчётливо. Она совершенно не привыкла к неповиновению Стефании и в таких ситуациях просто терялась. Бить меня она пока не пробовала. Наконец, она решила, что до свадьбы можно и потерпеть, и мы вышли во двор.
Но поездка сорвалась из-за какой-то странной паники. Прибежала, именно – прибежала, кир Пунта и, задыхаясь, сообщила Вассе, не обращая внимания на меня, кучера и провожающую нас Кану:
– Кир Васса, сегодня ночью скончался Блонг кирус Дарко…
Васса побледнела, после чего наша поездка была отложена на неопределённое время, крестьянин остался досадовать и злиться, бормоча себе под нос:
– Рази ж так можно… и время идёт и идёт… и животину томить… И идёт время, и не едем никуда! А потом и удивляются…
Дамы удалились в гостиную, Кана пошла требовать у поварихи, которую я ещё так ни разу и не видела, чай и сладости, а я, стараясь не терять даром время, выбрала в своей комнате небольшое рукоделие, которое не успела закончить вчера и, с трудом оттащив всё, вместе с табуреткой, под окна гостиной, устроилась слушать.
По жаре все окна в доме были открыты с самого утра, пока в них не начинало бить солнце. Думаю, здесь мне будет не только удобно сидеть, но и всё можно отлично слышать.
