Текст книги "Брачные контракты (СИ)"
Автор книги: Полина Ром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Глава 68
Разговор с навестившим меня кирусом Невро проходил по самому лучшему из возможных для меня сценариев. Так мне сперва показалось.
– Кир Стефания, возможно, кир Батори просто неверно проинформировали. Но, уверяю вас, ваша компаньонка – не то, из-за чего мы с вами будем ссориться. Я могу либо лично заняться инструктажем, либо, если вы захотите, просто заменить почтенную кир на другую даму.
И вот тут я слегка задумалась. А стоит ли менять кир Батори? Если вторая компаньонка окажется ещё более неприятной? Снова бежать, жаловаться и менять? А пойдут ли мне навстречу так же охотно? Между тем, кирус продолжал:
– Так что сегодня кир соберёт вещи, а завтра я представлю вам новую компаньонку. Гораздо более симпатичная женщина, уверяю вас.
– Думаю, не нужны такие радикальные меры, кирус Невро. Достаточно предупредить кир Батори о том, что вмешиваться в мои личные дела она должна очень аккуратно, предварительно обсудив со мной кандидатуры возможных гостей. Я, кстати, и не собираюсь устраивать приёмы, у меня не будет столько свободного времени.
– Но, кир Стефания! Поверьте, нам не составит никакого труда заменить кир Батори! Это так же легко...
Чем больше кирус Невро настаивал, тем больше я убеждалась – следующая компаньонка окажется душечкой и милочкой, я, как ожидается, «кинусь ей на шею и полюблю на всю жизнь». Между тем, кир будет значительно опаснее, так как будет умнее и сможет лезть в мою жизнь незаметно даже для меня, но весьма настойчиво. Нет уж... Пусть будет то, что есть – тут хоть вся дурь на виду.
Безусловно, кирус Невро прекрасно владел собой, но мне, всё же, казалось, что нашим разговором он не слишком доволен. Заодно я уточнила и возможность принимать гостей на свой вкус. В том числе и кируса Марта. Никаких проблем не возникло.
Днём мы с кирусом Невро ездили в здание, где будут проходить занятия. Я оценила инструменты, решила, что конкретно нужно докупить, мы обсудили поставки материла и решили, что то, что я сочту возможным пустить на стол, все ученические эксперименты и прочее, будут передаваться в стоящий на другой стороне улицы храм. Для раздачи беднякам. Меня это вполне устроило.
Понятное дело, что первое время всё, что будут делать ученики, будет кривым и косым. Но сливки от этого не перестанут быть сливками, пирожные – пирожными и так далее.
В день у меня будут четыре занятия по полтора-два часа каждое. Три группы по пятнадцать-семнадцать человек – кондитеры. И одна, особенная – производство глазурей, конфет, сочетание фруктов и прочего в начинках. Ну и, разумеется, мой опыт ведения цеха. Расчёт продуктов на большие партии.
Я внесла ещё одно предложение, которое очень понравилось кирусу.
– Понимаете, кирус Невро, не все кондитеры будут обучаться с одинаковой скоростью. Начнём мы одновременно, но через некоторое время в каждой группе выявятся лучшие ученики. Думаю, будет разумно через три-четыре месяца перемешать группы и разбить учеников уже по уровню знаний на новые.
В целом, по работе мы согласовали всё и вся. Вплоть до того, что ко мне был приставлен управляющим кирус Верц. Красивый молодой мужчина, который будет заниматься поставками того, что мне понадобится для школы.
Держался он со мной вежливо и чуть отстранённо, но после истории с компаньонкой я смотрела на него с подозрением. Хотя, может быть, и была не слишком права. Так ведь и до мании преследования можно дойти!
А дальше кирус Невро сообщил, что ученики в школу ещё не все набраны и попросил «немножечко содействия». Узнав, какую сумму за обучение требует школа, а точнее – департамент архиса Жанито, я с трудом удержалась от того, чтобы не присвистнуть с удивлением.
Казначейство собиралось нехило заработать на мне. Настолько нехило, что это невольно вызвало уважение своей оборотистостью.
Учеников набирали по двум категориям. Первая – те, за кого будут платить хозяева. Там всё понятно изначально. Заключается договор между хозяином огромного дома, всякими там архисами и сёстрами архитеонуса, тем, кому приходится устраивать приёмы для придворных и иностранных гостей. Договор на десять-пятнадцать лет. И хозяин дома оплачивает дорогое обучение, а повар потом работает только на него.
Второй вариант был значительно выгоднее для государства. Оно само оплачивало эту сумму для школы и помогало с оплатой инструмента. Но потом имело огромный процент с каждой организованной в крупном городе кондитерской.
А восхитило меня именно то, что растраты на саму школу и обучение для казны выйдут минимальными!
Высокородные внесут большие суммы за обучение, на эти деньги и будут содержать меня и школу и закупать дорогие ингредиенты. Зато потом много лет государство будет просто получать процент с чистой прибыли! Довольно грамотный подход, надо сказать.
Закавыка была в том, что если бесплатных учеников набралось достаточно, то высокородные вовсе не рвались вбухивать бешеные деньги непонятно за что.
Безусловно, по столице ходили разговоры о незнакомых лакомствах на столе Марлы кир Трифонг. Жизнь сестры архитеонуса не могла не служить предметом обсуждения. Но так как эти лакомства доставались только самым близким «к телу» высокородным, то разговоров было мало и ажиотажа новинки пока не вызвали. Соответственно, и кидаться платить за обучение высокородные не рвались.
– Я думаю, кир Стефания, раз уж мы идём вам навстречу в вопросе компаньонки, то и вы сможете помочь нам. Ожидается большой приём на несколько сотен гостей, если бы вы смогли подать эти ваши съедобные цветочки...
Я улыбнулась про себя изворотливости кируса – ну, конечно! Это они проявляют заботу обо мне и под это дело хотят использовать меня бесплатно! Но в целом – возражать не стала. Я так же, как и государство, заинтересована в том, чтобы ввести сладости в моду.
– Кирус Невро, вы немного не учитываете время года. Сейчас лето и жара испортит то, что я начала делать ещё до того момента, как я закончу последнюю порцию. Лучше, как раз, не слишком большие приёмы, зато не один, а несколько. Например, кир Батори упоминала о приёме у вас, на который пригласили и меня.
Мы договорились. Более того, заодно решился и вопрос с кирусом Мартом. Сопровождать меня на приём будет не только кир Батори, а ещё и он. В качестве моего «официального» жениха.
Мне осталось только сообщить Марту «радостную» весть.
Со своим статусом жениха он смирился моментально, его это, как мне кажется, даже обрадовало. Весь вечер мы просидели в зале, обсуждая кучу новостей.
Кир Гинза привычно дремала в уголке, кир Батори я отправила в комнату – дома мне достаточно и одной компаньонки для приличия. А почтенная кир после беседы с кирусом Невро стала гораздо менее привередлива.
Март сообщил, что пробудет в столице ещё месяц, а потом уйдёт в долгий рейс почти на полгода. Я рассказала о школьных планах, а уж потом, «на десерт», мы заговорили о том, что интересовало нас обоих – о путешествиях.
Кирус Март подтвердил, что ходят слухи о большой экспедиции к тем самым землям, где он был.
– Понимаете, кир Стефания, тогда мы осмотрели только крошечный кусочек прибрежного района. Мы видели там людей, и они были, в целом, довольно дружелюбны. Но плыть туда – очень долго! Одна из основных проблем – пища. Приходится везти с собой дрова для приготовления. Тогда нас знатно объели крысы... Мы чуть не умерли с голоду...
– Кирус Март, у меня есть несколько идей, как можно бороться с этим.
– Кир Стефания, крыс не берёт ничто! Поверьте, даже новые корабли сходят со стапелей, уже имея на борту таких пассажиров! И сохранить в дальнем походе от них запасы – очень сложно. Эти твари очень умны, хитры и коварны. А уж об их злобности легенды ходят!
– Что даст государство за решение этой проблемы?
Я улыбалась, а кирус Март удивлённо таращился на меня, не понимая, шучу я или нет.
Глава 69
– Естественные враги крыс – кошки.
– Кир Стефания, на каждом судне есть своя любимица, обязательно!
– Лучше иметь не одну, а двух-трёх. Вы не учитываете, что не все кошки могут и умеют охотиться на крыс. А есть ещё один способ, достаточно неприятный. Но вполне действенный.
– Даже не представляю, о чём вы сейчас говорите.
– Нужна большая металлическая бочка и пара десятков живых крыс. Взрослых. Если у крыс не будет пищи – они начнут пожирать друг друга. Та, которая останется в бочке живой, будет приучена воевать с собратьями. Если её выпустить на корабле, она со временем выведет всех остальных.
Марта передёрнуло...
– Где вы узнали такую... такое?!
Ответ на данный вопрос я приготовила заранее.
– Очень давно у моего папы был знакомый владелец пекарни. А я, как и многие детишки, обожала подслушивать взрослые разговоры. Эта история прозвучала как страшная сказка и я её запомнила.
– Вы часто удивляете меня необычными идеями.
– Мне просто нравится соединять знания из разных областей. Например, ответьте мне, кирус Март, что общего у парусного судна и моей кондитерской?
– Ну, наверное – повар?
– Вряд ли повар-кондитер сумеет угодить морякам, кирус Март… – я даже улыбнулась, представляя матроса, отворачивающегося от миски каши и выбирающего крошечное пирожное с кремовой звёздочкой. – Но ответ близко. Это – кухня.
Понимаете, и на судне, и в кондитерской есть кухня. Но я вижу в устройстве морских кухонь одну большую ошибку.
– Интересно. Ваши мысли всегда необычны, но что может быть правильным или неправильным на кухне?! Очаг, котлы и место для разделки продуктов.
– Неправильным, кирус Март, на кухне может быть всё. Начиная от формы очага, заканчивая расположением места для готовки. Если хотите, я могу нарисовать вам несколько типов разных кухонь. Просто на бумаге. И вы сами увидите, какая большая разница между ними.
Нельзя сказать, что мы спорили. Скорее, кирус Март аккуратно выспрашивал меня. Некоторые мысли показались ему вполне здравыми. С некоторыми он спорил. Но сошлись мы на том, что стоит опробовать многое из предложенного мной. Пока не посвящая начальство в планы.
Зато кирус обещал привести ко мне в гости старого, опытного повара.
– Понимаете, кир Стефания, он очень простой человек, обычный ман, но всегда хорошо готовил и умел извернуться даже с самыми простыми продуктами. И в море провёл большую часть своей жизни. Так что он вам точно сможет подсказать, что и как нужно улучшить. Признаться, я не слишком внимательно относился к его работе. Как-то вот в голову не приходило спросить, удобно ли ему готовить...
– Скажу вам больше, кирус Март. Правильно собранная кухня поможет сократить употребление дров.
Пожалуй, вот эта новость заинтересовала его больше остальных.
– И каким же образом?
– Кирус Март, любая повариха, которая готовит каши, прекрасно знает, что если котелок с только вскипевшей водой и крупой закутать и дать постоять в тепле, то блюдо дойдёт совсем без помощи огня. На это потребуется чуть больше места и времени, зато оно с гарантией не пригорит. Вот я очень сомневаюсь, что на корабельных кухнях предусмотрено такое место, где можно держать блюдо в тепле.
В целом, разговор был достаточно продуктивный. Но меня радовало и то, что кирус Март часто смотрел мне в глаза, задерживая взгляд, иногда, вроде бы – невзначай, касался моей руки и даже рискнул поцеловать мне пальцы, когда я подала ему очередную чашку чая. Что уж скрывать от самой себя – он нравился мне всё больше и больше. И своей непредвзятостью, и способностью воспринимать новые идеи.
Я заметила, что, когда Март смотрит на огонь, в его карих глазах появляется яркий янтарный отблеск. Его ресницы – густая короткая щёточка, иногда они выглядят как стрелки на глазах модницы, подчёркивая довольно экзотический разрез глаз. Ему это идёт. Нельзя сказать, что он красавец, но, безусловно, интересен внешне.
Я люблю с ним беседовать и смотреть, как он вопросительно вскидывает бровь. Из-за старого маленького шрамика кажется, что одна из них чуть выше другой. Когда он что-то обдумывает, то непроизвольно прикусывает краешек нижней губы. Одно ухо у него проколото и, хотя я ни разу не видела у него украшений, но вполне представляю, как бы ему пошла небольшая серьга. Например – с чёрной жемчужиной. Вдоль смугловатой загорелой щеки – одна-две пряди волос, выбившиеся из хвостика, иногда он небрежно, привычным жестом заправляет их за ухо, но через какое-то время они падают снова.
Он не слишком галантен, я никогда не слышала от него пустых комплиментов. Но каждая его похвала мне – приятна и волнует. Она – честная, я её действительно заслужила, а не получила как образец светского пустословия. Не болтун, говорит всегда по делу, но не зануден. Хорошее чувство юмора и красивая улыбка. Пусть даже собираются тонкие скобочки будущих морщинок рядом с углами губ – его это не портит.
Я надеюсь, что мне не кажется – Март относится ко мне не просто с симпатией. Возможно, я действительно ему нравлюсь. И мысль об этом волнует меня почти так же, как и любую молодую девушку.
Приём у кируса Невро прошёл на должном уровне. Он не был слишком уж велик по местным меркам. Человек пятьдесят, почти все гости – придворные различных рангов и их жёны. Март сопровождал меня в качестве моего «жениха», кир Гинза – как компаньонка. Кир Батори я оставила дома – мне не нужна свита. Кирус Невро был столь любезен, что выделил в моё распоряжение удобную гостевую комнату, так что у меня было время отдохнуть после того, как я почти три часа провозилась на кухне. Немного робеющая Сета помогла мне уложить волосы. Платье я надела то же, что и на приёме у архауса.
Надо сказать, что столичные киры фыркали на меня несколько меньше, а присматривались к наряду значительно пристальнее. Жена кируса Невро, кир Лендо, даже восхитилась моим туалетом достаточно громко, так, чтобы слышали другие гости. Вообще, конечно, поддерживать светскую беседу мне было сложновато, пара дам пыталась отпускать довольно дерзкие «шпильки», но тут, как ни странно, меня очень выручила кир Гинза. Когда, после ужина, одна из моложавых кир, бросив пожилого мужа в компании дегустирующих новое вино мужчин, завязала со мной лёгкую беседу, пытаясь одновременно строить глазки Марту и громко стараясь «пожалеть» мою провинциальность и неопытность со словами:
– Ах, любезная кир Стефания, я помню, как мне самой было страшно и неловко на первом приёме! Сейчас-то я, конечно, имею собственную портниху, а тогда выглядела так жалко, ну, почти как… Впрочем, давайте бросим эти неприятные воспоминания! Сегодня прелестная погода, не правда ли, кирус Март? Пожалуй, чуть жарковато, и я бы прогулялась по террасе… Там так чудесно пахнут белые нирингии! Вы составите мне компанию?
Её подруга, кир Пираго, тем временем твёрдо взяла меня под локоть, не давая сдвинуться с места и спрашивая, не буду ли я столь любезна рассказать, как делают такие дивные десерты? Вырываться я не собиралась, но начала злиться, чувствуя, что всё у милых кир было отрепетировано заранее. Разумеется, я не боялась, что Март ринется провожать эту мамзель, но чувствовать себя дурой – неприятно.
Март чуть поморщился и только и успел открыть рот, как кир Гинза опередила его. Среагировала она со скоростью королевской кобры. Вцепившись в локоток кокетке, она потянула её в сторону террасы, довольно громко приговаривая:
– Ах, как вы вовремя с этим дивным предложением, дорогая кир Эширо! Прекрасная, просто прекрасная идея! Нам, кирам в возрасте, так тяжело находится рядом с развлекающейся молодежью! Я мечтаю насладиться запахом белых нирингий!
Я ласково улыбнулась кир Пираго и спросила:
– Почтенная кир, а вы не хотите ли присоединиться к вашей подруге? Я же понимаю, как в вашем возрасте тяжело выносить светские развлечения.
Почему-то милая кир Пираго не захотела прогуляться с подругой. Даже странно…
Через десять минут, избавившись от любительницы прогулок, кир Гинза вернулась в зал и удостоилась своеобразной благодарности от кируса Марта. Он элегантно поклонился, подхватил её пухлую руку, поцеловал и довольно громко сказал:
– Кир Гинза, боюсь, я недооценивал раньше то прекрасное воспитание, которое вы даёте моей невесте. Позвольте мне преподнести вам, на память о моей ошибке, небольшой сувенир? Я думаю, тальма, вышитая цветами белой нирингии, будет достойным знаком моего покаяния!
Я восхищённо глянула на Марта – вот это он загнул! Просто прелесть! Как осиновый кол в сердце вампира вколотил! Вокруг улыбались и перешёптывались гости, а кир Гинза мило покраснела и сказала:
– С удовольствием приму ваш дар, кирус Март. Думаю, его по достоинству оценят все любители белых ниригий в этом зале!
– Я закажу эту вышивку у лучшей мастерицы! Клянусь, вы этого достойны!
__________________________________________
Та́льма – род плаща или накидки без рукавов, назван в память об актёре. Тальма, Франсуа-Жозеф – французский актёр конца XVIII – начала XIX века.
Глава 70
После почти десятка подобных приёмов все места в кондитерской школе раскупили. Особенно быстро это произошло, когда я оформила камерный приём у сестры архитеонуса. За те полтора месяца, что я моталась по гостям, мы с кирусом Мартом виделись регулярно и значительно чаще, чем всегда, но у нас совершенно не было времени на разговоры.
Наконец-то, в середине лета я провела первые уроки в школе и смогла немного выдохнуть. Теперь у меня был законный выходной, да и кирус Невро больше не гонял меня, как кухарку. Хотя, примерно раз в пару недель и просил помочь с очередным приёмом для «нужных» людей, но уже не настаивал, чтобы я оставалась и на сам приём. По сути, они были довольно однообразны и скучны.
После первого «нападения» на приёме у кируса Невро повторов больше не было, всё же архин был не просто высокородным, но и занимал высокую должность при дворе архитеонуса. А сплетни, как известно, не попадают под законы физики и чудесным образом распространяются быстрее скорости света. Но в целом, двор остался ко мне вполне равнодушен, как, впрочем, и я к нему.
Единственное изменение я, и то – совершенно случайно, ухитрилась внести в моду. Летние платья из двух слоёв шифона, создающих муаровый эффект, вошли в моду буквально через месяц. Этому поспособствовал приё у Марлы кир Трифонг, любимой сестры архитеонуса.
Незамужняя дама, возрастом к сорока, грузная, не слишком красивая, с тяжёлой нижней челюстью и прекрасными карими глазами, обрамлёнными потрясающей длины и густоты ресницами. Умная. Властная. Совершенно неподражаемая. Осознающая и свою некрасивость, и свою власть. Свита её, напротив, производила впечатление легкомысленных и очаровательных бабочек шестнадцати-семнадцати лет – хинти, как назывались местные фрейлины.
Сначала всё проходило по традиционной схеме. Я приехала с вечера вместе с кир Гинзой, отношения с которой у нас несколько потеплели, остановилась в роскошных гостевых покоях, наведалась на кухню, где объяснила главному повару, сколько и чего мне нужно к завтрашнему дню. Осмотрела выделенное место, попросила добавить ещё посуды. Словом, всё – как всегда. Единственное отличие – в помощь Сете была выделена дворцовая горничная.
С утра я корпела над огромным тортом, складывая пропитанные сиропом коржи в три яруса и украшая бесчисленными цветочными гирляндами, потом трое слуг аккуратно вынесли его на ледник, а затем я заполнила чуть не сотню корзинок. Выделенный мне помощник закидывал туда порцию фруктов, а я ставила кремовую звезду нужного цвета. Потом разрисовала ещё около сотни бисквитных пирожных и ушла приводить себя в порядок.
Сегодня меня ожидало новое платье. Заявиться во дворец кир Трифонг в том же туалете, что я использовала раньше, мне показалось не слишком вежливым, да и на предыдущие приёмы мне пришлось изрядно подновить гардероб. Единственное допущение с моей стороны заключалось в том, что я предпочитала для летних туалетов светлые тонкие ткани и вместо парчовых вставок – лёгкие кружева. Но дворцовая горничная, расторопная и услужливая Суна, передала мне личную просьбу кир Трифонг:
– Если есть возможность, не могли бы вы надеть тот туалет, что был на вас в доме архина Невро. Кир Трифонг не настаивает, но…
Ох уж это «но»! Пришлось посылать домой Сету за платьем, благо, что мой гардероб она держала в порядке. Приехавший к началу приёма Март только удивлённо покосился на меня, но комментировать мой вид не стал. И слава Всевышнему! К этому времени пустопорожние светские вечера мне изрядно надоели. Боюсь, что кирус Март уже жалел, что представился моим женихом. Его постоянно выдёргивали со службы, а это не могло нравиться его начальству, хотя и свободного времени на суше у него было значительно больше, чем в рейсе.
Именно там, на приёме, я и была представлена архином Невро хозяйке дворца. Кир Трифонг восседала в массивном кресле, обитом парчой. У её ног на низких скамеечках расположились юные красотки-фрейлины, хихикая между собой и обсуждая гостей. Мне предложили такую же скамеечку и некоторое время кир расспрашивала меня о том, как я «дошла до жизни такой», где научилась всё это делать и прочее… А потом задала забавный вопрос:
– Вы скоро станете довольно завидной невестой, кир Стефания. Не хотите ли побыть моей сопровождающей ближайшие пару лет? Это может принести вам весьма выгодный брак.
У кир Трифонг был потрясающе красивый бархатистый голос, глубокий и сильный.
– Благодарю вас за предложение, кир Трифонг, но я уже помолвлена с Мартом кирусом Лерго-младшим, ристом Торгового флота архитеонуса.
– Помолвки иногда распадаются.
– Надеюсь, что наша доживёт до брака, кир Трифонг. Она сочетает не только деловые интересы, но и нашу личную симпатию. Мне было бы очень тяжело пережить разрыв…
– Что ж, юная кир, не буду настаивать. Кстати, хинти, прошу вас, обратите внимание на платье нашей гостьи. Мне кажется, оно – прелестно.
Как только кир обратилась к своим хинти, все смешки стихли и девушки принялись внимательно рассматривать меня и восхищаться вкусом своей кир. На этом наш разговор был окончен и кир Трифонг вялым жестом руки отпустила меня.
Как сообщил мне кирус Невро, через несколько дней хинти кир Трифонг появились на официальном приёме, сопровождая свою повелительницу в новых платьях. А дальше новая мода, как пожар, охватила столицу. Благо, меня всё это уже не касалось.
Повар-моряк, которого привёл ко мне в дом кирус Март, оказался очень интересным человеком. Уже за пятьдесят, что по местным меркам – вполне почтенный возраст, невысокий, худощавый, жилистый и гибкий, как гимнаст на пенсии, с седыми, убранными в косицу волосами и редкими зубами. Кустистые брови, остренький носик и пронзительные голубые глазки. Что-то было в нём от сказочного гнома, если бы не колкий внимательный взгляд. Ман Фирс. В ухе почтенного мана гордо поблёскивала золотая серёжка-кольцо. Прямо как у пиратских капитанов в книжках моего детства.
Многие мужчины здесь носили украшения, тяжёлые перстни, крупные медальоны на массивных цепях, но вот серьга в ухе – признак связи с морем. Иногда медяшки с янтарем или жемчужинкой неправильной формы носили даже простые рыбаки.
Почтенный ман обладал густым басистым голосом, что несколько не вязалось с общей его субтильностью, несколько бесцеремонными манерами и собственным мнением по всем вопросам, изменить которое было не так и просто. Поэтому отношения наши сложились совсем не сразу. Благо, что из уважения к «малышу Марту» ман Фирс всё же согласился посмотреть, что там придумала «невеста» «малыша».
Думаю, его убедило количество дров, которые я использовала для приготовления каши, плова и супа. Разумеется, к этому времени были подготовлены ящики-термосы, в которых и доходили до готовности блюда. Котлы для приготовления я взяла огромные, пришлось потом, когда ман Фирс снял пробу, отвести их в тот храм, где раздавали бедным бракованные пироженки. Храм, кстати, приобрёл последнее время невиданную популярность. Особенно – среди детей.
Наша работа с маном Фирсом продолжалась не так и долго, иногда мы спорили, пару раз даже слегка ссорились, но в конце всегда находили компромисс. Ман лично следил за производством полок для посуды, возмущался тем, что я требовала ввести разделочные доски, искренне не понимая, почему нельзя резать всё прямо на столе. Мне приходилось кончиком ножа выковыривать грязь из щелей стола и показывать ему, объясняя, что лекарь покойного батюшки учил меня – половина болезней – от грязи и так далее…
За неделю до того, как кирус Март отправился в рейс, наша кухня была готова.
