Текст книги "Дорога яви (СИ)"
Автор книги: Полина Громова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Кажется, это для тебя, Кира, – критически оглядев одежду, сказала Кела.
– Ага. А это для тебя, – наемница протянула ей платье в той же цветовой гамме, что и ее костюм, и с такой же отделкой.
Кела быстренько выбралась из своего платья и надела новое. Оно оказалось неожиданно коротким – пышная юбка едва прикрывала колени – но в остальном сидело как влитое. Костюм Киры тоже был будто бы сшит специально для нее. Наемница подвигалась – странно плотная, но как будто бы тянущаяся ткань нисколько не стесняла движения.
– Интересно, как Коннор угадал с размером?
– Забыла? Он же видел нас... Ну...
– Знаешь, для выбора одежды этого недостаточно! Подожди, тут еще кое-что есть.
В свертках оказалось по паре замшевых сапожек – тоже зеленых, тоже с отделкой. Выглядели они совершенно одинаково, отличались только размером. Тут Келе и Кире меняться не пришлось: Коннор чуть-чуть не угадал – к счастью, в обоих случаях.
Отступив на пару шагов, Кела покружилась в обновке.
– Ну, как?
– Мне нравится.
Менестрелька мечтательно вздохнула.
– Вот бы и Гьеру понравилось...
Кира только покачала головой: то, что между Келой и ее другом робко завязываются близкие отношения, она заметила. Но вот к добру ли это?..
– Ну, как? – спросил Коннор Геоса, когда девушки вернулись к ним.
– Очень даже неплохо! – отозвался тот.
– Это еще не все! – Коннор снова отошел в угол комнаты и принес оттуда лютню. Прекрасно выполненную, украшенную росписью, он протянул ее Келе. – Это для тебя. Играть на ней не обязательно, если ты этого сама, конечно, не хочешь, – считай, что украшение.
– Я буду на ней играть! – сказала Кела, принимая подарок. – Моя... Мою ремонтировать надо.
– Значит, лютня кстати... Хорошо! – Коннор снял со спинки кресла висящие на ней ножны с мечом и протянул Кире. – А это тебе. Тоже можешь им не пользоваться, просто носи с собой.
Кира взяла в руки подарок и до половины вытащила меч из отделанных серебром ножен.
– Спасибо, Коннор... А пользоваться им можно? – спросила она, восхищенно уставившись на лезвие. – При случае, конечно?
Коннор усмехнулся.
– А говорят, девушкам цветы дарить нужно.
– А ты попробуй – посмотрим, может, из этого что-то и получится...
Кела вскинула голову, хохотнула и вдруг, подскочив к Коннору, чмокнула его в щеку.
– Спасибо, Коннор, – повторила Кира.
В этот момент этажом ниже раздался громкий звук – да, громкий даже для полного народу «Гремучего лога». Словно кто-то с ноги распахнул дверь – впрочем, так оно и было – а потом трактир взорвался криками восторга. Этот гвалт перекрыл неслабый женский голосок:
– Да, да! Я тоже всех вас люблю!
Геос побледнел.
– Коннор...
– Прости, мальчик, – демон развел руками. – Это решение твоего отца, и я его поддерживаю. Ты же еще по меркам кронов несовершеннолетний, так что не можешь возглавлять дипломатическую миссию.
– Коннор!..
Геос хотел сказать что-то еще, но лишь сокрушенно покачал головой. Зажимая рот ладонью, хихикнул Тан. Геос вскинулся.
– Ты знал?
– Ага...
– Как ты мог ничего мне не сказать?!.
В этот момент послышались шаги по лестнице, потом по полу коридора... Тяжелые шаги. А потом распахнулась дверь, и через порог, едва уместившись в дверной проем, шагнула она. Голубоглазая пышногубая блондинка с великолепной фигурой, одетая – если, конечно, так можно сказать – в кожаный комплект из бюстгальтера и короткой расклешенной юбки. Еще на ней был гибкий металлический корсет, наплечники, наручи и поножи с металлической отделкой и сандалии. У бедра была прикреплена крошечная кокетливая сумочка, на плечах лежала небрежно обкромсанная леопардовая шкура, а над левым плечом виднелась рукоять меча и ножны шириной никак не меньше пяди. Длинной они были в рост невысокого человека – кончик доставал до икр дамочки. В общем, впечатление она производила неизгладимое. Это, правда, было вполне естественно, ведь это была прекрасная воительница, отважная охотница, бессменная за последние четыреста лет предводительница клана кронов, живущего среди скал на дальнем краю изнанки мира...
– Мое почтение, госпожа Белладонна! – Коннор учтиво склонил голову. Тан последовал его примеру.
– Всем привет! – воскликнула она. Ее взгляд скользнул по всем присутствующим, выцепил Геоса, пытающегося притвориться мебелью, и дамочка шагнула к нему, распахивая объятия: – Геос-Геос-Геос! Как ты вырос! А ну, иди сюда, обними мамочку!
Мамочку?.. А ведь и правда: зрачки голубых, как небо яви в погожий день, глаз узкие, на пальцах – что на ногах, что на руках – по четыре фаланги... А копну волос украшают скрученные улитками рога.
Геос торопливо оглянулся – не сигануть ли в окно? Второй этаж ведь, не высоко совсем... Но дамочка уже настигла его: обхватила так, что ее ладони легли на ее собственные плечи. Любой нормальный мужчина на месте Геоса в этот момент бы возликовал, а, оказавшись просто рядом, позавидовал бы счастливцу. Но Геосу было не до того: он задыхался в нежных объятиях... Нежных материнских объятиях.
– Как же ты на отца стал похож, – прошептала крониха... или как там называются кроны женского пола. – Лет через триста вас будет не отличить друг от друга.
– Я и к тому времени такие рога не отращу... Ух, – Геос был наконец-то освобожден.
– О, я смотрю, мой гардеробчик уже приехал? Как мило со стороны Каллана, – Белладонна скинула со спины ножны, приставила их к креслу, подумала секунду, а потом уселась в кресло сама, сдвинув то, что на нем уже лежало. – Так... А теперь давайте вы со мной познакомитесь, – сказала она, наконец-то заметив новые лица. – И заодно расскажете, на что я согласилась.
– Белладонна, это Гьер, Кела и Кира. Они друзья Геоса, – сказал Коннор.
– Здравствуйте, – поздоровалась от имени всех Кела.
– Понятно! Зовите меня Блай. Так что у нас за проблема? Каллан мне ничего толком не объяснил. Сказал только, что нужна моя помощь и надо отправиться в Первый верхний круг. Ладно, я лет сто не была в этом курятнике, почему бы не наведоваться в него. Но, судя по тому, что отряд у тебя небольшой, Коннор, Каллан еще не созрел для полного истребления крылатого отродья. Нужно убить кого-то конкретного?
– Никого убивать не нужно, хотя, возможно, придется, – ответил Коннор. – То есть, это не карательная операция, Блай. Это дипломатическая миссия. Ты знаешь, что Ваттан погиб?
Блай нахмурилась.
– Да, слышала. Но сам же виноват, так?
– Так, но дело не в этом. Его сын, Ариас, сейчас находится у анкелов в качестве заложника. Мы должны добиться встречи с ним. Дальше – по обстоятельствам, но, в идеале, мы должны освободить Арика. И действовать надо очень осторожно: Геос уже дважды пытался выкрасть его.
Блай сердито посмотрела на сына:
– И почему тебе это не удалось?
Геос осклабился.
– Наверное, не хватало чуткого руководства!
Блай осклабилась тоже:
– Что ж, теперь оно у тебя есть.
В этот момент никто не усомнился бы в том, что они родня. Очень близкая родня.
В дверь постучали: хозяин «Гремучего лога» прислал служку поинтересоваться, не нужно ли чего его особенным гостям.
– Ванну и ужин! – заявила Блай. – Или ужин и ванну?.. Короче, и то, и другое по мере готовности. И курочку для Кисы, пожалуйста.
– Ты что, взяла Кису с собой? – спросил Коннор, когда служка откланялся.
– Ну разумеется! Она же будет скучать без меня!
– А где она сейчас?
– Я оставила ее с Карой.
– То есть, ты еще и с Карой... О, боги...
Блай нахмурилась.
– Коннор, я не поняла. По-твоему, я должна ходить пешком?
– У нас есть лошади. Я даже мог бы достать тебе карма.
– Кара и есть карм.
– Нормального карма!
Блай отмахнулась.
– Пойдемте лучше поедим чего-нибудь, – предложила она.
«Гремучий лог» ходил ходуном. Блай здесь обожали, боготворили. Она умудрялась затмевать собой даже Геоса. Вино текло рекой. Кроны не хмелели, но изображали опьянение весьма убедительно, чем немало радовали остальных, уже основательно набравшихся. Пили за здоровье всех и каждого в отдельности, за удачу, за славные подвиги – состоявшиеся и еще только ожидающие своих вершителей. В трактире уже знали об архе, добытом командой «Веснянки» и ее пассажирами, и это было еще одним поводом для разгула. Гэббл раз десять пересказал их охоту, и всякий раз его слушали с замиранием сердца и одобрительными возгласами. Даже Коннор сердился только для вида. А в самый разгар веселья, пробравшись через лес из ножек столов и стульев и конечностей многочисленных посетителей, в колени Блай ткнулся снежный барс.
– Киса! – радостно воскликнула та. – Соскучилась, маленькая!
На зверушке, отнюдь, надо сказать, не маленькой, вместо ошейника была массивная золотая цепь с широкими звеньями. Найдя хозяйку, барс принялся вылизывать ей руки и порыкивать от удовольствия. Зрелище было устрашающе-умилительное. Но Кела, внутренне уже проникшись симпатией к питомцу Блай, все-таки не отважилась попросить разрешения погладить его.
Веселье затягивалось. Придумав какой-то предлог, Геос сумел выбраться из-за стола, Тан, Гьер и девушки ухватились за эту возможность и откланялись тоже. Вскоре они впятером поднялись на третий этаж, где располагались отведенные для них комнаты. Гвалт снизу не затихал, и как они будут спать в таком шуме, Кира не представляла. Но стоило ей только ступить в коридор третьего этажа, как уши стиснула плотная, ватная тишина. Кира испуганно закрутила головой: ей показалось, что она вдруг оглохла.
– Ой! – воскликнула Кела, поднимавшаяся следом за наемницей. Она тоже вдруг перестала слышать все доносящиеся снизу звуки. – А это как?
– Это магическая звукоизоляция, – пояснил Тан. – Она двойная: общая для этажа и отдельная для каждой комнаты.
– А зачем так?
– Чтобы не мешали спать не только те, что внизу, но и соседи. Они же могут громко храпеть. Или чем-нибудь еще заниматься. Если вы понимаете, о чем я.
Кира хохотнула.
– Петь акапелло, например.
– Да, именно это я и имел в виду!
– Здорово, значит, я смогу поиграть на лютне! – пропустив шутку мимо ушей, сказала Кела.
– А спать ты не хочешь?
– Да не знаю... Можно бы, наверное. Какие комнаты наши?
Получить ответ она не успела: тихонько скрипнула ступень на черной лестнице, располагавшейся в конце коридора. Пошатываясь, на этаж поднялся Ранк.
На анкеле был камзол, залитый кровью. В крови были и крылья. Саблю Ранк нес зажатой в руке. Подняв голову, он увидел остолбеневших друзей и сказал... не сказал – выдохнул:
– Привет.
Он даже улыбнулся.
Геос бросился к анкелу.
– Ранк!
– Не беспокойся, это не моя кровь. Я не ранен. Просто устал очень.
Ранк прошел по коридору, толкнул дверь одной из комнат. Все остальные последовали за ним.
– Ранк, что произошло? – с беспокойством в голосе спросил Геос.
– Попроси, пожалуйста, для меня теплой воды, – анкел осторожно стаскивал с себя перемазанную кровью одежду. – Не хочу показываться внизу в таком виде.
– Сейчас, – с готовностью сказал демон и выскочил за дверь.
– Записку мне при тебе же передали? – спросил Ранк Тана.
– Да, мы тогда сидели в зале внизу. Я как раз собирался отправиться навстречу Геосу.
– Меня провели, как ребенка, Тан, – анкел расстроенно покачал головой. – Я же и в самом деле надеялся выяснить какую-нибудь новую информацию...
– Так что случилось?
– Это была ловушка. На меня напали, я дрался. Обидно – коллегу положить пришлось. Интересно, сколько ему за меня обещали заплатить? Спрашивать о таких вещах не принято, конечно, но мне хотелось бы узнать цену своей головы.
Анкел стоял посреди комнаты в одних холщовых штанах. Испорченная одежда была аккуратно сложена рядом.
Толкнув дверь плечом, в комнату вернулся Геос. У него в руках была большая бадья с водой. Следом вошел служка. Он нес еще одно ведро с водой и широкий таз.
– Ранк, мы пойдем. Закончишь – приходи.
Оставив Ранка со служкой, компания переместилась в большую угловую комнату, где временно обитали Тан и Коннор. Ранк присоединился к ним всего через четверть часа – спокойный, подтянутый, безупречно одетый. Только усталость, запечатленная на его лице, да мокрые волосы свидетельствовали о недавнем происшествии.
– Как ты, Ранк? – спросил Геос.
Анкел качнул головой – в порядке, мол. Пройдя через комнату, он сел на табурет, опустил руки на колени.
– Геос, представь нас.
– Да, извините. Это Гьер, друг Киры, теперь и мой тоже. Гьер, это Ранк, мой друг. В Бастион мы идем вместе... Ты уже знаешь, что придумал мой отец?
– Да. Госпожа Белладонна уже прибыла? Я хотел бы засвидетельствовать ей свое почтение.
Геос усмехнулся.
– Похоже, мне одному решили ничего не говорить до последнего момента.
– Если бы ты все знал заранее, ты бы сбежал, – вмешался в разговор Тан. – Скажешь, нет?
– Скажу «да». И идея эта мне нравится все больше и больше.
– Какая идея?
– Сбежать.
Ранк покачал головой.
– Нет, Геос. Это не имеет никакого смысла.
– Да понимаю я! Иначе меня бы уже здесь не было... Ладно, оставим это. Скажи лучше, что тебе удалось выяснить.
– Немногое, Геос. Я уже рассказал господину Коннору, но повторю все еще раз, – анкел перевел дыхание и приготовился говорить. – После нашей последней встречи я прибыл сюда, в Нейтральный круг, как мы и договаривались. Сведений хватало, их было даже больше, чем нужно, и сложно было отличить толки и домыслы от достоверной информации. Поэтому я наведывался еще и в Шестой наш круг. Хотя он и стоит недалеко от Нейтрального, настроения там иные, сам понимаешь... Выяснил я вот что. В Первом нашем круге некоторое время назад появился маг из яви. Его зовут Яхвильг, он не молод. По одним сведениям он уже давно живет на изнанке, по другим только приходил сюда раньше. Его считают хорошим магом. Возможно, это так. Но то, что он живет в Первом круге, само по себе необычно: в столицах изнанки люди не живут. Их туда не допускают. Но этот как-то сумел втереться в доверие даже обитающих в Бастионе...
Геос нахмурился.
– Какое дело анкельской элите до какого-то человека?
– Не поверишь, Геос. Я и сам-то не до конца в это верю, но... Этот Яхвильг предложил анкелам свои слуги. Он сумел уверить некоторых, что ему по силам создать средство, которое будет убивать кронов. Не парализовать, а именно убивать.
– Чушь какая! Да если бы это было возможно, это давно бы уже сделали! К тому же, анкелы и кроны никогда не враждовали настолько, чтобы пытаться полностью истребить друг друга. Схлестываемся порой, что говорить, но... Но вот мы же с тобой нормально общаемся. И если какой-то крон вздумает довязаться до тебя, я... Я первым ему объясню, что он не прав!
– Я знаю, Геос. Для меня это тоже звучит абсурдно. Но у Яхвильга есть покровители из Бастиона. И, судя по тому, что тебя пытались убить, он не так уж далек от своей цели.
– Постой. Ты же говорил, меня заказывали кроны.
– А это самое странное, Геос. У Яхвильга есть сторонники и среди кронов. Он общается с ними тайно, под большим секретом, но об этом все равно известно... Я могу тебе передать, как это видят анкелы.
– И как же?
– Яхвильг использует кронов для того, чтобы сделать их собственными руками всю грязную работу. Но, знаешь, какие толки ходят среди кронов? Они считают Яхвильга своим сторонником, который использует анкелов в своих целях, а потом позволит им, кронам, истребить их и даже даст им специальное средство... Не поверишь, у этого мага есть покровители среди элиты кронов. Насколько я понял, господин Каллан сейчас занимается основательной чисткой в рядах своих приближенных.
– Теперь я понимаю, почему отец попросил о помощи Блай. До окраины изнанки вся эта ерунда еще не успела докатиться. Мы можем ей доверять. Вот только кое-что мне все же не понятно, – окинув быстрым взглядом всех присутствующих, Геос прямо посмотрел на Ранка. – Каким же образом какой-то человечишка сумел задурить головы стольким анкелам и кронам? И не абы кому – элите? А?
Анкел пожал плечами.
– Мне больше интересно, чего он добивается. Я не понимаю, зачем магу из мира явленных стравливать нас между собой. Но, боюсь, гадать бесполезно. Лучше спросить об этом самого Яхвильга.
Геос осклабился.
– Ты не представляешь, как я хочу спросить его об этом! А если он собирается использовать в своих целях моего брата, я буду спрашивать его с гораздо большим удовольствием! – сказал он. В этот момент он был очень похож на своего отца.
Разошлись за полночь. Этот день начался очень давно, но все были слишком взволнованы, чтобы предпочесть сон обществу друг друга. И все же надо, надо было отдохнуть... Приготовившись ко сну, Кела с размаху плюхнулась на постель, откинулась на подушки, уставилась в потолок. Там, кренясь и извиваясь, плясали тени: огонек масляной лампы, стоящей на столе, трепало сквозняком.
– Какая странная история, – подумала она вслух.
Кира скинула куртку и повесила ее на спинку стула.
– Ты только что это заметила? По-моему, она стала странной еще тогда, когда мы нашли Геоса. Если не раньше – когда встретились и решили дальше пойти вместе.
– Да нет, я не об этом! Просто вдумайся, Кира: еще сегодня утром мы были в Ленграде. А потом мы попали на изнанку. А потом Пустое море, арх, этот город... Я не понимаю, как столько всего может случиться в один день.
Наемница улыбнулась.
– Спи, Кела. Еще неизвестно, что будет завтра.
Она потушила пламя и легла в постель.
– Сплю, уже сплю, – пробормотала менестрелька.
Дождавшись, пока она и в самом деле уснет, Кира поднялась и вышла из комнаты. Меч, подаренный Коннором, остался висеть на спинке кровати. С собой Кира взяла тот, к которому давно привыкла ее рука. Ее день еще не закончился.
Выйдя в коридор, она прислушалась. Было тихо – так тихо, что она слышала свое осторожное дыхание. Только откуда-то доносились мелодичные звуки. Осторожно, робко прикасаясь друг к другу, словно боясь друг друга поранить, они сплетались в красивую, немного печальную мелодию.
Флейта? Как это мило...
Кира перешла коридор. За спуском на лестницу обнаружилась площадка, выходящая на большой крытый балкон. Его не было видно с фасада, он тянулся вдоль всего здания с другой стороны. То ли защита от звуков действовала и здесь, то ли внизу поутихли: ночь была тиха, только звучала флейта, да в отдалении стрекотали цикады. Луна, висевшая где-то сверху справа, вычертила на дощатом полу косые четырехугольники.
– Звал меня?
– Да. Спасибо, что пришла.
На балконе, вдоль стены слева от двери стояла длинная лавка. На ней, укутавшись в темный плащ, сидел Ранк. Когда Кира вышла на балкон, он оторвал губы от флейты, но не спрятал ее. Обойдя его, Кира села рядом на лавку.
– Мне нужно поговорить с тобой. О том, из-за чего я тогда на вас напал. От тебя и твоей спутницы пахнет кровью Геоса. Мне нужно знать, почему. Расскажи мне. И прости, если моя просьба кажется тебе неуместной.
– Все в порядке, – ответила Кира. – Я расскажу. Дело в том, что Геос напоил нас своей кровью...
Эта история уже порядком надоела ей: по крайней мере, пересказывать ее до бесконечности надоело точно. Обрисовывая в общих чертах события, которые связали их троих, Кира надеялась, что делает это в последний раз.
– Прости меня, – сказал Ранк, когда она закончила. – Теперь мне все ясно. Мне жаль, что я напал на вас, но, поверь, я не мог поступить иначе. Мне пришло в голову...
– Я знаю, Ранк. Я понимаю.
Какое-то время они молчали. Потом анкел спросил:
– Ты боишься меня?
Кира задумалась. Боится ли она его? К чему такие вопросы?
– Ты пришла с оружием. Ты меня боишься?
– Нет. Скорее, нет. Опасаюсь разве что... немного. – Она искоса посмотрела на собеседника. – А что?
Анкел опустил голову и уставился в пол.
– Мне не хотелось бы, чтобы ты меня боялась, – сказал он.
Наемница улыбнулась.
– Я в порядке, Ранк. Забудь об этом.
– Если я могу что-то для тебя сделать...
– Можешь. Наверное, можешь.
Анкел с готовностью вскинул голову и посмотрел на наемницу.
– Расскажи мне, почему столько суеты вокруг крови Геоса. Что такого он сделал? Что ожидает нас с Келой?
– Что ожидает вас, не может заранее сказать никто, – ответил Ранк. – Кровь кронов действует на людей по-разному. Кому-то она продлевает жизнь или возвращает молодость, кому-то приносит силу и неуязвимость, кто-то становится магом. Существует легенда, что кровь крона способна выполнить самое сильное желание – сделать тебя таким, каким тебе больше всего хотелось бы быть. Дать власть, могущество, любовь – то, что нужно больше всего. Но это только легенда. Единственное, что можно сказать с уверенностью, кровь крона подавляет человеческую природу. Принося сверхспособности, она изменяет человека.
– Да, Кела теперь может пользоваться магией. Но она осталась такой же славной девушкой, какой я ее встретила. А я что-то вообще никаких изменений не чувствую, – призналась Кира.
– Это не быстрый процесс. К тому же, ты, когда принимала подарок Геоса, ничего особенного не ждала. Ты хотела только выжить. Больше ты ни на что не настраивалась, так ведь. Насколько мне известно, маги, выкупая кровь крона ценой своей души, знают, чего они хотят. Так что, когда ты изменишься – если ты изменишься – мы все узнаем, чего ты хочешь.
Кира на секуну задумалась, потом сказала:
– Знаешь, Ранк, а если вдуматься, любая сверхспособность изменяет человека. Кровь крона сама по себе может вообще никак ни на кого не влиять.
Анкел пристально посмотрел на наемницу.
– Геос говорил, что ты умная.
Кира усмехнулась.
– Может быть, и так. Вот только мой ум не делает меня счастливой. Но когда это касается меня одной, еще полбеды.
– Тебя что-то мучает?
– Знаешь, Ранк, я сделала глупость. Я вообще наделала много глупостей, но это никогда никому не причиняло вреда, кроме меня самой. А тут.... – Она замолчала. Анкел не стал ничего говорить – просто дождался, когда Кира продолжит. И она продолжила: – Парень, с которым мы приехали сюда. Его зовут Гьер. Он мой друг, мы росли вместе. Он всегда заботился обо мне. А я вовлекла его в этот поход, потому что испугалась, что он расскажет моим родителям, во что я ввязалась. А я не хотела, чтобы они слишком уж переживали за меня или вовсе попытались вернуть меня домой. Они же любят меня, они вполне могут это сделать... Вот так. Я испугалась один раз. Теперь я боюсь постоянно. Я не хочу, чтобы с Гьером что-то случилось. Это будет нечестно. Я постоянно думаю об этом, даже спать не могу нормально с той ночи, как он с нами. Сегодня, кажется, вообще не усну. Честно говоря, я уже порядком намучилась.
Анкел задумался.
– Ты мне доверяешь? – спросил вдруг он.
– Что?
Темная ткань дрогнула, соскльзнула вниз, и показалось светлое, бледно сияющее, как лунная тень, крыло.
– Иди сюда.
Кира секунду помедлила, потом все же придвинулась к анкелу. Укрыв девушку крылом – та оказалась под ним едва ли не полностью – он положил ей на лоб сухую прохладную ладонь. Черед пару мгноверий Кира уже крепко спала.
Анкел устроился поудобнее, подтянул на крылья плащ. Спрятав флейту, он положил саблю рядом с собой. Спать этой ночью он не собирался.
Еще с полчаса просидев у выхода на балкон, Геос решил подняться на крышу. Уже влезая на чердак, он почувствовал, как плеснулась изнанка.
« – Ранк, тебе помочь?»
« – Нет. Он всего один».
Анкел аккуратно поднялся, закутал в свой плащ крепко спящую Киру, уложил ее на лавку. Выпрямился. В этот момент серая тень скользнула на балкон рядом со стеной здания. Ранк взял с лавки саблю и пошел навстречу незваному ночному гостю.
Они сошлись у дальнего края балкона, там, где лежали шелковистые треугольники перламутрового лунного света. Поединок продолжался несколько минут – в полной тишине, только звенел металл, ударяющийся о метал. Тени сражающихся мелькали, сливаясь и разрываясь снова и снова. Потом последовала череда молниеносных анкельских атак, и пораженный противник стал заваливаться на перилла балкона. Ранк подтолкнул его и перевалил через ограждение. Снизу раздался глухой удар. Окинув взглядом полупрозрачную изнаночную ночь, анкел вытер лезвие сабли, спрятал ее в ножны и вернулся на свое место. Кира даже не пошевелилась во сне.
Выбравшись на крышу, Геос устроился около печной трубы и провел там еще несколько часов, наблюдая за тем, как белднеет лунный свет, как расходятся последние посетители «Гремучего лога», как сменяется караул, выставленный на эту ночь Коннором. Потом лунный диск стал заваливаться за растянутый хребет города, звезды стали сереть и исчезать, а небо на востоке подернулось робким румянцем. Зато внизу, в трактире, поднялись и закопошились: завтраком для постояльцев следовало озаботиться заранее. Геос встал, потянулся и спустился вниз.
Когда он заходил в комнату, где Коннор уступил ему место, перебравшись куда-то еще, проснулся чуткий Тан.
– Геос, ты вообще когда-нибудь спишь? – спросил он.
Демон отмахнулся.
– Высполюсь потом. Кстати, если ты собирался поухаживать за моей наемницей, ты опоздал, – сказал он.
Часть 5. Бастион
Часть 5. Бастион
Дорога заняла двенадцать дней. Собственно, дороги как таковой не было: на изнанке вообще не было дорог. Были пути, а это немного другое. Путь – это только направление, которое ведет тебя к цели. Путь может заставить тебя пройти с одного края мира до другого. И он сам подберет тебе спутников... Впрочем, обычные колеи, порой невообразимо разбитые или залитые водой – такие же, как и в яви, – на изнанке тоже попадались.
За эти двенадцать дней разношерстная компания в сопровождении отряда Коннора, гордо называющаяся дипломатической миссией, сдружилась. Лидировала, а также привлекала внимание больше всех, разумеется, Блай. Она ехала впереди отряда на Каре – огромном карме, покрытом зеленоватой чешуей. Грива у зверя была чернее ночи, только впереди выделалась пара прядок, выкрашенных в ярко-розовый цвет. Вместе с хозяйкой на Каре ехала и ее Киса: карм был настолько огромным, что барс мог свободно устроиться на нем впереди седла. Киса обладала весьма уживчивым и даже флегматичным характером, если не считать того, что к Блай она почти никого не подпускала, а когда та во время привалов и ночевок отпускала ее охотиться, всегда возвращалась с добычей, которую ей порой было трудно дотащить из-за немалых размеров. А еще Блай имела два основных пристрастия: наряжаться – и наряжать Кису так же, как вырядилась сама. У барса было более дюжины накидок с прорезями для лап, украшенных мехом менее удачливых сородичей, шнурками, металлическими заклепками, и огромное количество разнообразных ошейников, выполненных в одном стиле с украшениями хозяйки. Киса переносила ее внимание стоически – благо на время охоты все это с нее снималось.
Следом за Блай ехали Коннор с огромным традиционным щитом и беспечного вида Геос. Рядом с ними держался Тан. За ними следовали Гьер, Кела, Кира и Ранк. В первые дни пути они удерживались от того, чтобы распасться на парочки, но потом Кела увидела, как свободно ее подруга общается с анкелом, и решила, что стесняться хватит. Тем более что у них с Гьером была и вполне уважительная причина проводить больше времени вместе: молодой маг подучивал менестерльку по мере сил и возможностей. Во время привалов они отлучались вдвоем. Гьер выбирал какой-нибудь пустырек, благо их на изнанке было множество, и показывал, как и что следует делать. Кела слушалась. Но как-то раз Гьер вернулся в лагерь слишком взволнованным для обычного урока, а Кела – подозрительно молчаливой. Когда Кира спросила ее, в чем дело, менестрелька прямодушно ответила:
– Я попросила его меня поцеловать. Он не понял, о чем я. Пришлось объяснить, как это делается. Точнее, показать...
– А ты сама-то откуда знаешь?
– А я догадливая.
Занятия они, разумеется, не прекратили. Кира с умилением следила за развитием этого романа и немного завидовала подруге. У нее самой все складывалось как-то чересчур легко, понятно, без смущения, недомолвок и намеков... Но и без того чувственного волнения, которое сопровождает влюбленность. Просто создавалось такое впечатление, что они с Ранком – с анкелом, этим странным созданием, какие в яви не встречаются, – знают друг друга очень давно. С рождения, если не раньше. Ранк был невероятно деликатен, предусмотрителен, внимателен. Не склонный говорить о своих переживаниях, он отнюдь не был бесчувственным и хорошо умел давать понять, что он чувствует и чего хочет. И то, что Кира ничего не знает о жизни Ранка, ее не смущало. Почему-то не смущало... и не останавливало... Ее не останавливало даже то, что у их романа, как ей казалось, нет никакого будущего. Но Кира и не заговаривала об этом. Было непонятно, какое будущее у нее самой.
Ранка, кстати, учить целоваться не пришлось.
Арьергардом за всем этим романтическим безобразием следовал отряд Коннора.
Путь дипломатической миссии пролег через Шестой и Четвертый анкельские круги, которые Блай почему-то называла «верхними». Оповещенные заранее, анкелы принимали гостей – доброжелательно, но прохладно. Их бесплатно селили, кормили, предоставляли все необходимое для продолжения пути. Но им не были рады. Впрочем, это было бы странно, если бы их компанию принимали с распростертыми объятиями.
Города, в которых жили анкелы, или круги, были очень просторными и только этим, пожалуй, да самой архитектурой отличались от обыкновенных городов. Анкелы жили в резных, почти ажурных домах, построенных из костно-белого, светло-розового и светло-желтого камня. Они были поставлены друг на друга, как пирамидки: в основании большой павильон с галереями, на нем коробочка поменьше, сверху самая маленькая. Эти неодинаковые этажи соединялись между собой внешними лестницами. Часто над улицами протягивались переходы – мосты с одной крыши на другую, обрамленные арками и изящными периллами. По крышам нижних зданий вполне можно было ходить вдоль верхнего этажа, там даже разбивались палисадники и росли небольшие деревья. Обязательным украшением анкельского круга были башни с верхушками-шарами, словно сплетенными из каменных лент. Блай упрямо называла их голубятнями, а сами города – курятниками. Анкелов она недолюбливала. Или старалась делать вид, что недолюбливала. К Ранку она относилась нормально.
После Четвертого города путники долго ехали по пустынной местности. Но потом пейзаж переменился: начались холмы, чередующиеся со впадинами и расселинами, и чем дальше продвигалась экспедиция, тем более резкими становились перепады высот. Началось предгорье, кое-где поросшее очень высоким лесом. На вершинах холмов, там, где земля выветрилась, виднелся серый пористый камень.
По длинному, пологому склону отряд поднялся на плато, и вдалеке показались горы. У Киры перехватило дыхание. Горы... Настоящие горы. Скалы. Словно начерченные на небе углем, а затем затертые, они проступали не сразу. Потом их очертания стали четче, они налились цветом и объемом, и стало понятно, что они огромны. Огромны настолько, что это сложно понять. К ним приближаешься – а они не становятся ближе. Только растут.
