Текст книги "Очарованная горцем"
Автор книги: Пола Куин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Роб ответил ей не менее твердым взглядом.
– Давина, он – английский солдат. Не думаю, что у нас ему будут рады.
– Ну и что? Между прочим, мой брат – тоже английский солдат. Или ты запамятовал, Роб? – вмешался неугомонный Финн.
И тут же прикусил язык под испепеляющим взглядом Роба.
– Это не одно и то же, – проворчал Колин, проталкиваясь поближе к Эдварду. – Коннор – наш родственник.
Остановившись возле Эдварда, он окинул капитана выразительным взглядом – в точности так же кот смотрит на мышь, собираясь вонзить в нее когти.
– А почему у него до сих пор не отобрали меч? – буркнул он.
– Тише, тише, кузен, – лениво бросил Уилл. Оторвавшись от стены, он подошел поближе, оглядел побагровевшего Колина и снова невозмутимо вонзил зубы в яблоко. – Он ведь не ковенантер [4]4
Ковенантер – сторонник «Национального ковенанта», манифеста в защиту пресвитерианской церкви, движения, которое возникло в 1638 году. Оно быстро, приобрело общешотландский характер, а в политическом отношении стало носителем идеи ограничения королевской власти. Лидерами ковенантеров были граф Аргайл и граф Монтроз.
[Закрыть]все-таки. – Внезапно он перестал жевать и подозрительно уставился на Эдварда. – Или я ошибаюсь?
– Нет-нет, я не ковенантер, – поспешно замотал головой Эдвард, чувствуя себя несколько неуютно в окружении четверых рослых горцев, буравивших его подозрительными взглядами.
Первым улыбнулся Уилл. Впрочем, Эдвард тут был ни при чем. За спиной его маячила сестра Элайн – видимо, она догадалась, что улыбка Уилла предназначена ей, потому что зарделась как маков цвет.
– Бросьте, капитан! Не обращайте внимания на юного Колина! – лениво промурлыкал Уилл.
«Ах ты, негодник», – подумала Давина.
– Парнишка он хороший, вот только становится малость кровожадным, чуть только речь заходит о наших врагах. В точности как его папаша, впрочем, вы сами скоро его увидите, коль поедете с нами.
– Он остается, – прорычал Роб и двинулся к выходу. – Вы только зря тратите время.
Давина беспомощно оглянулась на остальных в поисках поддержки, но тут же поняла, что ни у кого не хватит духу противоречить Робу. Давина вдруг жутко разозлилась. Да кем он себя вообразил, черт побери, что позволяет себе командовать капитаном армии его величества?! Да еще отмахнулся от нее с таким видом, словно ее вообще тут нет! Ей до смерти надоело, что Роб обращается с ней, словно с неразумным ребенком. С нее хватит, решила Давина. Она потеряла всех, кого любила. И вот теперь, когда Господь вернул ей Эдварда, этот горец требует, чтобы она бросила его на произвол судьбы. Ни за что!
– Кажется, я ошиблась в вас, Макгрегор, – крикнула она ему вдогонку. – Я считала, что рядом с вами я в безопасности. А на самом деле…
Роб резко обернулся. Собрав все свое мужество, Давина сжала кулаки и ответила ему таким же разъяренным взглядом.
– Как по-вашему, что будет, если адмирал Джиллс схватит Эдварда? А? Долго ли он сможет молчать, если его будут пытать? И сколько времени потребуется Джиллсу выяснить, где обитают Макгрегоры? Вспомните, у его людей не дрогнула рука сжечь живьем монахинь. Да он примется убивать одного за другим всех Макгрегоров, которые попадутся ему в руки, пока не доберется до вас!
Роб прислушался. На мгновение ей даже показалось, что он взвешивает ее слова. Воодушевленная успехом, Давина ринулась в атаку.
– И даже если Эдварду удастся благополучно добраться до Англии, вы что же, рассчитываете, что он станет лгать своему королю насчет того, что случилось со мной? Вы и глазом моргнуть не успеете, как королевская армия войдет в Скай.
– С какой стати королю посылать за вами целую армию?
– Этого я не могу вам сказать. Не имею права.
– Тогда Эшер остается.
– Ладно, я скажу вам! Король Карл обещал меня одному человеку, который… Куда это вы? – завопила она, заметив, что Роб, повернувшись к ней спиной, вновь устремился к выходу. – Я еще не закончила! Когда он умер, король приказал своему младшему брату Якову…
– Я не верю ни единому вашему слову.
– Что значит – не верите?!
Она бросилась вслед за ним к лестнице. Проклятие, не умеешь врать – не берись!
– Роб… – Метнувшись за ним, Давина вцепилась в его рукав. – Не важно, чему вы верите. Эдварду нельзя возвращаться. Теперь он часть всего этого, хотите вы этого или нет.
Роб замер, о чем-то задумавшись. Потом он покачал головой, и она в бессильной злобе сжала кулаки. Упрям как баран!
– Я не могу привезти в Кэмлохлин англичанина. Достаточно того, что мне придется привезти туда вас.
– Благодарю покорно зато, что взяли на себя труд привезти меня сюда, – резко повернувшись, чопорно процедила Давина, – но я остаюсь с Эд…
Его пальцы сомкнулись на ее запястье. Рывком притянув Давину к себе, Роб не дал ей договорить до конца. Оказавшись прижатой к его мощной груди, она с трудом могла дышать, не то что спорить, и могла только растерянно хлопать глазами, когда Роб, решительно сорвав с нее вуаль, швырнул ее на землю.
– Вы поедете со мной, девушка.
Его губы внезапно приблизились к ее губам, неумолимо и беспощадно впились в них, словно огненная печать, которой он заявлял свои права на нее. Прижав Давину к груди, Роб не отпускал ее до тех пор, пока она не обмякла в его руках.
До этого дня Давину никто никогда не целовал, тем более так… она даже вообразить себе не могла, как это бывает. Тело ее было охвачено пламенем, грозившим уничтожить последние оборонительные стены, которые она возвела, чтобы защититься от него, унося с собой остатки ее воли, маня ее поддаться искушению. Какая-то часть ее мечтала о том, чтобы найти убежище в его объятиях. Что может быть лучше этого, вдруг подумала она. Почувствовать себя в безопасности, забыть наконец, кто она есть… только на этот раз совсем по другой причине. Но ведь Роберт Макгрегор поцеловал ее лишь для того, чтобы заставить ее смириться с его решением, напомнила она себе, наверняка он рассчитывал, что она растает, после чего он с легкостью добьется своего. Конечно, ей нравится, когда он целует ее, однако это вовсе не значит, что она согласится предать Эдварда. Собрав остатки воли, Давина уперлась руками ему в плечи, а потом согнула ногу и изо всех сил ударила его коленом в пах – в точности, как когда-то учил ее Эдвард.
Отскочив, она злорадно смотрела, как Роб со стоном рухнул на колени.
– Я бы попросила у вас прощения, – проговорила Давина, услышав его хриплое дыхание, – но вряд ли оно вам нужно, верно?
Оставив его в одиночестве корчиться на полу, она вернулась в трапезную. Не обращая внимания на Эдварда, вокруг которого суетились монахини, Давина упала в кресло и принялась молить Бога дать ей силы встретить свою судьбу, когда рядом с ней уже не будет Роберта Макгрегора.
Поначалу Роб даже не заметил, что Давина ушла, бросив его одного. Услышав за спиной негромкий смешок, он выругался сквозь зубы – эта девчонка не только чертовски смела, решил он, но еще и бессердечна, как сам дьявол.
– Нет-нет, умоляю, не вставай! – К счастью, а может, к несчастью, это был Уилл. – Может быть, это единственная возможность полюбоваться, как ты стоишь на коленях. Доставь мне удовольствие, постой так еще немного!
Покосившись на ехидно ухмыляющегося кузена, Роб со стоном поднялся на ноги, машинально потер ноющее плечо, осторожно переступил с ноги на ногу и скривился – боль в паху была нестерпимой.
– Может быть?
– Угу, если ты и дальше будешь крутиться возле нее, – захихикал Уилл, судя по всему, не испытывающий ни малейшего сочувствия к кузену. – Я так понимаю, ты по-прежнему отказываешься прихватить с собой этого ее капитана, да? Впрочем, что я спрашиваю, ведь ты упрям как баран…
Уилл снова залился смехом.
Робу не слишком понравилось, что его тычут носом в собственные ошибки, однако то, что Уилл назвал Эшера «ее капитан», понравилось ему куда меньше.
– Угадал, – буркнул он, осторожно потрогав то место, куда впечаталось колено Давины.
– Стало быть, ты все-таки решил оставить его тут? – посерьезнев, спросил Уилл, видя, что Роб повернулся и зашагал к воротам аббатства.
– Да. И она останется тут вместе с ним.
Давина, стоя в одиночестве на колокольне аббатства, смотрела, как Роб с остальными покидают Курлохкрейг. Нет, она не плакала – слезы ведь не могут кого-то вернуть, думала она. И удержать кого-то они тоже не могут. Да и с чего бы Роберту Макгрегору вдруг вздумалось вернуться? Он и так уже столько сделал для нее, напомнила она себе. Она не хотела, чтобы он уезжал. Она смотрела, как маленький отряд постепенно исчезает вдали, и чувствовала, что сердце у нее разрывается.
Глава 11
– Зря мы оставили ее там. Не нужно было этого делать.
Финн, как обычно, старался держаться поближе к Робу.
– Она сама так решила, – терпеливо напомнил Роб, чуть ли не в третий раз с тех пор, как они выехали из аббатства.
– Но ведь она бы уехала с нами, если бы ты согласился взять с собой капитана Эшера, разве нет?
Закрыв глаза, Роб негромко выругался. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы кто-то напоминал ему о Давине. Так лучше, напомнил он себе. Зря он вообще предложил отвезти ее в Кэмлохлин. То, что Эдварду удалось отыскать ее, вовсе не значит, что это удастся и Джиллсу. К тому же Давина ему даже не родня, напомнил себе Роб. Кровь Христова, он даже сомневался, что в ее жилах течет шотландская кровь! Ей нет и не может быть места в его жизни, и не только потому, что она обещана Богу. Эта девушка навлечет опасность на каждого, кто будет настолько безумен, что свяжется с ней, твердил себе Роб. Если бы он взял ее с собой, он сам и все, кого он любил, скорее всего погибнут. Одному Богу известно, сколько людей хотят ее смерти… а он даже не знает почему. Она сама и этот ее чертов капитан молчат, словно набрали в рот воды! Положим, он не настолько глуп, чтобы поверить, что за ней охотится весь голландский флот только из-за того, что она когда-то была с кем-то там помолвлена – конечно, если речь не идет о переходе в другую веру. Проклятие, он окончательно спятил, что вообще заикнулся о том, чтобы отвезти ее домой! Оттого что он был вынужден бросить ее, на душе у Роба было мерзко, но, черт возьми, в конце концов, она ему не жена, не сестра и не любовница! Судя по всему, она терпеть его не может. И будь он проклят, если она ему доверяет – в особенности после того, как этот чертов Эшер вдруг взял и восстал из мертвых. Разве он ей что-то должен? Естественно, нет. Учитывая, что перед аббатством не топчется целая армия, способная выдать ее присутствие, опасность Давине не грозит, успокаивал себя Роб. Спрятать одного человека – плевое дело. В аббатстве полным-полно закоулков, куда Джиллсу даже не придет в голову сунуться.
– Объясни мне все-таки, почему мы не могли забрать его с собой?
– Он – англичанин! – прорычал Роб.
Финн откашлялся, лихо сдвинув на затылок свою зеленую шапочку:
– Ну, я тоже англичанин… наполовину.
– Угу, – буркнул Роб, – только эта самая половина не заставит целую армию перевалить через горы Элгола, чтобы перерезать нас… или, на худой конец, заставить нас изменить свою веру и традиции!
– А ты считаешь, что эта самая армия попрется туда из-за одного капитана Эшера?
– Не исключено, – отрезал Роб. – В любом случае я не намерен рисковать.
Финн молча кивнул и наконец уселся в седло по-человечески, перестав то и дело оглядываться на Курлохкрейг. Судя по всему, он больше не собирался препираться на эту тему, мысленно перекрестился Роб.
И дело было даже не в том, что неуемное любопытство Финна так уж раздражало его. Парнишка с радостью учился всему, и это было здорово. Со временем он превратится в прекрасного воина. Однако Роб сильно подозревал, что младший сын Грэма Гранта совсем не такая невинная овечка, какой казался на первый взгляд. Вот и сейчас этот паршивец, похоже, отлично знал, что делает. Проклятие… Роб не намерен был идти у него на поводу и изменить решение, которое считал единственно правильным. Девушка предпочла остаться со своим капитаном, значит, так тому и быть.
– Роб!
– Что?
Он тяжело вздохнул. Поездка в обществе настырного, словно осенняя муха, Финна обещала превратиться в муку мученическую.
– Мой брат Коннор ведь тоже капитан королевской армии, верно? А мой дядя Коннор Стюарт так вообще верховный адмирал, так?
Догадываясь, что за этим последует, Роб метнул в кузена испепеляющий взгляд. Дьявольщина… нахальный юнец был абсолютно прав.
– Ну, я тут просто подумал… если бы мой брат рискнул жизнью, чтобы отыскать тебя и предупредить об опасности, хватило бы у тебя духу отослать его назад в Англию, знай ты при этом, что тот же самый враг, о котором он тебя предупреждал, только и ждет, чтобы перерезать ему глотку?
О дьявольщина… и что прикажете на это сказать?! Конечно, ему бы и в голову не пришло отправить друга прямо в лапы его врагов. И уж, конечно, он скорее бы умер, чем уехал, бросив того одного, раненого, беспомощного… Робу вдруг стало мучительно стыдно – стыдно до такой степени, что пересохло в горле и рот наполнился горечью.
– Проклятие… что я делаю? – забыв о своих спутниках, громко охнул он.
Вместо того чтобы восхищаться мужеством Давины, ее преданностью своим людям – добродетелью, которую Роб ставил превыше всего, – он поддался банальной ревности. Он просто разозлился на нее, вот и все! Позволил злости взять верх, злости, на которую вообще не имел права. Он всегда так гордился своим умением владеть собой – и вот пожалуйста, он ревнует. Будь все проклято… как он допустил, чтобы это случилось? Наверное, именно поэтому Роб никогда не мечтал о любви. Любовь превращает нормальных мужчин в баранов, со злостью думал Роб, заставляет их терять голову, толкает на разные глупости. Нет, конечно, он не влюблен в Давину Монтгомери, Боже упаси! Он не настолько глуп, чтобы втюриться в эту девчонку. А раз так, не пора ли наконец вести себя разумно?
– Твоя взяла, – пробормотал Роб, круто поворачивая коня. – За мной!
– Эй, ты куда? – прокричал вслед ему Финн, от неожиданности проскочив вперед.
Не потрудившись ответить, Роб молча вонзил шпоры в бока жеребцу и вихрем понесся вперед, вернее, назад, в аббатство. Уилл с Колином без возражений последовали за ним.
– А то ты сам не знаешь куда! Добился своего, да, ублюдок? – рявкнул Роб, когда Финн снова поравнялся с ним. – Раз уж ты у нас такой умник, может, объяснишь, какого дьявола ты позволил мне бросить ее там? Понадеялся на крепость монастырских засовов, так, что ли?
– Ну, я… – Внезапно Финн бросил взгляд поверх плеча Роба, и лицо его побледнело до синевы. – Какого черта?! – поперхнулся он, привстав в стременах. – Кто это там?
Роб обернулся, и кровь разом застыла в его жилах. С запада быстро приближался небольшой отряд. Он пригляделся – все были одеты точно в такую же форму, как и те, кто напал на аббатство Святого Христофора. Роб вполголоса выругался. Они явно направлялись в Курлохкрейг.
– Гони! – взревел Роб, на скаку выхватив длинный меч. – Отрежем их до того, как они окажутся в городе!
Времени, чтобы переживать за Финна с Колином, уже не оставалось. Стиснув зубы, Роб поклялся, что перебьет всех солдат до того, как у юнцов появится шанс вступить в битву. На миг представив себе, что эти звери сделают с Давиной, если он опоздает, Роб застонал от бессильной ярости и снова пришпорил скакавшего во весь опор жеребца.
Не прошло и нескольких минут, как он уже нагнал отставшего от отряда солдата. Услышав за спиной топот копыт, тот обернулся – последнее, что он увидел в своей жизни, был занесенный над его головой тяжелый клеймор. Несчастный еще успел открыть рот, чтобы криком предупредить товарищей. Поздно! Отсеченная голова, кувыркаясь, отлетела в сторону, и он умолк навсегда. Прежде чем второй солдат успел решить, что ему делать: остановиться и вступить в бой или пришпорить коня, – клинок Роба снес ему половину черепа. Третий еще успел выкрикнуть что-то за миг до того, как меч Роба рассек его надвое. Предупрежденные этим криком остальные, на полном скаку повернув коней, во весь опор неслись на Роба, их тонкие мечи зловеще поблескивали. С трудом выдернув меч, застрявший меж ребер последней жертвы, Роб повернулся, готовясь встретить противника лицом к лицу. Лицо его было угрюмо. Бросив поводья, он взял меч обеими руками.
Скакавший впереди всех, взмахнув мечом, нанес страшный удар, целя Робу в голову… и тут же с ужасом уставился вниз – на свои внутренности, вывалившиеся прямо на спину ничего не подозревавшей лошади. Раздался пронзительный крик – следом за ними последовала его собственная рука. Роб молниеносно рванулся в сторону, и вторая рука отправилась вслед за первой.
Мгновением позже в схватку ввязался Уилл. Его меч со свистом вошел в тело другого солдата, словно нож в масло, и еще один труп, пятная кровью траву, рухнул на землю. Роб покосился на остальных, и сердце его радостно екнуло – Колин орудовал мечом с таким свирепым ожесточением, которого прежде, во время тренировок, Роб за ним не замечал. Окровавленный клинок в его руке ослепительно вспыхнул в лучах солнца и опустился на шею главаря, прикончив того на месте – брызнула кровь, и тело мешком свалилось на землю. Последний оставшийся в живых солдат достался Финну. Не дожидаясь окончания схватки, Роб ринулся к ним. Глаза его горели ненавистью. Однако его помощь не понадобилась – прежде чем он успел вмешаться, кулак Финна врезался в лицо его противника с такой силой, что тот разом вылетел из седла. Воспользовавшись этим, Финн на полном скаку нагнулся и всадил меч в грудь своей жертвы. Обернувшись к подъехавшему Робу, Финн улыбнулся во весь рот, молодецки подбоченился и вскинул над головой меч.
Когда Роб с остальными приблизились к воротам, в аббатстве Курлохкрейг стояла неестественная тишина. Руки Роба, крепко державшие меч во время кровавой битвы, теперь заметно тряслись, Те люди, чьи тела остались лежать на земле, не моргнув глазом прикончили бы и ее, и остальных, не подоспей он вовремя. Кровь этих беззащитных женщин пала бы на его голову. Он бросил ее. Он позволил чувствам взять над ним верх, и это едва не стоило Давине жизни. Спешившись, Роб мощным толчком распахнул тяжелые ворота и бросился к дверям.
– Давина! – на бегу крикнул он, чувствуя, что должен немедленно увидеть ее.
Зачем? Сейчас ему не хотелось думать об этом.
Двери аббатства с треском распахнулись – Роб успел увидеть, как мелькнула серая вуаль, из-под которой выглядывала знакомая пепельно-золотистая прядь, – и Давина, оттеснив аббатису, уцепилась за дверь. На какой-то миг, показавшийся им обоим вечностью, она застыла, не сводя расширившихся глаз с его залитого кровью пледа. У Роба скулы сводило от желания схватить ее, прижать к груди… Невероятным усилием воли он справился с собой, вовремя вспомнив, насколько опасны могут быть подобные желания. Роб нерешительно шагнул к ней, но она опередила его – вихрем пролетев несколько шагов, отделяющих их друг от друга, Давина кинулась ему на шею.
Махнув на все рукой, Роб прижал ее к груди. Неясная тревога внезапно ужалила его в сердце. Что-то подсказывало Робу, что очень скоро ничто не сможет доставить ему большее наслаждение, чем возможность просто прикоснуться к ней.
– Я увидела тебя, – выдохнула она, прижавшись губами к его щеке. – Я была на колокольне и видела, что ты сделал с ними!
Роб вдруг подумал: может, ему следует извиниться? Но, похоже, никаких извинений не требовалось. В голосе Давины не было ни тени осуждения. Напротив, ее лицо сияло благодарностью.
Роб уже совсем было собрался улыбнуться ей, однако в этот момент заметил Эшера, забинтованного с ног до головы, но при этом передвигавшегося довольно прытко.
– Нужно убираться отсюда. И как можно скорей. Я собираюсь отвезти ее домой. Это единственное место, где она будет в безопасности.
– Люди Джиллса? – понимающе кивнув, спросил капитан.
Взгляд его остановился на Давине, которую Роб по-прежнему держал в объятиях.
Молча кивнув, Роб поставил ее на землю.
– Сколько их?
– Десять, – буркнул Роб. – Мы заметили, как они проезжают через Эршир, и успели вовремя их перехватить.
– Роб самолично прикончил шестерых, – с гордостью сообщил Финн.
Потом расправил плечи и выразительно глянул на Давину.
– Я бы хотел осмотреть их тела.
– Нет времени, Эшер, – нетерпеливо рявкнул Роб. – К тому же мы сбросили тела в Эр вместе с седлами, а лошадей отогнали подальше. Ни на одном мундире не было адмиральских нашивок, так что, похоже, Джиллса среди них не было. Он наверняка станет разыскивать их. Мне не хотелось бы, чтобы он обнаружил их здесь.
– Жестоко, но… мудро, – пробормотал Эшер, окинув Роба взглядом.
В глазах его мелькнуло беспокойство, и Роб мгновенно насторожился. С чего бы капитану бояться его?
Но тревога исчезла из глаз Эшера так же быстро, как появилась, сменившись улыбкой искренней благодарности.
– Похоже, вы снова спасли нам жизнь, Макгрегор.
– И мне, – прошептала Давина, и взгляд Роба вновь обратился к ней.
Чуть ли не в первый раз тяжкий груз ответственности за жизни других, прежде давивший ему на плечи, показался ему подарком судьбы. Роб был готов защищать свою милую.
– Похоже, Господь поручил мне приглядывать за вами.
Давина снова улыбнулась – она уже заметила, как тает Роб при виде ее улыбки.
– Все это, конечно, очень трогательно, – не слезая с седла, ехидно напомнил Уилл, – но пора ехать. Могут быть и другие.
Роб, стряхнув с себя оцепенение, решительно расправил плечи. Точь-в-точь ошалевший от любви зеленый юнец, с досадой подумал он.
– А почему бы просто не дождаться, пока подъедут остальные? Могли бы разом перебить их всех! – нетерпеливо предложил Колин.
– Нет, – рявкнул Роб.
Придется как-нибудь на досуге потолковать с братцем по душам – конечно, в Колине играет кровь, но пусть поищет другой способ дать выход своей кипучей энергии.
– Ей понадобится платье, – повернувшись к аббатисе, буркнул он.
К счастью, на этот раз аббатиса не стала спорить, а молча бросилась исполнять приказание. Проводив ее взглядом, Роб подтолкнул Давину к своему коню. Как ни странно, Эшер не сдвинулся с места. Роб обернулся.
– Вы идете? – недовольно бросил он через плечо.
Капитан даже не пытался скрыть охватившее его при этих словах облегчение. Он обрадовано закивал, однако стоило только Давине поставить ногу в подставленные ковшиком ладони Роба, как улыбка моментально сползла с его лица.
– Она поедет со мной, – как можно мягче объяснил Роб, стараясь подавить растущее раздражение.
Проклятие, этот Эшер трясется над ней, точно курица над цыпленком!
– Так безопаснее.
Эти слова еще не успели сорваться с его губ, как он уже пожалел об этом. На один краткий миг в глазах капитана мелькнула боль. Вздрогнув, как от пощечины, он угрюмо понурился. Проклятие, какой черт дернул его за язык, выругался Роб.
– Я только хотел сказать… – заторопился он.
– Ее безопасность для меня все, – перебил его Эшер, не поднимая глаз.
По его нарочито бесстрастному тону Роб догадался, что капитана до сих пор мучает чувство вины.
– Знаю, – искренне сказал Роб, вспомнив, как храбро сражался капитан у стен аббатства. – И все-таки она поедет со мной.
Эшер угрюмо кивнул и, ничего не сказав, торопливо зашагал к конюшне.
Вернувшаяся аббатиса принесла платье из толстой зеленой ткани и плащ. Роб забрал у нее одежду и молча протянул ее Давине. Аббатиса дала им свое благословение, после чего Роб вскочил в седло позади Давины и, не оглядываясь, выехал из Курлохкрейга. Капитан Эшер и его люди последовали за ним.
Громкое лязганье захлопнувшихся за ними тяжелых ворот вновь заставило его вспомнить, насколько рискованна его затея. Судя по всему, Господь, намереваясь спасти Давину Монтгомери, и впрямь избрал его своим орудием. Там, на севере, среди болот и гор Кэмлохлина, она будет в безопасности. Проблема только в том, продолжал размышлять он, крепко обняв Давину, что с ним происходит.
– Она не твоя, шотландец. И никогда не будет твоей. Советую тебе это запомнить.
Роб зажмурился, заранее зная, что слова аббатисы еще долго будут преследовать его по ночам.
