Текст книги "Очарованная горцем"
Автор книги: Пола Куин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– Тогда кто вы? – бросила она, с трудом шевеля дрожащими губами. – И что вы тут делаете?
Давина ждала, но вместо ответа мужчина молча смотрел на нее во все глаза. Казалось, эти простые вопросы поставили его в тупик. Гарри Варне рассказывал ей о горцах – если верить ему, они мало чем отличались от животных. Невежественные, тупые, неотесанные дикари, предпочитавшие проводить время в кровавых междоусобных сражениях, а не за книгами. Тогда она ему не поверила… но этот человек выглядел так, словно мог шутя изрубить в капусту весь отряд Эдварда.
– Эдвард, – прошептала она, почувствовав острый укол вины за то, что только сейчас вспомнила о нем. На душе стало тяжело. – Пустите меня! – Давина снова попыталась вырваться. – Я должна отыскать его. Прошу вас! – взмолилась она. Вместо этого горец только крепче прижал ее к себе. – Вы не понимаете. Он подумает, что они схватили меня!
– О ком вы? – Огромный горец слегка отодвинулся, заглянув ей в глаза. – Кто это сделал, девушка? – участливо спросил он.
Но сейчас она могла думать только об Эдварде – собственная безопасность волновала ее меньше всего.
– Это были люди герцога. Или графа. Я не уверена. А сейчас, прошу вас… отпустите меня! Я должна найти капитана Эшера!
Незнакомец молчал. По его лицу она догадалась обо всем. Бледно-голубые, точно холодное зимнее небо, глаза незнакомца внезапно утратили свой блеск. Потом он молча отвел взгляд. Итак, Эдвард мертв. Ее глаза затуманились слезами. Она ничего не сказала, просто молча отвернулась, спрятав лицо. У нее никого и ничего не осталось – она потеряла всех, кого любила, кому могла доверять.
Дальше они скакали в полном молчании. Спустя какое-то время к ним присоединились еще два горца, тоже верхом, а на вершине одного из холмов, у подножия которого лежало аббатство, их поджидал целый отряд. Мужчина, спасший ее, о чем-то говорил с остальными, но Давина не прислушивалась. Когда один из его спутников спросил ее, почему на аббатство напали, она сказала, что не знает, и вновь погрузилась в молчание. Она осталась одна, и ей некуда было идти – только ехать с ним. Во всяком случае, пока.
Глава 3
Плечо Роберта болело все сильнее. Ангус – уже второй раз за последние несколько часов – предложил сделать остановку, чтобы он мог извлечь наконечник стрелы, но разбить лагерь так близко к границе было слишком опасно. Слова капитана Эшера сигнальным колоколом гудели у него в голове. «Спасите ее прежде, чем она погибнет в огне. Именно этого они и добивались». Они. Граф или герцог. Который из них? И главное, зачем? Почему этот неведомый «кто-то», кем бы он ни был, желал ее смерти? Кто она такая? Капитан назвал ее «леди Монтгомери». Может, она дочь какого-то знатного человека, приехавшая в аббатство с родными? А если так, почему, черт возьми, на ней платье послушницы? Кто бы ни напал на аббатство, эти люди хотели, чтобы она сгорела заживо. Может, ее считают ведьмой? Роб без труда бы в это поверил – ее красота сразила его наповал, с первого взгляда. Она была похожа на красивую кошечку – огромные, широко расставленные, слегка приподнятые к вискам глаза, синие, как бескрайнее небо у них над головой. Тонкие брови изгибались к вискам. Кончик изящного, безупречно очерченного носа был слегка запачкан сажей. Сочные, пухлые губы казались дьявольски соблазнительными.
Робу доводилось слышать легенды о феях, которые настолько хороши собой, что даже самый суровый, закаленный в боях воин не способен устоять перед их красотой. Его мысли невольно вернулись к этой леди с лицом ангела и удивительного цвета волосами – даже сейчас, спутанные, перепачканные пеплом и сажей, они сияли на солнце переливами бледного золота и ослепительного серебра. Он незаметно опустил голову, чтобы вдохнуть их аромат. От нее пахло дымом и копотью… впрочем, поморщился Роб, точно так же, наверное, пахло сейчас и от него.
Нетрудно было догадаться, почему тот английский капитан едва не валялся у него в ногах, умоляя спасти ее. Но что солдаты английского короля делали в аббатстве Святого Христофора? Дюжина разных вопросов, один другого неприятнее, крутились у него в голове. Девчонка молчала, словно проглотив язык, хотя Роб сильно подозревал, что у нее наверняка имеются на них ответы. Если не считать сдавленного оханья, срывавшегося с ее губ, когда ее подбрасывало в седле, она уже битый час не открывала рта. И даже старалась не шевелиться. Впрочем, это мало помогало – прикосновение ее мягкого, податливого тела выводило Роба из себя. Он чувствовал себя на редкость по-дурацки – еще глупее, когда она попыталась драться с ним. Шок, скорее всего, решил он. Она была убита горем, и Роб поймал себя на том, что его сердце разрывается от сочувствия. Случись ему потерять всех, кого он любил, он наверняка рехнулся бы с горя. Она казалась такой маленькой и хрупкой, что Роба внезапно охватило неудержимое желание защитить ее… защитить любой ценой, даже ценой собственной жизни. Желание было настолько сильным, что Роб был потрясен – он никогда не испытывал ничего подобного.
Дьявольщина, выругался он про себя, вот уж чего ему сейчас точно не нужно, так это лишней ответственности. А что прикажете делать? Хочешь не хочешь, придется доставить эту девицу ко двору нового английского короля. Роба раздирали сомнения. С одной стороны, ему страшно не хотелось бросать ее. Роб хорошо понимал, что кто бы ни хотел ее смерти, этот неведомый враг готов на все, если даже не побоялся напасть на регулярный отряд королевской армии. Но безопасность клана прежде всего, напомнил себе Роб. Если эта девушка – подданная английского короля, вот пускай сам и защищает ее.
Пытаясь усесться поудобнее, Роб неловко дернулся. Хриплый стон сорвался с его губ. С каждой минутой боль в плече становилась все невыносимее. Скоро рука совсем онемеет. Если на них нападут, она окажется бесполезной.
– Так ты нашел того, кто в тебя стрелял, а, Роб? – не утерпел любопытный, как муха, Финли Грант.
Роб поморщился. Ему следовало бы догадаться, что этим все кончится – глазастый юнец не мог не заметить, до чего ему паршиво.
– Угу, – угрюмо буркнул он.
– Твой отец снимет нам головы, когда узнает, что тебя ранили, – прорычал Ангус.
Уилл, ловко поймав небольшую кожаную флягу, которую швырнул ему Ангус, с широкой ухмылкой подмигнул старому вояке.
– Умора! Подумать только, оказывается, ты боишься гнева старого лэрда, как деревенские женщины! – Не обращая внимания на смущенные оправдания Ангуса, пытавшегося утверждать обратное, он поднес флягу к губам, сделал добрый глоток виски, поудобнее уселся в седле и протянул фляжку Робу. – Ну и отрава!
Помотав головой, Роб отказался.
– Мой отец поймет, почему я ввязался в драку. Да и что это за рана… так, царапина. А к тому времени, как мы доберемся до Вестминстера, все уже практически заживет и…
Леди, о существовании которой он почти успел забыть, при этих словах внезапно так вздрогнула, что едва не свалилась на землю.
– Вы везете меня в Вестминстер?!
Дьявольщина! Страх и отчаяние, которые Роб прочел в ее расширившихся глазах, заставили его сердце сжаться. Кровь Христова, да что это с ним?!
– Угу, мы едем на коронацию герцога Йоркского, – подтвердил он, глядя ей в глаза.
Он не позволит какой-то девчонке, поклялся Роб, пусть даже чертовски хорошенькой, помешать ему выполнить свой долг.
– Скоро мы встретимся с моими родственниками и…
– Нет! Я не могу… Мне нельзя в Англию! Вы ведь не отвезете меня туда, нет?
Ужас, звучавший в ее словах, заставил Роба пристальнее вглядеться в ее лицо.
– Но почему? Вы ведь были под защитой английской армии, разве нет? Оказавшись под опекой короля, вы будете в безопасности.
Отчаянно замотав головой, она судорожно вцепилась в его плед.
– Нет! Я не буду там в безопасности.
Переглянувшись с остальными, Роб почувствовал, что они озадачены не меньше его самого.
– Хорошо, тогда где вы будете в безопасности?
– Но, Роб…
Он нетерпеливо поднял, руку, чтобы остановить возражения Ангуса, и ждал, что она ответит.
– Так где же?
В ее глазах мелькнула растерянность. Она беспомощно огляделась по сторонам, словно рассчитывая увидеть что-то знакомое. Роб вдруг почувствовал, как она дрожит. Сняв с плеч плед, он укутал ее в теплую ткань. Потом обхватил ее лицо руками и заглянул ей в глаза.
– Нигде… – упавшим голосом пробормотала она.
– Наверное, она беглая. – Хлебнув из фляги, Ангус сплюнул, скривился и недовольно покосился на небо, словно спрашивая, за что такая напасть. – Сколько ж я таких повидал! На десять жизней хватило бы!
– Это вряд ли. Английские солдаты не станут сражаться насмерть, защищая какую-то беглую. – Свесившись с седла, Уилл ловко выхватил фляжку из руки Ангуса. – Это пойло когда-нибудь тебя прикончит. Посмотри, до чего ты отупел, – добавил он, ухмыляясь во весь рот.
Ангус, свирепо зарычав, попытался вырвать у него флягу. Но Уилл отдернул руку, содержимое фляжки выплеснулось на землю, и Ангус совсем рассвирепел.
Робу, в общем, было глубоко плевать, кто она – беглая, объявленная вне закона, ведьма или фея, волшебным чарам которой повинуются целые армии. Нужно было решать, как быть с ней, и Роб не колебался ни минуты. Решение пришло мгновенно. Ей некуда идти, чтобы искать спасения, негде укрыться даже от горя, которое обрушилось на нее в этот день. А у него не хватит духу передать ее в руки врагов.
– Я найду место, где вы будете в безопасности, – буркнул он.
Странно, похоже, девица ничуть не обрадовалась. Судя по ее виду, она только и ждала случая, чтобы дать стрекача. На всякий случай Роб покрепче прижал ее к себе.
– Ангус, ты поедешь к отцу и расскажешь ему обо всем. Но с глазу на глаз, понял?
– Если хорошенько подумать… – заупрямился Ангус.
Но властные нотки в голосе Роба заставили старого воина прикусить язык.
– Я уже подумал, – отрезал он. – Ты поедешь к моему отцу, слышишь, Ангус? Скажи, что у нас все в порядке. Главное, убеди его не посылать никого нам на подмогу. И самому не приезжать. Если он уедет в спешке, это может возбудить подозрения. Английский король и сам очень скоро узнает о случившемся, а я не хочу, чтобы ему стало известно, что мы приложили к этому руку – во всяком случае, пока я сам не выясню, в чем тут дело. Возможно, враги этой леди находятся при дворе. Если это так, то, узнав о ее бегстве, они тут же кинутся в погоню. Нам нужно выгадать побольше времени. Передай отцу, что я постараюсь спрятать ее в безопасном месте, а потом буду ждать его в Кэмлохлине. Поезжай, Ангус. И прихвати с собой остальных парней.
– Я не поеду в Англию.
Роб, обернувшись, смерил брата уничтожающим взглядом. Ничуть не испугавшись, Колин небрежно передернул плечами.
– Если ты отправишь меня с Ангусом, – набычившись, заявил он, – я сбегу от него по дороге и последую за тобой!
В голосе брата слышалась твердая решимость. Можно было не сомневаться, что он так и сделает.
– Я тоже остаюсь, – объявил Финн.
Он упрямо тряхнул головой – капюшон упал, и копна спутанных соломенно-русых волос упала ему на плечи.
– Роб, – взмолился он, заметив, как у того угрожающе сузились глаза, – вспомни, ведь наши отцы поручили нас не Ангусу, а тебе! Они знали, что рядом с тобой нам ничто не угрожает, и были уверены, что мы вернемся домой. Не обижайся, Ангус!
Виновато покосившись на опешившего от такого оскорбления Ангуса, юноша снова повернулся к Робу.
Проклятие… а ведь парнишка-то прав! Если Колин ослушается, а у Роба не было ни малейших в этом сомнений, и с ним что-нибудь случится…
Смерив обоих юнцов испепеляющим взглядом, Роб стиснул зубы и молча кивнул. Ладно, в свое время он надерет задницы обоим. Но сейчас нужно пошевеливаться.
– Поспеши, Ангус. И передай их отцам, что их сыновья под моей защитой.
Резко натянув поводья, Роб повернул жеребца в обратную сторону.
– Давайте проедем еще пару лиг и разобьем там лагерь, – предложил Уилл, проводив взглядом поскакавшего на юг Ангуса. – Кажется, я напрочь отбил себе задницу, – пожаловался он.
Финн, бросив на него укоризненный взгляд, смущенно опустил глаза. Уилл понял его без слов.
– Простите мои дурные манеры, леди, – с раскаянием пробормотал он, приняв виноватый вид.
Однако ухарская ухмылка и дерзкий взгляд, которыми сопровождались его слова, были слишком хорошо знакомы его друзьям. Любовным победам Уилла не было числа – девчонки дюжинами вешались ему на шею.
Проблема была в том, что боль в руке, не дававшая Робу покоя, действовала ему на нервы, не улучшая его дурного настроения. Он бы многое отдал, чтобы насовать обоим нахальным юнцам зуботычин.
– Как твое имя, девушка?
Тронув коня, Уилл рысцой подъехал к ним. Впрочем, у него хватило ума держаться на безопасном расстоянии.
– Давина, – тихо ответила она.
– Давина, – повторил Уилл с таким видом, будто ничего приятнее в жизни не слышал.
Впрочем, так оно и есть.
Кузен, отстегнув флягу с водой, висевшую у седла, молча протянул Давине, и Роб мгновенно устыдился, что сам не подумал об этом. Наверняка бедняжка умирает от жажды. Он смотрел, как она пьет, потом молча переглянулся с Уиллом, который тоже не отрывал от нее глаз. Роб никогда не переживал из-за того, что девушки отдают предпочтение кузену. И не винил их за это. Одно появление Уилла вносило смятение в девичьи сердца. Точно так же он вел себя и на поле битвы, очертя голову бросаясь в самые опасные места, а вот Роб предпочитал не рисковать зря.
– Спасибо…
– Уилл.
Вот нахал, возмутился Роб. Можно подумать, она спрашивала, как его зовут! Собственно говорящие спрашивала, но…
– Ясын Броди Мак…
– Уилл, – оборвал кузена Роб, даже не пытаясь скрыть раздражения, – оставь девушку в покое.
Девчонка устала, не стоит приставать к ней сейчас, решил он. И плевать, понравится это Уиллу или нет.
– Ладно.
Покосившись на Роба, кузен понимающе ухмыльнулся. И тут же спрятал ухмылку, натолкнувшись на свирепый взгляд Роба.
– Поеду на разведку. Эй, парни, за мной!
Он поскакал вперед. Финн с Колином последовали за ним.
Убедившись, что они наконец остались одни, Роб опять уставился на макушку Давины. Господи… во что он их втянул? Нужно было, конечно, расспросить ее о том, что тут случилось, вздохнул он. Ладно, потом, когда она немного отдохнет. Его до сих пор мучил стыд за то, что он сразу не додумался предложить ей воды… но он же не нянька, чертыхнулся Роб. Он – воин! Конечно, он способен испытывать сострадание, но излишняя мягкотелость воину ни к чему. И хотя его с детства окружали женщины, он понятия не имел, как их утешать, когда они плачут.
Склонившись к уху девушки, Роб предложил ей то единственное, что он умел. То, что он мог ей дать. Защиту.
Глава 4
«Со мной тебе ничего не грозит, милая!» Шепот горца у самого уха прозвучал как клятва. И пока Давина, затаив дыхание, наблюдала, как один из его молодых спутников – кажется, Уилл – старается извлечь застрявший у него в плече наконечник стрелы, слова эти не давали ей покоя.
Неяркие лучи заходящего солнца, пробиваясь сквозь кружевной шатер листьев, под которым они решили разбить свой лагерь, позолотили лицо их предводителя – того самого, что вынес ее из огня, мужчины, который поклялся защищать ее. Его спутники называли его Робом. Он был едва ли не на голову выше всех остальных, а может, ей только так казалось из-за того, что от него исходило ощущение несокрушимой уверенности в себе и силы, чему не мешала даже торчавшая в плече стрела. Он казался сильнее и больше остальных мужчин. С первого взгляда было понятно, что такой человек способен на многое.
Но под силу ли ему защитить ее? Ей отчаянно хотелось верить, что он действительно намерен это сделать – вероятно, еще потому, что все, кого она знала, были мертвы. Если окажется, что и этот Роб принадлежит к числу ее врагов, значит, ей больше не на что надеяться.
Давина была не глупа. Если Эдвард вместе с сотней своих людей не смогли защитить ее – хотя, видит Бог, они пытались, – то что уж говорить о Робе? Четверо шотландских горцев, двое из которых совсем зеленые юнцы, при всем своем желании не смогут противостоять целой армии. Или… смогут? Святые небеса, какой же у них дикарский вид, подивилась она, с этими голыми, волосатыми ногами и огромными мечами, при каждом движении колотившими их по бедрам. Кстати, что они делали возле аббатства? Что у них на уме? Действительно ли они намерены отвезти ее в какое-то безопасное место или собираются вместо этого передать ее в руки ее врагов? Как бы там ни было, она – неподходящая для них компания. Если намерения их чисты, тогда из-за нее их просто убьют. Конечно, можно было прямо спросить, кто их послал – случайно, не те, кто охотился за ней? Только вряд ли они скажут правду, решила Давина.
Как ее врагам удалось напасть на ее след, спрашивала себя Давина, да еще прямо перед коронацией? Кто-то явно сообщил им, где ее искать. Но кто?
Сестры никогда не скрывали от нее правду. Давина знала, почему ее отняли у матери, когда она была еще совсем крошкой, и отправили в аббатство Святого Христофора. Давина хорошо понимала, какую ценность она представляет… двойную ценность, с горечью поправилась она, учитывая, какую цену заплатили те, кого она любила. Когда в аббатстве появился посланный королем Карлом Эдвард, он сказал, кто хочет ее смерти. Видит Бог, их оказалось немало. Откровенный разговор с Эдвардом посеял в ее душе мутный, похожий на липкую паутину страх, который иногда сгущался настолько, что казалось, его можно потрогать руками. Она не винила Эдварда – девушка хорошо понимала причину, по которой он решился это сделать. Не знать о нависшей над тобой угрозе иной раз куда опаснее, чем встретиться с ней на поле боя. С тех пор она жила в страхе, никогда не зная, что сулит ей завтрашний день, кожей ощущая опасность, которая подстерегала повсюду.
Она смотрела, как Роб, подойдя к журчавшему между деревьев небольшому ручейку, нагнулся к воде. Несколько минут назад она сама прополоскала в том же ручье свои длинные волосы, стараясь хоть как-то отбить пропитавший их запах гари. Набрав в ладони воды, Роб принялся умываться. Всю свою жизнь она провела в окружении мужчин, среди воинов, но ни один из них не казался таким могучим, как этот дикарь, да и шириной плеч им до него было далеко. Не в силах отвести от него взгляд, она молча смотрела, как он обходит разбитый на полянке лагерь. Давина с удивлением отметила, что он двигается с той надменной гордостью и спокойной уверенностью в себе, которой обладают лишь те, чьи предки веками привыкли повелевать. Перехватив ее взгляд, шотландец в свою очередь принялся с любопытством разглядывать ее, и она поспешила отвести глаза в сторону.
– А знаешь, девушка, – проговорил он, и Давина вспыхнула, почему-то уверенная, что он направляется к ней, – если бы моя сестра умела держаться с таким же хладнокровием, как ты, она наверняка бы уже нашла себе мужа.
С губ Уилла, успевшего к этому времени разжечь костер, слетел ехидный смешок. Этот малый – воплощенный соблазн, решила Давина, когда он с широкой ухмылкой подмигнул ей. В нем было что-то от волка… эти прозрачные светло-серые глаза, особенно странные на фоне смуглой кожи, хищная усмешка на тонких губах, между которыми ослепительно блестели белые и острые, как у хищника, зубы. Впрочем, женщинам он наверняка нравится, решила она.
– Оставь Майри в покое, – набычившись, проворчал парнишка, тот самый, что совсем недавно бросил Робу открытый вызов, упрямо отказавшись возвращаться в Англию.
На первый взгляд ему было не больше девятнадцати, худощавый и гибкий, как лоза, он словно родился в седле. Из-под темных прядей шелковистых волос, спадавших ему на лоб, сверкали глаза, переливавшиеся всеми оттенками изумрудно-зеленого и золотисто-карего цвета, удивительные глаза, в которых иной раз вспыхивал опасный огонек, очень похожий на тот, что тлел в глазах Роба.
– Мы оба знаем, почему она до сих пор не вышла замуж.
– Угу, твоя правда, Колин, – расхохотался Уилл, подбрасывая веток в костер. – Парни до смерти ее боятся.
– Сдается мне, Колин имел в виду моего брата Коннора.
– И его в том числе, Финн. Хотя, если честно, я не виню Коннора, что он предпочел сбежать в Англию.
Глаза Уилла смеялись. Он явно, не стесняясь, дразнил второго юношу, чья внешность поразила Давину с первого взгляда.
Спутники называли его Финн. Украдкой разглядывая его, Давина подумала, что Господь в своей милости решил послать ей на помощь одного из самых прекрасных своих ангелов – из числа шотландцев, разумеется. Из-под изумрудно-зеленой, под цвет его глаз, шапочки спадали длинные, совершенно прямые волосы того же оттенка светлого золота, что у нее самой. Ей становилось легче на душе оттого, что она просто смотрела на него. В отличие от Колина, такого же смуглого, темноволосого и немного опасного, как Роб, Финн был так неправдоподобно красив, что Давина от души пожалела ту девушку, которой суждено влюбиться в него.
– Коннор никого не боится. – Привалившись к дереву и швырнув в рот пригоршню каких-то ягод, поправил Финн. – Иначе с чего бы королю Карлу вздумалось сделать его капитаном?
Давина нисколько не удивилась – покойный король любил окружать себя шотландцами. И при дворе, и в армии было немало горцев.
Давина повернулась к мужчинам спиной и чуть не упала от удивления, увидев сидевшего перед ней на корточках Роба. Господи помилуй, охнула она, в его присутствии все остальные мужчины, в том числе и его спутники, выглядят какими-то замухрышками! В сгущающихся сумерках она уже не могла различить золотистые искорки, из-за которых казалось, что в его удивительно живых голубых глазах пылает огонь, но Давина знала, что он горит и сейчас. У Роба был прямой, правильной формы нос, а тяжелая челюсть придавала всему его облику оттенок надменного высокомерия. Она невольно задержала взгляд на его губах – наверное, эти губы многих женщин лишили сна. А крохотная ямочка лишь подчеркивала мужественную линию подбородка.
– Проголодались?
– Я помогу, – предложила она, с трудом пытаясь встать.
– Нет уж, сидите, – ворчливо велел Роб, мягко толкнув ее обратно. – Нам нужно поговорить, – внезапно став серьезным, сказал он. – Вряд ли вам это понравится, но говорить в основном придется вам.
Давина закусила губу. Не стоит особенно распускать язык, ведь ей придется коснуться темы, упоминания о которой следует всеми силами избегать. А она иной раз забывает об осторожности. Глупо откровенничать с незнакомцем. Нужно найти способ уклониться от этого разговора, но проделать это так, чтобы не возбудить его любопытства.
– Как прикажете, сэр, – пробормотала она. – Но может быть, вы сначала позволите мне заняться вашей раной?
Вместо ответа шотландец вдруг молча взял ее за руку – это было сделано с такой властной уверенностью, что у нее сразу заныли зубы. В этот момент она позавидовала Колину, единственному, у кого хватало духу противоречить этому человеку.
– Сэр, мне бы очень не хотелось, чтобы по моей вине у вас началась лихорадка, – поспешно добавила она, постаравшись вложить в свои слова как можно больше убедительности, чтобы он не заподозрил, что она просто тянет время.
– Очень хорошо, – наконец сдался он, однако по лицу Роба было видно, что подобная уступчивость дается ему с трудом. – Только не называйте меня «сэр».
Роб отодвинулся, всем своим видом давая понять, что он в ее полном распоряжении.
– Рыцарского звания у меня нет. Сомневаюсь, что меня даже можно считать джентльменом.
Давина понятия не имела, что означает это заявление… и почему при звуке его низкого, чуть хрипловатого голоса по всему ее телу пробежала дрожь.
– Мне понадобится вода, – сказала она, сложив руки на коленях и стараясь не смотреть на него.
Стиснув зубы, она решила, что ни за что не позволит себе поддаться исходившему от него соблазну.
– Уилл. – Роб повернулся к остальным. – Ей нужна вода.
– Вам придется подвинуться, – велела Давина, гадая, о чем он собирался спросить ее и на какие вопросы ей лучше ответить, а каких постараться избегать.
– Угу, действительно, так будет удобнее.
Роб повернулся. На губах у него мелькнула улыбка, и Давине внезапно показалось, что он без труда читает ее мысли.
– Ну ты и разболтался, Роб! – пробормотал Уилл, пряча усмешку. – И впрямь, не началась ли у тебя лихорадка?
Давина успела поймать кисет с водой, который протянул ей Уилл. А мгновением позже Роб, не вставая, с силой пнул его сапогом в грудь. Более слабый человек на месте Уилла от такого удара полетел бы вверх тормашками. Но Уилл, хлопнувшись на землю, захохотал во все горло.
– Ты уж с ним поаккуратнее, милая, – вскочив на ноги, попросил Уилл. – Уж больно он у нас нежный, – бросил он через плечо, отбежав подальше, чтобы быть уверенным, что Роб до него не доберется.
Нежный? Давина с сомнением разглядывала спину Роба. Даже укутанный в несколько слоев грубой шерсти, он казался тверже гор, встававших на горизонте.
– Мне понадобится ваш кинжал после того, как я хорошенько промою рану, – пробормотала она. – Нужно отрезать несколько полосок ткани, чтобы…
– Ну уж нет, милочка, мой кинжал ты не получишь. Хотя я, конечно, догадался, почему ты пустила в меня стрелу…
– Так это моя стрела?! – широко открыв глаза, ахнула она.
Сердце ее упало. Вряд ли ей стоит рассчитывать на его помощь.
– Это она тебя ранила?! – явно не веря собственным ушам переспросил Финн.
Недоверие в его голосе было под стать изумлению, написанному на лицах остальных спутников.
– Угу, – кивнул Роб, испустив тяжелый вздох, словно у него язык не поворачивался признать это. – Именно поэтому мне становится не по себе при одной мысли о том, что она примется ковыряться у меня в спине моим же собственным кинжалом.
– Это же смешно! – возмутилась Давина. – Мне бы и в голову никогда не пришло ранить человека…
Она осеклась, только сейчас сообразив, что он сказал. Он и раньше намекал на то, как она едва не прикончила его, но в тот момент Давина ослепла и оглохла от горя и почти не слушала его.
– С чего вы вообще взяли, что эта стрела из моего колчана? – накинулась она на него.
Он продолжал молчать, словно набрав в рот воды. И тут до нее наконец дошло… Потрясение оказалось настолько сильным, что у нее перехватило дыхание.
– Откуда вам известно, что Эдвард мертв? Откуда вы вообще знаете о нем? Вы ведь его не знали? Или… знали?
– Не-а… никогда не был знаком с этим парнем, – негромко буркнул Роб, старательно отводя глаза в сторону.
– И вам было заранее известно, что я там, в аббатстве!
Все понемногу стало обретать смысл. Господи помилуй, он – один из них! И не важно, что он шотландец. Ее враги – люди могущественные, у них есть союзники во многих странах и достаточно толстые кошельки, чтобы подослать к ней наемников, если их солдатам не удастся ее прикончить. Ее руки сжались в кулаки, на глаза навернулись слезы. Боже правый… она собиралась промыть рану человеку, от чьей руки, вероятно, пал Эдвард! В этот момент она совсем забыла о тех троих, что столпились вокруг них, не сводя с нее глаз. Она даже не думала о том, что они скорее всего убьют и ее.
– Ублюдок!
Метнувшись к Робу, Давина схватила торчавший из-за его носка маленький кинжал.
Однако она его недооценила. Реакция Роба была молниеносной – Давина и пикнуть не успела, как его пальцы железным кольцом сомкнулись вокруг ее запястья. Мощным рывком он перебросил ее через себя, с такой силой швырнув на землю, что едва не вышиб из нее дух. Вскочив, она попыталась было бежать, но прежде, чем она успела это сделать, он уже кинулся к ней и всей тяжестью своего тела пригвоздил к земле.
– Да ты, никак, спятила! Или в тебя дьявол вселился? – заорал он. Взгляд его был таким же беспощадным, как стальная хватка его пальцев. – Может, именно поэтому они старались тебя прикончить?
– Думаю, ты это знаешь не хуже меня, – со злобой выплюнула она.
И вдруг, улучив момент, попыталась вцепиться ногтями ему в лицо. Напрасный труд. Роб молниеносно закрыл лицо локтем и сморщился от боли – рана в плече дала о себе знать.
– Ты убил Эдварда, чтобы добраться до меня!
– Дьявольщина! Кто такой Эдвард? – нагнувшись к ним, завопил Колин.
Первое, что он увидел, был кинжал Роба, который Давина крепко сжимала в руке. Он без особого труда разжал ей пальцы, и кинжал перекочевал к нему.
– Капитан Эдвард Эшер, – пропыхтел Роб, изо всех сил пытаясь прижать к земле Давину. – Я видел, как он упал. Его вышибли из седла сразу после того, как он упросил меня спасти ее из огня. Ну да. – Он смерил ее жестким взглядом. – Это ваш капитан рассказал мне о вас.
Могло ли это быть правдой? Неужели он именно поэтому бросился спасать ее?
– Эдвард скорее откусил бы себе язык, чем признался, что это я стреляла в вас! – выпалила она.
– А он и не говорил. Я сам догадался. Достаточно было увидеть, какими глазами он смотрел на застрявшую у меня в плече стрелу, – хмыкнул Роб.
Боже милостивый, ну конечно! Эдвард наверняка узнал стрелу – больше ни у кого не было стрел с таким оперением.
– Что он еще вам сказал? – еле слышно спросила Давима, еще не отдышавшаяся после их схватки.
– Немного. Остальное, надеюсь, расскажете вы – разумеется, после того, как дадите слово, что больше не будете пытаться меня убить.
– Сначала я хочу услышать, что рассказал вам Эдвард, – уперлась Давина.
Роб заглянул ей в глаза. На лице его появилась кривая усмешка, при виде которой сердце девушки едва не выпрыгнуло из груди.
– По-моему, вы не в том положении, чтобы торговаться, – вкрадчиво пробормотал он.
– Вы тоже, – парировала она, стараясь держаться так же надменно, как он. – Кстати, вы перепачкали своей кровью мою одежду! Если вы грохнетесь в обморок от потери крови, мы оба не получим ответы на свои вопросы.
У них над головой послышался ехидный смешок. Уилл, мысленно чертыхнулся Роб. Усмешка сползла с его лица, будто ее стерли тряпкой.
– А она не глупа!
Пока он ломал себе голову, гадая, как ему с честью выйти из положения, Давина, придавленная его неподъемным телом, терпеливо ждала. Неужели он сказал правду – он действительно кинулся спасать ее только потому, что его попросил Эдвард?! И что именно сказал Эдвард? Возможно, этот шотландский воин кинулся ей на помощь с самыми добрыми намерениями, но кто знает… если Эдвард проговорился… О Боже… она сама не знала, чему верить, и, уж конечно, то, что он взгромоздился на нее, никак не облегчало ей задачу. Святые угодники, какой же он тяжелый… и вдобавок упрямый как бык! Ну, положим, она тоже может быть упрямой. Давина поерзала, пытаясь набрать побольше воздуха в легкие, и тут же застыла, поймав себя на том, что тело его тут же напряглось. Хотя монахини относились к этому весьма неодобрительно, Давине не раз случалось касаться солдат из отряда Эдварда – это могло быть легкое пожатие руки во время разговора или шутливое объятие, когда кто-то из них дразнил ее за ее неумение играть в шахматы. Да, ей случалось касаться их, но ни один из этих мужчин никогда не пытался повалить ее на землю. И уж, конечно, не оказывался лежащим на ней. Его немалый вес и жар, исходивший от его тела, странным образом действовали на ее чувства. Давина стиснула зубы. Она бы с радостью пнула его коленом в пах, да вот беда – в пылу борьбы подол ее темного платья послушницы успел туго спеленать ей ноги. Должно быть, Роб почувствовал, что ей неудобно – пристальный взгляд его смягчился, и в животе у нее возникло странное ощущение – словно сотни бабочек разом захлопали крыльями.
