Текст книги "Очарованная горцем"
Автор книги: Пола Куин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Глава 29
Роб, прикрыв глаза рукой, вглядывался в фигуру отца, четко вырисовывающуюся на фоне пасмурного неба, и сердце его внезапно сжалось от страха. Чуть ли не впервые за много лет он почувствовал себя мальчишкой, которого ждет суровая выволочка. Как-то странно было сознавать, что, дожив до двадцати семи лет, он по-прежнему боится… и не гнева отца, а того, что тот решит, что сын не оправдал его надежд.
– Почему так рано? – пропыхтел догнавший его Джейми.
– Какого дьявола… разве это так уж и важно? – буркнул Броди, с досадой стукнув по земле тяжелым посохом.
– Ты только посмотри на него! – воскликнула невесть откуда взявшаяся Мэгги. – Могу поспорить, все эти английские дворянчики, увидев моего брата, со страху обмочили штаны!
Роб, собрав все свое мужество, выступил вперед, чтобы приветствовать отца. Вот он, настоящий страж Кэмлохлина, отец и защитник всех и каждого, кто живет в этой долине, пронеслось у него в голове. Конечно, заботиться обо всех жителях Кэмлохлина было долгом предводителя клана, но для Каллума Макгрегора это стало всепоглощающей страстью, своего рода наваждением. Как у него повернется язык сказать о той смертельной опасности, которой он подверг клан в отсутствие отца? Но это еще, так сказать, цветочки. Роб даже зажмурился, попытавшись представить, что скажет отец, узнав, что он женился на дочери самого короля.
Уже заранее ненавидя себя за удар, который ему придется нанести отцу, Роб тем не менее ни о чем не жалел. И ни в чем не раскаивался.
Его мать, приподнявшись в стременах, радостно помахала ему рукой, и на душе у Роба немного полегчало. Он был рад, что она вернулась домой. Без матери Кэмлохлин казался пустым.
– Добро пожаловать домой, Каллум! – Растолкав всех, Мэгги бросилась к брату, за что Роб был ей несказанно благодарен. – Как ваша поездка?
– Насколько я слышал, она оказалась куда менее насыщенной, чем у остальных. – Фыркнув, Каллум спрыгнул с седла, расцеловал сестру в обе щеки и принялся стаскивать перчатки. – Ну а вы тут как без нас?
Он выразительно глянул на Роба, ожидая, что тот ответит.
– Ну, думаю, Робу найдется что рассказать тебе, дорогой. – Улыбнувшись мужу, Кейт Макгрегор оперлась о руку старшего сына. – Но это может подождать, верно?
Не дожидаясь ответа, она подтолкнула сына к замку.
– Ангус сообщил отцу о том, что произошло в самом начале вашей поездки, – шепнула она Робу на ухо. – Твой отец хотел немедленно повернуть обратно, но Ангус его отговорил – сказал, что это только возбудит подозрения врагов девушки.
– Я слышал, у нас гостья, – откровенно забавляясь, спросил Тристан.
Роб, резко обернувшись, увидел ухмылку брата, и лицо его потемнело.
– Так-так… и где же она?
– Вам обязательно было тащить домой и его? – недовольно буркнул Роб.
Не слушая ворчания старшего брата, Тристан вприпрыжку бросился к замку.
– Роберт, неужели она и вправду дочь короля Якова?
– Угу, мам. Выходит, Колин тебе уже рассказал?
Роб обернулся, ища его глазами, но заметил только следовавших за ними отца с Ангусом.
– Кстати, а где он сам? – удивился он.
– Колин остался в Англии с Грэмом и Клер. И Майри тоже. Так что мы узнали об этом не от него, а от Коннора.
– И где же наша гостья, сын? – осведомился отец, когда они подошли к замку.
– Должно быть, сушится, – проворчал Роб.
– Сушится?
Мать удивленно подняла брови.
– Угу… она все утро плескалась в озере с Уиллом и Финном.
Отец какое-то время пристально смотрел на него, словно ожидая объяснений, однако Роб молчал, словно набрав в рот воды. Недовольно фыркнув, Каллум покосился на жену, та в ответ молча покачана головой.
– Ладно, надеюсь, ты все объяснишь нам потом. – Каллум обнял сына за плечи. – Пошли, подождем ее в зале. Умираю от голода! С удовольствием съел бы чего-нибудь горячего! Надеюсь, на кухне найдется добрый кусок говядины!
Роб улыбнулся. Может, все обойдется, и отец его не убьет. Правда, он еще не знает, что дочка короля успела стать его невесткой.
Давина пыталась высушить перед камином мокрые волосы. Она слышала крики часовых на стенах и уже догадалась, что в замок вернулся лэрд. С трудом подавив желание выглянуть в окно, она кинулась в комнату и принялась лихорадочно рыться в шкафу в поисках сухой одежды.
Она и без того уже безнадежно опаздывала. Проклятие, что о ней подумают! Но что же делать, если эти чертовы волосы никак не желают сохнуть?!
Решив оставить все как есть, она кое-как скрутила волосы на затылке, заколола их гребнем и опрометью выскочила из комнаты.
Можно было догадаться, что родители Роба вернутся домой раньше, чем предполагалось. Колин наверняка поспешил рассказать, кто она такая, думала Давина, летя по коридору. Проклятие… у нее ведь было время подготовиться! А теперь она выглядит, как…
Она с размаху боднула кого-то в грудь. Взвизгнув, Давина покачнулась, но две сильные руки тут же ее подхватили.
– Ой, простите! – Шарахнувшись в сторону, она с любопытством разглядывала стоявшего перед ней незнакомца.
Давина могла бы поклясться, что видит его в первый раз.
– Боюсь, это я виновата – не смотрела, куда иду…
От его улыбки у нее вдруг захватило дух. Давина моментально забыла, куда бежала, и только смотрела на него, растерянно хлопая глазами.
– Вы, должно быть, леди Давина, я угадал? – промурлыкал молодой человек, взяв ее руки в свои. – Теперь я, кажется, догадываюсь, почему Колин ухмылялся, словно слабоумный, когда рассказывал о вас. А то я уж начал бояться, не тронулся ли он умом, бедняга.
Тристан, догадалась Давина. И дело было даже не в фамильном сходстве, хотя оно сразу бросалось в глаза. С Колином их роднило другое – во всем их облике чувствовалось нечто опасное и вместе с тем невероятно чувственное. В глубине ярких карих глаз мерцал огонек, а эти губы, наверное, лишили сна не одну девушку, подумала Давина, разглядывая его. На мгновение ей даже стало жалко Кэтлин Маккиннон… и даже Бриджид Макферсон.
– Вы, наверное, Тристан.
– Угу… а вы, стало быть, уже наслышаны обо мне, верно?
Тристан одарил ее улыбкой, в которой не было ни капли тщеславия. Впрочем, скромности тоже – и, как ни странно, от этого она казалась еще более обаятельной. Давина невольно обратила внимание, какие у него густые и длинные ресницы… и волосы тоже, подумала она. Его красоту можно было бы назвать классической, если бы не слегка кривоватый нос, что отнюдь его не портило.
– Только не верьте всему, что про меня болтают, – нагнувшись к ее уху, заговорщически прошептал он. – Во всем этом нет и половины правды, клянусь!
– Ну, меня предупреждали как раз насчет второй половины, – улыбнулась Давина.
Конечно, смуглая, чуть диковатая красота Тристана произвела на нее неотразимое впечатление, но она уже успела немного прийти в себя и почувствовала себя увереннее. Никто, даже Тристан не выдерживал сравнения с Робом.
Роб! Спохватившись, Давина выдернула у него руку.
– О Господи… я должна бежать! Я ведь даже еще не поздоровалась с вашими родителями!
– Не стоит так волноваться – уверен, они сочтут, что ожидание того стоило. Пойдемте поищем их вместе. – Тристан галантно предложил ей руку. И улыбнулся, заметив ее сомнения. – Уверяю вас, вам нечего бояться. Я не сумасшедший, чтобы рискнуть перейти дорожку моему старшему братцу. Моя голова мне пока еще дорога.
– Чушь! – фыркнула Давина. – Роб никогда…
– Я имел в виду Колина. – Тристан выразительно повел плечами. – Вы не поверите, но когда дело доходит до меня, он ведет себя как настоящий деспот! Понятия не имею, почему он всегда так суров со мной!
Давина, рассмеявшись, потянула его за собой. Тристан пришелся ей по душе. Оставалось только надеяться, что свой легкий характер и добродушие Тристан унаследовал от отца…
– Послушайте, не стоит так волноваться по поводу того впечатления, которое вы произведете на отца, – пробормотал Тристан, пока Давина чуть ли не волоком тащила его по лестнице. – В конце концов, вы ведь принцесса! Так какая разница, что о вас думают?
Она остановилась, точно налетев на невидимую стену, и не ожидавший этого Тристан едва не сшиб ее с ног.
– Стало быть, вы уже знаете? И все остальные тоже? – набросилась она на него.
– Угу, конечно. А с чего тогда, по-вашему, мы летели домой сломя голову? – пожал плечами Тристан.
– Наверное, ваш отец в бешенстве из-за того, что Роб привез меня сюда? – закусив губу, прошептала Давина.
Окинув ее восхищенным взглядом, Тристан улыбнулся:
– Не-а… увидев вас, он его поймет.
Естественно, она ему не поверила. Глубоко вздохнув, Давина наконец заставила себя сдвинуться с места.
– Умираю от нетерпения – так хочется увидеть Клер, жену Грэма, – призналась она. – Расскажите мне о ней. Какая она? Надеюсь, мне удастся с ней подружиться. В конце концов, мы ведь с ней кузины. И я…
– А Клер не приехала, – огорошил ее Тристан. – Она осталась в Англии. И моя сестрица с Колином тоже.
Давина снова остановилась.
– Колин решил остаться в Англии? – не веря собственным ушам, переспросила она.
– Угу.
– С королем?
Она посмотрела ему в глаза.
– Угу.
– Очень интересно… – пробормотала Давина, гадая, что это значит.
Неужто Колин пожалел короля? Или решил остаться, чтобы выяснить, что он за человек? Внезапно она до смерти позавидовала Колину. Ей всегда хотелось узнать, какой он на самом деле, ее отец… Конечно, сестры рассказывали о нем, и все же… Если Колину он понравится, это может говорить о многом, решила Давина.
– Выходит, Колину он понравился? – в упор спросила она.
– Понятия не имею. Зато вашему отцу Колин, похоже, пришелся по душе, – хмыкнул Тристан. – В тот вечер, когда приехал Колин, король даже пригласил нас присоединиться к нему за столом.
Хм… интересно, что все это значит? Шотландцы не отличались особой приветливостью, а Колин в этом смысле выделялся даже на общем фоне. Как-то это странно…
– Ну а что вы думаете о нем?
– О короле? – уточнил Тристан.
Давина молча кивнула. Они с Тристаном стояли у дверей в главный зал. Он невозмутимо пожал плечами:
– Немного скрытный и замкнутый, в основном молчит. Себе на уме. В общем, я ожидал чего-то другого, если честно.
Давина уже открыла было рот, чтобы поинтересоваться, каким он представлял себе короля, но в этот момент Тристан распахнул двери, ведущие в главный зал.
Взгляд Давины устремился к столу, за которым восседала вся семья, остановился на человеке, сидевшем рядом с ним, и коленки у нее разом затряслись, а ноги стали ватными. От него даже на расстоянии исходило ощущение угрозы – такой он был громадный. Синие, как у Роба, глаза сверкали холодным огнем. Его взгляд упал на нее, и Давина оцепенела, словно приросла к полу.
– Отец, – подтвердив ее догадку, окликнул Тристан.
Не обращая внимания на парализованную страхом Давину, он направился к столу. Увидев их, лэрд приподнялся, чтобы встать из-за стола.
– Имею честь представить тебе леди Давину.
Сумрачный взгляд Каллума Макгрегора на мгновение остановился на ее руке, лежавшей в руке Тристана. Он молча посмотрел на сына – слова были излишни. Давина без труда угадала в них предупреждение, смысл которого был для нее предельно ясен. Она – принцесса. Никому не позволено касаться ее… и в первую очередь это касалось его своенравного сына.
Ничуть не смутившись, Тристан одарил Давину сияющей улыбкой. И только потом, словно нехотя, отпустил ее руку.
– Теперь понятно, почему Роб привез ее сюда, верно, отец? – пробормотал он, направляясь к своему стулу.
Давина успела заметить угрюмый взгляд Каллума. Она готова была поклясться, что знает, о чем он сейчас думает. Небось молит небеса о том, чтобы Робу хватило благоразумия не трогать ее… не говоря уже о большем. Но прежде чем Давина успела окончательно перепугаться, широкоплечий великан, забыв о Тристане, уже поднялся из-за стола, чтобы приветствовать ее.
– Миледи. – Он опустился на одно колено, и все, кто сидел за столом и кого она в глаза никогда не видела, последовали примеру своего лэрда. – Для нас великая честь…
– О нет, прошу вас, не нужно! – Давина бросилась поднимать лэрда. – Встаньте. Прошу вас, милорд.
Суровый мужчина поднял на нее глаза, и Давина выругалась про себя, сообразив, что выдала себя.
– Вы не должны склонять передо мной колено.
Каллум поднялся, и Давина, увидев его улыбку, поразилась, как он похож на Роба.
– О, давно уже стены Кэмлохлина не видали столь очаровательной леди!
Этот комплимент прозвучал из уст стоявшей рядом с Каллумом женщины.
Давина онемела. Она в жизни не видела такой изумительной красавицы – огромные, сияющие, цвета оникса глаза, обрамленные длинными шелковистыми ресницами, завораживали, темные, словно вороново крыло, волосы незнакомки окутывали ее будто плащ.
– Я – Кейт, мать Роберта, – представилась она, ласково сжав руки Давины. – Святители небесные, ты гораздо больше похожа на Клер, чем на короля! Надеюсь, наш сын, позаботился устроить тебя поудобнее?
– О да, миледи, благодарю вас! Все тут были так добры ко мне!
Кейт ласково похлопала Давину по руке и с улыбкой обернулась к сыну.
– Мы рады, что ты здесь, правда, дорогой?
– Угу, – с кислой улыбкой подтвердил ее муж без особого энтузиазма в голосе. – Роб как раз рассказывал нам о тех людях, которые явились за вами в Курлохкрейг.
– Это может подождать. А сейчас ты должна поесть, – усадив Давину на стул, вмешалась Кейт.
Может, все не так ужасно, подумала Давина. Лэрд оказался и вполовину не таким страшным, как пугали ее. А Кейт Макгрегор такая добрая! И так похожа на Тристана! Может, она зря боялась, что они воспримут весть о женитьбе сына в штыки? Увидев Финна с Джейми, Давина приветливо помахала им рукой, потом, проходя мимо Мэгги, нагнулась и ласково поцеловала ее в щеку. И тут же перехватила удивленный взгляд, которым обменялись лэрд и его жена, когда Мэгги в ответ с нежностью погладила ее по щеке. Но стоило только Давине занять свое место рядом с Робом, как все ее надежды развеялись, точно дым. Она не знала, что тому виной – обжигающий взгляд Роба или краска, залившая ее лицо, но улыбка на лице Каллума Макгрегора внезапно увяла, а лицо потемнело, будто грозовая туча. На одно короткое мгновение Давина представила, как все, что она любила, снова отнимут у нее, и ей стало страшно. Она знала, что второй раз этого не переживет.
Глава 30
– Миледи…
– Прошу вас, называйте меня просто Давина, милорд.
– Давина, – поправился лэрд, – я как раз говорил Роберту, что у вас стало одним врагом меньше.
– Вот как?
Давина обрадовалась, что можно хоть на какое-то время отодвинуть неизбежное. Глупо было надеяться, что их отцы одобрят их любовь… не говоря уже о браке! Увы, слишком поздно, вздохнула она. Что сделано, то сделано. Бог свидетель, она будет бороться за свое счастье!
– Как только королю стали известны имена тех, кто стоял за резней в аббатстве Святого Христофора, – невозмутимо продолжал отец Роба, и Давина вновь поразилась его сходству со старшим сыном, – ему не составило труда выяснить, что замышляет Аргайл. Не сомневаясь, что в случае мятежа его тут же поддержат Кемпбеллы, граф вернулся в Шотландию и принялся собирать армию. Когда я последний раз видел короля, его величество решал, как его остановить. Думаю, Аргайлу нечего и надеяться добраться до Англии – во всяком случае, живым.
Давина даже растерялась, не зная, как на это реагировать. Как-то нехорошо радоваться чьей-то беде… С другой стороны, при мысли, что король очень скоро избавится от одного из своих смертельных врагов, ей хотелось прыгать от радости.
– Ну, думаю, Монмута с Джиллсом тоже будет нетрудно найти, особенно если пустить по их следу целую армию, – шепнул ей на ухо Роб.
Удивительно… стоит ей только увидеть его, и в груди сразу же просыпается надежда.
– Король многим обязан тебе, – прошептала она, глядя Робу в глаза и жалея только о том, что не может позволить себе ласково погладить мужа по щеке.
– Король… – начал Каллум голосом, способным заморозить даже горячий суп в миске, – безутешен. По словам моего сына Колина… – Давина зябко поежилась, почувствовав на себе его ледяной взгляд, – он так и не смог утешиться, когда узнал о возможной гибели дочери.
Давина оцепенела, сразу потеряв интерес ко всему на свете. Слова Каллума поразили ее в самое сердце. Зачем он это сказал? Ее отец безутешен… Он горюет… Боже мой… он оплакивает ее?! Нет, это неправда! Каллум лжет. Скорее всего, говоря это, он рассчитывал пробудить в ее сердце хоть какие-то чувства к человеку, которого она не знает. Может, он хочет, чтобы она вернулась к отцу?
– Хочешь сказать, он горюет? – словно подслушав ее мысли, прорычал Роб. – Да как он смеет… Какое право… После того, как он бросил ее?!
– Ты сейчас ставишь под сомнения права короля – или отца?
– Отца?! – Роб горько рассмеялся. – Хорош отец, который даже не знает ее. Откуда нам знать, почему он безутешен? Может, ему не дает покоя то, что он пальцем не шевельнул, когда его вторая дочь выходила замуж за протестанта?
Давина быстро вскинула глаза на мужа. Но благоразумно воздержалась от обсуждения причин, которые заставили короля в свое время дать согласие на брак Марии с Вильгельмом Оранским.
– Роберт, – сурово осадил его отец.
За окриком Каллума последовал оглушительный удар грома, от которого дрогнули стены зала: Казалось, само небо разгневалось на ослушника. Даже Тристан, успевший уже заскучать, вздрогнул, окинул взглядом сначала отца, потом Роба, и по губам его скользнула удивленная усмешка.
– Не знаю, что у тебя на уме, но…
– Каллум, – Кейт накрыла руку мужа своей, – ты расстраиваешь нашу гостью. Посмотри, она до сих пор не съела ни крошки.
– Угу, – влезла в разговор Мэгги. – Давайте поговорим о более приятных вещах. Кстати, Кейт, все хотела тебя спросить… то, что Майри решила задержаться в Англии, случайно, не связано с Коннором?
– Надеюсь, что связано, – засмеялась Кейт. – Поэтому-то мы и не стали возражать, когда она спросила, нельзя ли ей погостить у Клер.
– Значит, ты не сказал королю, что его дочь жива? Верно, отец?
Кейт, бросив на сына недовольный взгляд, тяжело вздохнула, пожала плечами и вернулась к еде.
– Для чего? Чтобы в один прекрасный день увидеть у стен замка армию Якова? – сухо буркнул Каллум. – Конечно, нет!
– У меня не было другого выбора, кроме как привезти ее сюда.
– Конечно, конечно, Роберт. Ты все сделан правильно, – закивала его мать. – И твой отец это знает.
Каллум, резко повернувшись к жене, сурово сдвинул брови, но Кейт и бровью не повела. Давина, наблюдая эту сцену, от души восхищалась мужеством этой женщины – у нее самой при виде разгневанного Каллума душа ушла в пятки.
– Я не ставлю под сомнение твои героические усилия спасти ее, – проворчал он. – Но теперь нужно решить, как быть дальше.
– Я уже решил, – вызывающе бросил Роб.
Тристан вновь навострил уши, но старший брат притворился, что не заметил этого.
– Боюсь только, что мое решение вряд ли тебя обрадует.
На скулах Каллума заходили желваки. Было заметно, что он едва сдерживается.
– Похоже, ты неравнодушен к этой девушке, – сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, снова заговорил Каллум. – Но какие бы чувства ты ни питал к ней, есть законы, которым мы обязаны повиноваться.
– А если мы не можем им повиноваться? – глядя в глаза отцу, бесстрашно спросил Роб. – Что тогда, отец? Скажи, а сам-то ты повиновался им в те времена, когда даже называться Макгрегором было запрещено под страхом смерти?! А когда украл одну из Кемпбеллов и женился на ней?
– Нет, сын, но…
– Нет. Плевать он хотел на законы. – Кейт, отложив ложку, безмятежно промокнула рот салфеткой. – У нас с отцом и в мыслях не было заставлять тебя сделать что-то такое, что было бы противно твоей совести, Роб. Мы оба понимаем, что принцессе угрожает смертельная опасность. Мы знаем, что более безопасного места, чем Кэмлохлин, вряд ли удастся найти. Разве я не права, муж?
Судя по взгляду, который предводитель клана метнул на жену, Каллум Макгрегор явно сдавал позиции. И, похоже, не слишком радовался тому, что все сидевшие за столом стали свидетелями его поражения. В глазах Каллума вспыхнул огонек. От уже открыл было рот, собираясь что-то сказать, но, к счастью, Роб его опередил:
– Где бы она ни была, ей повсюду будет угрожать опасность. Единственное место, где ей не нужно опасаться за свою жизнь, это Кэмлохлин.
Каллум снова открыл рот, но на этот раз инициативу перехватила Кейт:
– Да… но король никогда не позволит…
– Кэти, – одним словом Каллум добился того, что все сидевшие за столом, в том числе и его собственная жена, разом захлопнув рты, почтительно умолкли, ожидая, что скажет вождь клана, – если ты будешь перебивать меня всякий раз, как мне вздумается открыть рот, я отведу сына к себе в комнату, и мы обсудим это наедине.
– Прости, – извинилась Кейт, правда, это прозвучало слегка натянуто.
Избегая смотреть мужу в глаза, она отвела глаза в сторону, но Дави на успела заметить мелькнувшую в глазах Кейт обиду.
А через мгновение она убедилась, что Каллум Макгрегор безумно любит жену. Какое-то время он не сводил с Кейт глаз, словно умоляя ее взглянуть на него. Так и не дождавшись этого, он глухо выругался. А потом робко, словно влюбленный мальчик, потянулся и накрыл ее руку своей.
Этого оказалось достаточно, чтобы прощение было ему даровано. Кейт улыбнулась, лицо ее просветлело. Она незаметно сжала пальцы мужа.
Давина с трудом подавила вздох. Именно об этом она всегда мечтала – год за годом сидеть рядом с мужем, которому она будет дороже его собственной гордости, человеком суровым и непреклонным с виду, но который будет таять, точно воск, при одном только взгляде на нее. Она хотела лишь одного – чтобы Роб принадлежал ей навсегда. И она чертовски устала от того, что другие навязывают ей свою волю.
Будь что будет. Приняв решение, Давина сжала руку Роба. Конечно, Каллум заметил это. Его лицо потемнело, но Давина смело встретила его взгляд.
– Милорд, я хочу остаться здесь. Я люблю вашего сына и не хочу расставаться с ним. И я готова нарушить любой закон – ослушаться воли короля и пойти против вашей отцовской воли, – если кто-то из вас попробует нас разлучить.
В зале стало тихо. Каллум молчал. Кейт на мгновение, казалось, даже перестала дышать… впрочем, как и остальные сидевшие за столом.
– Отец… – первым нарушил молчание Роб, украдкой погладив руку Давины, – она теперь моя жена.
Кейт зажмурилась. Ее муж, вскочив со стула, вытаращил глаза. Его недоверчивый взгляд упал на Мэгги с мужем.
– Это правда?! – прогремел он.
Сестра молча кивнула. Кулак Каллума с грохотом обрушился на стол, кружки с жалобным звяканьем разлетелись в разные стороны.
– Ушам своим не верю! Да его вздернуть за это мало!
– Нет, Каллум, – кинулась на защиту любимого племянника Мэгги. – Ничего страшного пока не произошло. И не произойдет – до тех пор, пока король не будет знать, где она и что с ней.
Тщательно выбирая слова, она изложила угрюмо насупившемуся брату идею Роба выдать Давину за послушницу по имени Элайн. Слушая Мэгги, брат ее мрачнел на глазах. И Давина с горечью была вынуждена признать, что их выдумка звучит на редкость жалко.
Коротко кивнув в знак того, что все понял, Каллум Макгрегор бросил на сына испепеляющий взгляд.
– Похоже, ты так до конца и не понял, что ты сделал. Вы оба до того ослеплены своими чувствами, что вам дела нет до того, что теперь будет. Ладно, раз так, я вам скажу. То, что ты женился на ней, в глазах короля ничего не значит! Брак будет аннулирован незамедлительно, а ее отвезут в Англию – силой, если понадобится. А тебя, сын, вздернут – за то, что осмелился обесчестить дочь короля Англии и за оскорбление его величества. Или же – если ее отец будет склонен проявить к тебе милосердие – бросят в темницу, где ты будешь гнить до конца своих дней. Я…
Дальше Давина не слушала. Закрыв лицо руками, она зарыдала.
– Прости, милая, если мои слова разрывают тебе сердце, – невольно смягчившись, пробормотал лэрд. – Но ты должна это знать.
Повернувшись к Робу, Каллум уставился на него с таким видом, будто видел его впервые в жизни.
– Роб, как ты мог?! Неужели ты не подумал об этом прежде, чем везти ее сюда? Какого дьявола… где была твоя голова?! Жениться на королевской дочке только потому, что ты, видите ли, решил оставить ее себе! Неужели тебе не пришло в голову, что Яков явится сюда? А он придет, попомни мои слова! И когда это случится, не вздумай сказать ему, что сделал ее своей женой! Ты меня слышишь?! – Каллум покосился на Давину. – И ты тоже! Иначе это может стоить жизни моему сыну!
Давина молча кивнула. Конечно, он прав, с горечью подумала она. Они с Робом с самого начала это знали… но все это время жили как во сне, стараясь не думать о том, что их ждет.
Давина скорее почувствовала, чем услышала, как Роб поднялся из-за стола. Когда он заговорил, голос его звучал также жестко, как голос отца. Каждое его слово, будто стальной клинок, вонзалось в ее сердце.
– А если она носит под сердцем моего сына? Что тогда, отец? Как мы объясним ему, почему выгнали из дома его мать? Я дал тебе возможность сказать, теперь послушай, что скажу я. Когда случится то, о чем ты говоришь, я сделаю то, что должен сделать. Но я не оставлю ее, слышишь? И не позволю увезти ее из Кэмлохлина – что бы ты ни говорил. Она останется здесь, даже если мне придется пойти против воли отца и других членов клана.
Роб, потянув Давину за собой, уже повернулся было, чтобы уйти, но сильная рука отца удержала его.
– Ладно, сын… я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, когда ты намерен твердо стоять на своем. – Каллум с трудом заставил себя улыбнуться, но было заметно, чего ему это стоило. Он бросил взгляд на жену, потом снова повернулся к сыну. – Мы что-нибудь придумаем, обещаю. И когда придет время, клан будет на твоей стороне.
– Твой отец очень привязан к своей семье, – прошептала Давина, когда они с Робом поднимались по лестнице, ведущей в их спальню. – Кстати, ты во многом похож на него.
Она уже решила, что ни за что не скажет ему о принятом ею решении. Что толку? Роб только снова примется уговаривать ее ничего не бояться. Впрочем, она и не боялась – и в этом тоже была заслуга Роба. Но сейчас речь о другом, подумала Давина. Теперь в опасности была не ее жизнь, а его.
На этот раз пришел ее черед спасти Роба. И она знала, как это сделать.
– Мы больше не должны спать вместе.
Роб рассмеялся, однако смех его прозвучал как-то безрадостно.
– Будь я проклят, если соглашусь. Нет, милая, ты моя жена, и ничто не может это изменить!
– Но что, если…
– Все будет хорошо, Давина, вот увидишь, – прервал ее Роб. – Может, твой отец вообще не явится за тобой. Зачем ему искать тебя? Ангус пишет, что молодая королева, похоже, любит его без памяти. Кто знает, возможно, она скоро подарит ему сына.
– Он горюет по мне, Роб.
В ее устах это прозвучало еще более дико, чем в тот момент, когда то же самое сказал Каллум.
Она так погрузилась в свои безрадостные мысли, что вздрогнула, когда муж взял ее за руку.
– Не знаю, почему он горюет, но… по мне, так поделом ему.
– Отец был вынужден оставить меня, – возразила Давина. – Это было сделано, чтобы в один прекрасный день я могла выполнить свой долг, как он выполнил свой.
Роб резко остановился, словно налетев на невидимую стену.
– Вынужден напомнить тебе, что сама ты всегда хотела для себя другого.
– Это мой долг. Ты ведь тоже рос, зная об ответственности, которая рано или поздно ляжет на твои плечи, – напомнила она ему.
– Нет, – рявкнул Роб. – Не сравнивай меня с собой. Меня с самого детства готовили к тому, что мне предстоит. А ты… что ты знаешь о своем королевстве?!
– Почему ты на меня кричишь? – возмутилась Давина.
– А почему ты с такой овечьей покорностью готова принять свою судьбу? – задохнулся Роб.
Чувствуя, что вот-вот взорвется, Роб поспешил отвернуться. Поздно… Давина успела заметить вспыхнувший в его глазах страх. Он тоже боится потерять ее, догадалась она. Давина все поняла… внезапно ей захотелось успокоить его – тем же самым способом, как когда-то успокаивал ее Роб.
– Роб, – шепнула она, прижавшись к нему. – Для меня нет жизни без тебя. Я хочу, чтобы ты это знал.
Роб обернулся. Подхватив жену на руки, он поцеловал ее с такой нежностью, что она едва не расплакалась. А потом отнес ее в спальню, ногой захлопнул дверь и запер ее на засов, отгородившись от всего остального мира.
