Текст книги "Ради славы Вселенной"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

15

– Приготовьтесь к гиперпрыжку!

Мелодичный голос корабельного компьютера – «мозга» «Дагмара» – прозвучал во всех каютах и коридорах.

Лисса на мгновение представила, как выглядит корабль со стороны космоса – золотистая торпеда, парящая среди миллиардов звезд.

– Десять, девять, восемь… – пропел голос.

Вести отсчет было вовсе не обязательно, но, когда обстоятельства позволяли, автоматика корабля придерживалась этого ритуала.

Дыхание Лиссы прервалось от удивительного чувства единения с историей, от вспоминания о полетах самых первых космических ракет.

– …пять, четыре…

Лисса напряглась в амортизационном кресле. Приборная панель внезапно показалась ей странно чуждой. Она – офицер в огневой рубке? Глупая фантазия. Шутка. Только компьютер «Дагмара» может направлять на цели бортовое оружие.

– …два…

Да, но кто-то должен решать – стрелять или нет, а если стрелять – то во что, а Валену и без того есть чем заняться.

– …один…

Кроме того, Вален – трус.

– …ноль.

И небо на видеоэкранах, окружавших Лиссу, стало чуждым и странным.

У Лиссы было слишком мало опыта, и она заметила разницу только спустя одну или две секунды. Звезд вдруг стало очень много, они засияли ярко, как бриллианты, среди них уже нельзя было найти знакомые созвездия. Раньше, когда Лисса путешествовала к ближайшим от Саннивы звездам, очертания созвездий тоже менялись, но не так сильно. Сколько световых лет упомянул Медноруд? Семьсот с чем-то.

Ускорение прекратилось сразу после выхода из гиперпространства. Корабль завис в свободном падении – на той скорости, которую позволяла развить его кинетическая и потенциальная энергия. Скорость была не слишком высока – приборы показывали, что корабль не поставил внешний защитный экран для отражения межзвездных атомов. Радиационной опасности тоже не было.

Паря в невесомости, Лисса покрутила свое кресло, рассматривая новое небо вокруг.

«Странно, что Млечный Путь выглядит так знакомо. Конечно, есть небольшие различия – там выпуклость, а здесь выемка, под пылевыми облаками Стрельца… Но мне почему-то казалось, что изменения будут более заметными. И Медноруд ничего не говорил о красных звездах. Сколько же их здесь? Наверное, несколько десятков – они со всех сторон… Черт! Я совсем забыла!»

На лбу Лиссы выступил пот.

– Видны ли корабли сузаянцев?

– Нет, – ответил корабль.

Лисса облегченно вздохнула.

– Хорошо, – сказала она. – Наши навигационные данные не слишком точны. Придется, наверное, обшарить большое пространство, пока мы не найдем то, что нужно, и не сможем это опознать…

Но Вален передал по интеркому совсем другие указания.

– Капитан – научной команде. Приступайте к наблюдениям.

– Что? – переспросил Эскер. – Не может быть, чтобы мы уже приблизились к цели! Начинайте поиски!

– Напоминаю – приказы здесь отдаю я. Мы не ушли бы в гиперпрыжок наугад, не имея представления о том, в какую часть космоса попадем. Мне нужен предварительный рапорт не позднее чем через час. Займитесь делом.

«Капитан Осторожность, – мысленно улыбнулась Лисса. – Однако, надо признать, его распоряжения имеют смысл».

Она дотронулась до своего переговорного устройства и проговорила:

– Огневая рубка. Мне здесь явно нечего делать. Можно, я отсюда уйду? Я могу пригодиться где-нибудь в другом месте.

– Возможно, – с сомнением в голосе сказал Вален. – Но оставайтесь в кормовой части корабля, позади командного сектора.

«Почему? Чем ты собираешься заниматься, раз не хочешь, чтобы тебе мешали?»

– Да, хорошо. – Лисса отстегнула ремни безопасности, оттолкнулась от кресла и поплыла к выходу.

Выход, являвшийся частью виртуального симулятора, был обозначен кольцом неяркого света. Когда Лисса приблизилась, люк открылся, и она из скопления звезд попала в обычный корабельный коридор.

Двигаться в невесомости было забавно, но сейчас Лисса слишком спешила – ей хотелось найти Медноруда и задать ему кое-какие вопросы.

Сузаянец занимал одну из кают, предназначенных для корабельной команды; дверь ее оказалась не заперта, но в каюте никого не было.

Женщина окинула взглядом нескольких любопытных предметов – вероятно, личных вещей Медноруда. Хм-м… Стал бы сузаянец сейчас бесцельно слоняться по кораблю? Вряд ли. Он – космонавт и всегда найдет себе дело.

Лисса исследовала все места, куда ей дозволялось заглянуть. Спустя некоторое время она сообразила, что сузаянец, наверное, в капитанской рубке, вместе с Валеном.

«Но почему? Да, он стал каким-то скрытным после того, как поговорил с капитаном наедине. Что они замышляют? Загляну-ка я в лабораторию к физикам. Раньше я бывала там только мимоходом», – решила Лисса.

В лаборатории царила суматоха – трое ассистентов Эскера безуспешно пытались справиться с каким-то прибором, который то и дело от них уплывал. Сам Эскер кричал в интерком:

– …гравитацию! Мои люди не умеют работать в невесомости!

– Придется им научиться, – резко ответил Вален.

– Проклятье, вам нужен наш рапорт или нет? Здесь вокруг ни души, нас никто не заметит, если, конечно, вы не притащили с собой пару преследующих вас призраков!

Несколько мгновений стояла тишина. Шум кондиционеров вдруг показался Лиссе слишком громким. Потом Вален сказал:

– Хорошо. Через пять минут дам половину g.

Эскер выключил интерком.

– Как он с нами обращается! Что он о себе возомнил?! – Только тут он заметил Лиссу. – О, это вы, миледи.

– Я помогу вам с оборудованием. Нельзя допустить, чтобы приборы упали, когда включится гравитация, – сказала Лисса и принялась ловко собирать разлетевшиеся по лаборатории предметы. – Я и не знала, что вы не обучены работе в невесомости, – она немного злилась. – Я была уверена, что у вас имеются такие навыки. Эскер, почему вы выбрали именно этих ассистентов?

Эскер мрачно ответил:

– Потому что они не страдают космической болезнью. Этого вполне хватило бы, если бы наш дорогой капитан проявил немного здравого смысла. Почему мы должны проводить все эти предварительные исследования? С такой элементарной, рутинной процедурой автоматизированный корабль прекрасно справился бы и без нас. Если капитану надо – вытащил бы пару роботов из хранилища.

– Это проверка, насколько хорошо вы справитесь, когда процедура станет не рутинной, – ответила Лисса. – Что ж, я как можно скорее проведу с вами базовый инструктаж – и будем надеяться на лучшее. Однако вы меня очень разочаровали, Эскер.

Лисса гадала – какая ярость полыхала в душе Эскера, прежде чем он овладел собой и пробормотал:

– Простите, миледи.

Но гадала она об этом недолго. Потом ей в голову пришла другая мысль.

Проверка…

Прозвучал предупредительный сигнал, энергия заструилась по двигателям, палуба снова оказалась внизу и слегка надавила на подошвы.

Поскольку других дел у Лиссы не было, она уселась в углу и стала наблюдать, как работают физики. Ей пришлось признать, что Эскер организовал работу довольно быстро и дальше все пошло как по маслу. Лисса узнала среди приборов спектроскопы, радиоприемники, детекторы массы. Другие устройства были ей незнакомы, но физики знали, как с ними обращаться.

Следя за показаниями приборов, физики все сильнее волновались.

– Да, это нужно мазером… Триста двадцать килогерц… Это почти вдвое больше, чем… И вот это…

Лисса наблюдала за ними – и все больше подозревала, в чем именно заключается смысл задания, которое дал ученым капитан.

По интеркому прозвучал голос Валена:

– Время истекло. Чем вы можете меня порадовать?

Эскер вполголоса выругался, оторвавшись от прибора, над которым работал.

– Не мешайте!

– Я не велел вам прекращать работу. Я только хочу знать, что вам уже удалось выяснить. Потом работайте столько, сколько сочтете нужным.

Эскер выпрямился.

– На исследования уйдет кое-какое время. – Его голос прозвучал неожиданно мягко, с оттенком благоговейного трепета. – Это, несомненно, крайне любопытный регион. Мы уловили радиоизлучение; источников – несколько. Сколько именно, пока неизвестно, но они находятся со всех сторон и испускают в основном когерентные волны. Частоты и интенсивности этих волн различаются на несколько порядков. Пока мы проверили только два источника излучения на доплеровский эффект – они движутся со скоростью в несколько километров за секунду, и я подозреваю, что они находятся на орбите. Еще здесь множество источников гравитации. Не могу утверждать наверняка, но, похоже, это невидимые объекты большой массы, движущиеся с ускорением… Знаете, сейчас мы будем очень заняты. Здешний феномен может иметь природное происхождение, но может быть и реликтом Предвестников, до сих пор действующим спустя… кто знает сколько миллионов лет!

– Чем вы собираетесь заняться?

– Конечно, продолжать наблюдения! Изучить здесь все и вся. Мы пока даже не начали поиски частиц материи. Может, стоит проверить спектр нейтрино? Капитан, я не хочу высказывать никаких необоснованных гипотез, мне нужно собрать побольше данных.

– Хорошо. Продолжайте. – Вален засмеялся. – Только не забывайте время от времени делать перерыв, чтобы перекусить, – добавил он и отключился.

«Он не стал бы шутить в такой момент… – подумала Лисса. – Если только не…»

Она вздрогнула и встала.

– Эскер, вы не проверите одну из этих красных звезд?

Физик моргнул.

– Что? Зачем? Это обычные тусклые красные карлики типа М, миледи. Понадобится сильное увеличение, чтобы рассмотреть такую звезду с расстояния больше трех или четырех световых лет.

– Прошу вас, проверьте их. У меня есть на этот счет кое-какие соображения.

– Но…

Лисса перешла на командирский тон:

– Проверьте! Вы ведь можете сделать это быстро, не так ли?

– Да. Надеюсь, автоматическая спектроскопия вас устроит? – С явной неохотой Эскер склонился над прибором-анализатором и принялся настраивать его.

– Вам не показалось странным, что вокруг так много красных карликов? – спросила Лисса. – Не то чтобы я их видела, за исключением тех, что к нам ближе всего – как вы верно заметили, – но у меня сложилось впечатление, что здесь их довольно много.

– Красные карлики – самый распространенный тип звезд, миледи, – заметила Тесса. – И они часто располагаются группами.

– Знаю, – ответила Лиса. – Но эта группа не совсем обычна, верно?

Эскер застыл. Увидел ли он то, на что намекала Лисса?

Но сперва ученый закончил все измерения и только потом заявил:

– В этом карлике содержится чрезвычайно мало металлов – как и в любой другой описанной звезде подобного типа. Он очень древний… – Эскер поморщился. – Хотите, чтобы я исследовал и остальные?

– Не стоит. – Лисса включила интерком. – Капитан Вален, я могу сказать, что мы нашли.

Удивленное шипение показало, что в капитанской каюте находится Медноруд.

– Скажите, – медленно ответил Вален.

– Это остатки глобулярного скопления. Очень старого, сформировавшегося из звезд первого поколения в те времена, когда почти не существовало атомов тяжелее лития. Вероятно, скопление это явилось сюда из галактической туманности. Все большие солнца в нем давным-давно стали сверхновыми. Меньшие превратились в красных гигантов, потом в белых карликов, потом и эта энергия рассеялась, и от скопления остались только самые мелкие и тусклые звезды. Все остальные уже остыли и погасли, или же их излучение сделалось таким ничтожным, что теряется за общим радиационным космическим фоном. Возможно, несколько нейтронных звезд до сих пор испускают пульсарные лучи, но очень слабые, и ни один из них не направлен на нас. Вероятнее всего, что и они тоже угасли. Здесь только уголья, зола и пепел. Давайте убираться отсюда.

Наступила та, только шумели кондиционеры.

– А радиоволны? – спросил Вален.

– Маяки, – сказала Лисса. – Только и всего. Маяки необходимы, чтобы найти дорогу в этом тумане. То, что осталось от старых звезд, может, и имеет слишком малую плотность по планетарным стандартам, но все равно остается риск столкновения, особенно при полете в гиперпространстве – если не знать, где находятся препятствия. И еще большая вероятность при выходе из гиперпрыжка попасть в гравитационный колодец – отчего двигатель корабля может взорваться. Некоторые считают, что имеет смысл добывать в таких скоплениях редкие изотопы. Древние сверхновые действительно могут содержать малые тела, богатые изотопами. Кажется, склеронцы занимаются такими разработками. Я об этом читала.

Лисса огляделась. Трое физиков, явно встревоженные, отодвинулись к корабельным переборкам. Эскер стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Он медленно сказал, словно выплевывая слова:

– Вы знали об этом. Вы не доставили нас к истинной цели экспедиции.

– Я доставлю вас куда нужно, когда ваша команда будет готова к работе, – спокойно ответил Вален. – Примите мои поздравления, миледи Виндхолм. Не думал, что моя маленькая головоломка будет разгадана так быстро. Возможно, мне следует устроить еще одно учебное занятие. Хотя теперь в нем уже не будет большого смысла, раз вы предупреждены, правда?

– Сукин сын! – взревел Эскер. – Скотина поганая! Если ты думаешь, что вместе со своей хвостатой проституткой сможешь командовать людьми…

– Довольно. Замолчите, или я подниму роботов и посажу вас под замок. Возвращайтесь к исполнению своих обязанностей.

Лисса вдруг сникла. Ей показалось, что в корабль проник бесконечный холод космоса и коснулся ее души.

– Капитан, – сказала она. – Нам надо поговорить.

Он молчал.

– Немедленно.

Вален спокойно отозвался:

– Хорошо. Корабль со всем управится сам.

«Со всем, кроме людей», – подумала Лисса и отключила интерком.

– Правильно, миледи, – прорычал Эскер. – Заставьте этого говнюка сожрать то дерьмо, которое он на нас вывалил. У вас достаточно власти, чтобы так поступить!

– Занимайтесь своим делом, – отрезала Лисса, посмотрев ему прямо в глаза. – Без дисциплины экспедиция обречена на провал.

Шагая по коридорам, Лисса немного успокоилась и прикинула, что скажет Валену. Хорошо, что включена гравитация. В невесомости лица всегда кажутся рыхлыми и непривлекательными.

16

Поскольку «Дагмар» был полностью автоматизирован, капитану редко требовался его личный обзорный экран. Лисса нашла Валена в капитанской рубке. Корабельный компьютер, наверное, предупредил о ее приходе, потому что дверь открылась, как только Лисса приблизилась к ней.

– Входите, пожалуйста, – пригласил Вален.

Лисса заметила, что голос и поза капитана выдают его напряжение.

Медноруд лежал, растянувшись, прямо на палубе.

– Мне, наверное, лучше оставить вас, – сказал он.

– Нет, с вами мне тоже нужно поговорить, – ответила Лисса.

Сузаянец качнул головой, подражая человеческому жесту отрицания.

– Не сейчас, уважаемая госпожа. Позже – если вы все еще захотите. Я буду в своей каюте. – Длинное тело сузаянца проскользнуло мимо Лиссы к выходу. В тонких, изящных руках Медноруд держал прибор-переводчик. Дверь за ним закрылась.

Лисса удивленно смотрела ему вслед.

– Почему он ушел? – спросила она. – Если он встретит по пути Эскера, тот наверняка устроит очередную безобразную сцену.

– Сузаянцы ощущают чужие эмоции, – напомнил Вален. – Медноруд, наверное, решил, что нам с вами лучше побыть наедине.

Потом он проговорил более резко:

– А что касается Эскера – я сыт по горло его наглостью. Наверное, вам стоит сделать ему предупреждение. Если он и дальше будет так себя вести, я устрою ему двадцатичетырехчасовую сенсорную депривацию. Надеюсь, это хоть немного научит его хорошим манерам.

«Да, – подумала Лиса. – У вас с Эскером не могли не возникнуть трения. Я должна была это предвидеть. Что ж, моя задача – наладить между вами хорошие отношения. Или хотя бы сделать их приемлемыми».

Она посмотрела на Валена, потом окинула взглядом рубку. Помещение было больше обычных спальных кают, но в основном потому, что здесь находились панель управления, четырехэкранный терминал с четырьмя клавиатурами и маленькая душевая кабинка. В остальном капитанская каюта выглядела монашески аскетичной; койка застелена аккуратно и ровно, одеяло натянуто, как кожа на барабане. На Валене были простой белый комбинезон и мягкие туфли.

– Присаживайтесь, миледи. – Он указал на единственный стул.

Когда Лисса села, Вален тоже присел на край приборной панели и натянуто улыбнулся.

– Я решил предоставить нашим приземленным физикам еще полчаса гравитации, чтобы они нормально расставили свое оборудование, поэтому мы можем посидеть.

Хотя и сидя, Лисса чувствовала себя немного неуютно. Она заставила себя посмотреть капитану в глаза и сказала:

– Я знаю, Эскер бывает невыносим, но он талантливый ученый. Я выбрала его кандидатуру из всех остальных, потому что он действительно может справиться с поставленной перед экспедицией задачей. Я не предполагала… Вален, я вынуждена настаивать, чтобы вы отнеслись к нему с пониманием… и показали себя таким командиром, которым, как я думала, вы способны быть.

Он ответил негромко, еле слышно, но упрямо:

– Что я сделал не так?

– Я имею в виду шутку, которую вы сыграли с нами при попустительстве Медноруда – ему я тоже намерена сделать замечание. Если честно, меня это задело, но ученых вы обидели гораздо сильней.

– Миледи, вы действительно полагаете, что разумно отправляться в неизвестную часть космоса без предварительной тренировки? Теперь мы точно знаем, что тренировка им необходима. Возможно, необходим даже пробный полет.

– Вы прекрасно знаете – нам велено уйти в гиперпрыжок и вернуться, как только мы столкнемся со слишком сложной ситуацией.

– За полсекунды мы можем не успеть правильно оценить ситуацию.

– Да, а во время прогулки по парку Риверсайд в нас может попасть молния. Невозможно заранее предусмотреть все опасности и принять все меры безопасности – даже если зарыться в глубокую нору и сидеть там, не вылезая. – Лисса вздохнула. – Впрочем, это не имеет отношения к делу.

«Это имеет прямое отношение к тому, что меня волнует».

– Подобных инцидентов больше быть не должно. Вы меня поняли?

Вален нахмурился.

– Миледи, я – капитан. Моя обязанность – поступать так, как я считаю нужным.

Те же самые слова мог бы произнести Дэви – с той же мрачной решимостью. Дэви всегда производил внушительное впечатление – настоящий Глава Дома, и Вален сейчас стал похож на него. На мгновение у Лиссы защипало в глазах, замерло сердце. Она заставила себя выпрямиться и ответила, понимая, что говорит слишком громко и быстро:

– Вы командуете кораблем во время полета. Корабельный компьютер и роботы слушаются ваших команд. Все остальные, находящиеся на борту, не должны мешать вашей работе, обязаны исполнять ваши приказы. Однако экспедицию эту снарядил Дом· Виндхолм, и вы исполняете волю Дома, которую выражаю я. У меня есть полномочия направить нас куда угодно, в том числе и домой. А по возвращении вы ответите перед Домом за свои действия.

Вален сложил руки на груди и слегка откинулся назад.

– Давайте не будем ссориться, – негромко сказал он. – Просто скажите, что вас не устраивает?

– Я уже сказала. Достаточно того, что вы не доверяете остальным членам экспедиции. Разве вы не знаете, как важен моральный дух в любой исследовательской экспедиции? Вы показали свое отношение к другим участникам полета, унизив их. Я могу стерпеть такое ради сохранения мира. Меня оскорбление не затронуло, Эскер же – очень гордый человек. Он не заслуживает подобного обращения.

– Гордый? Скорее, надменный и заносчивый. И у него нет достоинств, которые искупали бы его заносчивость. Он слишком мелочен и не выносит, когда его главенство ставится под сомнение. Больше всего он разъярился из-за того, что вы, непрофессионал, докопались до истины раньше, чем он.

«Ты видишь его насквозь, – подумала Лисса. – Но ты слишком прямолинеен».

– Вы не понимаете. И это неудивительно. Эскеру всю жизнь приходилось чего-то добиваться, что-то кому-то доказывать. Его родители были не просто бедны – они принадлежали к самому низшему слою общества, у них не было покровителя-сюзерена. В детстве Эскеру пришлось стать дерзким и напористым: сперва для того, чтобы просто выжить, потом – чтобы обратить на себя внимание высокопоставленных и могущественных людей, которые могли бы ему помочь. И хотя его приняли в Дом, хотя он получил образование и многого добился на научном поприще, над ним все равно продолжали насмехаться, продолжали ущемлять его достоинство. Он не состоялся как физик, потому что опоздал родиться на несколько столетий, чтобы стать великим. Только наше путешествие может ему помочь… То была одна из причин, почему я взяла его в экспедицию, Гервард. Не губите его мечту!

– Вы считаете, все должны его прощать? – возразил Вален. – Разве только у него есть личные проблемы? Нормальные люди разбираются с ними, осознают свои ошибки – и продолжают жить.

– Как поступили вы? – вырвалось у Лиссы.

– Что вы имеете в виду? – воскликнул Вален.

Он вскочил и навис над Лиссой. Ей тоже пришлось встать. Вален был смертельно бледен.

– Н-не надо быть таким категоричным, – запинаясь, сказала она. – Вы тоже с-совершали ошибки. Каждый может ошибиться.

– Я? – сдавленно спросил он.

«Зачем я об этом заговорила? Боже, я не знала, что он такой ранимый, что ему до сих пор может причинить боль воспоминание о прошлом…»

– Ваш… ваш послужной список свидетельствует о том, что когда-то вы занимали довольно высокое положение. Если потом вы его потеряли, значит, на то были веские причины.

Вален опустил голову и отвернулся. Его рука безвольно упала на панель управления.

– Значит, вам все известно, – глухо сказал он.

«Ну почему я распустила язык? – подумала Лисса. – И, может, так будет лучше, если недосказанность между нами исчезнет, и я пойму, насколько он надежен и достоин доверия? Если смогу. Если сумею. Папа, будь со мной, поделись со мной своей мудростью и силой».

– Да, мне известно о том, что случилось на Найе, – проговорила она.

Вален смотрел в никуда.

– И все-таки вы взяли меня в экспедицию?

– Это выяснилось почти перед самым отлетом, а Медноруд считал, что время дорого. Вот почему возможная задержка меня не устраивала. Но я… я все равно взяла бы вас в экспедицию, Гервард Мы уже немного узнали друг друга, хотя познакомились и не очень близко. И теперь мне хотелось бы услышать ваш рассказ о том, что случилось на Найе.

– До сих пор меня никто не спрашивал об этом… – Он рассмеялся каркающим смехом. – Я сейчас похож на Эскера – мне тоже жалко себя. Нет! У меня нет и не было никаких оправданий. Я сбежал, потому что оказался слабаком. Не смог этого выдержать. Сколько еще сил у меня осталось?

Лисса потянулась к его плечу, потом задержала руку.

– Я уверена, это было ужасно.

– Почерневшая земля, ветер разносит повсюду едкий пепел. Везде кратеры, вокруг них – поваленные деревья, словно примятая солома, на сотни и сотни километров. Остатки стен, руины, выжженные города. И тысячи мертвых – нет, миллионы – животные, люди… раздувшиеся, гниющие, зловонные трупы… разложившиеся до такой степени, что на костях почти не осталось плоти… – Голос капитана задрожал и прервался.

Несколько мгновений спустя Вален справился с собой и продолжал:

– Все шло гладко, когда мы спасали уцелевших. И наземный, и воздушный транспорт собирал людей и доставлял к космическим кораблям. Среди выживших было очень много оборванных, грязных, изголодавшихся, больных – но они были живы. Я отвозил на луну тех, которых сажали на мой корабль, и возвращался за новой партией беженцев.

Вален снова замолчал. Когда Лиссе показалось, что он молчит слишком долго, она тихонько тронула его за руку и прошептала:

– А что случилось потом?

Вален повернулся к ней. Она внимательно смотрела ему в глаза.

– Началась очередная бомбардировка обломками кометы, – хрипло сказал он. – Камни летели вдоль всей орбиты, так что ночью было видно множество падающих звезд, кроме тех мест, где небо застилали тучи и пыль. Почти каждый день планета подвергалась массированным ударам. Но основная часть метеоритов все-таки летела плотной группой, и, когда настал черед этой группы, начался настоящий огненный шторм. Орбита скопления метеоритов менялась из-за вращения планеты, поэтому при каждом новом заходе камни обрушивались на нее в новом месте. На этот раз основной удар пришелся на Ранц – большой, прекрасный, плотно заселенный остров посреди океана, который сверху выглядел как лужа голубоватого серебра. Мне велели отправиться в один из тамошних городов, который еще не пострадал. Я приземлился ночью. Там уже находился другой корабль – неуклюжая посудина, не автоматизированная, зато размерами гораздо больше моего судна: она могла забрать сотню человек за раз. Люди устремились к тому кораблю. Царил настоящий хаос. Не то чтобы обезумевшая толпа, нет – беженцы храбрились, старались сохранять порядок. Но все равно толпа бурлила, люди толкались, кричали и стонали, матери старались передать маленьких детей через головы тех, кто стоял впереди… Знаете, спасательные операции часто проходят очень сумбурно. Жителей ни о чем не оповестили, и вдруг появились корабли спасателей-добровольцев вроде меня – как будто вообще без предупреждения, понимаете? На острове никто не знал о том, что я прилечу. По крайней мере, мне показалось, что никто не знал. Они как будто даже не заметили моего приземления. Естественно, я опустился на некотором удалении от толпы, вышел из корабля, надеясь, что смогу что-нибудь сделать, чтобы навести порядок. Меня трясло и подташнивало от того, что я видел раньше, но я все-таки вышел. Я махал руками и кричал: «Эй! Сюда! Идите сюда!»

Вален вздохнул. Лисса не сдержалась и взяла его руки в свои, а потом спросила:

– И что потом? Что случилось?

– Это было похоже на конец света, гибель богов… как в каком-нибудь древнем мифе. – Он застонал. – Аккуратная лужайка рядом с дорогой, неподалеку от города. Крыши домов, башни, купола чернели на фоне неба. А небо пылало огнем, понимаете? Огненные звезды вспыхивали на западе от горизонта до горизонта. Сотни огней – огромные огненные шары, голубовато-белые, с хвостами желто-красного пламени… Я почти ослеп и не понимал уже, где настоящие раскаленные камни, несущиеся со скоростью в несколько километров за секунду, а где – их изображения, отпечатавшиеся на моей сетчатке… А еще бесчисленное множество маленьких дьяволят, которые вспыхивали в темноте всего на мгновение и угасали, но на их месте появлялись все новые, и новые, и новые… Только темноты на самом деле не было. Какая может быть темнота, когда в ночном небе пылают тысячи огней, а где-то на юге горит лес? Метеориты ревели, свистели, визжали. Когда падал большой метеорит, по всему горизонту прокатывалось огненное зарево. Через секунду-другую земля под ногами вздрагивала, и эта дрожь пробирала меня до костей. А потом накатывала звуковая волна – иногда похожая на пушечный выстрел, иногда – на грохот горной лавины, которая катится без конца… Воздух стал тяжелым и плотным от дыма. И я знал, что совершенно беззащитен. Я знал – если какой-нибудь метеорит упадет поблизости, по глупой, слепой случайности, моей вселенной настанет конец.

Лисса чувствовала, что его руки стали холодными как лед.

– Но вы смогли выдержать, – догадалась она.

– Да, – сказал Вален. По щекам его потекли слезы. – Сам не знаю как – но смог.

– А потом? Что случилось потом?

– Я… Я… – Он отстранился от нее. – Нет.

– Расскажите.

Вален опустился на стул и закрыл лицо руками. Его плечи вздрагивали.

– Я побежал к толпе, – сказал он. – Я махал им и кричал. Некоторые заметили меня и побежали ко мне. Впереди бежала девочка лет шести-семи. Я еще подумал – почему она одна? Потеряла свою семью в суматохе? Я был так же напуган, как и она, только она этого не знала. Я был взрослым мужчиной и протягивал к ней руки под этим ужасным небом, и у меня за спиной стоял корабль, который означал жизнь. Она прижимала к себе котенка…

Вален всхлипнул и глухо зарыдал, закрывая ладонями лицо.

– Метеорит… упал прямо на город… Город взорвался, я оглох от грохота и упал… Вспышка, потом – столб черного дыма и пыли… И во все стороны полетели обломки… Они посыпались на толпу, как град. Те люди, которые бежали ко мне… их разорвало в клочья. Маленькую девочку подбросило в воздух. Она упала в кусты. Кусты загорелись. Я побежал к ней и стал затаптывать пламя. У нее было такое красивое платьице. Ее волосы… «Пожалуйста, пожалуйста!» – кажется, она кричала это… Ее пронзило насквозь обломком камня, вывалились внутренности. Ее котенок весь обгорел. Я наступил ему на голову, и кости хрустнули у меня под ногой. Это было все, что я мог сделать. Разве нет? Она к тому времени была уже мертва. Упал еще один болид, снова загрохотало. Вспышка высветила лицо девочки – обгоревшее, перекошенное, с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью. Она была очень похожа на мою дочь и примерно тех же лет. На мою дочь, которая умерла за год до этого. Больше я почти ничего не помню – до тех пор, пока не оказался далеко в космосе, за пределами этой системы.

Вален поднял лицо, залитое слезами, вздохнул и резко сказал:

– У меня нет оправданий. Я никогда и не оправдывался. Я перестал себя уважать.

«Наши силы не бесконечны, – говорил Дэви Виндхолм своей дочери. – Во вселенной всегда найдется что-нибудь такое, что может нас сломать. И если мы, даже исполосованные шрамами, все равно пойдем вперед, то только потому, что удача придаст нам отваги».

Лисса наклонилась и обняла мужчину, который только что раскрыл перед ней душу.