Текст книги "Ради славы Вселенной"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

32

Прибывший на Асборг Хебо был глубоко разочарован: оказывается, Лисса Виндхолм недавно улетела и вернется только через несколько лет. Что ж, придется отправляться на Джонну без нее.

Но сперва следовало решить финансовые вопросы. Его капиталы изрядно поуменьшились.

Чтобы выполнить задуманное, Хебо пришлось перевести на Асборг деньги, лежавшие в банках на других планетах.

Инга оказалась чудесным городом с чудесными женщинами.

Торбен Хебо снял небольшой номер в гостинице и стал собирать информацию. Информации о столкновении черных дыр было сколько угодно, она была общедоступна и постоянно пополнялась. Большую часть научных публикаций Хебо не понял. Зато к его услугам оказалось и невероятное количество популярно изложенных гипотез и научно-популярных статей, подробно освещающих тот или иной аспект события.

Более того. Два или три Дома, в том числе Дом Виндхолм, объединились, чтобы послать в тот регион космоса автоматический исследовательский зонд. Видимо, там уже находились и другие подобные зонды, к вящему неудовольствию сузаянских властей. В любом случае потребуется большой космический флот и много лет, чтобы отследить все последствия происшедшего.

Любая как следует укомплектованная и снаряженная экспедиция обходилась в кругленькую сумму. Даже у Хебо не хватило бы средств на такое путешествие, если бы он вдруг захотел его предпринять.

Следовало быть предельно осторожным. Первый закон деловых людей гласил: сперва разберись в ситуации, пойми, что тебе нужно искать и что ты предложишь взамен. А потом попытайся найти и предложить.

Торчать на одном месте и заниматься всеми этими вычислениями – тяжкая, кропотливая работа, тем паче что Хебо не был силен в теоретической физике. Несколько часов в день он проводил за чтением и обработкой информации, а потом с радостью принимался за менее важные дела. Сутками сидеть сиднем и забивать голову расчетами – не для него. Он мотался по планете, заводил знакомства и, когда подворачивался удобный случай, вытягивал у собеседников нужные сведения. На Асборге не было неокатолической церкви, и ему пришлось разок посетить местную службу.

За такими делами он провел три месяца. Уже надвигалась зима, когда пришел неожиданный вызов.

Торбен сидел в своей комнате, за прозрачными стенами которой сгущался сумрак и зажигались городские огни. Холмы, где он гулял сегодня, уже скрылись из виду; осенний ветер гонял опавшие листья; натруженные мышцы Хебо приятно ныли.

Вдруг на экране появился человек с бледным лицом, курчавыми волосами и черными глазами – они смотрели пристальным, почти сверлящим взглядом.

– Добрый вечер, капитан Хебо, – поздоровался незнакомец. – Помните меня? Я – Ромон Касперссон Сифелл. Я был на «Дагмаре» во время экспедиции на Джонну.

– Конечно помню, – солгал Хебо.

Хотя его память лучше всего сохраняла самые последние воспоминания, на этот случай имелась одна программка, не позволявшая стародавним событиям смешаться и превратиться в полный хаос. Нет, конечно, Торбен не узнавал всякого, с кем когда-то мимолетно общался, это было бы просто невозможно. Но программа знала обычную реакцию Хебо и подсказывала ему правильные ходы.

– А вы, наверное, помните, как мы с партнером связывались с «Дагмаром», согласно положенной процедуре.

Ромон кивнул.

– Да, вы говорили с руководителями нашей экспедиции по сети и послали через них сообщение в правительство, договариваясь о награде за открытие. Я помню.

Одобрительно он сказал это или нет? Непонятно.

Торбен пока не настолько хорошо разобрался в обычаях Асборга, чтобы точно определить, что может таиться за словами здешних обитателей.

– Как вы обо всем этом узнали? – осторожно поинтересовался он.

Ромон сухо улыбнулся.

– Не обижайтесь. Я разделяю вашу позицию и был рад, что вы получили достойное вознаграждение. А теперь захотел проверить, как вы поживаете.

– Откуда вы узнали, что я здесь?

– Вы не скрывались.

– Но и не кричал о своем прибытии.

– Не забывайте, что вы знаменитость, капитан Хебо. Вы совершили важное открытие. И о том, что вы прилетели на Асборг, сообщили в новостях.

– Вскользь, – буркнул Торбен.

Его мимолетная известность не могла соперничать с сенсацией черных дыр, особенно здесь, на Асборге. Собственно, он на это и рассчитывал. Сейчас он хотел бы действовать скрытно.

– Почему же вы не связались со мной раньше?

– Признаться, я не сразу узнал, что вы здесь. Как вы сами заметили, это не слишком важная новость, о ней быстро позабыли. Мне сообщили о вашем прибытии всего пару дней назад.

– И что дальше?

Ромон, похоже, с трудом сдержал раздражение.

– Капитан Хебо, я всего лишь хотел сделать жест гостеприимства и поболтать о пустяках. Возможно, мы могли бы обсудить кое-какие дела. Приглашаю вас на ужин завтра вечером. Идет?

Завтрашний вечер Хебо собирался посвятить одной даме. Что ж, она не слишком расстроится, если он позвонит и отменит встречу.

– Хорошо. Почему бы и нет?

Торбен понял, что взял след. Оставалось посмотреть, куда он приведет.

33

«Балтика» оказалась огромным роскошным рестораном на крыше самого высокого здания Инги. Наверху сияла луна, окруженная морозным гало, внизу блестел фейерверк городских огней. Пестревшие между столиками цветочные клумбы наполняли воздух ароматом, а сердце – ожиданием весны.

Хебо вошел, оглядел посетителей и понял, что его наряд никуда не годится. Но стоило ему упомянуть имя Ромона, как его почтительно провели к столику в отдельном, заранее заказанном кабинете. Хорошо, что он пришел пораньше – у него оставалось время, чтобы освоиться, заказать пиво и оглядеться. Женщин в ресторане было немного, но все они заслуживали внимания.

Ромон появился точно в назначенное время, облаченный в голубую куртку, красную накидку и белые штаны, заправленные в серебристые сапоги. На его левом плече красовалась маленькая эмблема его Дома, сделанная из драгоценных камней.

Вместе с расфранченным Ромоном в кабинет вошел невзрачный невысокий мужчина, одетый очень просто, даже небрежно. Он не улыбнулся, когда Ромон представил его:

– Капитан Торбен Хебо, познакомьтесь с доктором Эскером Харолссоном Сифеллом.

Хебо встал. Эскер не обратил внимания на его протянутую руку, хотя на Асборге были приняты рукопожатия; в знак приветствия доктор просто кивнул.

– Эскер Харолссон? – переспросил Торбен. – Вы – тот самый физик, который наблюдал черные дыры? Но я думал, ваша фамилия Виндхолм.

«Да, тактичностью я никогда не отличался, – подумал Торбен. – И вряд ли когда-нибудь исправлюсь».

– Я сменил покровителя, – ощетинился Эскер.

Видимо, он не хотел, чтобы это стало известным. Пока об этом нигде не писали.

– Дому Сифелл выпала высокая честь оказать доктору гостеприимство, – поспешно вставил Ромон, видимо, желая загладить неловкость.

– Я… Да, для меня тоже честь познакомиться с вами, – сказал Хебо.

Пока эта честь казалась ему не такой уж высокой.

Они сели. Ромон заказал мартини, а Эскер – виски со льдом.

Хебо решил взять быка за рога.

– Интересно, Эскер, зачем вы здесь? Физика, которой вы занимаетесь, для меня – темный лес.

– Мне показалось, нам может понадобиться специалист высокого класса, чтобы ответить на вопросы, если они у вас возникнут, – пояснил Ромон. И многозначительно добавил: – Ведь вас интересуют не только обычные сообщения, касающиеся черных дыр, но все подряд, включая новейшие научные исследования.

– Откуда вам об этом известно?

Из отверстия в столе показались бокалы с напитками. Ромон отпил из своего, прежде чем ответить.

– Вы зарегистрировались под своим именем, так что узнать было не сложно.

Эскер сделал большой глоток заказанного виски.

– Но почему вы интересуетесь именно мной? – не отступал Хебо. – Или вы следите за всеми, кто поднимает полные материалы по этой теме?

– За всеми, кто поднимает их без видимых причин, – каркнул Эскер.

Ромон бросил на ученого хмурый взгляд, явно не одобряя даже такую скромную попытку высказать свое мнение.

– Вы явились с другой планеты, и вы – не ученый. Странные у вас увлечения, не правда ли?

– Почему вы мной интересуетесь? – повторил Хебо.

– Обычное любопытство, плюс память о прежнем знакомстве.

– Вы сказали, что «следите за всеми».

Эскер подался вперед, крепко сжимая бокал в волосатой руке.

– Последствия изучения феномена столкнувшихся черных дыр непредсказуемы, – заявил он. Эти исследования могут породить новые революционные технологии. Будет опасно, если они окажутся в руках невежественных или безответственных людей.

– Сузаянцы явились туда не только из любви к академической науке, – заметил Ромон.

«Они о чем-то умалчивают, – решил Хебо. – Не хотят выкладывать все карты на стол. Возможно, и дальше не захотят».

Он выдавил смешок.

– Я – не специалист. В любом случае, этого шила в мешке уже не утаишь.

– Там не одно шило, а много.

Древняя поговорка вырвалась у Хебо сама собой. Так обычно и бывает с поговорками, но он удивился, что и Ромон ее знает. Видимо, он страстный читатель. Какие еще сюрпризы преподнесет ему этот человек?

– Даже открытие, сделанное на Джонне, не стало достоянием всех миров, – продолжал Ромон. – Мы должны открывать правду постепенно и осторожно. Дом Сифелл настаивал на этом. Но остальные Дома считают, что понимают ситуацию лучше других!

Услышав в его голосе горечь, Хебо не удержался от вопроса:

– Но кого вы опасаетесь? Сузаянцев?

Ромон призадумался.

– Вы имеете в виду правительство Конфедерации? Вовсе нет. Меня не коснулась общая паранойя. Можно не одобрять тамошний режим правления, но пока у нас с ними не было конфликтов – ни политических, ни военных. В конце концов, внутренние проблемы сузаянцев нас не касаются.

Путешествуя меж звезд, Хебо много слышал о сузаянских неурядицах – экономических кризисах и гражданских беспорядках. Эта раса так же тяжко страдала от гнета тоталитаризма, как в свое время страдали от него земляне. И все-таки Торбен не мог до конца разделить точку зрения Ромона. Да, межзвездные конфликты не имели смысла, но это не означало, что они не могут их коснуться.

Неожиданно он осознал, что некогда, очень давно, имел другое мнение. Его восстановленный мозг, оказывается, мыслил иначе, чем прежде.

– Я имею в виду – мы же не знаем, какие технологии можно извлечь из этого открытия, – проговорил Ромон. – Нет, конечно, мы не собираемся монополизировать его навсегда. Но первый прорыв, главное преимущество…

«Так, – подумал Торбен, – вернемся к нашим баранам».

А вслух сказал:

– Оставим в стороне высокие материи. При чем здесь я?

– Уверяю вас, – успокаивающе поднял руку Ромон, – наше приглашение не таит никакого подвоха. Оно чисто дружеское. Я увидел ваше имя, просматривая списки приезжих, удивился – и обрадовался возможности повидаться.

– Увы, – осклабился Эскер, – Лисса Дэвисдоттер не может лично пожать вам руку.

«Он знает, что мы встречались на Джонне, – понял Торбен. – Его чувства к этой женщине видны невооруженным глазом. Увы, ему не отвечают взаимностью».

– Признаюсь – я разочарован, – ответил Хебо. – На моем месте опечалился бы любой молодой, здоровый парень.

Попал в яблочко!

Эскер сверкнул глазами. Даже Ромон слегка подмигнул в ответ. Или Хебо это только показалось?

Сифелл улыбнулся и хихикнул.

– Итак, вполне естественная причина для нашей встречи. Но не единственная причина. Материалы о черных дырах муссируются сейчас повсюду. Ученые сходят с ума, обсуждая этот феномен…

– Почему такой дилетант, как вы, Хебо, лезет не в свое дело? – не выдержал Эскер. – Какая вам от этого выгода?

– Сэр, мне не нравится ваш тон, – честно заявил Торбен. – Это дружеская встреча или допрос?

– Прошу прощения, – быстро извинился Ромон. – Мы оба просим прощения.

Хебо не поверил в его искренность.

– Видимо, вы нас не поняли, – продолжил Сифелл. – Мы вовсе не хотели отклоняться от темы. Повторяю, мне было просто любопытно, почему вы интересуетесь дырами, и я подумал, что доктор Эскер или я сможем вам помочь. – Ромон вздохнул. – Да, я навел кое-какие справки. Вы собирали информацию на Фрейдисе, будущей колонии сузаянцев. Поэтому я предположил, что у вас есть свои причины для пребывания в системе Саннивы. Вы – деловой человек. Дом Сифелл занимается бизнесом, как вы знаете. Если хотите обсудить ваши идеи, мы можем пригодиться друг другу.

Хебо взялся за кружку с пивом, чтобы потянуть время и собраться с мыслями.

«Будь осторожны, – сказал он себе, – осторожным и гибким, чтобы выжать из ситуации все, что можно».

– Ясно. Ну, я еще не решил, чем конкретно хочу заняться. Но если там заложат колонию, будет много работы, много открытий и… много денег.

– Ага! – рассмеялся Ромон. – Я так и знал.

– Но почему вы вцепились именно в черные дыры? – не унимался его партнер. – Вы потратили уйму времени, собирая по крупицам информацию, в которой ничего не смыслите.

– Эскер, – одернул Ромон. – Если вы не будете следить за языком, я не приглашу вас на следующую встречу.

– Я просто задал вопрос, – огрызнулся физик. – Или вы считаете меня машиной, которую можно просто включать и выключать, когда вздумается?

«Кажется, пора разрядить обстановку, – подумал Торбен, – или придется жалеть об испорченном вечере».

И он примирительно сказал:

– Господа, здесь нет никакой тайны. И я действительно ценю, что вы решили побеседовать со мной. Если бы вы внимательней просмотрели список материалов, которые я изучал, то заметили бы, что материалы эти относятся не только к астрофизике, но и ко всем малоизученным звездным явлениям в ближайшем космосе. А столкновение черных звезд оказало огромное влияние на всю биосферу, и его радиационный эффект очевиден.

– Радиационный фон невысок и продержится еще много лет, – возразил Эскер. – Эти исследования могут подождать.

– Я тоже так решил. Да, столкновение черных дыр – явление любопытное, оно многому может нас научить. Тем не менее освоение планеты уже начинается, и тут важно не упустить свое.

Ромон вскинул бровь и поднял бокал.

– Не упустить выгоду? – протянул он.

– А что еще может меня интересовать? Я всегда стараюсь держать нос по ветру.

– Простите, но такое множество абстрактных сведений и вычислений, должна быть, вас оглушило.

– В данный момент кто может сказать, какое именно направление подарит новые возможности? – развел руками Хебо. – К тому же эта такая разминка для ума!

– Но зачем вам это? – пробормотал сбитый с толку физик. – Вы же не ученый.

– Думаю, я понимаю, – заметил Ромон. – Вы хотите расширить свои горизонты. Как умственные, так и физические.

 
Его голос упал до шепота:
Но встреча каждая – лишь арка; сквозь неё
Просвечивает не знакомый путь, чей горизонт
Отодвигается и тает в бесконечность.
Как скучно было бы остановиться,
Ржавея в ножнах, не блестеть при деле!
Как будто жизнь – в дыханьи!
 

Хебо растерянно моргнул.

– Эй, это же «Улисс» Теннисона! – воскликнул он.

– Вы его знаете? – в свою очередь поразился Ромон.

– Конечно! Я знаю целую гору позабытых книжек. Сейчас я не особо увлекаюсь литературой, но в стародавние времена любил читать.

– Понятно. Надеюсь, мы с вами еще посидим за бокалом вина и почитаем друг другу любимых авторов.

– Все это, конечно, замечательно, – вклинился в разговор Эскер, – но мне все-таки непонятно, почему вы копались в трудах по астрофизике и космологии.

Хебо решил дать уклончивый ответ.

– Да просто так, знаете ли.

«Черт бы тебя побрал!»

– Я сменил тему занятий после работы на Фрейдисе. Решил покопаться в чем-нибудь новеньком.

– Хобби? – уточнил Ромон, желая сохранить дружеский тон. – Мило. Возможно, мы действительно могли бы поработать вместе. В качестве пробы, а?

– Может быть.

Сказав это, Хебо понял, что верно угадал, где ему выпадет шанс. Теперь главное – не спешить. Тем более что он помнил, как холодно о Доме Сифелл отзывалась Лисса Виндхолм.

– Мне нужно подумать, прикинуть, куда дует ветер. Может, это дельце вообще не для меня. Я лучше откажусь, чем потеряю все, что имею. Если мне придет в голову что-нибудь стоящее, я дам вам знать, – закончил Торбен и слегка стукнул своим бокалом о стол. – Может, заглянем в меню перед тем, как заказать новую выпивку?

– Отлично! – возликовал Ромон, его восторг показался Торбену наигранным. – Согласен.

Остаток вечера прошел чудесно, так как доктор Эскер в основном помалкивал.

Следующие пять лет оказались богатыми на приключения.

А потом вернулась Лисса.

34

Подлетающий флаер был так похож на падающую звезду, что у Лиссы перехватило горло.

В небесах Асборга Фрейдис был прекрасен и утром, и вечером, но с самого Фрейдиса она не могла видеть родной планеты. Только изредка в поредевших облаках проглядывал тусклый диск солнца.

Лиссу вдруг охватила тоска по родным зеленым холмам.

Она встряхнулась. Какие глупости! Вернувшись с Джонны, она могла любоваться на эти холмы три месяца… Если не плавала в море, не лазала по горам и не развлекалась в городе. Потом провела несколько месяцев на Новой Халле…

И на этой планете тоже хватает холмов.

А сейчас ей нужно спасать друга.

Если она сумеет.

Убедившись, что сюда и вправду летит флаер, Лисса повернулась и побежала к посадочной площадке. За ее спиной о подножие скал бились океанские волны. У берега океан был желтовато-коричневого цвета, а дальше становился темно-фиолетовым. Недавно отбушевавший шторм откатывался на запад, черные тучи были исполосованы молниями, на востоке небо затянула серебристо-серая пелена сплошных облаков. Впереди вставала стена леса – огромные стволы, лианы, густая листва кустов янтарных и алых тонов, среди которой пестрели прекрасные цветы, наполнявшие воздух душным благоуханием.

В этой чаще и был разбит лагерь сузаянцев.

Из палаток уже выбирались их обитатели, самых разных цветов кожи – колонисты прибыли на Новую Халлу из множества миров. Но их объединяли общая вера и общая надежда.

Некоторые колонисты сжимали в руках инструменты, никто не пытался скрыть своего воодушевления и надежды. С тех пор, как стало известно, что помощь близка, Лисса сама то и дело с надеждой смотрела на юго-запад.

Она добежала до посадочной площадки – утрамбованной до твердости камня полосы земли. Принадлежащий колонии флаер уже улетел, чтобы доставить на базу раненых и погибших: первых лечить, вторых – кремировать.

Женщина, прищурившись, следила за полетом летательного аппарата.

– Давай быстрее, – нетерпеливо бормотала она, – что ты так тащишься?

С ее лба сорвалась жгучая капелька пота, угодив прямо в глаз. Лисса сочно выругалась.

К ней подбежала ботаник Златомедь, не забыв прихватить переводчик, который сразу перевел ее свист и шипение на англи:

– Осторожный пилот, честь и хвала ему.

Лисса ответила на своем родном языке, звуки которого не могли воспроизвести сузаянцы:

– Видимо, он никогда здесь не бывал. Он не знает здешних воздушных трасс, поэтому осторожничает, боится попасть в воздушную яму. Я и сама с трудом здесь освоилась.

Златомедь сразу почувствовала ее приподнятое настроение, хотя Лисса и поскупилась на комплименты неизвестному пилоту.

Но радость Лиссы понемногу схлынула. Ей следовало держать себя в руках, чтобы спасти Медноруда.

Фрейдис таил в себе много загадок, и некоторые из них были смертельно опасны.

«Как и вся эта планета», – подумала Лисса.

Как же часто она повторяла про себя эти слова в самых разных мирах! Здесь нет непроходимых джунглей и непролазных топей – все как на родном знакомом Асборге. Но Асборг уже превратился во вторую Землю, так прочно был обжит. Люди давно считали эту планету своей, и она приняла их. Но за многие столетия никто не попытался сделать своим домом Фрейдис, никто не рвался здесь жить. Разве что случайные исследователи – горстка ученых – время от времени скитались по этой неразгаданной земле, пока не воспряла дышащая на ладан кампания «Венусберг Энтерпрайзис». И сама Лисса тоже гораздо лучше знала планеты, которые находились в нескольких парсеках от дома.

– С-спускается! – воскликнула Златомедь.

Положила свою тупомордую голову на плечо Лиссе и прильнула к ней, словно к родному существу, глядя на нее большими темными глазами, полными нежности и теплоты.

– Мужайся, уважаемая госпожа. Нам осталось ждать не так уж долго – посмотри на хроно. Верь, Медноруд жив, и ты скоро найдешь его.

Разве могут люди быть такими чувствительными и сердечными?

– Это было бы замечательно, – почти с мольбой пробормотала Лисса. – Он нужен не только мне, но и всем нам.

Златомедь подняла голову.

– Эта потеря оставила глубокую рану и в наших сердцах.

Переводчик не сумел передать печаль, которая наверняка звучала в голосе сузаянки.

– Он – больше чем символ этой колонизации, он – герой, который нашел нам новый дом. Он стал нашим вождем. Боюсь, я не могу объяснить тебе, как много он для нас значит. Но больше всего мы будем печалиться о нем как о пропавшем друге.

Они стояли плечом к плечу, окруженные подоспевшими колонистами, и смотрели в небо. Флаер покружился над поляной и начал спускаться. Включились посадочные двигатели. Когда летательный аппарат сел и заглушил двигатель, в наступившей тишине привычные звуки леса – шелест листвы, далекое рычание демозавра, шум ветра – показались слишком громкими.

Лисса выступила вперед, чтобы поздороваться с пилотом, который спрыгнул из люка на землю.

На мгновение оба застыли.

Перед ней стоял Хебо – высокий, мускулистый и такой широкоплечий, что его плечи почти заслоняли отверстие люка. На его загорелом обветренном лице сияли голубые глаза. Каштановые волосы были коротко пострижены, и казалось, что на груди его волос ничуть не меньше.

Лисса смотрела на него, потеряв дар речи.

Хебо усмехнулся и протянул руку.

– Добрый день, миледи Виндхолм. Давно я ждал этой минуты!

– Вы… – начала она. – Вы… Торбен Хебо.

– Когда я в последний раз смотрел в зеркало, то видел там его.

– Но мы просили о помощи «Венусберг»… Значит, вы работаете на них? Я не знала.

– Нет, – ответил Торбен. – «Венусберг» – это я. Просто не считал нужным об этом трубить. Можете навести справки, если не верите. «Венусберг» – это я и моя старая подруга Дзеси с Рикхи. Помните ее?

Лисса почувствовала огромное разочарование. Она и не предполагала, что их спаситель окажется…

К тому же она еще не разобралась, что к чему.

Рука, которую она протянула было Хебо, замерла.

– Просто не верится… Если вы глава этой фирмы, то почему явились сюда лично?

– А я – непоседа и привык решать проблемы сам.

– Но зачем? Нам нужен человек, хорошо знающий местность и умеющий здесь ориентироваться.

Торбен нахмурился. Лисса поняла, что он начинает злиться.

– Послушайте. Станция Форхолт – наша. Это база «Венусберга» на этом континенте, верно? Я сам помогал закладывать ее – собственными руками. И успел присмотреться к обстановке. Позволю себе напомнить также, что я болтался в космосе сотни лет – больше, чем все известные мне спасатели, вместе взятые.

– Ну, – пробормотала Лисса и сглотнула. – Что ж… Тогда приступайте, капитан Хебо.

Он слегка успокоился.

– Жаль, что я не смог прилететь вместе с Дзеси. У нее прекрасная интуиция. Но она сейчас или в штаб-квартире на той стороне планеты, или где-то еще… Словом, я не смог с ней связаться. Сейчас в нашем распоряжении нет никого, кто хорошо бы знал район предстоящих поисков, но я справлюсь с этим делом не хуже и даже лучше любого другого.

– Нам повезло, что вы оказались рядом.

– И оказался не случайно, – засмеялся Хебо. – Когда я узнал, что вы вернулись домой и полетели на Фрейдис – слухами земля полнится, – то, конечно, захотел с вами повидаться. Но мне сказали, что вам не по нраву то, что творит «Венусберг». Потому я дожидался подходящего случая. И вот дождался.

Эти слова почему-то неприятно кольнули Лиссу. Она не вспылила, но решила держаться с этим человеком попрохладнее.

– Мы зря теряем время, – отрезала она. – А речь идет о жизни и смерти. У меня все готово, сейчас прихвачу снаряжение, и мы отправимся на поиски. Проклятье, солнце скоро сядет, так что времени осталось мало!

В глубине души Лисса мимолетно пожелала, чтобы их встреча прошла по-другому. За минувшие годы она вспоминала Торбена Хебо чаще, чем ей хотелось признаться даже самой себе. И, похоже, лечение, которое он прошел на Земле, слегка смягчило его заносчивость и грубость.

Но Торбен как был, так и остался самодовольным эгоистом, который, не задумываясь, стер бы в порошок целый мир ради собственной выгоды.

«Если тебе захочется помечтать о несбыточном, – сказала себе Лисса, – представь себе, что, несмотря на густые леса Фрейдиса, вы отыщете Медноруда с воздуха, а несмотря на густые облака, транспортник взлетит и доставит его на Асборг».

Она так и не поняла, обиделся Хебо или нет, когда тот тоже перешел на деловой тон:

– Я прихватил и свое снаряжение.

– Оно годится для этих мест?

– Я прожил здесь четыре стандартных года. – На этот раз Торбену явно изменило терпение. – А вы сколько?

– У меня за плечами не одна опасная миссия, – вспыхнула Лисса. – Я побывала на разных планетах, в том числе и в диких районах Асборга, которые не слишком сильно отличаются от Фрейдиса. Сейчас принесу свое снаряжение. Когда взлетим, я проверю ваше и, если понадобится, восполню недостающее.

Он сжал кулаки и закусил губу.

«Я допустила бестактность. Что ж, он тоже часто бывал бестактен по отношению ко мне. Но ради Медноруда…»

И она сделала попытку примирения:

– Вы что-нибудь знаете о случившемся?

– Нет. Я улетел раньше, чем пришло подробное сообщение.

Лисса так и думала. Летательный аппарат, которым располагала ее группа, был мощным, вместительным, но неповоротливым, а флаер Хебо – наоборот.

– Я только знаю, что среди пострадавших один человек и несколько сузаянцев, – добавил он, видимо тоже не желая ссориться. – В каком они состоянии?

– Хуже всего пришлось Ульдору Энарссону. Но он выживет. В лагере ему оказали первую помощь, а как только ему стало лучше, отправили на базу. Но, боюсь, он не сможет вернуться к работе еще несколько недель… И, скорее всего, вообще отправится обратно, на Асборг. Весь проект на грани краха.

– Он – из Дома Виндхолм, не так ли?

– Да, хотя провел на Фрейдисе больше времени, чем на родной планете. Занимался здесь исследованиями.

– Знаю. Готовил места для колонии, а потом присоединился к вам.

Лисса заставила себя не обращать внимание на язвительный тон Хебо.

– Я волнуюсь о нем не только как о коллеге. Он был… и остается нашим другом. Он почти незаменим. Нам будет не хватать его знаний и сноровки, если мы не найдем другого специалиста подобного уровня.

– А вы сжились с ящерками, верно?

Увидев вспыхнувшие глаза Лиссы, Торбен добавил:

– Простите, неудачная шутка.

В его голосе не было ни тени раскаяния.

– Просто я согласен с общим мнением, что только одержимый эколог может водиться с сузаянцами. Черт, а теперь я тоже с ними вожусь!

– Денег – побольше да поскорее, а на остальное плевать, – вырвалось у Лиссы.

– А вы что, хотите, чтобы я работал даром?

Они молча пошли к лагерю.