Текст книги "Звезда Пандоры"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 69 страниц)

Глава 17

Несколько дней она обхаживала отца, пока тот не согласился приехать на уик-энд. Нельзя сказать, чтобы Джастина Бурнелли так уж сильно хотела его видеть – тем более всего через полгода после очередного омоложения. Он и в лучшие времена бывал совершенно невыносимым, а когда к его природному упрямству добавилась энергичность молодости, поведение отца в опасной степени приблизилось к полной неадекватности. Тем не менее она сознавала, что его присутствие сделает уик-энд значительным событием; без него необходимые игроки могли бы вообще проигнорировать приглашение.

Они выбрали Сорбонский Лес – семейное поместье на западном побережье в окрестностях Сиэтла, с его быстрыми реками и обширными лесами, укрывшимися среди гор. Она предпочла бы Дом Тюльпанов – первый дом семьи на восточном побережье, как более цивилизованное жилище по сравнению с этим почти тайным деревенским убежищем, но не хотелось привлекать излишнего внимания к этой неформальной встрече.

Гости начали съезжаться в пятницу после обеда. Джастина приехала на день раньше и лично наблюдала за приготовлениями, никогда не доверяя мероприятия такого уровня своим помощникам. В Сорбонском Лесу стоял только один, главный дом, первоначально построенный из камня и бетона, а впоследствии он одним из первых на Земле был тщательно укрыт сухим кораллом. Коралл высадили больше двух столетий назад. Два естественных цвета – бежевый и лиловый – казались почти безжизненными на фоне разнообразных окрасок, предлагаемых современными строителями. К тому же переплетенным росткам на стенах и крыше недоставало густоты, а на самых старых участках они уже начинали крошиться, и садовникам приходилось постоянно поддерживать рост новых кораллов. Теперь толщина кораллового слоя уже превосходила толщину самих стен, и широкие панорамные окна терялись в их глубине. Комиссия по экологии ФОН наверняка бы санкционировала уничтожение кораллов и огромный штраф за выращивание чужеродных организмов в таком объеме, но преодолеть охранный периметр Сорбонского Леса не удалось бы ни одному чиновнику.

Внутри главного дома имелось множество приемных, гостиных и столовых. Члены семьи и гости располагались в любом из дюжины коттеджей, расставленных широким полукругом в заднем парке и соединенных с главным домом увитыми розами галереями. Снаружи эти дома почти в точности соответствовали местному колориту: бревенчатые стены и черепичные крыши, но удобства и обстановка удовлетворяли самым высоким запросам двадцать четвертого столетия.

Первым под навес перед входом, в огромном черном лимузине «ЗИЛ», въехал Гор Бурнелли. Несмотря на электрический двигатель, этот шестиколесный монстр был настолько тяжелым и длинным, что наверняка нарушал какие-нибудь законы об охране окружающей среды. Ее собственный «Ягуар» был вполовину меньше. Еще три больших седана привезли свиту ее отца, а эл-дворецкий известил еще о двух машинах, направляющихся к небольшой деревушке, где жила прислуга.

Джастина вышла, чтобы приветствовать старого короля-тирана. Задняя дверца «ЗИЛа» распахнулась, выдвинулись ступеньки, и первыми выскочили два его помощника, одновременно выполняющие обязанности телохранителей. В своих элегантных черных костюмах и оправленных в серебро очках они выглядели точь-в-точь как гангстеры из фильма. Джастина и бровью не повела при их появлении. В этом месте в них не было необходимости, и отец это прекрасно знал. Возможно, он слегка изменил свой мозг, чтобы казаться более суровым, чем был на самом деле. Последний его процесс омоложения в семейном биогенетическом центре длился дольше, чем обычно.

Гор Бурнелли выбрался из машины и понюхал воздух.

– Чертов Сиэтл, опять этот проклятый дождь, – проворчал он. С неба сыпалась мелкая изморось, и с хвойных деревьев, посаженных вокруг навеса, постоянно капала вода. – Не понимаю, почему бы нам не перенести этот дом в Англию. Погода та же, а пиво там лучше.

Джастина обняла отца.

– Перестань, папа. Этот уик-энд и так будет для меня нелегким, неужели придется еще и тебя держать в форме?

Он попытался усмехнуться. Но с новым лицом это было нелегко. Джастина еще могла разглядеть его естественные черты, и в нынешнем двадцатилетнем состоянии он был бы поразительно красив. Густые светлые волосы после стрижки уже начали отрастать и завиваться. Но огромное количество и сложность ОС-татуировок привели к тому, что линии слились меду собой и образовали сплошную золотую маску, как у древнеегипетского фараона.

– Можно подумать, я осмелюсь жаловаться, раз уж ты меня запрягла.

– Как мама?

Гор закатил глаза; они, по крайней мере, остались прежними.

– Откуда я могу знать? Это ты сказала мне, кто она. Я стер воспоминания сто лет назад.

– Обманщик.

Джастина заметила, как напряглись телохранители. Возможно, они не привыкли к тому, чтобы кто-то так разговаривал с боссом. Но в конце концов, она была первенцем Гора, зачата и рождена естественным путем, в отличие от пятидесяти с чем-то других детей, последовавших за ней и ее братом. В те времена Гор был обычным миллиардером, унаследовавшим богатство двух старинных американских семейств, объединившихся в результате династического брака. В результате хитроумных комбинаций и не без некоторой доли политического содействия его портфель ценных бумаг расширялся по мере распространения человечества в первой зоне космоса. Бурнелли, как и все остальные Великие Семейства Земли, оправдывали поговорку о том, что деньги притягивают деньги. В «Доусонском рыцаре» – юридической и консалтинговой фирме, составляющей ядро финансовой империи Бурнелли, – работали почти исключительно члены этой семьи. Главной ее целью было преумножение и сбережение уже имеющихся богатств. Владения Бурнелли распространялись на все планеты Содружества, от нескольких акров земельных участков в окрестностях столиц новых миров третьей зоны до целых массивов производственных мощностей на каждой из планет Большой Дюжины, от транспортных и сбытовых компаний до банков, коммунальных служб и самых современных и только развивающихся предприятий. Во всем, что приносило или со временем могло приносить доход, они успевали отхватить свою долю.

Джастина уже не одно столетие играла огромную роль в управлении семейной империей в различных областях, начиная со специалиста по улаживанию конфликтов и заканчивая главой отдела по заключению договоров, а в последнее время выступала и как проницательный политический игрок. Хотя она и не стремилась к громкой политической карьере, избранной ее братом. Но, несмотря ни на что, несмотря на все сделки, манипуляции и маневры, проведенные Джастиной за долгие годы, священным и неприкосновенным центром бесконечно расширяющейся империи оставался Гор.

– Ладно, я видела маму месяц назад, – сказала Джастина. – Она шлет привет.

– Она ведь не приедет сюда?

Фокусировка взгляда Гора неожиданно сместилась. В его виртуальном поле зрения, как и всегда, работали финансовые и новостные дисплеи и непрерывно менялись биржевые сводки. «Доусонский рыцарь» неустанно отыскивал новые возможности покупки контрактов, земли, валюты, и, если такая возможность появлялась, он мгновенно реализовывал ее.

– Нет, здесь тебе ничто не грозит, – сказала Джастина.

– Отлично. Я пойду в свой домик, но, прежде чем вы начнете свои политические игры, я хотел бы встретиться с тобой и твоим братом.

– Я скажу Томпсону, как только он появится.

Гор пошел к главному дому, вслед за ним потянулись телохранители и помощники. В хвосте процессии шли две девушки восточной внешности в белых обтягивающих микроплатьицах – то ли близнецы, то ли так перепрофилированные на клеточном уровне, что выглядели одинаково. Обе вежливо поклонились, проходя мимо Джастины, а она еле удержалась, чтобы не обжечь их сердитым взглядом. В некотором отношении ее отец никогда не менялся. Девицы были частью его расписания, как финансовое совещание или прием пищи. Все его дни на несколько недель вперед были расписаны по минутам. До Джастины доходили слухи о якобы проведенном психонейронном профилировании, которое вызвало маниакальную увлеченность работой и привязанность к семье. Но она еще помнила свое детство, когда отец редко приходил с Уолл-стрит домой раньше десяти или одиннадцати часов, а выходные проводил в своем кабинете, в компании компьютеров. Он всегда был целеустремленным, а человеческие потребности сводил к минимуму. С развитием технологии для наблюдения за главными финансовыми рынками Содружества ему требовалось все больше и больше устройств.

Спустя четверть часа после прибытия Гора в Сорбонский Лес приехал Кэмпбел Шелдон. Джастина приветствовала его почти искренней улыбкой. Кэмпбелл был одним из правнуков Найджела, младшим из трех братьев, родившимся от прямой внучки. Степень родства обеспечивала ему немалое преимущество в рамках семейства, а поскольку он выбрал местом работы ККТ, Кэмпбелл добился высокого ранга и сейчас занимал должность начальника отдела перспективных гражданских и коммерческих проектов. И это несмотря на твердое убеждение Найджела, что семья помогает только поставить ногу на первую ступень служебной лестницы, а остального человек должен добиваться самостоятельно.

Кэмпбелл привез с собой только двоих помощников и больше никого. Джастина вспомнила, как на предыдущих встречах ее всегда приятно удивляла его сдержанность в отношении внешней показухи. На данный момент Кэмпбелл находился между двумя омоложениями, и на вид ему можно было дать сорок с небольшим. Его излишне пухлые щеки скрадывала аккуратная бородка, а в остальном Кэмпбелл унаследовал свои черты от Найджела: глубоко посаженные глаза, небольшой нос и темно-русые волосы. За ушами и чуть ниже мочек блестели платиновые ОС-татуировки.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, расцеловав Джастину в обе щеки.

– Спасибо. В прошлый раз ты видел меня накануне омоложения; вероятно, все дело в этом.

– Если я правильно помню, это была вечеринка на яхте сенатора от Муанга. После церемонии открытия моста через Брейби. Над яхтой летали воздушные рыбы, словно желтые шарики.

– Боже мой, как ты хорошо подготовился. Похоже, мне придется всю ночь освежать воспоминания.

– Надеюсь, что не всю ночь. Это было бы непозволительной тратой времени.

– А, вот таким я тебя и помню.

Она жестом пригласила его войти в вестибюль.

– Что я могу сказать? Я же Шелдон, обязан поддерживать репутацию.

– А на яхте с тобой, кажется, была певичка из рок-ансамбля, не так ли?

– А, милашка Каллисто. Мы очень быстро расстались. Она бросила меня ради ударника.

– Она взяла себе имя спутника?

Кэмпбелл пожал плечами.

– Тогда это было модно.

– А что модно теперь? Астероиды? Кометы?

Кэмпбелл рассмеялся, затем оглянулся на дом.

– Это настоящие сухие кораллы? На Земле?

– Да. Только прошу тебя, не выдавай нас федералам. Эти кораллы старше многих членов нашей семьи.

– Меня легко подкупить. Неторопливая выпивка поздним вечером. Совместное купание при свечах. Занятие любовью в кровати под балдахином.

Джастина улыбнулась в ответ.

– Я подумаю насчет того, чтобы нырнуть вместе с тобой в один из горных ручьев. В поместье их достаточно.

– Боже, да ты садистка. Купаться в штате Вашингтон ранней весной? Ты хоть знаешь, что может сделать с мужчиной холодная вода?

– Я хотела выяснить, известно ли это тебе.

– Ладно. Но мы с тобой обязательно поговорим за стаканчиком попозже вечером. Какая форма одежды?

– Произвольная. Совет Внешней Защиты уже принял основное решение по вопросу об агентстве межзвездных полетов. Осталось только утрясти несколько политических нюансов, чтобы в сенате все прошло гладко. И я могла бы предложить… воспользоваться отличной возможностью прозондировать почву, поговорив с Патрицией Кантил.

– Хм, – буркнул Кэмпбелл. – Она тоже будет здесь?

– О да.

Патриция Кантил приехала вскоре после Кэмпбелла. Она прибыла на «форде» не самой роскошной модели, в деловом костюме, тоже не сшитом на заказ, и классических черных лодочках. Она сохраняла физический возраст около пятидесяти лет – достаточно взрослая, чтобы вызывать доверие, но не настолько старая, чтобы сомневаться в умственных способностях. Сеть ОС-татуировок вокруг глаз была нанесена такими тонкими линиями, что по большей степени оставалась незаметной. Прическа и макияж ненавязчиво подчеркивали латиноамериканское происхождение. Джастина прекрасно понимала, что и то и другое стоило немалых денег, но, когда Патриция стояла на шаг позади своего босса Элейн Дой, избиратели этого увидеть не могли.

Сам факт, что главный политический советник Дой спустя всего десять дней после ее заявления о вступлении в борьбу за пост президента проводит уик-энд в Сиэтле, о многом говорил Джастине. Эти два дня станут для Патриции неплохим стартом для лоббирования интересов своей начальницы. Вместе с ней приехал и ее секретарь, серьезный молодой человек, одетый в костюм от известного модельера, какой горожане предпочитали для поездок за город. Парень держался на шаг позади Патриции и говорил только в тех случаях, когда обращались непосредственно к нему.

Джастина еще занималась с ними, когда с Окклата прибыла третья гостья. Молодая женщина с длинными светлыми волосами, да еще выше и стройнее, чем сама Джастина. Ее бесстыдно дорогая одежда – короткая юбка и блестящий золотистый топик – подчеркивали изящество фигурки. Девушка огляделась по сторонам с интересом, свидетельствующим о первой жизни, и одобрительно улыбнулась.

– А это Изабелла, – представила ее Патриция. – Моя спутница.

– Привет. У вас тут здорово, – заявила Изабелла, энергично протягивая руку.

– Спасибо, – ответила Джастина. – Мы потратили немало времени, но получили то, что хотели.

Ей было нетрудно окатить девицу ледяным душем иронии и сарказма, так что та бы ничего и не заметила, но это обнаружило бы дурной характер Джастины, а в этот уик-энд ей не нужно было никаких осложнений. Джастина лишь запросила у своего эл-дворецкого все сведения об Изабелле. В ее внешности обнаруживались какие-то наследственные черты, что заставило Джастину соблюдать осторожность. Девица явно принадлежала к Великому Семейству или Межзвездной Династии, но какой именно?

– Изабелла Елена Халгарт, – доложил ей эл-дворецкий. – Восемнадцать лет. Вторая дочь Виктора и Бернадетт Халгарт.

Далее шел небольшой список школ, где училась Изабелла, ее достижений в науках и спорте, ее интересов и благотворительных дел. Обычная чепуха, сочиненная семейством.

Проклятье!

Джастина проводила Патрицию в ее домик, а сама сразу же вызвала Эстеллу Фентон.

– Мне нужна кое-какая информация.

– Дорогая, какая честь для меня! – насмешливо ответила Эстелла. – Что же такое я могу знать, что было бы неизвестно твоей семье?

– Все об этой девчонке. – Джастина виртуальным пальцем послала Эстелле файл, содержащий поверхностные сведения об Изабелле. – Ты королева сплетен, а мне необходимо выяснить ее истинное положение в семье Халгартов.

– Если бы это сказал кто-то другой, я бы все отрицала, – сказала Эстелла.

– Пожалуйста! Мне известно положение почти каждого члена Великих Семейств, но она из Межзвездной Династии.

– Понимаю, дорогая. Нувориши из новых миров, причем не самые лучшие. У меня собрано на нее маленькое личное досье. Что конкретно ты хочешь узнать?

– Она пользуется влиянием?

– Нет, ничего подобного. Пятнадцатое поколение, а Виктор из одиннадцатого. И отец и дочь – дети из пробирки, так что это не прямая линия, просто обязательное продолжение рода. У нее минимальный трастовый фонд, освобождающий от необходимости работать, но и не гарантирующий положения в высшем обществе. В прошлом году она окончила школу и до сих пор не выбрала университет. По правде говоря, ходят слухи, что при омоложении ей предстоит некоторая корректировка мозга. Ее ай-кью далек от верхних значений. Пережила несколько увлечений такими же незначительными личностями, а сейчас спит с… Да, с Патрицией Кантил. Это и есть причина твоего любопытства?

– Да. На этот уик-энд приедут старшие представители Халгартов. Не знаю, успела ли Патриция заручиться их голосами. Если положение Изабеллы будет воспринято соответствующим образом, могут возникнуть проблемы.

– Расслабься, дорогая. Я тебе ничего не говорила, но Эдембург уже единодушно поддерживает Дой. А это шестая планета из Большой Дюжины. Так что можешь не беспокоиться насчет Патриции с Изабеллой.

– Халгарты в конце концов решили поддержать Дой? Поздравляю, ты осведомлена лучше, чем я. Спасибо, мне и в самом деле ни к чему осложнения в последнюю минуту. Считай меня твоей должницей.

– Непременно. В следующий раз, когда мне для ужина потребуется персона категории А…

– Я приму приглашение.

Четвертым приехал Герхард Утрех, представитель четвертого поколения семьи Браунт, основавшей Демократическую Республику Новой Германии. Став адвокатом, он устранился от управления семейными финансами и некоторое время работал в юридическом ведомстве планеты. Несколько десятков лет назад он стал сенатором Содружества от ДРНГ. Одно время он состоял в браке с представительницей семейства Бурнелли, они произвели на свет двух отпрысков, родившихся искусственным путем. Джастина не считала его значительной фигурой, но Герхард мог стать хорошим союзником.

Она пригласила еще и Ларри Фредерика Халгарта, представителя третьего поколения династии. Он привез с собой Рафаэля Колумбия, ставшего неизбежным дополнением к остальным гостям. Уже после получения приглашения Ларри настоял на том, чтобы привезти и Наташу Керсли, тоже прибывшую в его лимузине. Джастина, отыскав ее имя в базе данных Бурнелли, слегка побледнела. Наташа не была членом именитой семьи. И о специальном наблюдательном научном совете, исполнительным директором которого являлась Наташа, она тоже до сих пор не слышала. А Ларри сказал только, что она «руководит теоретическими исследованиями оружия. Чужеземного оружия».

Сбор гостей завершился прибытием еще двух сенаторов. Сначала приехал Криспин Голдрич, чье положение в бюджетной комиссии Содружества позволяло оказывать значительное влияние на подготовку межзвездных полетов и весь проект в целом. В досье Джастины он числился как умеренный скептик.

И наконец, Рамон ДБ, сенатор от Буты, хотя, как ни странно, не принадлежавший к клану Мандела, основавшему этот мир Большой Дюжины. Он был лидером Африканской группы в сенате, и это обеспечивало ему значительный политический вес. Кроме того, в течение двенадцати лет он был мужем Джастины, хоть это и было восемьдесят лет назад.

– Ты меня еще помнишь? – с напускной скромностью спросила она, как только Рамон выбрался из машины.

В ответ он заключил ее в крепкие объятия.

– Черт побери, как ты соблазнительна в этом возрасте, – ласково проворчал он. Потом он отстранился на расстояние вытянутой руки и оглядел Джастину с головы до ног. В его глазах мелькнуло сожаление. – Не могли бы мы снова пожениться?

Настала ее очередь окинуть его взглядом. Традиционное одеяние из полуорганического волокна радужной расцветки не переставало развеваться, словно от легкого ветерка. Но даже это не могло скрыть выступающего животика. Его фактический возраст приближался к шестидесяти, и на висках появились седые волосы. Иссиня-черные линии ОС-татуировок на щеках то проявлялись, то исчезали.

– Какой вес скрывается под этим роскошным костюмом? – спросила она.

Он молитвенно сложил перед собой ладони и поднял глаза к небу.

– Бывшая жена остается женой навсегда. Я держу себя в форме.

– В какой форме? Пляжного мяча? Рамми, ты же знаешь, что из-за лишнего веса у тебя могут возникнуть проблемы с сердцем.

– Сенаторам поневоле приходится ежедневно поглощать огромные порции пищи. Как я понимаю, сегодня вечером тоже предстоит ужин из восьми перемен.

– Тебе это противопоказано. Я поговорю с шеф-поваром о твоей диете на весь уик-энд. Не хотелось бы навещать тебя в клинике после оживления, Рамми.

– Ладно, уймись, женщина. Я скоро пройду процедуру омоложения. И все наладится. Перестань беспокоиться.

– Неужели они до сих пор не подобрали для тебя подходящий режим?

Он раздраженно взмахнул своей тростью с конским хвостом на верхушке.

– У меня редкие гены. Врачам трудно изолировать проблему и скорректировать работу организма.

– Тогда пусть рассмотрят возможность внедрения нового сердца. Это же так просто.

– Я такой, какой есть. И ты это знаешь. Я не хочу получить чужое сердце.

Она набрала воздуха для печального вздоха, но, прежде чем успела выдохнуть, его толстый указательный палец уперся ей снизу в подбородок.

– Не ворчи на меня, Джастина. Я так рад снова тебя видеть. Жизнь сенатора не так хороша, как кажется со стороны. Я надеюсь, в этот уик-энд мы сможем хоть немного побыть вместе.

– Обязательно. – Она похлопала его по руке. – Я все равно хотела поговорить с тобой об Эбби.

– Что еще случилось с нашим праправнуком?

– Поговорим позже. – Ее виртуальный взгляд скользнул к часам. – До начала приема я должна проверить, как там папа и Томпсон.

– Твой отец здесь?

Рамону внезапно расхотелось заходить в дом.

– Да. – Она облизнула губы, скрывая усмешку. – Это проблема?

– Тебе ведь известно, что он всегда меня недолюбливал.

– Это только твоя неуверенность и воображение. Он всегда относился к тебе благосклонно.

– Как благосклонно относится лев к дичи.

Джастина разразилась смехом.

– Ты же сенатор Содружества, неужели до сих пор его побаиваешься?

Он взял ее под руку и шагнул к входу в дом.

– Я буду ему улыбаться и поддерживать вежливый разговор на протяжении трех минут. Если после этого ты меня не спасешь, я…

– Что?

– Я тебя отшлепаю.

– Чу! Небесные ангелы снова запели радостный припев: в город вернулись старые добрые времена.

Гор Бурнелли развернул свои персональные системы и подключился к обширной сети Сорбонского Леса, устраиваясь в доме, как иные люди устраиваются в старом уютном кресле. В отличие от многих людей, кто часто прибегает к омоложениям, он не оставлял старые воспоминания в хранилище из ностальгических побуждений. Он носил их в себе при помощи вставок высокой плотности и загружал в сеть повсюду, где бы ни находился. Они были ему необходимы: чтобы заключать сделки, обеспечивающие семье прекрасное будущее, он должен был знать о прошлых делах и их мотивировках, если решались какие-то проблемы. Другие, как его дочь, полагались на краткие справки и доступ через эл-дворецкого к широкой базе данных; а он благодаря особым программам доступа мог мгновенно обратиться к сопутствующим событиям.

Сейчас его приоритетами являлись бизнес и укрепление положения семьи на рынках. Современные технологии давали ему возможность трудиться практически круглосуточно. Несколько разработанных им процедур позволили отладить процесс управления почти до автоматизма, и он мог параллельно заниматься другими делами. В данный момент, наблюдая, как его сын и дочь направляются к огромной классической библиотеке Сорбонского Леса, он просматривал бесчисленные сводки, затоплявшие пространство между изображениями детей красным цифровым ливнем. По команде его подвижных виртуальных пальцев заголовки и цифры, вспыхивая зеленым цветом, выстраивались в новом порядке, перенаправляя потоки денег и информации и формируя новые сделки и закупки.

– Все на месте, – объявила Джастина.

Он промолчал. Эта информация давно появилась в его виртуальном поле зрения; дом постоянно извещал его о местонахождении гостей, их помощников, служащих, супругов и любовниц: кто пользовался душем и ванной, кто подключался к сложной (или сложно законспирированной) системе доступа в унисферу, кто прогуливался под перголами и направлялся к главному дому, предвкушая предваряющие ужин напитки в гостиной. Эта вторичная информация формировалась в его мозгу в виде набора запахов; разнообразие ОС-татуировок позволяло ему учуять каждого гостя и определить его занятие.

– Я полагаю, что гости обеспечили нам критическую массу, – сказал Томпсон. – Если не возникнет никаких непредвиденных проблем, все должно пройти гладко.

– Это само собой разумеется, – буркнул Гор. – Но проблемы есть всегда. И я надеюсь, что вы двое сумеете их распознать и сгладить, не задевая чрезмерно раздутого эго собравшихся здесь людей.

– Пока единственной неприятностью стало присутствие Изабеллы, – сказала Джастина. – Но на радаре Халгартов она не появится. Обычное развлечение отпрысков, живущих первой жизнью. Я не думаю, что у Патриции имелись скрытые мотивы, чтобы спать с ней.

Томпсон уселся в одно из широких кожаных кресел перед камином.

– Патриция не склонна к риску любого рода. При малейшем намеке на политические осложнения она обычно избавляется от своих подружек.

– Может, это настоящая любовь? – удивленно спросила Джастина.

– Это уже не первый случай, – сказал Томпсон. – Никогда не мог понять, почему Патриция при очередном омоложении не сменит пол.

– Для нее это неприемлемо, – объяснил Гор. – Команда Дой по большей части состоит из женщин, она работала над этим двадцать пять лет. Кто же решится ее подвести, вырастив себе член?

– Да, кстати, мы еще не заявили официально о своем намерении ее поддерживать, – вставил Томпсон.

– Это может произойти в течение уик-энда, – сказал Гор. – Если правильно выбрать момент. Но для этого я хочу получить подтверждение курса Дой на создание Межзвездного агентства. Если она его поддержит – а надо быть дурой, чтобы не поддержать, – мы должны обратить самое пристальное внимание на эту структуру. Важны любые детали.

– Агентство – временный орган, – сказал Томпсон. – Нам надо сконцентрироваться на военном флоте.

– Знаю. Дойдем и до этого.

– А если флот нам не потребуется? – спросила Джастина.

– Потребуется, – твердо заверил ее Гор. – В этом я согласен с Шелдоном и Каймом. Чужаки Дайсона сначала стреляют, а потом задают вопросы. И это все, что необходимо о них знать. Содружеству нужны военные корабли, хотя бы ради устрашения. На их постройку правительство будет тратить деньги, огромные суммы денег. И надо сделать так, чтобы часть их осталась в нашей семье.

– Это нетрудно, – заметил Томпсон.

– Придурок. – Гор сжал в кулак покрытую золотом руку. – Когда же ты чему-нибудь научишься? Все Великие Семейства уже начали маневры. Джастина вовремя организовала этот уик-энд. Если мы сумеем повлиять на проект, участие в нем будет нам обеспечено.

– О каком именно влиянии ты говоришь?

– В первую очередь – это вопрос дислокации. Надо заставить Шелдона вылезти с этого захолустного Аншана. Я хочу, чтобы агентство базировалось на Высоком Ангеле, где ему самое место. У нашей семьи имеются паи расположенных там астроинженерных компаний, а со строительством космических кораблей их продукция будет пользоваться исключительным спросом.

– Под это можно подвести логическое обоснование, – заметила Джастина.

– Все и так логично. Все, что нам требуется, – это найти способ соблюсти свои интересы.

– Я поработаю над этим, – пообещала она.

Гор повернулся к Томпсону.

– Оборотной стороной военного флота станет укрепление обороны планеты. Не забывай об этом во время уик-энда. Люди захотят обеспечить свою безопасность и установить над городами сверхмощные силовые поля. Я полагаю, на это будет истрачено больше средств, чем на звездные корабли.

– Ладно, я буду держать это в голове, – сказал Томпсон.

Исполнять роль хозяйки на официальном ужине Джастина могла бы даже во сне. Они устроили ужин в главной столовой с широкими полукруглыми окнами, выходящими в сад, освещенный тысячами мерцающих белых звездочек. Джастина позаботилась, чтобы Кэмпбелл сел в одном конце дубового стола, рядом с ее отцом, а сама на другом конце развлекала разговорами Патрицию. Изабелла к ужину не вышла.

– Боюсь, такие мероприятия кажутся ей немного скучными, – сказала Патриция под негромкую джазовую музыку, исполняемую оркестром.

– Она молода, – сочувственно кивнула Джастина. – Хорошо, что вы вообще уговорили ее приехать.

– Это все из-за имен – в какой-то степени ее привлекает слава, – признала Патриция, приступая к закуске из каннеллони с копченым лососем. – В данный момент она подключилась к «Убийственному соблазну», его предпоследнему эпизоду.

– Это ведь биографическая драма по последнему расследованию Паулы Мио, не так ли?

– Да. На мой взгляд, чересчур мелодраматичная, но главная героиня в ее возрасте, и исполнение неплохое.

– Жаль, что у меня не хватает времени на новинки поп-культуры. Удивительно, что вы успеваете за ними следить, особенно сейчас.

– В мои обязанности, кроме всего прочего, входит и анализ «звездной» рекламы.

Патриция была очень любезна, но ее улыбка на все сто процентов оставалась профессиональной.

– Наша семья полностью поддерживает проект строительства космических кораблей. И этот уик-энд тому подтверждение.

– Я знаю. Элейн это ценит.

– Станет ли этот вопрос частью ее предвыборной платформы?

Джастина перевела взгляд на противоположный конец стола, прямо на бесстрастное золотое лицо отца.

– Это довольно радикальный шаг, но полет к системе Дайсона не мог не изменить нашу нынешнюю политику. Агентство должно быть создано. Элейн это понимает и готова рискнуть, если потребуется.

Гор Бурнелли едва заметно кивнул.

– Наша семья сделает все возможное, чтобы поддержать ее позицию в этот уик-энд.

– Я очень благодарна вам за помощь.

Патриция откусила еще кусочек рулета с лососем, но не смогла этим скрыть хищную улыбку.

Остальную часть вечера Джастина тщательно воздерживалась от дальнейшего словесного поединка с Патрицией. Еда не время для серьезных переговоров. Все трое Бурнелли занялись тем, чтобы поговорить с каждым гостем в отдельности и подготовить их к завтрашней дискуссии.

Она началась уже за ранним завтраком. Обильный буфет был сервирован в оранжерее, примыкающей к стене главного дома. Джастина вышла довольно рано, чтобы присоединиться к Патриции и Криспину Голдричу. Две жены Криспина, леди Мэри и графиня София, остались в домике и завтракали в постели, а один из его помощников сидел рядом, наливал чай и приносил из буфета закуски. То же самое для Патриции делал ее скромный молодой секретарь.

Один из слуг принес Джастине кофейник с ямайским кофе, и она устроилась рядом с Криспином, выбравшим для завтрака яйца по-бенедиктински. Ее роль в данной ситуации была почти пассивной. Джастина хотела узнать то же, что и Патриция, а Криспин пользовался огромным влиянием. Кроме руководства комиссией по бюджету, он обладал большим авторитетом в блоке связанных с Европой миров.

– Томпсон сказал мне, что вы более чем сдержанно высказывались на заседании Совета, – сказала Джастина.

– Осторожно – так было бы вернее, дорогая. Я довольно давно играю в эти игры, чтобы опасаться неограниченных обязательств. Если сенат одобрит Агентство, никому неизвестно, сколько времени налогоплательщикам придется финансировать это предприятие. Вы же понимаете, что полетами в систему Дайсона дело не закончится. В случае успеха этой экспедиции у правительства будет прецедент, чтобы оплатить другие изыскания.