Текст книги "Другая жизнь (ЛП)"

Автор книги: Питер Энгелидц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава двадцать пятая

Ты дрожишь. Это фантастическое чувство, не правда ли? Ты не уверена, облегчение это или беспокойство, волнение или ожидание. Или это ощущение того, что твой любимый человек здесь, с тобой, и он ждёт каждого твоего слова?

Ты познакомилась с ним на университетской дискотеке – что это за клише? Оуэн был нервным парнем с худым лицом и высокими скулами, которого ты увидела в анатомичке и пошутила с Амандой Трейнор, что не отказалась бы исследовать его анатомию поближе – не знает ли Аманда, как его зовут? Аманда сказала, что это местный парень Оуэн Харпер и охарактеризовала его как неудачника с крысиной физиономией и жестоким ртом. Но ты увидела в нём кое-что ещё. И потом, когда он сжимал в руках свою пинту пива где-то в углу диско-клуба, пока его более привлекательный приятель охмурял твою более привлекательную приятельницу и поедал её глазами во время какого-то медляка Аланис Мориссетт (чёрт возьми! О чём они думали?)… Он никогда не думал делать первый шаг, правда? Хотя ты видела, как его голодные глаза следили за тобой по всему танцполу, вглядываясь в яркий водоворот красного и синего, зелёного и белого, ловя каждое твоё движение. Так что ты наткнулась на его столик и разлила его пиво, и так всё началось. Следующее утро было первым из многих, когда ты просыпалась первой, видела его спящим рядом с тобой и любовалась его длинными тёмными ресницами над бледными веснушчатыми щеками.

Видела ли ты когда-нибудь себя со стороны? В последний раз, в теле Сандры Эпплгейт, ты поймала отражение своего лица в зеркале в квартире Уайлдмена. Бледная и усталая, кровь растекается вокруг твоего рта и по подбородку, пачкая твоё любимое пальто. Перед этим ты видела своё отражение в витринах магазинов, когда бежала, спасаясь, вниз по главной улице на стройплощадку. А ещё раньше ты разглядывала свою наготу в зеркале над угловой раковиной в твоей комнате в лагере. Поражённая и удивлённая тем, что твоё бледно-розовое тело, с его любопытной мускулатурой, защищённой тонким эпидермисом, люди оценивали как пик физической формы.

Странно, но ты думала, что тоже находишься в прекрасном состоянии. Это так любопытно – жить двойной жизнью.

И вот теперь наконец ты видишь себя, цепляющуюся за систему жизнеобеспечения. Это новая перспектива, в самом деле. Посмотри на себя там – гордый боец, волей случая оказавшийся покорённым. Но ты по-прежнему изобретательный исследователь, у которого есть средства для спасения себя.

Ты закрываешь дверь установки для поддержания жизни и запечатываешь своё истинное «я» в защитный кокон. Обернувшись, ты видишь Оуэна в ограничивающем кресле. Теперь он не смотрит на тебя голодными глазами. Его взгляд полон ужаса и ярости.

– О чём ты говоришь, Меган? Что это, чёрт возьми, за хрень там?

Когда вы жили вместе в Лондоне, ты делилась с Оуэном всем. Своими надеждами, стремлениями, мечтами. Ты ничего не скрывала от него, даже когда знала, что он не был полностью откровенен с тобой. И теперь кажется абсолютно естественным поделиться с ним своими последними тайнами.

– Я же сказала тебе, – говоришь ты ему спокойно. Не нужно кричать. – Это существо – настоящая я. Моё тело находится в застое, чтобы защитить меня от ранений. Остальная часть команды этого военного корабля была убита во время столкновения, которое привело нас в это странное место. Мне нужно вернуться в Брайдак, чтобы получить медицинскую помощь.

Оуэн перестал сражаться со своими оковами. Это хорошо. Это поможет. Но он всё ещё не понимает.

– Что случилось с Сандрой? Мы собирались помешать этому кораблю проникать через Разлом. А потом удалить устройство слежения из её позвоночника.

Ты подталкиваешь безжизненное тело Сандры пальцем ноги.

– Это не совсем то, что я планировала, Оуэн. Видишь ли, это не устройство слежения. Это пульт управления.

– О Господи, – бормочет Оуэн.

– Хотя это странно. Будучи Сандрой, я смогла управлять вами, даже не вставляя пультов управления в ваши позвоночники. И теперь, когда я контролирую Меган… теперь, когда я – Меган… Я понимаю, почему.

– Дай ей уйти, – взмолился Оуэн. – Она тебе не нужна. Мы врачи, мы можем тебе помочь – я имею в виду, настоящей тебе – выздороветь и уйти отсюда…

Ты мягко прижимаешь пальцы к его губам и заставляешь его замолчать.

– Видишь? Вот что я имею в виду. Ты хочешь быть нужным, Оуэн. Сандра поняла это. Она смогла убедить тебя, говоря тебе то, что ты хотел услышать – что ты был ей нужен. Ты – спасатель; ты всегда ищешь жертву, которой мог бы помочь. Ты думаешь, что знаешь ответы на все вопросы, и это делает тебя сильным, влиятельным, это делает тебя центром внимания. Ты хочешь, чтобы тебя любили, потому что ты можешь защитить людей, ты можешь спасти их, и они будут зависеть от тебя. До тех пор, пока они не перестают нуждаться в тебе, и тогда ты их бросаешь.

Оуэн попытался яростно покачать головой, но путы не позволили этого сделать.

– Это инопланетянин, который тебя использует. Это не ты говоришь, Меган. Это не…

– Ты хочешь быть любимым и нужным, Оуэн. Но всё заканчивается тем, что ты задираешь нос. Ты требовательный, справедливый – и, в конце концов, высокомерный по отношению к другим. – Ты ловишь себя на том, что улыбаешься ему, но на самом деле это печальная улыбка. – Знаешь, я так тебя любила. Меган так тебя любила.

Он думает, что обнаружил что-то, что можно использовать, нащупал какую-то тактику. Ты узнаёшь этот взгляд – ты не раз видела его тогда, в Лондоне, когда вы о чём-то спорили.

– Я тоже любил тебя, Меган. И я до сих пор тебя люблю. Помнишь, что было вчера вечером? Я знаю, что ты всё ещё здесь, Меган. Ты – врач, давай! Не потеряйся в этом существе. Попытайся вспомнить. Ты – врач. Один из лучших. Мы оба хорошие доктора. Мы отличная пара, правда?

И где-то глубоко ты действительно понимаешь, о чём он говорит. Ты думаешь о его тёплом дыхании на твоей коже, о его губах на твоей шее. О его руке, которая обнимает твою спину. О его горячем теле рядом с тобой. О том, как ты чувствовала его внутри себя.

– Вернись ко мне, Меган. Вернись. Посмотри на Сандру. Ты нужна ей. – Он опускает глаза. – Ты нужна мне.

То, как он отводит взгляд и как прерывается его голос, вовремя возвращает тебя к твоей лучшей половине. Теперь ты вспоминаешь его технику. Его обычную программу.

– Я – воин Брайдака! – рявкаешь ты на него.

Его глаза снова встречаются с твоими, и ты знаешь, что он видит, что потерял тебя.

– Я больше не Меган, – жёстко говоришь ты. – Особая технология Брайдака позволяет мне использовать захваченных в плен жителей планет, на которые мы вторгаемся. Используя наших пленников таким образом, мы можем прекрасно внедряться в местное население. И когда я заканчиваю с одним человеком, я могу освободить их, где бы они ни находились, и вернуть своё сознание сюда, на этот корабль – или вселить в другого пленника.

– Та команда дайверов. – Он такой же умный, каким ты его помнишь. – Они наткнулись на твой корабль, потерпевший крушение, и ты использовала каждого из них по очереди.

– Они были такими слабыми, – объясняешь ты.

– Что ты имеешь в виду? Би и Эпплгейт были тренированными солдатами. В буквальном смысле в хорошей форме.

Возможно, он прав. Ты думаешь о том, как легко было солдатам подавлять других людей.

– Проблема с вами, людьми, в том, – говоришь ты Оуэну, – что захват сжигает очень много спинномозговой жидкости, которой у вас и так маловато. К счастью, достаточно легко пополнить запасы через других людей.

Тебя удивляет то, что Оуэн реагирует на это отвращением.

Ты объясняешь ему, что многое узнала от людей, которых захватывала. От Би и Эпплгейт ты узнала о военной системе Земли. Уайлдмен подсказал тебе способ заправить корабль ядерным топливом с Земли.

– И от них всех, – завершаешь ты, – я узнала, что они с подозрением относятся к Торчвуду, боятся и презирают его. Так что я была очень заинтригована, когда поняла, что ты работаешь в Торчвуде.

Его лицо неподвижно, как камень.

– Теперь Меган… – говоришь ты ему. – У неё есть глубокая привязанность к тебе, Оуэн. Это не было просто потрахушками, как в старые добрые времена, правда? Не для Меган. Это очень отличалось от той первой ночи в университете, ты помнишь? После дискотеки? Это было простой тягой к сексу. Мелкие эмоции. Непосредственный физический контакт. Но хороший. Она думала, что ты убеждённый девственник, которого ей удалось уложить в постель во время первого же семестра, так что, знаешь, ты удивил её.

– Мне приятно это слышать, – он выдавливает слова так, словно это испытание для него.

– Хотя это не всегда было так. Для тебя – может быть. Но не для неё. Пока ты не ушёл, она ни разу не говорила тебе, что на самом деле чувствует. И именно поэтому она позволила тебе вернуться в её жизнь на этой неделе. Именно поэтому она доверяет тебе, несмотря на то, что ты такой ненормальный.

– Хватит, – говорит Оуэн. На этот раз чувство в его голосе подлинное. – Ты сказала, что можешь дать ей уйти. Ну так дай ей уйти. Сейчас же. Дай ей говорить за себя.

– Нет, думаю, сейчас она мне нужна. Она врач, не так ли? Она хорошо понимает все достоинства и недостатки человека. В физическом плане и в эмоциональном. И, кроме того, она молодая и сильная. Она сможет вернуть меня на берег. Она сможет достать остальные ядерные пакеты, которые спрятал Уайлдмен. Они всё ещё нужны мне, чтобы заправить этот корабль.

Осталось сделать совсем немного, прежде чем уйти. Сосредоточившись, ты чувствуешь, как внутри тебя растёт существо. Пузырьки газа, движение у тебя в животе. Единственным коротким движением ты выплёвываешь крошечное создание, похожее на морскую звезду. Оно выворачивает свои четыре ноги на полу рядом с дрожащим телом Сандры Эпплгейт.

Оуэн видит это, и на его лице явственно читается отвращение.

Ты подходишь ближе к нему. Сжатый в оковах, он не может двигаться, и тебе приходится наклонить голову, чтобы мягко поцеловать его в губы. Сначала он сопротивляется, крепко сжимая рот, но затем чувства в нём берут верх, и он смягчается.

Именно тогда ты активируешь устройство. Всё тело Оуэна напрягается, когда сдерживающая рамка вгоняет пульт управления в его позвоночник. Он не может сдержать крика от внезапной невыносимой боли. Теперь его глаза смотрят на тебя с ужасом и недоверием. А потом тускнеют. Зажимы на голове ослабляют хватку, и его голова резко склоняется вперёд.

Ты вернёшься за ним, только если тебе не удастся успешно завершить свою миссию в теле Меган. Сейчас его глаза закрыты, и его длинные тёмные ресницы вздрагивают, когда он падает без сознания. Ты размышляешь о своей привязанности к нему. Ты знаешь, что значит для него это инопланетное вторжение, как он хочет, чтобы ты стала частью этого. Именно поэтому тебе было так приятно объяснять всё это ему.

Но потом ты вспоминаешь, что это привязанность Меган, а не твоя. Поэтому ты быстро покидаешь комнату, оставляя там его, беспомощного.

Глава двадцать шестая

Джек привык к тому, что он мог прийти куда угодно и сразу же взять бразды правления в свои руки. Не имело значения, был это ночной клуб или торговый центр, тёмный глухой переулок или церковь. Когда он уверенно шагал вперёд – имел ли он на это право или нет, – его внешность, его походка и вся его манера держаться приказывали людям расступаться перед ним и отступать.

Но сегодня вечером в отделении неотложной помощи Королевской больницы Кардиффа всё было не так. Джек пришлось проталкиваться в здание сквозь разъярённую толпу пациентов, которых отправляли назад в грозу сердитые сотрудники больницы, которые уже не успевали справляться со своими обязанностями. Бочкообразный охранник сначала даже не захотел смотреть на торчвудское удостоверение Джека, но со второй попытки неохотно позволил ему пройти.

Несмотря на большое количество людей, отправленных восвояси, раздвижные двери с датчиками движения надолго остались открытыми из-за непрерывного потока экстренных пациентов, которых заносили в здание больницы на носилках сотрудники «скорой помощи». Три насквозь промокших коврика, затвердевшие от грязи, были доказательством нерешительных попыток помешать вновь прибывшим приносить на своих ногах в больницу грязь и воду. Мешки с песком, сложенные у входа, говорили о том, что больничное начальство считает, что худшее ещё впереди.

В приёмном покое царила атмосфера угрюмого недовольства; помещение было битком набито людьми, ожидавшими своей очереди к врачу. Двое младенцев кричали, но кроме этого можно было услышать лишь один человеческих голос, принадлежавший их матери, пытавшейся их успокоить. Все остальные очень по-британски сидели в мрачном молчании, не разговаривая с сидящими рядом людьми, даже если это были их друзья или родственники; вместо этого они просматривали захватанные номера «AutoCar» и «OK!»[94]94
  «AutoCar» – британский еженедельный журнал об автомобилях; «OK!» – британский еженедельный журнал, публикующий новости о знаменитостях.


[Закрыть], как будто это было самое увлекательное чтение в их жизни. Те, кто не читал журналы, каждые тридцать секунд смотрели на часы. Вся эта комната пропахла грязью, потом и злостью.

Джек без труда выдержал враждебные взгляды сидящих в приёмной людей, пробиваясь сквозь толпу в глубь помещения.

– Вы против? – настойчиво говорил пожилой мужчина, который прижимал окровавленную тряпку к порезу на виске.

– Ни в коем случае, – сказал ему Джек. Он пнул вытянутую ногу сидящего подростка, погружённого в статью о «Ягуаре XKR», которого у него никогда не будет. – Вставай, пацан. Этому человеку нужно сесть.

Джек прошёл мимо стойки администратора. Симпатичная молодая рыжая девушка, сидевшая на приёме, жаловалась стоявшей рядом медсестре на своего приятеля, который не заметил её новую причёску – мол, зачем она потратила целое состояние на это, если он даже не соизволил отвлечься от «Матча дня»[95]95
  «Матч дня» (“Match of the Day”) – основная футбольная программа телеканала «Би-би-си».


[Закрыть] – ленивая никчёмная сволочь. Даже секс был не таким; она не была уверена, зачем ей нужно было притворяться и дальше. Здравствуйте, назовите, пожалуйста, ваше имя, домашний адрес и данные вашего лечащего врача.

Чуть поодаль двое усталых врачей обсуждали последнюю партию новых пациентов.

– Ещё одно водное такси перевернулось, – раздражённо говорил младший из них.

– Кто, на хрен, берёт водное такси в такую погоду? Мы должны просто позволить этим тупым ублюдкам исключить себя из генофонда, если они так к этому стремятся.

Его старший коллега успокаивающе положил руку ему на плечо и спокойно повёл его назад к палатам.

Джек обнаружил стенд с фотографиями сотрудников больницы. Он быстро просмотрел снимки, чтобы найти начальника. Фотографии сообщили ему, что рыжеволосую регистраторшу зовут Кирсти Дональд, а её собеседницу-медсестру – Кай Махасинтунан. Меган Тэгг была старшим штатным врачом – узкое лицо с эльфийскими чертами, короткие тёмные волосы, скорее милая, чем привлекательная – определённо во вкусе Оуэна. Терри Хартимен, сердитый молодой доктор, на фотографии выглядел куда более счастливым, чем на самом деле. А вот и главный – исполняющий обязанности директора клиники, Амит Маджунат – седые волосы, очки с толстыми стёклами, шрамы на лице, и одет он лучше всех остальных изображённых на фото.

Джек уже доставил неприятности одному из консультантов (судя по фотографии, это была Джанет Браунлис), бросив внедорожник на её месте для парковки. А в следующие несколько минут здесь появился ещё один, отказывающийся отвечать на любые вопросы Джека.

– Мы примем вас так скоро, насколько это возможно, честно, – в третий раз сказал ему Маджунат. Консультант посмотрел сквозь свои очки в роговой оправе на светодиодный дисплей, который бесконечно прокручивал мрачное сообщение над стойкой администратора: «Предполагаемое время ожидания – пять часов». – Так что, мистер Харкнесс, пожалуйста, уберите своё удостоверение. На самом деле нет никакого смысла щеголять здесь своими лицензиями.

– Он может хвалиться передо мной своими лицензиями сколько угодно, – пробормотала рыжеволосая регистраторша и улыбнулась своей подружке-медсестре, которая просматривала документы за её столом. Джек поймал её взгляд и усмехнулся. Она не думала, что он может услышать её слова, и её миловидное лицо покраснело так, что веснушки стали почти незаметными. Она подняла светло-коричневую папку и спряталась за ней.

– Я вынужден настаивать на том, чтобы… – начал Джек. Его прервало появление между ним и консультантом двух каталок, на которых лежали насквозь промокшие жертвы несчастных случаев, нуждающиеся в срочной медицинской помощи.

– Настаивайте на чём хотите, мистер Харкнесс, – устало ответил Маджунат. – Но в данный момент работа для меня на первом месте. Естественно, я предпочёл бы сделать перерыв. А вы знаете, что, когда река вышла из берегов, она затопила похоронное бюро, и тела были смыты на улицу? Сотрудники «скорой помощи» провели целый час, разбираясь, кто был новой жертвой, а кто нет. – Он повернулся к вновь прибывшим врачам «скорой помощи». – Везите их прямо в реанимацию. Я сейчас подойду. – Он поднял руки, чтобы пресечь протесты Джека. – Как только смогу, обещаю. Мы точно так же, как и вы, хотим узнать, кто убил Бобби. И даже больше, смею вас заверить. Мы опечатали место преступления, и вы можете использовать помещение для родственников в качестве своей оперативной базы, если хотите. Несомненно, вам это понадобится, когда прибудет остальная часть вашей команды. Но вы должны видеть, что у нас масса работы сегодня вечером.

– Погодите минутку, – возразил Джек. – Кого убили? – Это была абсолютно неожиданная новость. Но Маджунат уже удалился в реанимацию.

Джек знал, что у него мало времени. Если врачи уже позвонили в полицию, то погоня за консультантом – не самый быстрый способ получить то, что ему нужно.

За стойкой администратора рыжеволосая девушка прощалась с медсестрой. Джек подошёл.

– Привет, Кирсти, – сказал он ей. – Капитан Джек Харкнесс.

Она снова покраснела и попыталась скрыть это, отвернувшись к монитору своего компьютера и начав что-то печатать.

– Назовите, пожалуйста, ваш адрес.

– Быстро работаете. Мне это нравится, – ухмыльнулся он. – Но не следует ли нам сначала пообедать вместе или что-нибудь в таком духе? Или прогулка. Только не на футбол. Я не большой поклонник футбола.

Она склонила голову, тоже усмехаясь.

– Простите, я имела в виду, мне нужна эта информация, чтобы зарегистрировать вас. Джек показал ей своё удостоверение.

– Я не пациент. Я здесь для того, чтобы расследовать убийство. Мистер Маджунат сказал, что вы поможете.

Выражение лица Кирсти неожиданно совершенно изменилось. Теперь оно выражало глубокую встревоженность, и казалось, что она вот-вот заплачет.

– Вы здесь для того, чтобы узнать, кто убил Бобби? – она быстро моргнула. – Простите, я имею в виду, Роберту Ноттингем.

Он продолжал ободрительно улыбаться.

– Да. Мне нужно увидеть место преступления.

Джек позволил Кирсти проводить его в процедурный кабинет, но не впустил её туда. Она вернулась к своему столу, полная признательности. Охранник, стоявший у входа в процедурную, открыл дверь и дал ему войти.

Джек проскользнул внутрь и увидел тело. В задней части черепа зияло ужасное прогрызенное отверстие, в котором виднелся позвоночник и нижняя часть мозга. Обычное пренебрежение к телу – никто даже не пытался скрыть его от посторонних глаз. Липкие пятна на гладком полу, где растянулся труп. Брызги крови на стенах и оборудовании. Тело было перевёрнуто – видимо, кто-то тщетно пытался помочь жертве.

Меньше чем за минуту он увидел достаточно. Ему хватило времени на то, чтобы убедиться, что способ убийства был тот же, что и прежде. И на то, чтобы узнать, что это не Оуэн. И на то, чтобы обнаружить бекаранский сканер, небрежно брошенный рядом с миской из нержавейки на столике с инструментами.

Джек попросил охранника снова запереть кабинет и вернулся в приёмное отделение. Кирсти Дональд была занята бессмысленной беседой с парнем, чей элегантный костюм сочетался с его гладкой и быстрой манерой говорить. Взгляд его зелёных глаз похотливо скользил по администратору, и парень поглаживал пальцами свои тонкие усики. Он был похож на коммивояжёра, которого случайно или намеренно занесло в отделение неотложной помощи этим вечером, и он прилагал все усилия, чтобы заставить Кирсти устроить ему встречу с директором. Его напряжённое лицо и слишком серьёзные манеры напомнили Джеку Оуэна, когда тот очень старался чего-то добиться. Пока коммивояжёр отвлекал внимание Кирсти, Джек тайком просмотрел данные о приёме, лежавшие у неё на столе.

«Эпплгейт, Сьюзен» была почти в самом верху. Выписалась час назад.

Джек прервал плавную речь коммивояжёра, как будто на самом деле его тут и не было.

– Кирсти, я могу сейчас поговорить с доктором Тэгг?

– Я думал, что сейчас говорю я, – перебил его коммивояжёр. Он говорил напряжённым, но вежливым тоном, однако его внимательные зелёные глаза вспыхнули гневом.

– На самом деле, мне плевать, – сказал ему Джек. – Разве вы не видите, что эти люди сегодня вечером действительно заняты? Почему бы вам не взять свой дипломат и не присесть на него. Вон там. Время ожидания – пять часов.

– Спасибо, – с заметным облегчением улыбнулась ему Кирсти, хотя он был рад видеть, что к ней вернулся её оценивающий взгляд. – Боюсь, что доктор Тэгг ушла с дежурства около часа назад. Она ваша подруга? Только она ушла с другим доктором. Он тоже красивый парень.

Джека рассмешила явная попытка Кирсти преувеличить привлекательность Оуэна. Или, может быть, он был в её вкусе, и Джеку стоило убедить её, что этот коммивояжёр будет лучшей перспективой на сегодняшний вечер. Он сидел у стены на своём дипломате и обиженно смотрел на них.

Дипломат, подумал Джек.

Когда они гнались по городу за Уайлдменом, у того был дипломат. Но когда Джек догнал его на восьмом этаже строящегося здания, дипломата уже не было. Должно быть, он спрятал его где-нибудь в недостроенном здании «Levall-Mellon». И в его дипломате лежали не запатентованные лекарства. Это там он мог бы хранить оставшиеся ядерные топливные пакеты.

Джек подозвал коммивояжёра к стойке администратора. Стройный парень спрыгнул со своего дипломата и понёсся на зов.

– Мистер Маджунат освободится через час, – сказал ему Джек. – Вы должны договориться с Кирсти о том, чтобы она устроила вам встречу. И когда вы разберётесь с этим, она сможет провести вас и к директору клиники. – Он указал на стену напротив. – Не потеряйте свой дипломат.

Джек уверенно направился к выходу из отделения неотложной помощи, не обращая внимания на дождь вокруг него на его пути к внедорожнику. В центре города его ждал его собственный дипломат.

* * *

Ещё пара минут в подводной лодке с Тошико могли свести Гвен с ума. Тошико продолжала говорить о популяции водорослей и о том, как она менялась в зависимости от температуры воды в заливе, от количества солнечного света или от наличия того или иного питательного вещества. То, как сине-зелёные водоросли образовали тину на поверхности воды, интересовало Гвен куда меньше, чем обнаружение того подонка, который убивал невинных людей там, на берегу.

Однако было почти возможно забыть обо всём этом, когда они попали на инопланетный корабль.

Инопланетный корабль. Гвен пришлось повторять это самой себе снова и снова.

Инопланетный корабль.

Она никогда не видела ничего подобного, никогда не бывала на инопланетном корабле. Ей приходилось видеть падения метеоритов и осколки летательного аппарата, которые Торчвуд обнаружил в фундаменте нового супермаркета. Но это было что-то совсем другое.

Пока Тошико удостоверялась, что подводная лодка надёжно присоединена к внешнему корпусу и что внутри есть воздух, чтобы они могли дышать, Гвен размышляла, как будет выглядеть корабль. Она ожидала, что он будет похож на съёмочную площадку. В конце концов, она просмотрела достаточно много дополнительных материалов к фильмам на DVD вместе с Рисом, чтобы знать, как обычно создаются спецэффекты. Что площадки обычно по-особенному освещаются, а на завершающем этапе различные эффекты заставляют это место выглядеть неземным.

Это было явно больше того, что Рис мог вообразить, когда рассыпал «Doritos»[96]96
  Марка чипсов-тортийя (сухие тонкие ломтики кукурузной лепешки со специями).


[Закрыть] на ковёр, будучи полностью поглощённым фильмом. Единственным, что Гвен могла опознать здесь, был запах солёной воды в воздухе. Всё остальное было – чему она удивлялась? – инопланетным. Она с усилием сглотнула, чтобы снизить давление в ушах.

Пол в коридорах в глубине судна мягко пружинил под ногами. Мягкий зелёный свет заливал бугристые стены, слегка колеблясь, словно Гвен и Тошико находились в гигантском аквариуме. С невидимого потолка свисали полые внутри пальцы из тонкого материала, покачиваясь, словно призывая их идти дальше. Время от времени на стене возникали какие– то чётко очерченные символы, а затем медленно исчезали. Когда девушки шли, вокруг них мягко циркулировали порывы воздуха, пахнущего морской водой.

– Здесь становится темнее, – заволновалась Тошико. Её портативный компьютер не сообщал ей ничего утешительного. Гвен обратила внимания, что, когда они говорили, здесь не было эха, даже в помещениях, похожих на пещеры.

– Что тебя беспокоит, Тош?

– Здесь может быть больше тех существ вроде морской звезды, о которых ты говорила.

Гвен взмахнула фонариком.

– Воспользуйся фонарём.

– Это отпугнёт их?

– Нет, – признала Гвен. – Но, по крайней мере, ты увидишь, что они тянутся к тебе своими щупальцами.

Пол приподнялся у них под ногами, и откуда-то из глубины корабля донеслось басовитое рычание.

– Оно всё ещё проникает через Разлом, – пояснила Тошико. – Корабль трясётся, как останавливающийся автомобиль. Он мог расколоться в процессе.

– Это ободряет, – сказала ей Гвен.

В том месте, где коридоры образовывали своего рода Т-образный перекрёсток, Тошико свернула налево, и Гвен поспешила за ней.

Они вошли в широкое помещение, где к потолку были подвешены клетки. В центре стоял цилиндрический блок. У каждой клетки была искривлённая спинка, и они напомнили Гвен удлинённые версии закрытых кресел в стиле ретро, которые Рис мечтал купить. Может быть, потому, что он смотрел на DVD сериал «Заключённый», который Гвен подарила ему на день рождения. Одна из клеток была закрыта спереди.

Но не это встревожило Тошико. Она безмолвно указывала на третью клетку в ряду. В ней неловко развалился Оуэн. Его голова свешивалась на одну сторону, лицо было бледным, глаза закрыты.

Гвен бросилась вперёд, чтобы посмотреть, может ли она освободить его, но Тошико удержала её.

– Осторожно, – прошипела она. – На полу перед ним…

На полу перед клеткой Оуэна неуклюже растянулась женщина с короткими светлыми волосами. В полумраке помещения Гвен сначала показалось, что на шее женщины пульсирует крупная вена. Гвен наклонилась, чтобы рассмотреть поближе, выдохнула и тут же отпрянула. На шее пристроилась одна из «морских звёзд», изгибаясь вверх и вниз, словно рука, сжимающая челюсть женщины.

Гвен потянулась за пистолетом.

– Нет! Здесь нельзя стрелять, – резко сказала Тошико. – Здесь всё под давлением.

– Я и не смогу выстрелить, пока это находится на её лице, – Гвен спрятала пистолет в кобуру и вытащила фонарик. Она подождала, пока тело «морской звезды» в очередной раз приподнимется, и осторожно подцепила её тем концом фонаря, где находилась лампа. Существо отлепилось от головы женщины, жалобно шевеля ногами, пытаясь вновь вцепиться в свою жертву. С помощью фонарика Гвен отбросила её подальше, заметив, что рот этого создания сморщился в гадкой пародии на разочарование. Шея и нижняя часть лица женщины представляли собой сырую массу полупереваренной плоти. Губы с одной стороны были съедены полностью, обнажив зубы и нижнюю челюсть.

Гвен подняла тяжёлый фонарь и резко ударила им в центр «морской звезды». Существо пискнуло, как будто два резиновых сапога потёрлись друг о друга. Гвен ударила ещё раз, и ещё, пока центр «звезды» не стал мягким, и две ноги не отвалились. Существо перестало дёргаться.

– Хорошо, теперь хватит, – Тошико придержала её руку.

Гвен опустила фонарь, и луч света, описав круг, остановился на липких останках. Тошико быстро ободряюще сжала её руку и склонилась над белокурой женщиной.

Посветив своим фонариком на оставшуюся часть лица женщины, она смогла опознать её:

– Сандра Эпплгейт. – Она осторожно пощупала пульс на оставшейся половине её шеи. – Мы ничего не можем сделать.

Тошико снова встала и осмотрела сидящего в клетке Оуэна. Его дыхание было медленным, но постоянным. Подняв его веки, она увидела, что его глаза закатились.

Корабль снова приподнялся и задрожал сильнее.

– Давай вытащим его отсюда, – сказала Тошико Гвен. – Нужно вернуть его на базу.

Как только Тошико удалось освободить Оуэна от оков, его тело мёртвым грузом выпало из хитроумного инопланетного изобретения. Гвен поймала его, и её колени подогнулись от неожиданной тяжести. Тошико взяла Оуэна за ноги, и они с Гвен потащили его прочь от сверкающего кольца клеток, по коридорам к подводной лодке Торчвуда.

Инопланетное судно вздрагивало и коробилось вокруг них. Гвен не могла предположить, сколько это будет продолжаться и когда корабль полностью вылезет из Разлома. И она не слишком сильно беспокоилась об этом, потому что была занята тем, что тащила вперёд находящегося в глубоком обмороке Оуэна.

Тошико осторожно уложила Оуэна в задней части подводной лодки. Субмарина не была приспособлена под перевозку больных, поэтому он лежал как-то неуклюже и неудобно.

– Мы должны принести другое тело, – сказала Гвен.

– И куда мы его положим?

Гвен холодно взглянула на Тошико. Она вспомнила частично съеденное лицо мёртвой женщины.

– Мы не можем оставить её.

– Нет, можем.

– Я не могу оставить её, Тош. – Гвен пристально смотрела на неё, пока Тошико не отвела взгляд.

– Тащи её, если хочешь, – сказала Тошико и начала проверять системы подводной лодки. Судно покачивалось в воде. – Если движение корабля поставит под угрозу возможность нашего ухода, я уплыву без тебя.

Гвен больше не стала спрашивать. Она побежала по оливково-зелёным коридорам, решив не отвлекаться на похожую на виноградную лозу проводку или внезапные вспышки изумрудного света. Хотя грохот и тряска увеличивались, ей удалось притащить труп Сандры Эпплгейт назад к подводной лодке. На каждом шагу ей приходилось заставлять себя не смотреть на изуродованное лицо женщины.