Текст книги "Другая жизнь (ЛП)"

Автор книги: Питер Энгелидц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

– Кошмар, – пробормотал Маджунат, косясь на грязный пол. – Повезло ещё, что руководство сегодня здесь не ошивается. Можно надеяться, что они валяются в постели со своими электронными таблицами. Вперёд, а? – Он широко улыбнулся Меган, словно выражая свою благосклонность. – К нам везут самоубийцу. Только она решила броситься под одну из наших машин «скорой помощи», которая везла пациента с подозрением на инфаркт миокарда. У водителя тоже чуть не случился сердечный приступ! – с удовольствием поделившись этой новостью, он направился к палатам.

Оуэн ухмыльнулся, взглянув на Меган.

– Он ещё хуже, чем ты мне рассказывала!

Меган ткнула его локтем, но тоже захихикала.

– У него слух, как у паука. Он тебя услышит. Думаю, он сегодня немного нервничает, потому что мы до сих пор ждём назначения начальника отделения неотложной помощи. Маджунат – фаворит, но он думает, что его зарубят, потому что он не знает валлийского языка. Он говорит на семи языках, но только не на валлийском. Заседание Совета должно было состояться вчера, но всё это держится в тайне. Хотя я не уверена, что это заседание вообще было – из-за ужасной погоды.

– Ты знаешь, как это происходит, – сказал ей Оуэн. – Первым знаком будет, когда из больничного крематория начнёт выходить белый дым. – Он отошёл в сторону, когда появился санитар и начал вытирать грязь вокруг них с Меган.

Даже в глубине здания больницы чувствовалось, что на улице бушует непогода. Вдали грохотал гром. С момента своего прибытия сюда – с начала ночной смены Меган – все пациенты, которых видел Оуэн, были мокрыми. Медсёстры сняли верхнюю одежду с мальчика-подростка, поступившего в отделение с подозрением на растяжение связок после того, как он поскользнулся и упал дома, и он был мокрым до нитки – даже притом, что с момента установления очерёдности медицинской помощи он провёл здесь два часа. Находящиеся в критическом состоянии пациенты, которых парамедики направляли сразу в палаты или в реанимацию, тоже были насквозь мокрыми – с них даже капало, когда их готовили к операциям.

Меган отступила, чтобы не мешать санитару убирать помещение, и прислонилась к стене рядом с Оуэном.

– Должно быть, ты очень быстро отключил свой телефон, когда Маджунат поймал тебя за его использованием.

Оуэн покачал головой.

– Я выключил телефон, как только мы ушли из твоего дома. Он видел, как я использовал кое-что другое.

– Что?

Оуэн вытащил руку из кармана белого халата и протянул Меган бекаранский сканер.

– Я заменил его мобильником. Не хотел, чтобы твой начальник увидел этот сканер. Но ты, с другой стороны…

Меган задумчиво покрутила прибор в руках. Она огляделась, чтобы проверить, не смотрит ли на них кто-нибудь. Санитар выжимал свою швабру в ведро в дальнем конце коридора.

– Я не уверена, что… – запинаясь, проговорила Меган.

– Почему нет? – Оуэн подтолкнул её к палатам. – Давай, это была длинная смена. Ты осмотрела целую кучу народу, пока была на приёме, а людей не становится меньше. И потом, как ты думаешь, как я мог так быстро определить ту эмфизему? У того человека, который попал в аварию? Про которого твой коллега думал, что у него обычный пневмоторакс[73]73
  Пневмоторакс – скопление воздуха или газов в плевральной полости.


[Закрыть]?

– Оуэн! – прошипела она.

– Но я же не использовал его на пациентах, ожидающих рентгена, – сказал он. – Или в той постоянно растущей очереди на МРТ. – Он кивнул на прибор.

– Но ты даже не работаешь здесь, – настаивала Меган. – Ты же знаешь, что больничная страховка на тебя не распространяется. И даже если это было… ну… использование этой… инопланетной штуки, – она сунула сканер обратно ему в руки.

Оуэн не взял. По тому, как бегал взгляд Меган, он понимал, что она беспокоится, что кто-нибудь ещё увидит устройство. Он ждал. Она попыталась запихнуть сканер в карман его халата, но Оуэн сунул в карманы руки, чтобы помешать ей.

– Давай, Меган. Разве не из-за этого ты позволила мне прийти сюда? Мы могли бы встретиться потом. Или ты могла бы прийти к нам в Торчвуд. Мы отправимся туда позже. Я хочу, чтобы ты это увидела.

Меган расслабилась, и Оуэн подошёл и обнял её за плечи.

– Попробуй.

– Как я объясню это? – запротестовала она. – Как я смогу объяснить это Маджунату? Или любому другому врачу?

– Тебе это не понадобится. Если кто-нибудь спросит, можешь сказать, что это новое устройство для сканирования, которое я принёс тебе, чтобы ты его испытала.

Они вошли в реанимацию. Маджунат и ещё один врач осматривали одного из пациентов, попавших в аварию, и они отказались от помощи Меган.

– Спасибо, не надо, – сказал Маджунат. – Я думаю, это всё равно наш последний цикл на сегодня. И ещё один, думаю, для доктора Уилкинза.

Оуэн подтолкнул Меган. В противоположном конце палаты лежало тело ещё одной жертвы дорожно-транспортного происшествия, ожидающее, когда его отвезут в морг. Лицо трупа было прикрыто испачканной кровью простынёй. Меган хотела отогнуть край простыни, но Оуэн остановил её. Он помог ей правильно приложить сканер к одной стороне тела, и фотореалистичное изображение простыни медленно растаяло, сменившись изображением волосатой кожи жертвы.

– Через эпидермис – к коже, – Оуэн комментировал сканирование, словно читал лекцию по медицине. – Взгляни, ты можешь рассмотреть отдельные кровеносные сосуды, нервы… он немного похож на медведя, правда? Посмотри на эти волосяные фолликулы… и сквозь подкожный жировой слой… через базальную мембрану… теперь мы можем видеть мышцу и кость…

– Посмотри сюда! – взволнованно показала Меган, стараясь говорить тихо и не привлекать внимания врачей, работающих на другом конце помещения. – Стернальный конец пятого ребра раздроблен.

– Врождённое расщепление грудины, очень хорошо, – выдохнул Оуэн. – Это довольно редкая внутрискелетная аномалия. Если бы этот бедный парень был ещё жив, мы смогли бы объяснить, почему иногда у него были затруднения с дыханием. Мы немного опоздали с этим. – Он проследил за реакцией Меган. – Но для других может быть ещё не поздно.

– Думаю, мы должны остановиться, если все согласны, – Маджунат на другом конце палаты остановил процесс реанимации пациента. – Время смерти – 8 часов 46 минут. Всем спасибо.

Когда они вышли из реанимации, к Меган подбежала молодая медсестра. Это была невысокая, худенькая девушка, и её аккуратно отглаженная форма и нетерпеливые манеры говорили о том, что она только недавно начала работать и что она едва вышла из подросткового возраста. Взглянув на её значок, Оуэн узнал, что её зовут Роберта Ноттингем.

– Не могли бы вы пройти в восьмую палату, Меган? Миссис Бут немного беспокоится.

– Хорошо, Бобби, я иду, – Меган пошла за медсестрой, по пути объясняя Оуэну: – Беременная женщина, лет двадцати пяти, тоже пострадала в этой аварии. Ей рожать в следующий четверг. – Она сделала паузу и перед тем, как Оуэн открыл дверь, шёпотом добавила: – Тот человек, которого мы только что видели в реанимации, был за рулём. Это её муж.

В палате номер восемь миниатюрная женщина в голубой хирургической сорочке испуганно смотрела на них.

– Я не чувствую, как он двигается, доктор. Он в порядке? – она осторожно поглаживала пальцами свой живот.

– Хорошо, Лиэнн, – Меган протянула руку и убрала волосы с бледного лба женщины. – Посмотрим. Вам скоро выделят место в родильном отделении. – По выражению лица Меган и по тому, как она умоляюще посмотрела на Ноттингем поверх головы беременной, Оуэн понял, что вряд ли это правда. Медсестра Ноттингем обескураживающее хмурилась, едва заметно качая головой.

– Мониторинг сердечной активности ребёнка проводился? – спросил Оуэн.

– Это – доктор Харпер, Лиэнн. Он пришёл помочь.

– У эмбриона превосходный сердечный ритм, – сказала Оуэну медсестра Ноттингем. – Два случая учащения пульса за последние двадцать минут, оба раза обычный ритм превышался как минимум на пятнадцать ударов, и оба раза это длилось не меньше пятнадцати секунд.

Лиэнн выглядела испуганной.

– Что случилось? Ребёнок пострадал в аварии? И где Барри? Что с моим мужем?

– Судя по результатом ультразвукового исследования, с ребёнком всё в порядке, Лиэнн. Давайте сейчас сосредоточимся на вас и вашем малыше. Не волнуйтесь, постарайтесь сохранять спокойствие.

– Не могли бы вы пойти и проверить, что там с местом в родильном отделении, Бобби? Спасибо, – сказал Оуэн медсестре.

Медсестра вышла из палаты, прикрыв за собой дверь.

Оуэн вытащил бекаранский сканер из кармана Меган. Он провёл прибором над беременной женщиной, не заставляя её снимать или приподнимать рубашку. Указал Меган, чтобы она посмотрела на экран сканера. Синяя ткань сорочки исчезла, показалась кожа матери, её мышцы, а потом внезапно стал виден ребёнок.

Регулируя разрешение, Оуэн смог показать положение конечностей ребёнка, его головку, плаценту, кости его матери. В процессе сканирования он комментировал то, что видел, в то же время наблюдая за реакцией Меган на то, что он говорил.

– Это просто потрясающе.

– Я так беспокоилась, – сказала им Лиэнн, которая не видела изображения на сканере. – После прошлой аварии я с трудом заставляла себя сесть в машину, и вот опять…

– Прошлая авария? – спросила Меган. – Когда это было? Лиэнн шмыгнула носом и тяжело вздохнула.

– Около десяти лет назад. Мне было лет тринадцать-четырнадцать. В мамину машину на М4 врезалась другая машина.

– Это было давным-давно, Лиэнн. Вы или ваша мама пострадали?

– С ней было всё в порядке. Я сидела на заднем сиденье, когда в нашу машину врезался грузовик. У меня был перелом таза. Я целый месяц не ходила в школу.

Оуэн показал на изображение на сканере.

– Вот где был перелом, видишь? Он полностью зажил. А теперь посмотри на головку ребёнка…

Он встал и жестом показал Меган, чтобы она шла за ним.

– Всё будет хорошо, Лиэнн, – сказал он, выходя за дверь. – Мы вернёмся через минуту.

В комнате для персонала никого не было. Оуэн сел возле журнального столика и воспроизвёл показания сканирования на экране бекаранского прибора.

– Видишь искривление тазовых костей? Вы могли не заметить этого до родов. Меган уставилась на экран.

– Что ты имеешь в виду?

– Клинически узкий таз, – сказал Оуэн. – Не думаю, что её таз достаточно велик, чтобы позволить ребёнку выйти через родовые пути. – Он выключил сканер. – Как будто на неё ещё недостаточно свалилось неприятностей после того, как сегодня вечером умер её муж.

Меган забрала у него бекаранский сканер.

– Это просто поразительно.

– Я же говорил тебе.

– Это могло бы ускорить постановку диагнозов во всём отделении. Оуэн, в такие ночи, как эта, пациенты прибывают в приёмный покой буквально пачками. Мы могли бы обслуживать их в два раза быстрее. Нет, держу пари, даже ещё быстрее! Просто устанавливая очерёдность медицинского обслуживания для них. И вся эта необходимость целую вечность ждать МРТ или рентгена…

– Ты не улавливаешь суть, – вздохнул Оуэн. Меган расстроенно посмотрела на него, а он продолжал: – Важно не то, что это за технология. Важно то, откуда это взялось. Это предполагает, что есть и другие инопланетные технологии. Это хорошая вещь, верно? Это помогает нам делать кое-что лучше. Когда такие приборы у нас в руках, мы похожи на группу шимпанзе, которые заполучили цифровой фотоаппарат. Если они понимают, для чего нужны кнопки, даже случайно, – они могут делать неплохие фотографии и смотреть на них. Они могут не быть Дэвидом Бейли[74]74
  Дэвид Бейли (род. 1938) – английский фотограф.


[Закрыть], но это лучше, чем чертить палкой фигуры в грязи. Суть в том, что эта вещь не нанесёт им вреда, даже если они просто захотят вытереть ей свою задницу.

По тому, как расширились глаза Меган, он понял, что она начинает понимать. Она встала и отошла к окну.

– А что, если шимпанзе найдут ручную гранату?

Оуэн кивнул.

– А если они найдут гранатомёт? Или огнемёт? Или если им дадут коробку, полную спор сибирской язвы? – Он подался вперёд. – И что, если они не просто шимпанзе?

Меган вздрогнула, словно от окна дуло.

– Торчвуд думает не только о потенциальных выгодах, – сказал Оуэн. – Но и о реальной, настоящей опасности.

Меган смотрела в окно, на бурю. После долгого молчания она снова повернулась к Оуэну.

– Я хочу увидеть остальное.

Оуэн не успел ответить. Дверь комнаты открылась, и вошла медсестра Ноттингем.

– Появилось место в родильном отделении, Меган.

– Отлично, – ответила Меган, подталкивая медсестру к выходу и покидая комнату вслед за ней. – Придержите это место для Лиэнн, даже если вам самой придётся туда лечь. Я оформлю документы, но вы предупредите их, что это случай с клинически узким тазом, и им нужно будет подготовить всё для кесарева сечения. Не нужно, чтобы эта женщина мучилась во время родов, ей и так уже досталось. Они могут объяснить это ей. Кому-то придётся рассказать ей о её муже.

Они остановились у доски регистраций. Меган начала записывать назначения в карточке Лиэнн, объясняя мистеру Маджунату о «предполагаемом клинически узком тазе», так что ей не пришлось преувеличивать свои достижения в области диагностики. Тем временем Оуэн заметил кое-что на исписанной синим маркером доске у палаты номер шесть.

– «Сандра Эпплгейт», – прочитал Оуэн. Маджунат посмотрел на него.

– Да. Это та самоубийца, о которой я говорил. Она бросилась под одну из наших машин «скорой помощи». – Старший консультант медленно покачал головой, словно не веря в безумие этого мира. Одной рукой он взял телефонную трубку, а другой провёл по пришпиленному к стене листу с номерами, ища нужный. – По крайней мере, мы предполагаем, что она бросилась. Очевидно, она почувствовала себя плохо. Но у неё, кажется, ещё есть огнестрельное ранение. Нам придётся сообщить в полицию…

Оуэн уже стянул с себя белый халат и бросил его на стоящую рядом тележку. Он сунул руку в карман куртки и помахал своим удостоверением сотрудника Торчвуда перед носом у удивлённого старшего консультанта.

– Не нужно никуда звонить, – сказал он Маджунату. – Я из полиции.

Глава двадцать вторая

– Где Оуэн? – послышался голос Тошико Сато.

Гвен обернулась и увидела, что Тошико стоит у входа на базу, отряхиваясь, а на пол с неё капает дождевая вода.

– Он что, не мог припереться сюда, как и все мы? – Она махнула чем-то в сторону Джека. Её очевидное намерение выглядеть грозной было испорчено потрёпанной газетой, которую она использовала в качестве импровизированного зонтика.

Голос Йанто звучал так, словно отсутствие Оуэна было его виной.

– Мы не смогли дозвониться до него утром. Я не видел его со вчерашнего дня. Уровень облучения достиг нормы, и он сказал, что пойдёт праздновать это. Не сообщил, куда. Он был немного сердит.

– Ты ему что, мамочка? – спросил Джек.

Тошико сняла мокрое пальто и осталась во влажном пиджаке и брюках. Они почти так же промокли, как и пальто.

– Радиация изменила его, – она изобразила американский акцент, не обращая внимания на насмешливый взгляд Джека. – «Доктор Оуэн Харпер, врач, учёный. Случайно полученная им доза радиации изменяет химию его тела. И теперь происходит потрясающая метаморфоза. Оуэн Харпер в Невероятно Плохом Настроении».

Гвен засмеялась вместе с ней.

– «Капитан Харкнесс, не делайте меня сердитым! Я вам не понравлюсь, если буду сердитым!»

– Спасибо, дамы, – твёрдо сказал Джек. – Оуэн, находящийся в самовольной отлучке, – не единственная наша проблема. Это не поможет, но давайте прибережём пинки для того момента, когда он будет в пределах нашей досягаемости. – Гвен наблюдала за его реакцией. Он явно что-то скрывал от них за своим весёлым сарказмом. Она была уверена, что не информацию – информацию он не стал бы от них скрывать. Скорее всего, он и сам беспокоился об Оуэне, но она знала, что он понимает, что в данный момент это лишь помешает им. Это было бы так характерно для Джека – убеждение, поддержка, стремление держать их сосредоточенными. Работая в полиции, она видела, как некоторые команды становились абсолютно беспомощными, когда их начальники теряли самообладание. Когда босс начинал психовать на совещании. Или осыпал всех проклятиями за пинтой в ближайшем пабе. Когда начальство демонстрировало свою растерянность и беспомощность, это передавалось и подчинённым. Но Джек был не таким. Как начальник он вёл себя совсем иначе. Он махнул рукой в сторону зала заседаний: – Давайте?

За следующие несколько минут Джек кратко ввёл их в курс дела.

– Итак, оказывается, что нам нужно найти ещё два топливных пакета. И, возможно, наш пропавший солдат Сандра Эпплгейт охотится за ними, пока мы здесь сидим.

– Ты думаешь, она могла выжить после того падения?

– Гвен, она действительно выжила. Если только кто-нибудь не ждал под окном, пока она свалится. – Джек замолчал, словно обдумывая такую возможность. – Как она могла так спружинить? Интересно, она знала, что может сделать это? Нет, тот выстрел просто подстегнул её, и она не смогла остановиться. – Он снова призадумался. – Другой солдат, Би, как будто совсем не боялся смерти. И Уайлдмен… неужели он действительно думал, что выживет после падения с восьмого этажа? Может быть, какое-то другое существо и могло пережить такое падение, но вскрытия трупов показали, что Би и Уайлдмен были людьми… Что мы упустили из вида?

Его слова были прерваны раскатами грома на улице.

– Стоп, – Джек засмеялся. – Какое совпадение, а? Должно быть, там сильная буря, если мы слышим её здесь, внизу. Йанто, сбегай наверх и закрой окно в ванной.

Йанто посмотрел на него так, словно мог воспринять эту просьбу всерьёз.

– Погода сильно ухудшилась, – сказала Тошико.

– О, ты так думаешь? – мило улыбнулся Джек. – Ты уже высохла?

Не обратив на его реплику внимания, Тошико вывела на экран зала заседаний несколько изображений.

– Вот несколько видов области вокруг бухты… центр города… – Ещё несколько картинок. – Заболоченные участки… до самого Бристольского залива.

Записи были получены с камер видеонаблюдения на дорогах, на улицах, на стенах зданий. Среди них были зернистые чёрно-белые изображения плохо освещённых местностей и цветные качественные снимки залитых светом зданий. Объединяло эти изображения то, что на каждом из них можно было увидеть хаос и запустение. В торговых районах города пешеходные улицы омывались потоками воды, несущими обрывки газет и выброшенные контейнеры от еды быстрого приготовления. Сорванные с металлических каркасов навесы у входов в магазины неистово колебались на ветру. На одной дороге машины пробивались сквозь поток воды, доходившей до их окон. На другой белый фургон слетел с проезжей части и врезался в почтовый ящик. Эстраду в парке хлестали ветки высаженных вокруг неё деревьев и кустов. Листья метались так, словно были живыми.

Было утро понедельника, начинался час пик, но нигде не было толп людей. Гвен смогла рассмотреть нескольких человек, которые упорно шли вперёд, борясь с ветром и дождём, словно туристы, попавшие в страну с незнакомым климатом. Далее Тошико показала запись с камеры наблюдения, установленной на лодке в бухте. С растущим недоверием Гвен наблюдала, как камера сюрреалистично удерживает сиденья и перила лодки неподвижными в кадре. За бортами лодки вода в заливе бурлила. Пассажиров мотало из стороны в сторону, словно кукол в коробке.

– И погода продолжает ухудшаться, – заметила Тошико.

Они смотрели на бесконечную череду машин на шоссе. Гвен подумала, что это похоже на дрожащую змею, составленную из мерцающих фар. Дворники на ветровых стёклах безумно, но совершенно бессмысленно двигались туда-сюда, пытаясь смахнуть воду с окон. В сером дневном свете и сплошной пелене дождя невозможно было разобрать цвета автомобилей, и только оранжевый свет фонарей у дороги давал понять, что изображение цветное.

– Это может быть ещё хуже?

– Вы удивитесь, – ответила Тошико таким тоном, как будто подозревала полную противоположность этому. Её пальцы снова пробежали по клавиатуре, и изображение на экране сменилось. Там по-прежнему была длинная череда машин, но теперь яркий солнечный свет отражался от металлических деталей неподвижно стоящих автомобилей, и их яркие цвета были ясно видны.

Гвен подумала, что Тошико просто показала более раннюю запись той же самой дороги, но временной код говорил о том, что изображение транслируется в режиме реального времени.

– Где это?

– Восемью милями дальше по М4, – пояснила Тошико. – Конец той же самой очереди. Но посмотрите на погоду.

Джек выглядел таким же потрясённым, как и Гвен.

– Как?

– Этот эффект локальный, – Тош нажала ещё на несколько кнопок. – Вот ещё одна передача со спутника, примерно двадцать три минуты назад. Это похоже на тайфун, но ограниченный в радиусе восьми километров.

– Радиус подразумевает круг, – сказал Джек. – Тогда где его центр? Тошико наложила сетку линий на изображение со спутника.

– Судя по анализу переменных, он находится в заливе. А на записях с камер в бухте можно увидеть, что там нет ничего, кроме бушующей воды и страдающих от морской болезни моряков.

Гвен изучила схему.

– Оно под водой.

– Под водой, – подтвердила Тошико. – Что-то проникает через Разлом под поверхностью воды. По моим расчётам, если это будет продолжаться в том же духе, оно создаст приливные волны в бухте. А может быть, и в Бристольском заливе. Заповедник заболоченных местностей уже почти затоплен…

Джек невесело усмехнулся.

– Очень точное название.

– И вы видели, что происходит там над поверхностью воды. Несколько водных такси были потоплены странными волнами. Люди пытаются предотвратить повреждения в бухте Роата[75]75
  Парк в Кардиффе.


[Закрыть]– плавучий маяк, который стоял там на якоре, уже врезался в пристань.

– Да, отличное место для плавучего маяка.

Гвен засмеялась над сарказмом Джека.

– С таким отношением ты никогда не станешь профессиональным гидом.

– Туристам бы не понравились истории, которые я мог бы рассказать им о Кардиффе.

– Алло? – перебила их Тошико. – Вы хотите увидеть эти данные и схемы?

– Данные, – повторил Джек. – Это то же, что и информация, правда? Тошико бросила на него ледяной взгляд.

– Или я могу закончить на этом. Пойдите и сами сделайте больше корреляций переменных, – она замолчала. Джек изобразил, что раскаивается, а Гвен проглотила смешок. Тошико продолжала: – Телеметрия от буровых скважин странная – как будто вода течёт в гору. Дело в том, что даже хотя были зафиксированы неожиданные скачки уровня воды в реках Тафф и Эли, всё это было вызвано этой локальной погодной системой.

Гвен попыталась мысленно объединить информацию и нашла нестыковку.

– Если это явление локально и ограничено, откуда берётся весь этот дождь?

– Думай об этом как о локальном тайфуне. Он высасывает воду из залива и выливает её на ограниченную область через эту ужасную грозу.

– Тогда почему в бухте по-прежнему есть вода?

Тошико удивлённо посмотрела на неё. Гвен начала чувствовать себя отстающим учеником на выпускном экзамене по географии.

– Во-первых, как ты думаешь, откуда там взялась вода? Из Бристольского залива. И, кроме того, из Кельтского моря и Атлантического океана. Представь, как такое количество воды разливается по всей долине Гламорган.

У Гвен начала кружиться голова.

– Но тайфун? Тропический шторм – в Кардиффе?

– В настоящее время я оцениваю его как бедствие второй категории. Единственный плюс, который я здесь вижу, состоит в том, что центр шторма не перемещается. Он всё ещё в заливе. Или, по крайней мере… – Тошико проверила ещё несколько показаний. – Оно вторгается очень медленно. Но независимо от того, что это, оно продолжает проникать через Разлом.

– И ничто не указывает на то, что оно внезапно не ускорится, – сказала Гвен. Она думала о том, что сказала Тошико накануне вечером. Медленное цунами. В конце концов оно вдруг перестало казаться таким уж медленным.

Джек хлопнул ладонями по столу, и этот неожиданный звук заставил Гвен вздрогнуть.

Он больше не был задумчивым – он принял решение.

– Так, Оуэна нет. Нам придётся работать без него. Йанто, продолжай попытки дозвониться до него и определить его местонахождение. Гвен и Тош, вам надо будет проникнуть в залив и узнать, что там. Возьмите маленькую подводную лодку, если нужно – две. А я возвращаюсь в квартиру Уайлдмена. Я собираюсь найти те два пропавших топливных пакета, даже если мне придётся разнести весь дом. Эй, я в любом случае могу его разнести, он уже нуждается в ремонте. Кроме этого, кто что скажет? У нас сейчас слишком много переменных. – Он на мгновение задумался. – Видишь, что ты сделала со мной, Тош? Я начал использовать слово «переменные». Теперь я понимаю, что сидел здесь слишком долго. – Он взял свою шинель со стула, на который повесил её раньше, и приготовился уходить.

Гвен наблюдала за реакцией Тошико. Она закрывала разные программы на своём компьютере, готовясь исполнять последние инструкции Джека. Но Гвен колебалась. Несмотря на свою полицейскую выучку. Несмотря на инстинкт повиноваться приказам, не подвергая сомнениям ни одну деталь. Несмотря на веру копов в то, что начальник назначает работу и выбирает людей, не будучи обязанным объяснять причины. Так или иначе, в Торчвуде всё было по-другому. После той работы, которую она проделала – все они проделали – за последние пару месяцев, она начала думать, что очевидные вопросы помогают тебе выжить.

– А что с Сандрой Эпплгейт? Джек расправил шинель на плечах.

– А что с ней?

– Ты считаешь, что она человек?

Джек помахал им рукой, покидая помещение.

– Удачного погружения, дамы.

Гвен не почувствовала себя более уверенной, когда дверь за ним закрылась.

* * *

Оуэн знал, что это не то же самое, что и отталкивание в сторону местных умников, когда команда Торчвуда прибывает на место преступления. Когда они знают, что их репутация, их предыдущие контакты, их внешний вид в целом, когда они проходят через кордон, и есть тот бесспорный авторитет, которым они владеют. Здешние сотрудники ничего не знали о Торчвуде. Тут не было никаких историй, которые пересказывались бы шёпотом, о мелких бюрократах, безапелляционно отставленных в сторону, или о том, как их карьеры были разрушены потому, что они встали на дороге у Торчвуда и были растоптаны.

– Я не понимаю, доктор Харпер, – сказал Маджунат. – Я думал, вы говорили, что пришли сюда помочь нам по работе в эту смену? – Так что, теперь Маджунат подвергал сомнению его полицейское удостоверение? Из опыта своей работы в отделении экстренной медицинской помощи Оуэн знал, что врачам нравится возможность поставить полицию на их место, когда речь заходит о клинических приоритетах. Персональный авторитет Маджуната был поставлен под угрозу с того момента, как перед его носом появилось удостоверение Оуэна. А Оуэну нужно было, чтобы Меган видела, как он контролирует ситуацию, чтобы она поняла, что Торчвуд – это та организация, которая может добиться цели, взять на себя управление. Организация, к которой она хотела бы присоединиться.

От подозрений Маджуната его спасла буря. Новая каталка врезалась в двери и пролетела в дальний конец отделения вместе с цепляющимися за неё парамедиками. Наконец каталка остановилась рядом с Маджунатом. Оба парамедика были мокрыми до нитки, вода каскадом лилась с их флуоресцентных курток. Тот, что был повыше, выдохнул, сдувая дождевые капли с лица и взлохмаченных рыжих волос.

– Сюда везут ещё четверых, – задыхаясь, пояснил он Маджунату. Капли воды посыпались на пол, когда он кивнул на лежащего на каталке пациента. Оуэн быстро отметил, что это мальчик-подросток, без сознания, с синюшным лицом и введённой в горло трубкой.

– В заливе перевернулось водное такси, – сказал парамедик. Он повернул каталку на девяносто градусов и повёз её к дверям реанимации, на ходу излагая, какой он поставил диагноз и какие меры предпринял.

– Я думал, мы собирались перенаправлять пациентов в Королевский госпиталь Гвента[76]76
  Главная больница города Ньюпорта в Южном Уэльсе.


[Закрыть]? – резко сказал Маджунат.

– Буря идёт и в ту сторону, – объяснила Меган. Маджунат застонал.

– Тогда Суонси? Больница Святого Дэвида?

– Ну, этот парнишка уже здесь, – пробормотал рыжеволосый парамедик. Маджунат отреагировал мгновенно, на сей раз профессионально:

– Я займусь им, – сказал он Меган. – А вы с доктором Харпером позаботьтесь о новых пациентах, когда их привезут. – Он бросил быстрый взгляд на свои наручные часы. – Боюсь, вам придётся задержаться после окончания вашей смены. – Он крикнул: – Санитары? Здесь нужно вытереть пол.

Он ушёл, захлопнув за собой дверь реанимации. Оуэн схватил Меган за руку.

– Пойдём. Сначала нам нужно осмотреть сержанта Эпплгейт.

– Сержант Эпплгейт? Ты хочешь сказать, что знаешь ту женщину? – Меган позволила ему тащить себя мимо закрытых дверей палат в ближайшую маленькую смотровую. Собираясь войти внутрь, Оуэн почувствовал, что Меган упирается. Она не отпустила его руки, но смотрела на него с опаской. – У неё огнестрельное ранение, Оуэн. А у тебя был пистолет…

Он успокаивающе сжал её ладонь.

– Я не знаю, как её ранили. Я знаю, что это был не я. – Он потянул её за собой в палату и закрыл дверь.

Сандра Эпплгейт лежала на каталке, бледная и неподвижная, и дышала слабо, но размеренно. По показаниям на мониторах Оуэн видел, что её состояние стабильно. Он быстро осмотрел соляную капельницу, которая была присоединена к руке Эпплгейт длинной прозрачной трубкой, и пакет с кровью первой группы.

Меган изучала историю болезни, вид у неё был удивлённый.

– Она в неплохом состоянии для человека, который потерял много крови. У неё огнестрельное ранение боковой части плеча. Проксимальный перелом плечевой кости, пуля застряла под лопаткой. Они собирались удалить её методом артроскопии[77]77
  Артроскопия – минимально инвазивная хирургическая манипуляция, осуществляемая в целях диагностики и/или лечения повреждений внутренней части сустава. Проводится с использованием артроскопа – разновидность эндоскопа, который вводится в сустав через микроразрез.


[Закрыть].

Оуэн обошёл кровать и стал читать записи из-за её плеча.

– Это позволит избежать традиционной операции. Ещё хорошо то, что это не помешает лечению её перелома. – Он стоял так близко к Меган, что мог сделать глубокий вдох и почувствовать запах её коротких тёмных волос. Сильный запах дезинфекции в отделении неотложной помощи рассеялся. Оуэн закрыл глаза, снова вдохнул, и ароматы её комнаты вернулись к нему. Сладкое, шоколадное благоухание Ангела Невинности, милость, почти такая же удивительная, как и то, что он обнаружил себя в постели Меган. Слабый след «Château La Fleur» в её горячем дыхании. Мускусное тепло хлопчатобумажных простыней после полового акта. Знакомые ощущения от натянутого на лицо старомодного шерстяного одеяла.

– Они предполагали артроскопию? – спросил он, внезапно возвращаясь назад в палату. – Почему они передумали?

Меган указала на маленький столик у кровати пациента. В овальной металлической миске лежала окровавленная пуля.

– Потом пулю нашли на простыне. Врач, который осматривал пациентку, предполагает, что она сама вышла.

Оуэн хотел сказать, что это маловероятно, когда у них за спинами открылась дверь палаты. Он отошёл от Меган, выдав этим движением свою вину, и чуть не столкнулся со стройным длинноволосым мужчиной в грязном белом халате. Судя по его сгорбленным плечам и кругам под глазами, это был врач-стажёр, чьё терпение уже подходило к концу, как и его смена. Вновь прибывший рассматривал Оуэна с едва скрываемой враждебностью.