Текст книги "Другая жизнь (ЛП)"

Автор книги: Питер Энгелидц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Гвен нужно было вытереть руки грязным кухонным полотенцем. Тыльная сторона её правой кисти была покрыта круглыми пятнами и маленькими царапинами, но кожа казалась неповреждённой.

Тошико была в шоке, но не ранена. Джек помог ей встать на ноги.

– Что случилось с Эпплгейт? – спросила она его. – Вы?.. Фу! – Тошико увидела морскую звезду, пригвождённую к стене на уровне её головы. Звезда уже высыхала, и жёлто– зелёный гной стекал из неё по обоям и капал на буфет. – Господи, я думала, что здесь мрачная обстановка, но это просто отвратительно!

Джек позвал Тошико и Гвен, чтобы они вышли из квартиры вслед за ним. На лестничной площадке дождь лился на пол сквозь свежую дыру в оконном стекле.

– Я ранил её. Думаю, в руку. Может быть, в плечо. Она побежала вниз по лестнице и выпрыгнула в окно.

Он торопливо спустился на пролёт вниз. Прежде чем открыть разбитые остатки окна, он вгляделся в дождь и ветер, порывами дующий сквозь дыру в стекле. Он быстро выглянул и спрятался обратно, но, очевидно, не поверил своим глазам и смело высунулся навстречу буре снова.

– Я не вижу тела, – сказал он. – Да ну, кто может выжить, упав с высоты в два этажа? – он взглянул на Гвен и Тошико, чтобы увидеть их реакцию. – Ладно, нам нужно проверить выход.

Они вернулись в квартиру и зашли в ванную. Как только дверь открылась, в воздухе разлилась вонь гниющей рыбы. Этого было достаточно, чтобы у Гвен начали слезиться глаза.

Останки более крупной морской звезды расползлись в ванне в слизистую жижу. Гвен не стала спорить с Джеком, когда он сказал, что сам осмотрит помещение. За боковой панелью ванны он обнаружил тяжёлый серый ящик. Он вытащил его на коврик и оттолкнул его через комнату. Гвен включила счётчик Гейгера, который тихо пощёлкивал. Джек снял крышку коробки, и тиканье резко и тревожно участилось.

Джек быстро закрыл крышку.

– Хорошо, – сказал он спокойно. – Кажется, мы нашли пропавшие блоки питания.

Им пришлось спускаться по лестнице дважды: в первый раз они вынесли коробку со свинцовой подкладкой и сунули её в багажник внедорожника, во второй – обернули труп полицейского одеялом из квартиры Уайлдмена и спустили на первый этаж. К тому моменту, когда они положили в багажник тело другого полицейского, все насквозь пропитались тем, что, по предположению Гвен, было смесью пота и дождевой воды.

Джек захлопнул багажник.

– Вы двое возвращайтесь в Хаб и переоденьтесь. Возьмите «Сааб». Я доставлю блоки питания в «Blaidd Drwg» и присоединюсь к вам позже. Тош, можешь начать разрабатывать историю для обоснования смерти этих двоих. – Он взглянул на часы. – Трудно сказать, когда я смогу вернуться при такой погоде.

– Надеюсь, они водонепроницаемые, – сказала Тошико.

– Они самые лучшие, – ответил Джек. – Американские военные часы 1940-х годов. Показывают время в двадцатичетырёхчасовом формате. Отличная вещь.

Тошико всмотрелась в них сквозь пелену дождя.

– Где ты их взял?

– Это было давным-давно, – улыбнулся Джек. Он обтянул манжеты, чтобы спрятать часы от дождя. – Это была совсем другая жизнь.

Джек закрыл дверь и повёл внедорожник вверх по улице. Гвен села в «Сааб» и посмотрела на след, который оставила за собой машина «Торчвуда». Некоторое время она сидела, стиснув руками руль, разглядывая отметины на кисти и думая о двух молодых полицейских. Какую креативную идею использует Тошико, чтобы объяснить их исчезновение? Их смерть. Она едва ли посмела бы спросить, даже притом, что Тошико сейчас сидела рядом.

Размышляя обо всём этом, Гвен вздрогнула, когда её мобильный телефон зазвонил. Бросив быстрый взгляд на экран, она поняла, что это Рис. Придёт ли она сегодня домой на ужин? Гвен застенчиво улыбнулась Тошико. Не уверена, сказала она своему приятелю. Дождь действительно ужасный, так что ей не следует торопиться. Нет, у неё всё прекрасно, может быть, она была слишком осторожна. Она позвонит ему, когда сможет.

Он сказал ей, что любит её. Она скучает по нему, ответила она.

Закончив разговор, Гвен ещё несколько мгновений тихо сидела в машине. Она снова задумалась о том, какое изобретательное оправдание придумает Тошико, чтобы скрыть исчезновение полицейских. И обдумывала оправдание, которое сама собиралась использовать, чтобы вечером объяснить Рису, почему она снова не приехала на ужин.

* * *

Йанто обнаружил, что закрыть входную дверь оказалось удивительно трудно. Сильный ветер дул через залив прямо ко входу на базу со стороны Русалочьей набережной. Он прижался плечом к краю двери поближе к косяку и, приложив усилие, сумел заставить дверь закрыться. Он тщательно закрыл задвижки сверху и снизу и, обессиленный, прислонился к двери.

Джек ворвался в Хаб вместе с несколькими галлонами воды, и пол приёмной оказался залит.

– Нам понадобится несколько мешков с песком, Йанто, если этот дождь так и не прекратится.

– Да, весь район затоплен, – сказал Йанто. – Возможно, нам нужно переехать.

– Не думаю, – возразил Джек. – Представь, сколько чайных коробок нам придётся упаковать. Плюс пришлось бы перепечатывать все бумаги. – Он отряхнулся, как мокрая собака, и дождевая вода брызгами разлетелась по комнате. Его брюки были мокрыми до колен, и он решил, что будет хорошей идеей отжать воду из ткани.

Йанто поборол искушение громко возмутиться. Вместо этого он схватил горсть салфеток из коробки и стёр брызги с лежащих на столе документов. Ему удалось спасти листовки мероприятия «Redflight Barcud» в центре «Миллениум», но груда информационных объявлений из «Tredegar House» были испорчены.

Они замаскировали вход на базу Торчвуда со стороны залива под Центр туристической информации. И притом не самый лучший, потому что, определённо, им не хотелось привлекать непрекращающийся поток нетерпеливых посетителей, просящих объяснить, как пройти к зданию Национальной ассамблеи или назвать время открытия Норвежской церкви. Конечно, не то чтобы Йанто не мог ответить на эти вопросы. Он гордился своим тайным знанием местности, шла ли речь о кардиффских инди-группах или об истории Тигровой бухты. Хотя в основном они хотели узнать, почему на трубе в центре Кардиффа написано слово «Мозги». Это было определённо хорошее прикрытие на тот неудобный случай, когда съёмочная группа программы о путешествиях телеканала «Би-би-си Уэльс» будет искать кого-либо для интервью и не примет «нет» за ответ.

Йанто помог Джеку снять мокрую шинель.

– У вас на рукаве большая дыра, – сказал он.

– Ничто не укроется от твоего зоркого глаза.

– Я также вижу, что у вас новые часы.

– Я испытываю их. Хотя на самом деле это старые часы. Старинные. Йанто с восхищением посмотрел на них.

– Очень хорошие. Возможно, вам следует иметь одни часы на каждый день и одни – для особых случаев.

– Я так не думаю, – Джек сбросил промокшие ботинки и пинком отправил их в угол. – Парень, у которого есть часы, всегда знает, который час. Парень с двумя часами никогда не уверен. – К смятению Йанто, он стащил с себя носки и швырнул их в мусорную корзину. – Тош и Гвен вернулись?

– Они ждут вас внизу, – сообщил Йанто.

* * *

– На тебе нет носков, – сказала Гвен Джеку.

– Ничто не укроется от твоего зоркого глаза, – ответил Джек. – Ты уже налюбовалась моими часами?

Он плюхнулся на стул в зале заседаний и стал ждать, пока Тошико покончит со своими материалами для презентации.

– Уровень воды становится критическим. Нам придётся запечатать боковой вход.

Или заставить Йанто принимать стероиды, чтобы он мог закрывать дверь.

Гвен указала сквозь стеклянную стену зала заседаний на основную часть Хаба. Она видела, что вода у подножия башни из нержавеющей стали слегка колеблется.

– В этом бассейне случаются приливы и отливы, верно? Джек посмотрел туда, куда она показывала.

– Да. И посмотри, как поднялась вода. Тош, мы можем контролировать клапан, чтобы не дать этой штуке затопить базу?

– Да, – сказала ему Тошико. – Но я не могу обещать, что все остальные места здесь водонепроницаемы. Напротив внешнего окна прозекторской тоже есть бассейн. Одна небрежная случайность – и он может сломаться.

– Тогда Оуэну следует быть осторожным. Он здесь?

– Думаю, Йанто знает, где он, – сказала Гвен.

Тошико снова постучала по экрану, чтобы привлечь их внимание.

– В остальной части Кардиффа всё намного хуже. Триста тысяч человек не покидают своих домов, чтобы не промочить ноги. Предполагается, что у нас выпадает тридцать шесть дюймов осадков в год, а в данном случае за несколько часов выпало двадцать четыре дюйма.

– Овальный Бассейн начинает заполняться водой, – согласилась Гвен. – Когда мы выходили из машины, было похоже, как будто там бушует целая река. Если всё будет продолжаться в том же духе, к завтрашнему дню сухими останутся только люди на верхних этажах отеля Святого Дэвида. Может быть, они ничего и не заметят, пока у них не закончится икра.

Тошико вывела на экран ещё несколько графиков.

– Когда предлагалось построить заграждение вокруг залива, проводилось много исследований образования грунтовых вод. Я собираюсь украсть их оборудование…

Гвен засмеялась.

– Очень хорошо. – Тошико выглядела недовольной тем, что её прервали. – Прости, я подумала, что ты шутишь. Знаешь, вода… затычка…

– Тошико не шутит о своей работе, – Джек шутливо погрозил Гвен пальцем.

– Они контролируют двести буровых скважин, и их аппаратура фиксирует уровень грунтовых вод каждые тридцать минут, – продолжала Тошико. – Они также измеряют другие экологические параметры, такие, как количество осадков и атмосферное давление. Приливы, отливы и уровень воды в реках. Это должно дать нам некоторое представление о том, что происходит.

Джек откинулся на спинку стула, положил свои босые ноги на стол и пошевелил пальцами.

– Здесь есть кое-кто, кто ещё говорит о том, как Бристольский залив вышел из берегов в 1607 году.

– Представляю, кто может быть достаточно старым, чтобы помнить это, – пробормотала Гвен.

Тем не менее, Тошико была более впечатлена этой информацией.

– Тысячи людей погибли. Здания и целые деревни были смыты водой. Домашний скот был уничтожен, когда фермы были затоплены. Всё это восстанавливалось больше ста лет. И есть недавно появившаяся теория о том, что это было цунами. Если сейчас уровень воды будет продолжать повышаться с такой же скоростью, повреждения могут быть такими же.

– Но не так быстро, – заметила Гвен.

Тошико выключила экран.

– Медленное цунами? Ладно, это всё равно вызвало бы опустошение. Разрушило бы местную экономику. И на этот раз убило бы десятки тысяч людей. – Она закрыла крышку своего ноутбука. – Если я права.

Йанто вошёл в комнату, чтобы предложить им кофе. Он неодобрительно посмотрел на босые ноги Джека, и тот убрал их со стола.

– Хорошо, давай запустим твою программу сегодня ночью, Тош, и завтра посмотрим, что она нам скажет. А теперь иди домой, уже поздно. Завтра утром поваляйся в постели подольше. И ты тоже, Гвен. Лучше выходите через площадь, потому что, думаю, Йанто заварил боковую дверь.

Гвен знала, что лучше не спорить. Она поднялась со своего стула и вместе с Тошико поднялась на платформу, поднимающуюся к выходу.

– Твой парень не возражает, если ты задерживаешься на работе? – спросила Тошико.

– Он сказал, что пойдёт на марафон «Звёздных войн» на всю ночь, – соврала Гвен. Тошико явно не поверила.

– В такую погоду?

– Они – фанаты «Звёздных войн», – пояснила Гвен. – Они бы поползли даже по кипящей лаве, только чтобы не пропустить пятнадцатый просмотр этого фильма.

– А, – сказала Тошико. – Понимаю. Отаку. – Она улыбнулась, когда Гвен нахмурилась. – Чокнутые.

– Отаку, – повторила Гвен. Платформа начала подниматься вверх.

– А «гему отаку» означает «помешанный на видеоиграх», – добавила Тошико.

– Я думаю, это произносится как «Оуэн Харпер», – Гвен посмотрела вверх и вздохнула. – Ты понимаешь, что мы опять забыли зонтики?

Плитка на тротуаре у них над головами отодвинулась, и холодный дождь стал капать на них.

Джек смотрел, как Йанто тщательно протирает стол в том месте, где лежали его ноги. Йанто мог сказать, что его боссу это действительно не нравится, но он подумал, что ещё больше ему не понравилось бы, если бы стол был грязным. Хотя сейчас у него и без этого было о чём беспокоиться.

– Гвен сказала, что ты знаешь, где Оуэн, Йанто. Йанто перестал вытирать стол.

– Нет. Его радиационные показатели пришли в норму, и он решил уйти. Он сказал, что на свидание.

– Свидание? А что с работой, которую я просил его выполнить?

Йанто вытащил пухлую папку с бумагами. Сверху лежала радиационная мочалка.

– Он попросил меня передать вам это. Он сказал, что нашёл много информации о том, какой храбрый и находчивый солдат эта сержант Эпплгейт, у неё прекрасный послужной список. И у неё 450 «очков Нектара»[54]54
  Имеются в виду очки, накопленные покупателем в рамках программы усиления лояльности (маркетинговая программа, предназначенная для усиления приверженности покупателей к торговой марке фирмы путем установления стабильных долгосрочных отношений с покупателями; напр., использование вознаграждений при покупке на определенную сумму или после совершения определенного числа покупок). Нектар, или Nectar – крупнейшая в Великобритании подобная программа.


[Закрыть], если это важно.

– Я могу поцеловать тебя, Йанто.

– Нет, не можете, сэр.

Джек открыл папку и встал.

– Я заберу это в свой кабинет.

Они вышли из зала заседаний и по винтовой лестнице спустились в основную часть Хаба.

Йанто заметил, насколько поднялся уровень воды в бассейне – вода, казалось, готова была перелиться через край. Вид из окон тоже был неспокойным – в тёмной воде кружились водоросли, и рыбы было меньше, чем обычно.

Джек направился к своему кабинету.

– Ты можешь идти домой.

– Спасибо. Мне нужно ещё кое-что сделать. В подвале. Я хотел бы закончить с этим. Джек засмеялся.

– Можешь хоть поселиться здесь, Йанто, – крикнул он, прежде чем закрыть дверь своего кабинета.

Я мог бы сказать то же самое о вас, подумал Йанто, отправляясь в подвал, чтобы продолжить свою собственную работу.

Глава девятнадцатая

Яркий свет уличных фонарей отбрасывал жёлтые блики на мокрый Т-образный перекрёсток. Оуэн сидел, слушая завывания ветра и стук дождевых капель по крыше «Бокстера», и размышлял, выдержит ли защёлка на крыше. Неудивительно, что ему предложили эту машину. Такой автомобиль за восемнадцать тысяч – слишком хорошо, чтобы быть правдой, пусть даже пробег у него сорок тысяч миль, и ехать за ним пришлось в Колчестер. Следовало купить «Хонду S2000», как Оуэн изначально и собирался. Но он предпочёл стиль и скорость, и теперь обнаружил, что откидная крыша на этой модели «Бокстера» 1997 года плохо закреплена и болтается.

А крыша сейчас определённо была ему нужна. Буря сотрясала машину, и дождь хлестал по лобовому стеклу, пока оно не оказалось полностью залито водой. Оуэн включил дворники. Они смахнули воду со стекла, и он смог увидеть дом Меган через дорогу. Её двухуровневая квартира располагалась на верхнем этаже, к ней вела L-образная лестница у фронтона. Видны были два окна. Одно из них было тёмным. Второе окно оказалось намного шире, с красными занавесками, и в нём горел свет. Оуэну показалось, что в нём промелькнула тень, но во время такого дождя трудно было быть уверенным. Окно частично закрывал большой платан, который наверняка посадил пессимистичный специалист по городскому планированию, не ожидавший, что, когда это дерево окончательно вырастет, здесь всё ещё будут дома.

Оуэн сидел здесь уже десять минут, убеждая себя, что он просто ждёт, когда ливень ослабнет, и обдумывая, что он скажет, разрабатывая самое лучшее и самое логичное объяснение для Меган. На самом деле он чувствовал себя так, словно снова был студентом, когда он впервые договорился о встрече с ней. Тогда он стоял у общежития, нерешительный, взволнованный.

В тот день она раньше закончила свою работу в столовой, и он с трудом верил своей удаче в том, что ему удалось пригласить её на свидание в тот вечер. Позже он понял, что фактически это она сделала так, чтобы он пригласил её. Так что в нём возникло какое-то новое, непривычное чувство незащищённости, с того момента он беспокоился обо всём – правильную ли футболку он надел, в правильную ли комнату в общежитии он идёт, правильно ли он произносит её имя, нужно ли ему репетировать, что он скажет, или это будет звучать слишком неестественно, правильный ли фильм он выбрал, нет ли у неё аллергии на китайскую кухню…

Очередной порыв ветра качнул «Порше». В желтоватом свете уличного фонаря было видно, что Оуэн барабанит пальцами. Со смесью смущения и раздражения он заметил, что он как будто рассеянно рисовал пальцами в пыли на приборной панели. Была ли эта фигура похожа на сердце? Во всяком случае, он имел в виду не это. И что бы подумала Меган, если бы он вдруг решил подвезти её куда-нибудь, и она увидела бы это? Он стёр каракули ладонью. В итоге в пыли появился смазанный участок, и из-за этого приборная панель стала выглядеть ещё неряшливее. Оуэн натянул манжету рубашки на ладонь и провёл рукой по приборной панели. Теперь машина выглядела аккуратнее, зато на левом рукаве появилось пятно сероватой пыли.

Он раздражённо вздохнул, откинулся на подголовник и осмотрел «Порше». На пассажирском сиденье, прикрытые его пальто, лежали три старых пакета из-под чипсов, один – съеденный лишь наполовину. Рядом с ними валялась согнутая пластмассовая чайная ложечка и недоеденная баночка малинового йогурта, который он прихватил со своего стола на базе, думая, что доест по пути. Оуэн отстегнул ремень безопасности, чтобы заглянуть под сиденье, где он обнаружил песок, три стикера с координатами и пару забытых пальчиковых батареек. Скорее всего, разряженных, но на всякий случай он сунул их в карман куртки.

Он попытался сунуть туда же пакеты из-под чипсов, но подумал, что это просто глупо. Он приехал, чтобы увидеться с ней впервые за больше чем пять лет, и он приносит ей целый карман пустых пакетов из-под чипсов и малиновый йогурт. Ему надо было остановиться по дороге и купить ей цветы. Розы, ей нравились розы, не правда ли? Или это будет слишком броско? Или бутылка вина. Но он никогда не разбирался хорошо в годах изготовления вин и всегда покупал третью из наименее дорогих бутылок в «Threshers»[55]55
  Threshers – сеть магазинов, торгующих винами, в Великобритании.


[Закрыть]. Меган дразнила его из-за этого, потому что она состояла в клубе ценителей вина в университете и могла отличить «Мерло» от «Камамбера»[56]56
  Мерло – сорт вина, камамбер – сорт сыра.


[Закрыть]. Сейчас он мало помнил об этом, кроме информации о мацерации вина и того, как рассердилась Меган, когда он пошутил о «длине».

Оуэн открыл бардачок. Зажёгся свет, и он увидел тусклый блеск бекаранского сканера. Это была лучшая идея. Инопланетное устройство в его руке было прохладным, когда он засовывал его в карман куртки. Оуэн запихнул пакеты из-под чипсов и пластмассовую ложку в бардачок и закрыл его.

Он не переоделся, уходя из Хаба, и по-прежнему был одет в стандартную для Торчвуда одежду: чёрная куртка, тёмные брюки и рубашка. Возможно, идеальный вариант для того, чтобы быть сбитым в темноте небрежным водителем, мчащимся домой в Кинкойд через Уайтчёрч. Оуэн не стал заезжать домой, чтобы сменить одежду, потому что это задержало бы его на пути к Меган. Так что казалось немного ненормальным сидеть здесь, просто глядя на окно её комнаты. Теперь он не был тем нерешительным студентом, отнюдь. И, конечно, он больше не был тем неуклюжим парнем, каким был, когда они с Меган разошлись. Когда он бросил её.

Он влез в пальто, решив не выходить из машины, прежде чем надеть его, потому что знал, что вымокнет до нитки за несколько секунд. Квартира была в тридцати метрах от того места, где он остановился. Оуэн распахнул дверцу автомобиля, выскочил на улицу и дважды запер «Бокстер», щёлкнув по браслету на запястье. Ветер и дождь создавали почти физический барьер, когда он бежал, чтобы укрыться под деревом. Он схватился за ствол, поскользнувшись там, где корни платана вылезали из-под земли. Затем он поспешил к лестнице.

Крыша дома немного защищала от бури, так что, несмотря на дождь, Оуэн медленно, шаг за шагом, поднимался по ступенькам. Наверху он нажал на кнопку дверного звонка, обозначенную маленьким кружочком с подсветкой. Послышалось «динь» и длинный гул, потому что кнопка запала. Оуэн нажал снова, но безрезультатно. Он хлопнул по звонку ладонью. Он колотил по кнопке кулаком, когда дверь открылась и на него упала полоска света. Меган стояла в дверях и разглядывала его. Оценивала его.

– Получилось «динь», и никакого «дон», – сказал он ей извиняющимся тоном. Он показал на дверной звонок, который всё ещё неистово гудел.

Она знакомо захихикала.

– Надеюсь, ты не говоришь этого всем девушкам.

Она щёлкнула по звонку ногтем, и кнопка высунулась обратно.

Оуэн смотрел на неё несколько секунд, которые показались ему бесконечностью.

– Ты не собираешься предложить мне войти? – спросил он. Меган отошла в сторону, придерживая дверь открытой.

– Ты кто, вампир?

– Даже не шути об этом, – сказал Оуэн, когда она кивком головы пригласила его войти. – Я имею в виду это.

Меган велела ему снять мокрые туфли и, увидев его носки, – их тоже. Она помогла ему снять мокрое пальто, чтобы повесить его на вешалку, и оставила его стоять босиком на холодном линолеуме, отправившись поискать что-нибудь, чтобы он мог высушить волосы.

Он смотрел, как она исчезла за ближайшей дверью; её тонкий кардиган развевался у неё за спиной. Меган была такой же стройной, какой он её помнил, и это подчёркивали её джинсы «Wrangler». Он обнаружил в кармане куртки малиновый йогурт и спрятал его за грудой рекламных листовок на маленьком столике у двери.

Из небольшой ванной комнаты эхом донёсся голос Меган, говорившей, что Оуэн должен был встретиться с ней сразу, как только нашёл её, и что у неё едва хватило времени, чтобы убрать разбросанные документы, не говоря уж о том, чтобы пропылесосить. Оуэн думал о том, как представлял себе её южноваллийский акцент, когда они разговаривали в «Другой реальности», и теперь, когда он мог слышать его в действительности, он звучал точно так же, как Оуэн его помнил. Он закрыл глаза и вообразил, что снова находится в их квартире в Болхэме, и они перекрикиваются друг с другом, вспоминая, что случилось за день в университете.

Когда он снова открыл глаза, Меган покачивала перед ним зелёным полотенцем для рук.

– Боюсь, это самое чистое, какое у меня есть. Она наблюдала, как он вытирает волосы.

– Пока ты здесь, я поставлю чайник. Проходи. Спасибо за йогурт.

Она свернула вправо, на кухню, махнув рукой в противоположном направлении.

Оуэн остановился в дверях спальни. Большая двуспальная кровать с розовым пуховым одеялом с узором «индийский огурец» в тон подушкам. Картина с пианино в залитой солнцем комнате на противоположной стене. Груды бумаг на одной прикроватной тумбочке и простая лампа на другой. Квадратная плетёная корзина для белья, такая полная, что её крышка не закрывалась.

Он босиком прошёл в комнату, которую имела в виду Меган. Гостиная-столовая была, очевидно, самой большой комнатой в квартире, но она казалось тесной из-за того, сколько в ней было всякого хлама. Оуэн чувствовал запах остатков китайской еды, который не вполне перебивался цветочным освежителем воздуха. Круглый бумажный абажур в центре потолка не светился, но две лампы в стиле ар-деко на противоположных стенах мягко освещали комнату.

У внешней стены, рядом с окном, был разложен и накрыт кремовой узорчатой скатертью складной обеденный стол. С трёх сторон от него стояли четыре стула с синей тканевой обивкой, без подлокотников.

В углу примостился маленький портативный компьютер. Оуэн отметил, что он слегка потрескивал – очевидно, пластиковый корпус остывал, потому что компьютер только что выключили. Оставшуюся часть комнаты занимал потёртый кожаный диван, рядом с которым стоял крошечный плетёный журнальный столик со стеклянной столешницей, и продавленное зелёное кресло, такое огромное, что Оуэн с трудом представлял себе, как его умудрились сюда пронести. Он увидел, как его отражение в восьмиугольном зеркале над диваном сморщило нос.

Он плюхнулся в зелёное кресло. Оно стояло напротив телевизора, и Оуэн задумался, не было ли это любимым местом Меган. Поэтому он встал и снова подошёл к обеденному столу. Перед одним из синих стульев громоздился пыльный монитор с плоским экраном, беспроводная клавиатура и мышь. Системный блок компьютера прятался под столом.

– Это отсюда ты заходишь в игру? – крикнул Оуэн, обернувшись через плечо, чтобы Меган могла услышать его на кухне. Он не разобрал, что она крикнула ему в ответ. Осмотрел стоящую рядом стойку для журналов – «Radio Times», «Guardian», вырванные страницы из «BMJ»[57]57
  BMJ (British Medical Journal) – британский медицинский журнал.


[Закрыть]. – Не понимаю, ты живёшь одна или нет, – добавил он своим обычным голосом.

– Не суй нос не в своё дело, – мягко парировала Меган.

Пока он смотрел журналы, она вошла в комнату у него за спиной. У неё в руках был круглый поднос, на котором стояла открытая бутылка и два больших винных бокала. Она сняла свой тонкий кардиган, и её кремовый топ в рубчик подчёркивал её тонкие руки и округлость груди. Оуэн притворился, что смотрит не на грудь Меган, а на её волосы.

– Ты стрижёшься намного короче. Я имею в виду, короче, чем я помню.

– Для врача так удобнее.

– И мне нравится твоё ожерелье.

– В самом деле, сядь, Оуэн, я не заставляю людей использовать мебель.

Он взгромоздился на диван, и кожаная подушка заскрипела под ним. Меган поставила поднос на стеклянный столик и вручила Оуэну небольшую бело-жёлтую вещицу, которая тоже лежала на подносе.

– Смотри, что есть у меня на кухне, – сказала она.

Оуэн осмотрел вещицу. Это был магнит для холодильника в виде яичницы-глазуньи.

– Яйцо-магнит[58]58
  Именно так переводится и псевдоним Меган в игре «Другая реальность».


[Закрыть], – ухмыльнулся он.

– Я думала, ты пришёл, чтобы поговорить об онлайн-игре, – сказала Меган. – Но весь этот интерес к тому, как я живу… я начинаю думать, что ты явился потрахаться, как в старые добрые времена. Не надейся, я передумала. Насчёт чая. Подумала, что ты предпочёл бы бокал вина, особенно если у тебя был тяжёлый день на работе. Если, конечно, ты был на работе. Ты работаешь? О… но ты за рулём… полагаю, от одного бокала ничего не случиться. Я могу налить тебе половину. – Она склонилась над столом напротив него, глядя, как он улыбается. – Я мелю всякую чушь, правда? Прости.

Так же, как и до этого в игре, он узнал её манеру говорить в стиле потока сознания: «я-просто-думаю-вслух».

– Я приехал не для того, чтобы потрахаться с тобой из жалости, нет. Мы с тобой расстались давным-давно.

– Представляю, как ты считаешь дни.

– А ты – нет? – пошутил он и немного удивился, когда её шея вспыхнула. Эту реакцию он тоже узнал. – У меня был дерьмовый день,– быстро продолжил он. – И я хотел бы выпить бокал этого… чем бы это ни было.

Она налила ему ещё половину бокала.

– Это «Château La Fleur Chambeau» урожая 2004 года.

– Французское.

– Отлично, Клузо[59]59
  Жак Клузо (Clouseau) – персонаж, вымышленный Блейком Эдвардсом, старший инспектор французской полиции, главный герой серии комедийных кинофильмов о «розовой пантере» – огромном бриллианте.


[Закрыть]. Это вино из Люссак Сен-Эмильон. Оно похоже на более известные вина Сен-Эмильона и Помроля, но, конечно, более дешёвое. Ты развил свой вкус с тех пор, как мы… – она неловко запнулась. Налила себе вина, вдохнула аромат. – Ты научился разбираться в вине, или я зря трачу на тебя эту прекрасную бутылку?

Оуэн улыбнулся.

– Я помню, как ты пыталась сделать из меня… энофила[60]60
  Энофил – любитель и знаток вина.


[Закрыть]? Я правильно назвал это слово?

Она села рядом с ним на диван.

– А я помню, как ты думал, что это сексуальная практика.

– В твоём винном клубе было много идиотов, – он чокнулся с ней своим бокалом.

– Чёртов нахал. Не просто глотай вино. Вот так, помнишь? – она покрутила свой бокал и вдохнула аромат напитка. – Не думай, что я не заметила, что ты пришёл сегодня с пустыми руками. – Она сузила глаза и присмотрелась к нему поближе. – Что это у тебя на рукаве куртки – крошки от булочки? Или от старых чипсов? И вообще, ты сегодня хотя бы пытался…

Её голос затих, когда она увидела кое-что ещё.

– Оуэн, у тебя что, пистолет в кармане?

Оуэн поёрзал на диване, поправляя куртку и брюки.

– Боюсь, что да.

Казалось, Меган не могла определиться, встать ей или остаться сидеть. Она нервно сжимала в руке свой бокал, потом поставила его на столик. Передумала и переставила его на поднос. Стала накручивать ожерелье на свои тонкие бледные пальцы.

– О, – наконец сказала она. – О Боже, ты гангстер. Гангстер с пистолетом. В моей гостиной.

Она взглянула на него с отчаянной полуулыбкой, словно прося, чтобы он возразил ей.

Убедил её, что она слишком остро всё восприняла.

Некоторое время Оуэн слушал, как дождь стучит в окно, размышляя, как лучше продолжить. Он сделал большой глоток «Château La Fleur».

– Я работаю в Торчвуде, – начал он.

Второй бокал вина лучше первого, решил Оуэн. Он налил себе ещё, просто чтобы заполнить чем-то паузу в объяснении.

Он попытался рассказать ей обо всём, но тщательно отрепетированная во время поездки речь превратилась в путаницу неудачных начал, возвращений назад и повторений. Меган медленно развалилась на диване, закинув ноги на подушку и слегка покачивая бокал, который держала двумя руками. Оуэн попытался понять, что это означает, как он всегда делал, когда они жили вместе. В Болхэме понимать её настроение было проще, последствия были не так важны. На кухне во время готовки – сможет ли он отвертеться от работы? В прихожей, вернувшись из университета – заметит ли она, что он ей чуть-чуть соврал? В спальне – ожидала ли она, что он заметит, что она изменила в квартире, в своей одежде, в волосах? После того, как они занимались любовью – пыталась ли она вновь не проговориться, что любит его?

Здесь, в её одинокой, холодной квартире, он смотрел на её лицо, ища знакомые подсказки, которые вряд ли забыл за все эти годы. Она не могла выдержать его пристальный взгляд, притворяясь, что изучает его куртку или крошки на его штанине. Наконец она тихо, немного насмешливо сказала:

– То есть вы как таможня для инопланетян. Космическая полиция?

– Полиция? – фыркнул Оуэн и тут же пожалел об этом. – Я имею в виду, все эти правила, законы и бумажная работа только мешают.

– Так вы вне закона.

– Ты говоришь, прямо как Гвен. Нет, всё не так. Мы… не подчиняемся законам. – Он задумчиво потёр лоб. – Когда Джек мне в первый раз объяснял это, всё казалось намного проще.

– Кто такая Гвен? Твоя девушка?

Оуэн снова хотел фыркнуть, но решил не делать этого.

– Вряд ли. Она не в моём вкусе. Думаю, я мог бы с ней связаться разве что от отчаяния. – Он вспомнил о том, как Джек обнимал Гвен за талию, когда они поднимались к выходу с базы. – Это новенькая на работе. Я уверен, что не интересую её.

– А Джек кто?

– Это парень, который меня нанял.

– Твой начальник?

– Мы скорее команда… – нить беседы постепенно терялась. – Дело в том, Меган, что тебя бы заинтересовал Торчвуд. Думаю, ты бы нам подошла. – Меган лениво стряхнула крошку с его колена, и он схватил её за руку. – Я знаю, что подошла бы.

– Это вино в тебе говорит?

– Это говорит моя интуиция. Инстинкт. Меган выпрямилась, её глаза вспыхнули гневом.

– О, где я слышала это раньше? Нет, не перебивай меня, не смей меня перебивать! – теперь она не боялась смотреть ему в глаза. – Это твоя интуиция сказала тебе, что ты не можешь остаться в Лондоне, да? И это был твой инстинкт – то, что ты не можешь быть несвободным, связанным? Вы, мужчины, молодые доктора, все вы, на хрен, одинаковые. Помощь людям – это как… как… производство этого журнального столика. Вы делаете всё по инструкции, вставляете штырь А в отверстие Б, и всё готово. Но человеку в твоей жизни не так легко прийти в себя, если он сломался. Если ты его сломал. – Теперь она кричала так громко, что заглушала шум бури за окном.