Текст книги "Нарушая клятвы. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Павел Шек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

* * *

К концу вечера барон Вивид всё же устроил сюрприз, раздавая всем гостям конфеты. Сюрприз потому, что он использовал множество разных специй и кому-то повезло, а кто-то попробовал приторно-сладкую и невыносимо жгучую сладость. Но задумка оказалась весёлой и даже в каком-то роде азартной. Гости были в восторге. Мне попалась пряная конфета, очень необычная и слишком уж ароматная. Такой пряностью можно одежду натирать, чтобы скрывать неприятные запахи. Александре выпала конфета с мёдом, что ничуть не странно, так как оборотня таким сюрпризом не взять. Мама Иоланта и Даниель выбрали примерно то же самое, посоветовав Клаудии нежную мяту. Не знаю, что досталось Тали, но, судя по довольному виду, что-то очень вкусное.

Что могу сказать, слухи не врали, что каждый бал у баронов Вивид проходил как настоящий праздник. И гостей высокопоставленных много, есть с кем поговорить и даже познакомиться, и обстановка приятная. Вино я не пробовал, но Даниель сказал, что оно лучше всяких похвал. А вот Тали как-то умудрилась опьянеть, причём довольно сильно. Мы покидали праздник в числе первых, так как в её намерениях всё чаще проскальзывало желание подшутить над другими гостями. Шутки у Тали, конечно, весёлые, но сугубо на любителя. Гости, с ней не знакомые, подобного не оценят.

В карету Тали пришлось заносить на руках, аккуратно устраивая на сидении. Виера помогла подняться в салон Клаудии, закрыв дверь, и карета почти сразу поехала.

– Мой любвеобильный мужчина, – пьяненько произнесла Тали, повиснув у меня на шее, полезла целоваться, но попала в щёку, потом умудрилась больно укусить за ухо.

– Она же не пила ничего, – сказала Алекс с тревогой в голосе. – Тали, может, ты съела что-то не то?

– Всё то, – отозвалась она. – Глупые люди…

Она ткнулась носом мне в ключицу и засопела.

– Это она о ком-то на балу, – сказал я, погладив её по голове. – Нет, Алекс, она никого не ела. И кровь не пила. Там, из «вкусных», были только ты, Клаудия и Тарья. Может, действительно вина попробовала… Я на одном из столов видел настойку кленовую, которую Даниель лично делает. Интересно, зачем её туда поставили? Кто бы в здравом уме на неё покусился?

– Она сладкая, а барон без ума от подобного, – сказала Алекс. Тали захихикала во сне, крепче стискивая меня в объятиях. – Нет, вином не пахнет. С ней точно всё будет хорошо?

Я покачал головой, как бы говоря, что не знаю. Дома я отнёс Тали в спальню, где мы с Рут сняли с неё платье и уложить в кровать. На всякий случай попросил разбудить меня, если будет происходить что-то странное. Азм, кстати, ничуть не переживал, сказав, что Тали просто перепила, показав довольно забавную картину огненного пса, лакающего что-то, а затем идущего неуверенной походкой, когда лапы заплетаются.

Спускаясь с третьего этажа, немного постоял в коридоре у лестницы, глядя в окно. Асверы возились с лошадьми в конюшне, были видны длинные тени от ламп. Что-то было в этой ночи странного. Вроде всё как всегда, тишина, Азм собирается бодрствовать до утра, следить, чтобы никто не приближался к поместью. Если долго прислушиваться, можно уловить, что он доволен, можно сказать, счастлив. Он сильно переживал за Аш, пока она гуляла по империи, и только теперь успокоился. А ещё присутствие никогда не дремлющей Уги. Всё-таки облюбовала она гостевой домик. Что любопытно, в темноте его стало совершенно не видно. Полутёмную конюшню я вижу, а гостевой домик, перед которым должен висеть уличный фонарь, тонет в темноте. Не люблю принимать решения вечером, особенно после бурного и насыщенного дня, поэтому над странной мыслью, залетевшей в голову, решил подумать утром.

У спальни столкнулся с Клаудией, успевшей сменить красивое платье на домашнее. Она вопросительно посмотрела на меня.

– Прости. Просто ты… – я изобразил над головой взрыв.

– А, – она попыталась пригладить взъерошенные волосы. – Я цепочки из волос еле выдрала. Теперь полчаса надо уговаривать их мягкой щёткой, чтобы успокоились. Слышал бы ты, как Александра ворчит по этому поводу.

– Ты проходи, – пригласил я.

Она прошла с таким видом, словно никогда не была в моей комнате. Я же стянул неудобную куртку, бросил её на кресло в углу. Затем вернулся к двери, взял за руку Клаудию, чтобы провести через всю комнату и усадить на кровать. Опустился рядом.

– Можно? – она протянула руку.

– Почему нет?

Клаудия осторожно коснулась ладонью моей щеки.

– Давно хотела так сделать, – она улыбнулась. – Спасибо тебе, Берси. Ты… такой… добрый и отзывчивый. Настоящий друг. А я тебя обманывала, даже думала использовать как…

Я повторил жест, коснувшись её щеки.

– Признаюсь, первое впечатление было неоднозначным. В нашу первую встречу ты меня немного удивила.

– Ой, молчи, мне так стыдно, – она закрыла мне рот ладонью, опуская взгляд. – Тогда казалось, что мир вращается только вокруг меня. А потом выяснилось, что всё совсем не так. Мир начал сыпаться, собираясь похоронить меня под обломками. Вы все такие хорошие: и Алекс, и Бристл, и мама Иоланта, и госпожа Наталия. Знаешь, что я решила?

– М?

– Я поеду с тобой на юг. Алекс поехать не может – у неё учёба и гильдия целителей. А ещё дома много забот. Мы с ней говорили на эту тему, и она согласилась. Сказала, что, если за тобой не присматривать, ты обязательно попадёшь в неприятности.

– Вряд ли это будет лёгкая и весёлая прогулка. Там война идёт. И, как сказала бы Тали, женщина должна ждать своего мужчину дома.

– Ты меня прости, но пятьдесят лет я ждать не смогу.

– Теперь совсем непонятно стало, – я вопросительно на неё посмотрел.

Клаудия отвечать не стала, подавшись вперёд чтобы неумело поцеловать. Мне казалось, что она будет немного смелее, учитывая, через что нам пришлось пройти за последний год.

– Ты смеёшься? – спросила Клаудия, чуть отстранившись.

– Знаешь, ты первая, кто в нетерпении не пытается сорвать с меня одежду.

– Берси! – она строго на меня посмотрела, смутилась, затем добавила тихо. – Я могу попробовать… если тебе такое нравится.

– Отличная шутка, – я обнял её, крепко поцеловав.

* * *

– Берси! – меня окликнул знакомый голос, когда я одолел две трети ступеней во дворце императора.

Оглянувшись, я увидел бодрого герцога Блэс, догоняющего меня. Даже не заметил, что его повозка ехала следом.

– Ты почему такой? Не заболел?

– Утро выдалось суматошным, – вздохнул я. – Для начала я проспал. Могли бы назначить это собрание на обед или ещё позже.

– Император любит вставать рано, – сказал он. – И считает, что самая продуктивная работа как раз до обеда. Потому что, когда собравшиеся поедят, они начинают добреть и становятся вялыми и неповоротливыми.

– Утром пришлось побегать, – ответил я на вопросительный взгляд. – Вы никогда не видели голодную, оттого вредную и ворчливую огненную собаку? Приходите завтра с утра, покажу. Когда ей попытались сказать, что я ещё сплю, она принялась меня будить. Знаете как? Решила выть, разбудив, наверное, половину Старого города. Вы не слышали, кстати?

– Я нет, но охрана у ворот и горничные, которые ходили утром на рынок, слышали. Говорят что-то страшное гудело со стороны поместья Хаук, – он рассмеялся, легонько подтолкнув меня в спину.

– Это она так воет. Но проблем бы не было, только вторая вредная женщина проснулась с утра с похмелья, и этот самый вой ей пришёлся не по нраву. А крайний, как всегда, Берси. Потом прибежала стража с вопросом: «Что случилось?» Вот Вам смешно, а мне с утра высказали своё недовольство буквально все, включая стражу.

– Жалуются – значит, полагаются на тебя. Выше нос. Сегодня будет тяжёлый и долгий день. Не давай окружающим увидеть слабость. Это как с хищником: пока ты сильный, они боятся и поджимают хвосты, а как только захромал, начинают скалиться и примеряться к шее. Бери пример с Вильяма, он даже в тяжёлое для себя время выглядел как неприступная крепость.

– Спасибо за совет. Только на Вильяма я походить не хочу, и пример я беру с совсем другого человека.

После всего, что произошло в городе и общей обстановки, Вильям всё же решил жертвы богам не приносить и Имперский совет не затягивать, планируя уложиться в два дня. Об этом мы узнали довольно скоро, когда один из служащих дворца сразу повёл нас в зал собраний. Вот, а я всё мучился вопросом, как же выкрутиться из сложившейся ситуации, а она разрешилась сама собой. Приехали мы за пятнадцать минут до начала, и все действующие лица уже были в зале, который гудел как большой улей. Места мятежных герцогов занимали военные, в числе которых был и Бруну Фартариа в одеждах легата с отличительными знаками и особыми нашивками. Помимо него хвастаться подобным положением и достижениями никто не пытался, то ли боясь переходить дорогу, то ли из большого уважения. А может, и не было никого, кто мог бы похвастаться. Зато меня удивило присутствие барона Вивид. Выглядел он вполне бодро, уважительно кивнул нам. Он сидел на противоположной стороне зала, рядом с герцогами Сагрэдо и Котрезе. Наша текущая оппозиция. Пока она маловата по силам и размерам, но если к ней присоединиться Бруну, то превзойдёт как по размерам территории, так и по силам.

Мы с Даниелем сели на свободное место между нашими сторонниками. С моей стороны был Йере Левек, герцога Блэс поддерживал Яжек Гудро. Семейство Гудро – чистокровные оборотни, имевшие родственные связи не только с Блэс, но и с герцогом Боржеш, причём с последним гораздо большие. Не знаю, специально ли, чтобы не встревать в противостояние крупных провинций, но Боржеша на заседании не было. Какие-то из его родственников сидели следом за Блэс, но с ними я знаком не был. Довольно бедная и самая тихая провинция империи старалась не привлекать к себе внимания, и герцог появлялся в столице раз в год, во время зимнего бала. Надо будет с ним познакомится при случае.

Император появился вместе с распорядителем Совета, который приветствовал герцогов и всех остальных. Снова прозвучало имя Наварра, говорившее, что где-то в потайной комнате находится Басиль, слушая, о чём будут спорить взрослые. Думаю, что не один, а с матерью. После небольшого вступительного слова советник сразу уступил место Императору. Вильям с утра был хмур, и когда он вышел вперёд, обвёл взглядом собравшихся, в зале наступила полная тишина. Гости даже перестали ёрзать на неудобных каменных лавках.

– Мятеж в провинциях Янда и Крус затянулся. У них больше нет людей и сил, чтобы сопротивляться и удерживать внутри собственных территорий хотя бы какое-то подобие порядка. Если затянуть, то через полгода Империя вернёт лишь разорённые и заражённые бандитами территории. Поэтому я приказываю мятеж подавить!

Последнее он произнёс властно и так, что стало понятно, мятежникам жить осталось недолго. Дальше всё было очень просто, он поднял герцога Сагрэдо и приказал тому подавить мятеж, выделив три основных легиона – восьмой, десятый и одиннадцатый. От крепости Бат, что располагалась на границе моей провинции и земель Янда, Доминик должен был пройти к городу Карсу, попутно возвращая власть империи. С этого момента он становился временным военным наместником огромной провинции. Помощник Вильяма торжественно вручил Доминику приказ, знак провинции и символ власти. Вообще-то, у герцога уже был один символ, но его он должен будет сдать на то время, пока не наведёт порядок у соседей.

Следующим император поднял Бруну Фартариа и поставил ту же задачу, подавить мятеж. Выделил: пятый, седьмой и четырнадцатые легионы. При этом пятый легион был мой, то есть место его дислокации – провинция Хаук. Но, так как я позволил Кортезе взять его на время, то он оказался очень кстати в нужном месте. Что касается четырнадцатого легиона, то этот тот самый, который пытался арестовать герцога Кортезе, вследствие чего потерял легата и был переформирован. Бруну было приказано выступать от крепости Орта и идти к городу Лекку. Как и Доминика, его назначили военным наместником провинции и вручили символ власти. По сути, Император только что поднял статус Фартариа до герцогского. Военные встретили это бурным одобрением.

Продолжая властно отдавать приказы, Вильям поднял барона Вивида и назначил его временным наместником земель Сагрэдо. Для многих это было неожиданностью, в том числе и для меня, но с противоположной стороны зала никто такому решению не удивился. В том числе и сам, уже герцог Вивид. Затем подошла очередь Кортезе, которого отправили с Домиником Сагрэдо в провинцию Янда, чтобы проконтролировать возвращение земель в состав Империи и проследить, чтобы ни один закон не был нарушен. Как говорил Даниель, под этим подразумевалось проведение переговоров с баронами земель и вывоз казны бывшего наместника в столицу.

– Герцог Хаук, – Вильям посмотрел на меня.

– Мой Император! – я встал, склонил голову, подражая Котрезе минуту назад.

– Отправишься вместе с военным наместником Фартариа. Твоя задача проследить за восстановлением законов Империи на мятежных землях.

– Как прикажете, – я снова склонил голову.

Император обвёл присутствующих взглядом, выждал минуту, затем развернулся, взмахнув плащом и вернулся к трону. Упомянутые им люди сели, и на минуту по залу поплыл звук голосов.

– Я не совсем понял, – наклонился я к Даниелю. – Что он имел в виду под словом «немедленно»?

– Следующий день после получения приказа, – сказал он. – Если сегодня тебе вручал свиток с приказом, то завтра придётся ехать.

– Так, вроде, разговор шёл о неделе или даже двух?

– Это, скорее, показная спешка. Всё зависит от того, как быстро легионы смогут подойти к назначенной точке. Ещё им понадобится какое-то время чтобы организоваться, распределить обоз, уточнить маршрут. Поговори с Бруну, он точно скажет, нужно торопиться или нет. Надо бы тебе людей толковых дать в помощь, – сказал Даниель задумчиво. – Но под рукой никого нет… Колин Фрай, он всё ещё помогает тебе?

– Да. Виделись с ним накануне.

– Он водит дружбу с казначеями из канцелярии. Пусть порекомендует независимого человека. Если Император будет предлагать помощника, отказывайся, как и от людей Бруну.

– Внимание, Совет! – голос распорядителя. – В связи с подавлением мятежа поднимается вопрос о спорных территориях и границах провинций. Герцог Кортезе выносит на рассмотрение вопрос об Эланских равнинах.

Кортезе встал и направился в центр зала.

– Слишком жадно, – тихо сказал Даниель. – Для него это неплохой кусок плодородной земли, которую я бы не стал называть спорной. С Крус они дрались за клочок пастбищ гораздо восточнее. Он к тебе с этим вопросом не приходил?

– Ко мне – нет, – я покачал головой.

– И ко мне не приходил. Что-то он жадничает… Надо упорствовать, – подытожил Даниель. – Пока не станет ясно, что он задумал, землю ему вот так просто отдавать не следует.

Я кивнул, бросил взгляд на хмурого Бруну. Да, пока ещё земли ему не отошли и права голоса он не имеет. Кортезе рискует нажить врага, так нагло отрывая от соседа сочные куски плодородных земель.

– Мой Император, уважаемый Совет, – начал Кортезе. – Все вы знаете, что земли вдоль холмов, именуемыми Эланскими равнинами, простаивают вот уже столетие. Их не возделывают, не отдают под пастбища, там нет городов и поселений…

Пока Кортезе распинался, говоря, что соседи бездельники и только он может принести этим землям процветание и доход для империи, я наклонился к Йере Левеку.

– Как у Вас дела, как Дагни?

– М? – он перевёл на меня взгляд. – Всё хорошо. Дагни учится и сокрушённо вспоминает, как в прошлом году в это время организовывала встречи и разные мероприятия для одарённых студентов. Этот год её последний, когда она могла бы… показать себя.

– Слухов до сих пор нет? Хорц обещал, что никто не узнает о её проступке.

– Он умеет держать слово, – сказала Йере.

В академии Дагни почти не вспоминали, что удивительно, ведь она вела бурную студенческую жизнь. Александра говорила, что ходили слухи, будто Дагни была неосторожна с магией и серьёзно пострадала. Сейчас она постепенно восстанавливается, безвылазно сидя дома под присмотром родителей. Из всех друзей её навещали только Тарья и сын Яна Сметса. Кстати, в намерениях Йере промелькнуло что-то связанное как раз с дочерью и каким-то парнем. И это было очень интересно и волнительно. Надо будет заглянуть к ним в гости.

– Кортезе к нам не приходил, подарков никаких не делал? – спросил я у Йере.

– Ничего такого, что можно было расценивать, как помощь в решении земельного вопроса, – покачал он головой.

– Понятно, – я вздохнул, подумав, что этот день будет долгим.

Стараниями Кортезе, который как клещ вцепился в кусок земли, Имперский совет затянулся. Я за жаркими спорами не следил, лишь высказавшись, что пока мятеж не будет подавлен, ни о каком переделе границ и речи идти не может. Заявил недвусмысленно и категорично, поэтому от меня отстали довольно быстро. Я обратил внимание, что Император вроде бы следил за выступлением, но мысли его были где-то очень далеко. Мне показалось, что он думал о дочерях и супруге. Плохо, что в общем сумбуре эмоций и намерений сложно было узнать это наверняка.

Когда помощник Вильяма объявил перерыв, с опозданием на два часа, большая часть собравшихся вздохнула свободно. Здесь рядом уже накрывали столы для трапезы. Я шепнул Даниелю, что убегаю, так как у меня осталось ещё много нерешённых дел, а стараниями Вильяма времени не осталось вовсе, чтобы тратить его на скучные разбирательства в Совете. Он моей наглости ничуть не удивился, сказав только, что я слишком легкомысленно отношусь к подобному, и Император может обидеться. А это не то же самое, что обида лавочника, живущего по соседству. В общем, он едва не убедил меня остаться, но я всё же проявил твёрдость духа и сбежал. Почти сбежал, так как перехватили меня у выхода из дворца. Тот самый помощник Вильяма, он специально ждал у дверей, сказав, что Император желает видеть меня в своём рабочем кабинете. Пришлось возвращаться.

К обеду настроение Вильяма ничуть не улучшилось, и это чувствовалось даже в коридоре. В том смысле, что рядом с его кабинетом не было никого, кроме пары асверов. Прошедший мимо вельможа думал только о том, как бы быстрее миновать коридор и не попасть под горячую руку правителя. Я улыбнулся знакомой паре, подарил им пару конфет. При этом женщина сразу сунула её в рот, а мужчина убрал в карман, думая подарить напарнице вечером, чтобы задобрить. Она это намерение чувствовала, но делала вид, что не замечает.

Так как правитель меня ждал, то пара открыла дверь и пропустила без дополнительного приглашения. Вильям сидел за столом, о чём-то думая. Перед ним стоял хрустальный шар размером с небольшое яблоко. Внутри едва заметно светилась какая-то искорка. Я много встречал артефактов, чтобы сразу понять – это какая-то детская игрушка или что-то в этом роде. Думаю, что стоит её потрясти, и она начнёт немного светиться или мерцать. Слышал о таком от Лиары.

– Вы искали меня, Ваше величество, – скорее констатировал, чем спросил я.

– Проходи, герцог, садись, – он показал на стул, глядя в шар.

Вообще-то, сидеть в присутствии Императора не полагалось.

– Спасибо я…

– Садись, – сказал он чуть более властно.

Пришлось садиться. Ещё минуту он выдерживал паузу, затем поднял взгляд, посмотрел изучающе.

– Надеюсь, это не та же болезнь, что поразила наследника герцога Дюрана?

– Что? – не совсем понял я. – А, Вы про вампиров. Нет. Это оттого, что я использую слишком много чистой силы. Госпожа Диас не перестаёт удивляться. От этого я некоторые заклинания использовать не могу, так как они начинают работать по-другому. А ещё клыки растут, но это уже потому, что с лечебными травами перестарался.

– Могу поздравить тебя с помолвкой на Лоури.

– Кхм… спасибо, – мне показалось, в прошлый раз мы пришли к взаимопониманию. Я всё ещё не понял, сердится он или нет. Судя по виду, сердится.

– Глаза, значит, – продолжил он, – клыки, рога.

– Рогов нет, – быстро сказал я.

– Как нет? – удивился он, показывая взглядом вверх.

Я немного испуганно ощупал лоб, естественно, рогов не обнаружив. Сам же подобным образом подшучивал над Клаудией и так глупо попался.

– Ваше Величество, нельзя же так, – я посмотрел на улыбающегося Вильяма.

– Легко подшучивать над тем, кто ожидает или верит, что подобное может случиться.

– Скорее, видит в страшных снах, – добавил я.

– Хотел устроить тебе ещё один экзамен, – снова серьёзно сказал он. – Посмотреть, как ты справишься с жадными герцогами и баронами, как выполнишь мой приказ. Но решил, что это лишнее. Хотел рассердиться на тебя всерьёз, когда увидел сегодня Лейну в слезах. Ты серьёзный и умный мужчина, на тебя можно положиться, ты держишь своё слово – это хорошие качества. Есть и плохие, правильней сказать, лишние качества для человека твоего положения. Но это всё поправимо. Скажи, Берси, что ты думаешь по поводу клятв? Серьёзных и торжественных обещаний перед богами.

– Ваше Величество, даже не знаю, что сказать. Не совсем понимаю…

Мысли в голове внезапно забегали, как мыши по амбару во время пожара. Я пытался понять и сложить, к чему он упомянул Лейну, какой-то экзамен и клятвы. Вильям молчал, то ли давая мне время самому догадаться, то ли ему просто нравилось наблюдать за моими мыслительным процессом, словно он его видел.

– Нет, Ваше Величество, я не могу.

– Я ещё ничего не просил и не предлагал, – удивился он почти искренне.

– Есть клятвы, которые нельзя нарушать, чтобы не навлечь на себя гнев богов или ещё что-то в этом роде, – быстро сказал я. – Только я самая неподходящая кандидатура, так как могу нарушить любую, не опасаясь последствий. И поэтому мне доверять в этом плане совершенно нельзя.

«Ну его к демонам, – думал я. – А то сейчас чем-нибудь загрузит – не отвертишься». Тут мне показалось, что я сказал что-то совсем неправильное и осёкся.

– То есть, доверять мне можно, только без всех этих клятв и прочих ритуалов…

Я вздохнул, видя его взгляд. Как говорила Рикарда, в присутствии Императора лучше молчать. Всё, что надо, он сам тебе скажет. Вот мы и молчали пару минут. Он, наверное, ждал, что я скажу ещё что-нибудь забавное.

– Давай прогуляемся, Берси, – сказал он вставая. Захватил со стола игрушку, положив её в карман дорогого наряда.

Мы вышли в коридор и под присмотром пары пошли куда-то вглубь дворца. Если я правильно ориентировался, то шли мы к его центру, поднявшись на один этаж. Сначала подумал, что мы идём в жилую часть, но, не доходя, повернули в тёмный коридор. Стража здесь была, как и везде во дворце, не больше и не меньше. Возле одной из дверей Вильям остановился, спокойно открыл, заходя в комнату первым. Это был уютный кабинет для спокойной работы. Большой камин слева от массивного стола, окно, выходящее в сад, несколько мягких кресел, два шкафа с книгами и свитками. Отделка стен из тёмного дерева, на полу мягкий ковёр с высоким ворсом. В комнате было тепло и сухо, а в камине горел магический огонь. Думаю, он разгорелся, когда Вильям дотронулся до ручки двери, и погаснет, когда мы покинем комнату. И не боятся они такую хитрую магию использовать, как бы пожар не начался.

– Можешь пользоваться этим кабинетом, – сказал Вильям. – Я предупрежу капитана стражи. Хотя, в компании асверов тебя пропустят в любую часть дворца. Иногда мне кажется, что настоящие хозяева они, а не я.

Последнее он произнёс явно в шутку, думая совсем иначе. Вильям вынул из кармана игрушку, поставил на край стола, рядом с чернильницей и стопкой бумаг. Там как раз был круглый отпечаток от подставки, говорящий, что игрушка здесь стоит не первый год, или даже десяток лет.

– Здесь находится особый архив, – сказал он, вновь поднимая игрушку. Пару раз встряхнув, он показал мне. Маленький огонёк внутри действительно начал слегка светиться.

Пройдя к полке с книгами, как раз за рабочим столом, он поставил игрушку поближе к камину. Секунд двадцать ничего не происходило, затем послышался двойной щелчок, один со стороны входной двери, второй со стороны полки, которую Вильям уже открывал. Потайная дверь вела в ещё одно помещение, но уже без окон, зато ярко освещённое магическим светом. Больше всего комната походила на библиотеку с книжными полками и подставками для свитков.

– Приходится лично поддерживать порядок в этой комнате, – сказал Вильям. – Каждая книга здесь на своём месте и нужно, чтобы она там же и оставалась.

Это он имеет в виду, чтобы я всегда возвращал книги на место, если буду их брать.

– Видишь? – он показал на три ряда пустующих книжных полок. – Позавчера очистил, сжёг всё в саду. А ведь некоторым записям было по три сотни лет. Казнокрадство, убийства, изучение тёмной магии и даже людоедство, представь себе.

Он провёл ладонью по пустой полке, стирая остатки пыли.

– Благородные семьи Янда и Крус, – сказал он. – За эти сотни лет они совершили столько всего, что их впору было запереть на самом нижнем этаже крепости Ламбера. И попросить его выкинуть ключи. Понимаешь, почему я очистил эти полки?

– Понимаю, – кивнул я.

– Та пустая полка, – он показал на шкаф в углу. – Там были Теовины. Есть здесь где-то полка посвящённая Блэс. Можешь почитать, стараниями моего деда там есть несколько записей, исключительно забавных. К примеру, дед Даниеля, поссорившись с соседом, убил того, вырвал сердце и тут же съел. Людоедство в Империи считается серьёзным преступлением, и тогда долго спорили, можно ли этот закон применять к оборотням. Как итог, для оборотней есть особая поправка, они должны съесть не меньше трети жертвы, чтобы считаться людоедом.

Он сделал жест, показывая, что можно из комнаты выходить. Закрыв потайную дверь, он взял игрушку с полки, вернул её на край стола. Понадобилось так же секунд двадцать, чтобы послышался двойной щелчок со стороны входной двери и потайной.

– Кроме меня об этой комнате знал Давид и герцог Теовин. Елена знает, что такая комнат есть, но даже не догадывается, где именно, – он улыбнулся.

– Это… тяжёлая ноша…

– Не такая уж и тяжёлая, – отмахнулся он, действительно так думая. – За той дверью лишь бумага. Доверие, что я оказываю тебе, гораздо важнее. Теовин его не оправдал, хотя был мне как брат. Мы росли вместе, многое пережили, многое разделили. Не думал, что в итоге он захочет занять моё место. Давай вернёмся, мне ещё нужно присутствовать на Имперском совете.

Последнее он сказал с насмешкой, но не язвительно.

– Простите, – виновато отозвался я.

– Понимаю, что тебе некогда. Это всё Кортезе. Хитрый жук решил потянуть время. Но это не важно, так как среди его талантов нет предвидения, а считать он умеет только на два шага вперёд. Его брат гораздо умнее и работает, – Вильям улыбнулся, – на меня.

Мы вышли в коридор и пошли в обратном направлении. Я был, мягко говоря, озадачен и даже сбит с толку. Император тот ещё интриган, мог бы говорить чуть более понятно. Хотя бы про Кортезе мог всё объяснить. А ещё он что-то недоговаривал и в его намерениях ярко читалось, что главный экзамен мне он уже устроил и с нетерпением ждёт, как я его сдам. И этот экзамен отнюдь не связан с комнатой, что он показал. Это говорило мне не понимание намерений, а что-то другое, чутьё на неприятности, скорее всего.

«Великая мать демонов Уга, – произнёс я про себя, чувствуя, что от всех этих интриг начинает болеть голова, – дай сил бороться со всем этим безобразием».

– Дорогой супруг, – раздался голос императрицы Елены из прохода, мимо которого мы проходили. – Герцог Хаук, доброго дня.