Текст книги "Экс (СИ)"

Автор книги: Павел Ганжа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Так и сказал?

– Ну, другими словами, конечно, но, по сути...

– Весело, – 'радостно' протянул Ветров.– Двадцать лет в сапогах.

– Есть ли у них тут сапоги – вопрос. А двадцать – не хило. Мне десятку оттоптать предложили.

– За красивые глаза срок скостили, что ли?

– Насколько я понял, срок контракта с ценой лечения связан...

– Ясно. Просто сказка.

– Ты не переживай, тут хоть какая-то перспектива, а у некоторых, вообще, дело труба.

– В смысле?

– Знаешь Чена, китайца из седьмой палаты? Он каждый день в холле сидит...

Ветров автоматически кивнул. Имени он не помнил, но вчера видел одного азиата в холле. Может, именно Чена?

– Ему подписать контракт не предложили. У Чена такая дрянь, что и сейчас вылечить не могут. Зря в криокамеру ложился. Максимум полгода протянет, а потом – туши свет.

– Ничего себе... – Антон уже свыкся с мыслью, что его болячка лечится, и услышать о том, что для кого-то заморозка оказалась бесполезной, было... неприятно. И досадно. И печально. Ветров поневоле примерил на себя ситуацию с Ченом и поежился. Словно на пару секунд вернулся назад на шестьсот лет...

– Вот так. А ты говоришь – не нравится. Радоваться надо, что хоть коньки не отбросим раньше времени. А с контрактом разберемся. Где наша не пропадала. И отслужить можно, если что. Не к расстрелу ведь приговаривают. Прорвемся! – выдал короткий оптимистический спич Ник.

Оптимизмом нового приятеля Ветров не проникся, сомнения все же одолевали.

–Да, а ты откуда узнал про Чена? Он сам тебе сказал?

– Нет, Грег поделился.

– А не соврал?

– Зачем?

–Ну, психологические штучки, например... чтобы мы контракт подписали побыстрее.

– Вряд ли, – хмыкнул Ковальски. – Мы и так подпишем.

– Наверное...– согласился Антон.

– Точно! – отрезал Ник и крякнул: – Эх, сигаретку бы...

Ветров поспешил сбить собеседника с наезженной темы про любовь к табаку.

– Как думаешь, куда лучше записаться: в абордажники или в колониальную пехоту?

– Я лично – в пехтуру.

– Почему?

– Страшновато мне в абордажники.

– Не понял. А в колониалы – не страшно, что ли?

– Понимаешь, – Ковальски вздохнул. – Я летать боюсь. Меня даже на самолетах всегда мутило от ужаса – напиваться до чертиков приходилось, чтобы в обморок не грохнуться. По пол-литра виски за один присесть выдувал. А тут космические корабли. Между звездными системами прыгают. Жуть! В наше-то время только до Марса и Венеры добрались. И гиперпрыжки эти... мурашки по коже. А абордажники, говорят, в скафандрах в открытый космос иногда выходят. Как представлю – в глазах темно. Нет, я лучше на твердой земле. А ты?

– И я... наверное.

ГЛАВА 2

Автомат дернулся в руках и выплюнул короткую очередь. Бородатый мятежник захрипел и повалился в траву. Но из-за кустов выскочили еще три камуфлированных персонажа и принялись поливать огнем рощицу, где залег Ветров. Антон вытащил гранату и, рванув чеку, швырнул гостинец мятежникам. Обрадовались ли они подарку, Ветров выяснить не успел – взрыв живописно разметал тела. Одного 'камуфлированного товарища' разбросало в прямом смысле слова: влево – рука, вправо – нога, назад – прочие запчасти. Беспилотник сбили пять минут назад, поэтому на визор шлема картинка с воздуха не поступала. Что поделаешь, надо рисковать. Антон поднял визор и выглянул из-за ствола сосны, за которой оборудовал огневую точку. Вроде спокойно, можно двигаться дальше. И тут что-то врезалось в грудину. В глазах потемнело.

Мысленно чертыхаясь, Антон снял шлем и вытер пот со лба. Третий раз его за сегодня 'укокошили'. Одно радует – больше не достанется, судя по таймеру, пора завершать занятия. Невольно почесывая ребра, Ветров принялся отцеплять датчики, чтобы вылезти из кабины симулятора. Вот ведь сволочи-потомки придумали конструкцию – бой виртуальный, моделированный, а ребра болят по-настоящему. Словно на самом деле пулю словил. И еще минут пятнадцать фантомная боль досаждать будет – практика подсказывает. Хотя слов нет – симулятор штука хорошая. Все лучше так тренироваться, чем по реальным джунглям мятежников ловить. Впрочем, и это, безусловно, предстоит.

– Ветров, сегодня гораздо лучше, Раванелли – удовлетворительно, – заметил сержант-инструктор Райс и скомандовал: – Встать в строй. Саймон – в первую кабину, Новиков – во вторую.

Антон выбрался из симулятора, уступая место следующему рекруту, и присоединился к другим 'отстрелявшимся'. То есть – встал в строй. В который раз мелькнула надоевшая мысль о том, что неплохо было бы и посидеть, на кой черт стоять. Армия, мать ее!

Вообще, на взгляд экса, по сути своей армия за шестьсот лет изменилась не очень сильно. Хотя Ветрову не довелось 'топтать сапоги' в своем времени, но газеты читал, телепередачи смотрел, с людьми общался и даже в военных сборах участвовал. К тому же партнер по бизнесу в той – доисторической – жизни майор-отставник Леха Игнатов много интересного об армейском житье-бытье рассказывал. И получалось, что муштра, казенщина, уставщина и прочие военные примочки за шесть с гаком веков никуда не делись. Разве что дедовщины не наблюдалось – так это в учебном лагере, а как в действующей части старослужащие к 'молодым' относятся – неизвестно. Может, придется там зубной щеткой унитазы драить. Или что похлеще. Плюс Антон не заметил игр в 'злого сержанта', к которым подсознательно готовился. Никто не брызгал слюной, не орал на рекрутов в духе: 'Вы ублюдки, грязь под ногами, я вас дерьмо жрать заставлю, но людьми сделаю!'. Инструкторы, случалось, покрикивали, за провинности заставляли отжиматься, под дожем на полосе препятствий ползать или на плацу по пять часов маршировать, но до разбрызгивания слюны и оскорблений не доходило. А ведь, если верить книгам и фильмам двадцать первого века, без этого в учебном лагере никак. Но ныне капралы и сержанты без подобных игр управлялись. Гуманное общество, черт побери!

И еще очень много внимания уделялось виртуальным тренировкам. Очень много. Рекруты по пять-шесть часов в день занимались на различных тренажерах или проводили учебные бои в симуляторах. А в реале – маршировали, бегали, ползали. Справедливости ради – дополнительно осваивали оружие и стреляли. Но виртуальная часть обучения по объему и времени слегка превосходила реальную. Пока, по крайней мере. В своем времени Антон, естественно, слышал о симуляторах и даже, представлял, что это такое, но виртуал никогда не ассоциировался с армией. С хакерами – да, с преступностью – пожалуй, но армия – настолько далеко фантазия экса не простиралась. А тут, если отбросить шагистику, марш-броски и стрельбы, не учебный лагерь колониальной пехоты 'Энкубьерто', а какой-то интернет-клуб просто получается. Правда, инструкторы клятвенно обещали, что постепенно количество тренировок на симуляторах будет уменьшаться, а за неделю до выпуска уже никого в кабину загонять не будут. Но до тех пор виртуальный тренинг доминировал.

А в остальном – почти то же самое. Те же звания, схожие (за исключением упомянутых симуляторов) методы обучения, не отличающиеся от прежних 'законы' армейской жизни (типа, пункт первый: командир всегда прав, если не прав – смотри пункт первый). Даже ручное оружие мало изменилось. Ни тебе бластеров, ни плазмоганов. Нет, в других родах войск имелось много чего такого, что в двадцать первом веке показалось бы фантастикой. Например, бронекостюмы с экзоскелетами, мини и микро-дроны, импульные разрядники, лазерные и плазменные установки на военных космических кораблях. Да и сам принцип межзвездного 'скачка', позволяющий за считанные часы преодолевать расстояния в несколько парсеков – не чудо ли? И пусть в пределах звездных систем кораблям приходилось 'пылить' на релятивистских скоростях, да и боестолкновения тоже происходили на 'досвете', само по себе это не отменяло фантастики – космос стал близким и доступным. Более или менее. Но все эти технологические чудеса не касалась наземной пехоты.

Колониалы использовали вооружение ни по внешнему виду, ни по функциональным особенностям не слишком разнившееся с аналогами шестивековой давности. Схожие принципы действия, почти привычный дизайн. Снаряжение несколько отличалось, но тоже не кардинально. Никаких разрядников, бронекостюмов с экзоскелетами, медкомплексов с нанороботами. Слишком дорого для 'пушечного мяса'.

В стандартное вооружение колониального пехотинца входили автомат системы Роула – Смита, в просторечье – 'роулс' и гранаты С-20 с боеприпасом на основе динита – на том же языке – 'сишки'. Ничего эдакого... 'футуристического'. А пистолеты командного состава – это прямо-таки раритеты с пороховым боезапасом. Правда, бронекостюмы сильно отличались от жилетов Антоновой эпохи – сделаны из более легких и эластичных материалов. А шлемы – вообще, отдельная песня. С визорами, БИУСами, композитным бронированием. Командирам отделений вдобавок полагался комлект дронов и беспилотников. Кроме того, в составе каждого отделения по штатному расписанию состоял снайпер с винтовкой-гауссовкой, работающей на принципе разгона боеприпаса в электромагнитном поле. В прежние времена о подобном оружии и оснащении только мечтали. А сейчас Ветров мечтал о том, чтобы в действующей части его не отрядили на должность снайпера. Дабы не пришлось таскаться по джунглям-лесам-полям с этой бандурой – гауссовкой. Тяжелая зараза. Килограмм на семь-восемь потянет.

А пострелять из нее можно. Прикольно. И шумит не сильно, и отдача минимальная, и мишени вдрызг разлетаются – красота. Но исключительно на стрельбище. Кстати, не пора ли уже туда топать?

Словно в унисон мыслям экса, двери кабин распахнусь, и из симуляторов почти синхронно вылезли рекруты.

– Новиков – хорошо, Саймон – удовлетворительно, – выдал оценки сержант-инструктор Райс и добавил: – Тренировка на сегодня закончена. Ошибки и результаты разберем на тактическом занятии. Вопросы?

Дождавшись, пока Новиков и Саймон займут места в строю, сержант-инструктор рявкнул:

– Отделение, направо! На стрельбище бегом марш!

После стрельб и тактических занятий рекруты отправились на ужин. День считался разгрузочным, и вечернего кросса (о, счастье!) не предполагалось. Значит, до отбоя можно было отдохнуть от беготни. Редкая радость, случавшаяся по выходным. В обычные дни рекрутов загружали серьезно – ноги бы до кровати доволочь. А когда выпадала такая возможность, Антон свободное время проводил в общем блоке – там имелись терминалы с выходом в глобонет. И лазил по порталам и сайтам сети, впитывая информацию о нынешнем времени. Политика, спорт, культура, юмор – Ветров поглощал все подряд. Мало того, что полезно, так вдобавок интересно. Познавательно. Благо, что язык уже на уровне. За полгода, проведенные в реабилитационной клинике, Антон неплохо освоил лингво, поэтому при поступлении в учебный лагерь проблема языкового барьера не стояла. И сверхусилий прикладывать не пришлось, знание английского, вернее – староанглийского, оказалось серьезным подспорьем. Да и шесть недель в лагере даром не прошли – на лингво экс объяснялся весьма сносно. И читал уверенно. Разве что небольшой акцент имелся, но то – не беда, половина новобранцев этим грешила.

Пара рекрутов из эксов разделяла увлечение Ветрова – тоже бродили по 'сети', а остальные терминалы игнорировали. У ребят из... нынешнего времени имелись персональные машинки с выходом в сеть. Что-то типа потомков планшетов двадцать первого века. Но разного вида и размеров: книжного формата, пачечно-сигаретного, спичечно-коробкового. Часть имела экран, а некоторые работали по принципу проецирования объемного изображения. Отдельные устройства по дизайну ушли недалеко от 'прародителей', очень сильно напоминая планшетники, а другие отличались от 'предков', как электрическая лампа – от факела. Например, наиболее модные модели были сделаны в виде очков. Довольно массивных и странных, но все же – очков. Или еще один популярный вариант – опускающийся козырек-визор.

Поговаривали, что в Космофлоте и разведке уже давно апробирована технология вживления накопителей в черепную коробку, мол, дополнительных устройств не нужно, информация попадает непосредственно в мозг. Встретить прошедших подобный апгрейд пользователей Антону не довелось, найти подтверждение в сети – тоже, поэтому правдива байка или нет, оставалось лишь гадать. Но и увиденное разнообразие 'компов' впечатляло. Правда, этими устройствами рекруты пользовались нечасто. И не для сетевых блужданий. Ведь доступ к сети на территории лагеря был ограниченным. Желаешь заглянуть на познавательный или новостной портал – заходи без проблем, а вот если хочешь 'повисеть' на игровых, развлекательных и порно сайтах – извините, нельзя. И на форумы и чаты хода нет – общение под запретом. Вообще, пользоваться глобонетом разрешалось только в пассивном режиме, информацию оставить в сети было невозможно. Ни видеосвязью побаловаться, ни поболтать в форуме. Даже письмо по электронной почте нельзя было отправить. Аналогичные запреты касались и телефонной связи. Объяснялось все требованиями безопасности и секретности.

Странно, конечно. Какие тайны новобранцы раскрыть могли? Но факт остается фактом – доступ к сети существенно ограничивался. Ветров от этого не страдал (с кем ему в нынешнем времени общаться – переписываться?), а сослуживцы из 'современников' маялись. Правда, особо страдающих от 'сетевого голода' утешал сержант-инструктор, мол, привыкайте, ребята, вас потом в лютую дыру забросят, где не то, что глобонет, а телевизор волшебной сказкой покажется. И народ 'привыкал'. Поэтому персональные устройства эксплуатировались не слишком активно, да и то, в основном, для игр и просмотра сериалов. А 'машинки' некоторых новобранцев, вообще, валялись без дела, хозяева предпочитали более утилитарные занятия – сон или карточные баталии...

– Антон, партию в 'ардо' вечером не хочешь расписать? – за столик к Ветрову подсел напарник по сегодняшним виртуальным занятиям Рико Раванелли.

'Ардо' чем-то напоминал знакомый эксу по прежней эпохе преферанс, и экс на первых порах в него поигрывал, но быстро охладел. Время тратить жалко было.

Антон откусил котлету и помотал головой.

– Давай! Мы со вторым взводом зарубимся. Трое на трое. У нас одного приличного игрока не хватает. Саймон не тянет. А с тобой порвем их, как папа – газету, – продолжил уговаривать Раванелли.

– А что на кону?

Играть на деньги в лагере категорически возбранялось – нарушителю грозила кара вплоть до тюрьмы, поэтому рекруты всячески извращались, придумывая ставки. То личные вещи, то наказание проигравшим – пинки и отжимания, то желания.

– Стандарт – желания.

– Не, Рико, я пас. Никакой радости от того, что кто-то голышом будет по блоку скакать или кукарекать на подоконнике, мне нет. А, если продуем, самому идиота изображать – тем более.

– Почему сразу продуем? Мы под орех их разделаем. И придумаем что-нибудь интересное!

– Знаю я ваши придумки интересные... от них зубы сводит. Я лучше по 'нету' поброжу.

– Мало тебе виртуала в симуляторе, еще и в сеть полезешь. Опять всякую историческую бодягу изучать будешь?

– Да.

– А, что с тебя взять, маньяк, – осуждающе махнул рукой Раванелли и, подхватив поднос, пересел за столик к Новикову. К гадалке не ходи – чтобы уговорить его поучаствовать в игре. Но попытка уговоров провалилась – Новиков тут же ретировался. А Рико отправился за ним.

Антон отправил в рот остатки котлеты, но спокойно дожевать не успел – рядом плюхнулся кто-то еще.

– Да не фуфу я в фафдо игфать! – с ходу начал отказываться Антон, решив, что это вернулся прилипчивый Раванелли.

– Чего?

– Не буду я в ардо играть! – проглотив котлету и не глядя на 'искусителя', повторил экс.

– Ну, и ладно, – ответили сбоку знакомым голосом.

Ветров повернулся и увидел Ковальски.

– Ник!

– Ага.

Антон так обрадовался встрече, что хотел было обнять 'старого' приятеля, но все же ограничился рукопожатием!

– Привет! Каким ветром сюда занесло?

Хотя контракт Ковальски подписал в одно время с Антоном, но лечение в клинике закончил на месяц раньше и отбыл в неизвестном направлении. И о товарище Ветров ничего не знал.

– Да нашу роту к вам перевели, вроде, здесь совместные учения планируют. И отсюда на выпускной марш-бросок отправлять собираются.

– Здорово. А где обитал-то это время?

– Неподалеку. Наш лагерь милях в двухсот от этого...

Поговорить приятелям не дали. В столовую забежал какой-то незнакомый курсант и крикнул:

– Ковальски, ты чего тут рассиживаешься, там тебя сержант разыскивает.

– Дьявол, и поесть не успел, – чертыхнулся Ник, – О`кей, я побежал, вечером поболтаем.

– Обязательно.

Однако пообщаться с товарищем вечером не удалось. Роту Ковальски загнали на учения. А через два дня отправили на марш-бросок, после чего Антон приятеля не видел. Насколько Ветров понял, подготовка рекрутов из роты Ника закончилось, и их разобрали по действующим армейским подразделениям. А спустя три недели подошло время реальных учений и для взвода Антона.

– Первый взвод, на погрузку! – скомандовал сержант-инструктор Райс.

Рекруты гуськом двинулись к вертолету. По внешнему виду геликоптер не слишком отличался от своих предшественников двадцать первого века – те же винты, хвост, ракетные установки по бортам. Если бы не гауссовская установка на носу, машину вполне можно было принять за раритетный образец из музея. Даже размеры, на взгляд экса, привычные. В свое время Ветрову пришлось полетать на разных турбинных и винтокрылых агрегатах, поэтому сравнивать было с чем. А вот размеры соседнего борта, куда грузились второй и третий взводы, внушали уважение. Раз в десять больше первого вертолета. Левиафан авиации просто. Ведь помимо двух взводов рекрутов на этот борт приняли бронетехнику, беспилотники, штабную машину, масс-детекторы и кучу иного груза. В своем времени Ветров таких монстров не встречал. И не слышал о чем-то подобном. Огромные транспортные самолеты существовали, но с гигантскими вертолетами, насколько помнил экс, не сложилось.

На занятиях рекрутам рассказывали о больших транспортниках СГ-500, показывали видео, но одно дело – теория, а другое – посмотреть вблизи. А ведь есть еще авиакатера класса 'планета-космос', те, вообще, здоровенные...

Едва не споткнувшись, Антон мысленно выругался и отвернулся от 'левиафана'. Не хватало 'счастья' растянуться перед трапом в этой тяжеленной сбруе. Поднявшись вместе с другими рекрутами на борт, Ветров уселся около иллюминатора, сунул в держатель штатный 'роулс' и, по примеру сержанта-инструктора, снял шлем. С любопытством огляделся. Удивительно, но обстановка внутри – один в один вертолет двадцать первого века.

– Не знаешь, сколько лететь будем? – ткнул экса в бок Раванелли.

– Откуда я знаю, вон, у сержанта спроси.

– Я уже спрашивал

– И что?

– Не ответил. И пообещал, что если я не прекращу надоедать ему с глупыми вопросами – отберет сухпай и оставит меня без кормежки на все время учений.

– Серьезная угроза, – засмеялся сидевший рядом Новиков. – Тебе ведь лишь бы пожрать, да в карты поиграть.

– Типа сам не жрешь и не играешь, – огрызнулся Раванелли.

– Я не такой профи, как ты, – продолжил издеваться Новиков. – И вообще, круто он тебя уел: надоешь – недоешь.

– Что ты вечно к словам цепляешься, юморист хренов.

Новиков намеревался что-то ответить, но взревел двигатель, и пикировка автоматически прекратилась. Спокойно разговаривать под надсадный вой турбин было невозможно, а надрывать глотку никому не хотелось.

Вертолет дернулся и взмыл в воздух.

За неполный час полета болтанка, шум двигателя и винтов успели изрядно измотать нервы, и Ветров едва не подпрыгнул от радости, дождавшись отмашки Райса, означавшей: 'приготовиться к высадке'. Рекруты стали вытаскивать оружие и подниматься. Антон присоединился к товарищам – напялил шлем, подхватил автомат и пристроился в спину Раванелли. На инструктаже им говорили, что высаживаться предстоит с воздуха, поэтому экса слегка потряхивало, и внизу живота собрался ледяной комочек. А ну как заставят сигать с высоты трехэтажного дома – ноги переломаешь. Да и опозорится проще простого. Нет, рекрутов, конечно, тренировали прыгать с разных высот, но одно дело соскочить с неподвижного бревна, а другое – выбрасываться из летящего вертолета. Вдруг страх высоты так прижмет, что Антон не сумеет самостоятельно шагнуть за борт? Насмешек тогда не оберешься. В голову назойливо лезли неприятные картинки: Антон изо всех сил цепляется за поручень, а сержант Райс помогает преодолеть боязнь высоты анекдотически классическим способом – пинком под зад.

Однако, вопреки опасениям, обошлось без классики. Без цепляний за поручни и пинков. Очевидно, издеваться над слабыми нервными системами рекрутов летчики не собирались, и высадку десанта провели с небольшой высоты – около полутора метров. К тому же вертолет снизил скорость до пешеходной, едва ли не завис. Поэтому даже падений было мало. Только Квин при приземлении растянулся во весь рост, да Новиков пятой точкой примял траву, вызвав издевательский хихиканье извечного недруга Раванелли.

Антон прыгнул удачно, сделал несколько шагов, остановился, забросил автомат на плечо и осмотрелся. Взвод высадили на лесной поляне – вокруг сплошной стеной деревья. Ладно, пусть не сплошной, но стеной. Впрочем, этого и следовало ожидать – учения предполагались именно в лесном массиве. Не в пустыне же отрабатывать навыки поиска сепаратистов.

Дождавшись, когда вертолет наберет высоту, сержант-инструктор Райс скомандовал:

– Стройся!

Рекруты выполнили приказ.

Сержант встал перед строем.

– Слушайте вводную. Ваше задание – имитация действий сепаратистов по уходу от федеральных сил в лесистой местности. Первый взвод играет роль мятежников, второй и третий – мобильной пехоты.

– Вот те раз, думали будем учиться диверсантов ловить, а нас самих в сепараты записали, – прошипел Рико.

– Раванелли, у тебя вопрос какой-то есть? – услышал шипение Райс.

– Нет, сержант-инструктор.

– Тогда молча стой. Итак, взвод разбивается на пять-шесть группы – по отделениям. Объединяться или дробиться не запрещается. Конкретные направления и маршруты отходов определите самостоятельно. Контрпоисковые мероприятия – тоже. На ваш вкус. Схроны, засады, ловушки, встречный бой – любая фантазия...– Райс усмехнулся. – Но без перегибов! Волчьи ямы с заостренными кольями на дне по маршруту отхода оставлять не надо. Помните, что во втором и третьем служат ваши товарищи, и калечить их – последнее дело. Бронежилеты и шлемы, конечно, спасут, но ноги переломать они вполне могут. Хотя я это так, на всякий случай, времени ямы рыть у вас просто не будет. Напоминаю, что в учениях используются боеприпасы маркерного типа и индивидуальные видеокамеры. Потому, если кого подстрелят – не стоит изображать из себя ожившего покойника и стрелять по 'неприятелю' до победного конца. А то бывают хитрецы – 'жертвуют' собой. Его 'убьют', а он поливает из автомата, пока всех краской не уделает. Подобные случаи после учений разбираются командованием, и к виновным применяются штрафные санкции. Это ясно? Раванелли, тебя особо касается.

– А что Раванелли, чуть что – сразу Раванелли? – прошипел Рико и сделал вид оскорбленной невинности.

– Что ты там сказал?

– Понял, сержант-инструктор.

– Чтобы без фокусов! Что еще... сухпай вы получили. БИУСы на визорах отключены, радиосвязь между группами – не более полуминуты. А лучше, вообще, рациями не пользоваться. Вполне могут засечь, откуда сигнал идет. Не забывайте, второй и третий взвод оснащены пеленгаторами. А кроме того – бронетехникой, разведчиками-беспилотниками, дронами, масс-детекторами, тепловизорами. Так что веселой и легкой прогулки я вам обещать не могу. Все понятно?

По неизвестным причинам пресловутые военные реплики шестивековой давности 'так точно' и 'никак нет' из армейского лексикона исчезли, поэтому понимание рекруты подтвердили нестройным хором. Кто во что горазд:

– Да.

– Ясно.

– Конечно.

– Это радует, – снова ухмыльнулся Райс. – Учения продолжаются до победного конца. То есть, до того времени, пока вас всех или не переловят, или не 'перебьют' ребята из второго и третьего взвода.

– А если не переловят? – вылез Рико.

– Тебя, Раванелли, точно первого поймают, – поддел рекрута сержант. – Но для наивных и самоуверенных поясню – если 'сепаратистов' в полном составе не обезвредят – не отловят, то по истечении трех суток учения заканчиваются. Хотя сразу скажу, что за историю лагеря было только два случая, когда побеждали 'сепаратисты'. Поэтому на выигрыш особо не надейтесь. Продержитесь полдня – нормальный результат, сутки – отлично.

'Двенадцать часов – это куда ни шло', – подумал Антон.

– Но если ваш взвод опозорится и за три-четыре часа сдастся – в лагерь лучше не возвращаетесь, – продолжил Райс. – Отжиматься и маршировать будете до упора, то есть до номинального конца учений.

– Это три дня, что ли? – пробормотал Рико.

– Браво, Раванелли. С математикой у тебя порядок. Именно три дня. Так что лучше не подведите меня. – Сержант оглядел строй. – У каждого в визор шлема загружена карта местности – пользуйтесь с умом. Вопросы есть?

– Большая у нас фора? – поинтересовался Новиков.

– Два часа с того момента, как я завершу вводную.

'Негусто', – мелькнула пессимистическая мыслишка. – 'Максимум на десять километров уйдем. А скорее – меньше. Пока маршруты согласуем, на группы разобьемся – минус минут тридцать-сорок'.

– Отсюда искать начнут? – уточнил Саймон.

– Да, с этой поляны.

– А кто группами командовать будет? – спросил Антон. Когда рекруты совместно работали в симуляторе или занимались стрельбами, сержантами обязательно назначались временные командиры отделений. До завершения стрельб или занятий в виртуале. Таким образом отделениями успели 'поруководить' все рекруты, а некоторые – и не по одному разу. Антон не то, чтобы рвался в лидеры, просто неопределенность смущала. Ведь при отсутствии единоначалия обсуждение состава групп и маршрутов грозило затянуться.

– Командиров выберете сами.

'Ясно. Специально демократию разводят, чтобы времени на споры больше потратили', – догадался экс.

– Еще вопросы? Нет, – подытожил сержант-инструктор. Он достал из сумки электронный планшет ткнул пальцем в экран и провозгласил:

– Время пошло. Разойтись!

Рекруты послушно выполнили команду, разбрелись и собрались по отделениям. Второе отделение первого взвода скучковалось у трухлявого соснового пня.

– Ну что, как на группы делимся и кого в командиры выберем? – прислонив автомат к пню, начал Раванелли.

– А ты, я вижу, в командиры намылился? – не удержался от подколки Новиков.

– Нет, конечно, я за тебя голосовать буду, ты же у нас самый умный, – съязвил в ответ Рико.

– Так голосуй!

– Ага, разбежался! Губу закатай!

Новиков и Рико ввязались в перепалку, к ним присоединилось еще пара любителей языком поработать.

Это надолго.

Ветров посмотрел в сторону других отделений. Там оживленно спорили, шумели и размахивали руками. В перспективу того, что рекруты быстро разобьются на группы и выберут командиров, верилось слабо. А о координации действий можно напрочь забыть. Супер! Да их второй и третий взводы тепленькими возьмут. Без пресловутой навороченной техники.

И хрен с вами!.

Антон повернулся к стоящим позади Саймону и Киму. С ними можно кашу сварить – исполнительные и не болтуны, по крайней мере. А кореец, помимо прочего, еще и собрат по несчастью – экс. Хоть никаких плюсов не дает, но все же...

– Ребят, предлагаю валить с этой говорильни, пока есть возможность. Они тут до зимы будут спорить. Объявляем себя группой, и уносим ноги. А тактику и маршрут уже по ходу обсудим.

– Трое – не слишком мало? – усомнился Саймон.

– Нет. Сержант-то про количество человек ничего не говорил. А группа – там, где больше одного. По мне, так, вообще, чем меньше группа, тем больше шансов подольше протянуть.

– Может, Радека возьмем? А то у нас гауссовки ни одной. Она хоть против бронетехники что-то стоит. 'Ролсы', – Саймон хлопнул ладонью по автомату, – против беспилотников, дронов и 'брони' не катят.

'Вот тебе и немногословный', – разозлился Ветров.

– Ты что, собрался по беспилотникам краской стрелять?

– Нет, ну... с учетом патронов... условно не катят.

– А ты не подумал, что тащить по лесу эту здоровенную дуру придется не условно, а реально?

Смущенный Саймон покачал головой.

– Я так и знал. Ну что, как вы?

– Я не против.

Ким просто кивнул.

–Отлично.

Антон повернулся к спорщикам и объявил:

– Я, Саймон и Ким формируем отдельную группы. Уходим на юго-запад. Счастливо оставаться.

– Чего?..

– Вы куда?..

– Как счастливо?..

Но разноголосицу удивленных сослуживцев Ветров не слушал. Он уже направился к зарослям на краю поляны. Ким и Саймон двигались за ним.

Едва войдя под кроны деревьев, обнаружили довольно широкую тропинку. То ли гражданские натоптали, то ли рекруты прежних призывов. Впрочем, выяснением данного вопроса никто не озадачился.

– Пошли тут пока, – предложил Антон, указывая на тропу.

Возражений не нашлось. Саймон угукнул филином, а Ким промолчал. Троица зашагала по тропинке.

Удалившись от поляны на пару сотен метров, рекруты услышали позади громкий топот.

– Стойте!

–Что за!..

Обернувшись на крик, Ветров увидел догоняющего их Раванелли.

– Подождите, я с вами!

Пришлось притормаживать. Когда Раванелли подбежал, Ветров встретил его неласковым вопросом:

– Рико, ты на кой за нами увязался?!

– А что, нельзя?

– Нельзя! Мы тебя с собой не звали.

– Антон, чего ты? Я с вами хочу.

– С какого перепуга? Вон, групп сколько на поляне – набивайся в попутчики, к кому хочешь. – Балласт в виде Раванелли Ветрову категорически не нравился. Мало того, что, судя по тестам, он один из худших во взводе, так вдобавок болтун, каких мало. Начнет трепаться невовремя, отвлечется и, не дай бог, выдаст их 'федералам' из соседних взводов. Учения, конечно, но позориться неохота. Да и кара, обещанная сержантом, не вдохновляла.

– Да ну их. Они там пока не охрипнут, спорить будут.

– А ты же любишь это дело.

– В лагере – одно, а тут... не стоит. И Новиков задрал уже со своими подколками.

– Антон, да пусть с нами идет, – неожиданно поддержал Раванелли немногословный кореец.

– Ладно, черт с тобой. Только рот поменьше раскрывай, а то на твой ор вся рота сбежится! – скрепя сердце, согласился с принятием нового бойца в группу Ветров.

– Буду нем, словно рыба! – поклялся Рико.

Антон не поверил. Хоть поначалу помолчит – и то хлеб.

– Хорошо, идешь с нами. Но если рот отроешь – я тебе в морду двину, торжественно обещаю!

– Договорились, – улыбнулся Рико.

– Мне кажется, от поляны надо подальше убраться. Поэтому давайте-ка пробежимся, – предложил Ветров.