Текст книги "Привет, красотка!"

Автор книги: Патрик Санчес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Пляжная еда

Руби поднималась на лифте на одиннадцатый этаж. По утрам она обычно наскоро принимала душ и проводила расческой по волосам, но сегодня поднялась ни свет ни заря: нужно было съездить в больницу к Дорис, но главное – она решила навести красоту. Высушив волосы феном с завивающей насадкой, она тщательно накрасилась и надела свой лучший костюм от «Лейн Брайант». Престон в офисе, и Руби хотелось выглядеть хорошо.

В лифте поднимались еще две женщины, и Руби невольно слушала их разговор. Лето заканчивалось, и самая тощая хвасталась скорой поездкой в Оушн-Сити, любимое место летнего отдыха белой голытьбы, который иногда называли Красношеей ривьерой. Дамочка живописала, как будет впитывать солнечные лучи и валяться на пляже. По расчетам Руби, скелетина вот-вот должна начать стонать, как ей неловко в купальнике. Все стройные женщины причитают на эту тему, прежде чем надеть бикини, от которых покраснел бы Хью Хефнер, и начать трясти фальшивыми сиськами.

Руби не ездила на побережье много лет. С тех пор как подростки принялись скандировать: «Кит на пляже!» – Руби надевала поверх купальника широкую футболку. Естественно, футболка ничего не скрывала, но девушка чувствовала себя более уверенной и защищенной.

С пляжами у Руби сложилась любовь-ненависть: она стеснялась лишнего веса, который безжалостно подчеркивал купальник, обижалась на злые насмешки нахальных юнцов, но обожала пляжную еду. Ребенком Руби согласно кивала, когда подруги щебетали о прибое, солнечных ваннах и прогулках по деревянным настилам, но втайне с нетерпением предвкушала масляную арахисовую помадку «Кэнди-китчен», поп-корн с карамелью от Долли, пиццу «Гротто», пирожные-трубочки, мягкое мороженое, фруктовый лед и многое, многое другое.

Начиная с десяти лет и до самого поступления в университет Руби с родителями ежегодно отдыхала на знаменитых пляжах в Рехоботе, штат Делавэр, примерно в трех часах езды от Вашингтона. После завтрака семья отправлялась на пляж и, пока предки читали или спали под зонтиком, Руби под различными предлогами отпрашивалась – нужно в туалет, забыла темные очки и тому подобное, – и устраивала ревизию всем без исключения закусочным на Рехобот-авеню. Умяв трубочку с сахарной пудрой, Руби возвращалась на пляж, чтобы примерно через час снова исчезнуть под благовидным предлогом и съесть пару кусков пиццы «Гротто». Ближе к вечеру, когда уходило солнце, семья возвращалась в домик, и девочка как ни в чем не бывало съедала полный обед. Перед отпуском Руби предусмотрительно таскала мелочь из маминого кошелька, чтобы накопить денег на еду. Девочка знала, что поступает дурно, что у нее лишний вес, что ей нельзя пирожных-трубочек и мягкого мороженого, но ничего не могла с собой поделать. Еда манила ее на пляж как магнит. При виде набегающих на песок волн Руби представляла себе кондитерские и кафе.

На десятом этаже женщины вышли. На площадке маленький латиноамериканец усердно намывал потрепанный ковер специальным шампунем. Руби услышала, как одна дама сказала:

– Для чего они чистят это старье? Паласу уже ничто не поможет.

– Верно, – согласилась другая. – Все равно что наряжать толстуху – не стоит и возиться.

Послышался смех, означавший, что колкость адресована Руби. Как ни странно, девушку это не особенно задело. Ей было о чем подумать – о Престоне Да Сильве, например. Нужно любой ценой привлечь его внимание.

Выйдя из лифта, Руби прошла в свой кабинет и первым делом проверила электронную почту и автоответчик. Не обнаружив ничего срочного, она направилась мимо кубиков-клетушек к офису Престона, собираясь как бы невзначай проверить, у себя ли он. Подойдя к двери, Руби услышала, как вице-президент говорит по телефону, опутывая своими чарами потенциального клиента. Слушая Престона, девушка пыталась придумать предлог для разговора. Может, поздравить его с привлечением в компанию самого крупного в текущем году клиента? Да Сильва положил трубку, и у Руби заколотилось сердце. «Смелей, – подбодрила она себя. – Зайди и поздоровайся. Ну чего ты боишься?»

Собираясь с духом, Руби не заметила, как сзади неслышно подошел Алан.

– Никакого «доброго утра»? – шутливо возмутился он. (Руби прошла прямо к офису Престона, не заглянув к Алану, как делала каждое утро. Обычно они перебрасывались парой слов относительно вчерашней серии «Друзей» или «Уилла и Грейс».)

– А, это ты… Привет, – рассеянно произнесла Руби.

– Почему ты трешься возле офиса Престона? – осведомился тот.

– Ничего я не трусь, – солгала Руби. – Жду, когда он закончит телефонный разговор.

Алан послушал секунду и сказал:

– Похоже, он закончил.

– Неужели? – спохватилась Руби и нервно сунула голову в дверь, чувствуя, что, если Алан не отвяжется, она малодушно сбежит в свою комнату. – Престон!

– Да? – ответил тот, сверкнув улыбкой.

– М-м… Я хотела поздравить вас… с… ну, это, с привлечением в компанию крупного клиента.

– Спасибо.

– Я считаю, это новый мощный источник дохода компании, – вдохновенно добавила она.

– Да, в ближайшие три года мы получим около трех миллионов долларов.

– Потрясающе! – воскликнула Руби. На этом слова закончились. – Ну… вот и все, что я хотела сказать.

– О'кей. Спасибо, что зашли.

– Вам спасибо, – ответила Руби, не сомневаясь, что покраснела как вареный рак, и вышла из кабинета. Алан, естественно, все еще ошивался рядом.

– «Мощный источник дохода компании»! – передразнил он, однако интонация вышла полувопросительной – Алана интересовало, что затеяла Руби.

– Между прочим, это действительно прекрасный источник доходов для нашей компании.

– С каких пор тебя заботят доходы «Красти-Кэр»? – подозрительно осведомился Алан.

– Что, уже побеседовать нельзя?

Алан замолчал на минуту и потом, словно у него в голове зажглась лампочка, выдал:

– Ты запала на Престона.

– Что-о? – протянула Руби с нервным смешком. – Ничего подобного!

– И эта туда же! Ты что, с ума сошла? Не знаешь, какой он кобель?

– Ерунда, я просто зашла поздороваться, – солгала Руби, смущенная проницательностью Алана. – Ладно, у меня несколько срочных телефонных звонков, потом поболтаем. – С этими словами она направилась в кабинет.

Неужели она воображала, что, стоит ей появиться в офисе Престона, они тут же пойдут в «Блумингсдейл» выбирать свадебные подарки? Руби корила себя, что не придумала темы поинтереснее. Алан прав, разговор о доходах компании вышел просто нелепым. Большая Толстая Руби опять опростоволосилась. Кого она обманывает? Даже если Престону нравятся полные, у нее нет шансов. Ему подавай стильных, очаровательных, с шармом и грацией…

Соревнование моделей

В начале одиннадцатого Ванда красиво раскладывала кашемировые свитера, наслаждаясь спокойствием ранних часов. Она ненавидела вновь и вновь складывать товар. Покупатели такие свиньи… Для Ванды и других продавщиц поддерживать порядок в бутике было настоящим испытанием. Она много лет работала в торговле, но все еще тихо шипела от бешенства, когда какая-нибудь девица, проходя мимо стопок аккуратно сложенных блузок, брала одну, разглядывала и небрежно швыряла назад, словно в каком– нибудь захудалом «Мейси». По идее покупательницы, которым средства позволяют одеваться в бутиках, должны иметь хорошие манеры, но на самом деле они ведут себя словно на блошином рынке, оставляя скомканные вещи в примерочных, пачкая одежду макияжем и наверняка снимая трусы при примерке купальника. Ванда мечтала установить в кабинках видеокамеры и, когда какая-нибудь проныра натянет бикини на голую задницу, открыв дверцу примерочной, громко выразить надежду, что купальник подошел, потому что даме придется его купить. «Можете так и идти», – съязвила бы Ванда.

В работе продавщицы есть свои преимущества: Ванда любила помогать покупательницам подбирать ансамбли, с удовольствием первая рассматривала новые партии модной одежды, как сотрудница бутика пользовалась дисконтной картой, но с недавних пор ей все опротивело. Она устала давать советы, пробивать покупки, выравнивать одежду в стопках и на вешалках, наводить порядок в примерочных, крутиться без отдыха, с приятной улыбкой обслуживая покупателей. Раньше Ванда расценивала работу в «Саксе» как возможность заявить о себе в модельном бизнесе, но теперь видела, что ошиблась: невозможно добиться известности, участвуя в показах мод местного значения. Она чувствовала, что пришло время перебираться в Нью-Йорк. В Вашингтоне она достигла всего, за чем приехала, – приобрела опыт, обзавелась нужными связями. Даже если ее вес не соответствует стандартам для полных моделей, опыт, красота и целеустремленность непременно помогут ей пробиться. После шоу в «Саксе» на следующей неделе она планировала переехать в Нью-Йорк, прихватив портфолио и свой роскошный гардероб.

Принимаясь за новую стопку пуловеров, Ванд а увидела Денизу – та дефилировала между стойками с вешалками, обмахиваясь каталогом. Как всегда, Дениза выглядела распаренной и злой, но, к вящему огорчению Ванды, все-таки красивой. При толстом и несколько неловком теле у нее в отличие от большинства полных было неожиданно узкое лицо с высокими скулами. Сегодня она была одета в черный жакет с красной юбкой. Откинутые назад черные брейды красиво оттеняли огненную косичку. На лацкане, естественно, красовалась глупая брошка-шмель. Ванда не дала бы ломаного гроша за брейды и чудовищную брошь, но в душе признавала, что Денизе удалось создать свой фирменный стиль вроде Лаверн ДеФазио, которая все свои вещи украсила латинской L.

Ванда считала, что ненавидит Де– низу. На деле она скорее побаивалась соперницы – амбиций Денизе было не занимать. Устраиваясь на работу в бутик, она заявилась к старшему менеджеру, упомянула имя своей матери и попросила форму заявления о приеме. Ванда знала, что Дениза происходит из элитной черной семьи, проживающей в Форт-Вашингтон, штат Мэриленд. Отец Денизы, владевший сетью магазинов ковров, был членом не то попечительского совета, не то совета округа, а ее мамаша славилась светскими замашками и несколько раз наезжала в бутик, выбрасывая тысячи долларов за один заход. В Форт-Вашингтон жили целые кланы богатых черных семей, в поисках приличных магазинов им приходилось наведываться в Монтгомери, где преобладало белое население, или – через мост – в штат Виргиния. Денизу вряд ли приняли бы в «Сакс», если бы не связи матери, впрочем, знакомствами (и деньгами) папаши она тоже охотно пользовалась.

В ее возрасте Ванда прозябала в Трентоне, носила поддельные шляпы от Гуччи и ходила со сногсшибательной сумкой «Луи Вюиттон». Она и мечтать не смела о «Саксе», вовремя выпроваживая братьев в школу и сверхурочно работая на кассе. Если бы не внезапная смерть отца, Ванда занялась бы желанной карьерой намного раньше.

– Привет, – сказала Дениза с непривычно любезным видом.

– Здравствуй, – ответила Ванда, поморщившись.

– Сочувствую тебе насчет шоу.

– А что случилось с шоу?

– Ты все-таки пролетела.

– Ошибаешься, я обязательно буду участвовать.

– Надо же, а Карлос заверил, что я буду показывать костюм от Джанфранко Ферре. Наверное, все-таки выбрали модель помоложе, с упругой задницей…

– Ну-ну, – небрежно отмахнулась Ванда, с безразличным видом направляясь прочь. Отойдя достаточно далеко, Ванда кинулась к кассе, схватила трубку телефона и набрала номер.

– Карлос?

– Да?

– Ванда Джонсон. Что за чушь болтает Дениза насчет моего участия в показе?

– О, извини, собирался тебе сказать – в шоу мы взяли Денизу.

– Значит, мы с Денизой обе участвуем?

Карлос замялся на секунду:

– Нет, участвует только Дениза.

– Что?! Меня пригласили несколько месяцев назад, ты не можешь так поступить!

– Я могу поступать, как захочу, Ванда. Это мое шоу.

Ванда призвала на помощь все самообладание, зная, как опасно восстанавливать против себя Карлоса, – это означало бы автоматически вылететь из всех шоу в Вашингтоне.

– Почему мы не можем участвовать обе? – спросила, она подавив гнев.

– В шоу предусмотрено только два выхода полных моделей. Денизе один, Саре Макхэттон из «Тайсона» – другой. Обещаю, ты обязательно будешь участвовать в следующем шоу.

– Но почему Сара? Ведь у меня стаж больше, – безнадежно твердила Ванда. Как противно прыгать на задних лапках перед таким мерзавцем!

– Нужно разнообразие, необходим баланс…

– Ах, это потому, что Сара белая? – вновь начала закипать Ванда сразу настораживал звук пролетающего самолета, грузовик без номера, припаркованный неподалеку, а тут еще Дорис со своими прогнозами.

Странно, как все изменилось в один сентябрьский день две тысячи первого года: Америка стала уязвимой. Последним ярким воспоминанием перед одиннадцатым сентября у Руби стала церемония награждения MTV. Разглядывая Бритни Спирс с питоном на шее, никто не предполагал, что спустя несколько дней пассажирские самолеты врежутся в здания, а подзабытые поп-певцы примутся реанимировать карьеру, спонсируя благотворительные концерты и марая песни о героях, флагах и триколоре, неплохо зарабатывая на трагедии?

– Говорю тебе, Руби, останешься в гетто – тебя взорвут, уничтожат, взлетишь на воздух, – уверенно сказала Дорис.

– Пожалуй, рискну остаться. Позволь напомнить, что дома в гетто, как ты называешь мой район, сейчас стоят больше полумиллиона долларов, – ответила Руби, мрачно размышляя, как выдержать несколько недель совместного проживания с Дорис.

– Тебе нужно было отвезти меня домой.

Верно, черт побери!

– Врач сказал, что за тобой нужен присмотр.

– Почему бы тебе не пожить у меня?

– Потому что у меня есть пустяковое занятие под названием работа, мама, и не хочется два часа добираться до офиса. Ничего, это ненадолго. Займешь мою комнату, а я посплю в «берлоге», или, если не хочешь ходить по лестнице, устраивайся там ты.

– У тебя все еще живут нахлебники?

– Ты имеешь в виду квартиранток? Да, живут. Обе очень милые.

В Вашингтоне Руби неожиданно повезло – нашлось свободное парковочное место рядом с домом. Она помогла Дорис выйти из машины и повела к крыльцу. Была середина дня, Ванда только что вернулась с работы, а Симона как раз собиралась уходить. Навстречу выскочил Тако, поднял уши и завилял хвостом. Руби никогда не видела Тако таким счастливым. Радуясь встрече с хозяйкой, он выглядел почти хорошеньким.

– Иди сюда, малыш, – нежно позвала Дорис, подбирая Тако. Песик дрожал от восторга и лизал ей лицо. – Руби о тебе хорошо заботилась?

– Мы его совсем избаловали, – сообщила Ванда, выходя в холл поздороваться.

– Привет, – сказала Руби и повернулась к Дорис. – Мама, это Ванда и Симона.

– Здравствуйте, – улыбнулась почтенная леди.

– Сочувствуем, что вы были в больнице, – сказала Симона.

Дорис не узнала телезвезду, потому что ложилась спать в девять вечера и не смотрела одиннадцатичасовые новости.

– О, я старой закалки, несколько закупоренных артерий меня надолго не уложат, – отозвалась Дорис.

– Рада это слышать, – вставила Ванда.

– Пойдем, мама, я отведу тебя в «берлогу» и помогу устроиться, – позвала Руби.

– Очень было приятно познакомиться. – Дорис любезно улыбнулась Симоне и Ванде и медленно поплелась в маленькую комнату рядом со столовой. Едва закрыв за собой дверь, она напустилась на дочь: – Руби, ты не сказала, что сдала комнаты цветной и мексиканке. Недом, а Организация Объединенных Наций!

– Мама, приличные люди говорят «афроамериканка», а не «цветная». А Симона из Боливии. Ты ее не узнала? Она с телевидения.

– Неужели это та, со знаменитой задницей, которая встречается с Паффом – волшебным драконом?

– Нет, то Дженнифер Лопес. Симона ведет вечерние новости на Шестом канале.

– В одиннадцать вечера? Я клюю носом уже в девять. – Дорис опустилась на диван. – Никогда не становись старой, Руби. Все уходит – внешность, энергия, здоровье…

– Ты в прекрасной форме, мама. Врач сказал, вернешься в свой сад, не успев и глазом моргнуть. К тому же ты по-прежнему красавица!

– Ты милая. Врушка, но милая, – ответила Дорис с улыбкой, благодарная за проявленную заботу. Она ни за что не сказала бы «спасибо», но то и дело говорила дочери что-нибудь приятное и улыбалась. Ради этой улыбки Руби всю неделю моталась в больницу навещать Дорис, а в «Международном доме блинов» терпела намеки насчет низкокалорийных салатов. Мать любит ее, хоть и выражает чувства весьма своеобразно.

– Ты точно не против остаться здесь? Моя кровать удобнее, я готова перебраться сюда, – предложила Руби.

– Нет, все нормально. Я отлично устроюсь.

– Ну ладно, тогда приляг, а я принесу вещи из машины. – Руби пошла к двери. – Мы с Вандой договорились вместе пообедать. Если есть настроение, присоединяйся.

– А куда вы идете?

– Эфиопский ресторанчик на Эм-стрит.

– Эфиопский? Руби, если мне понадобится собачья еда, я открою банку «Альпо», – проворчала Дорис совсем как раньше.

– Ну, располагайся. Я сделаю тебе сандвич, – отозвалась Руби, не огорчившись, что не придется выслушивать нотации в ресторане. Она взяла отгул, чтобы привезти Дорис и съездить к ней домой взять одежду. Укладывая ночные рубашки матери, Руби не смогла справиться с искушением и прихватила маленькое черное платье, стремясь спасти шедевр от Армии спасения, «Гудвилла» или взломщиков, носящих шестой размер.

Открыв дверь, чтобы идти к машине за вещами. Руби столкнулась с тощим, томного вида парнем с торчащими волосами и в кожаных штанах.

– Привет, – поздоровался он.

– Э-э… здрасьте, – удивленно ответила Руби.

– Я к Симоне.

– А, конечно, – Руби жестом пригласила его войти. – Симона! – позвала она.

– Привет, – сказала подоспевшая телезвезда. – Спасибо, что приехал. Это Джаспер, он подвезет меня на студию, пока «мерседес» в ремонте.

Ну еще бы, разве принцесса опустится до метро или автобуса…

– Вы коллега Симоны? – из вежливости спросила Руби.

– Да, да, – рассеянно ответил Джаспер, пристально глядя на нее. – Вы не могли бы повернуться крутом?

– Что?

– Повернитесь, – безапелляционно приказал он.

– Ну повернись, – подбодрила Симона.

– Ладно! – Озадаченная Руби выполнила просьбу.

– А вы не хотите сняться в рекламе? – спросил вдруг Джаспер.

– Как – в рекламе?

– Я подрабатываю производством рекламных роликов для вашингтонского центра диеты «Тонкий и звонкий». Вы прекрасно подходите.

– «Тонкий и звонкий»?

– Да, сеть центров похудания. Вы будете отлично смотреться в одной из реклам. Кроме того, вам предоставят персонального инструктора, подберут диету, будете получать необходимую еду в запакованном виде.

– О… Вряд ли у меня получится…

– Ну-ну, не скромничайте. Гонорар невысокий, зато вы сможете бесплатно присоединиться к программе похудания. Сделаем несколько предварительных фотографий, затем сядете на диету «Тонкий и звонкий», и через несколько месяцев снимем рекламный ролик с участием новой Руби.

Помолчав, девушка спросила севшим голосом:

– Вы серьезно?

– Я видела его рекламные ролики – отличная работа. Соглашайся, – поддержала Джаспера Симона.

– Ну, не знаю…

– Вот. – Джаспер вручил ей визитку. – Позвоните завтра, если надумаете. Первые фотографии можем сделать хоть сейчас, а ролик снимем перед Рождеством.

– Ладно, я подумаю, – пообещала Руби.

«Тонкий и звонкий»

Руби очень волновалась, входя в маленькую студию в Френдшип-Хайтс, на границе с Мэрилендом. После недолгих уговоров Симоны и Ванды Руби позвонила Джасперу и дала согласие на съемку в рекламе «Тонкий и звонкий». Ей обещали гонорар в пятьсот долларов и бесплатное полугодовое участие в программе похудания.

Забавно, что она появится в рекламе, которую терпеть не может. Америка – самая «толстая» страна на Земле, однако в каждом ролике или журнальном объявлении показывают стройных красавиц или изнуренных правильным питанием знаменитых актрис. Все знают, что рекламе верить нельзя, однако телезрителям вновь и вновь обещают чудеса, пренебрегая законами физики и опускаясь до откровенного вранья. Ну где в «Макдоналдсе» водятся улыбающиеся белые продавцы, связно говорящие по-английски? Когда в «Си-ви-эс» можно было найти выписанные врачом лекарства?

В здание Руби влетела как на крыльях, не сомневаясь, что поступает правильно. Такой прекрасной мотивации у нее еще не было: ее покажут по телевизору! Специалисты программы «Тонкий и звонкий» наверняка станут уделять Руби больше внимания, чем обычным клиентам, чтобы она поведала миру историю своей стройности. Скоро она возьмется за заветный счет…

Когда Руби вошла в приемную перед студией, к ней подбежала маленького роста толстая женщина.

– Руби Уотерс? – уточнила она.

– Да.

– Меня зовут Ким, я помощница Джаспера. Вы на фотосессию?

– Да.

– Проходите сюда, будем начинать.

Ким привела Руби в маленькую комнатку с множеством стульев и занавесов, служивших фоном при съемке.

– Здравствуйте, – сказала женщина средних лет, возившаяся с каким-то фотооборудованием на столе в углу. – Я Сильвия, фотограф, а вы, должно быть, Руби. У меня сегодня напряженный график, поэтому не будем терять время. Ким вас переоденет, и начнем.

Руби удивилась: она пришла в простом хлопковом платье, думая в нем и сфотографироваться.

– Наденьте, пожалуйста, ваш костюм. – Ким вручила Руби груду одежды. – Потом займемся макияжем.

– О'кей, – сдалась девушка.

Переодевшись, Руби взглянула в зеркало. Ким выдала ей пару широких джинсов и огромную, как на слона, фланелевую рубашку, в которых она сделалась еще полнее и стала похожа на бедолаг из телесюжетов об ожирении нации – толстяков, случайно пойманных видеокамерой, которых показывают ниже шеи. Руби втайне опасалась увидеть однажды собственное тело без головы в репортаже под названием «Америка распускает пояс» или «Неконтролируемое ожирение».

– Боюсь, это мне не подходит, – заявила Руби, чувствуя себя настоящей кубышкой. – У меня нечасто возникает подобная проблема, но одежда мне велика.

– Так и должно быть, – ответила Ким, усаживая ее перед маленьким зеркалом. Взяв маленький тюбик маскировочного крема или основы для макияжа, она принялась наносить его под глазами Руби. – М-м, нет, нужно еще темнее, – пробурчала она, взяв другой тюбик. Ожидания Руби, что крем побледнеет и сольется с тоном кожи, не оправдались: под глазами явственно обозначились темные круги, как после бессонной ночи.

– Отлично, – наконец сказала Ким. – Садитесь перед экраном, и Сильвия приступит к съемке.

Подходя к стулу, Руби ощущала себя пугалом. Естественно, организаторы хотят, чтобы на первых снимках героиня ролика выглядела как можно хуже – потом контраст станет разительнее. Прием, конечно, не лишен смысла, но жалкая одежда и круги под глазами повергли Руби в уныние: она выглядела не просто ожиревшей и бесформенной, а безнадежно огромной, воплощенной Толстой Руби.

– О, чуть не забыла. – Ким сунула Руби поношенную бейсбольную кепку.

Надев бейсболку, Руби уселась напротив Сильвии.

– Отлично, теперь расслабьтесь. Вы сидите слишком прямо, – сказала фотограф, регулируя свет. Руби непринужденно откинулась, но этого оказалось недостаточно. – Нет, развалитесь на стуле. Представьте, что вы мужчина и смотрите футбол с кружкой пива.

– Черт, а ведь неплохая идея с пивом… – озабоченно сказала Ким Сильвии.

«Вы очень добры», – саркастически подумала Руби, усевшись, как требовали. Сильвия начала делать снимки.