Текст книги "Привет, красотка!"
Автор книги: Патрик Санчес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Любитель больших
– Поверить не могу, что я это делаю, – бормотала Руби.
Проведя расческой по волосам, она подхватила сумочку, баллончик с перцем, цепочку с ключами и поспешила на улицу, боясь передумать.
Она определенно сошла с ума – ехать домой к незнакомцу, никого не предупредив. А тут еще мать лежит на больничной койке…
«Шлюхи поступают так все время», – бодрилась Руби.
По дороге в Виргинию она едва сдерживалась. Несусветная глупость – ночью поехать домой к незнакомому мужчине, зато это приключение, рискованное и волнующее. Руби чувствовала себя настоящей дьяволицей-соблазнительницей вроде Кэмерон Диас в «Прелестной крошке».
Руби не представляла, каким окажется этот Любитель больших, но почему-то ее это не заботило. Дело было не в нем. После обещания незабываемой ночи с ласками и облизыванием Руби впервые за долгое время ощутила себя сексуальной и, чтобы не расставаться с этим ощущением, согласна была даже ехать к незнакомцу посреди ночи.
При мысли попробовать случайный секс у нее дух захватывало, ее переполняло замечательное ощущение собственной порочности. За всю жизнь у Руби было всего три любовника, вернее, два с половиной. Во-первых, Уоррен со своим «длинным стройным пенисом», затем Джек, девятнадцатилетний студент, преподававший в колледже основы программирования. Весивший около ста десяти фунтов, Джек был обладателем огромного носа и толстых очков в серебристой оправе. Руби с трудом постигала технические премудрости, и Джек, неуклюжий во всем, кроме компьютеров, охотно ей помогал. Однажды, когда они вместе решали задачу, Джек положил руку на бедро Руби, торопливо придвинулся и начал ее целовать. Не зная, как реагировать, Руби не противилась поцелуям, не отстранилась, когда рука Джека скользнула вверх между ее ног, не протестовала, когда Джек снял с нее юбку, и – все совершилось очень быстро – прощай, девственность. Все действо заняло десять минут, причем Руби не почувствовала боли, о которой столько читала, и не поняла, что особенного в физической любви. Если это и есть секс, она легко обойдется без него.
Третьим – условным – партнером стал студент университета Джорджа Мейсона Гарольд Шварц, с которым Руби познакомилась на первом курсе. С самого начала в романе с Гарольдом было что-то странное: Руби занималась в университетской библиотеке, и к ней подсел незнакомый парень, хотя в зале было много свободных столов. Поболтав о том, о сем, Гарольд пригласил девушку на обед. У Шварца были темные волосы и глаза, тощее тело и улыбка, от которой замирало сердце. Руби, чей круг общения состоял из Джереми и немногочисленных завсегдатаев клуба психологии, пришла в восторг, хотя что-то в этом Шварце было некошерное: возник из ниоткуда, подсел и начал болтать. Гарольд держался фальшиво и высокомерно, но на долю Руби почти не выпадало мужского внимания, и она согласилась пойти с ним в «Брайон» в университетском супермаркете. Сидя в закусочной, они обсуждали профилирующие предметы, жизнь студгородка и всякую всячину, которую только мог придумать Гарольд Шварц. Руби гадала, в чем подвох: Шварц не красавец, но он мог найти девушку намного красивее. Что ему нужно – чтобы за него подготовили доклад или написали контрольную? Руби чувствовала, что дело нечисто, но чем дольше они говорили, тем больше она позволяла себе верить, что просто понравилась Шварцу. Немного освоившись, Руби рассказала о своей семье и проделках, которые они с Джереми провернули за годы учебы. На обратном пути к машине, оставшейся в студ-городке, девушка на все лады мысленно произносила «Руби Шварц» и прикидывала реакцию Дорис на зятя– еврея. «Когда мы поженимся, я сменю фамилию на Шварц, и меня не интересует твое мнение!» – скажет Руби матери после обручения.
– Можно поцеловать тебя на прощание? – спросил Гарольд, когда они подъехали к машине Руби.
– Конечно, – отозвалась Руби пересохшим от волнения ртом.
Едва прикоснувшись к ее губам, Гарольд попытался пригнуть голову Руби куда-то к своим штанам. Девушка не поддавалась, продолжая целовать Гарольда. Тогда он расстегнул молнию на брюках, высвободил член и вновь потянул Руби вниз, сказав что-то вроде: «Давай, отсоси у меня».
Руби никогда до этого не держала пенис во рту и, как ни волнительно ей было с Гарольдом, не могла заставить себя сделать минет. При виде члена странной формы, с тонким «стволом» и большой розовой головкой, Руби испугалась, что ее вырвет, если она попытается это пососать.
– Пожалуйста! – умолял Гарольд.
– Может быть, в другой раз, – ответила Руби, желая выбраться из машины и уйти домой подальше от Гарольда и его странного пениса.
– Окажи мне услугу, а? – попросил Гарольд.
– Какую?
– Наклони голову и притворись, что сосешь!
– Что?! С какой стати?
– Просто сделай, не спрашивай!
– Ты чокнулся?
– Нет, мне просто нужен минет от толстой девчонки. Ну что тебе стоит притвориться…
– За нами следят? – осенило Руби. Оглядевшись, она заметила автомобиль, битком набитый студентами из общежития, наблюдавшими за ними с другого конца парковочной площадки.
Руби начала выбираться из машины.
– Не уходи! Пожалуйста! Это условие приема в студенческое братство! Вернись, я ведь заплатил за ужин!
Шокированная Руби проигнорировала просьбы и вышла.
– Корова! – долетело до нее. – Чертова толстая сука!
Руби подъехала к дому Любителя больших в Александрии, вспоминая слова Гарольда Шварца. Прошло больше десяти лет, но в ушах отчетливо звучало «толстая корова»… Оставив машину на дороге, Руби глубоко вздохнула и направилась к старому кирпичному дому. Район оказался почти трущобным, рядом с Дюк-стрит, и Руби позвонила, надеясь, что хотя бы хозяин окажется симпатичным. Дверь открылась, и сексуальные фантазии вместе с надеждами на приключение как ветром сдуло: Любитель больших носил полиэстровые боксерские трусы и расстегнутую рубашку, и к тому же ему было далеко за пятьдесят. Картину довершали огромное волосатое брюхо и сросшийся я на переносице брови. Мужчина смахивал на типичного продавца подержанных автомобилей и, кажется, носил накладку.
– Руби? – уточнил он хриплым прокуренным голосом.
– Э-э-э… Да, – ответила та, борясь с желанием побежать к машине и уехать домой.
– Здрасьте, я – Айра. Входите, присаживайтесь. Извините за беспорядок.
В доме стоял плотный запах табака и кошачьей мочи, повсюду были навалены старые журналы и книги – у стен, на кофейном столике, на полках. Руби заметила двух кошек, развалившихся на спинке дивана, третья вылизывалась на кипе журналов. На тумбочке с телевизором красовался контейнер с остатками лазаньи «Стуффер».
«Да, если бы ты меня любил, превратился бы сейчас в порцию лазаньи», – подумала Руби, невольно отвлекшись от мыслей о том, в каком хлеву очутилась, и опустилась на диван. К черным брюкам тут же пристала светлая кошачья шерсть. Руби соображала, под каким предлогом поскорее уйти прочь из этой дыры.
Айра присел рядом:
– Хочешь чего-нибудь?
Хорошо бы «Аякс» отравы для кошек и билет в один конец подальше отсюда.
– Нет, благодарю.
– Боже мой, как ты красива, – сказал Айра, пристально глядя на Руби. – Обожаю крупных женщин.
– Спасибо, – ответила Руби.
– Ну что, начнем?
– Что? – спросила Руби. Она еще никогда не знакомилась с мужчинами по Интернету и не знала, как проходят подобные свидания.
– Может, устроишь для меня представление?
– О'кей, – согласилась Руби, радуясь возможности подняться с дивана с кошачьей шерстью.
– Раздевайся! Медленно, – сказал Айра, приспустив трусы и обнажив напряженный член.
«Ничего себе, – растерялась Руби. – Нет, отсюда пора уходить!»
– Боюсь, у нас ничего не получится, – осторожно сказала она, зная по личному опыту, как обидно быть отвергнутой. Но не устраивать же стриптиз для непонятного мужика и трех кошек!
– Еще как получится. Знаешь, что я люблю?
Грязь? Кошек? Дешевые накладки на лысину?
– Что?
– Я люблю, чтобы женщина медленно разделась и стояла, колыхаясь. Я от этого сразу кончаю.
– Чем колыхаясь?
– Ну, жиром, естественно. Мелко тряси телесами, а я буду гладить моего петушка. Давай, колыхайся, Руби, это меня так заводит…
У Руби пересохло во рту от страха, но тут она заметила, что по ноге скачет блоха.
– Извините, мне пора, – резко сказала она, в панике стряхивая блоху, хватая сумочку и быстро отступая к двери. – Мне очень жаль, – добавила она и, не оглядываясь, побежала к машине.
Руби переполняло отвращение к Айре, кошкам, блохам, табачной вони, кошачьей моче, но больше всего к себе. О чем она думала, соглашаясь на свидание среди ночи? Ее могли убить!.. Все, чего хотелось Руби, – добраться домой и принять душ с антиблошиным шампунем, но сперва нужно забежать в «Великан» и взять пару порций замороженной лазаньи «Стуффер». У Руби слюнки текли с той самой минуты, как она заметила пустой контейнер рядом с диваном Айры.
Виновна по всем пунктам
Руби вставила ключ в замок и медленно, стараясь не шуметь, открыла дверь. Она хотела тихо войти в дом, сунуть упаковку «Стуф фер» («на одну семью») в микроволновку, а потом подняться к себе и насладиться лазаньей под какой-нибудь сериал, которые канал «Никелодеон» крутит шесть или семь раз на дню, – как все-таки хороша однообразная программа!
На лестнице она столкнулась с Вандой, прижимавшей к себе упаковку печенья «Ореос», и Тако. Должно быть, квартирантка тоже решила подкрепиться.
– Привет, – смущенно произнесла Руби.
– Привет. Где ты была?
– А… – Руби старалась что-нибудь придумать. – М-м… Ходила в магазин. – В качестве доказательства она подняла пластиковый пакет.
– Я слышала, как ты ушла два часа назад. Так долго была в магазине? – не поверила Ванда.
– Ну… Я обошла несколько магазинов… – покраснев, ответила Руби. Конечно, Ванду не обмануть. Даже Тако смотрел на нее так, словно хотел сказать: «Врать сначала научись!»
Ванда склонила голову набок и понимающе улыбнулась:
– Ты где-то развлекалась? Ах, маленькая выпивоха)
– Что?! Ничего подобного! – воскликнула Руби с самым невинным видом. – У меня были дела!
– В двенадцать ночи? Какие дела могут быть в полночь?
– Ну… – замялась Руби.
– Можешь мне довериться. Признавайся, с кем занималась грязным-грязным делом?
– Уверяю тебя…
– Ладно, не хочешь называть имя, скажи хотя бы, что в пакете.
– Это? – спросила Руби, смущенно глядя на пакет с двумя здоровенными коробками. – Так, немного лазаньи, поужинать сегодня и завтра. – Не признаваться же в намерении сожрать целую гору еды в течение ближайших часов.
– Ты нынче просто мешок лжи, детка. Ты явно собиралась съесть их сегодня. Давай я положу «Ореос» назад, сядем перед телевизором, слопаем лазанью, и ты расскажешь о нем.
– Да не было никого, – настаивала Руби с нервным смешком.
– О'кей, как скажешь, – усмехнулась Ванда, и они прошли на кухню.
Вдвоем Руби и Ванда прикончили целый поднос лазаньи, причем Ванда откровенно наслаждалась процессом. Вернувшись после душа к себе, Руби увидела, что на экране не выключенного в спешке компьютера красуется новое сообщение: кто-то пытался войти в приват-чат и завязать разговор. Руби не знала, сколько времени открыто окно: скоростное сообщение могло прийти только что или час назад. Нового собеседника звали Путешественник.
Путешественник. Привет, СуперРуби. Как поживаешь?
Первым побуждением Руби было выйти из чата и выключить компьютер – рано утром нужно ехать в больницу к Дорис, к тому же не хотелось нарваться на второго Любителя больших. Но любопытство одержало верх, и она открыла файл Путешественника.
Приятный парень, в Вашингтоне по делам, привлекательный, тридцать шесть лет, пять футов десять дюймов, сто шестьдесят пять фунтов, подтянутый, худощавый, познакомится с крупной женщиной для интересного времяпрепровождения.
Ну, хоть файл приличный. Скорее всего Путешественник написал ей часа два назад и давно отключился, но Руби, поколебавшись, ответила.
СуперРуби. Неплохо. А ты?
Путешественник. Привет, я уже думал, ты меня игнорируешь.
СуперРуби. Нет, просто не сразу заметила новое сообщение.
Путешественник. Спасибо, что ответила. Мне понравился твой файл. Что привело тебя в чат?
СуперРуби. Вообще-то я уже хотела выключить комп и лечь спать.
Путешественник. Спать? Уже? Как? Неужели мы не поболтаем?
СуперРуби. О чем?
Путешественник. Хм-м… может, о том, чем займемся, если встретимся?
СуперРуби. Неужели? Путешественник. Да… Мне нравятся большие девочки с роскошными телами. Я готов устроить самую лучшую ночь в твоей жизни, СуперРуби!!!
СуперРуби. По-моему, сейчас поздновато устраивать незабываемую ночь. Разве что незабываемый месяц или год…
Путешественник. Смешно… ты забавная, СуперРуби… Никогда не поздно. Ты в округе Колумбия?
СуперРуби. Да, район Логан-сёркл.
Путешественник. Хм-м… кажется, я знаю, где это. Яне здешний, но провожу в Вашингтоне много времени, по работе. Я в Фоллз-Черч, отель «Мариотт», рядом с Пятидесятым шоссе.
СуперРуби. Неужели? Близко от моего офиса.
Путешественник. Хм-м… тогда нам просто встретиться.
СуперРуби. Я подумаю.
Путешественник. Давай обменяемся фотографиями, и если нам понравится то, что мы увидим, поговорим о свидании.
«О Господи, – приуныла Руби, – опять обмен фотографиями!» Получив ее снимок, парни, как правило, сразу выходили из чата или придумывали дурацкое дело, срочно требующее их участия. С другой стороны, в этом чате мужчины ищут именно полных женщин, к тому же встреча с Любителем больших надолго отбила у Руби охоту к свиданиям. Выслав фото, она ничего не потеряет. Собеседники обменялись адресами электронной почты. Руби уже написала письмо и прикрепила фотографию, когда пришло сообщение от Путешественника. Сгорая от нетерпения, девушка «кликнула» на приложенный файл с фотографией и застыла с открытым ртом.
– Боже мой! – громко вырвалось у нее. Руби не поверила своим глазам. – Да ни за что на свете! – сказала она фотографии. Путешественник, обещавший Руби незабываемую ночь, оказался Престоном Да Сильвой, вице-президентом «Красти-Кэр», красавцем, в которого она была тайно влюблена уже несколько лет.
Руби забыла об усталости, задрожав от прилива адреналина. Черт побери, Престон Да Сильва любит пышек! Она не представляла, что делать с таким открытием, но знала, что снимок в ответ не пошлет. Не хватало, чтобы Престон узнал, что по ночам она чатится на секс– сайтах. К тому же вряд ли ему хочется, чтобы кто-то из коллег накрыл его за аналогичным занятием.
СуперРуби. Получила твою фотку… очень мило… но не в моем вкусе.
Руби не верила собственной наглости – заявить галантному красавцу Престону Да Сильве, что он не в ее вкусе! На самом деле она бы хоть сейчас приехала к нему в отель, но знала, что этого делать нельзя. Не в силах отказать красавцу при личной встрече, Руби почти с удовольствием отбрила его по Интернету. Девушка могла поклясться, что Престон не привык к отказам, и торжествовала, одержав победу, пусть и анонимную. Закрыв окно чата и выйдя из Интернета, Руби выключила компьютер и немного посидела, улыбаясь, стараясь сдержать забившееся сердце. Престон посещает секс-сайты! Да Сильва – любитель пышек!!! Осталось придумать, как выгодно распорядиться информацией…
Аккуратные белые мальчики (продолжение)
– Спасибо за угощение, – сказал Эрик Симоне.
Им удалось найти работающий бар, и после трех бокалов вина они возвращались к машинам, освоившись и почти подружившись. Когда официантка попросила у Симоны автограф, до Эрика наконец дошло, что его угощает звезда телеэкрана, и чем больше вина Симона в него вливала, тем больше он переставал походить на застегнутого на все пуговицы «правильного» белого мальчика. Симона узнала, что он окончил колледж два года назад, – значит, ему двадцать четыре года. Оказалось, Эрик живет в Вашингтоне, работает в консалтинговой фирме на Эм-стрит – курирует счета клиентов. Симона вскоре заскучала – молодой человек говорил исключительно о «Вашингтон редскинс» и бесплатном роуминге, но, Боже, как он был хорош собой!
– Спасибо, что починил «мерседес».
– Рад был помочь. Жаль, что у вас проколото колесо.
– Ничего, вечер все-таки удался.
– Значит, он закончен? – напрягся Эрик.
– Не знаю. А какие будут предложения? – осведомилась Симона с лукавой улыбкой.
– Ну… – Даже после выпитого Эрик заволновался – не каждый день встречаешься с телезвездой. – Можно зайти ко мне и выпить еще по бокалу.
– С удовольствием, – сказала Симона, сообразив, что так будет лучше всего. Ни к чему Руби и Ванде видеть, как она водит двадцатичетырехлетних гостей в два часа ночи.
Симона следовала за Эриком на «мерседесе». Она ожидала увидеть типичное холостяцкое жилище, но Эрик жил в фешенебельном здании в престижном Вудли-парк. Когда он открыл дверь, удивлению Симоны не было предела: обстановка просторной комнаты ничем не напоминала стиль «ИКЕА», который можно ожидать от молодого парня.
– Отличная квартира, – похвалила гостья, ощутив неясное беспокойство: в обстановке комнаты было слишком много вкуса. Не квартира, а иллюстрация из модного каталога дорогой мебели – земляные тона с акцентами темного дерева, наклонные полки с немногочисленными книгами и безделушками, свежие цветы на тумбочке у кровати и шершавая бежевая стена в качестве контраста. К оформлению комнаты явно приложила руку женщина. Значит, Эрик либо женат, либо голубой.
– Ты сам выбирал обстановку? – поинтересовалась Симона.
– Нет, – коротко ответил Эрик.
– Я так и думала, – сказала Симона, заметив женский шарф на спинке одного из кресел. – Чье это? – спросила она, поднимая шарф. – Спрошу иначе: где хозяйка этой вещи, обладающая удивительным вкусом?
Молодой человек заметно смутился.
– Эрик, если у тебя с кем-то отношения, это ничего. Я не ищу длительного романа, – поспешила заверить его Симона. Ее действительно не интересовало, жена у него или подружка, ей всего лишь хотелось молодого тела.
– Правда? – с надеждой спросил Эрик.
– Ты женат?
– Ну… Как бы да.
– Это как с беременностью: либо да, либо нет.
Эрик не улыбнулся:
– Тут ты попала в самую точку.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда Синтия забеременела, мы поженились, а через три недели после свадьбы у нее произошел выкидыш.
– О Боже… Извини, – сказала Симона.
– Ничего… Нет худа без добра. Мы не были готовы к появлению ребенка и еще меньше – к браку.
– Где сейчас твоя жена?
– В Чикаго. Она много ездит по работе. Рано или поздно мы разведемся, но… О, я не знаю… – Эрик выглядел подавленным и печальным.
Поддавшись сочувствию, Симона обняла парня, желая утешить.
– Наверное, она забеременела специально, чтобы заставить меня жениться. Уверяла, что принимает противозачаточные. Не нужно было ей доверять.
– Это ужасно, – сказала Симона, подвинувшись ближе, чтобы Эрик ощутил запах духов и упругость груди. Пора прекращать эти излияния, она пришла трахаться, а не играть в психотерапевта.
– Да. В последнее время мне несладко.
– Может быть, я смогу как-то поправить дело? – лукаво спросила Симона, целуя его.
– Наверняка, – отозвался Эрик, и печальный щеночек вдруг превратился в голодного волкодава. Неожиданно перехватив инициативу, парень вернул поцелуй с такой страстью, что Симона удивилась. Эрик проник языком к ней в рот, тиская ягодицы, и Симона таяла от удовольствия, прижимаясь к юному мускулистому телу. Боже, как она любила двадцатилетних парней! Свежая кожа, сильные тела, головы еще не начали лысеть, а в других местах волос еще мало… Эрик, казалось, сплошь состоял из твердых упругих мышц: грудь, ягодицы и, главное, пресс (нет ничего хуже выпирающего пивного брюха: Симона не выносила, когда при поцелуе раньше губ мужчины ощущала его живот).
Позволив Эрику снять с нее блузку, Симона принялась расстегивать его рубашку. Эрик помог ей, и при виде гладкой груди с безукоризненной мускулатурой у Симоны возникло желание ее облизать. Эрик неуклюже расстегнул бюстгальтер, помог снять его, бросил на пол и сразу зарылся лицом в ложбинку между грудями, лаская их и посасывая. Симона ощущала короткую щетину, успевшую появиться у парня после вечернего бритья, и не знала, сколько сможет терпеть эту сладкую пытку. Захотев близости еще у машины, когда Эрик менял колесо, опустившись на колени, Симона не могла дольше ждать. Она принялась расстегивать пряжку ремня, но неожиданно Эрик мягко перехватил ее руки и завел за голову, знаком предложив расслабиться и позволить мужчине сделать всю работу.
– Bay! – произнес он, когда они, обнаженные, лежали на полу гостиной.
«Вот именно – «вау». Неудивительно, что предприимчивая девица обманом женила тебя на себе», – усмехнулась Симона. – Да, это было прекрасно.
Сексуальный опыт с Эриком оказался чудесным и неожиданным. Молодой человек волновался, ему недоставало опыта, но, придя в восторг от тела Симоны, любил ее со страстью, которую она нечасто встречала у любовников. Симона не только искала секс, как мужчина, но и занималась любовью без долгих изнурительных прелюдий, предпочитая сразу переходить к делу. Как правило, парни были счастливы сократить предварительные ласки, но Эрик, в отличие от многих, заставил ее ждать, некоторое время не позволяя снять с себя брюки, щекоча Симону языком от шеи до пальцев ног, несмотря на неоднократные попытки дать понять, что она готова перейти к основному. Когда Эрик наконец разделся и занялся любовью, он несколько раз прерывался, долго ласкал ее языком и входил снова. Симона оказалась на вершине блаженства и едва сдерживалась, чтобы всякий раз, когда Эрик выходил из нее, не молить его продолжать.
– У тебя изумительная фигура, – прошептал Эрик, повернувшись на бок.
– Могу сказать о тебе то же самое, – сказала Симона и села. – Пожалуй, я пойду. Когда возвращается твоя жена?
– Ее не будет до вечера пятницы.
– Ну, мне в любом случае пора. – Приподнявшись, Симона начала подбирать разбросанную одежду. Эрик последовал ее примеру. Одеваясь, Симона невольно залюбовалась: юный, с мягким сморщенным пенисом, Эрик так очаровательно шарил по полу, отыскивая белье…
На прощание он подошел в одних трусах и одарил Симону долгим поцелуем. Похоже, у него снова наступила эрекция – еще одно преимущество двадцатилетних – короткий рефракторный период.
– Можно тебе позвонить?
– Боюсь, это не очень хорошая идея, – отозвалась Симона. – У тебя жена и вообще…
– Наверное, ты права, но все же…
– Я пойду. Уже светает.
– Хорошо, – сдался Эрик. Еще раз поцеловав Симону, он выпустил ее из квартиры и закрыл дверь. Направляясь к лифту, Симона вспоминала прекрасную ночь и вдруг сообразила: то, что Эрик женат, в сущности, даже хорошо. Лучший из вариантов – классный секс при отсутствии проблем, которые неизбежно влечет за собой настоящий роман. К тому же ей не обязательно встречаться только с Эриком… Поразмышляв, она развернулась, подошла к знакомой двери и постучала.
– Привет, – сказал Эрик с улыбкой. Он явно был счастлив снова видеть Симону.
– Пожалуй, можно встретиться еще раз. – И Симона протянула парню листок с номером телефона, посвящая в круг избранных, которым доверялись тщательно охраняемые семь цифр.
Эрик широко ухмыльнулся, принимая клочок бумаги.
– Спасибо. Буду хранить в самом надежном месте, – сказал он и сунул бумажку за резинку трусов.
