Текст книги "Не стать зверем (СИ)"

Автор книги: Ольга Гордеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 14. Каррана. Саша

Взять шеадр-порт без потерь не получилось. Эмир Серджента совместно с Ревалем были настороже, и при подлете к полям его встретил веерный огонь из баллист и туча тяжеловесных болтов. Много вимм получили повреждения, а первые высадившиеся на площадку над станцией были уничтожены. Саша предполагал, что охрана станции окажет сопротивление, поэтому бросил вперед особо отчаянных мухарибов, специально отобрав их – они и полегли, только ступив на землю воздушного порта. Наги шли второй волной, они то и прорвались на генераторную станцию. Бой велся до последнего защитника, гражданских сотрудников запирали в кабинетах и рабочих помещениях, чтобы сохранить живым персонал станции и не нарушить ее работы. Саша сделал пару устрашающих кругов над территорией, но быстро понял, что он нужнее на земле, чем в небе. Бой шел на каждом этаже, в каждом коридоре, за каждое помещение, всем, что было в распоряжении – иглопалами, хлыстами, арлами. В последний момент он учел совет Кольера погрузить с собой персональные металлопластовые раздвижные щиты, в которые было вмонтировано кольцо-щит от наэра, и как только увидел арлы в руках защитников станции, приказал взять их всем десантирующимся. Противник их тоже имел; к счастью, и наги, и часть мухарибов хорошо умела ими пользоваться. Плохо владел ими сам Саша, он и получил свое первое боевое ранение – арл-болт насквозь пробил мышцу на левом бедре.

Станцию в итоге смогли взять только после трехчасового боя, с существенными потерями, после чего Саша передал командование и сменил облик. Оказалось, боль и потеря крови ослабляет человеческое тело и мешает трансформации, и принять вечный облик, будучи раненым, не так-то легко и очень больно. Связавшись через гвор личной виммы с Тэром, командующим группы, которой был поручен захват Карраны, он узнал, что там тоже все еще идет бой. Атака на Каррану должна была начаться ровно через час после нападения на шеадр-порт, Тэр должен был действовать независимо, не дожидаясь результатов первого сражения за генератор. Если силы, задействованные в атаке на станцию, не присоединялись к нему ровно через час, Тэр должен был начинать атаку на город самостоятельно.

Оказалось, что Каррана тоже оказала яростное сопротивление и до сих пор исход сражения не решен. Баллисты на стенах города, установленные буквально в последние несколько дней, тоже нанесли урон технике. Более того, обнаружилось, что на крышах домов и в частных патио были спрятаны опытные стрелки и среди воздушного десанта крыльев были убитые и раненые. Но конница, ожидавшая команды Нигейра и скрытая в тоннеле под Сеннским хребтом, уже мчалась на помощь.

Перед вылетом его перехватил Кольер

– Мне сказали, ты отдал приказ подорвать катакомбы, – тяжело дыша, спросил он. – Зачем? Ты рискуешь. Там много пустот, они обширные. Ты уверен, что они не начнут сыпаться? Там люди – туристы, приезжие… Будет много невинных жертв.

– Для устрашения, – объяснил Саша. – Места взрывов выбраны далеко от туристических троп, заряды заложены неглубоко. Несколько штук в городе, под площадями, на удалении друг от друга, несколько – за стенами. Я хочу показать им, что знаю об истинном сердце Карраны и собираюсь его найти.

– Отзови приказ! – рявкнул Кольер. – Останови это, ты плохо представляешь, чем оно чревато! – хватка старого нага была железной, Саша попытался выдернуть руку и удивился, что это оказалось не так-то легко. – Там огромный шеадр, любые вибрации на земле опасны для настройки решеток. Если люди кинулись прочь из города, то нарушения в работе шеадра чреваты жертвами.

– Поздно, – отрезал Саша. – Приказ отдан, таймер выставлен на полчаса позже, чем атака. Все заряды в стороне от шеадра, – повторил он, тщательно скрывая накатившую вдруг неуверенность. – Что же касается исторических ценностей – первым делом Тэр и его отряд десантировались у дома управляющего Карраны и сразу же предложили ему сдать город без боя. Он отказался. Тэр дал ему 10 минут форы, чтобы уйти, и только потом отдал приказ.

– Есть граница, которую переходить не стоит, – ледяным тоном отчеканил Кольер. – Ты выставляешь себя необразованным дикарем, варваром…

– Именно варвары когда-то захватили Рим, – пробормотал Саша, но, наткнувшись на недоумевающий взгляд Кольера, развернулся и, отступив назад, начал трансформацию.

Обернувшись, он бросился в город. Ярость клокотала в нем, бешеная, туманящая мозг ярость. Вечное существо пылало ненавистью к жалким червям, к этим ползающим по земле тварям. Они посмели убивать его людей, его нагов, его лучших воинов! Они ранили его самого. Аспид не чувствовал боли в простреленной ноге, зато чувствовал бешенство и голод. Они посмели оказать ему сопротивление… Они должны за это заплатить.

Он мчался на Каррану, предвкушая, как он разделается с непокорными.

Он налетел на город, в котором все еще яростно, на каждой улице, на каждой площади шли бои. Гоня перед собой волну ужаса, он вихрем бросался в самую гущу людей, расшвыривая их когтем, хватая их лапами, поднимая и бросая вниз, и гоня, гоня перед собой концентрат страха и паники, невидимое оружие Нигейра, действовавшее не хуже, чем клинок. Некоторые участки улиц просели в результате взрывов, и он гнал бежавших в панике людей в эти ямы, заставляя их давить друг друга. На ходу он выхватил какую-то ярко горящую душу, огонек силы, чтобы подкрепить себя, разорвал горло и поспешно насытился… и снова бросился в бой. Со стороны южных ворот доносилась волна криков, и он увидел, как часть стены и входной башни осела, обрушившись вовнутрь. Странно, в его плане подрыва не было ни стен, ни башен… В памяти Змея смутно забрезжил какой-то план катакомб, а в крохотном человеческом разуме, полностью задавленном потоком ярости и боевого неистовства, граничащего со сладострастием, испуганно металась мысль об ошибке. Но Вечному Аспиду было не до ошибок – он жаждал уничтожить этот непокорный город, осмелившийся противоречить ему, Нигейру. Пусть рушатся стены, освобождая дорогу воинам, маленьким частичкам его самого, продолжению его бессмертного духа. Он чувствовал единение с ними, своими детьми, и он делился с ними своим упоением, своим экстазом, своей силой… И он снова бросился в полет над улицами, то поднимаясь вверх, то резко пикируя туда, где видел красно-белые и черно-золотые мундиры своих людей.

Скоро все кончилось. Скоро на улицах некому стало перечить его детям. Город затих, покорившись. Змей, поднимаясь вверх, чувствовал, как он сыт и полон. Ему было хорошо… Вставало солнце, заливая своими теплыми лучами устоявшие белокаменные дворцы, светящиеся золотом, и рухнувшие стены других дворцов и домов, рассыпавшиеся в прах мостовые. Глядя на провалы, некоторые из которых были заполнены телами, Змей ощутил умиротворение и торжество… они не имели права сопротивляться ему. Они поплатились.

Поднявшись еще выше, вверх, к солнцу, он заметил, что тело его изменило цвет. Не золотистая мягкая чешуя, а черная и блестящая, с зеркальным отливом, антрацитово, аспидно-черная, поглощающая солнечные лучи.

Будучи полон, в состоянии блаженного покоя, он устремился в Ахру, его ближайшее гнездо. Там он поспит и передохнет, чтобы завтра поставить своим змеенышам, своими нагам, новые цели.

Глава 15. Каррана. Подземелья

Прямо перед ними покрытая плитами поверхность дороги вдруг начала просаживаться, открывая гигантский зияющий провал. Потеряв равновесие, Юлька полетела вперед, падая прямо на ставшие горкой плиты, и поехала вниз, в зияющую на месте дороги дыру. Наиля явно отбросило в сторону, потому что потом его рядом не оказалось. Она летела кубарем куда-то вниз и вглубь, в нос и глаза сразу же набилась мерзкая труха, потом на нее сверху сыпались комья земли и камни, больно ударяя по голове и рукам, а затем мир пронзило судорогой, и она распалась вместе с ним на много-много частичек, распылилась-рассеялась, а потом снова собралась-спаялась в единое целое. Ощущение оказалось настолько гадким, что ее чуть не стошнило. Ожерелье на шее раскалилось и жгло ей кожу, и Юлька испугалась, что с ним что-нибудь сейчас случится – взорвется, например. Судорожно вцепившись в камни, она сжалась в комочек, пытаясь каким-то образом смягчить себе этот непрекращающийся полет…

Потом вдруг все резко прекратилось, словно кто-то повернул выключатель. Осознав, что движение остановилось, она какое-то время лежала неподвижно, боясь шевельнуться. Потом осторожно приподнялась. Ничто не сковывало движения. Она боязливо встала на четвереньки, не доверяя телу, ожидая от него предательского подвоха. Мышцы отзывались болью, кожа саднила, но кости, кажется, были целы. Вытерев руки о шаровары, она нашла в кармане платок и принялась обтирать лицо и глаза, потом, проморгавшись, открыла их. В почти кромешной темноте она разглядела, что камни ожерелья на шее ярко светятся, немного рассеивая мрак, при этом особенно ярко сияли голубым концентраторы фэйра. До этого они были частично разряжены, Юлька научилась пользоваться ими для улучшения аэродинамики, когда летала. В разряженном состоянии они имели тускло-серый оттенок, но сейчас сияли яркими сапфировыми красками. Полные… Откуда? Она сняла украшение, намотав его на руку и запястье, и подняла его, используя как фонарик. Света оно давало немного, но все-таки помогло осмотреться, куда она попала.

Она находилась посреди просторного коридора, ничуть не похожего на катакомбы. Стены, выложенные крупными, гладко отполированными блоками, были, похоже, из все того же карранского бело-золотого камня. Юлька попыталась найти завал, через который проваливалась сюда, но его нигде не оказалось. Как она здесь очутилась? Что ж, если это какое то подземное строение или бункер, тем лучше для нее – есть шанс выбраться отсюда живой.

Она отряхнулась от земли и песка и еще раз попыталась осмотреться. Куда, в какую сторону двигаться? Она сделала несколько шагов влево, прислушиваясь и принюхиваясь, но ничего особенного не уловила. Потом двинулась вправо – и тоже не заметила разницы. Поглядев на ожерелье, она попробовала понаблюдать за реакцией камней, вдруг они как-то укажут ей верное направление, но и тут ничего не вышло. Подавив волну отчаяния, она закрыла глаза и сосредоточилась. Зря, что ли, она учится в школе Джмар? Мир наверху полон сил и стихий, надо лишь почувствовать ту, что близка тебе по природе.

Юлька настраивалась на джив, свою базовую силу. Там, наверху, должно быть много джив… но джив она не ощущала, видимо, каменный слой над нею был слишком велик. Зато неожиданно, где-то очень далеко, но ярко ощутимо, она учуяла чужеродно-обжигающий, но уже знакомый и понятный по практическим занятиям эрги. Много эгри где-то там, в отдалении. По крайней мере, это хоть что-то, решила она, хоть слабая, но путеводная звезда. Настроившись на горящее огненной энергией пятно, она тихонько, экономя силы, побрела ему навстречу, останавливаясь на каждой развилке и прислушиваясь к чувствам. Два раза она сворачивала не туда, но к счастью, быстро понимала свою ошибку.

Идти пришлось долго. Она дважды присаживалась, отдыхая и пытаясь осмотреться. Дышалось в коридорах легко, воздух казался сухим и немного затхлым. Тело изнывало от усталости, но страх запутаться и остаться здесь навсегда гнал ее дальше; когда истерика подкатывала к горлу, она заставляла себя глубоко дышать и жестко изгоняла из головы все мысли об оставшихся где-то там друзьях. Сейчас не время. Сейчас надо выбраться.

Меж тем лабиринт менялся: появились аэры, расположенные на далеком, но одинаковом расстоянии друг от друга и хорошо рассеивающие тьму, воздух стал менее душным и более влажным. Помещения облагородились – появились дверные проемы в виде арок, украшенных каменной резьбой. Огненное пятно эгри неуклонно приближалось. Уже совсем рядом с ним она наткнулась на небольшой зал с тремя креслами и двумя кожаными диванами, парой низких столиков на гнутых ножках, стойку с посудой и, что самое важное, с закопченным каминным местом. С любопытством все это осмотрев, Юлька обнаружила на стойке непочатую бутылку вина. Пить ей хотелось мучительно, и она решила, что если не найдет воду, то придется отколоть у бутылки горлышко.

Вода, к счастью, нашлась. По соседству с залом обнаружился хорошо оборудованный и чистый туалет. Она напилась, умылась и привела себя в порядок, глядя в большое старинное зеркало. Если уж совсем ноги откажут, тут можно и отлежаться… А пока лучше продолжить поиски выхода.

Пройдя еще немного, она уткнулась в запертую бронированную дверь. Там, за дверью, пылал эгри, очень, очень много эрги. Юлька обошла выступающую с трех сторон часть помещения, которая натолкнула ее на мысль об огромном каменном сейфе. На противоположной стене неожиданно обнаружились два шеадари. На одном была изображена лаконичная пепельно-серая крепость с плоской крышей, над которой реяла большая летучая мышь, на втором – золотая ящерица в перевернутом треугольнике на фоне изящного восточного дворца. Персональные пути Вечных – Ширин и Реваля… Юлька похлопала по одному из них ладошкой – нет, не реагирует. Персональными путями Вечных могут пройти только сами Вечные, обычно они ведут в святая святых, в их домены и даже личные покои.

А жаль. Но выход тут все равно должен быть.

И она принялась искать, опять же, настраиваясь с помощью своего личного чувства сил и стихий. Джив оказалась совсем рядом. Юлька торопливо, чуть ли не бегом бросилась туда, где колыхалось теплое, светящееся зеленым марево, но очень быстро опять уперлась в бронированную дверь. Еще бы… Кто ж сомневался, что вход в это загадочное место надежно заперт!

Пришлось вернуться в зал с диванами, прилечь и задуматься. Тут, конечно, явно кто-то бывает, но вот насколько часто? Не хотелось бы застрять… Имея воду, она долго продержится, но шанс сойти с ума у нее гораздо больше, чем умереть от голода. Закрыв глаза, она стала проваливаться в мутную, тяжелую дрему, но перед глазами мелькали рубившиеся воины, кровь и рушащиеся камни, и она с криком очнулась. Дрожа от ужаса пережитого, она поняла, что спать ей категорически не хочется.

Что ж, тогда надо снова попробовать. Здесь должна быть хорошая вентиляция, воздух кажется почти чистым, хоть и сыроватым. Что если настроиться не на джив, а на фэйр, стихию воздуха? Она неплохо научилась ее чувствовать благодаря концентраторам. Сжав в руках нижнюю синюю подвеску, она долго и настороженно прислушивалась к чувствам, и в конце концов уловила на большом отдалении что-то похожее на смесь фэйра и джив. Обрадовавшись, она направилась по их следам и в итоге зашла в тупик, вверху которого находился узкий круглый колодец с врезанными в камень скобами. Сверху, высоко-высоко, лился яркий естественный свет.

Что ж, попробуем, решила она. Спускаться будет ужасно тяжело и обидно…

Лезть вверх по узкой круглой шахте оказалось неожиданно легко. Юлька отдыхала, прислонившись спиной к камню, через каждые десять скоб. Светлое пятно становилось все ближе, вскоре она разобрала, что свет льется сквозь узорчатую решетку, а в воздухе отчетливо пахнет цветами. Розами… Уже догадываясь, что каменный стакан выходит куда-то в сад, она готовилась кричать и звать на помощь, если решетка окажется вмурованной, но ей несказанно повезло. Упершись в решетку затылком, она почувствовала, как та приподнимается. Осторожно, стараясь не свалиться уже на самом финише, она подняла ее головой и плечом и потом резко толкнула. Решетка сдвинулась, она с трудом подтянулась и улеглась на живот, кое-как выкарабкавшись наружу, и сразу же угодила в колючие заросли розовых кустов, мгновенно вонзившихся ей в ноги. Медленно поднявшись, Юлька обнаружила, что находится посредине огромной розовой клумбы, огороженной ажурной кованой решеткой высотою чуть выше колен. Она неожиданно вспомнила этот дворик – они проходили мимо него в самом начале, на пути от самандангского шеадари в центр города. Вокруг было светло, высокое прозрачное небо, чуть подсвеченное розовым и золотым, говорило ей, что над Карраной только-только встало солнце…

Юлька огляделась. По сторонам лежали тела… Мухарибы в красно-белых одеждах и воины Серджента в бело-золотых, простые горожане, сжимающие в руках оружие, разнообразно и пестро одетые гости города, ассары и Двуликие – все, кого застал этот неожиданный и безжалостный налет. Почти на краю клумбы лежал остов разбившейся виммы, утыканной тяжелыми бронебойными стрелами, еще дальше валялось несколько порванных крыльев. Она осторожно выбралась из розовых кустов, цепляющихся за ее шелковые сиреневые шаровары, и пошатываясь, переступила через лежащее на земле тело. Потом через еще одно. Сколько их, господи, убитых и раненых… Не все из них мертвы, возможно, кого-то еще можно спасти…

Выйдя на открытое пространство, она снова посмотрела на небо. Бой был окончен. Где-то вдалеке над городом заходил на посадку плоский серый блин с трилистником на борту – эмблемой целителей-Повелевающих жизнью. Сделав следующий шаг, она споткнулась о Крылатого, судя по одежде, мухариба, утыканного арбалетными болтами. Так тебе и надо, мразь, с отвращением подумала она, а еще крылья надел. Крылья, кстати, показались ей целыми, за исключением двух маленьких дырочек недалеко от спинных креплений. Расстегнув крепления, она яростно принялась стаскивать с него крылья, бесцеремонно и без малейшего уважения к смерти пиная тяжелое, почти негнущееся тело. Отойдя подальше, она еще раз внимательно их осмотрела и проверила гравидиск, работает ли. Движок был цел. Держа крылья под мышкой, она побрела к дальнему краю дворика, ища, куда бы подняться и взлететь. Старт с низкой поверхности, в прыжке, ей сейчас ни за что не выполнить.

Уже на выходе взгляд ее упал на молодую пару, лежавшую, словно обнявшись. Светловолосый юноша-элез, чье тело было безжалостно разрублено от ключицы до середины живота, и темноволосая смуглая девушка, обнимающая его в смерти. Юлька отвела глаза… и снова, с безмолвным ужасом всмотрелась в лицо юноши, не желая узнавать – и узнавая Ролли. Кинувшись к ним, уже не сомневаясь, что рядом – Ильнара, она перевернула ее, пытаясь понять, чья на ней кровь – его или ее собственная? Юлька резко встряхнула ее, и девушка застонала, дернувшись от боли…

Поспешно надев крылья, она взбежала по выщербленной лестнице, ведущей на открытую галерею. Крылья были велики и тяжелы, но взлетелось неожиданно хорошо. Надо было срочно, срочно привести сюда помощь.

И тут она увидела Змея. Черное точеное тело мрачной молнией перечеркнуло небо, паря на дымчатых крыльях. Он был прекрасен, такой изящный, грациозный, совершенный… и страшен, как проклятие, как сама смерть. Она потеряла поток и едва не врезалась в балюстраду, с которой взлетала. Подавив приступ страха, она снова набрала высоту.

Нет уж, хватит. Она больше не позволит ни одной черной твари себя пугать.

Глава 16. Новое оружие

Быть только Вороном, оставаясь человеком, оказалось очень тоскливо: мне не хватало обычного, живого человеческого общения, а все те рутинные дела, которые раньше вызывали раздражение, вдруг стали такими желанными и привлекательными. Конечно, у меня получалось общаться с Шандром тем же способом, что и с Ширин – с помощью письма, только Шандр поставил у себя в кабинете большую рамку с песком, на которой я быстро приспособился писать. Получалось, что я по прежнему был в курсе всех дел и контролировал наиболее важные из них, но до чего же это было неудобно и муторно… Несколько раз я заглядывал к Ширин, повадившись ее дразнить: я нашел пару открытых вентиляционных шахт, порталов и окон, которые часто открывались, нашел окна ее личных покоев и площадку, с которой она сама время от времени отправлялась в полет над Шеннон Аром, и заскакивал в ее суперзащищенную святая святых в самые неожиданные моменты. Однажды даже удалось подловить ее переодевающейся, за что она выгнала меня вон первой попавшейся подушкой. Ребячество с моей стороны, конечно, но это хоть как-то скрашивало невеселое времяпровождение.

Еще я много летал над Приграничьем, присматриваясь к изменениям, происходящим с моей землей, и часто болтал с Эйлой, чему она была несказанно рада. Несколько раз я находил Даллаха, глядя, как он бродит по своей пуще, время от времени охотится, как на зверушек, так и на разумных, и все больше дичает. Белый олень блуждал вокруг Рузанны, словно привязанный, а его охрана и свита старательно следила, чтобы никто из разумных не попадался на его пути. Узнав про нападение Нигейра на Каррану и захват шеадр-порта, я смотался посмотреть на то, что осталось от прекрасного древнего города. Да… парень откуда-то прознал про хранилище ариадов и явно пытался его найти, совершив несколько очень опасных подрывов в городе и за его стенами, и зацепив при этом шеадр. Мастера путей были вынуждены разобрать все решетки и теперь выравнивали плиты и настраивали преломления заново. К счастью, обошлось без меня. Разрыва Грани и смешения земель не случилось, по окрестностям прокатилась лишь небольшая волна искажений, разбросав людей, попавших в зону волны, по разным непредсказуемым местам, и обвалив еще больше катакомб. Интересно, что теперь думает об этом Реваль, активно участвовавший в кампании по воплощению Змея на землях Ар Соль?

Нашел я и Юльку, позволив себе немного понаблюдать за ней издалека. В Саманданге было неспокойно, и сверху мне казалось, что в городе появилось слишком много многозначительных и тяжеловесных чужаков, ничуть не похожих на туристов. Тут явно что-то назревало. С ужасом я узнал, что девушка оказалась в Карране как раз в самый разгар наговской атаки, и что ее спутники пострадали, а парень из Альбре даже погиб. Первым желанием было уволочь ее отсюда, прямо в когтях, куда-нибудь в тихое безопасное место, вторым – послать Шандра, чтобы он убедил ее покинуть Саманданг, раз уж я не могу, третьим – найти человека по имени Алекс и долбануть его хорошенько клювом по голове за все устроенные им безобразия. Боюсь, ничего из этого бы не помогло. Она упрямая и самостоятельная. И сильная. Недаром к ней так парни притягиваются… видят, что она – особенная.

Когда я услышал уже давно знакомый крик Эйлы и почувствовал, что где-то далеко, за пределами моей земли Грань дрогнула и подалась, расступаясь и пропуская наружу нечто чужеродное, то воспринял это даже с какой-то скрытой парадоксальной радостью. Хоть что-то полезное сделаю…

Нападения с той стороны продолжались с завидной регулярностью, но теперь мы немного знали и понимали, как и зачем это делается – наши разведчики потихоньку восстанавливали картину, что происходило в Анг Мирте последние несколько сотен лет и происходит сейчас. Технология разрыва Грани появилась где-то лет двести-двести пятьдесят назад и поначалу опробовалась на Ар Хойте. В Анг Мирте никогда не забывали о том, кто их создал и погубил, всегда верили в существование прекрасных и благополучных миров за Гранью и предпринимали попытки найти туда пути. Варварский способ прорыва на тот момент был единственным возможным, и похоже, что на тот момент собственной технологии открытия Порога у них еще не было.

Установки, размыкающие Грань, стояли в крепостях, территориально расположенных так, чтобы именно из этого места размыкание грани происходило наиболее легко. За два столетия они путем многочисленных попыток вычислили наиболее проницаемые для прохода места и с завидным упорством по ним лупили. К сожалению, их ученые поняли, что подобная частота ударов потихоньку разрушает вуаль между мирами, делая Грань все более тонкой и хрупкой. Они бы, наверно, делали это чаще, но технология оказалась энергетически затратной, для каждого удара приходилось длительно накапливать энергию. Размыкатели стояли всего в двух местах – крепости Кан недалеко от Фрейфена, и крепости Шен. Обе они располагались в аномальных зонах, и одну из них – крепость Кан – я уже неоднократно видел, делая свои короткие вылазки в Анг Мирт в облике Ворона. У меня уже несколько раз возникала мысль попытаться подорвать обе установки в крепостях, но как это сделать, у нас с Гевором пока что не было ни малейшего представления. Для начала следовало бы разжиться агентурой среди военных.

Сегодняшний разрыв произошел в Ар Лессене, к счастью, в малонаселенном районе, сплошь покрытом полями разных сельскохозяйственных культур, которые к этому времени года были уже убраны. Появившись там раньше Пауков, я сделал несколько кругов над территорией вокруг разрыва, промчался низко над землей и поднял сильный ветер, разгоняя немногих работающих разумных. Потом пришли Пауки, еще чуть позже появился Шандр. Сегодня болидов не было, из ярко-алой вертикальной щели, привычно расползавшейся от нашествия гранеедов, ползла тупая лавина нэргов. Наги не пришли. Мы, конечно, спокойно справлялись и без них, но с ними – быстрее, и уж тем более они были незаменимы, если в атаке участвовали воздушные боевые единицы Анг Мирта. Привычно разделываясь с гранеедами и уже отработанным до бессознательности усилием затягивая дыру в Грани, я все ждал, когда появится хоть кто-нибудь из Наган-Карха, но никто из Ордена Аспида так и не пришел на помощь. Время шло, Пауки постепенно вычищали поля от сгустков некроса, а во мне все сильнее и сильнее нарастала злость. Значит, собственные шкурные интересы, демонстрация мускулов и разорение своих, вернее – наших миров для Нигейра важнее защиты от внешней угрозы? Дерьмо дело, надо сказать…

Когда Грань полностью восстановилась, а нэрги с гранеедами были окончательно уничтожены, Шандр сделал мне знак, что хочет поговорить. Я стал снижаться и уменьшаться до удобного для разговора уровня и размеров, когда вдруг почувствовал, что с Гранью снова что-то происходит. Предупредив Шандра пронзительным криком, я хотел было рвануться вверх, но тут словно бы ниоткуда через все небо полыхнула целая стена огня. Ужасный, отчаянный крик Эйлы в моем сознании сменился собственной жгучей болью где-то в районе крыла, и я ощутил, как этот огненный резак во все небо, состоящий из чистой эгри, рассекает пространство на две части, и грань снова расползается в том месте, где горит. Паника охватила меня, сумасшедшая, неконтролируемая паника. Я не чувствовал, что там, за стеной огня, я не чувствовал землю, как будто там возникла пустота и кусок пространства откололся, оторвался от нашего мира. В ужасе отшатнувшись назад от огненной завесы, я в каком-то умопомрачении сконцентрировал весь имеющийся у меня наэр, хорошо гасящий эгри, и швырнул им в пылающую стену. В пространстве опять что-то мощно полыхнуло, меня отбросило назад и я почувствовал, что падаю. Во время падения на мгновение пришло знакомое ощущение холодного ожога. Грань послушно схлопнулась обратно, а я рухнул на землю, ударившись головой и потеряв сознание.

Очнулся я в лазарете Пауков, с головной болью, тошнотой и головокружением. Осторожно ощупал голову… Это с какой же высоты я рухнул? Обнаружив на левой руке повязку, от плеча до кончиков пальцев, я попытался вспомнить, когда это я ее повредил и что я вообще здесь делаю. Память возвращалась медленно и неохотно. Разрыв Грани, неявившиеся Наги, стена огня, мой бросок наэром…

Рука!

Я каким-то образом вернул себе человеческий облик.

***

– Ну и что мне теперь с этим делать?

Ширин посмотрела на меня с укоризной. Уютно устроившись у камина в моем кабинете, она неторопливо потягивала вино, всем своим видом показывая, что ничего ужасного не случилось. Я же нервно кидался от одного окна к другому, выглядывая в прохладную и темную северную ночь, и никак не мог успокоиться.

– Я даже не понял, что произошло! Что это за новая напасть на наши головы и как от нее теперь защищаться! Хорошо еще, там уже никого не было, кроме нас с Шандром и никто не пострадал…

– Кроме твоего воронова самолюбия, – фыркнула Ширин. – Не переживай, никто не видел, как ты хлопнулся о землю, – прошептала она с очаровательной насмешкой. – Тебя что, некому по головке погладить, чтобы ты успокоился? От ожога послезавтра уже следа не останется, кости у тебя целы, голова тоже… кажется. Или нет?

– Да не в этом дело, – раздраженно парировал я. – Я не знаю, что в очередной раз прилетело на наши головы со стороны Анг Мирта, понимаешь? И когда это уже закончится! С тех пор как этот чертов змееныш перешел Грань, мир словно с ума сошел! Дня не было, чтобы не случилась какая-нибудь гадость…

– Прям-таки дня, – усмехнулась она. – Хватит психовать, а то от твоих эмоций над океаном уже ветер поднялся, – видя, что я открываю окно и высовываюсь по пояс, чтобы проверить, она встала и бесцеремонно втащила меня обратно. – Меня сдует на обратном пути! Будешь продолжать, пришлю тебе сюда пару очаровательных нигиек с поручением вернуть спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

– Не люблю их, – смущенно буркнул я.

Она рассмеялась.

– Жаль я не видела, как ты кинул наэром, – сказала она после паузы. – Может оказаться, что их новое оружие прекрасно нейтрализуется самым простым способом.

– Не знаю, что произошло, – проворчал я, усаживаясь в кресло напротив нее. – Может, у них там заряд кончился.

– Может, – согласилась она. – След на земле остался?

– Шандр сказал, что да, такой же, как от пожара, но строго по линии, где он возник.

– Сам не видел?

– Меня оттуда унесли, – с упреком сказал я.

– Зато в человеческом облике. Как ты считаешь, что именно помогло тебе его вернуть?

– Не знаю, – ответил я неохотно. – Возможно, сильный испуг. Возможно – эгри, я к ней уязвим. Может то, что я швырнул наэром. Не знаю, – повторил я в крайнем раздражении, стукнув кулаком по подлокотнику.

– Может тогда парочку хорошеньких айор? – прошептала она насмешливо.

– Шейла… Перестань.

– Я пришлю кого-нибудь на место, где это случилось, – сказала она деловым тоном – Может след остался. Подумаем, что можно сделать. Хорошо бы озадачить этой проблемой нашего юного Змея…

– Он занят, – фыркнул я. – Отвоевывает себе Ар Шамаль. Нагов сегодня с нами не было.

– Еще бы, – вздохнула она. – Подумай хорошенько, что же все-таки помогло тебе обернуться, а то у нас еще один случай.

– Кто? – с тяжелым предчувствием спросил я.

– Реваль. Вчера. Прямо у себя дома, в саду, стрела с соседней крыши свистнула. Он прихворнул, устал сильно, а были какие-то дела, хотел ночью поработать. Принял облик, чтобы взбодриться, усталость сбросить – тут в него и выстрелили…

Да, хороший, проверенный способ, подумал я. Только вот дома… Дворец Реваля находился на окраине Саманданга, большое, красивое старинное здание в историческом шамальском стиле, построенное едва ли не раньше, чем дворцы Карраны. Это означает, что стрелок, и возможно даже не один, сидел в засаде круглосуточно и ждал малейшей возможности.