Текст книги "Любовь без имени (СИ)"
Автор книги: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Глава 5
Глаза зеленые и серо-голубые
Это было самое тяжелое путешествие на памяти Женевьевы. Они ехали, почти не останавливаясь. У нее ныло все тело, хотелось просто походить, а не сидеть в душном экипаже, но этого она не могла себе позволить. Все время казалось: вот сейчас их схватят! Редкие пешеходы провожали экипаж, запряженный чистокровными лошадьми, тяжелыми взглядами, и Жени тихонько молилась о двух вещах: чтобы ее близкие не пострадали, а сама она благополучно добралась до Рендории.
Почти на самой границе ей предстояло пройти через портальный переход. Ее сопровождающий доложил, что у него есть разрешение, в которое вписаны чужие имена. Но мало ли, кого они там встретят? Нужно быть осторожными. Сам портал напоминал тонкую пленку, натянутую между деревьями. В Лидарии подобных было всего два, потому что они требовали колоссальных запасов магии. Экипаж остановили. Жени удивилась, увидев очередь.
– Многие бегут из королевства, – пояснила ей Элизабет. – Я слышала, об этом судачили девушки во дворце. Люди хотят переждать тяжелые времена.
Тяжелые времена… Вот как они это называют. А для Жени рухнула вся жизнь! Скорее бы пройти через портал. Затем еще немного проехать по территории Эварры, и она будет в Рендории. Очень хотелось надеяться, что император хоть кого-то выслал ей навстречу. Но даже если нет, она слышала, что в Рендории у границы есть свой портал, и можно будет переправиться в столицу, а там ее точно ждут.
– Не волнуйтесь так, ваше высочество, – тихонько проговорила фрейлина. – У вас руки дрожат.
А дверца экипажа вдруг отворилась, и внутрь заглянул вихрастый мужчина с небольшими острыми глазками.
– Имя? – спросил он.
– Жанна Леблан, – назвала Женевьева то, что было написано в документах. – Еду с сопровождающей на лечение в Эварру.
– На лечение, да? – почему-то усмехнулся мужчина. Он точно не из людей отца, которые должны охранять портал! – И что же болит у такой куколки? Голова? Или ножка?
– Не ваше дело, – резко ответила Жени.
– Ну-ну, попридержи язык, девочка, – зацокал мужчина. – Тебя ведь могут и не пропустить. Будешь трястись по дорогам до своей Эварры еще дней десять, а то и больше. Точно все заболит.
И рассмеялся.
– Простите, моя госпожа действительно нездорова, – вмешалась Элиза. – Случай серьезный, поверьте.
– Да ладно! Поезжайте, куда хотите!
Мужчина махнул рукой, и их все-таки пропустили в портал. Экипаж сильно встряхнуло. Жени показалось, будто сейчас он развалится на части, но обошлось. И только когда за окнами потянулась буйная зелень Эварры, стало легче дышать. Казалось, все плохое позади.
– Сколько нам еще до Рендории? – спросила она на очередном привале. Смеркалось, и они втроем сидели у небольшого костерка на обочине дороги, пользуясь редкой возможностью отдохнуть.
– Часа четыре, – ответил Бейл. – Но самое страшное уже позади, здесь, в Эварре, нам ничего не угрожает.
– Хочется в это верить, – вздохнула Женевьева.
На самом деле, она тоже успела немного успокоиться. Пламя костра весело играло искрами, лошади мирно щипали траву. Неужели вырвались? За эти дни пути она словно неуловимо стала старше. Теперь некому было о ней заботиться. Родители и братья далеко, а она… она обречена жить на чужбине.
– Давайте поедем дальше, – тихо сказала принцесса. – Хочу как можно скорее ступить на землю Рендории.
Никто не стал ей перечить. Жени и Элиза сели в экипаж, Бейл уничтожил следы костра и занял место кучера. Еще немного! И все останется позади.
Спустя полчаса Женевьева задремала – она выдохлась за минувшие дни, почти не спала. Поэтому, когда экипаж вздрогнул и остановился, сначала решила: они на месте! А потом вдруг грянул выстрел. Кто-то распахнул дверцу экипажа, схватил Элизу, которая сидела ближе, и вытащил на дорогу. Фрейлина завизжала. Жени кинулась ей на помощь, но, увы, от целительской магии мало толка в бою! А против них – целый отряд мужчин.
– Помогите! – закричала Женевьева, увидев Бейла, лежавшего в луже крови.
– Еще один звук, и ты сильно укоротишь себе жизнь, крошка, – проговорил мужчина, стоявший ближе всех, и Жени прекрасно его узнала. Это он заглядывал в экипаж перед порталом. Он привел за ними людей. – Лошадки твои больно дорого стоят. Много вас, таких переодетых дурочек. Ничего, скоро на двух станет меньше. Если, конечно, не договоримся полюбовно.
– Что вам нужно? – резко спросила Женевьева.
– Деньги, цацки, шмотки. Все, что можно продать. И вы, рыбки. Уважьте нас, и разойдемся полюбовно. Вы – поправлять женское здоровье, мы – продавать ваш скарб.
– Ни за что!
Денег и вещей не жаль, но сама мысль о том, что кто-то из этих верзил прикоснется к ней, вызывала тошноту. Ничего, проклясть половым бессилием она сможет. Но, боги, как же страшно! И их слишком много. Проклянет она одного, двоих… А потом? Как быть потом?
Один из мужланов грубо дернул ее на себя, пытаясь задрать юбку.
– Ир-ми-тэ! – прошептала Жени и припечатала пальцы пониже пояса. Тот взвыл, оттолкнул ее, а другой резко схватил за волосы и потащил по траве. Женевьева барахталась так, что, казалось, ее каштановые локоны останутся в чужих руках. Похоже, здесь она и умрет.
– Помогите! – безо всякой надежды вскрикнула она. И вдруг голове стало легко, а рядом послышался шум. Она отползла в сторону, а когда обернулась, увидела человека в военной форме, загородившего ее от преступников. Кажется, гвардия… Эварры? По щекам покатились слезы. К ней подползла Элиза и прижалась, ища защиты, а их помощник схватил врага и изо всех сил уронил на землю, наступил ему на горло, и тот захрипел, захаркал кровью, а после замер, лишь тело сотрясалось в судорогах. Оставшихся тоже настигла расплата – мужчина был не один. Его товарищи-гвардейцы успели сковать преступников магией так легко, будто всю жизнь только этим и занимались. Все закончилось…
Жени вспомнила, что она принцесса, и ей не годится сидеть на траве и лить слезы. Она с трудом поднялась на ноги, поправила порванное платье и коснулась плеча своего защитника. Тот обернулся. Зеленые глаза смерили девушку с головы до ног.
– Спасибо, – проговорила принцесса срывающимся голосом. – Вы спасли мне жизнь!
Но вместо ответа мужчина пошел к своим спутникам. Те как раз сгрудили разбойников.
– Отвезем на заставу Эварры, – предложил один из них, – пусть позаботятся.
– Там мой человек! – крикнула Жени. – Сэр Бейл.
– Кучер? – оглянулся говоривший. – Простите, леди, но ему уже не помочь.
И вдруг Женевьева запоздало поняла, что люди вокруг говорят на рендорнском. Ее готовили в супруги императора, она знала этот язык в совершенстве и ответила в первую минуту, не особо задумываясь, что делает. Рендорнцы! Может ли быть… Сам смысл их слов ускользал, только громко зарыдала Элизабет, но у Жени не было сил ее утешать. Она не могла себе позволить даже горевать по бедному Бейлу… Лишь подошла, опустилась рядом с ним на колени и убедилась: он действительно мертв, помощь целителя больше не нужна.
– Его надо забрать, – проговорила, как в бреду. – Отправить домой.
– Простите, леди, позволите погрузить разбойников и тело в ваш экипаж? А вы со спутницей сможете поехать верхом с нами, – обратился к ней гвардеец.
– Хорошо. Но кто вы? – безжизненно спросила Жени.
– Меня зовут Илдер Уолшмит.
– Вы из Рендории? – уточнила она. – Я принцесса Женевьева, еду в Рендорию на встречу с женихом, его величеством Эденом.
Зеленоглазый блондин, спасший ей жизнь, обернулся и смерил ее внимательным взглядом, а Илдер Уолшмит торопливо поклонился.
– Мы рады приветствовать вас, ваше высочество, – проговорил он. – Его величество Эден Первый, император Рендории, поручил нам встретить вас и проводить в столицу. Пожалуй, мы привяжем разбойников к лошадям, и…
– Нет, берите экипаж, – покачала головой Жени. – Только, пожалуйста, отвезите нас в Рендорию.
– Прошу вас подождать несколько минут.
Уолшмит отошел к другим гвардейцам, а Жени закрыла лицо руками и замерла. Ее била дрожь. Накатывала запоздалая паника, хотелось плакать, но не здесь, перед людьми ее жениха. Потом выплачется, потом… Гвардейцы что-то обсуждали. Затем Илдер вернулся к ним.
– План изменился, леди, – проговорил он. – Разбойников мы свяжем магией и оставим здесь. Вы на заставе расскажете, что произошло. Только придется как-то объяснить рендорнское сопровождение. Прошу, если вас спросят, скажите, что мы сопровождали вас из дворца отца, потому что на земли Эварры мы заехали тайком. Хотели встретить вас как можно раньше.
– Конечно, – кивнула Жени. – Не беспокойтесь, сэр…
– Капитан. Капитан Уолшмит, – поправил ее Илдер. – Я глава личной гвардии его величества.
– Скажу, как вы просили, капитан, – пообещала она.
Еще около десяти минут понадобилось, чтобы связать разбойников. С ними остался один из гвардейцев, а Жени и Элиза вернулись в экипаж. У дверцы поехал сам капитан Уолшмит.
– Как нам повезло, ваше высочество! – запинаясь, проговорила Элиза. – Я уже думала, нам конец!
– Я тоже, – призналась Женевьева. – Это счастье, что рендорнцы решили обойти посты и встретить нас лично. Попрошу его величество наградить капитана и его людей, особенно того зеленоглазого солдата, который вступился за нас.
– Вы даже цвет глаз его разглядели, – нервно хихикнула Элиза, вытирая все еще бегущие слезы.
– Да, как-то так вышло… – кивнула Жени. – От их магии стало светло.
– А я вот только цвет формы увидела, ничего больше.
Принцесса замолчала. В голове царила сумятица, и сейчас она сама не могла сказать, как разглядела глаза гвардейца и действительно ли они зеленые. Откуда вообще был свет на поляне? У разбойников было два фонаря, но они погасли в бою. Значит, и правда магия… А экипаж вскоре остановился. Было слышно, как переговариваются мужчины. Затем в дверцу вежливо постучали, и Жени вышла, чтобы рассказать пограничникам о нападении. Ноги чувствовались, словно ватные, и голова предательски кружилась. Она неловко провела рукой, подыскивая хоть какую-то опору, обнаружила чужой локоть и едва ли не рухнула на него. А потом снова встретилась с зеленым взглядом и почувствовала, что краснеет.
– Ваше высочество, – поклонились ей солдаты, – ваши спутники рассказали нам о случившемся. Мы уверяем вас, разбойники ответят по всей строгости закона.
Ну вот, и никаких вопросов…
– Благодарю, – ответила Жени, и ее голос прозвучал непривычно сипло. – Там, на дороге, остался убитым мой кучер. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы его похоронили, как полагается.
И вынула из ушей сережки, чтобы на деньги от их продажи можно было выполнить ее просьбу. Чужая рука отвела ее собственную, а к пограничникам полетел набитый кошель. Если у солдат еще и оставались какие-то вопросы, они тут же иссякли.
– Все будет сделано, ваше высочество, – снова поклонились они. – Какое имя указать на надгробном знаке?
– Винстон Бейл, – сказала она, а затем обернулась к негаданному помощнику. – Благодарю, я верну вам деньги в королевском дворце. Или возьмите серьги…
Гвардеец посмотрел на нее возмущенно и пошел прочь. Кажется, она его обидела. Но чем? Тем, что пообещала возместить расходы? Неужели гвардия его величества настолько богата? Жени вернулась в экипаж, чувствуя внутреннее смятение. Что-то не так…
– Наконец-то мы в Рендории, – проговорила Элиза, стоило им пересечь границу. – Теперь на нас точно никто не нападет.
– Стоит поблагодарить его величество, – ответила Женевьева. – Предусмотрительность его солдат спасла нам жизнь.
– Да, ваше высочество, если бы не они, нас бы уже не было. Осталось пройти последний переход.
Однако вместо портала Жени вскоре увидела небольшой городишко и постоялый двор. Куда их привезли? Зачем? Хотя, не мешало бы хоть немного освежиться и сменить выпачканное платье.
– Ваше высочество, – сказал ей Уолшмит, помогая выбраться из экипажа, – до утра мы отдохнем здесь, затем позавтракаем, если пожелаете, и подъедем к порталу. Для вас уже приготовили комнату, следуйте за мной.
– Благодарю, – ответила Жени и пошла за провожатым, а его спутники остались у лошадей. – Капитан Уолшмит, скажите, пожалуйста, а тот гвардеец, который заплатил за похороны несчастного Бейла… Как его имя?
Гвардеец почему-то смутился. Что она такого спросила?
– Лучше спросите у него самого, – посоветовал он. – Простите, ваше высочество, есть вопросы, которые в Рендории не всегда уместно задавать. И имя – один из таких вопросов. Если человек пожелает, он назовется сам.
– Истинные имена, да? – вспомнила Женевьева. – Мне говорили, что у жителей Рендории три имени.
– Так и есть, – подтвердил Уолшмит. – До восемнадцати лет мы используем только прозвища, чтобы никто не смог использовать на необученном ребенке или подростке магию имен. В восемнадцать называемся вторым именем – оно тоже несет опасность, но взрослый маг может защититься от врага. Если же магия так и не раскрылась, остается прозвище – в целях безопасности. И, наконец, есть истинное имя. Его знают только самые близкие. Магия имен такова, что через истинное имя можно управлять человеком, заставить его сделать что угодно.
– Жестоко! – воскликнула Жени.
– Такова суть нашей магии, – ответил гвардеец. – Насколько мне известно, в Лидарии нет магии имен.
– Нет.
– Думаю, его величество впишет в книгу рода иное имя, не то, которым вы называетесь. Иначе вам будет угрожать большая опасность, а через вас и ему. Это сложный магический ритуал, и не каждый сможет его провести.
А затем Уолшмит о чем-то задумался, словно потерял уверенность, может его император вписать имя Жени в книгу рода или нет.
– Я слышала, у его величества проблемы со здоровьем… – робко начала она.
– Никаких проблем, – заверил ее Уолшмит. – И простите, обсуждать его величество я не стану. Если он узнает о подобном разговоре с моей стороны, о должности можно забыть.
– Император настолько строг?
– Да, ваше высочество. И очень не любит, когда его обсуждают за спиной. Поэтому давайте на этом завершим наш разговор. Ваша комната.
Уолшмит остановился у одной из дверей второго этажа. В трактире царил полумрак, час был поздний, и Жени без лишних вопросов попрощалась с гвардейцем. Элиза тут же отправилась готовить для нее ванну, а принцесса присела на край узкой кровати и задумалась. По всему выходило, гвардейцы то ли так сильно уважают своего правителя, то ли боятся. Что же он за человек, Эден, император Рендории? И почему-то начало казаться, что главный в отряде совсем не Уолшмит, а тот зеленоглазый блондин. Может, он из тайной службы императора? Его друг? Тот, кто должен рассказать Эдену о первой встрече с Женевьевой и впечатлениях от нее? В голове царил полный кавардак!
Жени с удовольствием вымылась, затем взяла из своего ларца, с которым не расставалась даже сейчас, заживляющие мази, смазала ссадины и синяки, оставшиеся после борьбы за жизнь, и легла в постель. Чужую, но чистую, это уже хорошо. Стоило закрыть глаза, как она провалилась в тяжелый сон без сновидений.
Глава 6
Рендория и ее император
Сам Эден, откровенно говоря, пребывал в не меньшем замешательстве, чем его невеста. Когда он ехал в Эварру, собирался выяснить немногим больше о защите границ соседнего государства, но никак не спасать будущую супругу из рук разбойников. Да и в разбойников он не верил… Скорее всего, наемники. А может, все же позарились на чужое добро? Это уже не имело значения. А что имело, так это их странная встреча с принцессой Женевьевой. Он ожидал истерики, требований немедленно покарать преступников и прочего, что должна была сделать избалованная принцесса. В том, что Жени избалована, Эден даже не сомневался – единственная дочь, два брата, которые уж точно опекали сестренку. Но действительность не оправдала его ожиданий. А может, у девушки просто стресс? И потом последует все вышеназванное?
Об этом раздумывал император, пока они подъезжали к постоялому двору. А еще Женевьева странно на него смотрела. Узнала? Вроде бы, портрет он ей не отправлял. Мачеха постаралась? Мария могла бы, но портрет, чтобы отправить, надо нарисовать, а Эден точно не стал бы тратить часы на позирование. Тогда к чему эти взгляды? А может, влюбилась с первой встречи? Возомнила, что ее спаситель теперь обязан назначить ее дамой сердца? Конечно, император иронизировал, только сомнений от этого меньше не становилось.
К счастью, скоро они оказались на постоялом дворе. Его люди, ожидавшие возвращения отряда, наверное, в ту минуту вознесли мольбы светлым силам. Если бы император где-то сложил голову, их собственные быстро очутились бы на плахе. Женевьеву увел в ее комнату Уолшмит, а сам Эден еще долго лежал и изучал трещины на потолке постоялого двора. Поспал совсем немного, а после приказал подать завтрак. В общий зал спускаться не стал, хватит с него спектакля. Интересно, что будет делать Женевьева, когда поймет, кто перед ней? Эден даже усмехнулся. Занятная вышла ситуация.
– Ваше величество, – доложил появившийся в дверях Уолшмит, – ее высочество Женевьева позавтракала и готова продолжать путь.
«Готовьтесь к возвращению в столицу, – написал император. – Поедем на моем экипаже. И, похоже, пора мне представиться невесте».
– Она уже спрашивала о вас, – признался капитан. – Я ушел от ответа.
«Правильно сделали. Предпочту порадовать невесту самостоятельно».
В это утро Эден снова сменил гвардейский мундир на костюм, в котором выехал из столицы – светло-серый, не слишком вычурный, но подобающий случаю. И удобный для путешествий, что тоже немаловажно. Взглянул в зеркало: гвардеец вновь превратился в императора. Усмехнулся. Сейчас ее высочество ожидает большой сюрприз! Эден не брался угадать, насколько приятный.
Уолшмит вернулся через четверть часа.
– Все готово, ваше величество, – сообщил он.
Эден кивнул, захватил свой блокнот и направился на первый этаж. Конечно, постояльцы трактира смотрели на него, вытаращив глаза. В спину полетели шепотки, и император поморщился. Пусть болтают. Люди обожают судачить о ком-то. А вот его невеста нашлась уже у экипажа, после вчерашнего потрепанного вида вся такая благопристойная! Довольно симпатичная, особенно большие серо-голубые глаза выделялись на личике девушки. Высокая, с идеальной осанкой, как и полагается принцессам. В бледно-золотистом платье она казалась эдакой феечкой. И уж точно не ожидала, что из трактира выйдет не вчерашний гвардеец… Глаза Жени стали и вовсе огромными, а Эден кивнул Уолшмиту, и тот представил:
– Его величество Эден Первый, император Рендории.
На минуту показалось, что счастливая невеста сейчас рухнет в обморок, однако Женевьева выстояла, и даже не оперлась на фрейлину. Только словно онемела вместе с женихом.
«Я рад приветствовать вас в Рендории, ваше высочество, – написал Эден, и огненные буквы вспыхнули перед ним, а Жени едва не отшатнулась. – Сожалею, что ваше путешествие выдалось таким тяжелым. Мы рассчитывали, на землях Эварры вам не будет угрожать опасность».
– Я благодарна вам за помощь и спасение, ваше величество, – все же заговорила принцесса. – Если бы не вы…
Эден едва сдержал усмешку. Ей стоило сделать вид, будто не узнала. Теперь вот стоит, краснеет.
«Теперь ваша защита – мой долг, – написал он. – Если вы не против, мы продолжим путешествие в моем экипаже».
И обратил внимание, что фрейлина ее высочества держит в руках довольно увесистый ларец. И как только не надорвется? Интересно, что в нем? Женевьева проследила за его взглядом и пояснила:
– Здесь резкие травы, мази, зелья и ингредиенты, которые необходимы для создания целительных эликсиров. Я целительница по типу магии, ваше величество. Хотя, вам и так это известно…
Эден сделал вид, что это действительно так.
«Пора в путь».
Элиза растерялась – император не разрешал ей занять место в своем экипаже. Уолшмит проводил девушку в тот, в котором ее высочество ехала изначально. Знал, как Эден не любит лишних глаз и ушей. Зато Жени посмотрела вслед фрейлине так, будто император наедине станет ее пытать. Эден не торопился ее успокаивать, просто подал руку, помогая присесть, и занял место напротив. До портального перехода здесь рукой подать, потерпит. Заскрипели колеса, и граница с Рендорией осталась всего лишь еще одним воспоминанием для них обоих.
– Простите, я должна была узнать вас накануне, – повинилась Женевьева.
Понятно, теперь не замолчит.
«Я тоже не узнал вас, пока вы не представились, – написал Эден. – Думал, кто-то попал в беду, поэтому и не стал раскрывать себя. А потом было уже поздно».
– И все же мне стоило догадаться. То, как относились к вам спутники…
«Вы были испуганы и расстроены, не до высоких умозаключений».
– Спасибо за помощь, ваше величество.
«Не стоит благодарности. – Император внимательно разглядывал смущенную невесту. – Я сделал то, что должен был. Ни один мужчина не проедет мимо чужой беды».
– Ну почему же? Некоторые, наоборот, решили меня ограбить посреди дороги.
«Считаете этот мусор мужчинами?»
Жени тихонько вздохнула и отвела взгляд, потом снова покосилась на Эдена, и он понял, каким будет ее следующий вопрос, раньше, чем она его задала:
– Почему огненные буквы?
Хорошо хоть не нечто вроде: «Не заразно ли это?»
«К сожалению, в результате покушения я потерял возможность говорить, – написал император. – И это единственный способ общения, который нам сейчас доступен».
– Простите, – Женевьева зарделась и смутилась. – Я не должна была задавать столь бестактный вопрос.
«Лучше задавайте ваши вопросы мне, чем кому-либо в моем дворце. – Эден пожал плечами. – Я готов на них ответить, и вы меня ими не оскорбите».
– Я целитель, я могла бы…
«Ни один целитель с этим не справится», – резко перебил император и демонстративно достал свод законов, который читал накануне. Женевьева поняла намек правильно и перестала лезть к нему с разговорами по душам и предложениями оценить состояние его здоровья. Вот и умница.
Портальный переход прошел почти безболезненно, и экипажи оказались на территории столицы. Императора приветствовала стража. Простые люди, заметив гербы, тоже провожали путешественников заинтересованными взглядами. Наверняка, гадали, кто едет – император или кто-то из его родных. Женевьева с любопытством глядела на столичные улицы. Пусть смотрит, теперь ей придется здесь жить. Сам император уже потерял интерес к Женевьеве. Там, на дороге, она поразила его стойкостью, сейчас же казалась испуганной и растерянной. Обычная… Хотя, для брака – самое оно, меньше будет устанавливать свои правила.
Впереди показался дворец. Эден видел его в тысячный раз, а вот Жени едва ли не припала к окну. Что спорить? Император заботился о столице – его лице, и уж тем более о дворце.
– Так красиво, – все же рискнула обратиться к нему Женевьева. – Наверное, ваш дворец строил знаменитый архитектор?
«На самом деле, нет, – все же опустился до пояснений Эден. – Изначально здесь стояло совсем другое здание, но сто лет назад произошел пожар, и мой прапрадед решил не восстанавливать старое, а построить новое. Он был влюблен в одну девушку, а она была страстной поклонницей архитектуры. Несложно предположить, что она сама спроектировала это здание. Предку оставалось лишь найти тех, кто воплотит ее мечту».
– Какая красивая история! – воскликнула Жени.
«На самом деле, глупая, пусть дворец мне и нравится. Моя прапрабабка была так оскорблена, что не жила здесь ни дня, а потом устроила заговор с целью убить мужа. И преуспела в нем».
– Я бы тоже оскорбилась, – признала Жени. – Но убийство? Нет. Прокляла бы половой немощью, и… Ой!
Эден беззвучно рассмеялся.
«Я понял, с вами опасно спорить, дорогая невеста», – написал он.
– Я не стану вас проклинать, обещаю, – заверила она.
«Не зарекайтесь».
Жени тоже заулыбалась и стала вовсе миленькой. Хорошенькая куколка, которая будет неплохо смотреться во дворце. Между тем, они миновали ворота и подъехали к самому зданию. Конечно, императора встречали. Он так привык к этим церемониям, что не обращал на них внимания, а вот Женевьева пристально изучала людей вокруг.
«Отдыхайте с дороги, – написал Эден. – Вечером познакомлю вас с матушкой. А послезавтра состоится бал в честь вашего приезда и возвращения из академии моего младшего брата. Вашу фрейлину тоже разместят в соседних покоях, чтобы вам не было одиноко».
– Благодарю, ваше величество, – ответила Женевьева.
Эден кивнул прислуге, и тут же его невесту повели по парадной лестнице на второй этаж, а сам он отправился умываться и переодеваться. Да, дорога была недолгой, однако император всегда должен выглядеть идеально.
Впрочем, умыться-то он успел, а вот одеться – нет. На него как раз надевали рубашку, когда слуга доложил:
– Ваше величество, ее величество Мария желает вас видеть.
Эден кивнул, давая разрешение, а сам продолжил стоять столбом, пока слуга застегивал меленькие черные пуговки на его темной рубашке.
– С возвращением, ваше величество, – проговорила мачеха, входя в комнату. Она покосилась на слугу, но Эден не торопился его отпускать, и сам писать в таком положении не мог. Впрочем, Мари устроилась в кресле у окна и терпеливо подождала, пока они останутся вдвоем. И лишь когда император сел напротив, спросила:
– Как прошла поездка, дорогой?
«Утомительно. Женевьеву пытались убить в Эварре, пришлось немного повоевать. Напиши в Лидарию, что принцесса прибыла ко двору, пожалуйста. И сообщи: я направлю отряд на помощь, как только согласую портальные переходы с соседями».
– Повоевать? – ужаснулась Мари. – Ты не ранен?
Император отрицательно покачал головой.
– А Женевьева?
«Живее всех живых, – написал он. – Напугана, помята, но не сломлена. Вот думаю, кто за этим стоит: враги их семьи, разбойники или Эварра?»
– Главное, что все благополучно закончилось.
«И то верно».
– Рассказывай, как тебе Женевьева? – Мачеха успокоилась и перешла к своей излюбленной теме.
«Что, так не терпится меня женить?»
Эден усмехнулся и покачал головой.
– Не перекручивай! – потребовала Мари. – Просто ответь на вопрос.
«Женевьева… неплоха, – согласился ее пасынок. – Милая, смущается, везет с собой какие-то банки с мазями. Интересно, целительницы умеют делать яды? А то умру, и знать не будете, от чего. Как отец».
– Эден! – Мария даже подскочила с кресла. – Вот что ты за человек? Все перекрутишь. Да, девочка целительница. Может, поймет, как тебя избавить от болезни.
«Я не болен, – резко вывел император. – И ты это знаешь. Мое здоровье идеально».
– Тогда почему тебе не легче? Почему даже шептать не можешь? Это ненормально, Сокол! А вдруг станет хуже? Если это какая-то магическая заноза, и…
«ХВАТИТ!» – вывел Эден большими буквами и демонстративно захлопнул блокнот. Никаких больше бесед! Устал!
– Прости!
Мари подошла и обняла его, погладила по голове, коснулась губами лба.
– Я очень беспокоюсь, мой мальчик, – сказала она. – И хочу, чтобы ты был здоров и счастлив. Больше мне ничего не нужно.
Он молчал, отвернувшись. Мари только вздохнула и проговорила:
– Отдыхай. За ужином познакомишь меня с Женевьевой, не буду пока ее тревожить, и тебя тоже. До вечера, Эден.
И вышла из комнаты, а император позвонил в колокольчик, чтобы вернулись слуги и помогли закончить с гардеробом. Затем направился в кабинет и с головой зарылся в бумаги. Это хорошо помогало не думать ни о чем. Просто жить и надеяться, что наступит просвет, а не затмение.
