Текст книги "Проклятье речного змея (СИ)"

Автор книги: Ольга Райская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 17

Глава 17

Воскресенье прошло лениво и вяло. Гриппа наотрез отказалась уезжать в Ведьмин скит, объясняя свое решение тем, что у нее в городе накопилась масса дел. Как же! В былые времена ее оттуда никакими калачами не выманишь. Знала я эту «массу дел», она вот только недавно чешую сбросила. Но один провокационный вопрос все же себе позволила:

– А как же Вельзевуловна?

– А чего ей, рогатой, сделается? Лето, сама прокормится. Ежели чего, Анатольич присмотрит, – весело ответила бабушка.

Врет и не краснеет. Раньше, оставить козу одну больше чем на пару часов ей совесть не позволяла. «Мы ответственны за тех, кого приручили» – говаривала она, цитируя то ли народную мудрость, то ли кого-то из классиков. А теперь выходит уснула совесть, прирученная животинка сама как-нибудь прокормится. Эх, Гриппа, вся ваша с Ядвигой хитрость шита белыми нитками.

С родственницами встречалась лишь за столом, обмениваясь общими, ничего не значащими фразами. Был порыв рассказать о том, что их любимый Заречный периодически спонтанно чешуей обрастает. Причем, по совершенно непонятным причинам. Но рисковать не стала. Ибо с бабушками ухо надо держать востро. Начнешь рассказывать одно, они тут же и про все остальное выпытают. А про поцелуй и кафе очень им рассказывать пока не хотелось. Я сама не разобралась, как относиться к Дракону Петровичу. Тревожил он меня, смущал и волновал.

Погода снова испортилась. Все небо заволокло тучами, и временами моросил мелкий, словно пыль, дождик. Ядвига, поборов поселившуюся в квартире леность, и с трудом оторвавшись от телевизора, на экране которого разворачивались захватывающие события очередного детективного сериала, все же выбралась на улицу. Исключительно до магазина, который находился в соседнем доме. Вернулась недовольная, долго шуршала пакетами, а потом не выдержала и зашла ко мне.

– Мальчики там мокнут. Чайку мы им, конечно, вынесем, но ты бы позвонила этому своему! Грех так над людьми измываться! – выпалил она. Я, признаться, даже не сразу поняла о каком таком «моем-своем» речь идет. А вот когда дошло…

– Это с каких таких пор он моим стал?

– В том-то и соль, что не стал! – почему-то оскорбилась Ядвига. – А будешь ушами своими хлопать, и не станет! Хороших мужиков завсегда первыми разбирают.

– Что-то никто не разобрал вашего расчудесного Заречного, – огрызнулась я.

– Степенные да мудрые так просто вертихвосткам не даются, – парировала бабушка. – Они настоящего ждут, того самого. Звони, говорю, змею! Не зли меня!

– Знаю я, чего они ждут. Прокабелятся до старости, а потом найдут юную деву, чтобы наследником обзавестись!

– А хоть бы и наследником! Наследник любому серьезному мужчине нужен, у которого есть чего наследовать.

– Наверное, – пожала плечами я. Настроение испортилось окончательно, а усилившийся дождь за окном его совсем не улучшил. – Только вот я уже далеко не юная девочка. И звонить я ему не буду! Еще не хватало навязываться. А мальчики твои несчастные за свою работу большие деньги получают. Так что не переживай, на аптеку им, в случае чего, хватит.

– Злая ты, Еленушка, – покачала головой Ядвига. – Не выйдет из тебя хорошей ведьмы.

Промолчала. А сказать хотелось. Внутри так и кипело все. Даже не сказать, а высказать и про тотальный семейный контроль, и о праве на личное пространство, и про мужиков вообще и Заречном в частности. Но я просто отвернулась, давая понять, что разговор исчерпан.

На самом деле, я чувствовала, что и Ядвигу наш разговор расстроил. Вот только идти и мириться, признавая свою неправоту, коей я абсолютно не признавала, не собиралась. Если разобраться, то я вообще жертва домашнего произвола и небрежно наложенного заклятья. В общем, обиженно сопели мы обе: Ядвига у телевизора, а я на кровати, уткнувшись в подушки.

Ближе к вечеру позвонил начальник. Долго извинялся за то, что беспокоит меня хворую, словно не он сам всего тремя днями ранее советовал подстраховаться и исчезнуть с дороги Гольцмана. Теперь же пел совсем иные песни.

– Елена Мирославовна, вы лучший специалист нашей комиссии, и такое серьезное дело я могу поручить только вам. Надеюсь, вы осознаете всю ответственность? Дмитрий Петрович Заречный – человек известный, уважаемый и лично заинтересован, чтобы делами его фирмы занимались вы. Я понятно излагаю?

– Предельно. А почему, собственно, я должна заниматься делами фирмы Заречного? Это вопросы вне моей компетенции. Я могу лишь заниматься вопросами нашей комиссии, в отношении объектов, принадлежащих уважаемому Дмитрию Петровичу.

Возможно, не поругайся я с бабушкой, не стала бы уточнять и акцентировать внимание на ошибках руководства, но ведьма внутри злилась и была весьма обижена. Не конкретно, нет. А так, на весь мир вообще.

– Простите, Елена Мирославовна, я неправильно выразился, но поняли вы все верно. В общем, мне осталось лишь сообщить, что ваша командировка начинается с завтрашнего дня и продлится две рабочие недели. Постарайтесь уложиться в этот срок и предоставить всю необходимую нам для отчета документацию.

– Непременно, – заверила я и с большим облегчением сбросила вызов.

Телефон пиликал несколько раз за вечер, оповещая, что пришли смс-сообщения, но я не реагировала. Точнее, заставляла себя игнорировать и одновременно сгорала от любопытства. Но пойти на попятную, когда предельно ясно высказалась бабушке, я уже не могла, поэтому продолжала тренировать выдержку и силу воли вплоть до того момента, когда сон сморил меня окончательно.

Утром я очень быстро, но тщательно привела себя в порядок, выбрав бежевый брючный костюм. Волосы собрала в свободную косу, а с макияжем решила не заморачиваться. Пара взмахов кисточкой с тушью по ресницам и нейтральный блеск для губ. Некого мне охмурять. Кому нужно, и так разглядят.

– Идем завтракать, Еленушка, – позвала Ядвига, словно это не с ней я вчера повздорила.

– Одну минутку! – крикнула в ответ, всовывая ноги в домашние тапочки.

Но до кухни дойти не успела. В прихожей раздался звонок. Неужели, змей уже обещанного водителя прислал? Что-то рано. Но открыв дверь, онемела от неожиданности. На меня очень внимательно смотрел сам Дракон Петрович. Синие глаза сверкали, на скулах ходили желваки, а ноздри слегка подрагивали, выдавая его с головой. Мужчина заметно нервничал. С чего бы?

– Доброе утро, Лена, – хрипло поздоровался он и тут же откашлялся, прочищая горло. – Замечательно выглядишь.

– Доброе утро. Не ожидала вас… тебя увидеть.

– А я вот решил заехать сам. И тебя до офиса подвести, и с родственницами твоими переговорить по делу. Не возражаешь? – он мялся в дверях.

– Нет, – пожала плечами я.

– Пустишь? – змей выжидательно на меня посмотрел.

– Ах, да. Конечно, проходи.

Я отступила, пропуская гостя. Дракон Петрович выглядел настолько внушительно и монументально, что, казалось, заполнил собой всю нашу, в общем-то, немаленькую прихожую.

– Куда проходить?

Наверное, сейчас мы оба себя чувствовали не в своей тарелке. Обстановку разрядила Ядвига, появившаяся в дверях кухни.

– Еленушка, кто там пришел? – спросила она, а когда увидела Заречного, заулыбалась. – Дмитрий Петрович, здравствуйте. Проходите-проходите, у меня как раз оладушки подоспели. Вам чайку или, может быть, кофе?

Бабушка подцепила змея под локоток и увлекла за собой туда, где его ждала еще более тяжелая артиллерия в виде Гриппы. Опять их ведьминские штучки! Могу поклясться, обе мои бабушки прекрасно знали о появлении Заречного и ждали его, а меня снова никто в известность не поставил.

Торопиться не стала. Медленно сложила в сумочку необходимые каждой уважающей себя девушке вещи и только после этого прошла на кухню, куда увели моего работодателя на ближайшую неделю.

За столом царила идиллия. Во главе стола восседал Дракон Петрович, а с двух сторон его умасливали обе мои родственницы, наперебой предлагая угощения и подливая «горяченького».

– Садись, Еленушка, чай стынет! – Ядвига подвинула ко мне чашку.

– Что здесь происходит? – поинтересовалась я, намазывая на оладью мед. Война войной, а завтрак я считала самой важной едой дня.

– Дык вот… – отчего-то замялась Гриппа. – Работу нам предлагают.

– Вот как? – откусила и стала медленно жевать, практически не чувствуя вкуса. А все потому, что змей не спускал с меня глаз. Так ведь и подавиться недолго.

– Да, – кивнул Заречный. – Взвесил на досуге все «за» и «против» и решил предложить твоим бабушкам работу.

Я глотнула чай, потому что оладушек едва комом в горле не стал.

– Позволь полюбопытствовать, кем ты их собираешься трудоустроить? Нет-нет, молчи! Дай угадаю! Ядвига станет неплохим аналитиком. С нашей экономикой расклад таро будет наиболее точен, чем расчеты по биржевым сводкам. Никакие индексы не сравнятся с чайной гущей или линиями судьбы, не так ли? Ну, а для Гриппы наверняка найдется пост посолиднее. Все же, высшая квалификация и весьма солидный послужной список. Полагаю, тут речь идет о персональном помощнике генерального директора, скажем, по магической обработке корпоративных клиентов.

Слушали меня внимательно, а оценили как-то вяло. Нет, на фурор и крики «Бис!» я, конечно, не рассчитывал, но могли бы хоть похлопать, что ли. Складно же получилось. А вместо этого, наглый змей допил свой чай и улыбнулся мне, до отвращения приятной улыбкой.

– В целом концепция подмечена верно. – И он допил чай и перевернул чашку на блюдце. – Ядвига Мефодьевна, не сочтите за труд, я, как ваш возможный наниматель, хотел бы провести эксперимент, так сказать, в рамках рабочего собеседования. Посмотрите, что там меня ожидает в обозримом будущем?

Ох, не к добру! Поплыла бабушка. Вон, как глазками хлопает. Да, красивые мужики настолько в современном мире редкие, что способны очаровать даму в любом возрасте. И всего-то требуется улыбнуться и что-то произнести рокочущим, чувственным голосом. Боже! О чем я только думаю?

– Дай-ка посмотрим, – пробормотала Ядвига, разворачиваясь с блюдцем к окну. – Что тут у нас?

– И что там? – усмехнулся Дракон Петрович.

Бабушка вдруг подняла глаза, и они сверкнули. У нее даже голос изменился, став глубоким и чужим.

– Делай задуманное сейчас, потом станет поздно!

– Что? – удивился змей. – О чем это вы?

Но когда Ядвига погружалась в предсказание, она уже не контролировала себя и тем более не повторяла дважды.

– Делать-то чего с утра собралси? – добровольно перевела Гриппа.

– Были кой-какие дела, – ответил Заречный.

– Ну так шевелись!

К чести дракона, спорить он не стал. Тут же набрал номер и покинул кухню. Все что мы услышали было:

– Антоха, звони мэру. Немедленно.

Дальше голос стал глуше, а потом и вовсе затих. Через несколько минут аппарат зазвонил, на этот раз Заречный больше слушал, и вообще обошелся парой дежурных фраз и вернулся в кухню.

– Допустим, поверил, – хмыкнул он.

– Чего допустим? – оскорбилась Гриппа. – Ты по-человечески оклад озвучь, что в соцпакет входит сообщи, да расскажи как у вас с профсоюзом дела обстоят.

– Да, Димочка, – поддержала ее Ядвига. – Мы люди пожилые, пенсии, сам знаешь какие. Нам социальные гарантии нужны.

– Будут вам социальные гарантии и оклад, профсоюза не обещаю, – буркнул змей и посмотрел при этом почему-то на меня.

– Чего ж такая неувязочка? – ехидно поинтересовалась я.

– Нет у ведьм своего профсоюза! – огорошил он. – Распался еще в средние века, когда святая инквизиция лидеров извела.

И ведь не поспоришь. Подкованный.

– Связь будем держать через Лену. Принимаю вас на должность консультантов по паранормальным вопросам со свободным графиком.

– И то хлеб, – откликнулась Грипп.

Через десять минут большой автомобиль с тонированными стеклами уже нес нас к знакомому бизнес центру.

– Так что ты чуть не упустил утром? – поинтересовалась я. Интересно же.

– Участок под застройку. Гольцман его под кладбище химических отходов присмотрел.

– Что-то слишком много Гольцмана в моей жизни в последнее время.

– Я тоже так считаю. И, если тебя интересует мое мнение, дорогая, крайне негативно к этому отношусь.

Дальше ехали молча. Мне было о чем подумать. Наш последний разговор был похож на диалог супругов со стажем, и мне это совсем не нравилось.

Глава 18

Глава 18

Едва за гостем и Еленой закрылась дверь, старушки переглянулись.

– Ох, не нравится мне, Гриппушка, что мы делам, что творим, – покачала головой Ядвига.

– Будто у нас выбор имеется, – проворчала ей в ответ та. – Чай твоя Татьяна с моим Мирославом тоже могли бы еще жить и жить, если бы не долг наш.

– Долг… Долг… Долг… Сколько душ сгубил долг этот! Кому это все нужно сейчас-то, когда земля почти умерла? – в отчаянии вскрикнула старушка.

– Без жертв, сватья моя любимая, земля бы умерла намного раньше. И не было бы ни тебя, ни меня, ни Ленки нашей.

– Но ведь мы ей жизни не даем, Гриппушка! Может, давно бы она счастье свое отыскала…

Глаза Ядвиги подозрительно заблестели.

– Ты что это? Плакать надумала? – спросила ее Саввична. – Не вздумай! Плачут лишь от горя и от жалости. А нашу Ленку жалеть нечего! Всем удалась: и красою, и статью, и умом. И горя пока не случилось. Бог даст, не случится, пока все так удачно складывается. Ну, сама посуди, не может ведьма без силы. Мается, хиреет, чувствует долг… – Гриппа осеклась и посмотрела на сватью. – Да-да, тот самый долг, что заставляет нас умирать, ради того, чтобы жили все остальные, чтобы дышать могли, чтобы корнями своими гордились и не убивали то, что беречь должны пуще глаза. В Ленке уж давно сила бьется, выхода ищет.

– А мы мешаем! – упрекнула ее Ядвига. – Без ритуала все одно дар не проявится, а мы всех ее женихов отвадили.

– Неужто мне тебя учить, что сила не токмо от ведьмы зависит, а и от избранника ее. Какой бы дар обрела Елена, свяжись она с этим Вадимом малохольным? Есть, конечно, и в нем искорка, но почти угасшая, гнилью задавленная. Мало того, что у нее с ним счастья бы не было, еще и сила родилась бы не добрая. Такая не помочь, а только навредить способна.

– Зачем ты сразу в крайности кидаешься? – упрекнула ее Ядвига. – Были и без Вадима кандидатуры.

– Это какие? – внимательно посмотрела на нее Гриппа.

– Да хоть бы паренек этот… Как его? Журналист! Мишенька!

– Мишенька? А ты вспомни, каким он был, когда они с Ленкой встречались? Не ты ли мне в расклад тыкала?

– Бабник… – выдохнула Ядвига, но потом подумала и спросила: – А чем же тогда Заречный твой лучше?

– А вот это ты мне сама скажи. – Гриппа подтолкнула к ней блюдце с чаинками из чашки Дмитрия. – Ты все про бизнес его думала, да про полезность, а сейчас в суть посмотри. Что он за человек? Какие в его жизни женщины были? И чем он от Мишеньки отличается? Хочешь, расклад сделай, а я вот на травках поворожу. Потом и сверимся, что у каждой из нас вышло.

– Ладно уж, давай. Неугомонная ты! С молодости ведь такой была!

– А это оттого, Ядвига, что силы во мне больше, а стало быть и ответственности, – тихо ответила ей Гриппа.

Не стала она говорить подруге, что все это оттого, что суженного выбрала правильного. Что чувства оказались взаимными. Вот только любила она его не одна. Лучшая подруга тоже по нему сохла, хоть и не отвечал ей мужчина взаимностью. А когда Гриппа свой ритуал прошла, да жизнь сплела с любимым, не стала Ядвига своего счастья ждать, а связала судьбу с первым, кто замуж позвал. Назло всем. Хорошо, что толковый мужик оказался, а то бы…

Отсюда и уровень силы разный. Любящему сердцу завсегда больше достается. Только некого подруге винить в том, кроме себя. Она и сама это понимала. Да и что уж старое ворошить, когда все новое в окно стучится. Не даст Гриппа Ленке на те же грабли наступить.

И пусть потом Ядвига своего мужа оценила и прожила с ним душа в душу до самой его смерти, но мощного дара так и не обрела. А земля нуждалась в ином. Это понимали обе старушки. Как понимали и то, что не одолеть им без Еленки колдуна проклятого. Уж больно много душ накопил его страшный посох. Втроем не справились.

Однозначно, нужна сила еще одной ведьмы. Мощная, сокрушительная. Такая, какая только от истинной, самой судьбой дарованной связи бывает. Нет, ни Вадим, ни Мишенька, ни кто-либо иной из ее ухажеров и близко для ритуала не подходили. А вот Заречный… Было в нем что-то такое, от чего даже старая Гриппа пьянела, как от меда хмельного. Молодежь это сейчас харизмой кличет, а раньше звали мужественностью. Нет, не так. Мужеством. А где мужество, там и отвага недалече. Так-то вот. Не зря силу хранителя принял, только осознать еще не успел.

Гриппа плеснула в стакан водицы, набранной из ключа, да сюда в пластиковой бутыли привезенной. Конечно, искусственный материал забирал некую часть энергии природы, которой напитали воду солнце, ветер, лес и сама землица, но времени прошло немного. Магия еще осталась, а значит, ответы на все вопросы получить можно. Ведьма взяла яйцо и аккуратно разбила, отделяя над миской белок от желтка. Желток всегда молчал, скрывая самое сокровенное, что людям и близко знать не положено. А вот белок говорил, раскрывая тайны прошлого, будущего, показывая истину, какой бы неказистой она ни была. Его-то и влила Гриппа в воду.

Осталось всего ничего. Травы по срокам нужным собранные да под яркими лучами высушенные добавить.

– Полынь горькая не утаи, ответь… Ромашка душистая расскажи да поведай… Шалфей сладкий увидеть помоги… – быстро и едва слышно зашептала она.

В воду посыплись перетертые между пальцами сухие листики, смешиваясь с куриным белком. Мутный вихрь пузырьков сам собой поднялся со дна, перемешивая все ингредиенты, заставляя их кружиться и танцевать, складывая из них картинку.

– Вот и чудно, вот и ладненько… – кивнула своим мыслям Гриппа и поднесла стакан к окну, чтобы солнце осветило его содержимое.

Ядвига же пересела на тот стул, на котором совсем недавно сидел Заречный. Именно с этой стороны он касался столешницы. Карты падали туда, где совсем недавно находились его руки. Ведьме нравился мужчина, очень хорошо они с Еленушкой смотрелись вместе. Несколько раз расклады показали, как удачно могли бы переплестись их судьбы. И все же, что-то не давало покоя. Будто приходилось принуждать родную кровиночку, а выбор должен стать не просто удачным, а еще и добровольным. Любовь, она, подобно цветку, в двух сердцах распуститься обязана. Иначе и не любовь это вовсе, а боль одна. Раны от неразделенной любви заживают ох как долго. И все это время человек просто не в состоянии впустить в свое сердце кого-то еще. Ей ли об этом не знать? А с такой тяжестью да обидой на весь мир свою судьбу прозевать не мудрено.

– Ну, что ты там наглядела, подруга моя старинная? Спустя полчаса спросила Гриппа. – Нашла ли отличия между Мишенькой и Дмитрием.

– А ты? – улыбнулась ей Ядвига.

– А я и без карт твоих, по глазам все видела. Хочу, чтобы и ты отбросила сомнения.

– Я и отбросила. Карты врать не станут, коли прочитать их сумеешь.

– Нашла ли разницу между мужами? – лукаво усмехнулась Гриппа.

– А как же. С виду оно как, бабник и бабник. А на деле, погляди какая разница! Мишка до глубоких седин за юбками таскаться будет. И хоть наша Еленушка ему дорога, и вспоминает он о ней частенько и с нежностью, но это не мешает ему с головой бросаться в очередной роман, каждый раз надеясь, что вот теперь-то уж точно пришло то самое, настоящее.

– Все так, – кивнула Гриппа.

– Как же он не всматриваясь разглядит его, настоящее-то? Он ведь по верхам шарит, вот и собирает то, что на поверхности плавает да блестит поярче остальных. Чтобы настоящее добыть, глубже нырнуть надобно, потрудиться, поохотиться, а главное понять и принять.

– Верно говоришь. А у Заречного не так ли?

– Не так. Только сейчас и углядела. Затеин, он как был Мишенькой, так и остался, а Заречный с детства Дмитрием был. Характер не тот, стержень стальной внутри. Близких терял, друзей, с которыми дела начинал. Почитай, из всех, кто дорог был, один всего приятель у него и остался. Вот и держит подле себя, присматривает, хоть и доверяет безгранично. Для других давно закрыл свое сердце, избавляя себя от лишней боли и разочарований. Поэтому и не любил никогда по-настоящему. Вот вроде и брал, как Мишаня, все яркое с поверхности, а в душу не пускал. Этот точно знает, что обертку токма как фантик и можно использовать. Пару раз обернулся и выкинул за ненадобностью. Еленушка наша ему душу на сто замков закрытую растревожила. Пали запоры-то. И он ей по сердцу пришелся. Только вот не знают оба, что теперь с этой симпатией делать.

– И кто их друг к дружке подтолкнет, ежели не мы с тобой?

– И то правда, – вздохнула Ядвига.

– Не сомневайся. Посмотри, что вода говорит. Те, кто друг для друга не создан, так быстро не притягиваются. Они и сами поладят, а мы только чуточку подтолкнули их, и подтолкнем еще, коли случай такой выпадет.

– Тебе виднее, подруга. Давай-ка мы еще чайку что ли выпьем?

– А давай! Чую, загрузит нас будущий зять работенкой в ближайшее время. Такие, как он, зря деньгами не разбрасываются. Родственник, нет ли, а будь любезен каждую копеечку отработай.

– Будто нам это не в радость? – улыбнулась Ядвига, подливая кипяток из пузатого чайника. – А там, как все разрешится, может, и на правнучков с тобой еще поглядим.

* * *

Машина припарковалась у знакомого бизнес центра. Правда, парковка больше не пустовала. Ее заполняли различные автомобили от дорогих моделей до совсем простеньких. Ближе к входу, разумеется, стояли экземпляры подороже. Видимо, на них ездили руководители, потому что и металлический монстр Заречного занял одно из самых элитных мест, под навесом в первом ряду.

Хозяин этой богодельни под шокированными взглядами людей, которым не посчастливилось в этот ранний час оказаться рядом, обошел автомобиль и самолично открыл дверь. С моей, между прочим, стороны, предлагая руку.

– Приехали, Елена Мирославовна, – перешел на официальный тон Дракон Петрович.

Никто и не сомневался, что на людях не стоит афишировать наши отношения. Собственно, и отношений-то никаких не было. Подумаешь, поцеловал разок. Руку подала и даже кивнула, когда каблуки коснулись идеального асфальтового покрытия.

А дальше случилось невероятное. Казалось бы, змей не должен привлекать ко мне внимание, но отчего-то его ладонь легла мне на талию. И главное, этот жест не вызвал никакого дискомфорта. Словно все так и должно быть. Вот мы идем, а мужчина одновременно и придерживает меня, и оберегает, при этом взгляд у директора такой, будто для него вот так вот сопровождать на рабочее место женщину привычное дело. Хотя, судя по нескольким вытянувшимся удивленным лицам, ничего привычного ни для кого из сотрудников в происходящем не было.

– Доброе утро, Дмитрий Петрович, – поздоровался с ним охранник на вахте.

– Доброе утро, Глеб, – кивнул ему Заречный. – Пропуск на Елену Мирославовну еще не готов, но к обеду мы исправим эту оплошность. Хотя, не думаю, что ей придется проходить здесь в одиночестве.

А вот последняя фраза была явным намеком на то, что компания одного дракона на ближайшие дни мне обеспечена. Находящемуся в полном офигее охраннику, я демонстративно кивнула, всем видом показывая, что меня слова начальства нисколько не удивили.

В лифт с нами никто не сел, несмотря на скопившийся в холле народ. Правильно, я бы тоже не рискнула. Страшно находиться в замкнутом пространстве с человеком, от которого абсолютно не знаешь чего ожидать.

– Лена, дыши! – шепнул змей, притянув меня к себе. Вот! Говорила же! Абсолютно непредсказуемый тип. – Расслабься. Ничего страшного с тобой здесь не случится.

Я посмотрела в синие и очень-очень наглые глаза. Ничего страшного, говорите, Дмитрий Петрович? Порой, это самое «страшное» может весьма отличаться в представлениях разных людей. Интуиция вопила, что лично мне стоит опасаться его близости. И так тянет неимоверно, а тут еще сталкиваться по работе придется часто, общаться тесно.

Знакомая приемная тоже не пустовала. Хрупкая девушка-секретарь вскочила сразу же, как только распахнулась дверь, и очень удивилась, увидев в проеме меня. Пришлось шагнуть внутрь, чтобы владыка апартаментов смог войти.

– Дмитрий Петрович, – широко улыбнулась девушка, узрев шефа. – Доброе утро.

Заречный кивнул.

– Марина, это Елена Мирославовна. Свяжись с завхозом, пусть для нее оборудуют рабочее место. Что там полагается? Стол, кресло, оргтехника…

Змей отпер двери в свой кабинет и жестом пригласил меня войти.

– А где? – проблеяла опешившая секретарша.

– Что «где»? – не понял босс.

– Где место оборудовать?

– Конечно, в моем кабинете, – словно всем известную истину, произнес Дракон Петрович.

Умеет ошарашить персонал. Глаза Марины широко распахнулись, она перевела взгляд с шефа на меня. И вот взгляд этот был очень недобрым, несмотря на ее милое личико и кукольную внешность. Признаться, не ожидала. То ли во мне увидели конкурентку, то ли девушке не понравилось место моей дислокации. Только вот почему? Неужели, трудно принести вторую чашку чая? В том, что змей ее попросит это сделать, даже не сомневалась, хотя вполне справилась бы с такой мелочью сама. Теперь уж, говорить об этом поздно. Не важно, по какой причине секретарь так отреагировала на мое появление, главное, что в ее лице я заполучила первого недоброжелателя в компании Дракона Петровича. Ладно, надеюсь ненадолго.

Чтобы как-то смягчить возникшую неловкость, я мягко улыбнулась девушке, но змей все испортил.

– И принеси два кофе! – приказал он. Задумался, посмотрел на меня и все же соизволил уточнить: – Или вы – чай?

Создавать лишних трудностей не хотелось. Из глаз Марины и так едва микро-молнии не сыпались, еще устроит пожар. Кто его знает, как здесь с пожарной сигнализацией дела обстоят.

– Кофе, – согласилась я, уже понимая, что вряд ли прикоснусь к чашке. Разгневанная женщина и плюнуть в нее может. Думай потом, пенка там или что похуже.

– Располагайся, – улыбнулся Дракон Петрович, едва за нами закрылась дверь. Ага, значит, при условном уединении мы можем разговаривать на «ты».

Я присела в одно из кресел за столом переговоров и отвечать змею не спешила. Утро как-то странно началось. Сначала его визит в нашу квартиру, потом он завербовал (а по-другому я просто не могла это назвать) моих родственниц, и теперь злая, ненавидящая меня за что-то секретарша тихо злилась где-то в приемной. Причем, девушка мне показалась неглупой и смышленой, а таких, судя по увиденной ранее пассии, Заречный не особо жаловал. В общем, потрясений хватало. И это я еще умолчала о том, что несколько дней мне придется провести с ним в замкнутом пространстве этого кабинета. В общем, подставило меня чудище речное по всем фронтам.

Выждав и не получив ответа, хозяин положения соизволил продолжить:

– Я дал указание подготовить нужные тебе документы еще вчера, а вот про оборудование рабочего места забыл совсем, – и он улыбнулся, превратившись в два метра сплошного очарования. – Старею.

Это он так на комплименты напрашивается? Можно подумать, Заречный в зеркало не смотрится. Выглядит чудесно, молодо, подтянуто и солидно. У женщин неизменно при взглядах, брошенных на него, усиливается слюноотделение, повышается температура тела, ускоряется пульс, и трепещут в животе бабочки. Или другие насекомые. Тут без энтомолога не разберешься. Так я подумала, но вслух, по настоянию внутренней ведьмы, сказала нечто совершенно иное:

– Стареете, Дмитрий Петрович. Обычно, с незначительных провалов памяти все только начинается.

– А заканчивается? – полюбопытствовал он.

– Подагрой, простатитом и энурезом, – не стала щадить его нежную психику.

Худшая моя сторона ликовала где-то внутри, ибо мои комментарии все же достигли цели. Змей хмыкнул, крякнул, его щеки слегка порозовели, выдавая определенную степень испытанного неудобства, и он тихо ответил, подойдя ко мне почти вплотную:

– Надеюсь, до энуреза мне еще далеко. Что касается простатита, говорят, в качестве профилактики вполне подходит размеренная интимная жизнь.

– Если размеренная, – тут я смерила его внимательным взглядом, – то подходит. А вообще, ноги в тепле держать нужно. Попросите моих бабушек, они вам носочки свяжут, шерстяные. Все же теперь в штате числятся.

– Я обдумаю твое рацпредложение, – поджал губы змей.

– Обдумайте, они и от подагры помогут, в случае чего. Не бабушки, разумеется, носки.

– Ведьма! – то ли восхитился, то ли оскорбил меня Заречный и прошел к своему столу.