Текст книги "Проклятье речного змея (СИ)"

Автор книги: Ольга Райская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Спокойной ночи, Елена Мирославовна! Благодарю вас за чудесный вечер. Да, в понедельник пришлю за вами машину с водителем. Выйдете по звонку. Завтра постарайтесь квартиру не покидать, чтобы лишний раз не гонять моих ребят, – проинструктировал змей.

– Вы что… за мной следите? – возмущенно выдохнула я. Мало мне двух заговорщиц под боком, так теперь еще и он?

– Слежу! – даже не подумал отпираться Заречный. – Вы мне, с некоторых пор, живой нужны и, по возможности, здоровой. Поэтому побудьте умницей и хорошей девочкой, скажем, неделю.

Он что, только что намекнул на то, что обычно я дура набитая? Ведьма требовала закатить скандал, но зрители убивали все позывы.

– А потом? – поинтересовалась я.

– А потом разберемся, – усмехнулся он. – Если возникнут проблемы, звоните.

Дракон Петрович ловким движением извлек из кармана пиджака визитку и бережно вложил ее в мой рюкзак, который, кстати, держал сам. После этого, пока жертва произвола, а проще говоря – я, не очнулась, он сграбастал мою руку и припал к ней в самом настоящем поцелуе. Нет, он прижался к ней губами. Могу даже предположить, что коснулся кожи языком. Как в кино, честное слово! И вроде выглядит все со стороны целомудренно, галантно и даже мило, а меня словно током прошибло, выгнуло, закрутило, будто теплая, почти горячая волна омыла все тело, заставив щеки пламенеть, и нагло поселилась внизу живота. Змей он и в человеческом обличье змей! Так и знайте! Искуситель!

И пока я, как рыба выброшенная приливом на берег, приходила в себя, хлопала жабрами, и пыталась заново научиться дышать, Заречный шепнул:

– Впрочем, звони мне в любом случае. Особенно, без всякого повода. Я буду ждать, Лена. Очень.

А потом он сбежал. Моргнуть не успела, а уже хлопнула дверь машины, и джип сорвался с места, набирая скорость. Я стояла под обстрелом нескольких десятков подслеповатых, но очень внимательных глаз, и глупо улыбалась. Да, никогда не угадаешь, куда свернет жизнь, и по какой дороге помчится дальше. Будь ты даже самой одаренной ведьмой!

Через минуту в совершенно пустом дворе вновь закипела жизнь. В родных окнах зажегся свет, Ядвига приоткрыла одну створку и крикнула:

– Ступай-ка домой, Еленушка! Ночь на дворе.

Конечно, уже стемнело. Отдохнуть тоже хотелось. Почти в дверях подъезда столкнулась с Аллой Семеновной и приветливо ей кивнула.

– Трое громил пасут из беседки, за домом припаркован их «жып», еще двое стульчики в кустах поставили, на низенькой такой приехали машинешке. Она в проулке стоит. У Михалны все розы помяли, ироды! Ты, Лена, не думай, мы тебя в обиду-то не дадим. Отстоим всем районом!

«Этого мне только не хватало! Путч пенсионерок!» – испуганно подумала я, но улыбку все же выдавила. Хотя в голове всплывали страшные картинки: то Семеновна на танке, то Федоровна с гранатометом… Жуть!

– Спасибо. И спокойной ночи. Думаю, ночью меня никто обижать не станет, с ног валюсь.

– Надо думать! – хохотнула местная разведчица. – Такой красавец и меня бы в лучшие годы загонял, а я повыносливее тебя была-то.

Мне повезло, что подошел лифт, и я с чистой совестью могла не продолжать разговор о своей и чужой интимной жизни. Тем более, что у меня-то ее как раз и не было.

Глава 16

Глава 16

Дмитрий нервничал. Пожалуй, с той самой минуты, как очнулся и взглянул в голубые глаза незнакомки, тревожное чувство не покидало его. Тревожное? Нет, он испытывал самый настоящий страх. Последний раз Заречный так боялся тогда, в юности, когда сидел один в больничном коридоре и ждал вердикта врача, оперировавшего мать. Только сейчас все его беспокойство было направлено на одну очаровательную особу с непозволительно острым язычком.

Елена Мирославовна – ледышка с теплыми лучистыми глазами. Совершенно не подходящее ей имя. Лена, Леночка… Да, ей подходили мягкие, нежные слова, а официальный тон, которым она почему-то пыталась от него отгородиться, превращал ее в колючку. В цветущий кактус! Он так и манил своим огромным прекрасным цветком, но стоило протянуть руку, как тебя встречали острые иголки.

Отчего-то было крайне стыдно и неприятно признавать перед ней свою неразборчивость в женщинах, оправдывая это работой, удобством, обстоятельствами. Такие, как Усольцева, вряд ли поймут, не осудят, но и не оценят. Такие девочки выбирают мужчин сердцем, чтобы потом согреть душой. Наверное, впервые со смерти матери ему тоже отчаянно хотелось впустить кого-то к себе в душу. Нет, не кого-то, а совершенно конкретную блондинку, которая и так забралась под кожу и вальяжно там расположилась, пробираясь все глубже и глубже внутрь. Туда, где билось сердце Заречного. Понимал? Осознавал? Да! Вызывало ли протест такое бесцеремонное проникновение? Нет, нисколько. Он был даже рад ему. Впервые за долгие годы Дмитрий чувствовал себя наполненным до краев, нужным и дико нуждающимся. А губы у нее сладкие, как лесная малина.

Зазвонил телефон. Несмотря на поздний час, Потемкин не спал и, похоже, что-то выяснил по общему делу.

– Да, Антох.

– Голос бодрый, ответил быстро, значит, не спал, – резюмировал друг. – Ну, и какие предположения? Какое прозвище придумает наша доблестная бухгалтерия для Елены свет Мирославовны?

Они часто шутя обсуждали новых пассий, а прозвища, которые давали тем офисные работницы их забавляли. Оба мужчины позволяли себе иногда поиграть в предположения, каким станет следующее. Дмитрия никогда не задевал и не раздражал этот процесс. Не велика разница между «фурией» и «гарпией». Он с трудом помнил их лица. Наверное, потому что почти никогда не смотрел в них.

Вот только сейчас, когда Антон упомянул Лену, Заречный поморщился. Девушка никак не вписывалась в ряд безликих, на все готовых спутниц, которые скорее удобны, чем нужны. Она, конечно ведьма, тут не поспоришь. Но ведьма его, персональная. И трепать ее имя рядом с… В общем, не позволит!

– Антох, завязывай! – прозвучало грубее, чем хотелось бы.

– Запал ты, Димон, – наигранно тяжко вздохнул Потемкин. – Такого парня теряем! А ведь она, как и бабка ее, ведьма!

Тоже новость нашел!

– Знаю, – выдохнул Заречный и почему-то улыбнулся. – Ты чего хотел-то?

– Хотел. Тут наши ребятки хвостов проводили, которые тебя с Еленой вели. К ним, видимо, сигнал поступил. Слишком быстро снялись все одновременно, даже не просекли, что мы их пасем. Так вот, ты даже не представляешь, куда эти орлы слетелись и где находится их курятник!

– И куда? – осторожно спросил Дмитрий.

– Салон потомственного темного мага Асмодея Греха!

– Ну и имечко, – хмыкнул Заречный.

– Тебе ничего не кажется подозрительным?

– Кажется, этот магический засранец мнит себя демоном искусителем.

– Тут я, конечно, полностью с тобой согласен, дружище, – не стал отпираться Потемкин. – Но, имелось в виду, что вокруг нас вдруг стало слишком много сверхъестественной хрени, не находишь? Сначала мадам Усольцева, теперь этот Грех во плоти.

– Он что, тоже в свободное от работы на Гольцмана время старушек хворых врачует? – полюбопытствовал Дмитрий.

– Врачует? – рассмеялся Антоха. – Это не про него. Даже в рекламе написано – только темная магия. Очень известная личность в узких кругах. Много страшилок про него по городу ходит.

– Я в волшебстве ни черта не смыслю.

– Темное – это когда проклясть, приворожить, отворожить, приманить, – пояснил Потемкин.

– Агриппина Саввишна нас вроде прокляла, – напомнил Заречный. – Или она тоже темная?

– Она темная? Не скажи! Хитрая старушка. А вообще, она считается светлой ведьмой.

– Получается, светлые тоже могут приворожить и проклясть?

– Получается, – задумчиво ответил заместитель и заодно горе-специалист по магии. – Хотя, я думаю, тут дело не в самом совершенном действии, а в его направленности и методах, по средствам которых оно выполняется.

– Чего? – переспросил Заречный. – Потемкин, тебе голову не напекло часом? Денечки-то какие солнечные стояли. Надевал бы что ли панамку, когда на воздух выходишь, а то потом тебе драконы мерещатся и ведьмы с магами разные.

– Не хочешь, не верь! – огрызнулся друг. – Только я своим глазам доверяю. Может, я и не видел самого превращения, но твое исчезновение все равно окутано таинственностью. Ну, свалился ты в речку, что тут такого? Тогда почему тебя МЧС ни с оленей, ни с катеров, ни с вертолета найти не могли? А потом спустя почти неделю ты вдруг всплыл на заимке у родственницы Усольцевых. При этом выглядел так, словно брился накануне днем.

А вот на это Дмитрий и сам обратил внимание. Он, конечно, освежился, придя в кабинет, потому что любил гладко выбритую кожу, но обратил внимание, что щетина не недельной давности точно. Да и ощущение странное, словно что-то забыл и никак не можешь вспомнить, не отпускало.

– В общем, так, Антох, желтую прессу не читать, Рен-ТВ не смотреть! – тем не менее, произнес он. – Докладывай, что там с темным демоном этим?

– С магом, – хмуро поправил его Потемкин. – Гольцман его крышует – это факт. Много странных делишек за Асмодеем водится. Но, как понимаешь, все недоказанные. Как с Усольцевой, пока своими глазами не увидишь – в жизни не поверишь. Сам же говорил, что боевикам Фимы словно черти помогают. Так вот Грех эти самые черти и есть. Ты можешь не верить, но по-другому никак не объяснить все, что вокруг творится. И еще…

– Говори!

– Там, на берегу, где нашли тебя, обнаружили и труп одного из Гольмановских громил.

– Знаю. Видел я его, – буркнул Заречный, уже предчувствуя, что следующее, что он услышит, ему не понравится.

– Ты когда-нибудь видел, чтобы местные сыскали схавали байку о трагической случайности на охоте? При этом, я навел справки по своим каналам, им даже на лапу никто не дал.

Говоря честно, в обычное время Заречный согласился бы с Антоном. Более того, действительно в такую сказку не поверил. Но ведь ему тоже ее скормили, и, как выражается Потемкин, он ее «схавал», не задав ни единого вопроса.

– У тебя есть сомнения? – спросил он.

– Жмурик при параде был, сезон охоты не открыли еще. И потом, о какой охоте может идти речь в заповеднике? Ментам просто отвели глаза. Так, кажется, это у магов называется.

– Думаешь, темный маг поработал?

– Думаю, афишировать смерть на заимке не выгодно никому: ни нам, ни Усольцевым, ни Гольцману. Поэтому, там поработали и маг, и ведьмы. Факты порой вещь упрямая, даже логике не поддающаяся.

– Что-то я не пойму, к чему ты ведешь?

– Что же тут не понятного, Димон, – огорчился Потемкин. – Если у врага есть тайное оружие, у нас оно тоже должно быть, чтобы сыграть партию на равных.

– Конкретнее.

– Усольцевых нужно в оборот брать. Без ведьм не обойдемся.

Даже дома Заречный думал об этом разговоре и склонялся к мысли, что друг прав. Если магия не фикция, а реально существующая субстанция, то она должна быть и у них, служить правому делу. Тем более, что все члены семьи Усольцевых не вызывали у него неприязни, а некоторые, самые молодые ее представительницы даже нравились. Да, что там, он фактически вожделел этих представительниц. И если для завоевания одного конкретного сердца, он должен будет очаровать всех членов этой семьи, значит, придется постараться. Главное, поставить цель, а уж как ее добиться вариантов множество.

Ночью снова снилась какая-то мистическая чушь.

Огромное гибкое серебристое тело скользит, раздвигая толщу воды. Снова огромные челюсти смыкаются на туше тайменя, с легкостью перемалывая ее. Метровая щука кажется маленькой и не тянет даже на перекус. Он ощущает себя мощным, быстрым, стремительным… драконом. Речной змей слышит голос, млеет, стремится к его источнику.

Существо прекрасно видит в темноте. Через борт лодки перегибается прекрасная девушка в венке из желтых цветов. Ее лицо печально. Она склоняется над водой и зовет его. Это и мольба, и нужда, и приказ. Разве можно не прийти к той, для которой бьется огромное сердце зверя? Змей очарован, пленен, влюблен. Скрутив огромное тело в кольца, дракон почти бесшумно появляется из воды и видит ее…

Елену Мирославовну Усольцеву!

Заречный проснулся в холодном поту. Домработница чем-то гремела на кухне, зная привычки своего хозяина. По огромной, кажущейся сейчас совершенно пустой, квартире плывет аромат свежего кофе. А Дмитрий никак не может прийти в себя. Сон не отпускает, продолжаясь наяву. Точнее, змей, разумеется, остался там, за гранью, а на широкой кровати, застеленной тонкой темной простыней лежал человек. Только вот чувства у них были общие. И вообще, Заречный не считал дракона кем-то чужим, как бы абсурдно это ни звучало. Скорее монстр ощущался, как неотделимая часть самого Дмитрия.

Любопытно. Сегодня слова Потемкина уже не казались полнейшим бредом. Интересно, почему? Неужели, из-за Усольцевой? Вот так полюбишь ведьму, и научишься верить во всякую ерунду. Даже в Асмодеев искусителей. Хорошо бы навестить этого мага в рабочем порядке.

Мысль уже понеслась дальше, но вдруг притормозила и вернулась. Он что, правда сказал «полюбишь»? Точно мистика! Практически волшебство. Но самое удивительное, что Заречный не ощутил внутреннего протеста. Ему даже на миг показалось, что кто-то большой, поселившийся в нем, согласно заурчал.

* * *

Ожидаемо, в прихожей меня встретили обе родственницы. Причем, они молчали, но их просящие взгляды говорили сами за себя. Я же не торопилась и вообще была на них обижена. Это ж надо такое придумать – превратить современного бизнесмена в чудище речное, потом решить, что из него вышел бы неплохой зять для бесхозной внучки и для обратного и ритуала отправить ту под пули! Не ожидала! Вот честно, не ожидала, что они смогут так со мной поступить. Да, что могут? Смогли! Поступили! И судя по довольным физиономиям и хитрым глазам, нисколечко в этом не раскаиваются. Прохиндейки!

Я медленно стянула с себя кроссовки, в комнате достала из шкафа халат, а потом на полчаса заперлась в ванной. Гриппа не признавала «корыто с мыльной водой», а я любила понежиться в теплой водичке с капелькой ароматного масла. Тем более, после того армагеддона, что устроили мои бабушки, мне просто необходимо снять стресс. Хотя, скорее всего это было всего лишь началом апокалипсиса, а его финальная битва затерялась где-то в грядущем.

Вспоминала поцелуй. А куда же без этого? Не каждый, знаете ли, день целуешься с мечтой. Нет, не с моей конкретно, а с мечтой всех женщин вообще. Красивый, богатый, статный, умный. Голос, опять же, такой, что до мурашек пробирает. Таких сейчас если и делают, то весьма ограниченными партиями. На всех точно не хватит. А учитывая его предпочтения, я вообще в его круг не вписываюсь. Говоря проще, он слишком легко относится к отношениям, считая их лишь способом удовлетворения физических потребностей. Мне же, наоборот, они нужны для заполнения душевной пустоты. Размениваться на короткую интрижку, пусть даже по большой симпатии, мне гордость не позволит. Тупик. Один большой тупик, поэтому наш поцелуй был ошибкой. Думаю, и Дракон Петрович сейчас об этом жалеет.

Ванна с ароматом персика и бергамота помогла расслабиться. Выходила я заметно посвежевшая, распаренная и позитивно настроенная. Родственницы по-прежнему изображали из себя виноватых во всех смертных грехах, но раскаяния в их глазах не было. Ну и ладно, мне есть чем заняться перед сном. Книги не читаны, ногти не пилены и бараны не считаны, между прочим, тоже.

Расчет оказался верным. Не успела я достать маникюрный набор, как в комнату тихо постучали. Вообще, в доме, где живут одни девочки, которые к тому же еще и ведьмы, обычно не тарабанили в двери, каждый чувствовал, когда не стоит нарушать личное пространство друг друга. Даже я со своим слабеньким даром. Значит, сейчас случай уникальный – ситуация не располагает, мое личное пространство кому-то очень провинившемуся очень хочется.

– Войдите! – произнесла я заветное, почти волшебное слово.

– Еленушка, – чуть приоткрыла дверь Ядвига. – Пойдем, почаевничаем. Не держи на нас, старых, зла.

Затаивать зло совершенно не умела. Вспышки, конечно, случались, но гасли довольно быстро. Они у всех ведьм бывают, но у меня никогда это не перерастало в долгосрочные обиды. Сейчас же совсем не осталось повода, получасовое ожидание новостей вполне могло сойти за небольшую месть. Всунув ноги в тапочки, пошлепала на кухню, откуда так пахло мятой, смородиновым листом и свежей сдобой.

Над столом висел уютный абажур, с ним Ядвига ни за что не пожелала расставаться, переезжая со мной в город. Он рассеивал свет, отчего предметы отбрасывали на стены загадочные, диковинные тени. А когда порыв ветра слегка раскачивал длинный провод, казалось, что они танцуют.

– Иди уж, обиженная, – скупо улыбнулась Гриппа. – Специально для тебя земляничное варенье доставали и ватрушки, на ночь глядя, пекли.

Да, из уст Агриппины Саввишны это было больше, чем извинение. Признавать свои неудачи бабушка не любила, поэтому и ошибок старалась не совершать. До змея я вообще не припоминала за ней промахов.

Есть после шести вредно только в тех случаях, когда это не полезно. А у меня сегодня мечты нереализованные рушились одна за другой, а вчера я лягушку довольно крупную в принца превращала. Так что уж ватрушки с вареньем заслужила точно.

– Ладно, – пожала плечами. – Гоните свой чай.

И снова тишина. Ну, как тишина, ложка об вазочку иногда звякает, недовольное сопение двух родственниц, прожигающих меня напряженными взглядами, слышу. Ведьма во мне если не ликует, то точно урчит от удовольствия. И ватрушка вкусная, особенно, когда на нее густо варенье намажешь.

– Рассказывать, значит, не будешь! – то ли спросила, то ли резюмировала Гриппа.

– Так, вроде, нечего пока, – и чай прихлебываю, делая честные-пречестные глаза.

Вообще, когда хитрость с опытом сталкивается, она обычно проигрывает. По крайней мере, бабушки меня всегда на раз просекали. Думаю, и сейчас все понимали, но чувство вины давило и не позволяло действовать нахрапом. Поэтому я продолжала молчать, ожидая, что новый заход будет хорошо спланированным и довольно оригинальным. Так и вышло.

Ядвига вздохнула и достала старую, потертую колоду Таро. Сколько себя помнила, всегда любила рассматривать на них картинки.

– На-ка, подержи! – с тоской проводила ватрушку, которую пришлось вернуть на блюдо. Может и к лучшему, много есть вредно, а после шести особенно. Карты вернула почти сразу. – Посмотрим твой любовный расклад.

Мой что? Ну, бабушки!

– Ты же сама-то рассказывать не хотела, что нам еще оставалось? – словно извиняясь, произнесла Гриппа. Я уже говорила, что они проходимки? Так еще и шулерши!

– Ну, вот, а ты боялась! – улыбнулась Ядвига. Кто боялся? Я? Значение карт мне были знакомы, но вот в назначении раскладов путалась. – Ох, Еленушка, смотри, сколько тебе старших арканов насыпало. Почти все нужные в прямом значении. Это хорошо, голуба моя…

Когда моя родственница бралась за карты, то после совершённого расклада на какое-то время просто выпадала из реальности и говорила больше сама с собой, хотя со стороны могло бы показаться, что обращалась она к собеседнику. Нет, в этот период Ядвига выстраивала сложную картину предсказания и ошибалась весьма редко. Мне оставалось ждать и попивать чай. В удачный расклад верилось слабо. Все равно там должно быть что-то, что не позволит нам со змеем быть вместе. И почему что-то? Я совершенно конкретно никогда в жизни не смогу смириться с его кобелиной натурой.

– Ох, Ядвига, не томи ты меня уже! – выдохнула Гриппа, обхватив свою чашку обеими руками. – Одна молчит, вторая что-то под нос себе бормочет. С ума с вами сойду.

– Сама посмотри! – улыбнулась гадалка. – Все в лучшем виде, хотя и не без сложностей. И знаешь что?

– Что? – хмуро поинтересовалась моя вторя бабушка.

– Что-что… Интересы наши пересекаются, вот что!

– С чем это они пересекаются? И чьи это наши? – не выдержала я.

– Отмерла, красавица! Ну, может, чего и решим сейчас, – потела руки Гриппа. – Давай, Ядвига, сначала ты вещай, чего там тебе карты про нашу Еленку наговорили?

– Права ты оказалась, Гриппушка. Смотри вон «маг» выпал, стало быть аркан старший. Его «влюбленные» перекрывают. Стало быть, любовь у него случилась с первого взгляда.

– У кого это у него? – поинтересовалась я.

– У змея твоего, у кого же еще? «Маг» – карта неоднозначная, загадочная, падает редко, а на твой расклад почитай уж третий раз легла. Судьба он твоя. Характер непростой, человек закрытый, но коли ключики подберешь, то обретешь с ним счастье. Да и он тебе по нраву пришелся!

– Тоже карты сказали? – съехидничала я.

– Зачем мне карты в таком деле? – Ядвига сияла вся. – Я пока вижу хорошо. Достаточно на личико твое довольное посмотреть, и сразу понятно становится, затронул Димочка сердечко твое. А уж он с тебя глаз не сводил! Думала, дырку в тебе взглядом просверлит.

Чай у Гриппы заканчивался, а тема беседы намечалась опасная. Поэтому, чтобы немного отвлечь бабушек, решила снова поговорить о картах.

– А там что такое перевернутое?

– Это, милая моя, «колесница». И что интересно, рядом с нею, видишь? Тройка кубков примостилась.

– Что в этом интересного?

– Редко, когда карты так открыто говорят. Ждет вас короткий период непростых отношений. Упрямая ты у нас, как норовистый ослик. Ежели, что надумаешь, потом переубедить тебя тяжело, а ведь судьба тебя прямо к обязательствам ведет. Да-да!

– Неужели? – теперь и Гриппа склонилась над столом. – А я и думаю, вроде тревожиться должна, а на сердце спокойно. Значит, говоришь…

Она многозначительно посмотрела на радостную Ядвигу, и та закивала, подтверждая одним им понятные знаки. Лично я ничего хорошего в обязательствах не видела.

– Все ваши старшие арканы мечами обложены, – ответила я. Потому что один раз они уже пытались от меня скрыть правду, а потом к змею отправили.

– Мечей, да, многовато, – согласилась Ядвига, но кивнули обе родственницы. – Так и колдуны из нор не каждый день выползают. Нам бы только его найти…

– А чего его искать? – удивилась я и отправилась в комнату за мобильным телефоном. А когда вернулась, покачала головой. – Ну, ладно, у нас Гриппа темная, но ты же продвинутый юзер…

– Я темная? – оскорбилась Агриппина. – Да я в двадцатом колене потомственная светлая ведьма!

– Но не юзер, – ехидненько сообщила ей Ядвига. Кто такой «юзер», Гриппа, по всей вероятности, не знала, поэтому поджала губы и затихла, а вот вторая бабушка, наоборот, оживилась. – Про тырнет-то я запамятовала совсем. Мы ж теперь его рожу нахальную с рыбьими глазами видели! А ну, Еленка, открывай! Чай у тебя провайдер пошустрее будет.

Несколько минут порывшись в телефоне, отложила в закладки несколько адресов. Не так уж много в нашем городе темных магов оказалось. А еще, не любят эти маги лица свои миру являть, прячутся в глубоких капюшонах, да за масками страшными. В общем, серьезных мест оказалось всего три. И все, интуиция затихла. Я понимала лишь, что мы на правильном пути.

– Что, не помог вам тырнет ваш, юзеры доморощенные? – хмыкнула Гриппа. Конечно, какая ведьма не воспользуется возможностью поглумиться над ближним? Будь она самой светлой из светлых, своего не упустит. Даже обидно не было, ни капельки. – Учитесь у высших и истинных! – гордо подбоченилась она. – Еленка, тащи колечко свое с брилиантиком, да нитку красную шерстяную. Ворожить буду.

Сказано – сделано. Кристаллы при нужном заклинании, конечно, хорошие поисковики, но уж больно блюлик мелковат. На четверть карата не вытянет. Тут теоретически нужен камень больше в несколько раз.

Все равно было интересно. Я такую магию только в кино видела. Кажется, был какой-то сериал про трех ведьм. Они там кристаллом над картой города водили.

– Доставай свой андроид, – буркнула Гриппа. Надо же, а не такая уж она и «темная», какой прикидывалась. – Сейчас проверим, кто из нас юзером будет.

Ох, и задели ее слова Ядвиги. Обычно, она отходила быстрее.

– Выводи адреса бесовские!

Телефон послушно отразил список из трех наименований условно-магических салонов, а бабушка туго затянула узел, привязав колечко в красной нитке. Пару минут Гриппа усердно шептала заклинание, а самодельный маятник без движения висел над телефоном.

– Ну что, хакер? – ядовито поинтересовалась Ядвига. – Сбоит артефакт-то?

– Еще бы! – ничуть не оскорбилась бабушка. – В нитке не больше половины шерсти. Вы бы мне еще гольную синтетику подсунули и результата ждали.

– Кина не будет? – спросила я. Душа хотела чуда.

– Будет. В заклинании, Еленка, слова важны. Чем сильнее слово, тем действеннее заговор али формула магическая. Самые проникновенные, конечно, руноносящие веды, но современный мир их как бранные использует, обесценивает, принижает. А ведь созданы они, чтобы творить, а не вытворять.

Гриппа прикрыла глаза и снова зашептала. Кое-что я расслышала, закашлялась и потянулась за чаем. Удивление, его порой запить требуется, чтобы комом в горле не стояло. И, как ни странно, в этот раз заклинание подействовало. Колечко само дернулось, а потом прилипло к экрану мобильника. Вот что веды руноносящие делают!

– А ну! Смотри, чего у нас тама! – скомандовала мне бабушка.

– Потомственный темный маг Асмодей Грех, – прочитала я. – Запись на прием через е-мейл, адреса нет.

– Тьфу ты! – скривилась Ядвига. – Имя насквозь фальшивое, свое прячет. Знать много дурного натворил. Столько, что одной своей душой не рассчитаться. Адрес нам и не нужен, теперь его легко вычислить. А то и на прием запишемся.

– Так он и принял вас, – скептически усмехнулась я.

– Нас он, может, и не принял бы, а вот районных пенсионерок точно не пропустит. Знает, ирод, что у них по чулкам и котомкам половина золотого запаса страны на похороны распихано.

Да, тут возразить мне было нечего. Бабки правят миром, не поспоришь. С этой силой стоило считать и принимать всерьез.

– Прости, Гриппушка. Бес попутал, – извинилась Ядвига перед приосанившимся магическим поисковиком.

– То-то жа… – улыбнулась она, а потом добавила совсем для меня неожиданное: – Ламеры!

Чай допивали молча. Наверное, у каждой было что сказать, но никто и слова не проронил. Спать расходились, кивнув друг другу.

А когда я уже лежала в кровати, вдруг пиликнул телефон. Прилетела смс с незнакомого номера.

«Думаю о тебе».

Заречный. И так в груди тепло стало, словно к ней грелку приложили. Я же его номер с визитки не добавила в список своих контактов, а он где-то нашел мой. Оперативно работает. Сидела, смотрела на экран и глупо улыбалась, а потом все же решила ответить:

«Надеюсь, не гадости».

Аппарат молчал больше минуты. Тишина практически оглушала. А потом раздалось заветное «пилим-пилим». Смс и всего одно слово:

«Ведьма».

Вот же змей! Главное не обидно и в точку. И только я хотела отложить телефон, считая ночной разговор исчерпанным, как прилетело еще одно сообщение.

«Кстати, о ведьмах. Идея использовать твоих родственниц в нашем общем деле, кажется мне удачной».

Вот оно, значит, как. Интересно, что же случилось со времени нашего расставания? Ведь прошло всего несколько часов. Впрочем, наши мнения по данному вопросу совпадали.

«Хорошее решение» – отбарабанила я.

Ну, теперь все! Теперь спать, спать и спать. И… «Пилим-пилим» – пропел аппарат.

«До встречи, Лена».

Таращилась в экран, краснела, хлопала глазами. Надо же, из всех возможных вариантов прощания, на мой вкус, Заречный выбрал самое удачное. И пусть немного банальное, зато не приторное и многообещающее.

– До встречи! – прошептал я, и зарылась поглубже в одеяло.