Текст книги "Лишённые права (СИ)"

Автор книги: Ольга Лев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Далеко за спиной запел рог, требуя уступить кому-то дорогу. Зачем, интересно? Тракт и так почти пуст. Я спешилась, отвела коня с дороги и решила немного подтянуть подпругу, а заодно посмотреть, кто и куда так торопится.

Ждать долго не пришлось. Сначала до меня долетел шум, создаваемый, видимо, большой конной свитой, а потом появились и сами всадники. Их было около пятидесяти, и неслись они довольно быстро, стараясь, однако, не слишком обгонять великолепную карету, запряжённую не менее великолепной шестёркой. Когда весь этот балаган пролетал мимо, я смогла разглядеть герб на резной дверце. Грифон. Золотой на алом фоне, как и положено.

– Ну что, Советник, наша задача теперь не сильно отстать, – проговорила я, перекидывая ногу через круп, – и не слишком догнать, чтобы не нарваться.

Конь ответил коротким ржанием и послушно ринулся вперёд.

Шум, создаваемый свитой, разносился далеко, позволяя держаться на достаточном расстоянии и при этом не терять цель. Вот только через пару часов такой гонки Советник начал всхрапывать и сбавлять шаг.

– Они что, решили насмерть лошадей загнать? – спросила я у вороного, позволив ему перейти на неторопливую рысь. – Куда им так торопиться?

Впрочем, вспомнив всё, что я слышала о грифоне, я почти уверилась в том, что торопится он в ближайший трактир. Вряд ли даже такое дело, как борьба за корону, способно лишить его раннего обильного ужина и не менее обильного возлияния.

– Я думаю, мы найдём его на первом же достаточно роскошном постоялом дворе, – сообщила я Советнику, и тот согласно кивнул.

И действительно, не прошло и часа, когда впереди показался огромный постоялый двор. Вывеску с надписью «Огненный лис» рисовал явно хороший художник, а у широкого крыльца красовалась уже знакомая карета. Я проехала мимо, не останавливаясь. Ни к чему мне попадаться на глаза конюхам. Всего в двух полётах стрелы от «Огненного лиса» начиналась небольшая деревенька. Она не могла похвастаться реками и просторами, но пролегавший рядом тракт позволял ей быть справной и зажиточной. Очень быстро в ней обнаружилась и уютная корчма. Сдав Советника на попечение конюху и сняв комнату под самой крышей, я уже пешком вернулась к «Огненному лису». Из распахнутых окон первого этажа доносилась разбитная музыка. Рожки и барабаны явно сарсетинского происхождения играли известную охотничью песню.

Широкий двор был огорожен забором, но ворота в этот час ещё были распахнуты. Я беспрепятственно дошла до крыльца, но подниматься не стала. Натянув поглубже капюшон, прислонилась спиной к резным перилам. Не прошло и минуты, как на крыльцо выбежал юный подавальщик. Он явно торопился за чем-то в погреб, вход в который был на углу большого трёхэтажного строения, но не успел. Я поймала его за плечо, изрядно напугав. Впрочем, когда в моей руке блеснула золотая монета, бояться мальчишка тут же перестал.

– Герцог Эр Сан? – кивнула я на всё ещё стоявшую у крыльца карету.

– Он, – чуть посомневавшись, кивнул подавальщик. Кажется, в этот миг он решил для себя, что за золотой хор можно продать даже такого опасного человека.

– Пирует?

Мальчик снова кивнул.

– Когда уедет?

– Сказал, чтобы кони были осёдланы и впряжены к рассвету. Но поверьте моему опыту, – в этот миг мальчуган, которому не исполнилось ещё и двенадцати, сделал такое лицо, как будто лет пятьдесят трактирами заведовал, – лорд Эр Сан сейчас так пьёт, что на рассвете его и гайратский горн не поднимет. Самое раннее – к полудню глаза продерёт.

– Гонец, мальчишка лет пятнадцати, при нём?

– Нет. Пажи есть, гонца нет.

Значит, отослал. На тракте рядом с каретой я его видела.

– К Эр Сану ещё кто-нибудь приезжал?

– Нет, но он кого-то ждёт. Во всяком случае, после каждой третьей кружки он то в окно, то на дверь поглядывает.

– Едет в Дугалис?

– А куда ещё ему по этой дороге ехать?

– В любые его окрестности, – холодно напомнила я, пряча монету в ладони.

Подавальщик тут же состроил виноватую мину:

– В Дугалис. Он ругался, что слуги его столичные разбаловались и наверняка ничего не успеют к его приезду.

– Вот теперь молодец, – я щелчком подбросила монету, и мальчишка неуловимым движением сцапал её в воздухе.

– Пожелаете, чтобы я о вас никому не говорил? – он лукаво сверкнул глазами.

– Пожелала бы – перерезала бы горло, – ледяным тоном проговорила я, и парня как ветром сдуло. Ну хоть до завтрашнего вечера помолчит.

Я направилась к воротам и вышла на дорогу, уверенная, что мальчишка откуда-нибудь за мной подсматривает. Уйдя на расстояние, с которого он меня видеть уже не мог, я вернулась к забору и неторопливо прогулялась вдоль него. За дальним углом обнаружилась ива, любовно прислонившаяся к высоким гладким доскам. Уже зазеленевшие плети водопадом стекали по забору и с той и с этой стороны. Как по заказу. Можно отсылать Хранителям Вечного письменную благодарность.

Пару мгновений спустя я уже была во дворе, только теперь со стороны, примыкавшей к основному зданию конюшни. Солнце, наконец, коснулось горизонта, и сгустившиеся тени сделали мой ивовый шалаш совсем непроницаемым для чужих глаз. Крыльца я отсюда не видела, зато ворота были как на ладони. Что ж, посмотрим, кого так напряженно ожидает лорд Эр Сан.

От нечего делать я стала разглядывать дом. Два этажа каменные, третий – деревянный. Герцога наверняка поселят не над общей залой, скорее всего даже на третьем этаже. И наверняка не над конюшней, чтобы лошади не мешали его светлости спать. Добраться до окон легко. До второго этажа по крыше конюшни, а там, где второй этаж смыкается с третьим, есть прекрасный выступ, который огибает всё здание. Только бы неизвестный гость дождался полной темноты. Меньше всего я хотела бы, чтобы личная охрана герцога сняла меня со стены стрелой.

Герцог наверняка захочет поговорить со своим гостем в комнате, а не в так называемом «отдельном кабинете». Он должен знать, сколько у таких кабинетов лишних ушей.

Тени становились всё длиннее, солнце село, и двор стал быстро погружаться в сумерки. Наконец на дороге за воротами послышался замедляющийся топот копыт. Миг спустя в круг фонарного света въехал всадник в широком плаще цвета корицы. Конь под ним недовольно храпел. Похоже, гнали его не на шутку.

Едва успев спешиться, всадник оказался в окружении суетливых слуг. Коня двое мальчишек повели по двору, чтобы остудить, а его хозяин прошёл в зал. Я дождалась, пока животное уведут в конюшню. На то, что шагов над головой конюхи не услышат, можно было только надеяться. Уставший скакун должен задать им хлопот и отвлечь.

Скат крыши оканчивался на уровне моих глаз и покрыт был добротной черепицей. Видимо, дела у “Огненного лиса” шли отлично. Я подтянулась на руках и вскарабкалась на скат, местами покрытый мхом. Сюда выходили несколько окон второго этажа, но все они были тёмными. Видимо, постояльцы пировали вместе с герцогом. Что не удивительно. Эр Сан славился тем, что после определённой дозы сарсетинского начинал угощать всех, кто оказывался в зале. Но я всё же постаралась шуметь как можно тише, и, оказавшись под самыми окнами, пригнулась, чтобы на фоне ещё не совсем тёмного неба не рисовался мой силуэт. Черепица под правой ногой неприятно хрустнула, и я понадеялась, что в конюшне этого никто не услышал. Прижавшись к стене, я некоторое время выждала, но никто не выбежал посмотреть на меня. Теперь мне предстояло забраться на выступ, которым оканчивалась каменная часть дома. Можно было бы с разбега, но бегать по хрупкой черепице чревато. Я внимательно оглядела каменную стену и поняла, что единственный способ покорить её – окно. Пожелав постояльцу крайней комнаты хорошего вина и господской щедрости, я забралась на подоконник. С прыжка удалось достать до вожделенного выступа. Острый край камня врезался в пальцы, но это мелочи. Куда хуже было бы, если бы камень был скруглённым и гладким. Опёршись на оконный переплёт носком сапога, я втащила себя на выступ, оказавшийся шириной в локоть. Усевшись на него и свесив ноги, я перевела дыхание и позволила отдохнуть вопящим от возмущения мышцам рук.

В конюшне подо мной звонко чихнул один из конюхов, и я решила, что расслабляться не стоит. Я поднялась на ноги, стараясь не отрывать спину от стены. Да… снизу всё казалось несколько проще. Я медленно двинулась к углу, заранее предвкушая, как буду его обходить. Стоп, Лиа. Ты боишься третьего этажа после Скалы Приговора? Я фыркнула над мгновенно испарившимся страхом и двинулась дальше.

В самом дальнем от меня окне замелькал свет. Вполне возможно, что это Эр Сан со своим гостем. Увлёкшись разглядыванием бликов на стёклах, я едва не поставила ногу мимо опоры. Равновесие потеряла всего на миг, но впечатлений хватило на три. Я вжалась в стену спиной, сквозь плащ и камзол ощутив каждую неровность поеденных временем брёвен. Сосчитала окна, чтобы успокоиться. Их на этой стороне оказалось двенадцать. Впрочем, одно уже осталось позади.

Три окна. Четыре. Пятое занавешено, и за ним, кажется, тоже мелькает свет. Неверный, тусклый, видимо, свеча уже гаснет. Я вцепилась в резной наличник шестого окна, чтобы переступить дыру от недостающего в кладке камня, но в этот момент створка хлопнула и распахнулась наружу. Я снова вжалась в стену всего в локте от показавшейся в окне головы. Медленно и бесшумно выдохнула, успокаивая разбушевавшееся сердце.

– Вот так и оставь, – велел из глубины комнаты низкий хриплый голос, который я сразу узнала.

– Слушаю, господин, – надломленным юношеским голосом отозвалась голова и скрылась в комнате.

– Иди. Нам больше ничего не нужно, – обладатель хриплого голоса приблизился к окну.

Сомнений никаких. Это его я слышала в гроте. В глубине комнаты хлопнула дверь, и на некоторое время воцарилась тишина. Потом послышалось несвязное пьяное бормотание.

– Неужели нельзя было хоть сегодня не пить? – реплика хриплого, видимо, предназначалась не для собеседника, а просто для выпуска накопившихся эмоций.

– Я думал, вы торопитесь в Дугалис, – добавил он уже громче.

– Я… тороплюсь, – и без того малоприятный голос от выпитого звучал неверно и гнусаво.

– Я вижу. Ваша светлость, вас послезавтра ждут на совете Семи. Боюсь, вы туда не успеете, если будете столь не сдержаны в отдыхе, – хриплый голос хоть и старался звучать почтительно, но желание съездить “светлости” канделябром по влиятельной физиономии сквозило в каждом втором слове.

– Я глава совета, если… если ты забыл. Задержался в дороге, значит, на то были всес… всес… веские причины, – с трудом ворочая языком, выговорил герцог. В том, что это был именно герцог, сомневаться тоже не приходилось.

– Ты скажи лучше… чего там ещё узнал?

– Смотритель Хотэ будет на совете. Ему тоже не хватает того золотого ручья, который перекрыл тигрёнок. А впрочем, давайте поговорим обо всём завтра. Я вижу, что зря едва не загнал одного из лучших своих коней, – в хриплом голосе отчётливо сквозила досада.

– Неужели ты думаешь, что пара бутылок паршивого вина способна замутить мой разум? – то ли от возмущения, то ли от ворвавшегося в окно свежего ветерка Эр Сан заговорил заметно чётче.

– Я только думаю, что вы устали с дороги, и что не стоит утомлять вас именами и цифрами.

– Без цифр я и утром обойдусь, иначе, зачем мне ты? – фразе наверняка сопутствовал пафосный надменный жест. Грифон и в трезвом состоянии любил такие жесты. Если конечно в тот единственный раз, когда я видела его, на праздничном шествии, он был трезв.

– Хорошо, – сдался хриплый. – На вашей стороне корона Миртера в лице короля и обоих герцогов. Сами понимаете, они надеются, что вы потом вспомните о них и поддержите в их противостоянии с Гайратом.

– Ага, и наживём себе самого яростного врага, – хмыкнул герцог.

– Я бы не сказал, что Миртер – враг менее яростный, – хриплый, кажется, успокоился. По крайней мере, яд из его уст сочиться перестал. – Гайрат, как вы понимаете, в свете последних событий за тигрёнка все клинки поднять готов.

– Да уж, этот мальчишка не один миллион золотых пустынным варварам подарил.

– И купил себе серьёзного союзника. Во всём Гайрате на вашу сторону можно привлечь только младшего брата визиря, но с него толку как с бумажного клинка. Ни денег, ни власти.

– А Сарсет?

– Как всегда. Будет смотреть, кто победит, а потом кричать, как много он для этой победы сделал.

– Трусы, – голос Эр Сана звучал всё трезвее. – Хоть на сигианцев можно положиться.

– А вот тут вы ошибаетесь, ваша светлость, – вкрадчиво возразил хриплый. Если бы он не подошёл ближе к окну, я бы его вообще не услышала. – Верховный жрец не желает помогать нам. А мнение императора – это мнение жреца.

– Что значит, “не желает”?! – Эр Сан так удивился, что, кажется, даже не рассердился.

– Жрец уверен, что тигрёнок может стать… “истинным правителем”. Как-то так он выразился, если дословно перевести. Так вот, он готов поддержать вас в борьбе с такими же, как вы, но не с “истинным”. Он ещё довольно образно дальше говорил, но я не знаю, стоит ли вам это слышать…

– Говори, раз начал, – буркнул герцог.

– Он сказал, что готов помочь одной змее из десятка, но помогать змее против молодого дракона не видит смысла, – во вкрадчивом голосе хриплого чувствовалось мстительное удовольствие от высказанного хотя бы чужими словами.

– Что?! – судя по звуку, выкрик был сопровождён резким вскакиванием с кресла. Однако тихая ругань и последовавший за ней звук падения обратно в кресло дали мне знать, что пыл герцога несколько охладел. Видимо, пара бутылок паршивого вина способна если не замутить светлейший разум, то пошатнуть светлейшее равновесие.

– Знает ведь, что я ему даже отомстить за измену не смогу, – сквозь зубы прошипел Эр Сан, – Даже когда уберу тигрёнка… Не воевать же мне с Сигианой, в самом деле…

– Да уж. Тем более, нам и в Хорэме войны хватит. Союзников у вас не мало, но у тигрёнка пока больше.

– Меня интересует Тайная Гвардия. Маги Дракона, – речь Эр Сана прервалась мелодичным звоном льющейся в кубок жидкости.

– Ничего не изменилось. Кроме командора никто. Надеюсь, он сможет отдать достаточно грамотный приказ, чтобы секретники не поняли, против кого идут. Их бунт будет сложно подавить.

– А им не всё равно? Старший по званию приказал, и всё…

– Нет, ваша светлость. Им не всё равно. У магов Дракона принято быть преданным короне. Их для того и набирали.

– Чушь! Нет такой верности, которую нельзя перекупить! – вспылил герцог.

– Боюсь, и здесь вы ошибаетесь. Старший наставник школы Дракона особенно следит за тем, чтобы “перекупаемые” не задерживались под его началом. Даже если это самые способные ученики. Нормальные люди туда просто не попадают.

– Всегда ненавидел старика, – не сказал, а выплюнул Эр Сан, и оба на какое-то время замолчали.

Я пошевелила затёкшими ногами и попыталась осознать услышанное. Масштабы заговора оказались для меня неприятной неожиданностью. Как и участие командора, уважение к которому я не потеряла даже после того, как он сорвал с меня браслет.

– Сторонников тигрёнка мы постепенно убираем, – снова заговорил хриплый, – вот только нетопырь, боюсь, может доставить хлопот.

– Этот бледный призрак, сарсетинский граф? – переспросил герцог. – Разве он ещё в Дугалисе?

– Да, лорд Сантер сейчас при дворе тигрёнка и, кажется, стал ему чуть ли не другом. А при графе свита из каких-то собак-ищеек. Они словно чуют, когда нужно быть рядом с ним.

– Неужели вы с одним мальчишкой не можете справиться? – проворчал Эр Сан.

– Я бы не назвал его мальчишкой. Хоть он и ровесник тигрёнку.

– Ну и оставьте его. Один помешать не сможет.

– И вновь заблуждаетесь. Влияние графа на сарсетинский двор очень велико. Его вполне достаточно, чтобы склонить корону Сарсета на сторону тигра.

– Если ещё раз назовёшь его тигром, я скормлю тиграм тебя! – как-то особенно зло проговорил герцог.

Хриплый что-то проворчал в ответ, и его шаги приблизились к окну. А миг спустя я увидела и его самого. Облокотившийся на подоконник человек был повыше, чем казался в гроте. Отсветы горевших в глубине комнаты свечей выхватывали то хищный нос, то проседи в длинных тёмных волосах. Похоже, в этом теле бежало немало гайратской крови.

И тут, словно почувствовав мой взгляд, он обернулся. Первым в его глазах вспыхнуло бесконечное удивление. Не дожидаясь следующей реакции, я оттолкнулась от стены и едва удержалась от крика, когда стопы ударились об утоптанную землю.

– Стража! – донеслось сверху.

Бежать не оглядываясь. Не обращая внимания на боль в ногах. Обратно, к спасительному дереву. Пучок ивовых ветвей спружинил, когда я, подпрыгнув, схватилась за него и рывком перебросила себя через стену. Двор очень быстро наполнился шумом, но мне было не до того. Я что было сил припустила к маячившему в двухстах шагах впереди лесу. В тени деревьев я доберусь до деревни, а там меня ждёт Советник. Главное, чтобы хриплый не запомнил моего лица. Я отчаянно надеялась, что капюшон скрыл меня от него, но ведь мог и не скрыть.

Позади послышались крики и лай собак. Травить меня собрались, как зверя? Дохлую рыбу вам, господа. Один щелчок пальцами, и по траве прошла огненная струя. Запах палёного собьёт со следа. Благо спасительный лес уже окружал меня со всех сторон. Рычание, лай и крики докатились до кромки леса и растеклись вдоль неё. В голосах людей и животных слышалась досада.

Бежать. Бежать, не оглядываясь, не прислушиваясь. К счастью, в темноте моя координация, от чего-то, становилась лучше. Корни не подворачивались под ноги, ветки не хлестали по лицу, словно от того, что перестают видеть глаза, начинает видеть тело.

А вот и знакомая тропа. По ней я сюда пришла, и она выведет точно к корчме. Шум погони отстал. Похоже, преследователи рассредоточились и организовали цепь.

Между деревьями мелькнули огоньки, а потом лес расступился, и я вылетела точно к заднему двору корчмы. Забор её, деревянный и невысокий, я преодолела с одного прыжка. Хорошо, что я предусмотрела неблагоприятный исход и сумку оставила в стойле Советника.

Налетев, будто вихрь, на мальчишку-конюха и напугав его до икоты, я велела открыть только что закрытый засов и метнулась внутрь небольшой конюшни.

– Дам золотой, если мы с тобой оседлаем его за минуту, – выпалила я, хватая с перекладины потник.

Оторопь с мальчишки слетела вмиг, и он бросился мне помогать. Нам понадобилось больше минуты, но меньше двух, а потому с монетой пришлось расстаться. Советник обиженно всхрапнул. Надеялся, наверное, ночь провести в отдыхе и уходе. Хорошо хоть почистить и покормить его успели.

– Прости, друг. Миль пятнадцать, и мы отдохнём, – тихо сказала я коню, и вскоре мы уже неслись по тракту. Я не собиралась выяснять, добрались ли до корчмы те, кто меня искал. В любом случае, нужно теперь оказаться как можно дальше.

Я пускала Советника то рысью, то галопом, чтобы он не слишком быстро выдохся, и, прежде чем он сам перешёл на шаг, позади осталось не меньше семнадцати миль. Чуть впереди горели фонари почтовой станции, а рядом с ней светились тёплым светом окна недорогого постоялого двора “Олений рог”. Мне случалось останавливаться здесь ещё в начале службы. Место – лучше не придумаешь. Тихое, обычно немноголюдное. Вот и сейчас только один запоздавший путник въезжал в ворота. Конечно, в этот час тракт и так был почти пуст, но “Олений рог” и в лучше времена не жаловался на нехватку мест. Он был не достаточно дорог для вельмож и не достаточно дёшев для путешественников и мелких торговцев, а потому выбирали его редкие в меру состоятельные одиночки. Не редко и гвардейцы Дракона, что плохо. Зато для простых стражников дороговато, а гвардейцы всё-таки не так уж часто путешествуют.

Коротко подстриженная девушка лет семнадцати приняла у меня поводья. Пять лет назад она была совсем ребёнком, но и тогда за лошадями ухаживала отменно. Мой каурый Гару тогда несколько часов оборачивался на оставленную позади конюшню и горестно фыркал.

В общем зале горели фонари, их закопчённые стёкла приглушали свет. Единственный посетитель, задумчиво созерцавший пламя очага, даже не обернулся, когда я вошла. Только сонный трактирщик приподнялся над стойкой, подслеповато щурясь.

– Комнату на ночь, – я положила на стойку семь серебряных монет.

– Вверх по лестнице, вторая дверь справа, – зевнул хозяин, протягивая мне ключ.

Я молча кивнула. Эта же комната досталась мне в прошлый раз. Трактирщик, не дождавшись, пока я уйду, исчез под стойкой. Он никогда не задавал постояльцам вопросов и никому на вопросы не отвечал, и в этом, на мой взгляд, было главное достоинство трактира.

Комната была маленькой, но для трактира удивительно чистой. Солидный засов на не менее солидной двери был ещё одним приятным дополнением. И всё же, не смотря на засов и на охватывавший правое запястье браслет, я заснула только тогда, когда убедилась, что могу в одно движение дотянуться до меча.

Проснулась я от того, что у самой моей двери кто-то споткнулся и с чувством выругался. Утро было совсем ранним, но я прикрикнула на свою совиную сущность и заставила себя подняться.

В общем зале, несмотря на ранний час, народу оказалось не так уж и мало. Отдельных столиков тут не было, и за четырьмя длинными дубовыми столами собралось человек тридцать. Я уверенно прошла к стойке. Сегодня хозяйничала жена трактирщика, и я заказала завтрак. В ожидании его я опустилась на стул у стойки и стала рассматривать посетителей. Зажиточные торговцы, преуспевающие ремесленники, лекари. Двое вестовых герцогского дома в расшитых камзолах. Два молодых франта, желающих казаться богачами. И ещё один посетитель, который заинтересовал меня чуть больше остальных – стройный силуэт в походном плаще. Или юноша, или женщина. Неизвестный обращён спиной ко мне, поэтому лица не разглядеть, и чуть в стороне от всех, насколько позволяет общий стол. Иссиня-чёрные волосы обрезаны чуть выше плеча, а над воротом плаща красуется рукоять катаны. Сигианец. Или сигианка.

На стойку звучно опустилась моя кружка, и я на минуту отвлеклась от созерцания зала. Поэтому грохот пинком открытой двери заставил меня вздрогнуть. В очертившийся потоками солнечного света проём хлынули вооружённые стражи. Этого ещё не хватало. Я сжала рукоять меча, но обнажить его мне не пришлось. Эти стражи пришли не за мной. Сигианка, оказавшаяся всё-таки женщиной, отпущенной пружиной сорвалась с места и молниеносно обнажила клинок. Метнулась было к единственному окну с мелко переплетённой рамой, но бросив туда взгляд, выламывать его не стала. Видимо, по ту сторону её тоже ждали. Отряд из десяти солдат бросился окружать сигианку, сбивая стулья и расталкивая разбегающихся посетителей. Девушка прижалась к стене спиной, с явным намерением сражаться до последнего. Однако противников для неё оказалось многовато. Уже третьим выпадом её ранили в правую руку. Я сама не заметила, как до половины вытянула клинок из ножен. Стоп, Лиа. Ты не в том положении, чтобы кидаться в первую попавшуюся драку со стражей.

Раздался звон и вскрик – это выбили катану из рук сигианки. Прежде чем её схватили и прижали к стене, она успела вскинуть к виску два пальца. Девушка не могла знать, что я из братства, ведь там мы с ней не встречались. Это была последняя надежда, когда надежды нет.

Я не давала клятвы, но после Архареса не могла не ответить. Не раздумывая, метнулась к ближайшему стражу, не успевшему даже понять, откуда прилетела атака. Двух других ранила раньше, чем они разобрались, в чём дело. Отряд отвлёкся на меня, и сигианка смогла оттолкнуть двоих, прижимавших её к стене. Мне пришлось отступить на шаг, когда сразу пятеро, мешая друг другу, попытались дотянуться до меня клинками. Кто-то из оставшихся за их спинами протрубил в сигнальный рог. Десять тысяч морских демонов, этого надо было убить первым! Дверь распахнулась, на улице послышались топот и крики. И неизвестно, сколько их там. Что ж, Лиа, ввязалась – бейся до конца.

Щелчок пальцами, и волной разошедшийся огненный круг заставил противников отпрянуть. Подоспевшая подмога растерянно застыла у входа.

– Если спалите мой трактир, достану из-под земли! – послышался гневный вопль выбежавшего откуда-то хозяина.

– Господа, мэтр Даро прав, – обратилась я к стражникам, – ни к чему уничтожать это славное заведение. Верните моей подруге клинок и покиньте зал, дабы мне не пришлось пускать его гостеприимные стены на дрова.

Рослый страж с нашивками десятника оказался сообразительнее остальных. Он отобрал у конвойного катану, отдал её сигианке и жестом скомандовал к отступлению.

– Лиа Тереа, я полагаю, – обратился он ко мне, пока его бойцы покидали трактир. – Я удивлён, что вы не покинули страну. Впрочем, недолго вам своевольничать. Вас ищут и скоро найдут.

– Это ещё вопрос – кто кого найдёт, десятник, – холодно заметила я и указала ему на дверь.

Миг спустя зал полностью очистился от стражи. Я подала сигианке руку, помогая ей подняться. Её, похоже, изрядно помяли. Из-под лестницы и из-за стойки за нами наблюдали десятки испуганных глаз.

– Если можешь идти, то лучше побыстрее отсюда исчезнуть, – я оглядела девушку. Чуть старше меня, чуть тоньше. Гибкая, словно стальная струна. Раскосые глаза жгуче-чёрного цвета.

– Мой конь к этому времени уже должен быть осёдлан, – с жёсткой улыбкой отозвалась она, вбросив катану в ножны. Голос её был похож на голос её клинка.

Я с тоской оглянулась на кружку с горячим ещё чаем и направилась к выходу, остановившись у самой двери. Ждут нас лучники, или нет? Десятник ушёл слишком легко. Или очень умён, или держит что-то про запас. Я осторожно приоткрыла узкую щель. Своего двора у “Оленьего рога” не было, только широкий утоптанный подъезд. В пределах видимости ни одного стража.

– Постарайся не высовываться из-за моей спины, – я заставила себя собраться, зажгла в обеих ладонях по огненному шару и ногой толкнула дверь. И порадовалась тому, что воспринимаю мир в первую очередь на слух.

Шар из правой руки улетел на звук спущенной тетивы, спалив стрелу в воздухе. Кремниевый наконечник бессильно шлёпнулся в траву. Второй шар последовал за первым. Стрелок, выглядывавший из-за угла конюшни, увернуться не успел и вынужден был бросить лук, чтобы потушить одежду. Он исчез за конюшней и, судя по звуку, опрокинул на себя бочку с водой. Из ворот строения осторожно выглянула девушка-конюх. Убедившись, что всё утихло, она вывела поджарую белую кобылу и Советника, к моему удивлению, тоже осёдланного.

– Я подумала, что вы захотите уехать пораньше, – ответила она на мой взгляд.

Я невольно улыбнулась и протянула ей золотой, мысленно обругав себя за расточительность.

Миг спустя мы уже летели галопом в сторону Дугалиса. Однако, не проехав и мили, моя спутница свернула на какую-то малоприметную тропу, заставив меня последовать за ней. Лес в этом месте опять подступил к дороге с обеих сторон и казался довольно густым. Отъехав шагов на четыреста вглубь дубравы, мы остановились на симпатичной поляне.

– Во-первых, на тракте нас будут искать, – не дожидаясь вопроса, заговорила сигианка и спрыгнула на землю, – во-вторых, мне необходимо перевязать рану.

Только теперь я заметила, что правый рукав её коричного камзола был насквозь мокрым.

– А в-третьих – спасибо, – она посмотрела мне в глаза. – Если бы не ты…

Я подняла руку в останавливающем жесте. Не люблю, когда меня благодарят за то, чего я не могла не сделать.

– Давай, помогу. Что-что, а перевязки меня делать научили, – я тоже спешилась и приняла из её рук полоски белого льна. – Расскажи пока, как тебя угораздило угодить в такую передрягу?

– Мы должны были всей командой в “Роге” ещё вчера встретиться, но ребята так и не появились, – нахмурилась девушка. – А я, кажется, забыла представиться. Тао Ри Вэй, в прошлой жизни – охотница на летучих рыб.

– Лиа Тереа, – отозвалась я.

– Я слышала, как страж назвал тебя по имени. Давно в братстве действующий маг Дракона? – она с интересом взглянула на браслет.

– Меньше одной луны. Только не такой уж я действующий. Браслет-то чужой, – перед мысленным взором пронеслась команда, потом бой на Острове Ожидающих.

– И я уже не в братстве, – прибавила я, поморщившись от неожиданной горечи этих слов.

– То есть? – растерялась сигианка.

– Я ушла… – произнесённое вслух это оказалось ещё хуже. Когда я успела так привязаться к команде? Когда разделила с ними смертный бой?

– Ушла? Из братства? – Тао явно не поверила своим ушам. – Почему? И… как?

– У меня есть дело, в которое я не имею права впутывать братство. Фахир меня отпустил, – я никогда не жалею о принятых решениях. Просто мне вдруг стало не хватать вечных споров Ли и Тары. И задушевных разговоров с Илисом. И завораживающей улыбки Джамита.

– Неужели нашлось такое дело, в котором Змей не захотел помочь?

– Он захотел. Просто не смог. Скажи лучше, что у вас случилось? Где команда?

– Где команда, я и сама хотела бы знать. Мы должок один вернули… В моей команде три миртерца и два сарсетинца. Наш веду в братстве чуть ли не со дня основания. Так вот его заклятый враг, один миртерский граф, долгое время где-то по морям плавал, а теперь, наконец, появился. Он нашего веду в своё время вместо себя под смертный приговор подвёл.

– А вы, я так понимаю, достали его в Хорэме и привели приговор в исполнение?

– Привели. Одного фактора только не учли – шнура над столом.

Я тут же вспомнила такую систему в особняке своего командора. Неприметный такой шнур, свисает с потолка в кабинете. Дёргаешь, и колокола по всей территории трезвонят.

– На личную гвардию графа напоролись? – я понимающе кивнула.

– Напоролись. Еле ноги унесли и три стрелы в придачу. Парней наших зацепили. Мы разделились, чтобы погоню со следа сбить.

– Я смотрю, не сбили. Вы в самом Дугалисе нашумели?

– В поместье Ша Дор. Наш граф там гостил.

– Ша Дор? – настал мой черёд удивляться, – Вы сунулись в дом генерала гвардии Дракона?

– Там годами только гости и слуги…

– Ага. И особый отряд городской стражи в придачу, – я вспомнила некое подобие военного совета, которое командор однажды собрал у себя. Дом тогда оцепили стражники, чтобы нам никто не мешал. – Вы молодцы, конечно, разворошили осиное гнездо. Где расстались-то?

– На выезде из Оразэса.

Я задумалась. Оразес – небольшой городок в предместье столицы. От тракта несколько миль на юго-восток.

– Вы тракт что ли стороной пытались объехать?

– Там целитель знакомый, – покачала головой сигианка.

– Команда твоя, скорее всего, на оразэсском посту. Наверняка хотят ещё тебя поймать и генералу Ша Дору подарок преподнести в полном комплекте.

– Придётся пост штурмовать? – Тао спросила это так просто, будто интересовалась, что ещё купить в лавке. – Найти бы ещё кого из братьев…