Текст книги "Лишённые права (СИ)"

Автор книги: Ольга Лев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Серьёзно? – удивилась я, – Я думала, Змей пошутил, когда упомянул об этом.

– Никаких шуток. Он тебе как-нибудь сам расскажет, что произошло, – усмехнулся Ли.

Девочке с голубыми глазами он кивнул с явной неохотой. Она, как ни в чём не бывало, лучезарно улыбнулась.

– Это Тара. Не смотри, что выглядит она на четырнадцать. Этой маленькой стерве семнадцать, а по характеру она обставит самых едких стариков. Родина этого демона – Сарсет.

– Может, ты вспомнишь о правилах хорошего тона? Или у тебя ещё не все достойные меня эпитеты кончились? – Тара сверкнула голубыми глазами.

– Что и требовалось доказать, – невозмутимо продолжил Ли. – В прошлой жизни она путешествовала с труппой бродячих артистов. Её великолепный номер с кинжалами мне однажды довелось увидеть.

– А я предполагала школу наёмных убийц, – фыркнула я, вспомнив наше первое знакомство.

– Такому мастерству там не обучат, – рассмеялась девушка.

– За твоей спиной Джамит, – снова заговорил веду, и я обернулась.

И встретилась с бесшабашно весёлым взглядом чёрных глаз. Парень был, наверное, чуть старше меня. Отросшие до плеч тёмные волосы развевались в такт плащу в порывах прохладного восточного ветра. Слегка поклонившись, Джамит с загадочной полуулыбкой приготовился слушать командира.

– Запомни главное правило, Лиа, – с чуть заметным смешком проговорил сигианец, – никогда ни во что не играй с Джамитом. Особенно в карты. Эта бестия способна и мёртвого обыграть.

– Врёшь. Такого в моей практике ещё не было, – серьёзно заметил Джамит. Глаза его меж тем продолжали изучать бешеное веселье.

– Джамит гайратянин, – Ли проигнорировал замечание, – но этого не скажешь ни по внешности, ни по манерам. Змей не раз предлагал Джамиту сменить имя, чтобы не позорить нацию. Поговорить вам будет о чём, Джамит, как и ты, лишён права на магию.

– На магию? – мне показалось, что я ослышалась. Магия в Гайрате? Ни один из генералов тайной гвардии даже не обмолвился об этом. Я была уверена, что дающие силу покровители есть только у Хорэма и Сигианы.

– Удивлена? – улыбнулся Джамит. – Приятно видеть удивление на лице капитана секретников. А вот в Гайрате о вашем Огненном Драконе знают достаточно.

– Но что у вас за сила?

– Пустыня – наша сила. Спроси как-нибудь Фахира, за что он получил прозвище «Песчаный Змей».

– Спрошу, – согласилась я, стараясь не слишком приглядываться к гайратянину. Было в его манерах, в его весёлом взгляде что-то завораживающее.

– У каждой команды свои комнаты в башне, – продолжил Ли, снова завладев моим вниманием, – но бываем мы здесь нечасто. Завтра отправляемся в Миртер, меня там ученики заждались, и Змей просил одному своему приятелю привет передать.

– То есть, знакомство с остальными откладывается? – с лёгкой досадой спросила я.

– Успеется. Мы и сюда ещё не раз вернёмся, и там со многими встретимся. Идём, покажу тебе место твоего ночлега.

Я даже не заметила, как мы с веду остались одни. Он повёл меня к башне и галантно открыл передо мной дверь. Мы поднялись на третий этаж, прошли по коридору и остановились у одной из дверей. Скрипнули петли, и мы оказались в просторной общей комнате с тремя дверями. Бывшие офицерские покои. За дверями обычно располагались две спальни и ванная. Похоже, в этом форт Годэ ничем от других своих хорэмских близнецов не отличался.

– Комнат не так много, поэтому эта вам с Тарой на двоих. Всё лучше, чем располагаться в казармах. Их землетрясение испортило основательно, – Ли толкнул дверь.

Я увидела небольшую комнату с двумя бойницами и двумя кроватями у стен. Над одной висели два великолепных гайратских палаша.

– Хороши, – я с трудом удержалась от того, чтобы потрогать клинки.

– Это предыдущего хозяина, – как-то помрачнев, пояснил веду, – скажешь Таре, она заберёт.

Не дав мне задать вопрос, сигианец резко развернулся и исчез в коридоре. Дверь за ним захлопнулась и снова открылась. В общую комнату осторожно заглянул Илис.

– Командор не в духе? – спросил он, оглянувшись через плечо и войдя в комнату целиком. – Меня им чуть не снесло.

– Кого-то вспомнил, видимо, – я пожала плечами. – Там на стене два палаша висят…

– А, – Илис понимающе кивнул, – это Равена, твоего предшественника клинки. Неплохой парень был. Поймал стрелу дозорного на горном тракте. Ли не успел его прикрыть. Мы с Джамитом считаем, что он никак не мог успеть, а Тара и он сам считают, что мог. Тара ему, наверное, до самой смерти будет иглы в сердце загонять. Ты старайся его об этом не спрашивать. Да и её, пожалуй. Она Равена любила.

– Постараюсь, – кивнула я, поняв, каково должно быть сигианцу. Терять своих бойцов всегда больно, а если ещё и виноватым себя считать…

– Расскажешь, как ты такой уникальный приговор получил? – решила я сменить тему. – Какому-нибудь лорду его портрет не понравился?

– Вроде того, – фыркнул художник. – Я тебе завтра в пути расскажу, история как раз для долгой дороги. Иди спать. Ты на ногах еле стоишь.

Ещё раз улыбнувшись, Илис скрылся за дверью напротив моей. Я ушла к себе и завалилась на кровать, скинув только плащ и сапоги. Сейчас немного отдохну и разденусь…

Разбудил меня возмущённый крик Ли Сен Тана. Открыв глаза, я не сразу вспомнила, где я. Скромно обставленную комнату заливал серый предутренний свет. Увидев напротив сонную и озадаченную мордочку Тары, я вспомнила весь вчерашний день, и он показался мне бредовым сном.

– Почему мы?! Ты не считаешь, что команде сначала нужно сработаться? – снова повысил голос Ли.

Похоже, он с кем-то ругался в общей комнате. Мы с Тарой поднялись одновременно. Девушка по-хозяйски распахнула дверь, и мы увидели Змея и Ли Сен Тана, с двух сторон облокотившихся на небольшой столик, деревянные ножки которого едва не подламывались под тяжестью эмоций командиров. Из-за двери напротив с опаской выглянули Илис и Джамит. Фахир первым заметил присутствие посторонних и выпрямился, опустив плечи.

– Это приказ, Ли. Приказы не обсуждаются, – тихо, но веско проговорил он и вдруг посмотрел на меня. – Лиа, ты ведь хорошо знаешь Остров?

– Я надеюсь, вы не про Остров Ожидающих? – я вздрогнула, вспомнив мрачную крепость, стоявшую на скале в семи милях от порта Хотэ. Семь этажей, прямые отвесные стены из тёмного камня и узкие бойницы издалека давали понять, что место недоброе. Мне даже кажется, что над той крышей всегда клубятся тучи. Впрочем, так, наверное, кажется всем, кто хоть раз становился узником замка Архарес. В Хорэме кроме этого острова нет ни одной тюрьмы. В нашем королевстве издавна считается, что такие заведения разрушают мирную ауру городов, и все заключённые находятся только в тех десяти стенах.

Я с надеждой посмотрела на Змея, по его взгляду понимая, что надежда напрасна.

– Я говорю именно о нём, – Фахир был непривычно мрачен.

– За те три месяца, что я провела на Острове, у меня не было возможности хорошо его изучить, – я старалась говорить невозмутимо, но плохие предчувствия уже столпились где-то в районе солнечного сплетения.

– Я же говорил! – снова взвился Ли. – Ты требуешь невозможного! Тем более, от нас!

– Разве не твоей команде удавалось выполнить невозможное? – холодно поинтересовался Фахир.

– Удавалось. Только мы при этом потеряли хорошего и нужного человека, – сигианец уже почти рычал. – А сейчас мы вообще ещё не команда!

– А вот это ошибка только твоя, – жёстко проговорил Змей, и я порадовалась, что смотрит он не на меня.

– Я говорю о том, что мы ещё не сработались. В моей команде новый боец, не проверенный ни делом, ни временем.

На этой фразе я неожиданно для себя разозлилась. Проверяли, и не раз. И не такие, как ты. И надо было это вслух сказать.

– Вот и проверишь. Я в людях редко ошибаюсь, – Змей стоял на своём несокрушимо.

– А вот я в тебе, похоже, ошибся! Ты мне казался человеком последовательным и постоянным в своих решениях, – в голосе сигианца появлялось всё больше яда. – Что должно было произойти, чтобы ты ни с того ни с сего изменил приказ, да ещё на такой безумный? Как же горячий привет для приятеля из Миртера?

– Приятель подождёт. Я его пять лет назад не убил, теперь сроки не важны. Что случилось, тебя не касается. Я получил письмо – ты получил приказ. Это ясно?

– «Впятером вытащить человека с Острова Ожидающих» – это не приказ! Это приговор! – разъярённый Ли рывком перевернул многострадальный стол и отвернулся. А меня словно окатило ледяной водой.

– Дэй Фахир, – я удержалась от того, чтобы, как Ли, не сорваться на крик, – когда вы вчера предложили мне выбор, могли бы предупредить, что выбора нет, и обе дороги ведут в одну сторону. Ваш приказ действительно сродни приговору. В этом замке солдат больше, чем во всём Дугалисе! – спокойно, Лиа, крик тебя к нужному результату не приведёт. – Вчера вы не показались мне безумцем, но я вижу, что ошиблась. Делайте со мной всё, что захотите, но ваш приказ невыполним.

– Говоришь, в людях не ошибаешься? – едко вставил Ли Сен Тан, и мне захотелось ударить его по лицу. А лучше в живот. Мечом. Нет, Лиа, ты ничего не будешь ему доказывать, ты не полезешь на Архарес, ты там уже была. Есть более простые способы самоубийства.

– Я не думал, что ты способна выносить приговоры из собственного страха, – медленно проговорил Змей, и я едва не пригнулась под тяжестью его взгляда. – На острове сейчас человек, который, как и ты, попал туда за верность своим идеалам.

– Безвыходных ситуаций не бывает, – я не позволила себе поддаться, – ведь у него не пожизненное. В Хорэме нет пожизненного. Значит, или выйдет, когда положено, или найдёт другой способ бежать.

– Он смертник, – голос Фахира зазвучал как-то глухо, – только его ждёт не Скала Приговора. В Архаресе он ждёт перевода. Смертный приговор ему вынесет верховный судья Гайрата.

Я закрыла глаза, чтобы не смотреть в дикую темноту глаз Змея, но легче не стало. Стало тяжелее. Я вспомнила описание казней в Гайрате. По сравнению с ними, полёт со Скалы – это добрая сказка на ночь. Возмущение и страх вдруг начали отступать под натиском совести. Стоп, Лиа. Воинская честь не требует спасать преступников.

– Что он натворил? – против своей воли спросила я. Какие демоны за язык дёрнули? Зачем мне это знать?

– Слышала про Серого Безумца?

Я озадаченно кивнула. Про сумасшедшего убийцу слышали все. Гайратская стража много лет не может его поймать, и матери Страны Песков уже давно не отпускают детей гулять без присмотра. Но при чём здесь он?

– Человек, о котором я говорю, четыре недели назад арестовал Серого Безумца.

– Молодец, – уважительно заметил Джамит.

Фахир оглянулся на него и добавил:

– В храме Вечных.

Я снова закрыла глаза и глубоко вдохнула. Теперь мне всё стало понятно. Если в Хорэме самыми тяжёлыми преступлениями считаются убийство и измена короне, то в Гайрате нет ничего хуже, чем войти в храм с оружием. А если его там ещё и обнажить, прихожане могут забить камнями на месте, и закон будет на их стороне. Я оглянулась на остальных. На их лицах читались возмущение и растерянность. Ли стоял у стены, скрестив руки на груди и исподлобья глядя на Фахира.

– Пятерых мало для Архареса. Там не всякая армия справится… – проговорила я и обнаружила, что голос у меня виноватый.

– Мне всякая армия и не нужна. Чем меньше людей, тем меньше шума. Если бы не те четыре стрелы, что достались мне от хорэмской стражи, я пошёл бы один! – на этот раз в голосе Песчаного Змея отчётливо послышалось отчаяние.

– Чего ты не договариваешь? – Ли задал вопрос, который не посмела задать я.

Фахир помолчал, но всё же ответил охрипшим голосом:

– Он мой сын.

В комнате повисло молчание. Я уже знала, что соглашусь, и ненавидела себя за это. И, кажется, остальные думали так же.

– Когда нам нужно там быть? – хмуро спросил Ли, сжимая кулаки.

– Через семь дней его заберёт гайратское судно. Сами понимаете, перевозить его будут под усиленной охраной. Второй раз ему сбежать не дадут. А для хорэмских стражей он такой же заключённый, как остальные, и стерегут его не меньше и не больше.

– Вы хоть примерно знаете, где его искать? Я слышала, Архарес огромен, – подала голос Тара.

Змей покачал головой. И тут я вспомнила, что не так уж плохо знаю этот замок. Первый раз нам о нём рассказывал учитель истории ещё в воинской школе. Здание было построено несколько веков назад и в своё время было королевской резиденцией. Ещё когда столицей Хорэма был не Дугалис, а Хотэ. Мастера выдолбили первые два этажа прямо в скале, а потом сверху надстроили саму крепость. После, когда войны поутихли, короли Хорэма решили, что на материке уютнее, и Архарес на долгое время превратился в простой военный форт. А лет триста назад в него королевским указом свезли всех преступников. За последующие сто лет преступность снизилась во многие десятки раз, поскольку на побег теперь рассчитывать не приходилось, а сама крепость наводила ужас. Почему – никто так и не смог объяснить. И я, проведя там три месяца, не поняла, в чём природа этого ужаса. Да, мрачные стены, но видела я крепости и помрачнее. И содержание там сносное, и еда приличная. Но когда долго находишься внутри, появляется стойкое ощущение, что замок хочет раздавить тебя и съесть.

Второй раз нам рассказывали об Острове Ожидающих на подготовке в Тайном Штабе. Считалось, что мы должны все стратегически важные объекты знать, как свою казарму, но учитель подошёл к делу довольно равнодушно – бегло упомянул то, что считал важным, и предложил забыть со словами «всё равно не пригодится».

– Иноземных заключённых, не подданных хорэмской короне, содержат в западной башне на втором этаже, – уверенно проговорила я. – На первом – комендатура, так что шуметь надо будет тихо. Смена караула четыре раза за сутки, но точного времени я не знаю. Часов нам не выдавали. Фахир, это безумие. Там бойницы, а не окна. Войти можно только через парадный вход, а там мимо стражи и мышь не проскочит.

– Если справитесь, можете просить всё, что захотите, – тихо сказал Змей.

– Да тут уже не о награде речь, – заметил Илис.

– Но мы не отказываемся, – невозмутимо вставил Джамит.

– Я слов на ветер не бросаю. Берите лучших коней, лучшее оружие и вперёд, – Змей вновь заговорил уверенно и твёрдо, а потом вдруг замолчал, словно на что-то решаясь, и добавил едва слышно. – Если не сможете вывести – убейте…

– Я надеюсь, этого приказа нам выполнять не придётся, – покачал головой Ли Сен Тан и оглянулся на нас. – Что стоим?! Собираемся!

Солнце и нескольких шагов не успело сделать по небу, а мы уже тронулись в путь. Лошади в конюшне форта Годэ оказались превосходными. Мне достался холёный вороной по кличке Советник. Я поинтересовалась, кто дал жеребцу такое имя, и Ли с усмешкой кивнул на Джамита.

– Всё, что тебе в Братстве покажется странным с претензией на остроумие, родилось в этой отчаянной голове, – проговорил он и свернул с дороги на едва приметную тропу.

– Это мы ловушки и растяжки объезжаем, – тихо пояснил Илис.

– Я вроде вслух спросить не успела, – улыбнулась я.

– Так ведь я тоже, когда тут в первый раз ехал, почти успел спросить, – усмехнулся миртерец. – Мы все предсказуемы.

– Ты обещал рассказать свою историю, – напомнила я, обнаружив, что проникаюсь симпатией к этому весёлому и дружелюбному парню. Такой наверняка умеет быть хорошим другом. Во всяком случае, как я себе представляю значение этого слова.

– Обещал, значит, придётся, – с притворным вздохом развёл руками художник. – Родился и вырос я в миртерском городке Трим. Слышала о таком?

– Ещё бы. Ваши деревянных дел мастера на весь материк славятся.

– Вот и я на краснодеревщика учился. Иногда рисовал для себя. Потом кое-кто мои картины увидел, оценил, и стали у меня их и покупать, и заказывать. Как-то один барон заказал мне свой портрет. Я вообще людей рисовать не люблю. Такие картины у меня, почему-то, долго не живут. Вот и в этот раз неприятность вышла. Отказаться я не мог, таким людям не отказывают. Да и сумму он предложил соблазнительную. Нарисовал я его, краски высохли, и через пару дней его сын пришёл работу забрать. Застал меня с кистью в руке. Знаешь, бывают такие люди, которые очень тихо ходят и очень громко начинают разговаривать?

Я с улыбкой кивнула.

– Вот этот баронский сынок из таких. Напугал меня, я от неожиданности обернулся резко и кистью махнул. И портрету отца его аккурат поперёк шеи красную полосу нарисовал. Ну, я извинился, портрет оставил на доработку, сына проводил, а через два дня он ко мне с отрядом стражи примчался и заявил, что я его отца убил. Оказалось, что барона нашли с перерезанным горлом. Тут трактирщик, у которого я комнату под мастерскую снимал, некстати вспомнил другое дурацкое совпадение. Мне как-то соседский кот на картину кувшин с водой опрокинул. А через полгода женщина, на той картине изображённая, в реке утонула. Капитан стражи заявил, что я, прежде чем убить кого-нибудь, этого человека рисую и решаю, что с ним сделаю. Я тогда чуть с ума не сошёл. Мне, можно сказать, повезло. В ночь, когда барона убили, я на свадьбе друга гулял, и меня там многие запомнили. Потом и настоящего убийцу нашли, но сын барона от меня отстать не пожелал. Считал, что я всё равно виноват. Я рад, что он тогда чуть больше не постарался. Меня могли и в содействии убийце обвинить, и мы бы с тобой сейчас не разговаривали. А так суд признал, что мои картины дурно влияют на судьбы людей, и запретил мне рисовать. Все мои картины сожгли, а городскую стражу обязали за мной присматривать. Даже угольный набросок мог обойтись мне несколькими годами на рудниках. А я не могу не рисовать. В этом моя душа. Я собирался в Хорэм бежать, но случайно Ли Сен Тана встретил… ему стало любопытно, почему стражник пытается арестовать меня за рисунок на придорожной пыли.

– Безумная история, – честно высказала я своё мнение. – Даже более, чем.

– У меня всё так, – с улыбкой развёл руками Илис. – Одни безумные истории.

– Может, потому, что сам – безумец? – оглянулся с лукавым прищуром едущий впереди Джамит.

– Я, кажется, с тобой в карты не соглашался играть. Значит, нет, – в тон ему отозвался художник.

– Ты бы согласился, если бы мне было что у тебя выигрывать, – обворожительно улыбнулся гайратянин.

– Ты приговор, случайно, не за игру получил? – со смешком спросила я его.

– Почти угадала. Вот доберёмся до какого-нибудь приличного города, я тебе за кубком хорошего вина всё и расскажу.

– Он расскажет, – фыркнула чуть обогнавшая его Тара. – Наутро будешь долго думать, как же так получилось.

– Что-то я между нами ничего такого не припомню… – изогнул бровь Джамит. – Уж тебя бы я не забыл.

– Этого ещё не хватало! – на этот раз девушка возмутилась всерьёз. – Я не о себе говорю.

– Которая же из наших сестёр на меня жаловалась? – гайратянин по-прежнему держал слегка шутовской удивлённый тон, и я уже с трудом удерживалась от смеха.

– Чтоб тебя кошки съели! – раздражённо бросила сарсетинка и пришпорила серого в яблоках коня.

– Моё предложение насчёт вина остаётся в силе, – блеснул тёмными глазами игрок.

– Джамит! – на этот раз на него прикрикнул уже Илис.

– Ты-то чего возмущаешься? Я же не тебя приглашаю, – ухмыльнулся Джамит. – Нет, конечно, если тебя именно это огорчает, я могу пригласить…

Ужас, мелькнувший в глазах художника, заставил и меня и гайратянина весело рассмеяться. Илис, чуть поворчав, присоединился.

Уже поздно вечером мы выбрались на тракт в том месте, в котором я с него свернула.

– Если поторопимся, сможем до первых звёзд добраться до трактира, что стоит на большом перекрёстке, – Ли Сен Тан оглянулся на темнеющее небо. – Ночи ещё слишком холодны, чтобы проводить их в лесу.

– А утром свернём на северный тракт в Хотэ? – осторожно спросила я.

– Да, а есть причины этого не делать? – насторожился веду.

– Особых причин нет. Но едва ли местная стража за двое суток успела забыть приказ о моём аресте.

– Пусть стража тебя не беспокоит. Они ищут одиночку, сторонящуюся больших городов, а не шумную компанию, приехавшую повеселиться в старую столицу.

– Ты, пожалуй, прав, – кивнула я, но спокойнее мне не стало.

К первым звёздам впереди действительно показались огни трактира «Перекрёсток». Здесь останавливался дилижанс накануне встречи с Лисом. Благо, постояльцев тут всегда было много, и работникам было не до того, чтобы запоминать лица.

Номер оказался свободен только один, зато просторный, с общей комнатой и двумя спальнями. Уже через час все мои спутники спали, и помещение затопила тишина. Я ещё некоторое время прислушивалась, ожидая требовательного стука в дверь, но его так и не случилось. Я вспомнила своё желание как можно быстрее и дальше оказаться от столиц Хорэма и невольно фыркнула. По истине ни что так не смешит Хранителей Вечного, как построенные человеком планы.

– Подъём! – звонкий голос Тары прозвучал так неожиданно, что даже сквозь сон заставил меня вздрогнуть. Я открыла глаза и обнаружила, что рассвет едва занимается.

– Вы всегда так рано встаёте? – зевнула я, пытаясь спрятаться под одеялом.

– Лиа! Ты же вроде военный человек. Должна была привыкнуть вставать с рассветом, – возмутилась сарсетинка.

– Не привыкла, – отозвалась я и снова натянула сдёрнутое Тарой одеяло.

– Неужели военная дисциплина тебя ничему не научила?

– Мы с ней так и не выяснили, кто кого должен учить, – я с сожалением обнаружила, что всё-таки проснулась, и с трудом выбралась из на удивление мягкой постели. Кажется, вечером она такой уютной не была…

– Прекрасно. Пойду обрадую Ли, что команда обзавелась второй совой.

– А кто первая?

– Джамит. Илис одно время повадился записывать выражения, которыми Джамит одаривает человека, пытающегося его разбудить. Потом решил, что не имеет права наносить бумаге такое оскорбление. Да и никакой бумаги на изобретательность Джамита не напасёшься, – Тара задорно улыбнулась и выскользнула из спальни.

Я быстро оделась и последовала за ней.

Илис сидел в кресле в общей комнате с видом человека, давно проснувшегося, и набрасывал что-то на бумаге осколком грифеля. Не успела я с ним поздороваться, как из второй спальни вышел Джамит, сонный и злой, как морской демон. Дверь он оставил приоткрытой, и я увидела Ли Сен Тана, стоящего на полу на коленях с опущенными плечами и склонённой головой.

– Такое ощущение, что один час что-то серьёзно изменит в нашей жизни, – проворчал гайратянин, подхватив со стола кружку с водой и выплеснув себе в лицо.

– Если тебя не разбудить, ты одним часом не обойдёшься, – заметил Илис, выглянув из-за спинки кресла. – Мы проверяли. Тебя способно поднять только слово «обед».

– Я не виноват, что ты так рано обедаешь, – невозмутимо отозвался Джамит и обернулся ко мне. – Давай руку.

– Зачем? – растерялась я.

– Наверняка такая же метка осталась, – он показал безымянный палец правой руки. На смуглой коже отчётливо виднелся след от кольца, видимо, имевшего форму обвивающей палец змеи. Мне тут же вспомнилась виденная когда-то личная стража гайратского посла. У обоих телохранителей были такие золотые змеи на пальцах.

– Вот, значит, как ваши талисманы выглядят, – протянула я, закатывая рукав яркой шёлковой рубашки.

– Видела такие? – Джамит остро глянул на меня из-под соскользнувшей на лоб пряди.

– Видела. Не знала только, что это.

– Гайрат ведь не так давно покровителем обзавёлся. Поэтому ваши секретники ещё ничего толком не разнюхали, – Джамит быстро и грамотно наложил на моё запястье повязку так, словно рука была изранена.

– Вот это правильно. Куда лучше, чем символы Фэй Дэ, нарисованные чернилами, – скептически произнёс появившийся в общей комнате Ли Сен Тан.

– Даже нарисованные, они спасли мою шкуру, – заметила я, стараясь не разглядывать татуировки Ли. Он был без рубашки, и обе его руки от запястья до локтя были покрыты сложными символами.

– Даже нарисованные неправильно, – улыбнулся смягчившийся, наконец, веду.

– У меня не было образца, – развела я руками, – я ведь до тебя их только в книге видела.

– Да, обычно воины Храма не покидают острова. Да и пределы Храма покидают редко, – с едва заметным вздохом отозвался Ли и обратился уже ко всем: – Полчаса на завтрак и сборы!

Я поспешила вместе со всеми выполнить это указание, но мысли в этом процессе участия не принимали. Мысли были заняты другим. До сих пор я слышала только легенды о воинах Храма Фэй Дэ, а теперь у меня появилась возможность увидеть такого воина в действии.

«Могла бы во время посвящения догадаться», – насмешливо фыркнул внутренний голос. Перед мысленным взором встало ураганное мелькание катаны.

«Могла и раньше», – возразила я голосу, вспомнив первое впечатление о Ли Сен Тане. Воин и телом и духом, рукояти катан за спиной и исчерченные символами руки. Живая иллюстрация к книге «Тайная Сила Сигианы». Власть Храма в этой стране выше власти светской, даже правителя всего острова выбирает верховный жрец. Право служить в Храме заработать сложно, и это величайшая честь. Те, кто удостоился, становятся жрецами, послушниками или воинами. Многие жрецы расписывают руки для того, чтобы упростить общение с Небесными Духами Фэй Дэ. Из послушников себя разрисовывают только самые рьяные. Воинам же символы рисуются в обязательном порядке, ибо, по легенде, защищают и умножают силы. На жреца Ли был совсем не похож. Я невольно снова пригляделась к веду. Чтобы стать воином Храма, нужно пройти ряд довольно жестоких испытаний, поэтому воинами Фэй Дэ всегда становились только самые лучшие. Именно из-за них Сигиана за пять тысячелетий своего существования ни разу не была завоёвана. А уж когда два столетия назад она обрела своего покровителя, её перестал беспокоить даже Миртер, веками мечтающий присоединить остров к своим границам.

– В Хотэ мы будем завтра вечером, – заговорил Ли, когда все сели за стол, а мальчишка, принёсший завтрак, исчез за дверью. – У нас всего четыре дня останется, поэтому начинать думать нужно сейчас. Лиа, в этом замке совсем нет ни окон, ни тайных ходов?

– Окон точно нет, только бойницы. Тара бы пролезла, если бы не вмурованные в стену решётки. Насчёт тайных ходов – не знаю. Но, учитывая, когда он был построен, где-то должны быть.

– А коменданта ты не знаешь?

– Нет. У стражей Архареса своё командование… Впрочем, у всей стражи, у городской тоже. У военных – своё. И не могу сказать, что между нами и ними большая дружба. Коменданта я видела только тогда, когда меня в замок привели и когда уводили.

– Жаль. Придётся, вероятно, знакомиться на месте…

К вечеру мы были уже далеко от «Перекрёстка». Северный тракт чуть изгибался под густыми зелёными сводами, обходя тенистые лощины. Насколько я помнила, впереди нас ждал вполне приличный трактир. Я бывала в нём не раз, и всё бы ничего, но место это было излюблено местной стражей. Да и военные невысокого ранга любили в нём задерживаться. Я очень хотела спросить Ли, знает ли он об этом и, если знает, рискнёт ли соваться в осиное гнездо, но он словно мысли мои прочитал.

– Ночевать будем у Туманного Волка, – обратился он к нам, и лица моих спутников выразили живейшую радость.

Я же стала усиленно вспоминать, где слышала это имя. И вспомнила вдруг рассказ одного военного моряка, с которым мы как-то коротали время за кружкой пива в приморской таверне. «Туманным волком» звался корабль. Капитан его был одним из тех мечтателей, что презирают все запреты, если видят за горизонтом отблеск своей идеи. Далеко на севере, в водах Седого Океана лежит остров Дарвит, окружённый скалами, словно старинный баронский замок – шипами. Что представляет собой этот клочок суши, никому не известно до сих пор. Паре особенно удачливых капитанов удавалось разглядеть в подзорную трубу высокие зелёные горы и остаться при этом в живых. Но и только. Стоило какому-нибудь судну приблизиться к этому острову, с ним неизбежно приключалось какое-нибудь несчастье. Либо подворачивался риф, либо налетал особенно жестокий шторм, либо опускался невероятно густой туман. Кончалось всегда одним: если кораблю удавалось уцелеть, то команда его уже не могла найти острова или хоть как-то определить хотя бы стороны света. Лишь после долгих скитаний в открытом море эти суда иногда случайно приходили к знакомым берегам. Со временем остров стали считать проклятым, а на материке появился общий для всех трёх стран закон, запрещающий приближаться к Дарвиту. Время от времени появлялись моряки, желавшие бросить вызов тайне и нарушавшие запрет. Как правило, кораблей их после этого никто не видел. «Туманный волк» был последним кораблём, отплывшим от материка на север. Он сгинул без следа лет двадцать назад.

– Так назывался корабль, или я ошибаюсь? – спросила я вслух.

– Назывался, верно, – подтвердил Джамит. – Наш Туманный Волк был его капитаном.

– Так он всё-таки вернулся? – удивилась я. – А говорили, сгинул…

– Корабль сгинул, – подтвердил Ли, – а капитан вернулся. На шлюпке и совершенно один.

– Он никому не рассказывает, что случилось с его кораблём, – подхватил Илис. – Если спросить – молчит. Его много допрашивали, когда он вернулся, но признали сумасшедшим и оставили в покое. Он теперь живёт в уединённом домике не так далеко от северного тракта. Замечательный старик, весёлый и гостеприимный. Только два года из жизни как потерял где. Толи не помнит, толи говорить не желает.

– Давно он вернулся? Корабль, говорили, лет двадцать назад сгинул… – я поняла, что очень хочу познакомиться с «гостеприимным стариком».

– Двадцать восемь, – поправил меня Ли, – а двадцать шесть лет назад шлюпка с борта «Туманного волка» была прибита штормом к берегам Миртера.

– Он знает массу интересных историй. Прекрасный собеседник. А какой игрок! – с восхищением проговорил Джамит и с улыбкой добавил: – Даже мне его порой тяжело обыграть.

– Только играть с ним не вздумай, – сурово пригрозил Ли. – Я собираюсь в его доме ночь провести, а не полгода. А ты, Лиа, не спрашивай его о Дарвите. О чём угодно, но не об этом.

– Как скажешь, – я развела руками. – Я вообще редко к людям с расспросами пристаю.

– Это я заметил. Тара вот, когда только появилась у нас, рот вообще не закрывала, – усмехнулся веду и получил обжигающе гневный взгляд голубых глаз.

– Зато сейчас, – продолжил Ли, проигнорировав вспышку эмоций, – слова не допросишься.

– Когда это ты просил? – огрызнулась сарсетинка и отвернулась.

– Она нередко обещает мне во сне горло перегрызть, – улыбнулся сигианец, – но на самом деле, надёжней товарища не найдёшь. Кстати, вот и наш поворот, – веду направил своего горячего гнедого жеребца к едва приметной тропе.

Последний закатный свет ещё не успел покинуть небосвода, а мы уже добрались до большой поляны, окаймлённой кряжистыми дубами. В середине её в окружении каких-то хозяйственных построек и ухоженных грядок стоял добротный деревянный дом. Как только мы подъехали ближе, на пороге появился крепко сбитый старик с аккуратно подстриженной белой бородой.