Текст книги "Брак по расчету, или Истинных не выбирают (СИ)"

Автор книги: Ольга Иконникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Брак по расчету, или Истинных не выбирают

Глава 1

– Неужели вы полетите на этом чудовище, ваша светлость? – в голосе моей горничной Денизы я услышала панические нотки. – Как вообще такая махина может летать по воздуху?

Наша карета остановилась у самого летного поля, и огромная железная птица стояла всего в сотне шагов от нас. Выглядела она, надо признать, и впрямь устрашающе.

– С помощью магии, разумеется, – раздраженно откликнулся отец. – И перестаньте сеять панику, мадемуазель! Дракониш Айрлайнс надежны как наш государственный банк.

Это было не очень удачное сравнение, и отец сам понял это и смутился.

– Хорошо, что эта болтушка с тобой не летит, – усмехнулся он, когда Дениза отвлеклась на передачу моих саквояжей служащим аэропорта. – Уверен, что в доме его светлости прислуга вышколена куда лучше.

Я молча кивнула. Всё, что было связано с домом герцога Кавайона, мгновенно портило мне настроение.

– Я знаю, дорогая, ты не желаешь этого брака, – отец смахнул слезинку с моей щеки, – но у нас нет другого выхода. Я слишком долго пытался следовать традициям и игнорировать прогресс, и вот что из этого получилось. Если ты не станешь членом семьи Кавайонов, я вынужден буду отдать добычу на рудниках в чужие руки, а зная мои деловые качества, не приходится сомневаться, что нас обдерут как липку. Ну же, Диана, улыбнись! Я уверен, что сын герцога окажется вполне приятным молодым человеком. К тому же, не забывай, он – дракон, так что брак с ним может оказаться весьма забавным. А любовь, дорогая, – явление непостоянное. И ради нее нет смысла отказываться от того, к чему ты привыкла.

Я возразила:

– И тем не менее, ты сам женился по любви. И тебе совсем не помешал тот факт, что матушка была недостаточно высокого происхождения.

Он согласился:

– Да, это так, но тогда я еще не был князем. Теперь же мы ответственны не только за себя, но и за всю страну. Не забывай об этом!

О, да, я хорошо это знала! Быть дочерью князя Деламара – значит, иметь не только права, но еще и обязанности. Мне твердили об этом на протяжении уже десятка лет – с тех самых пор, как старший брат отца погиб в горах, что сделало нас первыми лицами княжества и изменило всё.

Именно тогда отец запретил нам навещать бабушку – ничто не должно было связывать нашу семью со странной старухой, которая ни во что не ставила знать и была приверженицей древней народной магии. Я помнила, как матушка, скучая по ней, плакала по ночам, но так и не осмелилась нарушить запрет. Я больше никогда не видела бабушку – отец не позволил нам поехать в Виллар-де-Лан даже на ее похороны.

Я любила своего отца, но некоторым его поступкам оправдания не находила.

– Веди себя благоразумно, дорогая!

Мне показалось, или он в самом деле вложил в этот совет какой-то тайный смысл? Но даже если и так, то я предпочла сделать вид, что ничего не поняла. Согласившись на эту поездку, я и без того переступила через себя. И если отец ждал, что я буду очаровывать Арлана Кавайона всеми доступными средствами, то он сильно заблуждался.

– Секретарь герцога встретит тебя в аэропорту. Надеюсь, сам полет тебя хотя бы не пугает?

– Ничуть, – усмехнулась я. – Вряд ли путешествие на аэроплане может оказаться хуже, чем портальное перемещение – вот уж чего я никогда бы не хотела повторять.

– Я хотел бы поехать в Кавайон с тобой, – вздохнул отец, – но ты же понимаешь, что такой визит вызвал бы слишком много разговоров, а это пока не в наших интересах. Ты же путешествуешь как частное лицо и, будем надеяться, не привлечешь внимание газетчиков. Что может быть естественней того, что одна молодая девушка приглашена на празднование дня рождения другой. И будет лучше, если мы обойдемся без обмена письмами, дорогая – они могут попасть в чужие руки. Если кто-то узнает, что сын его светлости, считающийся одним из самых завидных женихов Верландии, намерен жениться на моей дочери, то найдутся немало людей, желающих нарушить наши планы.

Я кивнула. Интересы государства превыше всего. И ради этих интересов я вынуждена буду делать вид, что просто счастлива гостить у Кавайонов. Я буду улыбаться малознакомым и малосимпатичным мне людям, принимать пропитанные фальшью комплименты и ровно так же отвечать на них.

Я ехала на двадцатилетие старшей дочери герцога Кавайона Джоан – именно в ее честь и устраивался этот пышный праздник. Мы даже не были с ней знакомы, но обе будем старательно изображать лучших подруг – чтобы никто не догадался, что я прибыла туда совсем с другой целью.

– Надеюсь, вы с Арланом за эти две недели узнаете друг друга получше, и брак, которому ты сейчас так противишься, станет для тебя желанным.

Я упрямо покачала головой. Никакие слова отца не могли придать этому союзу хотя бы внешнюю благопристойность. Это был не союз двух сердец, а союз двух капиталов, и я никогда не смогла бы об этом забыть.

– Прошу вас пройти на посадку, мадемуазель – девушка в униформе указала мне на аэроплан, на крыльях которого уже зажглись магические кристаллы.

Отец обнял меня, а потом поправил мою шляпку – княжна Деламар должна быть совершенством!

Я пошла вслед за девушкой и уже через несколько минут сидела в удобном мягком кресле у окна.

– Желаете лимонаду, мадемуазель, или, быть может, чего-то более крепкого? – девушка стояла передо мной, вытянувшись в струнку.

Я путешествовала инкогнито, и она не могла знать, что я – Деламар. Неужели служащие Дракониш Айрлайнс так обходительны со всеми пассажирами?

Но от напитков я отказалась. Я впервые летела на аэроплане и не хотела пропустить ни секунды полета. Подняться к самым облакам, увидеть горы Деламара с высоты птичьего полета – что могло быть более восхитительным? И даже тот факт, что летела я не куда-нибудь, а в Кавайон, отошел на второй план.

Когда мы оторвались от земли, я не сумела сдержать испуганный возглас. В помещении находились еще несколько пассажиров, и девушка ловко сновала между нами, для каждого находя слова поддержки. Сама она как будто совсем не боялась летать.

– Свежая пресса, мадемуазель?

Я снова отрицательно покачала головой, но взгляд невольно упал на первую полосу газеты. Набранный большими буквами заголовок гласил, что Арлан Кавайон в очередной раз стал победителем Открытого чемпионата Верландии по конкуру. Снимок его светлости, горделиво сидящего на лошади, к этому прилагался.

Я хмыкнула. Он же – дракон! Зачем ему вообще лошадь? Он мог бы сам прыгать через препятствия во втором своем обличье. И вовсе он не так красив, как о нём говорят. Ну, разве что совсем чуть-чуть.

Глава 2

И всё-таки после пары часов полета я задремала. И проснулась только тогда, когда аэроплан дернулся, и сидевший у противоположного окна мужчина громко охнул.

– Всё в порядке, дамы и господа! – раздался звонкий голос девушки в униформе (я понятия не имела, как называлась ее должность). – Прошу сохранять спокойствие. Ничего страшного не произошло – наш корабль снижается, и мы только что прошли через облака.

Прошли через облака – как удивительно это звучало! Я посмотрела в окно.

Внизу, под железным крылом тянулась синяя лента реки. Такая синяя и гладкая, что я задохнулась от восторга. Такою синею могла быть только одна река на всём белом свете – бабушкина река!

Конечно, я никогда прежде не видела ее с такой высоты – разве что со старого каменного моста, по которому каждое утро громкоголосый пастух гонял на дальнее пастбище коров и овец. Но я знала, я чувствовала – это она! Гаруна!

Бабушка говорила, что текла она с высоких гор и впадала в большое море. «С наших гор, с Деламара? – спрашивала я. А она пожимала худенькими плечами: «Может, и с Деламара, кто же это ведает?»

Последние сомнения отпали, когда я увидела в окно руины старого замка на холме. Сердце застучало часто-часто. И как я могла так долго сюда не приезжать?

Но знакомые с детства пейзажи быстро сменились широким почтовым трактом, а вскоре вдали показались высокие шпили церквей главного города Кавайона Аньера. Когда-то, много лет назад, этот город произвел на меня неизгладимое впечатление – он казался мне просто огромным. Но с тех пор я повидала немало куда более величественных городов, и теперь Аньер выглядел самым обычным провинциальным городком.

Аэроплан снова тряхнуло, и девушка в униформе впервые за всё время полета пошатнулась. Она как раз проходила мимо меня, неся на подносе бокал с лимонадом. Поднос наклонился, бокал упал, и ярко-желтая жидкость хлынула на мое платье из бежевого кашемира.

– О, мадемуазель, простите! – лицо девушки стало таким же белым, как и салфетка, которой она пыталась промокнуть мой наряд.

Но от ее действий стало только хуже. Тонкая ткань была безнадежно испорчена.

– Что вы наделали, мадемуазель Клеман??? – рядом с девушкой появился такой же бледный и испуганный молодой человек. – Простите, мадемуазель, – это он обратился уже ко мне, – наша сотрудница будет наказана должным образом. И, разумеется, Дракониш Айрлайнс возместит вам все убытки.

Мне показалось, что девушка была готова упасть в обморок, всю ее прежнюю невозмутимость будто рукой сняло.

– Ничего страшного не случилось, – спокойно сказала я. – Но мне потребуется достать из саквояжа другое платье. Боюсь, в таком виде я не смогу появиться на людях.

– О, мадемуазель, – молодой человек побледнел еще больше, хоть прежде это казалось невозможным, – дело в том, что багаж наша авиакомпания доставляет отдельным рейсом. К сожалению, грузоподъемность этого судна не слишком велика. Но не извольте беспокоиться, багаж прибудет по указанному в квитанции адресу сразу вслед за вами.

Это ничуть не улучшало моего положения. Появление перед Кавайонами в таком вот неприглядном виде аттестовало бы меня не самым лучшим образом. И пусть я не особо высоко ценили мнение этих людей, репутация для Деламаров всё-таки кое-что значила.

Но молодой человек уже и сам понял, что выйти на улицу в таком разноцветном платье я не могу.

– Быть может, мадемуазель, вас на время устроит платье мадемуазель Клеман? – проблеял он. – Нет-нет, не униформа, конечно, а то платье, в котором наша сотрудница сама обычно выходит в город. Мне кажется, по размеру оно должно вам подойти.

Я не была в этом так уверена, но это этот вариант показался мне лучше, чем тот, где я появляюсь перед его светлостью в запятнанном платье.

Истолковав мое молчание как согласие, молодой человек скомандовал:

– Эвелин, проводи мадемуазель в служебный салон!

На самом деле, салоном это назвать было трудно – так, отгороженный ширмой закуток. Но именно там и висело платье этой девушки. А сама девушка смотрела на меня как кролик на удава.

– Я всё компенсирую вам, мадемуазель!

Она явно не представляла, во что обошелся князю Деламару этот кашемир.

Впрочем, ее платье село на меня как влитое, и пусть оно было сшито из недорогой ткани, зато было идеально чистым и отглаженным.

Я заверила девушку, что ничуть на нее не сержусь и, когда аэроплан окончательно остановился, спустилась по трапу на зеленый газон. Возле помпезного, с колоннами здания аэропорта стояла карета. О, герб Кавайонов на дверце был виден издалека.

Перед экипажем нетерпеливо поглядывая на аэроплан, прогуливался мужчина в темном сюртуке. Я приосанилась, гордо вскинула голову и направилась к нему. Княжна Деламар способна выглядеть по-королевски в любом наряде.

Но, судя по всему, мужчина так не считал. Он явно полагал, что столь знатная особа как Диана Деламар, в каких бы обстоятельствах ни находилась, не могла быть одета в простое ситцевое платье в мелкий цветочек. Он даже не взглянул в мою сторону.

Глава 3. Эвелин

Эвелин Клеман весь полёт до Аньера мечтала об отпуске. Она работала стюардессой в концерне «Дракониш Айрлайнс» уже два года, и за всё это время не получила от руководства ни единого взыскания. Она соглашалась на любые рейсы и хваталась за любую возможность получить дополнительное вознаграждение.

А как иначе, если дома – семеро по лавкам? Больной отец, мать и пятеро младших братишек и сестренок. Родители были трудолюбивы сами и к тому же с детства приучили Эвелин. «Пот на спине, так и хлеб на столе» – любила повторять матушка.

Ей несказанно повезло, что ее взяли в эту авиакомпанию. Надежный заработок, красивая униформа и возможность путешествовать по разным странам и мирам. Могла ли девочка из простой рабочей семьи о таком мечтать?

Правда, к полетам такого класса, как этот, ее прежде не допускали. На комфортабельных аэропланах путешествовали исключительно аристократы, и даже для того, чтобы просто подносить им чай и теплые пледы, Эвелин Клеман была недостаточно хороша. Ее манеры не отличались изысканностью, и она знала только один иностранный язык – верландский – да и тот не в совершенстве.

Вот и сегодня она должна была лететь совсем не в Аньер, а в Контишон на полугрузовом-полупассажирском аэроплане. Там ей пришлось бы заниматься совсем иной работой – продавать билеты прямо на взлётной полосе, принимать и выдавать багаж и весь рейс успокаивать тех, кто впервые поднялся в воздух. А еще – старательно избегать докучливого внимания местных летчиков, мнивших себя чуть ли не кронпринцами. Им почему-то казалось, что она должна была быть счастлива, получая от них сальный комплимент или предложение посидеть вечерком в ближайшей таверне. Ее спасало только то, что ее жених тоже работал в «Дракониш Айрлайнс», и стоило ей об этом упомянуть, как всякие приставания сходили на нет.

С корпоративной этикой в концерне было строго. А жених Эвелин – Реми Броссар – уже дослужился до должности старшего пилота и через несколько лет мог стать командиром корабля.

Именно он и сумел сделать так, чтобы Эвелин оказалась на этом рейсе. Да, всего лишь на один полет – вместо их основной заболевшей стюардессы. Но это уже был шаг вперед!

К тому же, Реми пообещал ей сюрприз, и она даже примерно догадалась, о чём шла речь. Это был их последний рабочий день перед отпуском! И было бы просто отлично провести этот отпуск в Верландии! Полюбоваться старинными замками, полакомиться блюдами местной кухни и посмотреть на настоящих драконов!

Конечно, это было ужасно дорого, но она целый год откладывала по несколько монет с каждого жалованья, и точно так же поступал и Реми. Так почему бы им не потратить немного денег на себя? А родителям и малышне она привезет из отпуска чудесные подарки. К тому же, она, наконец, познакомит их с Реми, который пообещал, что в конце отпуска навестит ее семью вместе с ней.

Она так поверила в этот сказочный отдых, что в аэропорт приехала в новом миленьком платье из бело-розового ситца.

– Ты прелестно выглядишь, Эвелин!

От взгляда Реми ей стало жарко. Начало разговора было многообещающим. Пассажиры еще бродили по полю, и у них были несколько минут, чтобы всё обсудить.

– Когда уже ты расскажешь мне о сюрпризе?

– О, да, прости, – он отчего-то смутился. – Понимаешь, Эви, это стало неожиданностью и для меня самого. Я никак не мог ожидать ничего подобного. Такой чести из обычных людей мало кто удостаивался.

Улыбка сбежала с ее губ. Кажется, он хотел поговорить с ней вовсе не об отпуске.

– Чести? – переспросила она дрогнувшим голосом.

– Я получил приглашение в академию Аргаха! – выпалил он. – Ты понимаешь, Эви, что это значит? Там учатся сплошь драконы и аристократы! И если меня сочли достойным такого приглашения, то это о многом говорит.

– Поздравляю, дорогой! – Эвелин снова попыталась улыбнуться.

Она прекрасно понимала, как это важно для его дальнейшей карьеры. Получив диплом академии, он сможет сразу занять должность командира корабля. И всё-таки ее не отпускало беспокойство. Когда Реми поднимется на ступеньку выше, захочет ли он взять ее, Эвелин, с собой?

Он будто прочитал ее мысли:

– Эви, думаю, будет лучше, если мы пока не станем говорить о наших отношениях. Меня рекомендовали в академию именно потому, что я не женат, и у меня нет семьи. Я должен показать, что готов полностью посвятить себя работе. Ну, детка, не куксись – это всего пара лет.

Но она уже поняла, что это означало – он рвал всё, что их связывало. В академии у него появятся новые друзья и, возможно, новая девушка, которая будет куда больше соответствовать его новому статусу.

Пока они летели до Аньера, она прокручивала этот разговор у себя в голове снова и снова. И разве удивительно, что она не смогла удержать на подносе бокал, когда аэроплан качнуло в воздухе?

Облить лимонадом пассажира первого класса – что могло быть хуже для ее карьеры? И даже если пострадавшая девушка не напишет жалобу, оплошность Эвелин видели все. И даже Реми в этот момент не нашел для нее добрых слов.

– Какая же ты неловкая, Эви! Думаю, тебя больше не поставят на такой рейс, – вот и всё, что он ей сказал.

А еще велел отдать пассажирке ее новое платье. То самое платье, которое шила для того, чтобы гулять с Реми по набережной Аньера!

Впрочем, зачем оно ей теперь? Оно бы напоминало ей о Реми и об их несостоявшемся отпуске.

Но когда все пассажиры покинули судно, и она получила возможность переодеться, то слёзы сами хлынули у нее из глаз. И нет, она плакала совсем не из-за платья. Она рассталась сейчас с чем-то гораздо большим, чем новый наряд – со своей мечтой о любящем, заботливом муже.

Ей пришлось надеть залитое лимонадом платье девушки – не ехать же в отпуск в униформе. А в том, что она по-прежнему хочет провести отпуск в Верландии, она ничуть не сомневалась. Теперь она была просто обязана именно так и поступить. Назло отшившему ее Реми! Хотя бы пару дней она погуляет по Аньеру, чтобы было что рассказать потом дома.

Эвелин посмотрелась в маленькое зеркальце.

Хорошо, что лимонад был не из манго – иначе пятно на ткани было бы куда ярче. Хотя, вроде бы, манго здесь вообще запрещено. Кажется, оно действует на драконов как-то по-особому.

И не такое уж большое это пятно. Она приколет на платье розу, и никто вообще ничего не заметит. Ей, главное, добраться до ближайшей гостиницы. А уж там-то она найдет способ привести одежду в порядок.

На улице уже смеркалось, и подойдя к зданию аэропорта, Эвелин огляделась. Ей нужно нанять экипаж – вряд ли стоит на нем экономить, находясь в незнакомом месте. Но на площади стояла только роскошная карета, и никаких других транспортных средств поблизости не наблюдалось.

И когда вдруг до того мирно стоявший у кареты мужчина направился к ней, Эвелин вздрогнула и попятилась. Он что-то спросил по-верландски. Она не поняла, но на всякий случай кивнула.

Мужчина почтительно поклонился и, вернувшись к карете, распахнул дверцу, приглашая Эвелин сесть внутрь.

Сначала она ужасно испугалась. А потом ей в голову пришла догадка, сразу объяснившая всё происходящее и тронувшая ее до глубины души.

Это Реми! Это он подумал о ней! Он знал, как она мечтала посмотреть Верландию, и устроил всё это для нее! Да, сам он уже летит в академию Аргаха, но он нашел возможность сделать этот отпуск незабываемым для нее! И как могла она думать о нём дурно?

Эвелин улыбнулась и запрыгнула внутрь кареты. Милый, милый Реми!

Глава 4

Я еще была на площади перед аэропортом, когда туда же вышла девушка из аэроплана. Как там ее называл пилот? Эмелин? Или Эвелин? Сейчас она была не в униформе, а в моем платье. Бедняжка, ей пришлось его надеть. Я заметила приколотую к платью розу и одобрительно кивнула.

Но то, что случилось после этого, не поддавалось никакому разумному объяснению. Секретарь герцога, даже не посмотревший в мою сторону, вдруг сделал стойку как охотничий пес и устремился к девушке в моем платье.

Он что-то спросил у нее и зашаркал ножкой. Наверно, если бы у него был хвост, он бы им завилял. А когда он распахнул перед ней дверцу кареты, я задохнулась от возмущения.

Он принял ее за меня! Да как он мог? Как можно принять простую служащую за дочь князя Деламара???

Я никогда не считала себя снобом, но сейчас обиделась до глубины души.

Пару недель назад отец сказал: «Без денег и титула ты ничто, Диана! Без дорогих нарядов и драгоценностей ты не сможешь обойтись и дня».

Я тогда только посмеялась над его словами. Подумала, что я в любом наряде останусь княжной. А никакой наряд не сделает из простушки герцогиню.

И, тем не менее, сотрудница авиакомпании, которая еще час назад подавала мне лимонад, теперь сидела в карете его светлости. Да, девушка была вполне мила, но в ней не было ни капли аристократизма. И разве то, чем я обладала с детства – изысканные манеры, утонченность – не значили ничего?

Карета тронулась и проехала совсем рядом со мной, а одно из ее колес, попав в наполненную водой выбоину на дороге, забрызгало подол моего светлого, в розовый цветочек платья.

Захотелось заплакать от обиды. Карету еще можно было остановить. Объяснить всё этому идиоту-секретарю и посмотреть, как вытянется его лицо, когда он поймет, какую оплошность допустил. Но я сдержала порыв. Княжна Деламар не может вести себя подобным образом. Честь и достоинство – вот наш девиз!

В конце концов, ничего страшного еще не случилось. Да, я не попаду сегодня во дворец герцога Кавайона. Но разве я хотела туда попасть?

Да если бы нас сейчас не перепутали, я уже через пару часов оказалась бы в обществе незнакомых и неприятных мне людей, и мне пришлось бы натужно улыбаться, слушая их комплименты, и восторгаться всем тем, что они захотели бы мне показать. Ах, ваша светлость, ваш оружейный зал просто бесподобен! Ах, дорогая Джоан, вы восхитительно играете на пианино (или на чем там изволит играть их старшая дочь?) И смущенно опускать взгляд, когда мой потенциальный жених соблаговолил бы посмотреть в мою сторону.

Меня передернуло от отвращения. Меня с детства учили, как важно соблюдать этикет. А проявлять свои подлинные чувства – дурной тон. Но иногда так хотелось выйти за рамки светских условностей и сделать не то, что от тебя ждут, а то, что тебе хочется!

Так вот он – мой шанс! Мне дали возможность хотя бы пару дней побыть собой. Так почему бы этим не воспользоваться?

Разве я сделала что-то дурное? Вовсе нет! Напротив, дурно поступили со мной – бросили одну в незнакомом городе. Ужас! И если эти Кавайоны потом осмелятся выразить свое неудовольствие, то я найду, что им ответить.

К зданию аэропорта подъехал экипаж, из которого выгрузились пассажиры очередного рейса, и я махнула вознице рукой.

– Куда изволите, сударыня?

В детстве я бывала в Аньере, но это было давно, и я ничего уже почти не помнила. А потому попросила отвезти меня в какую-нибудь приличную и не очень шумную гостиницу. У меня было с собой немного денег, и я вполне могла позволить себе снять номер на два-три дня.

Через четверть часа экипаж остановился перед двухэтажным зданием на освещенной газовыми фонарями улочке. На вывеске было написано «Корона Верландии» – слишком помпезное название для внешне скромной гостиницы. Хотя в моей ситуации это было как раз то, что нужно.

Хозяйка – улыбчивая дама средних лет – если и удивилась тому, что я прибыла без вещей, то виду на подала. Но чтобы она не подумала, что я сбежала из дома, я всё-таки сказала:

– Багаж прибудет следующим рейсом.

– Разумеется, мадемуазель, – понимающе кивнула она. – Так оно часто бывает. Не беспокойтесь – я принесу вам в номер прекрасную ночную сорочку. Должно быть, вы голодны с дороги?

Номер оказался достаточно просторным и уютным. Интерьер был выдержан в спокойных кремовых тонах, и я с удовольствием опустилась на стоявшее у стены канапе.

Ужин принесли почти сразу.

– Жареная форель с розмарином и мятой, мадемуазель! – доложила невысокая румяная горничная.

О, я помнила этот вкус! Выловленную в Гаруне форель нельзя было спутать ни с чем! У нас в Деламаре таких форелей отродясь не водилось. И бабушка готовила ее именно так – с розмарином и мятой. И кажется, добавляла что-то еще. Шалфей? Тимьян?

Я вспомнила бабушку и поняла, чему я посвящу следующий день. Я отправлюсь в Виллар-де-Лан! Этот маленький, будто игрушечный городок был всего в часе езды от Аньера. И хотя бабушки там уже не было, я хотя бы взгляну на ее дом и пройдусь по узким улочкам, что так часто снились мне во сне. А быть может, мне удастся даже добраться до руин старого замка?

Отец никогда не позволил бы мне сделать этого. Никто не должен был знать, что жена князя Деламара родом из какого-то Виллар-де-Лана. И что в детях его течет кровь простой деревенской ведьмы. Ведьмы, которую знала и уважала вся округа.

Бабушка, прости, что не приехала раньше – тогда, когда еще можно было услышать твой хрипловатый смех и коснуться смуглых натруженных рук.

Теперь я уже плакала, не таясь. Когда никто не видел, было можно.